Хвостатые обстоятельства

      Прижатая с двух сторон телами неудавшихся грабителей, Дэш была придавлена к сидению сидящей на ее коленях Джуди. Молчаливое напряжение выводило хулиганку из себя, заставляя пушистый хвост ходить из стороны в сторону, тем самым тревожа пришедших в себя медведя и волка. Отмахнувшись от хвостатого баламута, медведь, ненаученный прошлой взбучкой, решил подлить масло в итак уже пионерский костер нервов девушки. — Хватит махать оперением, пташка!       Пропустив мимо ушей обращение к своей персоне, лисица требовательно подергала сиденье перед собой, чуть ли не запрокидывая его назад. — Когда мы будем на месте?       Постучав кулаком по рулю, у волка вырвалось нервозное пыхтение, сопровождающееся горестным выдохом, как у старой бабки. Сидящий напротив волка пес искоса посмотрел на необычное для лисицы поведение. Все время хмурый взгляд девушки сейчас был полон неуверенности и какого-то беспокойства. — Дэш, я тебе говорил уже, что скоро подъедем! Сколько ты еще раз меня спросишь?       Раздосадовано цокнув языком, лисица поняла, что слишком навязчива в своем благородном порыве найти человека. Сильнее прижимаясь к спинке сидения, Дэш задела плечи закованных в наручники животных. Медведь, которому все не иметься, гадко улыбнулся, смотря на большую по размеру грудь, вздымающуюся под глубокими вздохами девушки. Объемные округлости рисовали в фантазиях множественные картины оголённой шкуры, щекоча ладошки лап фантазирующего. Пухлые губы Дэш были слегка надкусаны верхними клыками, делая картину еще пикантнее. Видя обжигающе похотливый взгляд, обращенный в сторону ее подруги, Джуди не могла просто промолчать. — Ты куда уставился?       Переведя голодный взгляд на крольчиху, медведь мерзко улыбнулся. Джуди не обладала пышными формами, как у лисицы. Но весь ее шарм был во взгляде ярко-лиловых глаз, который буквально заставляли не прерывать зрительного контакта с миловидной малышкой.. Ее глаза всегда были в изучении окружения и выражали весь спектр внутреннего отношения к тому или иному поступку или слову. В данный момент глаза, полные презрения, буквально испепеляли медведя. Если б не симпатичная мордашка, этот взгляд бы даже напугал медведя. — Поспокойней, малыш! А то, не ровен час, и я влюблюсь!       Подмигнув Крольчихе, мишка громко засмеялся, начиная играть на нервы крольчихе, у которой и помимо этого творилась буря в голове. Спокойно сидевшая до этого момента лисица, окунувшаяся в омут своих мыслей с мордой, очнулась, слушая все, что происходило на периферии ее мыслей. Злость, которая копилась в ней с самого подъема, собиралась вылезти наружу в троекратном размере. Сохраняя холодную морду, она повернулась к медведю, щуря глазки, высматривая что-то у него на морде. — У тебя кровь из носа идет.       Показывая лапой в район носа медведя, лисица «мило» улыбнулась. Озадаченный медведь провел под носом несколько раз пальцами лап, то и дело щурясь, выискивая кровь. Ничего не увидев, он вопросительно посмотрел на спокойно улыбающуюся ему лисицу. Джуди отлично понимала, что сейчас может произойти, но ей почему-то не хотелось заступаться за мерзкого мужлана. Тем временем озадаченный медведь не мог распознать по мордочке лисицы, шутит она или нет. — Ничего не идет!       Показывая лапу девушке, медведь выглядел как оправдывающийся перед матерью ребенок. Крольчиха, сидевшая на бедрах лисицы, слегка сместилась в сторону волка, чтобы не попасть под горячую лапу. Смотревший на это все со стороны волк в предвкушении сел вполоборота к действующим лицам, стараясь не потревожить свое больное место. — Ну как же, не идет? Вот! — Дэш взяла в свою левую лапу, лапу медведя. Нежно сжимая тыльную сторону, она провела чужой лапой по большому носу томно шепча: — Чувствуешь, малыш?       Возбужденный медведь почувствовал совсем другое напряжение в совсем другом месте. Пьяняще — томный взгляд лисицы скрыл за собой настоящие намерения хулиганки. — О да, детка! Еще как чувствую!       Без какого-либо объявления войны хлесткий удар правой лапы лисы пришелся на медвежью лапу, прижатую к носу. Прозвучал душераздирающий вой боли. В глаза медведя ударила волна жара, проходящего от самого носа. Вдавленный и смещенный нос медведя хлюпал в попытках хозяина втянуть воздух. Кровь ручьем потекла из носа, затекая в рот и стекая на штаны, продолжал свое течение на коврик. Приняв кровавый коктейль, медведь начал сильно откашливаться, судорожно трясясь мелкой дрожью от болевых ощущений, бьющих по вискам. Дэш, что совершила свою маленькую месть, лишь презрительно добавила: — Если еще раз ты, гнида, ляпнешь что-то невпопад, я твоей мордой весь салон протру.       Громкий смех товарища медведя, как птичья трель, заполнила весь салон. Где-то спереди прозвучал щелчок клыками. От злости Каин вдарил по рулю, выплескивая все, что думает о лисице. — Черт тебя дери, Дэш, ты и секунды усидеть не можешь! Вот нахера ты это сделала? Чтобы у меня были проблемы? — Он просто буянил, а я просто его утихомирила и делов!       Горестно завывая, Каин совершил новый заход на вдалбливание девушке здравомыслия. Но в этот заход он хотел использовать козырь, который использовала не так уж и давно крольчиха. — Дэш, знаешь. Мне кажется… — Когда, кажется, креститься надо!       Злостно перебив волка, лисица решила настаивать на своем, как и всегда. — Я не обязана перед тобой отчитываться! Пиши рапорт о том, что телесные повреждения нанесла я. В чем твоя проблема?       Атмосфера в салоне накалилась. Смеющийся напарник медведя затих, опасаясь, что и его просто так запишут на личный счет лисицы. Джуди, сидя на коленях лисы, посмотрела вверх и увидела то, что и ожидала. Взгляд полный вины и искреннего сожаления. Вертикальные зрачки не могли зафиксироваться на одном месте, постоянно бегая по салону, что говорило о большом волнении. Собирающаяся влага в уголках глаз встала на старт, ожидая команду марш. По стиснутым клыкам было сразу видно, что она сдерживает горький всхлип, который сильно раздирает ее глотку. Никто бы не заметил всех этих деталей из-за неменяющейся мимики девушки. Весь ее вид говорил об уверенности в себе. Маленькие детали просто терялись на фоне серьезной мины. Лиса могла звучать как монстр, лиса могла совершать поступки беспринципного монстра, но она не являлась монстром. Иголки, которыми она себя обложила, начинали колоть и ее саму, заставляя впадать из крайности в крайность. Видя то, что никто не замечает, Джуди начала по-настоящему проникаться такой грубой, но такой чуткой подруге. Взяв лапу бунтарки, крольчиха начала нежно поглаживать костяшки лап. Медведь, который все это время мычал, старался остановить кровь. Не придумав ничего лучше, чем вытереть морду о переднее сидение, он вызывая недовольное сопение пса.       Каин, перебитый лисицей, решил закончить то, что начал: — Дэш, будь лояльнее к окружающим, и окружающие будут лояльны к тебе! Саша… — Мне безразлична лояльность окружающих!       Резкость сказанных от души слов подтолкнули одинокую слезинку скатиться по щеке, создавая едва видимую дорожку. Нервозность из-за человека переросла в настоящий крик души. Джуди расслышала сопящую нотку, копившуюся внутри девушки. — Дэш… — Где была лояльность моей матери, которая меня сразу бросила, аргументируя это все моей ненадобностью! Где лояльность моего отца? Где, сука, лояльность животных, которые заставляли детей сражаться за еду друг с другом? Где лояльность полицейских, которые передали меня в лапы преступной организации за неплохие такие денюшки? Где, сука, я проявила «нелояльность» из-за которой я каждый божий день проливала литры крови и слез, лежа в заблеванной бомжами палатке, в ожидании момента, когда меня найдут и выебут во все щели?! Ты только и горазд пиздеть о лояльности! Но разве не ты присутствовал, когда меня передавали из лап в лапы, как сраную вещь, пряча это все под покрывалом справки из дурки? А Каин!       Тяжелой наковальней на волка легло воспоминание его соучастия в деле передачи одной девушки. Он видел ее состояние и не придал этому большого значения. Как и не мог знать, что данная особа сидела у него за спиной в данную секунду.

Шестью годами ранее.

      Стоявший у полицейского участка возле машины Каин умиротворенно поглощал утренний кофе. Смотря на окружающую его серость будничных дней у волка вырвалось угрюмое поскуливание. Погода в Зверополисе постоянно радует обитателей разномастной палитрой цветов. Но сегодня как будто бы сами небеса плачут. Серость бытия, давящая на восприятие окружения, заставляла меланхолично смотреть на будничные дни. На периферии взгляда опавшие листья кружили витиеватые пляски, пока не приземлились на холодный от недавнего дождя асфальт. — Толи еще будет, напарник!       Пес с хорошим, вопреки погоде, настроением обошел меланхоличного волка по кругу. Вспоминая что-то очень важное, он начал чесать репу, измученно пыхтя. — Точно! — появившаяся лампочка над мордой пса буквально ослепила Каина. — Тебя вызывает Буйволсон к себе! Что-то связанное с хулиганкой, которая на днях избила троих животных до смерти! — Эх, не было печали!       Стукнув Каина по плечу, пес показал ему большой палец. — Не хуй начинать! Иди давай, я тебя, так уж и быть, подожду.       Помахав своему напарнику, волк, кряхтя, как старая калоша, поплелся в участок, куда не так недавно привели уличную хулиганку. Бесконечное по ощущениям расстояние до кабинета Буйволсона было осложнено бегающими товарищами по работе. Видимо в ближайшее время произойдёт внеочередная «плановая» проверка. Постучав в дверь и услышав грубое: «Войдите» волк проник в большое по размеру помещение. Сидевший за своим столом буйвол не поднимал взгляда на вошедшего, лениво листая перед собой разной паршивости личные дела, фигурирующие в недавнем инциденте, о котором еще долго будут судачить.       Подойдя к столу, волк присел на трещащий от старости ветхий стул. Устало вздохнув, буйвол снял маленькие очки, потерев переносицу. Личное дело было задвинуто подальше от него, как будто оно заставляло его, испытывая физическую боль. — Каин, вот скажи мне, — пальцы буйвола начали отбивать чечетку по деревянному покрытию стола. — В чем смысл органа правопорядка, когда он не в состоянии следить за этим самым порядком?       Вопрос прозвучал риторически. Буйвол был полностью погружен в свои мысли, создавая впечатление полной неуверенности в своем деле, что было очень не свойственно ему. Несмотря на то, что буйвол вряд ли примет точку зрения волка, Каин все же решил вставить свои пять копеек. — Мы не всесильны, но мы очень стараемся. — Стараемся, да? — сухость слов буйвола обволакивала уши своей неуверенной нотой. — Так или иначе, у тебя сегодня поставленная задача!       Вернув себе самообладание, мужчина встал на лапы, хватая уже надоевшие ему дела. — Ты, должно быть, слышал о недавнем инциденте. — Вы про троих убитых животных? — Да! Только фигурантов шесть.       Не веря своим ушам, Каин недоверчиво прищурился на пристально смотрящего на него буйвола. — В новостях, да и вы объявляли о трех.       Не став оправдываться, буйвол кинул перед носом волка личное дело троих зверей.       Подойдя к окну, Буйволсон решил произнести в слух все нанесенные телесные повреждения: — Сильные повреждения, нанесенные подручными материалами. Последствия: Сломанные лапы, раздробленный таз, выбитые глаза, сильные повреждения черепа, смещение позвонков, вырванное клыком ухо. И все это сделала одна девушка…       Под конец перечислений Буйвол оперся на оконную раму, ожидая реакции от Каина. — Какой ужас! Остальные, по вашим словам, три фигуранта были вместе с лисицей? — Она убила троих, и ей никто не помогал. На камере было все отчетливо видно.       Совсем потеряв нить повествования, волк начал злиться. Создавалось ощущение, что его, играясь, тянут за уши. — Вы только что говорили о шестерых! Теперь же снова утверждаете троих?! — Ты читал дела, которые я тебе дал?       Посмотрев на бумаги, лежащие у себя под лапами, Каин отрицательно помотал мордой. — Фермер-кошка, юрист-мышь и священник-заяц. Это те, кого выставили жертвами.       Потерев переносицу, Буйволсон решил перестать ходить вокруг да около. — Но на кадрах побоища были избиты три волка. — Какой смысл…       Поднятая бычья рука остудила пыл волка, собирающегося взорваться нотациями о глупом растягивании времени попусту. — Смысл в делах троицы изувеченных лисицей животных. Меня лишили доступа к их личным делам и изъяли все видеоматериалы подчистую, оправдывая это тем, что они относятся к секретной государственной организации.       Сильная злость, буквально ярость, горела в глазах спокойно стоявшего буйвола. — Сегодня мне так «неожиданно» предъявили документ о психологических отклонениях этой лисы.       Подойдя к столу, буйвол пододвинул волку документ с печатью. — Ее собираются взять на лечение. И ты будешь ее сопровождать.       Разведя лапами, волк пребывал в сильном негодовании. То, что сказал Буйвол, как вилами по воде. — Сэр, я уже далеко не молодой волчонок. Хватит дергать меня за хвост туда-сюда! Что вы хотите от меня? Что вы пытаетесь до меня донести? — Я хочу быть уверенным, что, выполняя это простенькое дельце, ты был осведомлен о нем! Тут все увязано прозрачными нитями недосказанности и фальсификации. Причем на государственном уровне. У этой лисицы нет ни прописки, ни документов, подтверждающих ее личность, не какой-либо недвижимости. Мы не смогли найти ее родных. Да что уж там, мы не смогли откапать даже роддом, в котором она числилась! Все как будто бы подтерли! И в тот день, когда ее ставят на лечение, у нее появляется все вышеперечисленное. Как будто бы призрак ожил!       Нотка полного разочарование присутствовало в словах Буйвола. Разочарование от того, что повлиять никак не получится. Разочарование из-за своей беспомощности перед правительством, которое поощряет своих хороших друзей. — Зовут ее Сара. В бумагах дурки она теперь числится как пациент сорок пятой палаты. — Мы просто сотрясаем воздух! Нет смысла говорить о странности дела, когда это происходит повсеместно. Мне надоело обсуждать из раза в раз странные дела, которые воняют коррупцией и остальной государственной белибердой. Мы ничего не меняем этим. Мне нужны деньги. А остальное я переживу. — Так и есть. — И у нее есть справка из дурки! Так, значит, отправится на лечение. Остальное неважно. Тут ни второго, ни третьего не дано! — Как скажешь, Каин! Твоя задача сопровождать лисицу. Будь аккуратнее, а то вдруг бумажка про психологическое отклонение не липа.       Встав с едва держащего на себе волка стула, Каин зашагал к двери выхода по дороге разворачиваясь к буйволу. — Дельце плевое. Я его легко выполню! — Отчитаешься по завершению! — Есть!       Закрывая за собой дверь, Каин не услышал уставший вздох своего начальника. По помещению разошлась приятная музыка, исходящая из радио. Голос, принадлежавший так любимой для буйвола Газелии, не смог скрасить пасмурные тучи, сгущающиеся в душе мужчины с каждым днем все сильнее и сильнее. Отвращение к самому себе из-за своей подневольности било по самолюбию и чувству справедливости огромными барабанными палочками. Буйвол очень устал от всего этого дерьма. Став во главе животных, защищающих права и свободы, он только и делал, что разгребал дерьмо за правительством, то и дело поступаясь со своей совестью. Джуди, которая поступила на службу, была как опьяняющая сказка, в которую буйвол не верил. Но она смогла доказать всем свою силу путем прохождения через суровое испытание. Так почему он так не может? — В чем смысл правопорядка, покрывающего беспорядок?       Вопрос, заданный в пустоту, не звучал, как в первые разы. Когда, сказав это, буйвол чувствовал свою непричастность к творящемуся беспределу, оправдываясь своей подневольностью. Сейчас он отчетливо понимал, что увяз в том, в чем никогда не сознается. Потеребив многострадальную переносицу, мужчина сел за рабочее место и невидящими глазами уставился в стол. — Эх, надо хлебнуть кофе!       Идя по длинному коридору мимо разномастных зверей, сидящих за прочной решеткой, Каин пытался мыслить здраво. Он не герой сказки, а обычное существо, которому нужны деньги для своего существования и существования своей дочурки, которая без препаратов и дорогого лечения не сможет долго продержаться. То, что проворачивает правительство не в первый раз, будоражит умы многих, кто работает в полиции и городе. Много кто ушел из полицейского дела именно из-за несправедливости, произвола и абсурда происходящего в стенах участка. Но волк не жил мечтой помочь окружающим, он не горел желанием ложиться под поезд ради пары тройки гражданских. Он был вынужден идти туда, где больше всего платили. Но каждый раз, смотря на покрытую сыпью мордочку своей дочки, слыша, как она сопит по ночам, появляется мысль, что надобность в его работе может скоро отпасть. Что, придя с очередного ночного наряда, он не сможет больше увидеть огонек слабой, но жизни в глазах маленького чуда, которое подарила ему судьба. И то, которое он благополучно потеряет, если будет идти на поводу у своей совести. Буйволсон знал об этом, поэтому и дал очередное «странное» дело именно Каину. Каин не против быть плохим для всех, лишь бы дочка была жива. С уст волка сорвалась ругань, копящаяся внутри: — Как же меня все заебало!