Где нет темноты

Вскоре Веро́ника вернулась в столовую, неся все подсвечники, которые смогла отыскать в гостиной. Столовая пустовала, поэтому Ронни направилась вниз на кухню, что бы узнать у миссис Уизли, что делать дальше. Но до кухни она не дошла, услышав тихий голос Сириуса. — Молли, это невозможно! – бормотал Сириус. Мужчина был растерян. – Но медальон… — Сириус, таких медальонов может быть тысячи. – откликнулась миссис Уизли. — Но я подарил его Роксане, в нашу последнюю встречу, а потом я уехал и больше мы не виделись, потому что началась война. – говорил Блэк. Веро́ника отпрянула, услышав звонок в дверь. Миссис Блэк начала вопить и Ронни кинулась в коридор. Вместе с ней туда вышла Тонкс, задёргивая заклинанием портьеру, успокаивая вопли старой ведьмы. Тонкс пошла открывать дверь. Это была Гермиона. Девушка смущённо улыбнулась, стряхивая с волос снежинки. — Грейнджер? – изумилась Веро́ника при виде старосты Гриффиндора. – А как же твои магловские развлечения? — Ну, если честно, лыжи не самый мой любимый вид развлечений. – Ронни улыбнулась. Появление Гермионы, отчего-то, девушку очень обрадовало. Они обнялись. — Сообщаю тебе, что Поттер прячется где-то в доме. – проговорила Ронни, когда они поднимались в комнату, где их поселили с Джинни. — Почему? – Веро́ника пожала плечами. — Мы с Джинни думаем, что из-за случившегося с мистером Уизли. — Грейнджер задумалась. В комнату заглянули Джинни и Рон. — Он наверху. В комнате Клювокрыла. – сообщил Рон. Гермиона кивнула, направляясь туда. — Рон! Джинни! Ронни! – послышался крик миссис Уизли с первого этажа. Она дала им большую тарелку сэндвичей и выслала прочь из столовой. Ребята поднялись обратно в спальню, в которой поселились Гарри и Рон. Вскоре Гермиона привела Поттера, который, опустив голову, вниз топтался в дверях. — Как ты себя чувствуешь? — спросила Веро́ника, глядя на Гарри. — Прекрасно, — сухо ответил Гарри, продолжая игнорировать взгляды всех четверых. — Только не ври. Веро́ника сказала, что ты от всех прячешься с тех пор, как вы вернулись из больницы. – цокнула языком Гермиона — Говорит? Да? — сказал Гарри, сердито глядя на слизеринку. Веро́ника спокойно встретилась глазами с Поттером. Она не боялась его обидеть, да и гнева его не страшилась. Прожив столько лет под одной крышей с Малфоями, у неё выработался иммунитет к подобному поведению. — Да, прячешься, — подтвердила Джинни. — И смотреть ни на кого не хочешь. — Это вы не хотите на меня смотреть! – воскликнул Гарри, глядя на всех по очереди. — Может, вы друг на друга по очереди смотрите, просто не совпадаете по времени? — предположила Гермиона, причем уголки рта у нее слегка поднялись. Ронни тоже едва сдерживала улыбку, переглядываясь с Джинни. Рон едва слышно хрюкнул, пряча улыбку в кулак. — Очень остроумно, — огрызнулся Гарри и снова отвернулся, глядя в сторону. — Ах, как приятно чувствовать себя непонятым! — съязвила Гермиона. — Мы с тобой хотели поговорить, — сказала Джинни, — но ты все время от нас прячешься... — А я не хочу, чтоб со мной говорили, — начал заводиться Гарри. Он все больше и больше раздражался. — Ну, это глупо с твоей стороны, — продолжила Джинни. — Из твоих знакомых я одна знаю, каково это, когда ты одержим Сам-Знаешь-Кем, и могу тебе рассказать. - Веро́ника медленно перевела на неё изумленный взгляд, который перехватил Рон, смущённо кивая. Значит, слухи были правдивы и младшая Уизли и вправду была одержима Темным Лордом на первом курсе. Гарри на секунду застыл, казалось, осмысляя сказанное Джинни Уизли. Все выжидающе смотрели на Поттера. — Я забыл. – наконец откликнулся он. — Поздравляю, — холодно ответила Джинни. — Прости, — сказал Гарри, заёрзав на стуле. – Так думаешь... думаешь, и я одержим? — А ты можешь вспомнить все, что ты делал? Или были такие провалы в сознании, когда ты не понимал, что делаешь? – начал задавать вопросы Джинни. Веро́ника продолжала удивлённо переводить глаза с Гарри на Джинни и обратно. Оказаться в компании в гриффиндорцев, заведя дружбу с Уизли, Поттером и Грейнджер, для неё стало, будто бы попасть в новый мир, в котором каждый день открывались какие-то новые подробности. — Нет. – ответил Поттер. — Тогда Сам-Знаешь-Кто не завладел тобой, — твердо сказала Джинни. — Когда это было со мной, у меня вылетало из памяти то, что я делала в предыдущие часы. Окажусь где-то и сама не знаю, как сюда попала. – спокойно проговорила девушка, скрещивая руки на груди. — А как же этот сон с твоим папой и змеей? — Гарри, у тебя и раньше бывали такие сны, — вмешалась Гермиона. — В прошлом году ты тоже иногда чувствовал, что замышляет Волан-де-Морт. – Гарри покачал головой. — В этот раз было не так. Я был внутри змеи. – объяснял черноволосы парень, взъерошив свои волосы, которые и так торчали у него в разные стороны. – Как будто сам был змеей. А вдруг это Волан-де-Морт перенес меня в Лондон? – проговорил он, вопросительно глядя на друзей. — Когда-нибудь, Гарри, — с большим раздражением сказала Гермиона, — ты все-таки прочтешь «Историю Хогвартса», и, может быть, она напомнит тебе, что с территории Хогвартса нельзя трансгрессировать. Даже Волан-де-Морт не в силах заставить тебя вылететь из спальни. — Ты не покидал своей постели, понял? — произнёс, наконец, Рон. — Ты сучил ногами во сне не меньше минуты, пока мы тебя будили. — все они замолчали, обдумывая услышанное и сказанное. — Да уж, львята, — проговорила Ронни, нарушая тишину. — с вами я точно не соскучусь. — все переглянулись и тут же рассмеялись, развеивая остатки напряжения. *** Ночью с Сочельник Веро́нике снова не спалось. Девушка выскользнула из постели, отправляясь в коридор на первом этаже. Её мучали вопросы, на которые ответов у неё не было. Но она точно знала, кто мог ответить ей хоть на что-то. Дом на Площади Гриммо 12 спал, видя рождественские сны. Веро́ника подошла к портьерам, скрывающем портрет Вальбурги Блэк. — Бабуля.. – тихо позвала Веро́ника, становясь близко портрету. – Бабуля, вы слышите? – девушка услышала тяжёлый вздох. — Предательница крови. – пробормотала Вальбурга. — Мадам, вас послушать, то все кругом предатели. Я лично, пока никого не предавала. – спокойно ответила девушка. — Ты предала свою семью. Нарциссу. Люциуса, они приютили тебя… – продолжила Вальбурга из-за портьеры. — Кикимер, видимо, отрастил длинные уши. – хмыкнула Веро́ника. – Мадам, мой отец Регулус? – тишина скреблась по углам дома, оглушая. Вальбурга молчала за портьерами. Веро́ника занервничала. — Ты всегда была слишком любопытной. – ответила наконец старая колдунья на портрете. – Но я поклялась унести эту тайну в могилу. — Ты уже в могиле, старая корга! Так какая теперь разница? – гневно пошептала Ронни. Вальбурга снова молчала, будто бы издеваясь на внучкой. — Дом наших предков хранит много секретов. – наконец ответила миссис Блэк. – И ответ на твой вопрос тоже есть в этих стенах. — Не слишком уточняющий ответ. – цокнула языком девушка. Но было очевидно, что Вальбурга больше говорить с внучкой не намерена, потому Веро́ника направилась в кухню, что бы выпить воды и отправиться обратно с постель. — Опять ты ночью не спишь, по дому слоняешься. – услышала она насмешливый тихий голос. — Фред! – тихо проговорила слизеринка, оборачиваясь. – Ты напугал меня! — Извини, принцесса. – Фред в клетчатой пижаме вышел из тени дверного проёма, подходя ближе к Ронни. – Ну так что? Чем сегодня спровоцирована твоя бессонница? – девушка вздохнула, отводя взгляд. — Я всё думаю над тем, что услышала сегодня. – она снова вздохнула. – Я никогда не думала, что кто-то из сыновей Вальбурги может быть моим отцом. Особенно Регулус. А тут… — Эй, Ронни! – Фред приподнял её лицо за подбородок. – Мы обязательно всё выясним, обещаю тебе. – Веро́ника кивнула, грустно улыбаясь. Фред смотрел в её глаза, ласково поглаживая по щекам. Когда их губы встретились, Веро́ника затаила дыхание, снова ощущая трепет внизу живота. Никто и никогда не вызывал у девушки таких эмоций, какие вызывал Фред Уизли. На третьем курсе за ней ухаживал охотник Слизеринской команды по квиддичу - Грэхэмом Монтегю. Они даже ходили вместе на Святочный бал годом позже, но никаких сильных чувств у Веро́ники парень не вызывал и вскоре они расстались. Потом она встречала с Эрни Макмилланом с Пуффендуя, но снова эти отношения потерпели фиаско, и к концу учебного года они расстались тоже. Потом появился Нотт, но его Веро́ника вообще не воспринимала всерьёз. И тут внезапно гриффиндорец, сын предателей крови, человек, который раздражал и изводил всю школу своими выходками и шуточками, включая саму Веро́нику. Фред углублял поцелуй, отчего дыхания в лёгких почти не осталось, а тело обдало жаром, который завязывал внизу живота тугой узел возбуждения, а его руки уже аккуратно пробрались под футболку, слегка дотрагиваясь до прохладной кожи слизеринки. Он оторвался от её губ, заглядывая в глаза, в который читался немой вопрос. Веро́ника смотрела в его глаза, понимая, что он ждёт одобрения или, наоборот, ожидает, что она остановит его. — Фред, я… - голос отчего-то осип. Уизли кивнул, возвращая одежду девушки в привычное состояние. Веро́ника благодарно засопела, утыкаясь носом в его шею. Она подумала, что будь на его месте Нотт или кто-то вроде, то он бы сделал всё, для того, что бы ответ девушки стал положительным, а Фред, не смотря на уже накалившееся между ними возбуждение, спокойно остановился. — Ничего. – с улыбкой проговорил он, целуя её в макушку. – Я терпеливый. – Ронни хихикнула, спрыгивая со столешницы, на которую Фред уже успел усадить её. Утро было добрым. Не смотря на то, что Веро́ника впервые отмечала Рождество вне Малфой-Мэнора, она получила подарков даже больше, чем получала когда-либо. В ногах у её временной кровати, (раньше Веро́ника занимала комнату, в который сейчас жили Рон и Гарри), лежало приличное количество свёртков. Самый большой был от мистера и миссис Уизли: это был насыщенного изумрудного цвета мягкий свитер с Золотой буквой «В» на груди. — Мама всем такие вяжет. – с сонной улыбкой сообщила Джинни, разворачивающая свои подарки. – Считай, что это знак принятия в семью. — Оу! – улыбнулась в ответ девушка. – Это очень мило. Следом был большой свёрток от Фреда. Он подарил ей кучу невообразимых сладостей из Зонко и восхитительную брошку, украшенную россыпью изумрудных и серебристых камней. Она была в форме лилии, которая распускалась и снова собиралась в закрытый бутон. — Какая красота! – воскликнули Джинни и Гермиона в один голос. У Ронни самой перехватило дыхание от такой красоты. Гермиона подарила ей книгу. — «Ромео и Джульетта». – прочла вслух девушка, вопросительно поднимая взгляд на новую подругу. – Это магловская книга? – Грейнджер кивнула. — Я думаю, ты найдёшь её занятной. И… - она задумалась. – сделаешь выводы. — «В двух семьях, равных знатностью и славой, В Вероне пышной разгорелся вновь Вражды минувших дней раздор кровавый, Заставив литься мирных граждан кровь. Из чресл враждебных, под звездой злосчастной, Любовников чета произошла.» – прочла вслух Веро́ника. – Да уж. Начало многообещающее! – Джинни прыснула на своей кровати. Далее были подарки от Гарри, Джорджа, Джинни, и даже Рона. Ещё был подарок от Сильвы, которая подарила ей носки, который, видимо сшила сама. — Кто такая Сильва? – спросила Джинни. — Это моя эльфийка, которая нянчила меня с младенчества. — У тебя есть своя эльфийка?! – встрепенулась Гермиона. — Сейчас начнётся. – пробормотала Уизли, сползая с кровати. Веро́ника вопросительно взглянула на Джинни. Далее Гермиона с оживлением стала рассказывать ей о Г.А.В.Н.Э. от чего у Ронни округлялись глаза, с каждым сказанным гриффиндоркой словом. Грейнджер вручила ей значок общества защиты домовых эльфов, кучу буклетов. — По правде сказать, Гермиона, я никогда не… — Лучше не спорь. – шепнула ей Уизли. И Веро́ника почему-то решила прислушаться к ней. После Рождественского обеда все Уизли, Гарри и Гермиона отправились навестить мистера Уизли в больнице Св. Мунго. Веро́ника же от поездки отказалась, хотя никто не настаивал. — Я думаю, что моё знакомство с твоим папой пусть лучше состоится в более приятной обстановке. – сказал она Фреду на прощание. – А мистер Блэк за мной присмотрит. – Ронни подмигнула, наблюдавшему за ними Сириусу, отчего мужчина поперхнулся рождественским напитком. Когда Уизли, Гарри и Гермиона отправились в Св. Мунго, Ронни стала собирать остатки рождественского обеда со стола. — Веро́ника? – позвал наконец, её Сириус. — Да, сэр? – откликнулась девушка, переводя на него взгляд ярко-зелёных глаз. — Ради Мерлина! Зови меня Сириус! – Ронни улыбнулась, кивая. – Скажи, ты знаешь, как звали твою мать? Веро́ника снова кивнула, она подняла на мужчину глаза. Было видно, что он ждёт её ответа, а она продолжала собирать со стола. — Мою мать звали Роксана Малфой, она троюродная сестра Люциуса. – Сириус на секунду изменился в лице, но быстро собрался. — И вы уже спрашивали меня об этом. — Ах, да, точно. — смутился хозяин дома. Блэк подошёл к ней ближе и потянул за цепочку с кулоном. Из-за того, что цепочка была длинной, она легко поддавалась. — Этот кулон я купил на магловской барахолке, когда мне было семнадцать. Купил и подарил девушке, которую очень любил. – он потянул цепочку вверх, снимая её через голову девушки. – Её звали Роксана. Роксана Малфой и она, тоже училась на Слизерине, как и ты. – Ронни сморгнула, слушая исповедь Блэка, не решаясь даже дышать громче чем нужно, что бы не перебивать мужчину. – Я заколдовал его, что бы только мы знали, как его открыть. Сириус постучал по нему волшебной палочкой и медальон раскрылся. Там она увидела фото молодого, безумно красивого черноволосого мужчины и прекрасной женщины с светлыми, как у всех Малфоев волосами и ярко-зелёными, как у Ронни глазами. И это точно была её мать. У Веро́ники была её колдография. Она украла её у Люциуса из кабинета. — Это моя Роксана. – в его голосе грусть смешалась с нежностью. – И я. — Вы думаете, что...? – Сириус замотал головой. — Я не знаю. – он отошёл на шаг назад, качала головой. – Я не видел Роксану с тех пор, как вручил ей медальон. Она уехала во Францию, потом началась война. Тёмный Лорд перешёл в наступление, мы собирали сопротивление, что бы сражаться. Она вернулась, но потом, незадолго до исчезновения Регулуса, она уехала в Шотландию и должна была выйти замуж за, я не знаю за кого, если честно... – Веро́ника кивнула. — Зачем вы рассказываете мне это, мистер… - она осеклась – Сириус? — Я думаю, что ты не дочь Регулуса. Я думаю, что ты можешь быть… - он замешкался. Мужчина заметно нервничал, теребя края своего пиджака. — Вашей дочерью? – Блэк кивнул. У Веро́ники перехватило дыхание. — По крайне мере это логично. И твоё сходство с Роксаной, медальон… — Сириус? – Веро́ника аккуратно дотронулась до его руки, отчего мужчина вздрогнул, глядя ей в глаза. Мужчина вымучено улыбнулся и кивнул ей, а потом вдруг прижал её к себе, заключая в крепкие объятия. Веро́ника замерла, а затем обняла мужчину в ответ. Отчего-то от его объятия ей стало уютно и тепло, будто бы она обнимала кого-то по-настоящему родного человека. Будто бы он обнимал её, как отец. Сириус так же резко отстранился от неё, как и обнял. Мужчина откашлялся. Он закрыл медальон, возвращая его девушке, складывая его в её ладонь, сжав её в кулак и накрывая его своей рукой. — Сириус? – тихо спросила Ронни, глядя на мужчину. Он поднял на неё свои тусклые голубые глаза. Веро́ника совершенно не знала, что сказать, но знала, что сейчас между ними происходило что-то очень важное. Она развернула свою ладонь, вкладывая медальон обратно в его руку. — С Рождеством. – тихо проговорила Ронни. — С Рождеством. – ответил Блэк, с благодарностью глядя на девушку.