Колдунья

Река манила меня блестящими сияниями голубой воды. Мне чудилось, что гладь была прозрачной и чистой. Она будто заставляла меня оторваться от земли и лечь на матрас, который лежал рядом и готов был к путешествию. Я на всякий случай захватил с собой телефон и отчалил. Река была не очень широка, её низкие берега слева и справа были покрыты деревьями и кустарниками. Из берегов иногда выглядывали птицы, которые, вероятно, гнездились там. Река была прямая, не извивалась, и никакие ветви или мусор не лежали на моем пути. Я тихо плыл по течению. Всё время я, предостерегаясь, держал телефон в руке, но вскоре решил положить его на сухой матрас. "Ещё та обуза", – подумал я, но уже было поздно возвращаться назад и, впрочем, довольно сложно плыть против течения. Но оставить мобильный на берегу – решение ещё хуже, ведь любой мог забрать его себе или случайно наступить. Хоть ни одного человека, кроме меня, рядом не было и в помине. Вполне уединённое место без лишних глаз. Телефон, лежавший всё это время на матрасе, исчез. Я предположил, что он упал в воду, хоть никакой сильной качки матраса не наблюдал. Запаниковав, я нырнул в воду. Она была и вправду прозрачная как зеркало. Сквозь неё я видел практически всё. На дне не было сапропеля. Будто не река, а целое море открылось передо мной. Я наблюдал зелёные водоросли, растущие на дне, что троили, меняя свою форму, от внутренних потоков воды. Никакой рыбы отнюдь я заметить не успел, как и своего телефона. Не знаю куда он мог затеряться, но мои поиски были тщетны. Единственная вещь, которая меня немного озадачила, что лежала прямо под матрасом – ручка. Одиноко располагалась она отдельно от колпачка на гладком дне реки. Я поднял её вместе с колпачком и сам поднялся сызнова на матрас. Колпачок оказался слишком большим и не подходил этой ручке. Матрас пристал к берегу, которого ещё минуту назад и не было видно. Берег располагался напротив меня, так что казался небольшим островом. Наверное, я отплыл уже слишком далеко, ведь совсем недавно и не видел рядом землю на своём пути. Придётся смириться с потерей телефона, который явно был далеко позади меня. Я высадился на песчаный берег, оставив матрас, увидел вокруг себя немного растительности: поодинокие деревья, что пытались своими корнями достать до земли, травы, которым нравилось палящее солнце и которые могли расти в любом грунте, а также полунагие кустарники, коим красная звезда выжигала листву. На песке валялись разбросанными ручки. Одни без ампулы или колпачка, иные потресканные или давно иссякшие, также были и те, у которых вытекли чернила и окрасили чёрным песок. Я принял решение вернуться назад, чтобы положить матрас и поплавать уже без него. Из островка я перешёл на левый берег, где царила степь и пошёл через дикие травы и колючие сорняки, ведь протоптанной тропинки здесь никогда не было. На противоположном берегу, с которого я и начал своё путешествие, стояла невиданная раньше девушка, которой и следа не было перед моим отъездом. Она показалась мне очень знакомой, как будто родной. Возле неё лежал мой телефон. Я решил, что она постережёт мои вещи, поэтому молчаливо положил возле неё матрас и выловленную ручку. Она стояла и также молча смотрела мне в глаза. Я развернулся и поплыл уже не обеспокоен никакими вещами. Я беззаботно плавал, но тут вдруг почувствовал уменьшение глубины реки. Вообще она была довольно глубокой, чтобы мои ноги лишь иногда оплетали водоросли, а вот до дна я и вовсе не доставал до этого времени. Сейчас же я цеплялся часом за скользкую поверхность. Хоть глубина и заметно падала, внешне этого невозможно было заметить. Казалось, будто бы сверху ничего не поменялось, а внутри я всё чётче вырисовывал дно ногами. Я уже шёл по дну пешком и поднимался будто бы на холм. Вся река теперь казалась мелководьем, а когда я полностью вышел из воды, река оказалась не больше, чем лужа. Пейзаж вокруг исчез, его изменила возвышенность чуть левее меня с нетронутым чертополохом и небольшим заросшим ручьём с ветхими высокими деревьями правее меня. Я шёл по мокрых опилках, где раньше была большая река. Между возвышенностью и ручьём был маленький узкий спуск, в котором развалились несколько домов. Даже не домов, а тёмных комнат без крыш, через которые можно было спокойно ходить. Перед жилищами стояло неизвестное мне существо, похожее на лешего. Оно в потёртой одежде, укрытое зелёными тряпками, похожими на водоросли, неподвижно стояло в проходе к этим трущобам. Ростом оно было выше меня и ещё бы чуть-чуть уткнулось головой в дверную арку. Лицо его, окаймленное чёрной густой грязной шерстью, изнеможённо глядело в ничто. Я стоял перед ним за несколько метров, но не отважился подойти ближе и заговорить. Я вышел обратно на улицу и увидел страшное высокое голое тело, напоминавшее мне большой обвал камней. Я опрокинул голову назад и увидел огромный торчащий одинокий глаз вверху, который смотрел точно на меня. Этот циклоп уговаривал меня убить того лешего, что закупорил вход в мрачный особняк. Мне самому не нравился сторож трущоб, к тому же я не знал что будет со мной, если я откажу одноглазому. Поэтому я не стал перечить вандалу. Он вырубил охранника одним ударом своей дюжей руки и скинул его тело в небольшой ров, в котором тёк ручей, что, как мне показалось, немного покрупнел.   Я, осмелев, начал кричать о том, что лешему нужно было срубить голову с плеч, чтобы он точно умер, ведь он мог возвратиться назад. Я был полон ярости, но циклоп молчал, стоя на месте. Из комнат роились странные уродливые жители, заполняя передние комнаты, в которых перед происшествием никого не было. Это были различные геометрические формы, такие как эллипсоид или прямая, искривлённые и выдутые в некоторых местах. Почувствовав неловкость, я перестал горланить и краем глаза увидел какой-то бежевый объект, что летел в нашу сторону через ручей. Я обернулся к нему лицом и увидел большой летающий мозг, повёрнутый продолговатой задней частью, в которой, как я понял, сидели инопланетяне, управляя этим кораблём. Сначала они подлетели к моему напарнику, просканировав его с головы до ног, а потом немедля пристали ко мне, также пристально изучив. Я дико волновался, думал, что сейчас они меня испепелят или, что хуже, заберут в рабство. Я встал смирно, стараясь не выказывать своего страха, и ждал, что они предпримут против меня. – Отойдите, пожалуйста,– услышал я громкий изуродовано-машинный голос, который был выдавлен будто из старого советского квадратного телевизора, словно инопланетяне сидели прямо у моих ушей и создавали вакуум. Я непременно отошёл в сторону, противоположную циклопу, и, быстро сообразив, летающий мозг занял моё место и начал внимательно всматриваться в стену, что-то ища или изучая там. Я поспешно вышел из коридора, оставив ужаснейшие существа позади, и почувствовал под своими ногами знакомый мягкий ворс, что щекотал мои ступни. Я оказался у себя дома. На улице было уже темно. Дверь соседней комнаты была открыта, поэтому я зашёл в неё и увидел кровать, на которой кучей лежали плюшевые игрушки. Одна из них – плюшевый коричневый мишка, который лежал выше всех, повернулся головой к дверям, где стоял я. Его брюхо вздымалось и опускалось, будто бы он в самом деле дышал. Мишка улыбнулся мне вышитой улыбкой, подмигнул левым приклеенным чёрным зрачком на белом фоне и неспешно отодвинул голову назад в прежнее положение.