Одна жизнь на двоих

      Ли Ран решил срезать путь через площадь, на которой располагался универмаг Мозе. Он очень часто ездил по этой дороге и повороты делал механически. Сейчас в таком непростом взведённом состоянии это было неплохим подспорьем. Следил за дорогой он тоже механически, поэтому когда ординатор окликнул его, отреагировал не сразу, но парень уже нажал на тормоз и поспешил выйти из машины. Ран обнаружил их на площади перед входом в универмаг. Среди пакетов, разбросанных по земле, полукровка увидел продюсера Нам на коленях, собирающую покупки, выпавшие из пакета с порванной ручкой. Её большой живот теперь можно было разглядеть вообще без труда, судя по его размерам, до родов женщине оставалось два-три месяца. Лис никогда не умел определять сроки беременности. Это его никогда не интересовало, а сам заводить детей он вообще не собирался. Из-за своего «интересного» положения, женщина не могла нормально нагибаться и собирать свои покупки. Её явно раздражала собственная беспомощность и в обычной жизни лис просто улыбнулся бы, наблюдая за этим и прошёл мимо. Но сейчас эта назойливая журналистка не просто портила ему жизнь. Она носила под сердцем ребёнка его старшего брата. Скрипнув зубами, лис позволил ординатору подойти и вместе с ним молча начал собирать её покупки. Он чувствовал макушкой её внимательный взгляд, под которым хотелось передёрнуть плечами и отвернуться, но молча продолжал делать то, что начал, пока не собрал все пакетики и свёртки в тот самый пакет с вырвавшийся ручкой, а потом заправил её обратно и поставил перед продюсером и наконец поднял на неё взгляд. Какое-то время они молча изучали друг друга. Ран безразлично, стараясь, чтобы на лице не проскочило ни одной эмоции. Женщина заинтересованно, будто бы впервые видела полукровку и до этого вообще не сталкивалась с ним. Наконец лису эти гляделки надоели, он поднялся и развернулся, чтобы вернуться в машину. Он действительно собирался поговорить с Нам Джи А в ближайшее время и расставить все точки над «I», но не был готов к этому прямо сейчас. Полукровка вздрогнул, когда женская рука схватила его за запястье, разворачивая к себе лицом и едва удержался от того, чтобы рыкнуть. Но вместо этого Ко Сын Так мягко и открыто улыбнулся жене его брата. А потом подошёл к покупкам, собрал со снега и подал ей пакеты.       — Ко Сын Так, я полагаю? Ли Ран мне бы так улыбаться не стал, если он умеет, то тщательно это скрывает. — Джи А сузила глаза, вглядываясь в лицо соседей по телу.       — Не буду говорить, что приятно познакомиться. Мы уже знакомы, госпожа Нам, да и Ран не слишком рад тому, что произошло между вами и Ли Ёном. — доктор Ко продолжал улыбаться и выглядел приветливо, но не лукавил, говоря правду.       — Справедливо. Ран одержим Ёном, а теперь я снова его забрала. — хмыкнула женщина, забирая пакеты, а потом обратилась уже к полукровке напрямую, — думаю, что ты всё равно собирался поговорить со мной, Ран. Ён говорил об этом перед уходом. Так может прямо сейчас, раз мы всё равно встретились?       Ли Ран сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, чтобы просто сдержаться и не зарычать. Брат действительно знал его лучше всех и предсказал его поведение, а потом опешил, сообразив, что они направляются внутрь универмага. Внутри был ресторанный дворик и несколько кафе. Молодой врач часто бывал в местной кофейне. Ран предпочитал местный китайский ресторан. Подумав, они решили направиться в небольшой местный ресторанчик традиционной кухни. С момента своего возвращения, младший кумихо уже бывал в Мозе, как и ординатор. И обоих сопровождала Ю Ри. В первый раз персонал смутился их идентичной внешности, но его лисичка умела быть убедительной, поэтому все вопросы достаточно быстро испарились. Сегодня соседи по телу оделись в стиле кумихо, поэтому Ран «взял руль в свои руки». Им выделили один из трёх вип-столиков и принесли то, что кумихо заказывал всегда, приходя сюда. Джи А заказала себе традиционный суп и острую курицу, отчего ординатор неприязненно поморщился.       — Вам не стоит есть острое на поздних сроках беременности, госпожа Нам, — рискнул дать рекомендацию он, и Ран поспешил взять порцию салата, чтобы ординатор не вмешивался в разговор.       — Кстати, как скоро тебе рожать? — рискнул вопросить сам полукровка, просто чтобы хоть как-то начать этот непростой разговор.       — Уже почти семь месяцев, — хмыкнула женщина, отправляя в рот ещё курицы.- И это не самое странное из того, что я ела за последнее время. В подтверждение её слов в голове ординатора проплыла слабо прожаренная свинина с кровью, и парень неприязненно поморщился, а лис ухмыльнулся. Всё же репортёр Нам носила под сердцем кумихо, и этот факт давал о себе знать. — А что до тебя, Ран? Мы с Ёном долго говорили. И о тебе в том числе. Вы вместе с доктором Ко почти год. Но с ним вы встретились гораздо позже. И он не рассказал, как, и не сказал, как тебе удалось вернуться. Поделишься?       — Даже не подумаю, — не удержался от ухмылки кумихо. Даже сейчас в такой спорной ситуации, даже зная, что лис не рад её обществу, Нам Джи А всё равно оставалась журналисткой и продолжала совать свой нос туда, куда обычный человек сунуться бы не рискнул. — Я не собираюсь становиться частью одной из твоих передач. Одного сюжета тогда уже было вполне достаточно. А сейчас сюжет будет каким? Молодой врач одержим духом моего деверя? А я сама ношу под сердцем лиса-оборотня полукровку. И собираюсь обменяться ним опытом? — Ран снова усмехнулся, но на этот раз вышло горько. Почему-то пока он говорил, в голове отчётливо складывалось понимание того, что его опять собираются использовать.       — Ты и сам не знаешь, кто тебя вернул, ведь так. — продолжила девушка, откладывая в сторону приборы. Еда явно перестала интересовать её. — Ён говорил мне и это.       — А что ещё он вам говорил, — не выдержал молодой врач, чувствуя, что его сосед с каждым словом собеседницы чувствует себя всё более потерянно и неловко. — Вам не кажется, что есть вещи, которые должны оставаться между братьями и не выходить за пределы семейных «закрытых дверей». Не следовало лезть в это дело.       — Я журналистка, доктор Ко и признаюсь, действительно старалась вытянуть из Ёна максимум информации, хотя изначально он был против. От этой информации зависит не только будущее Ёна или Рана, но и будущее нашего с Ёном ребёнка. И я не хочу, чтобы наша дочь подвергалась после рождения какому-то риску.       — Эта девочка будет жить в заботе и любви, — удовлетворённо кивнул оборотень. Утверждая, а не предполагая. — И я тоже позабочусь об этом даже если ты будешь против.       — Я предполагала, что ты скажешь это, Ран, — вздохнула женщина. — Но ты не сможешь жить с нами, я не позволю.       — Я и не собираюсь. — снова усмехнулся Ли Ран. — Я уже говорил Ёну и повторю тебе, что не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь. Если ты сумела вернуть его таким способом, я не стану бороться с тобой. Мне важнее счастье малышки, и в её жизни я буду присутствовать постоянно. Что бы ты ни говорила, запомни это, Нам Джи А.       — Ты сможешь делать это лишь если не приведёшь с собой проблем, Ран. — женщина преодолела расстояние, разделяющее их, перегнувшись через стол, и почти что уткнулась в лицо ординатора. — Так что рассказывай, что у тебя с господином Мином.       — В это вам вмешиваться не стоит. Это исключительно наши с Ли Раном проблемы. — Ко Сын Так быстро отстранился и сложил руки на груди, явно защищаясь от журналистского напора. Он совершенно не любил излишнего внимания к своей персоне. А подвергать опасности жизнь беременной женщины было вообще недопустимо. — И мы разберёмся с этим самостоятельно. Если сунетесь в это, я позабочусь о том, чтобы до родов вы отдыхали где-нибудь на Ченджу в декретном отпуске и вообще не появлялись в Сеуле и не путались под ногами до самых родов.       От такого напора оторопели и лис, и журналистка. Ко Сын Так взрывался крайне редко. И такой отповеди сквозь зубы полукровка от соседа по телу не ожидал. Он попытался задать ментальный вопрос, но молодой врач резко одёрнул полукровку. Он был твёрдо убеждён в том, что ещё одного участника их борьбы, причём такого «сложного», как беременная журналистка, которая имела явную склонность соваться во всё, что попадалось ей на пути и хоть как-то могло пересечься с интересами её передачи. Он и сам посмотрел несколько выпусков «Городских легенд» ещё до аварии, и испытал смешанные чувства, поскольку сам общался с призраками и видел ошибки в сюжетах, но во многом продюсер Нам и её команда оказывались правы. Будто бы она и правда умела общаться с призраками и демонами. Сам Сын Так имел дело только с первыми и нашёл крайне мало ошибок в её утверждениях. Она копала до сути, будучи действительно хорошим журналистом, и сейчас это было очень некстати. О чём молодой врач недвусмысленно известил женщину. Она не должна была путаться под ногами, ведь рисковала не только собой, но и племянницей Ли Рана, которая уже была не безразлична парню, ведь сосед был готов пожертвовать всем ради неё. Кумихо беспокоился и сейчас, и это беспокойство быстро поднимало градус волнения самого молодого врача. Последнее время Сын Так очень часто начинал кем-то командовать или даже угрожать. Это удивляло всех, и даже его самого а лис в голове постоянно спрашивал, всё ли с ним в порядке, даже начав беспокоиться о его нервах. Но Сын Так не мог не нервничать. Ему было важно контролировать всё и обезопасить всех, и при этом выжить самому. А происходящее всё чаще требовало от него быть жёстким и бесстрашным. По крайней мере, пытаться быть таким. Хотя Ко Сын Так всегда был осторожным. Даже слишком осторожным. И даже несколько трусоватым после всего того, что произошло в его жизни. Но сейчас он должен был быть храбрым и решительным ради всех, кем дорожил.       — Я немного расстрою вас, доктор Ко. Я уже вмешалась в это дело. — с этими словами женщина вытащила мобильный телефон и беспроводные наушники. Подключившись к смартфону, она передала один наушник соседям по телу, а второй вставила сама. кумихо был крайне брезглив, но ординатор лишь проверил, насколько чистый амбушюр и вставил наушник в ухо. Женщина нажала на «плей», и лис с ординатором вздрогнули. Говорила жена магната.       Судя по посторонним звукам, женщина сидела в компании Нам Джи А в каком-то кафе во время записи разговора, и рассуждала о муже. Джи А пыталась выяснить у Бу Джён, что её мужу нужно от доктора Ко, госпожа Мин пыталась выяснить у продюсера Нам, кто такой Ли Ран, и какое отношение он имеет к её мужу. И обе терпели фиаско, задавая вопросы и не получая ответов. И это было совершенно бесполезной тратой времени ровно до тех пор, пока госпоже Мин не позвонили. Она извинилась и вышла, но Джи А отправилась за ней. По ответам женщины мужу выходило, что Мин Бу Джён уже в курсе не только того, кто такой Ран, но и того, какими способностями обладает не только кумихо, но и его сосед. И господин Мин послал жену выяснить, что собирается предпринять супруг её подруги, а по совместительству старший брат лиса-полукровки. Сам же господин Мин явно имел виды и на саму Джи А, которая носила под сердцем ребёнка бывшего горного бога, планируя заняться ей после того, как получит самого Рана и его соседа. Когда запись закончилась, доктору Ко потребовалось немало усилий, чтобы не позволить лисьим чертам проявиться. Когти кумихо впивались ему в колени, проникнув сквозь джинсы и достаточно больно кололи кожу, а из горла рвался утробный рык. Полукровка был готов терпеть нападки на себя и ординатора, был готов на невмешательство даже если дело касалось брата, потому что Ли Ён мог постоять за себя намного лучше полукровки, тем более, что младший оборотень был связан сделкой с ординатором. Но сейчас миллиардер нацелился на ребёнка, ещё не рождённого и очень важного для Рана. Когда на пальце загорелось огненное кольцо сделки, полукровка вообще никак на это не отреагировал, он был не просто зол. Ли Ран был в ярости, которая сейчас бесконтрольным потоком бушевала и поднималась внутри него, грозя вырваться наружу ураганом. Сын Так закрыл глаза и начал делать дыхательные упражнения. Но они совершенно не помогали. Потом начал считать в уме, вспомнил таблицу умножения.       — Больше никогда не приближайся к ней, ты поняла меня? — голос кумихо был неживым и каким-то механическим, будто бы вместо него говорит робот. — Иначе мне придётся свернуть шею этой женщине. А я обещал Ко Сын Таку не запятнать его рук кровью.       — Я сама разберусь, Ран, и очень скоро кое-что вам принесу. Думаю, я могу прийти в Ын Сан в одну из ваших смен, да? — убрав телефон и наушники, женщина вернулась к еде. А лис и ординатор к еде больше вообще притронуться не могли. Ко Сын Так явственно чувствовал, что ещё немного, совсем небольшой толчок, и сосед не сдержит своего обещания, действительно свернув шею господину Мину. И понимал, что в какой-то момент он и сам дойдёт до той точки, когда согласится на это. Поскольку этот человек был не человеком, но зверем. Даже более страшным, чем мог представить ординатор. И он буквально находился в одном биении сердца от того, чтобы согласиться с обоими кумихо и предоставить им полную свободу действий в отношении Мин Сан Хо.       Когда в кармане джинсов завибрировал телефон, Ко Сын Так поднял трубку совершенно автоматически. Звонил доктор Ча. В больницу, как всегда в такие моменты некстати, приехал председатель и в этот самый момент он общался с родителями инкарнации Ли Рана, которые приехали, чтобы проверить состояние сына и лично пообщаться с доктором Ко на эту тему. Этот вопрос был отложен соседями по телу «до лучших времён» и сейчас всплыл весьма не кстати. По факту душой ребёнка была душа самого Рана и в случае его возвращения в мир живых как именно Ли Рана, ребёнок мог просто остаться овощем. И на этот счёт кумихо собирался посоветоваться с Бабулей, чтобы не пострадал ни он, ни ребёнок. И сейчас появление родителей этого мальчика было совсем не кстати.       — Мы скоро будем, Ча Ён Мин, отвлеки их пока, — слыша откровенную панику в голосе, кумихо скрипнул зубами. Он понимал, что дело серьёзное, если Ча Ён Мин начал звонить им, и вообще приехал на работу в свой выходной, хотя изначально у кардиохирург планировал съездить к себе домой, а ещё навестить свою зверушку, сейчас живущую у ординатора О. Ведь по утверждению врача, сахарный планер, которую лис не воспринимал вообще, так как не любил грызунов, а к ординатору на руки малышка шла охотно, но парню всё это время было просто не до неё, скучал без папочки и нуждался в регулярных визитах. А до этого должен был съездить на квартиру Ли Ёна и дать показания Мун Джун Чже.       — Ли Ран, что случилось? — Сын Так слушал разговор вместе с ним, но всё равно спросил, видимо надеясь, что оборотень услышал что-то, что не услышал он.        Но Ран не умел читать мысли по телефону, а точнее умел, но просто не подумал об этом, поэтому отвечать не стал, просто встав из-за стола и молча оставив деньги за обед. Он прекрасно знал цены во всех кафе универмага Мозе, так как во многом помогал устанавливать их сам, поэтому рассчитал всё точно. Чаевые оставлять было просто не принято, а оплатить всё он решил сам. Под недоумённым взглядом журналистки они покинули кафе и отправились в Ын Сан, лихорадочно соображая, что им следует говорить, чтобы охладить пыл обеспокоенных родителей и не подвести парня под очередной судебный процесс. И первым и самым рациональным выходом кумихо сейчас представлялся обычный и банальный гипноз. На большее у них просто не было времени.       — Экстренные обстоятельства требуют экстренных мер. и только поддержка и понимание помогут принять правильные решения.       — Тебе не кажется, Ча Ён Мин, что ты зря вызвал сюда моего брата и своего щенка, — от вкрадчивого шёпота над самым ухом Ча Ён Мин вздрогнул. Они всё равно не смогут прямо сейчас помочь ребёнку. Только если загипнотизируют его родителей, чтобы те не высасывались до поры. А на это и я способен. Ты должен прямо сейчас ехать ко мне домой и дать показания Мун Джун Чже, как и собирался, а потом ехать к своему зверьку. Или ты просто решил в очередной раз насладиться обществом Рана и посмотреть на то, как на этот отреагирует твой Таки? — вздрогнув всем телом, профессор Ча обернулся. Ли Ён, появившийся за его спиной совершенно внезапно, стоял с совершенно непробиваемой безэмоциональной маской посреди коридора, скрестив руки на груди и внимательно смотрел на него, будто бы пожирая взглядом. — Для чего ты поцеловал моего брата, профессор? Чтобы проверить мою реакцию? Или тебе не хватило острых ощущений после свободного полёта? Если бы не Ран, полёт бы закончился однозначно и ты это знаешь. — проследив за реакцией профессора, лис продолжил, — Ты думал, я не увидел? Просто не хотел говорить об этом при Ране. Когда они не ночевали дома, ты слишком быстро сбежал, а пока они едут сейчас, я скажу то, что собирался. Не смотря на то, что сейчас, возможно, не лучшее время и место. Но просто так я это не оставлю. Не могу, ты же понимаешь.       — Ли Ён, ты прекрасно знаешь, что я благодарен Рану за то, что он сделал, но на большее я не претендую. Мне нужен только Сын Так. — хирург чувствовал опасность и напряжение, сгустившиеся в воздухе сейчас, и прекрасно понимал, на что способен девятихвостый лис, если дело касалось его брата, а именно так сейчас и выходило. Более того, неосознанно, а точнее, полу осознанно, профессор Ча сам ступил на эту скользкую дорожку.        В тот момент, когда профессор поцеловал Ли Рана им двигали не только страх и благодарность, но что-то ещё. Какое-то желание выразить младшему кумихо нечто большее, чем простая признательность за спасение жизни. И это теперь пугало даже самого Ён Мина. Немного почитав, он понял, что вполне мог бы просто попасть под природные чары девятихвостых лис. Ведь они могли одинаково сильно воздействовать как на мужчин, так и на женщин, а вдобавок ко всему, младший кумихо ещё и имел лицо его мальчика. И это могло вполне сойти за оправдание для кардиохирурга, вот только дело было не только в этом. Ён Мин действительно чувствовал к кумихо внутри своего ординатора уже не только страх, интерес или раздражение. Они с кумихо оба заботились о благе ординатора и это роднило их и притягивало внимание Ён Мина к Рану ещё больше. Нет, полукровка не интересовал хирурга, как мужчина, хотя они и бывали с ним вместе посредствам тела ординатора и при непосредственном участии его старшего брата, и постепенно границы между ним и Ли Раном становились всё тоньше и незаметнее, будто бы постепенно они начинали жить все вчетвером. И это пугало Ча Ён Мина всё больше день ото дня, ведь он боялся увидеть в Ране не просто «придаток» ординатора, паразитирующий на нём, но кого-то отдельного и не менее интересного и привлекательного. При этом профессор не представлял своей жизни без Ко Сын Така и понимал, что не выживет, если ординатор оставит его. И абсолютно не хотел разрушать их и без того непростые отношения будучи готовым защищать и оберегать своего мальчика до самого конца, чего бы ему это не стоило. И это буквально сводило с ума. Он очень боялся начать подсознательно разделять соседей по телу и что-то чувствовать к обоим, а значит и разрываться между ними, чего безусловно не допустит Ли Ён. В этом случае девятихвостый лис просто молча открутит конкуренту голову, не обращая внимания ни на Ко Сын Така, ни на собственного брата. Профессор был уверен на сто, что лисы сумеют помириться даже если старший брат Рана нарушит его священный запрет на профессорскую неприкосновенность. Слишком сильна была любовь Ли Рана к старшему брату. А на Ко Сын Така Ён просто не обратит внимания, банально стерев его память обо всём случившимся. Даже если брат после этого снова объявит ему войну. От Ли Ёна профессор уже знал историю братьев кумихо и не сомневался, что старший всегда сможет свить из младшего верёвку, если очень этого захочет, не смотря на все его бравады. И это ставило профессора в очень шаткое тупиковое положение. Но в любом случае, всё это наваждение должно было закончиться, как только его Таки и Ран разъединяться. И это было наилучшим выходом из ситуации. А пока профессору нужно было просто не поддаваться на собственные чувства или лисьи чары, не важно, что именно это было. И поскорее забыть всё то, что с ними произошло. Благо, сейчас у всех четверых были проблемы поважнее.       — Чары брата это или нет, мне абсолютно плевать. Хотя признаю, мы, лисы, настолько прекрасны, что в нас трудно не влюбиться даже просто посмотрев один раз. А ты с Раном знаком уже очень долгое время, поэтому просто не мог не попасться на его «удочку», пусть он и не был в этом заинтересован. Вот только не смей приближаться к нему. Если я увижу тебя рядом с братом с двусмысленными намерениями, ты прав, сверну тебе шею, как тщедушному цыплёнку и отправлю в услужение Бабуле, чтобы не было скучно всю оставшуюся даже загробную жизнь. Надеюсь, ты понял меня, Ча Ён Мин… — в одно мгновение приблизившись к гениальному врачу, старший лис едва ли не уткнулся своим лбом в его лоб. И врач на невербальном, на ментальном уровне ощутил исходящую от него опасность. Кумихо пришлось явно пережить в эти дни больше, чем падение доктора Ча с крыши.       Профессор не знал, что ещё могло произойти между братьями и его ординатором, но эта информация явно была не для его ушей, поскольку никто с ним за эти дни и лишним словом на эту тему не обмолвился. В конце предыдущей смены его мальчик ушёл с молодым прокурором, чью мать и деда они лечили, чтобы отдать какие-то доказательства против Мин Сан Хо, но и об этих доказательствах кардиохирург ничего не знал. У его мальчика и лиса был выходной, и они планировали сопроводить его в квартиру старшего лиса для разговора с прокурором. Вот только, как он ни пытался стучаться к ним, как ни звонил всё это время телефон ординатора за закрытой дверью лисьей спальни, доктор Ча продолжал слышать из спальни лёгкий храп. Поэтому профессор просто поехал к себе домой, созвонившись со старшим лисом и договорившись, что Ку Син Чжу заедет за ним в определённое время и заберёт к Ли Ёну в квартиру, где ночевал прокурор. Он и правда не был дома достаточно давно и совершенно забыл о своей малышке Манду, которая всё это время жила у ординатора О и было совсем дурным тоном не навещать его. И вот, когда они наконец воссоединились, ему позвонил сам председатель и потребовал срочного приезда на работу. Объяснений Ча Ён Мин не получил, а судя по тону, перезванивать и требовать их просто не было времени. Поэтому он бросил все дела и отправился в больницу, написав короткое сообщение для старшего лиса и рассказав ситуацию. Профессор застал в Ын Сан родителей реинкарнации полукровки, который сейчас находился в его Таки. И настроены эти люди были весьма воинственно. Перед тем, как позвонить своему мальчику, профессор Ча лично пытался поговорить с ними, но эти люди согласились общаться только с председателем Го и не покидали его кабинет уже порядка сорока пяти минут. И именно теперь, когда он уже вызвал Ко Сын Така с Раном появился Ли Ён с его обвинениями и напомнил о личных границах, а ещё о том, что он действительно мог попросить о помощи старшего лиса и не дёргать соседей, которые, по-видимому были чем-то сильно заняты в момент звонка. Профессор обругал себя за недогадливость, но было уже поздно.       Однако пока профессор раздумывал над достойным ответом, девятихвостый лис полностью потерял к нему интерес, развернувшись в противоположную от врача сторону. И Ён Мин почти сразу понял, в чём дело. По коридору шёл доктор Ко. А точнее, по коридору шёл младший лис. Именно в его стиле сегодня был одет молодой врач, только волосы были уложены, как у Сын Така, и судя по пальцам, до сих пор их перебирающим, сделал это лис только что прямо на ходу, видимо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но прежде чем старший оборотень или профессор успели что-то сказать, к ординатору подошла Кристал и что-то быстро сказала, через мгновение снова сбежав по своим делам. Ли Ран остановился, достал мобильный ординатора и быстро набрал что-то, а потом спрятал аппарат обратно в карман. Но профессор и лис снова не успели подойти, на этот раз их опередили председатель и родители пострадавшего и судя по тому, с каким бесстрастным лицом встретил их кумихо, к мирному соглашению или длительным переговорам они с ординатором были сейчас явно не готовы. Соседи по телу лишь коротко кивнули своим мужчинам и отправились вслед за дедушкой ординатора.       — Лечение вашего сына идёт по плану. Не так давно у него были кратковременные улучшения, но, к сожалению, нам не удалось закрепить их на долговременной основе. В ближайшее время мы будем работать над тем, чтобы он очнулся. — Ран прочитал все вопросы в головах этих людей сразу же, как только увидел их. Он уже сталкивался с этими людьми. Женщина была спокойной, но слишком заботливой и конкретно сейчас избыточно истеричной. Мужчина зрил в корень и требовал конкретного решения проблемы, которого Ран просто не мог ему предложить. Он точно знал, что когда очнётся, ребёнок останется без души, если ничего не предпринять, а предпринять что-то в этом случае могла бы только Бабуля, с которой он ещё не говорил на эту тему. Ещё в детстве он слышал сказки про шаманизм и тотемных животных, способным собрать расщеплённую душу человека воедино путём прохождения нескольких испытаний. Но кумихо так и не смог выяснить, возможен ли обратный процесс по доброй воле носители, и как это может повлиять на него и на ребёнка. Ран не хотел терять какую-то часть себя и делить душу, но пока других идей не придумал. Но что станет с ними обоими после этого? Появятся два Ли Рана или же он просто проживёт две жизни, свою прошлую и свою новую, а он новый даже не узнает себя предыдущего. А если узнает? Что тогда? Сойдёт ли малыш с ума и окажется в лечебнице или сведёт с ума самого Рана. Откровенно говоря, Ли Ран боялся этой неизвестности, поэтому не говорил об этом ни с братом, ни с Таль Ый Пой, но теперь время пришло и в свете происходящего это пугало ещё сильнее. — Если будут какие-то изменения, положительные или отрицательные, мы сообщим вам, а теперь идите домой и не появляйтесь здесь до нашего звонка. Не дав визитёрам опомниться, прямо на глазах такого же, как и они, изумлённого его напором дедушки, лис просто взял их под руки и вывел из кабинета. Люди попробовали сопротивляться, но быстро замолчали, лишь раз посмотрев в его звериный глаз, пропавший так же быстро, как и появившийся до этого.       — Ли Ран, зачем так было делать, мы бы смогли уболтать их и так! — едва они проводили визитёров до лифта и добрались до ближайших сидений в коридоре, Сын Так поспешил вознегодовать. Пока они ехали в больницу, ординатор успел продумать около трёх вариантов разговора, самым простым из которых был тот, что использовал Ран, а самым сложным — временное заключение под стражу, который он собирался предложить в самом крайнем случае, так как тогда им с Раном было бы очень сложно предпринимать какие-то меры относительно господина Мина. И они не рассчитывали его использовать, и во всех вариантах решения их проблем Сын Так не предполагал использование гипноза сейчас, и теперь сильно переживал по этому поводу. — А если дедушка что-то заметит или камеры снимут, как было в тот раз, когда они спасали Ён Мина после падения с крыши? И всё, на сто процентов записали камеры. Или во время их похищения, когда пришлось восстанавливать записи с домашних камер.       — А у тебя есть время, которое ты можешь свободно потратить на этих людей, Таки? Ты считаешь, что мы сейчас можем позволить себе заниматься его лечением или сидеть в тюрьме, как ты собирался предложить, или проследить за отправкой ребёнка за границу? Ты же понимаешь, что если мы с ним окажемся дальше, чем сейчас, щенок просто умрёт, ведь я фактически — это и есть его душа, а бездушники плохо заканчивают. А если я лично займусь его лечением, то меня просто вытянет из тебя и отправит в него, ведь душа будет стремиться соединиться с телом. Вот только не известно, что станет после этого с личностью каждого из нас. И я уже об этом говорил. Есть ещё идеи, я тебя слушаю, вдруг осенит!       — Ко Сын Так, не хочешь мне объяснить, что это было? — соседи по телу подскочили от голоса председателя Го за спиной. Скрывшись в коридоре они никак не ожидали, что мужчина пойдёт их искать и в пылу разговора, а точнее, зарождающейся перебранки, совершенно не следили за происходящим вокруг. И этот голос прозвучал подобно грому средь ясного неба.       — Дедушка, ты давно за нами наблюдаешь? — Сын Так старался звучать спокойно, чувствуя, как напрягся кумихо внутри него и надеясь, что родственник подошёл только что.       — Твоя мать приехала, и она встретила наших гостей в дверях. Они ушли, но её интересует ход лечения мальчика. — Председатель звучал совершенно спокойно, и соседи поняли, что он к счастью ничего не слышал. — Только что приехала тётя мальчика и она хочет его увидеть, чтобы произвести наиболее хорошее впечатление, ты сходишь в его палату вместе с нами. И на этот раз без странных высказываний и грубости. Идём! — ординатор не успел придумать оправдание, а дедушка уже схватил его за руку и потащил в палату маленького пациента.       Ординатор потихоньку начинал паниковать. Он прекрасно помнил слова лиса о том, что ему не следует находиться рядом с мальчиком, но Ран был на удивление спокоен, он собирался провернуть точно такой же трюк, затем навестить внука господина Мина, а потом отправиться к его матери с завещанием, копию которого отдал прокурору. Распыляться они просто не имели возможности. Они зашли в палату и увидели двух женщин, склонившихся над кроватью пациента.       — А вот и мой сын, госпожа, к сожалению, он сегодня был очень занят пациентами и не смог сразу подойти. Надеюсь, что я сумела ответить на какие-то ваши вопросы. — Женщина молча кивнула и развернулась к соседям по телу, и Ли Ран уже приготовившийся провернуть свой стандартный гипнотический трюк, замер на месте, чувствуя, что кажется сейчас просто сойдёт с ума. В голове охнул Сын Так. Он тоже узнал эту женщину и не мог поверить в то, что видит именно её. Ведь такие, как она, реинкарнации просто не заслуживали. У тёти мальчика было лицо матер полукровки. Его родной биологической матери, которая когда-то оставила сына умирать в лесу злых духов.       Сон Ми Ран что-то говорила, она спрашивала о чём-то своего сына. А потом начала говорить и эта женщина, но соседи по телу просто ничего не слышали. В ушах кумихо стоял гул, как будто бы он оказался в пчелином улье. И он не видел ничего вокруг. Мир сузился до женщины и мальчика, которые не должны были встретиться больше никогда, и которые теперь стояли совсем рядом. И она вполне искренне справлялась о его здоровье, а не пыталась убить любыми возможными способами. Когда мать взяла Сын Така за руку и подвела вплотную к кровати. Он попытался сопротивляться, даже что-то сказал, но сзади путь к отступлению отрезал председатель. Ко Сын Так искренне пытался что-то придумать, и хоть что-то сказать, но эмоции кумихо мешали думать и сосредотачиваться. Однако не прошло и пары минут, как приборы начали неистово пищать, и доктор Ко задохнулся от резкой боли в груди, было полное ощущение, что у него случился инфаркт, воздуха не хватало, будто бы он снова тонул в озере, совсем как тогда в свои восемь лет, когда потерял отца и сам едва не лишился жизни. Ли Ран истошно закашлялся, пытаясь выпрямиться, и тут оба почувствовали, будто бы их разрывает на части неведомая сила, лишающая возможности не только дышать, но даже просто существовать. Сын Так попытался сделать шаг назад и понял, что сосед не может двигаться, вообще ничего не может делать, его будто бы вырывали из доктора Ко при каждой малейшей попытке уйти. Ординатор слышал, как приборы запищали ещё истошнее. Он кажется упал на пол и скорчился на нём, приняв позу, отдалённо напоминающую позу зародыша. Парень слышал крики матери и дедушки, зовущие его. Писк приборов теперь разрывал для него всю комнату, и тут молодой врач ясно увидел, как зашевелился на кровати ребёнок, явно приходя в сознание. Услышал радостный вскрик реинкарнации матери полукровки, видимо, она бросилась к нему. И чем лучше становилось мальчику, тем отчётливей доктор Ко понимал, что как только он поднимется, они с Ли Раном просто умрут, хотя скорее всего, лиса просто засосёт обратно в тело ребёнка, а умрёт только сам Ко Сын Так. настолько разрывающей и уничтожающей была боль. Он почувствовал, как лиса вырывает из него, будто бы клещами, попутно задевая и его собственное сознание и его душу. Хотелось кричать, но парень не мог кричать, как и потерять сознание, он только захрипел, сумел в последний раз позвать Рана, который ответил ему всхлипом боли и попытался дотянуться в сознании до его руки, чтобы просто успеть попрощаться. Пока мир вокруг не погас окончательно. Молодой врач уже не слышал ни чьих криков, не видел слёз, они умирали, и он прекрасно знал это. Ординатор умирал. Из последних сил доктор Ко сумел дотянуться до кончиков пальцев оборотня, которые почти сразу начали растворяться прямо у него в руках, а потом в нос ударил резкий запах горных цветов и трав и горного воздуха, их с соседом общее тело с силой швырнуло куда-то в сторону, и парень больно приложился спиной о твёрдое и холодное. Удар выбил из лёгких остатки воздуха, и наступила темнота.        — Сын Так… Сын Так… Ко Сын Так… ты можешь это сделать, Сын Так…       Голос, настойчиво зовущий доктора Ко по имени, был ему знаком. А точнее, он уже слышал его ранее, когда первый раз очнулся после комы. Это был тот самый некто, который показывал им с Ли Раном прошлое друг друга. Вот только если раньше голос звучал совсем близко теперь он раздваивался и звучал так далеко, что парень едва мог различать его. С трудом разлепив веки, парень обнаружил себя в пустой деревне с покосившимися старыми домиками еще из дерева, бумаги и соломы. Было невыносимо холодно, а каждая клеточка тела разрывалась болью, которая, казалось, покинула его вместе с сознанием. Но дышалось уже легче и болело именно тело, а не грудь, как когда из неё вырывали душу Рана. А это значило, что, скорее всего, лис либо уже покинул его, либо остался с ним. И второй вариант нравился парню гораздо больше. Ко Сын Так не чувствовал себя нездоровым до этого самого момента, и вполне возможно, что полукровка уже закончил с его лечением. Вот только частью их сделки было условие, что они помогут друг другу, и если Ран покинул его тело не завершив сделку, значит он нарушил её условия. А кумихо, нарушивший условия сделки умирает. От этой мысли ординатора перевернуло, и он побежал вперёд, взывая к соседу, но не получая никакого ответа. И он бежал до тех пор, пока не выбился из сил. Но всё равно Сын Так продолжал идти. Перед тем, как потерять сознание, ординатор услышал запах Ли Ёна в комнате. А девятихвостый лис ни за что не оставит брата умирать, даже сейчас, когда снова воссоединился с женой. Ординатор верил в это, а значит, с соседом должно быть всё в порядке. Ему просто нужно было найти братьев. А потом как-то объяснить произошедшее маме и дедушке, а ещё персоналу, который наверняка сбежался на их крик. Но это он сделает позже, а пока нужно просто найти Рана и очнуться, им обоим. Только осознание этого не давало отключиться и помогало двигаться вперёд. До тех пор, пока силы совсем не покинули Сын Така, и он не упал на высушенную землю. Приложив ухо к земле, неожиданно услышал шаги. Очень похожие на его собственные. И они приближались. Сил не было совсем, и парень мог только слушать. Когда шаги оказались совсем рядом и остановились прямо над ним, ординатор собрался с силами и попытался открыть глаза. Кругом всё вспыхнуло, и он очнулся.       Ко Сын Так лежал на диванчике в уже знакомой ему комнате… в Бюро загробной иммиграции. Ему было душно и тяжело. Подняв руку, он нащупал на голове уже нагревшееся влажное полотенце и попытался сесть, но сил не прибавилось. От попытки двинуться накатила ужасная слабость и желание снова отключиться, что он с удовольствием сделал бы, если бы не мысль, молнией промелькнувшая в сознании.       — Ли Ран… — собственный голос оказался едва слышным хрипом, но на удивление, парень получил ответ.       — Привет, малыш, давно не виделись… — кумихо звучал не лучше него самого, разве что немного почётче. На конце фразы лис закашлялся, и Ко Сын Так поспешил сесть, чтобы сосед не подавился.       — Давно ты очнулся? Почему мы оказались здесь? — Сын Так огляделся, подтверждая свои доводы о том, что они находились в Бюро. Парень помнил, как плохо ему было перед потерей сознания, и первой мыслью было то, что они попали сюда «естественным путём», всё-таки не пережив разделения, как и говорил Тесс в самом начале их пути. Но эту догадку опровергал другой факт. Молодой врач и кумихо по-прежнему находились в одном теле, а значит, скорее всего, выжили. Ведь, находясь в загробном мире в прошлый раз, они разделялись, покидая общее тело. — Что произошло?       — Как я и предполагал, контакт с реинкарнацией спровоцирует ваше разделение, к счастью, я забрал вас оттуда раньше, чем оно завершилось, — ординатор повернул голову на голос и увидел входящего в комнату Ли Ёна. Горный бог был предельно сосредоточен и серьёзен, но встретившись взглядом с братом, тепло улыбнулся. — Раз Сын Так тоже очнулся, вам уже намного лучше, а, судя по виду, жар тоже уже спал. — на вопросительный взгляд врача он пояснил, — Когда я оказался в палате, вы уже почти разделились, и Рана тянуло к ребёнку. Если бы он коснулся его тела, разделение бы завершилось. Он вернулся в мальчика, а ты умер бы, Ко Сын Так. И дело даже не в том, что ты болен. Физически ты уже здоров. Эту часть сделки Ран выполнил. Но вы договорились и о другом, и пока ты не поможешь ему вернуться, сделка не закончится. А в процессе своего сосуществования в твоём теле ваши души переплелись друг с другом настолько тесно, что любая попытка вас разъединить насильно скорее всего убьёт или одного или обоих. Безболезненно вы сможете разойтись только после завершения сделки. И не удивлюсь, если на каждом из вас так или иначе останется «след» от другого.       — В каком смысле? — младший лис, слушавший брата не менее внимательно, чем молодой врач, сел окончательно и очень внимательно посмотрел в лицо старшего брата, — Ён, что ты имеешь в виду, он что способности кумихо получит? Или я стану ещё более человечным, куда уж больше… — от последней фразы ординатору стало обидно и лис поспешил пояснить, — не обижайся Сын Так, но так уж вышло, что я считаю себя больше лисом, чем человеком, и не желаю отказываться от своего звериного я. Может быть тебе и неприятно слышать это, но я это я, и я рад тому, что живу, как кумихо. Человеком становиться мне не слишком-то хочется. Даже перерождаться им не планировал. Само как-то получилось. Видимо чем-то я эту честь всё-таки заслужил. Как и свой второй шанс… — он хмыкнул. — Так что ты имеешь в виду, Ён?       — Я не совсем понял всех пояснений. Бабуля не в духе, ведь я свалился на них с вами на руках, как снег на голову, но, судя по всему, у вас останется какая-то ментальная связь. Возможно, вы по-прежнему сможете проникать в сны друг друга, ну или только Ран сможет, не знаю. Или чувствовать эмоции друг друга. Она не уверена в том, как именно это будет работать и когда проявится. Может вообще не проявиться. Она не сказала однозначно. — он усмехнулся в своей манере, — Впрочем, как и всегда.       — Так как мы тут оказались, Ли Ён? — Сын Так всё-таки хотел услышать ответ на все свои вопросы.       — Я же сказал, что принёс вас сюда. Вам было настолько плохо, что я не знал, что делать и решил обратиться к тем, кто имеет дело с душами напрямую. У тебя был сильный жар и тахикардия, Ран вообще ни на что не реагировал. К счастью, Бабуля не совсем бессердечна, а я, благодаря своей харизме, достаточно убедителен. — Старший лис опустился рядом с братом и поправил волосы, а потом приобнял его за плечи, так как у полукровки закружилась голова и он заметно побледнел, почти сразу опираясь о братское плечо при первой возможности.       — Харизмы?! — этот звучный немного истеричный голос было невозможно спутать ни с каким другим, Ко Сын Так поморщился услышав его. Он ещё был слаб, а от резких звуков начинала болеть голова после жара. — О какой харизме идёт речь, невоспитанный мальчишка?! — Таль Ый Па ворвалась в комнату так стремительно, будто бы опаздывала куда-то, и тут же заняла кресло за письменным столом, сложив руки в замок и пристально уставившись на всех присутствующих. — Ты ворвался сюда с этими двумя на руках и со слезами на глазах, с мольбами спасти умирающего брата! Да если бы я не помогла тебе, ты бы затопил всё Бюро своими способностями… или слезами. Даже не знаю, что было бы первым! — после этих слов старший лис досадливо поморщился и поспешил спрятать лицо в ладонях, а его младший брат широко открытыми от изумления глазами воззрился на него, не в силах поверить в услышанное, — Ты даже ещё один контракт готов был подписать, хотя и первый плохо отрабатываешь, всё за душой этого бесстыдника бегаешь, вместо того, чтобы делом заниматься! Мало того, что мне пришлось восстанавливать их душевную связь, пока оба к моему брату не отправились по собственной глупости, так ты ещё этому ребёнку ребро сломал! Кто же обычного человека телекинезом в стену швыряет во имя спасения?! Ещё скажи, что это ты переборщил!       — Так вот почему мне стало ещё больнее, прежде чем я потерял сознание… — протянул ординатор себе под нос, но привратница реки Самдо услышала его и кивнула. — А родители, как им теперь всё это объяснить? А персонал больницы? — по мере того, как ординатор успокаивался, в голове всплывали все детали случившегося. И он всё яснее понимал, что рациональных отговорок придумать теперь просто не сможет. И это было катастрофой.       — А моя мама? — неожиданно для всех спросил Ли Ран, — Откуда она там? — Этот вопрос не давал полукровке покоя с того самого момента, как он очнулся. Он всегда думал, что его мать горит в аду и не рассчитывал увидеть её среди живых после всего, что она делала с ним.       — Она и правда заслужила ад. И горит там. Серьёзно ответила Таль Ый Па. Ты прав, полукровка. И то, что она делала с тобой — основная тому причина. Хотя эта женщина и до твоего рождения не отличалась примерностью. Она была глупа, труслива и слишком самолюбива, но при этом зашорена. Вместо того, чтобы принять свою ошибку и научиться любви и заботе, она разрушила не только свою жизнь. Впрочем, и любить она тоже не умела, — покачала головой привратница реки Самдо. — Она не должна была заслужить перевоплощение, но заслужила шанс из-за вашего с Ёном отца. Он не всегда использовал женщин. Но долго не мог найти настоящую любовь Иногда рушил семьи и ни разу не влюблялся по-настоящему, видимо это и делало его жестоким. Мать Ли Ёна была исключением, она смогла изменить его и объяснить, что такое любовь, но он рано потерял её и ожесточился окончательно. Думаю, если бы вас не было друг у друга, с вами бы случилось то же самое… — она внимательно посмотрела на лис, замерших и внимавших её словам. Твоя мать, Ли Ран, тоже стала одной из его жертв. И хотя её грехи перевешивают, даже она заслуживает шанс на искупление. Женщина, которую ты видел, на самом деле не выглядит, как твоя мать. Внутри неё есть осколок души твоей матери. Она не помнит тебя, по крайней мере сейчас, она не помнит свою прошлую жизнь. И выглядит иначе. Но если она сумеет помочь племяннику вырасти достойным и добрым, она получит перерождение. Таково было решение Судей Загробного мира. А ты узнал её лишь потому, что даже сейчас вы связаны. Ты увидел её душу внутри этой женщины.       — А кто эта женщина, если не моя мать? — кумихо понял, что ему говорят, но всё ещё не мог поверить услышанному. Тем более, что теперь вопрос разделения души мог коснуться и его. После того, что случилось с его инкарнацией.       — Она действительно тётя этого мальчика. Почти сразу после рождения она попала в аварию и пережила клиническую смерть. Она была в списке, но в последний момент получила осколок души твоей матери и выжила. Прожив с амнезией три года, пока часть души твоей матери крепла в ней, она вернулась к нормальной жизни и участвует в воспитании сына своей сестры, который рос в заботе и любви…       — А теперь может умереть потому, что я вернусь… — закончил Ли Ран, даже не подумав о том, кого он перебил, — Есть ли способ сохранить ему жизнь? Или это можно сделать, только поделив мою душу?       — Ты сам дал ответ, полукровка, — хищно улыбнулась женщина. — Если ты согласен отдать часть души ребёнку он выживет. Не боишься, что после этого ты уже не будешь собой. Ведь это будет часть твоей человеческой души. Сострадание, любовь, доверие, понимание. Все эти качества в большей степени присущи людям, и когда часть твоей человеческой души исчезнет…       — Останется ещё часть, и собственные чувства Ли Рана. — неожиданно вмешался в разговор Ко Сын Так, — ведь любовь, понимание, доверие и сострадание есть и у его брата, а Ли Ён родился кумихо и живёт, как девятихвостый лис. А значит и все эти качества останутся при нём. Вот только что-то он всё равно потеряет, да?       — Ты сообразительный, Ко Сын Так. Точно не хочешь пойти ко мне в услужение после смерти? — увидев, как побледнел молодой врач, Таль Ый Па улыбнулась. — Ты прав. Он станет больше лисом, чем человеком, но жизнь ему это не продлит. Ли Ран станет слабее, по крайней мере пока не зарубцуются раны на его разделённой душе. Года два — три. Его новая жизнь будет короче. Лет на десять. А может и пятнадцать. Всё зависит от того, насколько хорошо зарубцуется рана от разделения. Но для оборотня-полукровки, которому подарили не только реинкарнацию, но и второе воскрешение к прежней жизни, это небольшая цена и ниже она не будет. Возможно, Ли Ран станет слабее в принципе, и не восстановится никогда в полной мере. Впрочем, к тому, что он ограничен в своих способностях, лис за год привык. А дальше уже выбор за ним.       — А точнее у меня его нет, так ведь, — глядя прямо в глаза собеседнице, ответил младший кумихо. — Если ребёнок умрёт, когда я вернусь, Ко Сын Так сядет за убийство, лишится карьеры, репутация всей его семьи будет запятнана навсегда. И всё это однозначно плохо кончится. Поэтому цена моего решения немного выше, чем ты говоришь. И тебе это известно, привратница реки Самдо. — Ещё более широкая надменная улыбка послужила ему ответом, — И тогда я нарушу своё же слово, превратив жизнь Ко Сын Така в ад и разрушав её. — лис кивнул сам себе. — И как мне разделить свою душу? Как мне понять, сколько именно я отдаю? И когда я смогу это сделать?       — В шаманизме части души возвращают животные силы, ты никогда не слышал об этом, — начала издалека женщина, — ты ведь у нас животное, Ран, лиса всегда остаётся лисой, вот и подумай об этом.       — И когда я смогу сделать это? — прямо спросил кумихо. — Он знал про животных, которым молились люди, знал про тотемы охотников и про животное рода, но никогда не слышал о том, что животным силы, подпитывающим кого-то могли быть лисы-кумихо. Однако большего он явно мог не рассчитывать услышать.       — Да хоть сейчас… — хмыкнула женщина, — если жить надоело. Тем более, вам обоим уже гораздо лучше, так что вы можете с чистой совестью выметаться отсюда, у меня полно дел! — закончив, Таль Ый Па уткнулась в экран стоящего на столе ноутбука, хотя все прекрасно понимали, что до такого поколения компьютеров она ещё не дошла. Но намёк был однозначным.       — А что будет с самим ли Раном в конечном итоге. Как ему вернуться к самому себе? А мои родители, что с ними теперь будет? — Ко Сын Так так и не получил ответа на свои главные вопросы и без них уходить не собирался. Ран уже поднялся и, пошатываясь, без поддержки брата направился к двери, но ординатор встал в дверном проёме, намереваясь ждать до тех пор, пока не услышит ответ, и даже скрестил руки на груди, надеясь, что так выглядит более убедительно.       — Очень скоро вы с Ли Раном всё поймёте. Но спрашивать у меня подробности бесполезно. Не я сделала это для тебя, лис, и не мне тебя просвещать. А когда вернётесь к самим себе, всё поймёте сами. А твои родители, Ко Сын Так, будут помнить, но вопросы задавать не станут. По крайней мере пока. — нехотя отозвалась старшая сестра Владыки Загробного мира. — А когда будут, сами разберётесь.       Вопросов больше не осталось и лис с ординатором покинули комнату. Ли Ён почему-то задержался, и добираться до выхода из Бюро им пришлось самостоятельно. Почти у самой двери перед глазами всё начало расплываться, и молодой врач понял, что падает, когда его неожиданно кто-то поймал. Когда зрение перестало расплываться, он смог сфокусироваться на спасителе и узнал Хёнь Йонга. Не смотря на его кажущийся почтенным возраст и вид, хватка была сильной и держал он тело взрослого человека уверенно, с учётом того, что ординатор буквально повис на своей опоре.       — Разгадка ближе, чем вы думаете. Главное, оказаться в нужном месте и в нужный час. — они не успели ничего уточнить, а мужчина уже прислонил их к стене, убедился, что соседи не рухнут на пол, отошёл и сел на диван в центре комнаты как раз в тот момент, когда они увидели Таль Ый Пу и Ли Ёна, выходящих после явно бурного разговора.       Коротко кивнув на прощание хозяйке Бюро Загробной иммиграции и её мужу, девятихвостый лис быстро подошёл к брату и его соседу, подхватил их на руки, не позволяя возразить и вышел, использовав телекинез, чтобы закрыть за собой дверь.       — Ён, о чём ещё вы говорили? — как только они добрались до машины старшего лиса и были пристёгнуты им, младший кумихо решил задать свой вопрос.       После всего услышанного соседям по телу упорно казалось, что им что-то недоговаривают, и Ён знает гораздо больше, чем говорит. Однако в присутствии Таль Ый Пы спрашивать не имело смысла. А теперь они были одни. Но всё, чего добился Ли Ран — быстрый поцелуй в лоб. А потом машина тронулась. Лис и ординатор рассчитывали оказаться дома у полукровки и немного отдохнуть. Они всё ещё чувствовали себя больными и слабыми. Ли Ён объяснил, что это следствие ран, полученных во время попытки разделения душ. И хотя Бабуля и залечила их, как и сломанное ребро ординатора, «эхо» в виде слабости и недомогания продержится ещё несколько дней. Но это определённо было лучше, чем смерть. Ли Ран и Ко Сын Так испытывали чувство благодарности к девятихвостому лису, и его брат с огромным удовольствием выразил бы эту благодарность не только словами, особенно на фоне запаха его Мира, сейчас заполнявшего весь салон автомобиля. Ли Ён действительно переволновался, и его природный запах служил этому лучшим подтверждением. И он буквально сводил Ли Рана с ума, не позволяя отвести взгляд от брата даже в таком состоянии. Но он не собирался нарушать своего слова и прикасаться к нему, ради себя самого, поскольку знал, что в этом случае больше не сможет отказаться от своего Ёна и просто не переживёт разлуки с ним, сойдя с ума в считанные месяцы. И ради своей пока не родившейся племянницы. Ведь если брат выберет его, а не Нам Джи А, что Ран всё-таки допускал, особенно после случившегося сегодня, малышка рисковала остаться такой же брошенной лисой-полукровкой, каким был он сам всё детство и каким он себя чувствовал очень долгие и мучительные столетия. И это было бы ещё хуже, чем безумие от неразделённой любви. Поэтому младший оборотень держался, продолжая пожирать брата глазами и радуясь своей слабости, свинцом разлившейся по телу сейчас. Она хоть немного отвлекала его от порочных мыслей о братских прикосновениях и поцелуях, которые сейчас змеями заползали в его сознание. К счастью, его очень вовремя отвлёк Сын Так, протяжно зевнувший в голове и поморщившийся от внезапной боли в мышцах. Они действительно чувствовали себя больными, и в конечном итоге это вытесняло всё остальное. Чтобы облегчить своё состояние и состояние Ко Сын Така, Ран откинулся на подголовник и закрыл глаза. От света уличных фонарей начинали болеть глаза, и эта боль пульсировала в висках. Ён включил тихую мелодию, но голова болела и от неё, Сын Так застонал в голос, и музыка прекратилась. Чтобы немного отвлечься от боли и дискомфорта, Кумихо решил прогуляться по своим воспоминаниям, но сосредоточиться не получалось ни на чём. Тогда он решил просто продрейфовать по собственной памяти, надеясь, что попадётся что-нибудь спокойное и нейтральное. Но в голове почему-то упорно ничего не складывалось, все воспоминания дробились и перемешивались в воспоминаниях ординатора, это было немного похоже на безумный калейдоскоп, и он путался в кусочках собственных воспоминаний.       Когда машина затормозила, кумихо и ординатор даже не сразу поняли, где находятся. Блуждая между воспоминаниями друг друга, они постепенно потеряли нить связи с реальностью. И даже вид высотки, где жил старший лис, не сразу был ими осознан. Списав всё на их болезненность и усталость, Ли Ён осторожно отстегнул ремень безопасности и помог брату выбраться наружу. Морозный воздух помог немного очнуться, и Ран хотел задать вопрос, зачем они здесь, но Ён уже предвидел его.       — Мы собрали все улики и подготовили документы. Ки Ю Ри и Ку Син Чжу уже наведались к дочери господина Мина с копией его завещания. Но нам необходимы ваши показания, а точнее, показания Ко Сын Така, как жертвы похищения и отравления ртутью. — Ён помог соседям по телу зайти в лифт и придержал, когда у ординатора в очередной раз закружилась голова. А потом нажал нужную кнопку, убедившись, что врач не собирается падать. — Ча Ён Мин скоро привезёт документы, с вашими анализами и диагнозом пришлось повозиться, но он и больничный призрак всё устроили. Вам осталось только дать показания под запись и подписать их.       Ли Ран только кивнул. Сын Таку становилось всё хуже, поэтому ноги переставлял лис, который уже мечтал прилечь хотя бы на пол, ловя себя на мысли о том, что он безумно устал от всех проблем и решения всех вопросов. Тело налилось свинцом, каждое движение отзывалось тупой болью в голове, мутило, глаза немилосердно резало, будто бы в них насыпали битого стекла. Кажется, у них был жар. И лис безумно мечтал избавиться от этих ощущений. Своих и ординатора. Он знал, что очень скоро это кончится. Всё, и боль, и их проблемы. И только это давало ему силы двигаться дальше. Едва открылась входная дверь, они чуть ли не ввалились внутрь. Ран почти сразу оказался в чьих-то объятьях, а подняв глаза, увидел обеспокоенное лицо Ки Ю Ри. Именно она держала его, не давая упасть.       — Господин Ли Ран, вам нужно прилечь! Син Чжу! — от её громкого оклика и тут же подбежавшего с причитаниями Ку Син Чжу, голова закружилась ещё больше. Но времени и возможности падать в обморок не было. Хотя очень хотелось. Перед глазами плавали разноцветные круги, а само зрение очень плохо фокусировалось. Когда Ли Ран попытался подключить свои способности, сосед болезненно застонал, а ноги едва не подкосились. Вырывали именно его душу, поэтому любое проявление лисьих способностей после этого усиливало болевые ощущения, даже не смотря на восстановление в исполнении Бабули. Возможно потом, когда всё кончится, он спросит у неё, почему она не предупредила о подобных побочных эффектах. Но сейчас главным было удержаться в сознании. И если прямо сейчас они с ординатором не окажутся в своей кровати. Он не только упадёт в обморок. Скорее всего лиса просто вывернет. Внезапно пришла мысль о пхеньянском нанмёне. Они с Ёном обязательно съедят нанмён, поговорят обо всём, что Ран пропустил, болтаясь между жизнью и смертью, вернуться на родную гору и полюбуются водопадом, когда он вернётся в своё тело, а пока лиса просто замутило с новой силой при воспоминании о любимой еде. А ещё брат снова нарвёт для него азалии. Но это будет потом, а сейчас полукровке нужно побороться за это «потом». Мысли кумихо немилосердно путались, мысли ординатора вообще расплывались. И он решил ни о чём больше не пытаться думать. От этого становилось ещё хуже. Но нужно было ещё и поговорить с прокурором…       Отрицательно помотав головой на предложение помощи и не позволяя ветеринару оттащить себя в братскую спальню, Ли Ран направился на голос в гостиной. Мун Джун Чже с кем-то говорил по телефону. Брат, зашедший в гостиную из боковой комнаты, подхватил его под руку очень вовремя, не дав рухнуть на пороге гостиной. А поднявший глаза на шум прокурор побледнел при их появлении, стоило ему взглянуть на соседей по телу.       — Вас что, опять отравили? Новый эпизод? Мин Сан Хо? — он помог старшему лису усадить соседей по телу на диван, и те едва не завалились в горизонтальное положение. — Думаю, что показания давать вы будете завтра. Иначе потеряете сознание в процессе.       — Не потеряем. Я не потеряю. — помотав головой, старательно прогоняя дурноту, Ли Ран сфокусировался на собеседнике, чтобы поймать хоть что-то из реального мира и удержаться за него. — Чем быстрее дело будет передано в суд, тем быстрее он сядет. Где диктофон… Я в состоянии говорить. — Почти сразу он увидел искомую технику, а также открытый вордовский документ. В общем-то против параллельного набора под диктовку и аудиозаписи Ран не возражал, правда был совсем не уверен, что можно будет что-то разобрать. И даже склонялся к варианту отлежаться, но время действительно было не на их стороне, поэтому, собравшись с силами и при поддержке доктора Ко, он всё-таки заговорил.       Те двадцать минут, что Ли Ран и Ко Сын Так давали показания, иногда сменяя друг друга, показались обоим вечностью. Когда молодой прокурор наконец закончил запись, распечатал их показания, занявшие больше пяти разворотов ворда, они уже не были в состоянии их прочитать. И только кивок старшего лиса, который пристально следил за процессом, и которому Ли Ран уже всё рассказывал, помог им избавиться от попыток перечитать сказанное. Нужно было просто подписать. Подпись доктора Ко кумихо уже знал, но подделать её до сих пор не мог, поэтому Ли Ёну пришлось немного «подзарядить» ординатора, и тот всё-таки заверил документ, а потом поставил на нём отпечаток пальца. А потом перед глазами всё завертелось. Ординатор и лис не помнили, как оказались после в кровати, только почувствовали запах свежих простыней. Нужно было ещё многое обсудить, но организм решил, что с них на сегодня достаточно.