Внутри тебя - 2

ЭВАЛЛЁ

             Эваллё примчался, даже не успев принять душ, практически с поля. Вообще чудо, что он заметил сообщение Фреи в перерыве. Капитан сначала не хотел его отпускать, но в итоге его место центрального защитника занял парень из запаса. Как бы он ни любил футбол всей душой, тот не стоил и мизинца Маю.       В дом Холовора он примчался весь в мыле, со спортивной сумкой и тренировочных, сам не свой от волнения. Фрея написала с телефона Маю, что у ее брата случилась паническая атака, кажется, она все время была рядом с ним.       Чтобы избежать встречи с посетителями кафе, прошел через террасу, где наткнулся на не менее удивленную Тину, читавшую журнал. Объяснится как-нибудь потом.       Эваллё ворвался в комнату Маю, еще в коридоре второго этажа он услышал негромкие голоса брата с сестрой. Маю сидел на полу, прислонившись к кровати спиной, на его лице отражалась растерянность пополам с испугом. Сверху на кровати сидела Фрея, рядом по покрывалу были разбросаны упаковки с влажными и сухими салфетками. Эваллё сбросил сумку на пол, присел рядом с парнем, крепко его обнял и вдохнул его запах: запах пота и страха. Фрея чуть сдвинулась в сторону, чтобы освободить место. В спальне сильно пахло арома-деревом Пало Санто и лавандовым освежителем воздуха, которым в последнее время постоянно пользовался Маю.       — Что случилось? — задал он самый, наверное, тупой вопрос, но он до сих пор не понимал, что произошло.       — Когда я попыталась кого-то позвать, он не разрешил мне этого сделать, — сообщила Фрея. — Во всем виновата посылка… я не представляю, кто мог это прислать.       Фрея никогда не умела внятно объяснять.       — Эрик мертв, — как загипнотизированный, глядя в одну точку перед собой, выдал Маю. — Я нашел его тату…       — Да что за черт! — разозлился Эваллё, совершенно сбитый с толку.       — На, взгляни сам, — Фрея с отвращением пихнула что-то ногой, какой-то лист или тряпку, валявшуюся под кроватью.       — Теперь его точно не найдут, — продолжал бормотать Маю. Светлая влажная челка прилипла ко лбу, как будто он только что пробежал с десяток километров. — Искать уже нечего.       Взгляд упал на то, что ему подсовывала Фрея. Эваллё потребовалась доля секунды, чтобы все понять. Но сейчас нельзя было проявлять слабость, только не сейчас, когда Маю так нужна его защита и поддержка.       — Какого хрена?! Это кожа! — хрипло выдавил он, уставившись на огромный отрез человеческой кожи, судя по всему, со спины. Мужской спины с татуировкой сколопендры, растянувшейся до самой поясницы.       — Маю не говорит мне, кто это прислал. И на упаковке ничего нет, — быстро пояснила Фрея. — Это могла бы быть чья-то идиотская шутка, но это же настоящая кожа!       Эваллё не был бы так уверен, пока не проверил.       — Вы это брали в руки? — спросил на всякий случай.       — Лично я — нет, — сказала девушка. — Но там на ней даже волосы есть. Если у тебя есть столько мужества, то можешь потрогать… меня лично чуть не вырвало только от одного вида.       У него был более крепкий желудок, в любом случае следовало убедиться, что это не муляж. Эваллё коснулся срезанного участка и перевернул внутренней стороной. Хотя бы это был не скальп, иначе он бы не выдержал. Даже родинки видны… Эваллё чуть провел по поверхности кожи, шумно сглотнул и отдернул руку.       Эваллё не мог понять, почему решил, что это непременно мужская кожа, возможно, из-за мелкого шрама и в целом внешнего вида. В его представлении у девушек более гладкая нежная кожа.       — Ты уверен, что это Эрика?       Маю кивнул.       Эваллё устроился рядом с парнем, прижавшись к его плечу.       — Должен приехать Тайсто, — начала Фрея, и Эваллё вскинул лицо, — может, отдадим ему это. Он проведет анализ и скажет, человеческая это кожа или животного.       — Но это татуировка Эрика, его родинки, его шрам, — почти рявкнул Маю. — Мы вместе жили в академии, мы дофига времени проводили вместе, я часто видел его сколопендру. Нельзя, чтобы кто-то это увидел, я не хочу, чтобы пострадал кто-то еще. Тот, кто отправил посылку, только этого и добивается!       — Нет, постой. Вариант есть. Мы не скажем доктору Хакола, что это кожа Эрика, мы всего лишь попросим его провести анализ, чтобы убедиться, что это не чей-то розыгрыш. Может, кто-то хотел напугать тебя и заставить поверить, что Эрик мертв.       — Это звучит как больной бред, — заявил Маю. — Может тогда это Эрик хотел меня напугать.       — Нет, но, например, Рон, — предположил Эваллё, и Фрея согласно кивнула. — Он же отбитый на всю башку.       — Он не мог знать про татуировку.       — Это просто предположение.       — Ты что, собрался хранить это у себя до конца жизни? — рассердилась Фрея. — Эваллё прав, мы можем ничего не говорить, только отдадим на проверку.       Маю прихватил из упаковки влажную салфетку и утер себе лицо, после чего скомкал салфетку и швырнул на пол.       — Надо заявить в полицию, — твердо произнес Эваллё, переплетая свои пальцы с ледяными пальцами Маю. Он устал смотреть, как из сияющего улыбкой невероятно умного и талантливого человека тот превращается в бледную тень себя, вздрагивающего от каждого шороха.       — Просто помоги мне справиться с этим, — еле слышно сказал Маю. — Я знаю, что нужно делать.       Эваллё поднял глаза на Фрею, девушка ответила недоуменным взглядом.       — Я остаюсь, — медленно проговорил Эваллё. Показалось, что именно об этом сейчас говорит Маю. Самое время прояснить кое-что. Кое-что, что не давало покоя всю последнюю неделю, с тех пор как Маю заболел.       — В смысле?       — Я остаюсь в Финляндии. С тобой, — четко произнес Эваллё, выделяя каждое предложение. — Я не буду переезжать осенью. Я обещал матери помочь с переездом, поэтому думаю слетать туда ненадолго, могу взять тебя с собой, если получится перевести тебя на время на удаленное обучение. — Следовало сказать все как можно быстрее. И теперь, когда он начал высказывать свою мысль, слова хлынули потоком.       — Подожди, но как же поступление весной? — похоже, Маю еще не понял главного. — Как же факультет бизнеса и управления персоналом?       — Пропущу. Я останусь с тобой здесь столько, сколько нужно. Пока не буду уверен, что тебе ничто не угрожает.       — Ты остаешься из-за меня? — наконец начало доходить до Маю, и Эваллё облегченно выдохнул.       — Все в порядке. За это время я решу, где и кем хочу учиться. Наберусь опыта как-нибудь еще. Вообще я верю, что мама еще сможет выйти замуж, а мы купили очень хорошую квартиру в Нагасаки, там полно места, поместится целая семья. Я просто хочу быть с тобой. — Эваллё прижался губами ко лбу Маю и замер так на несколько секунд, дыша запахом Маю и отсчитывая удары своего сердца.       — Завидую вам двоим, — вдруг призналась Фрея. — Я еще так не влюблялась… а ты, — обратилась она к Эваллё, — готов пожертвовать всеми планами, чтобы остаться с любимым человеком.       От слов девушки он испытал прилив тепла, он так боялся сказать о самом важном, не знал, как воспримет его решение Маю, а теперь будто груз упал с плеч.       Маю же вовсе онемел, не в состоянии справиться с чувствами, и просто глядел на него с приоткрытым ртом и распахнутыми глазами.       — Мне кажется, вам есть о чем поговорить, — улыбаясь, тихо сказала Фрея и оставила их вдвоем.       — И тебе фиолетово, что мне подбрасывают человеческую кожу, и что какой-то психопат в курсе, кто я…?       — Я тоже в курсе, что ты особенный, самый уникальный, неповторимый… — забормотал Эваллё, крепко обхватив рукой Маю за плечи.       — Это правда не смешно. И что у меня не все в порядке с головой?.. А мой отец периодически выходит из себя и хочет открутить твою? — теперь уже и Маю улыбался, одними уголками губ, но этого было достаточно. Эваллё криво усмехнулся.       — Почему это вообще должно меня волновать? Я не из робкого десятка.       — Поверить не могу… что ты так решил, — пряча радость, Маю уткнулся лицом ему в плечо.       — Я тебя никому не отдам. Даже если ты будешь проситься. — Эваллё чмокнул Маю в макушку. — Больше не будет панических атак?       — Нет, — глухо отозвался Маю и фыркнул. — А что с работой?       — Ну есть у меня одна идейка, — туманно ответил Эваллё, прижавшись щекой к виску Маю. Тут ему пришлось стать серьезным: — Это ведь дело рук куратора?..       — Перед самым твоим приходом, он прислал сообщение. Не понимаю, как у него получается все знать…       — Что за сообщение? — в момент напрягся Эваллё и взял с кровати айфон.       Маю сбросил блокировку и быстро нашел нужную переписку, все это время Эваллё не выпускал телефон из рук.       «Майре… По моим подсчетам ты уже получил посылку. Впредь тщательно думай, о чем ты можешь рассказать доктору Хакола, а что может ему навредить. Ты ведь не хочешь этого, правда? Все зависит от тебя. В следующий раз это будет другая татуировка.».       — Это сообщение никак нельзя использовать против него. Я уверен, он писал не со своего телефона, и уже избавился от всех улик. К тому же тут ничего толком не понятно и не указывает на то, что было в посылке. Он разозлился, что я рассказал Тайсто свои догадки про особь. Вероятно, он в курсе, что Тайсто проводил анализ клеток… а это, — Маю кивком указал на лежащий на полу под кроватью, куда его затолкал Эваллё, кусок кожи Эрика, — мне в назидание. В прошлый раз он сожрал полицейского, когда я пытался обратиться за помощью… Он не хочет, чтобы я кому-то рассказывал. К тому же я ведь не знаю, что еще сказал Сатин доктору… я понятия не имею, как много тот уже знает. Но я знаю, что нужно делать, я могу все изменить. И это единственный выход. Но один я не справлюсь.        Эваллё неожиданно понял, что имел в виду Маю под фразой «просто помоги мне справиться с этим». Внутри все похолодело.       — Конечно, — легко произнес он. — Именно поэтому я и остался.       — Но я не могу передать кожу на экспертизу. Ты же прочел сообщение, он снова мне угрожает. Он угрожал мне с самого начала, чтобы я жил в постоянном страхе перед ним. Я тоже хочу понимать, подделка это или нет, но я не собираюсь никем рисковать. Сильнее Эрику уже ничто не навредит. — Ненадолго Маю замолк, словно что-то решая. — Сомневаюсь, что мы сможем представить эту кожу как доказательство вины Стенвалля… по крайней мере пока.       — Тогда нужно спрятать и решить, что потом делать с этим, — предложил Эваллё.       Сердце тревожно екнуло, но он не обратил на это внимания.       — Хорошо, — Маю кивнул и потер лицо, после чего вскинулся и шумно выдохнул. — Вряд ли кому-то приспичит обыскивать мою комнату. Я попрошу у Фреи холодильник для колы.       Эваллё чуть наклонился и приблизил свое лицо к Маю. В следующий миг их губы соприкоснулись. Целуя Маю, Эваллё все думал, что поступил правильно, выбрав своего парня. Какое бы будущее ни сулили ему престижный вуз, Тина и все его амбиции, он избрал именно то будущее, которое в глубине души желал больше всего. Будущее рядом с любимым человеком.              Рабию и Тину он нашел на кухне. Женщины обсуждали фестиваль. Рабия параллельно курила и сверяла содержимое холодильника со списком, который у нее был в руке. Обеденный стол на время превратился в рабочий уголок для съемок, здесь же лежал ноутбук, у стены стояла кольцевая лампа и штатив.       — Я хотел кое-что сказать, — подал он голос, привлекая всеобщее внимание.       — О, милый, это ты, проходи, не стой в дверях, — просияла Тина, но почти сразу ее лицо помрачнело: — Мне жаль, что не удалось восстановить записи с камер.       — А это… — протянул Эваллё, — ничего не поделаешь. Никак нельзя доказать причастность Рона.       — Мне так жаль.       — Вот значит как. Тебе уже сообщили? — Рабия сразу отложила дела и направила все внимание на него.       — Да, только сегодня узнал от ребят с работы, — объяснил Эваллё. Он даже не успел рассказать об этом Маю, да и как-то не до того было.       На какое-то время воцарилось молчание.       — Так о чем ты хотел поговорить? — спросила Тина.       — Я решил не переезжать в Японию. Хочу остаться здесь, буду продолжать снимать квартиру. — Перевел взгляд на Рабию: — И я мог бы вернуться на работу в твое кафе.       Рабия загасила сигарету в пепельнице, после чего радостно протянула руки и обняла его.       — А я давно тебе предлагала!       — Ты уверен, милый? — удивленно, но все же вполне спокойно поинтересовалась Тина. — Я думала, мы все с тобой решили.       — Останусь помогать тут. На последнем сроке это может быть кстати. — Эваллё благоразумно промолчал, что Сатин маловероятно пожертвует гастролями и станет помогать с новорожденным, уже не говоря о том, как важна Рабии поддержка на последних месяцах беременности. — Я люблю чужих детей, могу помочь, я часто здесь бываю… к тому же я сидел с Маю, ну я как бы представляю, что нужно делать. И я вполне могу работать на полную ставку, если хочешь, буду помогать с документами и приемом поставки, если ты мне покажешь, что нужно. Мне очень нравится этот дом, с удовольствием буду здесь торчать. — Эваллё облизал губы и слегка перевел дыхание после своей длинной речи.       — Да ты просто послан мне свыше! — рассмеялась Рабия. — Мне необходим помощник.       Тина кивнула. Вероятно, она поняла, с чем связано его решение. Чувство вины все еще давило изнутри, но Эваллё не позволил ему вырваться наружу. Тина все прочитала на его лице. Она была готова к тому, что он выберет Маю.       — Но почему вдруг ты резко передумал? — спросила Рабия.       «Хочу построить настоящие отношения», — прозвучал собственный голос в голове.       Эваллё пожал плечами.       — Мы с Маю хотим сегодня немного потусить. Сначала покатаемся… я на связи, если что.       Тина пересекла кухню и, поравнявшись с Эваллё, поцеловала его в лоб. С молчаливой печальной улыбкой она похлопала его по плечу.       Они прошли на террасу, и Тина взяла его ладонь в свою. Ее руки были горячими и чуть суховатыми, и такими родными, знакомыми с детства.       — Это из-за Маю? — встретив его взгляд, она сказала: — Ну что ж, если это действительно то, чего ты хочешь… Я не могу тебе запретить любить его и не хочу вставать между вами, — ее голос чуть дрожал, даже взгляд немного потускнел, и Эваллё испытал укол совести.       Эваллё ожидал, что мать сейчас начнет его переубеждать и просить еще подумать, но она сказала совсем другое:       — Меня мучила совесть, что я бросаю беременную сестру и не смогу помогать ей на первых порах… Я буквально не могла думать ни о чем другом. И о беременности мы узнали совсем недавно.       — Я буду часто прилетать к тебе, — ободрил он мать, — мы. Мы с Маю. И Фреей.       — Не знаю, что буду без тебя делать, — она снова грустно улыбнулась, поджав нижнюю губу. От улыбки вокруг глаз четче проступила паутинка мелких морщинок.