Футболисты и Тренеры

— В последний раз мы виделись на матче. Кажется, это было месяца два назад.       Пепа неловко улыбнулась журналистам, теребя серьгу в ухе. Дурацкая привычка, которая сразу выдает, когда она врёт. Однако, присутствующие на пресс-конференции не настолько хорошо ее знают, чтобы заметить. Или же не слишком заинтересованы в ее ответах, хотя грядущий матч между Манчестер Сити и Арсеналом уже неделю как является объектом обсуждений и громких заголовков. Все настолько увлечены ставками, кто все же выиграет эту игру и АПЛ в целом, что многие выступления и высказывания самих тренерш остаются вне инфоповода. Гвардиоле это только на руку. Пускай журналисты продолжают не замечать ее небольшой лжи. — В этом нет ничего такого. Я прекрасно понимаю, что она в Лондоне, а я в Манчестере. С этим приходится мириться, когда живёшь настолько далеко друг от друга.       И снова ложь. Артета, да и она сама, не из тех, кто смиренно принимают правила игры. Они могут оказаться намного ближе, чем все думают. Пепа повыше оттянула зеленое худи, пытаясь прикрыть и без того скрытые ключицы, на которых остались пятна хорошо знакомой помады. Бордово-красной, в цвет крови и вина, в цвет ее команды. Ее любимый цвет.       Вчера следов было намного больше. Они шли дорожкой от лица и губ все ниже и ниже, смазываясь и постепенно теряя яркость. Лёжа в кровати, рассматривая их и слегка обводя пальцем по контуру, Гвардиола предавалась воспоминаниям, что раньше Артета не красилась столь ярко. Она хорошо помнила свою ассистентку несколько лет назад: наспех собранные в пучок темные густые волосы, слегка подведенные глаза, немного уставший вид, и извечно циановые цвета спортивного комплекта Сити. Что бы кто не говорил, но Микель шел этот цвет, хотя она сама говорила, что красный ей ближе. Вспоминая сейчас те слова, Пепа лишь горько усмехнулась собственной глупости и слепоте. Гвардиола соврала бы, если бы сказала, что ей не нравится этот кроваво-красный оттенок. Прежде всего, он хорошо смотрится на губах Микель, но ещё лучше — на ее собственной коже. Как и небольшие синяки и следы укусов. В Артете всегда прослеживались небольшие замашки собственницы, и она стала более темпераментна с переездом в Лондон. Ведь теперь она не просто подмастерье великой Гвардиолы и не внимающая каждому слову поклонница гениального ума. Теперь она полноценная соперница, которая спустя всего два года борется за первую строчку в английском чемпионате. И, словно в продолжение противостояния на тренерской бровке, Артета выплескивает свои эмоции в постели во время их тайных встреч в Манчестере и Лондоне. — Ты говорила, что бросишь, — подала голос Микель, стоило Пепе потянуться к прикроватной тумбочке за сигаретами. Она лежала рядом, отвернувшись от Гвардиолы, и, как оказалось, все ещё не спала. — А ты говорила, что не будешь краситься такой стойкой помадой, — Пепа села, опершись спиной на подушку и открыв пачку, — Ее просто невозможно отмыть. — Да ты и не особо пытаешься. Я прекрасно вижу, что тебе нравится.       Микель повернулась лицом к Пепе. Она смотрела, как чиркнула зажигалка и сверкнула сигарета. В лунном свете ее взгляд из-под длинных ресниц был ещё более пристальный. Пепа глубоко затянулась и выпустила дым перед собой. Завтра матч, от которого зависит исход чемпионата. Они могут долго убеждать журналистов, что ещё ничего не решено, и что ещё столько игр впереди, но они обе не первый год в футболе, чтобы не обращать внимание на психологическое влияние этой игры на чемпионскую гонку. Только сегодня Пепа толкала речь на тренировке о том, насколько важна эта игра, какую опасность представляет соперник, а уже вечером в ее постели лежит та, кто тренирует этот самый Арсенал. Гвардиола корила бы себя за непоследовательность действий, да вот звонок в дверь раздался слишком неожиданно. Она не хотела впускать Микель, но взгляд слишком быстро упал на налитые алым цветом губы. Хорошо, что Кристиана не было дома. — Ты решила меня таким образом отвлечь от матча? — Мне казалось, ты рада меня видеть, — Артета слегка привстала, опершись на локоть, — Ведь не часто я бываю в Манчестере. — Теперь да. Не часто.       Она всегда была рядом с Пепой. Словно тень, молчаливо следовала за ней и внимала каждому слову. Знала все секреты и слабости Гвардиолы, словно и была ею самой. Иногда Пепе казалось, что даже мысли они делят на двоих. Это никогда не пугало, а наоборот, завораживало. Словно она нашла недостающую часть своей сущности. И как же легко она ее отпустила. — Можем встретиться у меня в следующий раз. — Я устаю от поездок в Лондон, сама знаешь. Да и город меня утомляет. Он слишком грязный и шумный.       Пепа посмотрела на Микель. В зелёных глазах сверкнуло недовольство. Для нее этот город стал почти родным. Для Гвардиолы же английская столица остаётся местом, куда приходится ездить несколько раз за сезон. В Манчестере все гораздо проще. И те времена, когда Артета жила в этом дождливом городке вместе с ней, были тоже проще. Пепа оторвала от губ сигарету и придвинулась чуть ближе, смотря Микель в глаза. Она запустила пальцы в темноту волос, любуясь ими. Гвардиола уже давно не может похвастаться такой длинной и густой шевелюрой. Ее кротко стриженные, темные с проседью волосы когда-то были столь же прекрасны. В этом нет и капли зависти, Пепа слишком любит ее красоту. Она пальцами подцепила кудрявый локон и поднесла к губам, слегка целуя. Микель наблюдала за ней и почти не дышала. — Это была плохая идея, впускать тебя к себе.       Холодные пальцы дотронулись до ладони, перехватывая сигарету. Гвардиола, забывшись, покорно передала ее в руки, затем с лёгкой печалью наблюдая, как Артета перекладывает сигарету в пепельницу. В отличие от остальных временных партнёрш Пепы, Микель не курит. Хотя Гвардиола столь отчаянно хотела подать плохой пример тогда ещё молодой ученицы Ла Масии. Артета оттянула одеяло, обнажая покрытое красными пятнами тело. Рука медленно скользнула от шеи к груди, задевая солнечное сплетение, а затем вдоль талии вниз. Она очерчивала каждый красный след своих поцелуев, и чем ниже она спускалась, тем труднее было выравнивать дыхание Гвардиоле. — И все же я здесь, — Микель улыбнулась, слегка обнажая зубы, — А ты слишком прекрасна, чтобы я так просто ушла.       Пепа отчаянно потянулась вперёд, сливаясь с чужими губами. Уже не столь насыщенными, но все ещё красными. Она ревностно забрала весь оттенок, словно лишая Микель арсенальских цветов. Словно пытаясь вернуть ее. Чтобы завтрашний день начался не с мыслями о матче и сожаления прошедшей ночи, а с радости разделенного вместе утра. Как раньше. Вот только этого никогда больше не будет. Больше они не будут собираться в кабинете главной тренерши Манчестер Сити, бесконечно разговаривая о футболе. Не будут прогуливаться по городу, незаметно взяв друг друга за руку, словно боясь потеряться. Не будут засиживаться допоздна в квартире Гвардиолы, распивая дорогое вино и непринужденно обсуждая все на свете. Микель изменилась, она обрела новую страсть в лице своей собственной команды. И она больше не будет смотреть на Пепу так, словно готова умереть за нее. Взамен лишь красный цвет будет розами расцветать на ее коже.