/Республика Ирак, линия фронта, 4 июня 2003 года/
Пусть будут прокляты американцы и персы! Саддам Хусейн
— Не стрелять!!! — заорал Таргус из окна. Секунду назад ему пришлось резко пригнуться и вильнуть внедорожником, потому что по лобовому стеклу застучали пулевые попадания. Долбили из чего-то вроде пулемёта Калашникова, причём станкового. И не смутил никого иракский флаг. Наверное, было глупо ехать прямо на линию обороны на американском военном внедорожнике, но идти пешком было бы ещё глупее. На внедорожнике хотя бы есть броня... Стрельба была прекращена, но повлиял на это не выкрик, а то, что солдаты в траншее увидели флаг Ирака. Остановив машину, Таргус медленно вышел наружу и выдернул из крепления флаг, после чего так же медленно пошёл в сторону траншей. Наступление у американских генералов идёт не совсем так, как они изначально планировали: первые дни — разгром иракской армии казался тотальным, но потом кое-где силы вторжения были остановлены, а кое-где даже обращены в бегство. Да, потери иракской армии были пятикратно больше американских при каждом подобном акте, но командование нацелилось на быстрый захват Ирака, с минимумом потерь в людских и материальных ресурсах. Джокером, внёсшим незначительное изменение в ход боевых действий, послужили мета-люди. У американцев на службе было достаточно мета-людей, ну, им так казалось, но в итоге выяснилось, что слухи о личной гвардии Саддама подтвердились. Сейчас, насколько известно Таргусу, основную массу иракских мета-людей выбили, но продвижение американских войск уже замедленно и действуют они осторожнее. Слепая вера в то, что если у тебя четыре миллиарда долларов из военного бюджета расходуется на содержание многочисленных мета-людей, то победа у тебя в кармане, подвела командование, что послужит знаковым уроком для всего мира. И всё равно, положение Саддама Хусейна катастрофическое, а если знать, что произойдёт дальше, с таргусовой помощью... — Не стрелять! — взмахнул флагом Таргус. — Я Барзан Ибрагим ат-Тикрити! Солдаты синхронно высунули головы из-за бруствера и начали поражённо пялиться на него. Но командир их, осторожно выглянувший после них, смотрел на него настороженно. — Перебирайтесь в траншею, — приказал он, когда опознал важную шишку из правительства. Таргус спустился в траншею, где у него тут же отобрали автомат, саблю и флаг. — Как вы здесь оказались? — сразу же начал опрос офицер. — Представься, для начала, — начал качать права Таргус. Это тоже в духе Барзана, человек привык к абсолютной власти в своей стране и солдаты им рассматриваются не иначе как слуги. Даже арестовывали его агенты местной разведки, что случилось уже несколько раз. Начни Таргус разводить тут свободу, равенство и братство, как это станет одним из гвоздиков, что закрепит крышку на гробу его легенды. — Махмуд Аль-Равдан, господин, — почтительно поклонился офицер, а затем повторил вопрос. — Как вы здесь оказались? — Американцы пытались похитить меня, — сообщил Таргус, взглядом продемонстрировавший удовлетворение от проявленной покорности. — Пришлось убить их всех. Офицер опустил взгляд на засохшие пятна крови на рукавах Таргуса. — Заберите машину, — велел единственный в этом мире Виридиан. — Труп захоронить, машину спрятать. И ведите меня уже к представителям «Мухабарата». Мухабарат — это сокращённое название разведывательной службы, которую некогда возглавлял Барзан ат-Тикрити. Эту часть биографии из оригинала выбили вместе с зубами, а Таргус выучил всё досконально и мог ответить на любой вопрос. — Я должен связаться с вышестоящим начальством, господин, — вновь поклонился офицер. — Американцы могут начать обстрел в любой момент, поэтому прошу проследовать за мной в блиндаж. Таргус кивнул и пошёл вслед за Махмудом. Траншеи имели ломаную траекторию, препятствующую свободному разлёту осколков — вырыты со знанием дела. Блиндаж замаскирован глинистой землёй, но недостаточно тщательно. Скорее всего, американские военные уже отлично знают координаты ключевых точек и готовят губительные обстрелы, чтобы к прибытию сухопутных войск тут некому было оказывать достойное сопротивление. Насколько было известно Таргусу, иракские войска имеют богатейший опыт позиционных войн, потому что восемь лет бесплодно воевали против иранской армии, тоже изрядно обогатившейся на подобный горький опыт, с привкусом сырой земли. Только вот американцы в позиционную войну втягиваться не собираются, у них достаточно бомб и снарядов, чтобы сравнять с землёй любой укрепрайон, поэтому все эти усилия десятков тысяч рук и спин не имеют особого смысла. «Бездумно разбиваться об эту линию они, скорее всего, не будут», — подумал Таргус. — «Более вероятно, что они начнут интенсивно работать высокоточными килотоннами тротила». В блиндаже, что располагался на третьей линии траншей, было сухо, под потолком горела лампочка, а за грубым дощатым столом сидели офицеры и смолили сигареты, ругаясь между собой. — Господа! — вбежал в блиндаж Махмуд. — Сам Барзан Ибрагим ат-Тикрити! Таргус медленно, с достоинством в походке, вошёл в блиндаж и степенно покивал охреневшим от такого пришествия офицерам. — Нет времени на расшаркивания, — произнёс он. — Мне нужно встретиться с агентами «Мухабарата». Срочно! Спохватившиеся офицеры начали кланяться ему, а самый пожилой из них, совсем как молодой, метнулся к рации и начал лично вызывать ставку. — Что ты собираешься делать? — спросил Виридиан. — Сообщить о вас в ставку, господин, — ответил офицер. — Идиот! — крикнул Таргус. — Эфир слушают американцы! Если они узнают, что я здесь, сюда прилетят ракеты и бомбы! С этими словами он прошёл к рации, забрал у поникшего усатого офицера наушники и передал их радисту. — Потом вы удивляетесь, почему они побеждают?! — выговорил Таргус всем присутствующим, а затем перевёл строгий взгляд на радиста. — Свяжись со ставкой, но сообщи, что необходимо прислать к нам кого-нибудь из «альуэйбу». Альуэйбу — это паутина, в чём-то банальное название подразделения Мухабарата для взаимодействия с особо важными персонами. Оригинальный Барзан выложил всё, поэтому Таргус знал очень многое из того, что не известно даже ЦРУ. Впрочем, последние даже не заморачивались слишком усердно с внутренней кухней Мухабарата, ведь считалось, что в ходе «Иракской свободы» все эти комитетчики будут отловлены и рассажены по тюрьмам. Связь была налажена быстро, потому что на фронте затишье, американцы взяли тактическую паузу, чтобы доставить к передовой побольше снарядов и подготовить авиацию к массированным налётам. Растерянный паренёк с одной звёздочкой на погоне, что означает звание лейтенанта, быстро оттараторил нужную информацию и получил ответ. — Говорят, чтобы ожидали, господин, — сообщил он Таргусу. Кивнув радисту, лже-Барзан сел за стол и оглядел офицеров. — Расскажите, пожалуйста, как вы оказались на фронте? — решил спросить полковник. — Как тебя зовут? — спросил Таргус. — Ахмед ат-Насеф, — представился полковник. — Мы с вами виделись одиннадцать лет назад, в Багдаде. — Не припомню твоего лица, — хмыкнул Таргус. — Но раз спрашиваешь, то расскажу тебе, как всё было... Далее Таргус вкратце рассказал вводную часть своей легенды, о том, как его попытались взять американские спецназовцы, о гибели телохранителей, а также о героической перестрелке с остатками морских котиков, ну и о стремительном бегстве на восток, подальше от наступающих американских войск. Эпизод с нападением на передовой дозор сил Коалиции был единственной истиной в этом рассказе, причём истиной проверяемой. Полковник Ахмед ат-Насеф ненавязчиво отправил своего адъютанта посмотреть на трофейный внедорожник. — Я весь день провёл в пустыне, — произнёс Таргус. — Найдите мне чего-нибудь поесть. Только нормальную еду! Два офицера рангом пониже, подчиняясь жесту полковника ат-Насефа, метнулись на выход. Таргус расслабленно откинулся на спинку стула и вытащил из левого нагрудного кармана пачку иранского «Бахмана». Запрещено, ведь контрабанда из Ирана, но Барзан ат-Тикрити находится на таком уровне, что может курить эти сигареты хоть при самом Саддаме. Спустя десяток минут вернулся адъютант полковника, начавший шептать своему начальнику что-то на ухо, а ещё через пять минут лейтенанты принесли скромную еду. Перед Таргусом поставили тарелку тушёной капусты с куриными желудками, явно, из офицерской столовой, кувшин со свекольным айраном, а также пару пит с фаршем. Взяв в руки ложку, Виридиан приступил к раннему обеду, параллельно изучая взглядом карту местности. Ничего нового для себя он там не увидел, оборона поставлена образцово, но без учёта тотального превосходства американцев в воздухе, а также даже чуть более тотального превосходства в артиллерии. — Артиллерию замаскировали? — спросил Таргус у полковника. — Замаскировали, — кивнул тот. — Тогда сегодня ночью соорудите качественные макеты, поставьте их ровно на те места, а всю артиллерию перенесите в какую-нибудь рощу, — дал Таргус указание, а затем ткнул в место на карте. — Вот здесь. Американцы уже знают, что где находится наша артиллерия. — Это вне моих полномочий, господин, — покачал головой полковник. — Тогда вызывай сюда генерала или кто там ответственный, — вздохнул Таргус. — Если не хочешь остаться перед американским наступлением без артиллерии, делай, как я говорю. Обсуждать приказы такого человека как Барзан ат-Тикрити — это в Ираке подобно подписи на собственном смертном приговоре. Полковник дал быстрое распоряжение радисту, который быстро связался со штабом, всё ещё вырабатывающим ответ на предыдущий запрос. Но в этот раз всё прошло гораздо быстрее. — Приказывают явиться, господин полковник, — сообщил радист. — После того как закончите трапезу, выезжаем в штаб, — произнёс полковник. — Я быстро. Таргус в три ложки прикончил тушёную капусту, в четыре укуса расправился с питой, а затем залпом выпил свекольный айран. Желудок был набит, а значит, в ближайшие часов шесть о еде можно не беспокоиться. Советский УАЗ-469, выкрашенный в пустынную расцветку, уже ожидал их неподалёку от траншеи. Зачем Таргусу помогать иракской армии? А почему нет? Людские потери Буша — это будущие бонусы Уоллер. Чем хуже пройдёт эта сомнительная военная кампания, тем меньше шансов у Джорджа Уокера Буша избраться на второй срок. И вообще, кто сказал, что американцам тут должно быть легко? В УАЗе сидел упитанный ефрейтор, пока что самый смуглый из виденных Таргусом иракцев. Рыкнул мотор и они поехали в неизвестном направлении. Где-то минут через двадцать внедорожник въехал в населённый пункт Аль-Масафер, где остановился у трёхэтажного здания с вывеской «Электроника». Таргус по-хозяйски вошёл в фойе, где раньше на витринах выставлялись различные бытовые приборы, а теперь стоял контрольно-пропускной пункт с десятком вооружённых солдат. Он вытащил из правого нагрудного кармана оригинальный паспорт, сравнительно недавно лежавший в кармане настоящего Барзана, и показал его дежурному. Тот выпучил глаза, несколько раз поднял и опустил взгляд с паспорта на Таргуса, после чего дал знак солдатам, чтобы пропустили его. А вот с полковником так гладко не вышло. Пришлось ждать, пока дежурный позвонит наверх, пока ему дадут ответ и скажут, что сейчас спустят сопровождающего. К ним спустился целый майор, который тоже очень изумился, когда увидел перед собой всамделишного Барзана ат-Тикрити. — Не трать моё время, майор, — процедил Таргус сквозь зубы. — Веди к своему начальству. Майор лишь коротко и испуганно кивнул, после чего побежал по ступенькам. Через коридор направо, а там в кабинет с открытой дверью, где под вентилятором потел мужчина лет шестидесяти, одетый в форму со знаками отличия бригадира. Это у них тут такое звание есть, следующее перед генерал-майором. — Э... — издал этот дядя. — Встать! Представиться по форме! — Таргус выпучил глаза в праведном гневе. Бригадир взлетел с кресла, вытянулся по стойке «смирно», выполнил воинское приветствие и отчеканил: — Бригадир Масуд аль-Бакр! — Есть связь со ставкой? — смягчился Таргус. — Мне нужно связаться с ней по шифрованному каналу. — А как вы здесь оказались, господин? — озадачился аль-Бакр. — Вы ведь должны быть в... — Это неважно, — пресёк его критические поползновения Таргус. — Я тут недолго, но уже вижу бардак!!! Артиллерию подставляете под удар! Солдат жалеете?! Боитесь, как бы мозолей не натёрли?! — Всё в... — начал оправдываться бригадир. — В жопе! — вновь не дал ему договорить Таргус. — Американцы уже знают, где именно находятся позиции артиллерии! — Но мы д... — подал голосок аль-Бакр. — Дожидаетесь ночи! Сооружаете высококачественные деревянные макеты артиллерии, ровно столько макетов, сколько пушек стоит сейчас на позициях! — взял Таргус бригадира за борт кителя и приблизил к себе. — Артиллерию увозите в естественные укрытия! Хоть всю свою бригаду вениками вооружи, но следы замети! Батареи на боевое дежурство, чтобы поссать без особого распоряжения не могли! — Госп... — снова попробовал вклиниться бригадир. — Молчать, когда я разговариваю... — прошипел ему в лицо Таргус. — Артиллерия должна быть использована ТОЛЬКО для отражения уже происходящего наступления! Никакой контрбатарейной борьбы! Американцы даже подумать не должны, что к наступлению у нас ещё что-то осталось! — Да, я... — неугомонный аль-Бакр попытался хоть как-то перехватить инициативу. — Чему тебя, детёныш мирных лет, учили в академии?! — прокричал Таргус ему в лицо, вновь беспардонно перебив. — Не знаю как у остальных, но на твоём направлении должен быть рекорд по нанесённым американцам потерям! Землю грызи, но гяуров убивай! Поймёшь, что сплоховал — сразу пулю себе в голову пускай! У меня ты пулей не отделаешься! — Слушаюсь, господ... — начал бригадир, но осёкся от того, что его не перебили. — Слушаюсь, господин. Сделаю всё возможное. — А я тебя не ограничиваю! — усмехнулся Таргус. — Невозможное тоже делай! Понял меня? — Так точно, господин, — козырнул бригадир. — Вот и отлично, — улыбнулся Таргус и похлопал его по плечу. — А теперь обеспечь мне связь со ставкой, хочу поговорить с Саддамом. После полученной выволочки бригадир действовал быстро, как в молодые да ранние курсантские годы. В кабинете связи Таргусу предоставили телефон шифрованной связи с уже установленной связью. — Это точно не смогут прослушать? — спросил Таргус у радиста. — Канал проводной, господин, — ответил тот. — Говорит Барзан Ибрагим ат-Тикрити! — заговорил Таргус. — Нужна связь с законно избранным президентом! Срочно! Естественно, быстро и срочно не получилось. Сначала пришлось поговорить с Али Хасаном ат-Тикрити, двоюродным братцем Барзана и Саддама. Он, к слову, возглавляет сейчас разведслужбу, поэтому должен первым узнавать о таких вещах, как внезапное возвращение уже списанного Барзана. — У меня есть надёжные сведения, что тебя захватили американцы, — произнёс Али Хасан. В народе двоюродный братец Барзана заимел весьма специфическое прозвище — Химический Али. Операция «Анфаль» — сотни тысяч курдов погибли, миллионы пострадали. С таким грузом за плечами где-то вне Ирака Али Хасан долго не проживёт, поэтому он держится за Саддама руками и ногами. Барзан в этом геноциде замешан не был, но рыльце у него и без этого в пушку, есть за что очень долго посидеть или очень недолго повисеть... — Попытались захватить, — поправил своего кузена лже-Барзан. — Я сумел сбежать и ускользнуть от преследования, ценой жизни моих телохранителей. — Это всё требует проверки, — произнёс Химический Али. — Ну так проверяй! — ответил на это лже-Барзан. — И, Али, сообщи обо мне Саддаму. — Сиди там и никуда не выходи, — велел кузен Барзана. — Я дам инструкции моим людям, тебя заберут. — Хорошо, буду ждать, — ответил Таргус. Сеанс связи был завершён, он встал из-за стола и посмотрел на бригадира. — Есть у тебя комната с диваном или кроватью? — спросил лже-Барзан. — Бегать по пустыне от американцев — это утомительно./Республика Ирак, Багдад, 5 июня 2003 года/
За лже-Барзаном прислали целую автоколонну, что очень плохо говорило об иракской разведке. Будь американцы осведомлены о присутствии одного из ат-Тикрити вне железобетонного бункера, автоколонну, где-то на пути к Багдаду, обязательно бы ждал дерзкий авиаудар, с применением автоматических пушек и управляемых бомб. Впрочем, не став выпендриваться, Таргус молча сел в бронированный внедорожник и вверил себя в руки Фортуны. Огнестрельное оружие изъяли, но вот саблю оставить разрешили. Наверное, посчитали, что это декоративная ерунда, не способная никому причинить вреда. В ходе поездки выяснилось, что богиня удачи сегодня была на стороне Таргуса, поэтому ничего с небес не прилетело. Колонна благополучно доехала до Багдада, где КПП пропускали её открывая шлагбаумы сразу же, без остановки весьма важных автомобилей. Будь здесь главным Таргус, эти дежурные висели бы у штаба, подвешенные к козырьку за яйца, до полного осознания и вразумления... В самом городе было очень тихо, люди боялись выходить на улицу, городской базар вообще был пуст, что выглядело постапокалиптично, как на взгляд Таргуса. Автоколонна миновала Мечи Кадисии и въехала в элитный район, ныне такой же пустой и тихий, как остальной город. Дворец Саддама Хусейна был исполнен в характерном арабском стиле. Исполнен он из коричневого камня, на крыше голубой купол, фасад с арабскими арками, окна панорамные, вокруг густой сад, вероятно, ежедневно затрачивающий на своё содержание тонны воды. Через садовую посадку была проложена прямая асфальтированная дорога, ведущая сразу к небольшой площади перед дворцом. Тут тоже был контрольно-пропускной пункт, Таргус ожидал, что их пропустят не проверив, но на этот раз досмотр был проведён по всем правилам, даже пришлось покинуть машину, чтобы салон проверил сапёр с собакой. О собственной безопасности Хусейн беспокоился гораздо больше, чем о безопасности города. Машины заехали в подземный паркинг, оборудованный по всем западным стандартам, где стояли дорогостоящие автомобили из личной коллекции Саддама. Таргус знал из досье, что тут только Роллс-Ройсов шесть штук, не говоря уже о чуть менее пафосных марках. Одна «Феррари», две «Ламборджини», несколько «БМВ», пара люксовых от «Мерседес» — Саддам Хусейн определённо не экономил на машинах. «Лучше бы в армию закупал побольше зенитно-ракетных комплексов...» — неодобрительно подумал Таргус. Отмочи он такое, что отмочил Хусейн в Кувейте, всеми правдами и неправдами купил как можно больше современных ЗРК, увеличил численность армии до пары миллионов, казнил и выпотрошил на предмет дополнительных средств всю иракскую элиту, ведь не с нищего населения же брать средства на новые танки, самолёты и артиллерию, а также виртуозно закредитовался по самые помидоры у всех соседей, чтобы они стали заинтересованы в успехе Хусейна. То, что американцы после «Бури в пустыне» его просто так не оставят — это было ясно изначально. Почему? Они вкусили кровь, им захотелось ещё, они пришли за добавкой. Наверх Таргуса не повели, сразу приведя к лифту, расположенному прямо в паркинге. Не назвавшийся агент разведки набрал код, постоял перед камерой, встроенной в пульт, после чего створки лифта разошлись и открыли вид на четверых вооружённых и бронированных боевиков. АК74 у каждого, а броня западного образца, но не из той категории, которую могут себе позволить военные. — Запускайте, — приказал один из боевиков. Таргуса пихнули в лифт, после чего створки сразу же закрылись. Поездка заняла несколько десятков секунд, ускорение было незначительным, поэтому Таргус решил, что бункер находится не очень глубоко. Створки разошлись, в коридоре их уже ожидало ещё четыре бронированных боевика, вооружённых автоматическими дробовиками — это внутренняя стража, им не нужно ничего особо дальнобойного. Семьдесят метров по коридору, двустворчатая дверь из стали, а за ней круглое помещение с большим круглым столом по центру. За столом сидели мужчины в военных мундирах, а также сам Саддам Хусейн. Президент был бледен, потлив, глаза его бегали — не очень хороший пример для крепкого боевого духа окружающих. — Барзан? — увидел он визитёра. — Мне сказали, что тебя убили! — Тот, кто сказал тебе такое — лжец, — улыбнулся Таргус. — Я выжил, сумел сбежать от преследователей и вот я здесь! Хвала Аллаху! — Да, мне уже доложили, — кивнул Саддам. — Почему пришёл сюда, а не спрятался где-нибудь? Оригинальный Барзан собирался поступить именно так, о чём подробно рассказал при допросе. В его планах было отсидеться в загородном доме своего ассистента, а когда пыль осядет, либо бежать от вторгшихся сил Коалиции, либо присоединяться к отразившему вторжение гяуров Хусейну. — Как я могу бросить страну в такой ответственный момент, брат? — развёл руками Таргус. — Не думал я, что ты такого плохого мнения обо мне! — Атбан и Сабауи уже смылись в Сирию, — усталым тоном произнёс Саддам. — Что я должен был думать о тебе? Упомянутые лица — это единоутробные братья Хусейна от Ибрагима ат-Тикрити, как и Барзан. Чисто технически, Барзан тоже собирался смыться, но в Иорданию и только тогда, когда точно станет ясно, что всё — Саддам не вывез. Таргус был вынужден выучить всех родственников Хусейна до седьмого колена, потому что Барзан знал. — Ты позаботился о детях, Барзан? — спросил законно избранный президент Ирака. — Если у гяуров есть совесть, то они не тронут их в Швейцарии, — произнёс Таргус. Это факт — детишки всех знаковых личностей Ирака находятся в «цивилизованном мире», а сами эти знаковые личности «на родине» зарабатывают этим детишкам на дозу кокаина и дорогих шлюх. Деньги выкачиваются из Ирака интенсивно, и ЦРУ нравилось такое положение дел, а потом Буш-младший захотел поиграть в маленькую победоносную войнушку. — Я всегда за тебя, брат, — продолжил лже-Барзан. — И всегда был, пусть у нас с тобой в прошлом и случались разногласия. И буду с тобой до конца. — Иншаллах, — растроганно улыбнулся Саддам. — Тогда садись, брат мой, по правую мою руку, нам следует обсудить... В этот момент в овальный кабинет ворвался вооружённый парень в форме со знаками отличия , в котором Таргус быстро опознал Кусея Хусейна, младшего сына Саддама. — Отец, во дворце враги! — выкрикнул он. — Что ты несёшь? — раздражённо вопросил Саддам. — Это невозможно! — Я одна из них, — изменился голос Кусея на женский. Таргус с удивлением для себя увидел, что кожа молодого парня поплыла, он стал ниже ростом, уже в плечах, но больше всего изменилось лицо, ставшее женским. — К оружию! — первым спохватился Таргус. Неизвестная мета-женщина вскинула АК74 и одной длинной очередью расстреляла ближайших к себе генералов. Из открытой двери слышались интенсивная стрельба и громкие хлопки гранат. Огнестрельного оружия лже-Барзану не доверили, но у него была сабля, которую он извлёк из ножен. Вместо самоубийственной банзай-атаки он нырнул за стол, за которым всё ещё сидели ошеломлённые генералы. Стрельба продолжалась, гибли люди, неизвестно, что случилось с Саддамом, но умереть он не должен — это будет полный провал задания. Буш хочет Хусейна живым, но труп его тоже удовлетворит... Приближаться к Хусейну и проверять, как у него идут дела — это глупость, поэтому Таргус пополз поближе к неизвестной мета-женщине. «Кажется, Уоллер говорила что-то об оперативнике ЦРУ, способным на несколько часов изменить внешность», — припомнил Таргус. Мета-людей великое множество, даже Госдеп не знает, сколько именно. Сверхспособности у них разные, встречаются такие, что врагу не пожелаешь, а встречаются относительно безобидные. Вот эта — со сменой облика, может классифицироваться как безобидная. Но только при условии, если не знаешь, как её правильно применить. ЦРУ использовало эту способность очень топорно, сделав из потенциально великолепного агента внедрения банального боевика. «В духе директора Гувера, предпочитающего решать все проблемы ударом топора, но этот метод сильно устарел ещё в семидесятые, не говоря уж о настоящем», — пронеслось в голове Таргуса. — «Хотя я не знаю деталей, возможно, эта баба больше ни на что не годна...» Неизвестному агенту не ставили цели брать живьём генералитет, поэтому каждый из присутствующих старших офицеров должен умереть. И она убивала. А Таргус ждал. Наконец, в магазине АК74 закончились патроны и пришло время действовать. Вскочив, Таргус совершил бросок к мета-женщине, с которой сползли штаны, занёс саблю и ударил, что есть сил. Сталь столкнулась со сталью — мета-женщина выставила перед собой автомат, но от невероятной силы удара она не устояла на ногах. «Потому что я неотразим», — мимолётно подумал Таргус, уронивший саблю. Он перехватил автомат, запутавшийся ремнём на правой руке противницы, после чего начал вбивать приклад в лицо мета-женщине. Удары были сильными и быстрыми. Спустя четыре удара от лица её не осталось ничего, кроме кровавого месива. Освободив автомат от руки покойницы, Таргус сорвал с поясного ремня Кусея подсумок с тремя магазинами, быстро перезарядил оружие, подбежал к двери и сразу же открыл огонь по бегущим в коридоре врагам. Их четверо, одеты в форму солдат Ирака, оружие — АК74. Длинной очередью он срезал самого ближнего, после чего ушёл от ответного огня ловким перекатом. Противники не стали медлить с ответным огнём, откуда-то сзади раздался болезненный выкрик — возможно, попало по кому-то из недобитых генералов. Гранат нет, спецсредств нет, ничего нет, кроме автомата Калашникова. Высунув из-за двери АК, Таргус открыл неприцельный огонь, больше рассчитывая на рикошеты и волю Фортуны, чем на свои навыки стрельбы. Научиться точно стрелять с вытянутых рук невозможно, потому что больно уж много в этом деле зависит от личной удачи... Кого-то зацепило, в ответ по ковровой дорожке закатилась граната М26. Таргус вспомнил детские навыки и мощным пинком послал гранату обратно. Взорвалась она спустя секунду. Желая развить успех, сразу после гранаты в коридор ворвался Таргус, открывший шквальный огонь. В дымке он пристрелил двоих, а затем всадил остаток магазина в третьего. Четвёртому досталась основная масса гранатных осколков, так как его было буквально не узнать. Подняв и проверив на целостность новый АК74, Таргус забрал с тела своей последней жертвы две гранаты М26, после чего продолжил путь по коридору. Запахи бойни и пороха — те вещи, которые преследуют его, куда бы он ни пошёл... Выглянув на повороте коридора, Таргус увидел ещё троих противников. Тут решала исключительно реакция и ловкость, поэтому стрелять он начал первым. Причём не так, как обычно склонны стрелять любители, а как профессионал: две-три пули каждому адресату, а потом щедрая добивочка на остаток магазина, россыпью. Перезарядив автомат, он пошёл дальше. Добравшись до зоны лифта, он увидел трупы четверых бронированных боевиков, которых... отравили. Нервно-паралитический газ был высосан мощной вентиляцией, но оставил лёгкий аромат послевкусия, заставивший Таргуса остановить вдох. Рывком он выскочил из предлифтовой, пробежал метров десять и только там вновь задышал. Если бы у вторженцев не было бы цели взять Хусейна живьём, то вместо пафосной мета-женщины в овальный кабинет бы вошла парочка газовых гранат... Больше противников тут не было, поэтому Таргуса озадачил вопрос, как они сюда проникли и не будет ли ещё больше незваных гостей. Забежав в ватерклозет, он вытащил из кармана платок и намочил его. Закрыв таким эрзац-фильтром рот и нос, он задержал дыхание, пробежал сквозь предлифтовую и вошёл в помещение охраны. Тут вентиляция тоже работала отлично, но Таргус зашарил по шкафам и обнаружил советский противогаз. Есть риск, что фильтра будет маловато против нервно-паралитического газа, но риск невеликий. Смысл делать оружие, против которого не будет средств защиты даже у твоих солдат? Ядерное оружие наводит на мысль, что да, смысл есть, но ядерное оружие — это средство сдерживания, а не инструмент для решения тактических задач. Надев противогаз и привинтив к нему фильтр, Таргус сел за компьютер лежащего под столом охранника, после чего быстро разобрался, как здесь всё устроено. Записи с камер показали, что «Кусей» и эта группа солдат приехали на лифте, то есть ни у кого до этого они подозрения не вызвали. Далее «Кусей» пообщался о чём-то с бронированными боевиками, после чего прямо в кармане, скрытно от остальных, пустил газ. Сам газ был невидимым, потому что боевики ничего не поняли и просто попадали. У группы вторженцев, скорее всего, либо антидот в крови, либо встроенные в носоглотку фильтры. Скорее первое. Далее «Кусей» побежал в овальный кабинет, а остальные в другие помещения бункера, где ждали сигнала, коим послужила автоматная стрельба эпатажной и зрелищной мета-женщины. «Этим профессионалы отличаются от любителей: профессионалы сначала делают работу, а потом уже позволяют себе эпатаж», — подумал Таргус, дёргая за рычаг блокировки лифта. Над рычагом прямо так и написали на арабском: «Блокирование лифта». Видимо, предполагался сценарий, что бункер будут штурмовать снаружи. Вернувшись в овальный кабинет, Таргус застал сцену, где вооружённые ножками от стульев выжившие генералы синхронно отпрянули от стены. — Где Саддам?! — взволнованно вопросил Таргус. — Барзан... — заговорил генерал Хамид Раджа ат-Тикрити. — Где он?! — играл роль начавший всерьёз беспокоиться Таргус. Он раздвинул немногочисленную толпу и увидел, что Хусейн лежит на столе. — Твою мать... Подойдя к законно избранному президенту, Таргус увидел, что Хусейн схлопотал три пули. — Бра-а-ат... — прохрипел Саддам. — Они... — Я убил их! — продолжил придерживаться образа Таргус. — Я их всех убил!!! Саддам улыбнулся слабой улыбкой. — Ты... — прошептал он. — Я назначаю тебя... Ты теперь старший, Барзан... — Что это значит?! — удивился Таргус. — Исполняющий обязанности... — Саддам хрипнул и изо рта его потекла кровь. — ... президента... Аллах видит, Барзан... О, Аллах... Это были его последние слова. Таргус развернулся к охреневшим от услышанного генералам, коих осталось человек восемь и понимающе покивал головой. «И как мне разруливать всё это с Уоллер?»