Позитивное подкрепление
Я с унылой обреченностью смотрела в выданный листок с задачами. Святые василиски, как же я ненавижу физику. Наш школьный учитель физики свой предмет знал отлично. И объяснял его вполне сносно, но не терпел, как он говорил, «тупых очевидных вопросов». То есть если ты вдруг недопонял тему, не дай тебе бог задать уточняющий вопрос или переспросить. Разбирайся сам, как знаешь, учитель не намерен тратить свое время на повторные объяснения. Надо ли говорить, что я плавала в предмете абсолютно, физика казалась мне нагромождением нелогичных выводов и кучей невнятных допущений. Каждый школьный год я с трудом сдавала контрольные и неимоверными усилиями заполучила тройку в аттестат. Закончив школу, я облегчённо выдохнула, считая, что распрощалась с физикой навсегда. Каково же было мое удивление, когда на первом же семестре института я обнаружила в учебном плане физику. Зачем я только выбрала инженерную специальность? Первые же пары по физике одновременно обрадовали меня и расстроили. Оказалось, что почти ничего нового мы не изучаем, а по большей части повторяем школьную программу. Плохо было то, что я по-прежнему ничегошеньки не понимала в этом предмете. Чуть только я начинала читать условие задачи, как мозг просто отключался, и я тут же запутывалась в переменных, подставляла в формулы не те значения и делала грубейшие ошибки в вычислениях. И с каждым разом всё больше впадала в отчаяние. Однако, был в институтских уроках физики один большой неожиданный плюс. Преподаватель. Мистер Бенедикт Камбербэтч, высокий худощавый мужчина среднего возраста. Он не был красавчиком в прямом смысле этого слова, но обладал просто бешеной харизмой, сбивающей с ног каждого, кто попадал в зону действия его обаяния. Темные вьющиеся волосы, светлые глаза, живая мимика, низкий глубокий голос, красивые руки с длинными артистичными пальцами. Его было интересно слушать, за ним приятно было наблюдать. Он почти моментально запомнил имена всех студентов группы, обращался к нам всегда спокойно и уважительно, никогда не отказывался отвечать на любые, даже самые глупые, вопросы. Жаль, что мне это нисколько не помогало, я никак не могла сдвинуться со своей мертвой точки и продолжала заваливать почти каждое задание. Я снова обречённо посмотрела на листок с контрольными задачами. Подняла глаза к потолку, но там ответов не нашлось. Тяжело вздохнула и снова принялась перечитывать условие первой задачи. С тоской посмотрела по сторонам — мои однокурсники старательно что-то писали. Я снова вздохнула и взялась за ручку. Минут десять возилась с условием, с грехом пополам вспомнила и написала формулу, провела вычисления, скорбно посидела над полученным ответом. Сердцем чуяла, что опять где-то ошиблась, но в упор не видела, где. Со второй задачей справилась так же хреново, как и с первой, а за третью не успела взяться, потому что прозвенел звонок. Аудитория нестройно загудела, студенты потянулись на выход, оставляя выполненные работы на кафедре возле учителя. Я собрала вещи в сумку и обречённо потащилась сдавать свои листки. Я спустилась к кафедре и положила контрольную в стопку. Мистер Камбербэтч поднял голову и неожиданно сказал: — Мила, задержись ненадолго, хорошо? Я кивнула и села за ближайшую парту. Увидела, как учитель взял мою работу и начал быстро просматривать, делая какие-то пометки. Наконец аудитория опустела. Мистер Камбербэтч вышел из-за стола, подошёл и уселся лицом ко мне. Положил передо мной проверенную работу. Я вытянула шею и посмотрела. Одного взгляда мне хватило — возле обеих решённых мной задач стояли минусы. Опять неправильно. Я приуныла. Мистер Камбербэтч молча смотрел на меня, а я по привычке чуть съежилась, втягивая голову в плечи, в ожидании разноса. — Мила, — неожиданно мягким тоном начал преподаватель, — я в некотором недоумении от твоих работ. Ты отлично начинаешь, правильно определяешь формулы, но потом начинается какая-то путаница. И в итоге решение неверно. Не могу понять причину, но предлагаю вместе разобраться. Ты ведь хочешь сдать экзамен? Я кивнула и он продолжил. — Я веду факультатив для отстающих студентов, по собственной методике, и если у тебя есть желание разобраться в предмете, чтобы успешно написать итоговую контрольную, то я приглашаю тебя. Это тебе интересно? — Да, — выпалила я, — конечно. — Сегодня сможешь? В пять часов. — Да, — я снова кивнула, — смогу. — Хорошо, тогда жду тебя в триста десятом кабинете в пять часов, — он встал и пошел обратно к кафедре, — до вечера, Мила. В аудиторию уже заходила следующая группа. Я сгребла свою несчастную контрольную и поспешила на следующее занятие. Ровно в пять я поднялась на третий этаж и открыла дверь триста десятого кабинета. Кроме преподавателя, в кабинете никого больше не было. Я робко переступила порог и закрыла за собой дверь. — Мистер Камбербэтч… Он обернулся на мой голос и усмехнулся, изогнув уголки подвижных губ. — Пожалуйста, просто Бен и без мистера. А то мы задержимся тут до следующего года. Я чуть слышно фыркнула и кивнула, а он сделал приглашающий жест, предлагая выбрать любую парту. Я прошла вглубь кабинета и уселась на место возле окна. Достала тетрадь, пенал и положила перед собой. Затем подняла глаза на стоящего напротив учителя. — Я просмотрел все сданные тобой работы, — продолжал он, — наблюдал, как ты работаешь в классе. И у меня сложилось впечатление, будто ты уверена, что не способна разобраться в предмете. И подсознательно запарываешь каждую контрольную, чтобы не менять сложившуюся картину мира. Мне кажется, тебе нужно позитивное подкрепление. Я сердито нахмурилась. — Я могу и ошибаться, — добавил он, — так что сейчас мы как раз и проверим мою теорию. Он положил передо мной листок с напечатанными задачами. — Это типовые задания, как для итоговой контрольной. Сейчас ты попробуешь их прорешать. Только договоримся так: не пытайся сразу понять и сделать всё одним махом, а разбивай процесс на небольшие этапы. Я подскажу, как. И еще: учебником пользоваться можно, но сначала попробуй вспомнить нужную формулу сама. Не получится — заглянешь в учебник. Хорошо? Я кивнула. — Тогда давай начнем, — он прошел вперёд и устроился за моим правым плечом, присев на парту позади меня. Я искоса глянула на него через плечо и вернулась к листку с заданиями. А Бен негромко сказал: — Читай задачу и расписывай условия. Сделай сейчас только это. Я смотрю, если что, поправлю. Но хочу, чтобы ты сначала попробовала решить сама. И помни, я рядом, ты можешь в любой момент задать вопрос. Я вздохнула и взялась за ручку. Прочитала задачу и, слегка запинаясь, расписала условия в тетради. — Хорошо, — негромко сказал Бен и, положив на моё плечо ладонь, слегка сжал пальцы, — теперь постарайся вспомнить нужные для решения формулы. Сосредоточься только на этом, не думай о том, как будешь задачу решать. Не вспомнишь — загляни в учебник. Я снова вздохнула и принялась припоминать. Вспомнила, из какого раздела задача, перебрала в уме всё, что помнила по этой теме. Теплая ладонь Бена всё ещё лежала на моем плече и странным образом успокаивала мою вечную нервозность. Неуверенно я всё-таки вывела формулу, которая всплыла в моей памяти и показалась подходящей. — Отлично, — негромко похвалил Бен. Его вторая рука легонько провела по моей шее, убирая волосы на одну сторону, и у меня по спине тут же разбежались мурашки, — теперь подставляй значения в формулу. Не торопись и не начинай расчеты. Только вписывай значения из условий. Я послушно вписала значения в формулу. Пальцы обеих рук Бена легонько огладили мои плечи, снова разогнав мурашки по коже. — Замечательно, — сказал он негромко, — теперь начинаем считать. Здесь я тебе буду помогать. Вдвоем мы провели вычисления, Бен помог мне разобраться с единицами измерения. Через пару минут я удивлённо смотрела на верно решённую задачу по ненавистной физике. Повернула голову и посмотрела широко раскрытыми глазами на преподавателя. Он мягко улыбнулся и сказал: — Давай решать дальше? Я кивнула и начала читать следующую задачу. А потом начала так же, по этапам, её решать. А за ней следующую и следующую. Пару раз мне пришлось заглянуть в учебник, но в основном я спокойно вспоминала нужные формулы. На каждое верное действие я получала похвалу от Бена и нежное прикосновение его рук, которые были вполне в рамках приличий, но волновали меня и будоражили мою кровь. Спустя полтора часа передо мной лежали семь верно решённых задач. Которые я решила лично, с минимальной помощью преподавателя. Я с удивлением смотрела на них и молчала. — Кажется, я был прав, — сказал со смешком Бен. — Что ты на этот счёт думаешь? — Это какое-то чудо, — сказала я дрогнувшим голосом, — я не верю своим глазам. — Никакого чуда, — засмеялся Бен, — я рад, что наш первый опыт так удачно прошел. Для закрепления нужно ещё несколько занятий. Так, когда у нас итоговая контрольная? Он прошел к столу и взял расписание. — Через две с половиной недели, — проговорил он, — так что мы сможем провести ещё три, а то и четыре дополнительных занятия. Также в пять часов, в следующую среду, потом в пятницу. Ты сможешь? — Да. — Прекрасно. Тогда до среды, Мила, — он улыбнулся. Я собрала свои вещи в сумку, оставила лист с контрольной и учебник на парте и встала. — Мистер Камбербэтч… — начала я. — Просто Бен, — поправил меня он. — Бен, — исправилась я, — а почему сегодня больше никого не было? — Мой метод годится только для индивидуального обучения, — ответил он, — как видишь, он работает. Позитивное подкрепление — хорошая штука. Его возможности почти безграничны. А ты что думаешь? Я неопределенно пожала плечами. — Было… необычно. Но, в целом, мне понравилось. Особенно результат. До свидания, Бен. — Всего хорошего, Мила. Я вышла из кабинета и отправилась домой.***
Спустя две с половиной недели я сидела в небольшой аудитории вместе с одногруппниками. Передо мной лежал листок с заданиями итоговой контрольной по физике. Я судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться. Несмотря на всю подготовку, меня все равно потряхивал мандраж. Я подняла голову и поймала внимательный взгляд Бена. Он слегка кивнул мне, и я снова выдохнула, успокаивая дыхание. Потом собралась и взяла ручку. Сначала прочесть условия. Теперь выписать их на листок. Вспомнить нужную формулу. Я напрягла память, неосознанно положив руку на своё плечо и слегка погладив его пальцами. Замерла, поняв, что сейчас делаю. Но внезапно осознала, что это действие успокоило и вселило в меня уверенность. Подняла глаза и увидела, что Бен смотрит на меня с улыбкой. Чуть улыбнулась ему в ответ и вернулась к своей задаче. Спустя час контрольная была решена. Я сдала работу и пошла на следующую пару.***
Я в лёгком шоке смотрела в табель с итоговыми оценками по контрольной. Четыре! Я получила четвёрку!!! С ума сойти. Я не верила до конца, пока не увидела, как преподаватель ставит мне в зачётку итоговую оценку. — Поздравляю, — учитель с улыбкой протянул мне зачётку, — честная твердая бесспорная четверка. — Спасибо, — я прижала драгоценную зачётку к груди. Мистер Камбербэтч кивнул мне и повернулся к следующему студенту. После всех уроков я снова заглянула в триста десятый кабинет. На первый взгляд кабинет был пуст, но я знала, что в глубине его есть ещё одна комнатка, в которой хранились приборы для лабораторных и учебные пособия. Я прошла в кабинет, дошла до неприметной двери в стене, открыла ее и заглянула внутрь. — Мистер Камбербэтч? — Я же просил, просто Бен, — отозвался тот. Я зашла внутрь. Он стоял возле стола с какой-то книгой в руках. При виде меня он положил книгу на стол и повернулся ко мне. — Хотела ещё раз поблагодарить вас за помощь, — сказала я, подходя к нему. — Пустяки, — сказал он, — ты почти всё сделала сама, я просто помог обрести уверенность. Ты молодчина, я очень горжусь тобой. Я чуть качнула головой, шагнув к нему ещё ближе. — Считаю, что это наш совместный успех, — сказала я негромко, — и вы тоже заслуживаете похвалы. — Ни один человек в здравом уме не откажется от похвалы, — он изогнул в улыбке уголки губ. — Вы — прекрасный учитель, Бен, — сказала я, — и вы тоже заслуживаете позитивного подкрепления. Я сделала последний шаг, подойдя к нему почти вплотную, положила руки на его плечи и легонько провела по ним пальцами. Затем потянула его на себя, встала на цыпочки и подняла к нему лицо. Он перевел взгляд на мои губы, сглотнул и наклонился ко мне, коснувшись губами моих губ. Меня затопило нежностью, да так, что я чуть не задохнулась. Губы Бена двигались мягко и настойчиво, а я старалась не отставать. Но вот он остановился и прервал поцелуй, чуть отстранившись, и молча глядя в мои глаза. — Скажи, и много студенток прошли твой уникальный метод обучения? — негромко спросила я. Бен рассмеялся. — Ты не хочешь это знать, — со смешком сказал он, покачивая головой. — Ты прав, — ответила я, улыбаясь в ответ, — не хочу. Однако, жаль, что занятия закончены. Мне они нравились. Бен наклонился снова к моему лицу и ласково провёл влажными губами по моей щеке, губам от уголка до уголка, по второй щеке. Как будто нарисовал на моём лице улыбку Джокера. — В следующем семестре я веду у вашей группы сопромат. Кто знает, может тебе снова понадобятся дополнительные занятия…