/США, B.R.C.C., 8 января 2002 года/
Есть известные известные — вещи, о которых мы знаем, что знаем их. Есть также известные неизвестные — вещи, о которых мы знаем, что не знаем. Но ещё есть неизвестные неизвестные — это вещи, о которых мы не знаем, что не знаем их. Дональд Рамсфелд
— Надо оставить какое-то сообщение? — поинтересовался Таргус. Он изучал личные дела своих будущих жертв. Очень интересные дела. И, в меру, странные. Странные не содержимым, а самими личностями. — Нет, — ответила ему Уоллер. — В идеале, нужно сделать так, будто это несчастные случаи. — Имитация натуральных смертей — это существенное удорожание нашей сделки, — произнёс Таргус. — Не сто, а сто пятьдесят лет. — Тогда просто убей их, — решила Уоллер. — Но надо сделать всё чисто и аккуратно. — Хорошо, — кивнул Таргус. — Значит, останется всего двести пятьдесят лет? — Да, — Уоллер упёрлась руками в стол. — После выполнения задания у меня будет для тебя новая работа. Таргус внимательно посмотрел в декольте Уоллер, выглядящее сейчас по-особенному соблазнительно. Чёрный деловой костюм, белая рубашка, расстёгнутая на несколько пуговиц больше дозволенного — эта женщина явно его провоцирует. — Куда ты смотришь? — спросила Аманда. — Новая работа? — поднял взгляд Таргус. — Да, — ответила Уоллер. — Но подробности после выполнения задания. — Мне нужен грим и некоторая автономность, — потребовал Таргус. — Так я сработаю гораздо эффективнее. — Ты ведь не собираешься сбежать? — спросила Аманда Уоллер. — Я думал, между нами уже возникло некоторое доверие, — вздохнул Таргус. — Мне нет причин усложнять себе жизнь. Да и с тобой интересно — убивать людей с санкции, фактически, государства. — Я — не государство, — произнесла Уоллер. — Сейчас для меня государство — это ты, — усмехнулся Таргус. — Только государство может оправдать меня и позволить жить нормальной жизнью. — Нормальная жизнь — это законные убийства? — спросила Уоллер. — Ты понимаешь, о чём я, — вздохнул Таргус, вновь бросив взгляд на её декольте. — У меня больше не будет причин убивать. Я решил, что буду использовать сугубо законный способ заработка. — И какой же это способ? — скептически нахмурилась Аманда. — ММА, — ответил Таргус. — Что? — не поняла его Уоллер. — Смешанные боевые искусства, — пояснил Таргус. — Говорят, что сейчас деньги, постепенно, перетекают в ММА. — Мета-людям запрещено... — начала Уоллер. — Ах, да, ты же не мета-человек... И тест легко пройдёшь. — Сначала я думал, что лучше будет вернуться к боксу, чтобы заколотить сумму для какого-нибудь простенького бизнеса, — продолжил Таргус. — Но теперь хочу совместить оба занятия, чтобы удвоить гонорары. — Всё это будет возможно только после того, как ты погасишь триста пятьдесят лет срока, — усмехнулась Уоллер. — Так и будешь продолжать пялиться? — Не сомневаюсь, что всё получится, — поднял взгляд Таргус. — А тебе бы следовало застегнуть пару дополнительных пуговиц на рубашке. Уоллер самодовольно улыбнулась, после чего застегнула пуговицы. — Когда я должен приступить? — спросил Таргус. — Вылетаешь в Вашингтон завтра, — ответила директор. — Как закончишь там, лети в Чикаго, сделаешь дело — выезжай по сорок первой. Там пообщаешься с моим человеком. Последний пункт назначения — Нью-Йорк. — Опасную игру ты затеяла, — произнёс Таргус неодобрительно. — Надеюсь, твоя крыша настолько же железобетонная, насколько ты полагаешь. Ты лезешь к нефтяникам, а у них очень много бабок и глубокие связи с властями... — Не рассказывай мне о мире, в котором я живу, — попросила его Уоллер. — Просто сделай свою работу и не задавай лишних вопросов. Это ответная реакция — это всё, что тебе нужно знать. — Что ж... — Таргус встал из-за стола. — Кстати, раз уж я буду на свободе, некоторое время... Может, сходим куда-нибудь? Ты ведь можешь отлучиться ненадолго в Нью-Йорк? Аманда Уоллер посмотрела на него неопределённым взглядом. Потом едва заметно улыбнулась: — А не много ты о себе воображаешь, Таргус Виридиан? — Тебе надо ответить положительно или отрицательно, — развёл руками Таргус. — Посмотрим, как хорошо ты справишься с работой, — ответила Уоллер./США, Вашингтон, округ Колумбия, 9 января 2002 года/
В отличие от острова Белль Рив, расположенного в Луизиане, в столичном округе было снежно и холодно. Не так, как бывает дальше на север, но всё же, к этому пришлось бы привыкать, не будь его задание столь краткосрочным. Ричард Брюс Чейни, более известный как Дик Чейни. Вице-президент США — официально, но неофициально — фактический правитель Штатов. И Таргус знал, как именно сработала эта штука. О чём-то подобном задумывался и он сам, когда управлял своей корпорацией. Что-то вроде отдалённых планов, когда его Аурелия станет совершеннолетней и сможет принять бразды правления в его транснациональной империи... Главная вещь, благодаря которой всё это могло получиться — теория унитарной исполнительной власти. Об этом говорили в юридических институтах ещё в шестидесятых-семидесятых, но всерьёз эту теорию почти никто не воспринял. Таргус же видел её потенциал, правда, не успел его реализовать. А Чейни смог. Чейни отжал у Буша, который сейчас почти ничего не решает, всю полноту власти. И сейчас, пользуясь широким диапазоном инструментов, продвигает интересы компании, обеспечивающей его безбедное существование. Убийство вице-президента США — это рискованный шаг, но Уоллер знает, что Таргус сделает это. Рано или поздно, но он должен выяснить, откуда у неё эти сведения... Купив хот-дог у продавца с тележкой, Таргус сел на деревянную лавку у дороги. Всё-таки, место влияет на вкус пищи — у здания Верховного Суда, в столице, сидя на лавке и наблюдая за спешащими по своим делам госслужащими, можно ощутить по-настоящему оригинальный вкус уличного фаст-фуда. Вкус Америки. Сейчас Таргус имеет причёску «маллет» цвета блонд, того же окраса усы с бородкой — всё искусственное, из набора «пожилого театрала». Глаза его скрыты солнцезащитными очками, а шея высоким воротом серого шерстяного пальто. Немодная причёска, одежда тоже не слишком модная, но таких людей в Вашингтоне хватает, поэтому он не особо бросается в глаза. Но главное — это несколько приметных шрамов на переносице и на щеке. Люди запоминают только характерные отличия, поэтому, если кто-то и вздумает писать его словесный портрет, то фокус будет именно на шрамах и немодной причёске с «пожарными» усами и бородкой-эспаньолкой. Форма глаз, подбородка, иные особенности строения лица — всё это будет подсознательно отметено в пользу особо выдающихся признаков. Это азы шпионской деятельности, что не умаляет их эффективности. В совершенно другом облике, с утра, он подогнал на эту улицу серый Понтиак Фиеро. Стоянка на этой части улицы разрешена до восемнадцати ноль-ноль, поэтому машина не вызывает ни у кого подозрения. А следовало бы... По сведениям из личного дела Дика Чейни, по вторникам и средам он имеет обыкновение посещать Капитолий, где у него по несколько заседаний подряд. Маршрут всегда один и тот же — по Ист-Кэпитэл-Стрит на запад. Таргус съел хот-дог, прислушался к ощущениям, понял, что нет, этого недостаточно, после чего купил ещё один. Чернокожий торговец понимающе улыбнулся ему. — Уважаемый, вы продаёте газеты? — поинтересовался Таргус. — Есть утренний «Вашингтон Пост», сэр, — предложил торговец. — Сгодится, — кивнул Таргус. — Сколько с меня? — Полдоллара, сэр. Купив газету и приняв хот-дог с горчицей, Таргус вернулся на лавку и продолжил созерцание здания Верховного Суда США. Очень важное место, если судить с архитектурной точки зрения: неоклассицизм с элементами бозара — сейчас так почти никто не строит. «Строгая симметрия, некая холодная торжественность...» — размышлял Таргус, оценивая стиль. — «Да, определённо, денег не пожалели, особенно это хорошо видно в статуях... О, тачка Чейни...» Чёрный бронеавтомобиль, достойный какого-нибудь африканского диктатора, ехал в сопровождении мотоциклетных копов, двух внедорожников секретной службы — так должен ездить Буш-младший, а не вице-президент... Но Таргус знал характеристики бронеавтомобиля заблаговременно, поэтому попросил достать ему специфическую штучку, именуемую ТМ-83. Советская разработка, очень удобная, если тебе надо взорвать какой-нибудь танк на, вроде бы, безобидной автостраде. Изначально в ТМ-83 ИК-датчик, фиксирующий крупные металлические объекты, а также сейсмодатчик, предназначенный для включения ИК-датчика при фиксации колебаний, чтобы сэкономить энергию и продлить боевую службу мины. Все эти датчики Таргусу были не нужны, поэтому он, поработав паяльником, установил надёжный дистанционный взрыватель, детонатор от которого лежит в его кармане. Можно было усложнить схему и увязать детонацию с мобильником, как любят показывать в голливудских фильмах, но Таргус всегда был сторонником простых и надёжных решений. Собственно, способ устранения Чейни — это простой и надёжный способ. ТМ-83 пробивает до 100 миллиметров гомогенной стали, ей плевать на разнесённую броню, применяемую иногда в бронеавтомобилях и некоторых видах бронетехники. Потому что ТМ-83 работает по принципу «ударного ядра», то есть её поражающее действие похоже на классический бронебойный снаряд, применяемый испокон веку. Машина Чейни почти на месте. Таргус ещё пятнадцать минут назад получил СМС, что вице-президент точно в машине и его график не нарушен, поэтому можно смело мочить. На самом деле, нужна некоторая сноровка, чтобы гарантированно положить цель таким пусть простым и надёжным, но несколько экстравагантным методом. Поэтому Таргус израсходовал целых три мины на Белль Рив, в закрытом бетонной крышкой полигоне. Наконец, передние колёса бронемашины достигли уровня плохо оттёртого пятна ванильного мороженого, якобы невзначай уроненного Таргусом с утра. Отжав кнопку детонатора, Таргус с удовлетворением услышал характерный хлопок, после чего раздался оглушительный взрыв и облако огня сорвало дверь Понтиака Фиеро. Для этой мины дверь машины была равнозначна фольге, поэтому кусок металла, за миллисекунды сформировавший форму песта или ядра, врезался в заднюю дверь бронеавтомобиля и уничтожил всё содержимое салона. Поражающими элементами, в этом случае, служат куски снаряда, а также осколки брони. Таргус картинно подскочил с лавки, потом пригнулся, а затем лихорадочными движениями достал из кармана телефон и начал якобы звонить в 9-1-1. Надо создать видимость, будто он тут совсем не при делах. Но в 9-1-1 ему звонить не следует, чтобы не давать им образец собственного голоса. У них там всё записывается и такой очевидной улики оставлять не надо. Идти к месту казни вице-президента Таргус не стал, потому что полицейские и секретчики более тщательно запоминают лица и могут описать достоверный фоторобот — их учат этому. Вокруг паника, суета — бронеавтомобиль задорно загорелся, что было неожиданно, но приятно. Из салона выскочил упитанный человек в официальном костюме. Он был объят пламенем, орал так, будто... горит. Упав на асфальт, он затих, а полицейские и секретные службисты смотрели на него как бараны на сверхсовременные автоматические ворота. Видимо, в их должностных инструкциях нет пункта о том, что надо делать, если объятое пламенем охраняемое лицо выбегает из горящей машины. Прохожие столпились на тротуарах, машины застопорились, никто не знает, как реагировать на такое чрезвычайное происшествие, а Таргус ненавязчиво уходит в переулок. «Даже если это был Чейни, он точно покойник», — подумал он. — «В него должно было влететь пару десятков крупных осколков, если он сидел на заднем сиденье. Ничего, узнаю из новостей». Зайдя за мусорные баки, он затратил несколько минут и вышел из переулка совершенно другим человеком: в кожаной куртке, кепке-восьмиклинке, с густыми чёрными бакенбардами, с короткой стрижкой из чёрных волос, а также с тёмно-карими глазами и чуть более смуглым цветом лица. Билет на самолёт в Чикаго, сумка с вещами — нет времени отдыхать, надо продолжать делать свою работу./США, Чикаго, округ Кук, 10 января 2002 года/
Перехватить Таргуса не смогли, потому что власти не решились тормозить авиаперелёты сразу же. Если бы дело было в первый час, тогда Таргусу пришлось бы ехать на колёсах, что отняло бы кучу времени, а так, он выждал сорок минут до рейса и улетел прямым в Чикаго, где получил в камере хранения аэропорта новые документы и две тысячи долларов. Джек Абрамофф сейчас находится здесь. Именно он организовал наём Дефстроука, о чём последний сообщил специалистам Уоллер. Видимо, здесь принято использовать мета-людей в политических разборках и сейчас настало время особого накала, когда допустим совсем беспредел. Например то, что скоро сделает Таргус. «Убийство вице-президента — это тоже беспредел, если подумать», — посетила его мысль. Личное дело Абрамоффа пестрит «яркими делами», но Таргус не понимал, зачем Уоллер ознакомила его с этими ненужными подробностями. Даже если бы Абрамофф был самым лучшим из людей, на действиях Таргуса это никак бы не сказалось. «Сказано в морг — значит в морг». Тачку пришлось угонять, потому что в Чикаго люди Уоллер светиться не захотели. Угнав старенькую Хонду синего цвета, Таргус поехал на окраины, в случайный оружейный магазин, где купил себе дробовик Ремингтон 870, футляр для его перевозки и боеприпасы. Для этого потребовались лишь деньги и водительское удостоверение. Последнее было подделкой, пусть и очень качественной, но продавец даже не стал «пробивать» документ по базе, потому что это, вроде как, не особо чётко прописано в регламенте. «А как преступные элементы так легко получают оружие? — спросит общественность...» — подумал Таргус с усмешкой. В хозяйственно-бытовом магазине он купил нужную расходку, а также ножовку по металлу и напильник. Сняв номер в мотеле, где, обычно, не задают вопросов, так как основной контингент являет собой шлюх и торчков, Таргус закрылся и начал доводить дробовик до кондиции. Приклад был отпилен, острые края были зашлифованы, а ствол укорочен до предела. После того, как оружие превратилось в пригодное для скрытного ношения, Таргус начал превращать обычные дробовые патроны в картечные. Свинцовая картечь всегда убойнее стальной дроби, потому что стальная дробь — это удел заднеприводных извращенцев. Так считал Таргус. Нарезав свинцовый прут, будто специально предназначенный для самостоятельного изготовления свинцовой картечи, на нужное количество зарядов, Таргус начинил патроны убойным весом, зарядил их в трубчатый магазин, после чего замаскировал дробовик под курткой. Можно идти. Адрес Абрамоффа был пафосным — Саус-Юинг-Авеню 6777. Доехав до этого дома, Таргус позвонил в домофон, встроенный в стену. — Да-да? — спросили из домофона. — Я от Дональда Рамсфелда, — произнёс Таргус. — Я вас ждал, — сказал Абрамофф. — Заходите. Встречу подстроили парой звонков. Может, если бы не было того, что будет дальше, это можно было бы назвать безобидным пранком... — Я так рад, что Дэвид готов обсудить наше участие в... — вышел во двор Абрамофф. — Эм... Таргус вытащил дробовик и без прощальных слов выстрелил ему прямо в лицо. Картечь снесла бедолаге часть черепа и до неузнаваемости исковеркало лицо. Ещё три выстрела в голову, размазавшие то, что когда-то было Джеком Абрамоффым по каменной брусчатке стиля «под природный камень» — работа завершена. Покинув частное владение, Таргус сел в машину и спокойно поехал по городу, направляясь к сорок первой трассе. На трассе он подъехал к таксофону, на который позвонили спустя десяток секунд. — Где? — спросил он. — Маршрутный лист и документ на последней странице телефонного справочника, — сообщил неизвестный абонент. — Летишь в Филадельфию, а там есть транспорт. Таргус положил трубку и раскрыл справочник. Маршрутный лист действий в Нью-Йорке был наглядным и достаточно информативным. Запомнив его содержимое, Таргус поджёг лист и покинул таксофонную будку. Сейчас в аэропорт, по новому документу полёт в Филадельфию, а оттуда в Нью-Йорк, к последней цели. План «Перехват» власти включить не могли, потому что непонятно, кого перехватывать и где. В этом-то и состоит особая прелесть высокой мобильности — бюрократическая машина просто не способна так быстро реагировать на стремительно меняющиеся обстоятельства. В Арканиуме, где имел честь служить Таргус, проблему решили постоянно действующими оперативными штабами, реагирующими на различные происшествия, коих на бескрайних просторах республики случалось так много, что ответственные быстро седели, а безответственные потом долго сидели. Вероятно, в Белом Доме сейчас спешно формируется сводная оперативная группа, предназначенная для разрешения кризиса, а когда они выкопают всю подноготную, окажется слишком поздно. Часть успеха сомнительного предприятия Уоллер базируется на молниеносности и решительности исполнителя. Исполняй этот комплекс задач кто-то менее решительный и компетентный, всё пошло бы по известному месту, на любом из этапов. Но профессиональная этика Таргуса не позволяет ему просто так подкачать.../США, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, 10 января 2002 года/
Последняя цель была самой сложной. Дэвид Лесар — это генеральный директор «Халлибёртон Энерджи Сервис», компании, с начала прошлого века занимающейся нефтью. Казалось бы, причём здесь генеральный директор? А при том, что это именно он взаимодействовал с Абрамоффым и оплачивал счёт за дорогостоящих наёмников. Схема оплаты была сложной, но это не остановило аналитиков Уоллер, которые базировали свои выводы на основании показаний Дефстроука. Обычно директоры — это исполнители, отвечающие за процессы и принимающие решения в рамках своих строго очерченных функциональных обязанностей, но такое положение вещей присутствует в каких-то других компаниях. В нефтяных же компаниях функции директората куда шире, потому что нефтебизнес — это маленькая банка с большими пауками. И у нефтяных компаний всегда присутствует насущная потребность в оперативности принятия решений. Поэтому Лесар действует по своему усмотрению, а совет инвесторов не лезет не в своё дело, полностью сосредоточившись на получении дохода с акций. И если Лесар решил, что надо убить Уоллер, похоронив, при этом, её очень неурочно эффективный проект, значит, это решение именно Лесара, а не каких-то там толстосумов, когда-то давно очень удачно купивших долю в перспективной нефтяной компании. У гендиректора явно есть долгоиграющий план, тесно связанный с местами, где много нефти. Афганистан — это, как полагает Таргус, лишь первый этап. Аль-Каида ведь может и переехать куда-нибудь чуть северо-западнее... А там, очень кстати, богатые залежи нефти. И если с Ираном ничего не получится, ведь там сильная армия и крепкая власть, то Сирия, Ливан, Ирак — здесь есть опции. У Таргуса появилось ощущение, что он, в кои-то веки, начал делать добрые дела. Ощущение это основывалось на том, что без Лесара и предыдущих его жертв, затея со вторжением в Афганистан просто заглохнет, а о вторжении на Ближний Восток речь пойдёт сильно позже, когда все оправятся от сокрушительного шока. Впрочем, всё это можно вывернуть как действия Аль-Каиды... «Так, как минимум, в случае с Чейни, было применено советское оружие, которое, чисто теоретически, могло долго лежать на складах в Афганистане...» — начал размышлять Таргус. Он ехал по Стэйтен-Айленд-Экспрессуэй, прямиком на Манхеттен. «Залив Лоуэр», — посмотрел он направо с моста Верразано. Яхты, серые воды, туристические лайнеры стоят на приколе в порту — возможно, Титаник шёл именно сюда... — «Ладно, Чейни можно списать на Аль-Каиду, а вот остальных связать с террористами не удастся, потому что фигуры Абрамоффа и Лесара не публичные, и их связь с Чейни заинтересованной стороне обнажать нельзя», — продолжил размышлять Таргус. — «Это плохо пахнет, с какой стороны не подойди, поэтому этих двоих на весь свет освещать не будут...» Бесконечные пробки — это бич любого крупного города. Нью-Йорк не исключение. Правила дорожного движения нарушать нельзя, поэтому Таргус действовал в рамках дозволенного, терпеливо ожидая, пока эта многокилометровая металлическая гусеница протолкнёт его дальше... Люди в машинах занимались кто чем: кто-то брился, кто-то обедал, заблаговременно прихватив с собой ланчбокс, а кто-то просто дремал — жить в пробках этим людям настолько привычно, что никто уже не парится. Автомобили были, преимущественно, японскими — зримый признак угасания американского автопрома. Таргусу не было жаль, потому что на ровном месте, без объективных причин, такого не происходит. Если начали доминировать дешёвые малолитражки — значит, конъюнктура рынка изменилась, а американские компании не сумели приспособиться. Sic transit gloria mundi — так проходит мирская слава... Два часа спустя, терпеливо пережив душераздирающе медленно ползущую пробку, Таргус оказался на нужном месте, после чего занял помещение напротив дома Дэвида Лесара. На месте уже лежала винтовка ОСВ-98 — крупнокалиберная, с особыми снайперскими боеприпасами 12,7СН. Это явная отсылка к спецслужбам России, так как это не ширпотреб, а мелкосерийный узкоспециализированный инструмент, который нельзя купить в первом попавшемся оружейном магазине, а такие снайперские патроны точно не достать в обычном хозмаге, как какой-нибудь 9-мм Люгер или .45 ACP... Ложный русский след повысит градус неадеквата, который уже должен был серьёзно возрасти в Белом Доме. Как заметил Таргус, американцы уже привыкли бояться русских, поэтому никто особо не удивится, что Чейни взорвали русской миной, а Лесар застрелен из снайперской винтовки... «Кстати об этом», — Таргус открыл форточку, сдвинул занавески и начал оборудовать снайперскую позицию. Дэвид Лесар появится дома спустя пару часов, если не задержится в баре с коллегами. У него назначен званый ужин с деловыми партнёрами, где можно, опционально, прикончить ещё парочку функционеров из «Халлибёртон». Уоллер сказала, что это было бы желательно, но не обязательно, потому что это не люди из «таскфорса» Лесара, то есть из команды, которая стоит за реакцией на действия Уоллер в Афганистане. О побочных жертвах беспокоиться не следовало, поэтому Таргус решил, что будет бить на поражение, без рефлексии о слезинке ребёнка... «Достоевский — это, конечно, легенда», — подумал Таргус. — «Тоже, в каком-то смысле, русский след, ха-ха!» Два часа лёжа на столе перед окном, он размышлял о русской литературе, которую читал в бытностью свою большим бизнесменом. Достоевский, в кабинете Таргуса, соседствовал на одной полке с Марксом — Таргус, как и любой человек, достигший больших высот в бизнесе, был просто обречён ознакомиться с трудами Маркса. Соседство с Марксом на одной полке — это свидетельство высокого признания Таргусом Достоевского. «Это либерально настроенные нищеброды воротят нос от трудов этого гениального еврея», — подумал он. — «Но если хочешь достичь реальных высот, надо очень хорошо знать, чем именно тебя будут бить организованные и вооружённые пролетарии. Это сильно помогает не допускать типичных ошибок, а также не создавать ситуации, когда у твоих сотрудников появляется потребность в организации профсоюза или вступлении в уже существующий». Профсоюзы — это ведь только начало. Можно, конечно, бороться с ними, устраивать юридические баталии, увольнять людей, терпеть неприемлемые убытки, потому что в США традиционно сильны профсоюзы. Кто победит — компания, всецело занятая производственным циклом, организацией и реализацией, тратящая лишь часть дохода на юристов, или специализированная организация, обладающая армией остро заточенных под защиту прав рабочих юристов, больше ничем, кроме защиты прав рабочих, не занимающаяся? Локально победить можно, но глобально профсоюзы, всё равно, победят. И они победили в США ещё в тридцатые годы двадцатого века. С ними просто не связываются, покорно отдавая привилегии членам профсоюзов — потому что война с ними не стоит усилий, ведь, всё равно, проиграешь. И Маркс, в своих трудах, весьма доходчиво объясняет, как сделать так, чтобы рабочие сами не захотели вступать в профсоюзы... «Просто потрать часть прибыли на улучшение условий — это же сраные копейки...» — подумал Таргус. — «Скольким я это объяснял? Но все слышат, но не слушают...» И вот, настал момент «Х». Лесар приехал домой, его можно было завалить прямо на лужайке, но Таргус не захотел рисковать. Приехала пара дорогих автомобилей, Лесар встретил дорогих гостей в холле своего таунхауса, затем они засели в гостиной, вне зоны поражения. Пришлось ждать, пока жена, Клаудия, подаст ужин. К счастью, Клауди справилась быстро, поэтому дорогие гости перешли в обеденный зал, где на белой скатерти были разложены недешёвые яства, с сервировкой как в лучших ресторанах Нью-Йорка... Дэвид сел во главе стола, после чего принял от жены тарелку с чем-то экзотическими и дорогим, поулыбался гостям, после чего взял вилку, занёс её над тарелкой... Выстрел. Крупнокалиберная пуля, имеющая стальной сердечник из термоупрочнённой стали, преодолела расстояние в четыреста метров, пробила бронированное оконное стекло, после чего оторвала голову цели. Но это была не единственная жертва. Вероятно, оболочка пули не выдержала контакта с бронестеклом и разорвалась, конусно распылив осколки по помещению. Пуля летела с начальной скоростью 791 метр в секунду, поэтому даже если осколки оболочки имели, хотя бы, четверть от начальной скорости, этого достаточно, чтобы пробивать черепа и ломать иные кости. Обезглавленный глава семьи упал обрубком головы прямо на тарелку, а Таргус облил винтовку концентрированной соляной кислотой, как и всё пространство вокруг, после чего покинул помещение через один из заранее предусмотренных эвакуационных маршрутов. Работа была завершена блестяще, одним эталонным выстрелом, не предусматривающим шансов на выживание. «Декапитация — это самый надёжный из способов убийства», — подумал Таргус, садясь в машину для отхода. Выбравшись из потенциально опасного района, он доехал до окраинного супермаркета "Уоллмарт", где его должна ждать группа эвакуации. — О, какая неожиданная встреча, — увидел он Уоллер, ожидающую его на парковке. — Ты справился с работой? — спросила она. — Узнаешь из новостей, — усмехнулся Таргус. — Если эта новость сумеет прорваться через шквал статей о бедняге вице-президенте... — Чейни скончался восемь часов назад — не очень чисто, но ты справился, — сообщила Аманда. — Куда ты хотел меня сводить? — В особо популярные места нам лучше не соваться, — вздохнул Таргус. — Но у меня есть пара мест на примете. Если они до сих пор работают... У тебя есть тачка, красотка? Уже вечер, а значит, это самое лучшее время, чтобы вспомнить насыщенный ритм жизни Большого Яблока. Уоллер указала на Lexus LS 430 UCF30R — Таргус читал об этой новинке в одном из автомобильных журналов. Японцы увеличивают отрыв, поэтому, если всё будет идти так, как идёт, у американских производителей не будет и шанса. Таргус сел за руль, а Аманда на переднее пассажирское сиденье. — Как всё прошло? — поинтересовалась она. — Не было накладок? — То, что я сделал всё требуемое — это и есть самая большая накладка, — вздохнул Таргус, принимая у неё ключ. — Думаю, ты строишь расчёт на том, что остальные пересрутся от ужаса, поэтому ты сможешь диктовать им свои условия... — Не будет никаких остальных... — произнесла Уоллер, глядя на супермаркет «Уоллмарт», на парковке которого они и встретились. — А-а-а, — заулыбался Таргус, заводя автомобиль. — Дефстроук? — А ты догадливый, — Уоллер, сложив руки на своих коленях. — Взрывчатка на шее? — спросил Таргус. — С тобой сработало, а ты — это специалист совершенно другого уровня, нежели Дефстроук, — произнесла Уоллер. — Мне даже кажется иногда, что в тебе ещё меньше человеческого, чем в Супермене... Вот это было очень ценным изречением, как на взгляд Таргуса. Вероятно, они с Уоллер действительно могут сработаться. «Первая остановка — Лексингтонский магазин сладостей», — подумал Таргус, выезжая на магистраль. — «Надеюсь, они не закрылись в этой реальности...» Люди возвращаются с работы, они устали после тяжёлого рабочего дня, полного новостных бомб, а теперь ещё эти пробки... Но Таргуса пробки совершенно не парили, потому что у него лучшая работа в мире. А ещё, если всё пойдёт как он задумал... — Я буду считать, что ты произнесла это с восхищением, — произнёс он. — А вообще, мне льстит, что ты сравниваешь меня с Суперменом. — Что бы ты делал, имей такие же способности? — спросила вдруг Аманда. — Продолжил бы заниматься тем, чем занимаешься? — Честно? — посмотрел на неё Таргус. — Я не думал об этом. Он действительно не думал об этом, потому что доподлинно знал, что Супермену пришлось родиться криптонцем, чтобы обрести свои суперсилы. Это не какой-то дар, который можно приобрести. Это право по рождению. — Какие у тебя планы? Что ты будешь делать, когда закончишь работать на меня? — продолжила задавать интересные вопросы Уоллер. — Всё зависит от тебя, — ответил Таргус, припоминая самый короткий маршрут до первого динера, который он хотел бы посетить сегодня. — Как это, зависит от меня? — спросила Аманда. — Я должен быть заинтересован в том, чтобы мы с тобой продолжали поддерживать деловые отношения, взаимовыгодные, естественно, — объяснил Таргус. — Это капитализм. — Хочешь получать деньги? Как обычный наёмный убийца? — с нескрываемым разочарованием спросила директор. — У тебя нет столько денег, — покачал головой Таргус, — сколько стоят мои услуги. — Тогда я не понимаю, о чём ты говоришь, — развела руками Уоллер. — И причём здесь капитализм? — Взаимовыгодное сотрудничество измеряется не в деньгах, а в пользе, — пояснил Таргус, сворачивая на экспресс-трассу. — Вот причём здесь капитализм. Можно держать партнёров за яйца, как ты держишь меня или того же Дефстроука. А можно предложить им что-то взамен. — Чего ты хочешь? — поинтересовалась Аманда. — Я хочу то, что ты сможешь мне дать, когда заберёшься на самую вершину, — улыбнулся Таргус. — И я хочу, чтобы ты поддержала моё видение того, каким должны быть США. — Каково твоё видение США? — спросила Уоллер. — Мы почти приехали, — покачал головой Таргус. — Если это место всё ещё существует, то поговорим об этом там.