Отвратительный пидор

На следующее утро после всего испытания Киара и Симба отвезли Кову в больницу, чтобы посмотреть, есть ли у него менее распространенные травмы. В его руке были дыры, но кроме этого там не было ничего особенного. Доктор поздравил Кову с удачей. Тот, в свою очередь, только поморщился на мужчину. У Кову не было возможности оплатить бесполезное обследование. По его мнению, это была полная противоположность удаче. Киара, которая знала о финансовом положении своего друга, решила помочь ему. Конечно, он, вероятно, разозлится на нее впоследствии, учитывая, как он раздражается, когда кто-то делает ему одолжение, но ему просто придется взять кусочек доброты, хочет он того или нет. Киара изо всех сил старалась убедить отца оплатить счет Кову, поскольку у его семьи не было на это средств. Оно работало завораживающе. Симба растаял, как замазка, от умоляющего, умоляющего взгляда дочери. Он был из тех отцов, которые всегда будут платить за все, чего пожелает его маленькая принцесса. Однако, поскольку речь идет не только о его принцессе, за это придется платить. «Хорошо, — согласился Симба, — но позже ему придется отплатить мне». «Скупой». Киара надулась. — Я только что сказал тебе, что семья Кову не самая богатая! Как вы ожидаете, что он отплатит вам?» Симба только усмехнулся и потащил свою дочь обратно в комнату ожидания, где стоял Кову, не подозревая о действиях Киары. Он был застигнут врасплох тем, что сказал Симба, когда они вернулись. «Поскольку вы хороший друг Киары, я был бы готов оплатить ваш больничный счет. В конце концов, ты не можешь заплатить за это сам. Кову открыл рот, чтобы возразить. Ему не нужна ничья благотворительность. Но прежде чем он успел возразить, Симба продолжил объяснять свои условия. — Я не позволю тебе уйти, Скотт. Вы оплатите все до последнего цента, скосив газон, помогая с готовкой, уборкой и другими домашними делами». Удерживая его рядом, он мог узнать мальчика поближе, по-настоящему понять, стоит ли он времени Киары. Кроме того, ему больше не придется проводить вечера за работой по дому после тяжелого рабочего дня. Просто небольшой дополнительный бонус. Кову обдумал предложение. Завершив занятую работу, он не будет считаться каким-то благотворительным делом проблемного подростка, он просто выплатит долг, с которым иначе не смог бы справиться. Он слегка кивнул Симбе, продолжая молчать, глядя вниз. Симба был взбешен холодным обращением: «Удар номер один…» — прошептал он, уходя, таща за собой Киару, которая сильно жаловалась. Она изо всех сил пыталась вырваться из его хватки, но безрезультатно. Кову смотрел вслед мужчине, когда тот уходил. Он не мог не заметить твердую форму солидного зада Симбы. Кову резко проглотил грешные мысли, пытаясь изо всех сил заглушить их. Голова в отчаянии упала на руки. Он мог игнорировать эти чувства в течение многих лет, но теперь их стало практически невозможно отодвинуть в сторону. Он даже думал о том, чтобы подрочить в доме Киары при мысли о мужчине. Отвратительный. Абсолютно отвратительно. К счастью, ему удалось воздержаться. Хорошо, учитывая, что Киара постучала вскоре после его похотливой мысли. «…Хотелось бы, чтобы эти шарлатаны изобрели лекарство от педофилии». Он не ворчал ни на кого, кроме самого себя. После того, как медсестра перевязала ему руку, его выписали. Надеюсь, мать его ни о чем не спросит. Кову сейчас было не до разговоров с ней. Опять же, ей было бы все равно. Витани могла бы, но кто знал, дома ли она сейчас. «Мне нужно было просто спросить Витани, могу ли я помочь ей с «работой» за быстрые деньги». Кову подумал про себя, что таким образом он, по крайней мере, сможет дать выход своей тоске. С его губ сорвался долгий вздох, надеясь, что он скоро сможет отплатить Симбе. Чем раньше Кову выплатит свой долг, тем скорее он сможет вернуться к нормальной жизни. Ну нормально для него. В ближайшие недели его план состоял в том, чтобы просто убраться, а затем уйти. Нет необходимости в светской беседе или что-то в этом роде. К ужасу Кову, у Симбы были другие идеи, и он часто пытался поговорить с молодежью. Хотя поначалу это сильно раздражало подростка, он обнаружил, что начинает получать удовольствие от болтовни. То же самое произошло и с Симбой, к его собственному удивлению. У них были свои различия, но в целом Симба начал думать о Кову как о друге, несмотря на разницу в возрасте. Как только они стали ближе, Симба заметил вещи, которые казались довольно... знакомыми. Он заметил, что поведение и общие манеры Кову были похожи на поведение его дяди, Шрама. Было несколько вещей. Его открытая манера говорить, то, как он прикусил внутреннюю часть щеки, когда нервничал, его смех, который казался невольно зловещим… Все в подростке напоминало Симбе о его сформировавшемся запретном «возлюбленном», а точнее, «хищнике». как многие другие называли его. «Это было не так, — напомнил себе Симба. Инициатором этого был сам Симба. — Дядя Шрам не виноват. Симба знал, что по его собственной вине дяде пришлось уйти, что его отец стал более жестоким по отношению к нему, что его мать стала беспечной алкоголичкой. Во всем виноват он сам, что оказался таким отвратительным извращенцем. С тех пор, как Кову стал проводить больше времени в их доме, Киара тоже казалась другой. До того, как все это произошло, Киара была ленивой домоседом в пижаме. Или проводила бы весь день взаперти в своей комнате, занимаясь. Но после того, как Кову, по сути, переехала, она довольно часто появлялась либо в очень откровенной, либо в очень модной одежде. Она часто проводила время с Кову, когда он отдыхал, или даже помогала, когда думала, что отца нет рядом. Чувство ревности Симбы подняло свою уродливую голову. Но на этот раз они не чувствовали того же. То, как она соединяла их руки, как Кову улыбался ей, как они казались намного ближе, чем он, и что Кову мог разорвать его на части изнутри. Именно тогда он понял, что ревнует не к Кову, а к собственной дочери. Подростку удалось заставить Симбу возмутиться собственной плотью и кровью. «Удар второй». — прошептал он себе под нос, наблюдая, как Кову косит газон без рубашки. Какое-то время Симба игнорировал эти чувства, которые продолжали всплывать на поверхность. Он изо всех сил старался казаться нормальным, небрежным и в целом не подозревающим Киару и Кову. Кову особенно. Мальчику было пятнадцать за то, что он громко плакал! Если бы ему было за двадцать, он мог бы прощупать почву, но он не мог прикоснуться к мальчику, даже если тот был половозрелым. Конечно, Симба не знал о прошлом Кову, его похоти или его греховном отсутствии чистоты вообще. Кову всегда казался закрытым и стеснительным рядом с мужчиной. Он никогда бы не заподозрил, какой шлюхой на самом деле был этот подросток. Он фантазировал об этом, но, конечно, понятия не имел, что его фантазии были реальностью. Во время обычного ужина, который Кову часто посещал в наши дни, телефон Симбы отключился на полпути во время глубокого разговора о том, заслуживает ли калифорнийский изюм прав. Симба извинился и пошел на задний двор, чтобы ответить на звонок. Он пожалел об этом в тот момент, когда услышал очень знакомый голос. «Симба? Это… эм, это я, Нала. Симба схватил телефон так сильно, что треснул корпус. «Что, ты наконец готова платить алименты после стольких лет?» Тогда он все еще чувствовал какую-то тоску по своей бывшей и уступил, не беспокоя ее, чтобы оплатить расходы Киары, несмотря на то, что она была матерью девушки. "Что? Я... Симба, пожалуйста, просто послушай меня. — Я сейчас обедаю со своей семьей , побыстрее. — …Вы не могли бы позвать Киару к телефону? Симба задумался, стоит ли? Как отреагирует Киара? Она провела последние несколько лет, думая, что причина, по которой ее мать никогда не связывалась с ней, была ее собственной ошибкой, но Симба знал правду. Настоящая причина, по которой она ушла, заключалась в том, что она узнала о его прошлом. Она узнала о Шраме. Симба не слишком обрадовался, когда она очернила его дядю, он знал, что Нала имела в виду хорошее, но она просто не понимала, что у него со Шрамом. — Я просто хочу спросить ее кое о чем, — продолжила Нала. — Могу я это сделать?.. Симба? Симба, ты здесь? Вместо того, чтобы попытаться понять ради их семьи, Нала ушла. Она презирала его за его истинное «я». Сколько он себя помнил, они были лучшими друзьями, но она отвернулась от него, как только увидела в нем «ненормального». Его свободная рука сжалась в кулак. Ярость бурлила и вспыхивала внутри него, как магма, поднимающаяся из жерла вулкана. Вероятно, он мог бы прямо сейчас избить кого-нибудь в дюйме от себя и не чувствовать за это никакой вины. — Симба, что-то случилось? Мужчина даже не заметил, что Кову стоит позади него, пока не заговорил. Он ничего не сказал в ответ, просто посмотрел на подростка, как лев, готовый к прыжку. Кову сделал шаг назад, совершенно сбитый с толку, он никогда раньше не видел Симбу таким разъяренным. "Хм? Это кто?" — спросила Нала на другом конце провода. Мужчина повесил трубку и рухнул на землю. Кову последовал за ним, глядя прямо в эти свирепые карие глаза, несмотря на явно опасную ауру, исходящую от пожилого мужчины. "...Что случилось?" — спросил подросток. Симба схватил Кову за горло и толкнул его в ответ, потерявшись в изумрудах подростка. Постепенно образ Кову становился все более и более похожим на Шрама. Кову задохнулся от неожиданного нападения. «С-Симба… я не могу дышать…» Слезы начали формироваться, когда Симба сжал сильнее, он чувствовал, что его голова вот-вот оторвется. — Х-Хе…лп… — прохрипел Кову, когда его сознание начало угасать. Наконец Симба пришел в себя и ослабил свою железную хватку, но Кову не мог не продолжать кашлять и сопротивляться боли в шее. Дышать было мучительно, он был полон стонов прямо сейчас, отчего ему было еще труднее. — Кову, я… я не… я не… — Симба запнулся на собственных словах, не придумывая, что сказать. Он поднял подростка за плечи и осмотрел красные следы, оставшиеся от его подпитываемого гневом нападения. Что, черт возьми, он сделал бы, если бы не остановился? Симба провел по темным щекам Кову, вытирая мокрые слезы. Кову смотрел на него со страхом, растерянностью, паникой и ужасом. Он выглядел совершенно испуганным. Пока Симба продолжал гладить его по щеке, голова мужчины приблизилась к голове Кову. Его полные страха глаза, его содрогающееся тело, его юношеский страх — все это отделяло Кову от Шрама, в них было свое очарование. Очарование, перед которым Симба не мог устоять. Их губы соединились в нежном поцелуе. '...Что?' Разум Кову полностью сломался. Симба толкнул Кову обратно на траву, просунув язык в рот подростка. Руки Кову невольно скользнули по спине Симбы, побуждая мужчину стать еще более агрессивным. Симба разделил их рты и опустился к покрытой синяками шее Кову, нежно осыпая ее нежными поцелуями и шепча извинения. Чем дальше Симба спускался в горло подростка, тем сильнее пульсировала его нижняя часть от возбуждения. — Черт, почему я такой… — выдохнул Кову, раздражаясь на себя за то, что ему нравится быть фактически изнасилованным. Симба приблизил рот к левому уху Кову и пробормотал ему низким голосом. «Я задаюсь одним и тем же вопросом в течение многих лет». Он прикусил Кову мочку уха, вызвав у подростка пронзительный стон. Симба сел и начал бороться со своим ремнем. Он спустил штаны, обнажив большую выпуклость в своих боксерах, умоляя освободить его. Кову тяжело сглотнул, когда Симба потянул к нему руку, заставляя подростка дрочить ему через тонкую одежду. От исходящего от него мужественного мускуса у Кову закружилась голова. Он пах так грязно, немыто, грязно, потно, что Кову ничего не хотелось, кроме как проглотить его целиком и проглотить противную сперму Симбы. Симба освободил руки подростка и потерся своим членом о рот Кову. «Соси это». Молодой глубоко вдохнул, пока Симба продолжал тереться промежностью о лицо. «Как хорошо пахнет…» — подумал Кову вслух. Член Симбы запульсировал от похвалы, вырастая до полного мачты. Кову тяжело сглотнул, когда его пальцы скользнули под ткань. Как раз когда он собирался стащить их вниз, знакомый голос произнес: "...Папа?" Сердце Симбы остановилось, Киара стояла с широко раскрытыми глазами. Он быстро слез с Кову и подтянул штаны. «К-Киара, это не то, на что похоже!» Она продолжала стоять там с непроницаемым выражением лица, медленно пятясь от отца, когда он подошел ближе. — Я просто… Кову не… — Симба не знал, что сказать, как он объяснит дочери, что напал на ее первую любовь и приставал к ней? Кову встал: «Это была моя вина, я просил об этом». Он усмехнулся, опустив глаза, все хорошее когда-нибудь заканчивается, даже те веселые времена, которые он провел с этой семьей. «Мне надоела эта рабская работа, сидеть здесь день и ночь. Больше всего меня тошнит от вас двоих. Киара почувствовала, как ее сердце разбилось. «Поэтому я попросил Симбу о более быстром способе оплаты, похоже, он такой же, как я». — ...Кову, ты?.. Голос Киары дрогнул. Она всегда задавалась вопросом, почему Кову никогда не двигался, несмотря на то, что подавал ему бесчисленные знаки. Киара просто отмахнулась, сказав, что он тупой. Может быть, он- — Да, я гей. На этот раз глаза Симбы расширились. 'Почему он это делает?' Симба спросил себя, он серьезно или просто пытается защитить этого человека? Кову прошел мимо Киары с опущенной головой, оставив родителя и ребенка одних погрязнуть в неловком молчании. Глаза Киары были полны гнева, печали, разочарования, ненависти, и все это было направлено на ее отца. Он знал, он знал, и все же он… — Твоя мать звонила, сказала, что хочет поговорить с тобой. Симба попытался сменить тему. Он направился обратно внутрь, а лицо Киары осталось прежним, она даже не отреагировала на то, что ее мать хочет снова установить с ней контакт. Она просто стояла там какое-то время, не зная, куда идти. "Мама…" На следующее утро Симба проснулся и обнаружил, что Киара собирает свой багаж. — Подожди секунду, что ты делаешь? В свою очередь его дочь просто молча смотрела на него, продолжая выбирать одежду. "...И что? Ты собираешься сбежать сейчас? Все из-за того, кто я?» — Как твоя мать? Симба оставил это последнее замечание при себе. «Я не убегаю, просто поеду к маме ненадолго. Я разговаривал с ней прошлой ночью, и она, похоже, не возражала». — Так вот о чем она хотела поговорить. Не то чтобы Нала была каким-то бессердечным монстром, она просто бросила дочь на несколько лет. Конечно, Симба тоже не был полным ангелом, учитывая, что он заставил Киару поверить, что она виновата. «Что, если я не в порядке с этим». Симба на самом деле не спрашивал, больше угрожая своими словами. — Тогда, кажется, я убегаю. — холодно заявила Киара ясным голосом. Ногти Симбы впились в его ладони, брови нахмурены, в любой другой ситуации он сделал бы выговор своей дочери и запретил бы ей выходить на улицу. Но, учитывая обстоятельства, инцидент с Кову и всю ложь об истинной причине развода ее родителей в течение нескольких лет, небольшой перерыв может пойти им на пользу. — Я не… я не ненавижу тебя. Киара заикалась, крепко сжимая голубую футболку. — Я даже не против того, что ты гей, только почему Кову? Ее голос стал хриплым, сердце Симбы растаяло при виде этого. Он никогда не ожидал, что причинит ей такую ​​боль, он никогда не ожидал, что станет ревновать ее, он никогда не ожидал, что откроется ей. ...Но, может быть, пора. — Киара, я когда-нибудь рассказывал тебе о дяде Шраме? Симба сел рядом с Киарой, мягко похлопав ее по спине. Она покачала головой: «Почему он поднимает эту тему сейчас?» «Он был братом твоего дедушки, мы были очень близки, слишком близки в глазах большинства людей». Киара напряглась. Симба посмотрел на свою дочь самым серьезным взглядом, который она когда-либо видела, он не выглядел сердитым, скорее… напуганным. «Я инициировал это. Он взял на себя вину, и с тех пор я его больше никогда не видел». Голос Симбы стал хриплым, когда он продолжил. «В канун Нового года он слишком напился, и мне пришлось помочь ему подняться, так как мой отец потерял сознание. Когда я увидела его на кровати, лежащего в растрёпанной одежде, я... я не смогла удержаться. Киара была в недоумении: «Папа, ты…» Она даже не хотела заканчивать это. Выражение лица Симбы помрачнело, он обдумывал эту мысль раньше, но говорит себе по-другому. — …В некотором роде он подбадривал меня, но в то же время был пьян, так что я не знаю… — Симба посмотрел в потолок, продолжая. «После этого мы продолжили, даже после того, как дядя Шрам женился, он все еще был рядом со мной». Он удовлетворил извращенные желания Симбы. Он был рядом с мальчиком, даже когда тот, казалось, был в плохом настроении, что, как правило, было постоянно. Старый ворчун пробудил в Симбе чувства, которые в конце концов уже не мог сдерживать. С точки зрения всех, это звучало как ухаживание. Не помогло то, что дядя Шрам все время лгал о том, что был трезвым, как может парень быть трезвым после бутылки водки? Киара ничего не сказала, ни жалости, ни упрека, она просто взяла свой багаж и встала, медленно направляясь к двери. «Я опаздываю, она скоро заберет меня с автовокзала» . Прежде чем уйти, она задала последний вопрос. — …Ты любил его? — Не знаю, я просто знала, что хочу его. — Я говорю о Кову. — холодно спросила Киара. Симба подумал, что он прекрасно провел время с ребенком. Его мятежный характер, но скрытая кротость были очаровательны. Его любовь к зефиру в горячем какао и блаженное лицо, которое он делал, когда пил его, были самыми милыми. Он нашел мальчика похожим на сына, но он также напомнил ему его старого любовника. — Как я уже сказал, я знаю, что хотел его. Киара вздохнула и пошла на кухню, взяла записку и чернильный маркер и начала писать номер телефона. — Это номер дома Кову. Она передала записку Симбе. "Я что? Почему ты-" «Я люблю Кову, но я также люблю тебя». Она начала: «Итак, конечно, я хочу видеть вас двоих счастливыми, даже если это означает отказ от моей первой любви». Симба уставился на цепочку цифр, призывая пятнадцатилетнего мальчика признаться в своей похоти? Он предпочел бы запереть себя. Киара положила руки на лицо Симбы и сжала его щеки. «Не становись теперь всем режимом папы-полицейского, ты развратник, и что?» «Тебя это действительно устраивает?..» Симба был уверен, что это не просто увлечение, она не была похожа на девушку, которая легкомысленно влюбляется в кого-то только потому, что он популярен, богат или плохой парень. Она была умной и слишком снисходительной девочкой. — Все в порядке, уходи, извращенец. Киара направилась к двери, прежде чем она вышла, Симба крепко обнял ее. "Мне жаль." Он прошептал. Киара обнялась в ответ, когда слезы навернулись на ее глаза, она направилась к двери, чтобы снова встретиться с матерью, может быть, она сможет отвлечь Киару от мыслей. Зная ее отца, он, вероятно, сначала пожалеет себя, прежде чем что-то задумать, так что, может быть, будет лучше, если она сначала подтолкнет Кову. Симба вернулся в гостиную, он плюхнулся на диван, полностью измученный разговором. Он взял трубку и задумался. Должен ли он действительно звонить мальчику, которого считал сыном, сразу после того, как его дочь ушла? Он вздохнул, он поспит, просто быстро отдохнет от всего после ночи ворочания. Ясный ум может помочь его решению. … …. ….. Симба проснулся и обнаружил, что во всем доме темно, неужели он проспал целый день? Ах, здорово, воскресенье потрачено впустую. Он посмотрел на часы. Была почти полночь, Кову, вероятно, уже крепко спал. «Ну, шанс упущен». Наверное, это было к лучшему. Такой первокурсник, как он, должен найти себе девушек получше или парней, если вчера он был серьезен, кого-то более близкого к его ровесникам. Симба потащил свое тело на кухню, чтобы найти немного выпивки, когда Киара ушла, он мог дать волю и… — Кову? Подросток стоял на кухне, небрежно делая глоток виски. — …Насчет вчерашнего… — Симба не знал, с чего начать, выговор за употребление алкоголя несовершеннолетними казался неуместным. Извиняться за то, что набросился на него, было бы неискренним, поскольку он хочет продолжать. Спросить, почему и как он там оказался... на самом деле это показалось хорошим началом. "Что ты здесь делаешь?" Кову поставил стакан и уверенно подошел к мужчине. — Киара сказала мне. Он схватил Симбу за воротник, притягивая к себе. — ...Ты был со Шрамом. Он произнес это имя так горько, как будто лично встречался с этим человеком. Прежде чем Симба успел спросить что-нибудь еще, Кову слил их губы. Симба в шоке схватил его за плечи и оттолкнул. «Кову, это неправильно, я… я намного старше тебя и…» Симба смотрел в эти глубокие изумрудные глаза, они казались пустыми, пустыми от каких-либо эмоций. — И ты все равно хочешь трахнуть меня, как ты сделал это с ним. Кову закончил предложение за него. Он оторвал руки Симбы и взялся за его выпуклость: «За что ты борешься со мной? В прошлый раз ты казался более чем нетерпеливым. Дыхание Симбы стало тяжелым, эти молодые руки, массирующие его вялый член, были слишком хороши, чтобы сойти с ума, но, «Это неправильно». "Так?" Кову дерзко ответил. Рука Симбы медленно двинулась к горлу Кову, темные отметины были едва видны из-за цвета лица Кову, но для Симбы они были ясны как день. «Удар третий». Симба крепко сжался, прижимая Кову к стене, не ослабляя его крепкой хватки. Кову безрезультатно пытался глотнуть воздуха, Симба просунул язык в открытый рот, переплетая их языки вместе, когда лицо Кову начало становиться темно-бордовым. Как только он почувствовал, что тело Кову обмякло, он бросил его на пол и позволил ему корчиться от боли, пытаясь восстановить дыхание. Симба грубо дернул Кову за волосы. «Последний шанс, уходи сейчас и найди кого-нибудь более психически стабильного или останься со мной, и я тебя сломаю ». — прошептал он Кову на ухо. Кову, в свою очередь, поднес руку Симбы к своей щеке и наклонился к ней. Его глаза были затуманены и наполнены похотью. Симба цокнул языком, он думал, что это изменит мнение подростка. — …Плохое решение, мальчик. Он поднял подростка и перекинул через плечо, как похищенную принцессу. Симба отнес его вверх по лестнице в спальню и швырнул на матрас, как мешок с картошкой. Мальчик стянул с себя толстовку, обнажив свой стройный торс. Симба быстро схватил его и сильно укусил на шее, вырвав у Кову болезненное шипение. Пожилой мужчина лизал и сосал кровь, стекающую из раны, стоны удовольствия и боли вырывались из подростка-мазохиста. Симба заставил подростка замолчать, еще раз поцеловав его, их языки кружились вокруг друг друга, пробуя слюну другого и глотая ее, как будто они ели мед. След слюны соединил их языки, когда их рты отодвинулись друг от друга. "Очень вкусно." Кову сделал комплимент, облизывая губы. На лице Симбы появился легкий румянец. Учитель Кову никогда не был большим поклонником предварительных ласк, он использовал Кову как карманную киску, детскую сперму. При воспоминании о тех днях член Кову просочился в его боксеры. Симба подошел к дерзким шоколадным кусочкам Кову, покусывая нежные пуговицы и посасывая их, как изголодавшийся младенец. Подросток гладит Симбу по гриве, продолжая сосать свои поцелуи, как будто они на самом деле выбрасывают молоко. Симба сжал влажные набухшие бутоны между пальцами и слегка покрутил их, вызвав у подростка болезненный крик. Симба не сдавался, то хлопая, то хватая плоскую грудь подростка, пока они не стали багровыми. Кову старался изо всех сил, но не мог удержаться от слез от мучений, его верхняя часть туловища распухла до размеров чашки А, и у него болело, когда Симба снова начал сосать зубы. — Еще не жалеешь, Кову? — спросил Симба, несколько обеспокоенный, но не собирающийся останавливаться. «А-как будто! Это все, что у тебя есть, старик? Кову выставил сильный фронт, с треском провалившись со своим дрожащим голосом и заплаканными щеками. Симба усмехнулся, проводя рукой по локонам Кову. Он снял с себя одежду, кроме нижнего белья, и раздел Кову догола, грубо сорвав с него штаны. Кову почувствовал легкую ностальгию по школьным годам. После этого Симба медленно снял нижнее белье с Кову, внимательно рассматривая возбужденный ствол Кову. — Хм, впечатляюще для такого ребенка, как ты. — пробормотал Симба. Кову сильно покраснел, он забыл, каково это быть голым перед взрослым мужчиной. Это было особенно неловко, потому что он был единственным, кто хвастался своими интимными местами. Симба вошел под Кову, заставив подростка в его промежность, в то время как он должен был взглянуть на хот-дог и булочки Кову. Сначала он сосредоточился на черных бугорках Кову, разминая их, размазав, как свежеиспеченное тесто. Тем временем Кову еще раз глубоко вдохнул запах Симбы. Мужчина не принимал душ со вчерашнего дня, и это было видно только по мучительной вони. Подавляющий мускусный аромат перегружал мозг Кову, у подростка текла слюна, капая похотливыми слюнями на выпуклость полумачты Симбы. «Если в нижнем белье так плохо, то как оно пахнет сыростью…?» Бойкунт Кову вздрогнул при этой мысли, это не осталось незамеченным старейшиной. Симба погрузил большие пальцы в складку и глубоко заглянул в розовую расщелину. Розовые внутренности были сильно подчеркнуты черным деревом снаружи. Пожилой мужчина вставил свой язык в нечистую киску Кову, наслаждаясь писками, исходящими от него по мере того, как он продвигался внутрь. «Довольно свободно… ты сам это сделал?» Кову знал, что в конце концов получит вопрос, но не решался ответить. Симба потерял терпение и ударил подростка по правой щеке: «Ответь, мальчик!» Он зарычал, держась за щеку и просунув сухой палец внутрь. Кову взвизгнул при внезапном появлении, пытаясь вырваться, но рука Симбы держит его, и он не сможет уйти. — Не говорите мне, вас уже трахали? — Ну, не совсем… — Учитель всегда пытался, но дальше чаевых дело не шло, и даже тогда Кову каждый раз плакал, как малыш. Он никогда не трахался как следует, но он и не Дева Мария. "...Да." Симба снял с себя Кову и прижался лицом к матрацу, не отрывая задницы. «Ну тогда, думаю, эта распутная киска не получит пощады». Кову зажмурил глаза. Симба освободил свой разъяренный член и дерзко засунул свое мясо в задницу Кову, подросток почувствовал, как его дыхание сбилось от мучительного жала, чем глубже оно проникало внутрь. Это было не так плохо, как в начальной школе с его учителем, нет, даже хуже. Симба был толще, диче и уж точно длиннее, Кову вгрызся в подушку, чтобы не смущать себя своими жалкими визгами. Он напросился, он это заслужил, сам виноват, что такой шлюха. Старший слегка отстранился, чтобы полюбоваться зияющей дыркой Кову, обнаружив, что удивлен большим количеством крови, стекающей вокруг его члена. Кову был на грани обморока, его нижняя часть тела онемела. Он снова проснулся, когда Симба выскочил, совершенно другое жало охватило его тело, пропав без того, чтобы его набили и оскорбили. Симба приблизился к лицу Кову и заставил его посмотреть на мужчину. "Почему вы лежите?" - ...Я не делал, просто... это было давно. — пробормотал он, отводя глаза. — Просто продолжай, разве ты не говорил, что хочешь меня уничтожить? Симба вздохнул и обнял его: «Я сказал, что буду, хотя и не хотел». Кову не понимал, единственная причина, по которой Симба так гадит о нем, как он мог представить, это… «Это из-за Шрама? Я так сильно его вам напоминаю? И снова Симба был удивлен, что Кову так хорошо знаком со своим дядей. Но это не повод для привязанности. «Это часть этого, но помимо этого, ты довольно замечательный ребенок». Симба снова вставил палец внутрь, чувствуя теплую кровь. — Ой… — простонал Кову, Симба прижимал голову Кову к своей груди и гладил его, как щенка, шепча комплименты и похвалы, чем больше он теребил ушибленное входное отверстие. Симба достиг того старого места, которое заставило Кову спуститься по спирали, надавив на его простату, он немного отвлекся от боли. «Ты склонен скрывать свои чувства, скрывать все, что заставляет тебя казаться слабым», — Симба вставил еще два пальца, прижимая их вверх. Кову сжался, это было отвратительно... но почему-то он не мог насытиться. «Ты можешь выдержать хорошую трепку, но все равно гордиться собой», — Симба мягко поцеловал Кову в лоб, а другой рукой двинулся к члену подростка, сделав несколько легких поглаживаний. Мозолистые пальцы, может быть, и не так хороши, как у мягкой девушки, но это заставило Кову вздрогнуть. — …А ты такой же урод, как и я, я вижу. Симба убрал руки и прижал засохший окровавленный фаллос перед лицом подростка. «Я не хочу причинять тебе боль, но если ты хоть раз не откроешься, я это сделаю». Симба намазал немного свежей красной жидкости на свой ствол и прижал кончик ко рту Кову. Мальчик заставил свои губы открыться и наконец попробовал мясо другого мужчины после столь долгого времени, что вместе с запахом, затянувшимся железом, его желудок скрутился от отвращения. Симба несколько раз ударил бедрами вперед, держась за волосы мальчика, входя и выходя из горла Кову, покрытого синяками в форме рук. Выход Кову полностью высох, и после каждого толчка ощущалась последующая боль. Его заброшенный член так и норовил об этих мозолистых пальцах, но ему придется довольствоваться собственной рукой. Симба издевался над горлом Кову, казалось, часами, используя его как рукав члена. Кову кончил довольно быстро, и его тело утомилось от оргазма, что только добавило Симбе большего удовольствия, поскольку он смог проникнуть в основание расслабленного горла Кову. Кову чувствовал, как упираются в его миндалины, и если бы его рот не был забит, весь его обед уже лежал бы на полу. Рвота и член Симбы не позволили легким Кову получить воздух, его надгортанник мучился от давления. Лицо Кову стало багровым к тому времени, когда он почувствовал, что Симба наконец кончил, заставив его проглотить все обратно, включая рвоту. Подросток упал обратно на кровать и тут же потерял сознание, больше не в силах ни с чем справляться. Он чувствовал себя использованным, он чувствовал себя оскорбленным, он чувствовал себя… полным. Симба потащил его без сознания в ванную и запрыгнул вместе с ним в ванну, смывая засохшую кровь и пот. Он намазал немного крема в расщелине Кову, спящий подросток издал несколько всхлипов, но его глаза остались закрытыми. Он уложил Кову обратно в постель и тоже отправился спать. Это была не любовь, это были просто два грубых существа, которые баловали себя. ...Но в следующий раз он может попытаться быть немного нежнее.