Совершенство

Если бы Усаги, выходя из лифта, своими глазами не увидела выбежавшего из арендуемой квартиры незнакомца в черном спортивном костюме и бейсболке, низко надвинутой на глаза, в жизни бы не поверила такому повороту событий. Но странный тип молниеносно метнулся к двери, за которой начинался спуск вниз по пожарной лестнице, и блондинке не оставалось ничего другого, кроме как осторожно приблизиться к жилищу, надеясь, что грабитель действовал в одиночку и звук открывшихся створок лифта на этаже его спугнул. Опасливо войдя домой, Усаги потянулась дрожащей рукой к выключателю, включила свет и ойкнула от неожиданности. На полу у самого входа сидел… Алмаз. Тот зажимал рукой предплечье и морщился. Рядом в нескольких шагах валялся красивый букет и деловой кожаный кейс. Напряжение взяло верх и вылилось в отчаянный вскрик: — Что здесь черт возьми произошло?! Блондин аккуратно попытался встать на ноги, при этом пристально впиваясь жалом-взглядом в бледное лицо Усаги и как бы риторически протяжно задавая вопрос: — А теперь начинай вспоминать кому ты в этой жизни так насолила, что кто-то попытался тебя убить? Усаги замерла и непонимающе уставилась на вторгшегося на ее территорию невыносимого мужчину. — Убить? Меня? Алмаз поднял изломом левую бровь. — Учитывая нашу разницу в росте, тем ударом ножом из темноты, пришедшимся аккурат мне в плечо, незнакомец метил тебе в горло. Рука девушки метнулась к шее, как будто этой части тела сейчас и вправду что-то угрожало. Только сейчас она заметила не очень ловкие движения Алмаза и то, что он прижимает левую ладонь к правому плечу. Черная рубашка казалась чистой, но между пальцами придерживающей руки виднелись красные разводы. — Скорее на кухню! — скомандовала Уса и решительным шагом направилась в сторону открытой двери справа. Алмаз покорно последовал за хозяйкой дома. — Снимай рубашку, нужно осмотреть рану. — слегка запинаясь и совсем немного краснея, заявила Усаги и тут же повернулась к навесному шкафчику — извлечь аптечку. Блондин молча повиновался, лишь слегка сжав скулы, когда гладкая ткань скользнула вдоль раны. Все оказалось не так уж и плохо. Края были ровные, колотый порез — неглубоким, так что зашивать не было необходимости. Но все равно обработать и заклеить это безобразие было необходимо. Усаги вымыла руки, обеззаразила их и саму рану и принялась накладывать стерильную повязку. Поскольку родители развелись тогда, когда она еще немного хулиганила и сбивала коленки и локти, справляться в такими мелкими травмами приходилось самостоятельно. Не идти же с таким к отцу, чтобы он мало того, что отругал, так еще и отправил под домашний арест на пару дней — одуматься и начать вести себя «как леди». Алмаз пристально следил за ее четкими и размеренными движениями. Девушка старалась работать максимально аккуратно, не причиняя ему лишнего беспокойства. Сразу же всплыл вопрос о том, как такое милое создание могло вывести кого-то настолько чтобы прибегнуть к таким радикальным методам? — Ну так что, ты уже имеешь кого-то на примете? — нарушил он тишину. Усаги подняла на него глаза и казалось, что она возвращается из какого-то своего мира, где провела последние пару минут, пока обрабатывала рану. — Что? Нет, понятия не имею кто мог пойти на такое… Конечно, иногда актеров преследуют не совсем адекватные поклонники или наоборот — ненавистники, у которых в любимчиках как раз конкуренты, но обычно такому предшествует другое. — Например? — тут же заинтересовался Алмаз. — Письма, записки, странные подарки или скандалы с охраной театра. Но чтобы так сразу убивать? Нетипично для этой категории людей. — Может ли это быть связано с твоим отцом? — сразу же высказал свои подозрения мужчина, разглядывая аккуратную повязку вокруг бицепса. — Вряд ли. — тут же скептически начала рассуждать Усаги, усаживаясь на стул напротив. — Мы с ним практически не общаемся. Я не лезу в его жизнь и бизнес, а он не лезет в мои дела. Ну, или почти не лезет… Я скорее даже была бы рада порвать с ним все контакты, но приходится идти на компромисс. Обед раз в пару месяцев где-нибудь в не слишком людном месте, условно-официальные поздравления с праздниками и незапланированные встречи на разного рода мероприятиях, одну из которых ты наблюдал лично. — Не густо. — резюмировал Алмаз. — Я думал вы более близки. — Тут уж увольте. Мне хватило безрадостного детства… О его бизнесе я ничегошеньки не знаю, секретов не храню, в отчий дом не наведываюсь… Вряд ли именно по этой причине я могу быть кому-то интересна в качестве мишени. — А что на счет театра? Усаги пожала плечами, но, вспомнив о хороших манерах, вскочила и спросила: — Может тебе чаю сделать? Или кофе? — Чаю, если тебя не затруднит. — попросил Алмаз. — Черный, без сахара и молока? — предположила Усаги. — Именно. — расплылся в ленивой улыбке гость. Тут только до Усы дошло, что она понятия не имеет, по какой причине красавец-сосед оказался в ее квартире. Резкий поворот на сто восемьдесят градусов от плиты и прищуренный испытующий взгляд лучше всего сказал Алмазу о том, что за вопрос вертится у нее на языке. И Уса его не разочаровала. — Кстати, а какого чёрта ты делаешь у меня в квартире? Улыбка блондина стала шире. — Пришел вернуть тебе утерянную визитницу и предложить оливковую ветвь мира. Олив в цветочном не нашлось, поэтому я ограничился пионовидными розами и фрезией. Надеюсь, такая замена тебя устроит? — Вполне… — намеком на улыбку ответила Усаги. Ее все еще не отпустила эта ситуация. — А где визитница? — Там же где и букет… На полу в твоей прихожей, в моем кейсе. Пока чайник не закипел, Усаги решила отвлечься и занять себя чем-то. Лишь бы не смотреть в гипнотизирующие глаза пострадавшего. — Пойду принесу… И цветы в вазу поставлю. Жалко ведь… Оказавшись на месте недавно разыгравшейся кровавой (в прямом смысле слова) сцены, Уса заново ощутила ужас и страх. А еще благодарность, ведь Алмаз стал ее невольным спасителем, поймав предназначенный ей удар ножа неизвестного. быстро наполнив первую попавшуюся вазу водой и пристроив цветы на столике в гостиной, Усаги вернулась на кухню как раз когда свисток чайника подал сигнал. Заварной чайник был наполнен кипятком, по небольшому помещению поплыл аромат трав и цветов жасмина, а Усаги, поставив чашки на стол, уселась и серьезно взглянула на Алмаза. — Спасибо… за сегодня. Даже не знаю чем смогу тебя отблагодарить за такое… — Всего две вещи. — тут же нашелся мужчина, слегка вертя чашку здоровой рукой. — Только две? — рассмеялась Усаги. У этого человека на все уже был заранее готовый ответ. И это ее одновременно восхищало и раздражало. На этот раз первое перевесило второе. — И какие именно? — Первое — ты обратишься в полицию и расскажешь о происшествии. Что тебя преследует неизвестный и ты беспокоишься за свою жизнь. — серьезно начал Алмаз. — Если будет нужно — я все подтвержу. Пусть раздобудут записи камер на этаже и у входа в подъезд. Не следует подвергать себя опасности еще раз, особенно пока мы не знаем ее источник. — Ладно. — сдалась Уса, пытаясь придумать как одновременно сдержать обещание и не спустить на себя всех собак сразу. Ведь это же крайне интригующая тема — популярная театральная актриса и ненавидящий ее инкогнито. Сразу же пойдут версии одна бредовее другой — отвергнутый поклонник, бывший любовник, ревнивый коллега (или же ревнивая? незнакомец вполне мог оказаться рослой девушкой)… С такой информацией нужно быть очень аккуратной. И кажется она уже знает к кому с этим идти… — А что второе? — сразу же полюбопытствовала девушка. Нужно знать наверняка с чем придется иметь дело. — Завтра я приглашен на бал в честь Олимпийской сборной Японии. Там же будет несколько человек из команды твоего отца, с которыми в светской обстановке необходимо обсудить пару вопросов. Приглашение я уже принял, но предполагается, что прибуду не один. Ведь если я приеду без спутницы, какая-нибудь не особо аккуратная мадам может опереться на мою больную руку и тогда… Сама понимаешь. А так я убью двух зайцев — явлюсь с одной из самых красивых девушек Токио и обезопашусь от чрезмерно ретивых представительниц прекрасного пола, жаждущих моей компании на этот вечер. Усаги оценила комплимент и была вынуждена признать перед самой собой, что хочет пойти… Не только потому что обязана ему неожиданным спасением, но и потому, что сто лет не ходила никуда с мужчиной. Как женщина, а не как актриса, обязанная популяризировать театр, в котором работает. — Черный галстук? — с улыбкой спросила Уса, разливая чай. — В точку. — подтвердил Алмаз, имея в виду вид дресс-кода, при котором мужчине полагается вечерний костюм, а даме — длинное платье, вечерняя прическа и макияж. — Машину за нами пришлют в семь, так что без двадцати я спущусь к тебе, идет? — Договорились. — подтвердила девушка и подняла чашку в приветственном жесте. Ровно без двадцати семь на следующий вечер Алмаз позвонил в квартиру Усаги. Послышались торопливые шаги, и девушка тут же открыла и молниеносно исчезла в коридоре, он даже не успел ее разглядеть. — Еще пару минут. — попросила Уса, подходя к зеркалу в прихожей, пока Алмаз застыл с раскрытым ртом на пороге. Она была ослепительна в темно-синем длинном прямом платье. Глубокий, насыщенный цвет великолепно оттенял сливочную кожу и голубые глаза, делая их еще выразительнее. Минимально яркий макияж, высокие каблуки, подобранные элегантным образом волосы с парочкой выпущенных прядей… Она казалась богиней, случайно материализовавшейся в Токио, ожившей статуей гениального скульптора древности. Уса слегка наклонилась ближе к зеркалу, вдевая в ухо сережку. Этот жест показался Алмазу таким волнующим и даже интимным, что обычно невозмутимый Демонд слегка смутился. Даже их первая встреча у него в спальне, когда Усаги была в одном белье и его простыне не казалась ему такой… сокровенной. Он мог лишь замереть и наблюдать за этим таинством, затаив дыхание. Наконец-то Усаги закончила и повернулась к нему лицом. — Отлично выглядишь. — первой нарушила тишину девушка. Алмаз и вправду выглядел великолепно в черном костюме, белой рубашке и с темно-синим платком, затейливо завязанным на шее. Последний удивительно гармонировал с цветом платья Усаги, что сразу бросалось в глаза. Как будто специально сговорились… — Спасибо. — откашлявшись, поблагодарил он. — Хотя это я должен был сделать аналогичный комплимент тебе. Уса лишь рассмеялась и сжала в руках, затянутых в тонкие перчатки, миниатюрную вечерню сумочку. — Я готова. Идем? The Royal Park Hotel встретил их красной дорожкой, предупредительными швейцарами, открывшими дверь представительского седана и подавшими руку Усаги. Автомобили медленной вереницей двигались к парадному входу, высаживали приглашенных и отъезжали, уступая место следующим новоприбывшим. Взяв восхищающуюся антуражем здания Усаги под руку, Алмаз прошествовал ко входу, где назвал свое имя и провел свою спутницу в сдвоенный зал, в котором сегодня вечером проходил бал. Им предстоял ужин, где будут чествовать спортсменов — изысканные накрытые круглые столы, за одним из которых их соседями на эту часть вечера станут люди из команды Кенджи Цукино, а затем в огромной бальной зале будут танцы с живой музыкой и фуршет с напитками для опоздавших. В этой части вечера они будут представлены сами себе. Усаги боялась, что отец каким-то образом передумает и захочет присоединиться к мероприятию, но к счастью пронесло. Мужчины были заняты обсуждением специфичных вопросов, изредка вовлекая ее в беседу как того требовали правила приличия на светском рауте, подобном этому. Обед не затянулся надолго, и девушке показалось, что Алмаз остался доволен этими небольшими переговорами. Во время танцев она так боялась за его раненую руку, что дважды наступила Алмазу на ногу, хотя до этого безупречно вальсировала с пятнадцати лет, вызвав у своего партнера легкую улыбку и искорки веселья в обычно довольно бесстрастных глазах. — Прошу прощения. — в очередной раз извинилась Уса и покраснела. — Правильно, нечего страдать одной лишь руке. Давай травмируем еще и ногу, для симметрии. — поддразнил ее мужчина, и тон лица Усаги тут же стал еще более насыщенного красного оттенка. Девушка определенно наслаждалась этим вечером. Вернее, даже не самим мероприятием, а тем легким общением, которое сложилось у них с Алмазом еще вчера и продолжилось сегодня с первых же секунд, как он вошел в ее квартиру. С ним было легко, весело, интересно и надежно. Усаги уже забыла, когда она последний раз чувствовала себя так свободно и непринужденно. Это было так упоительно — быть не актрисой, не «самой молодой примой Токио», не способом заработать очки репутации «Сфере», а просто молодой женщиной, отдыхающей от всех и вся в приятной компании. После того, как тот же автомобиль доставил их домой, Алмаз провел Усаги до самой двери и пожелал приятных снов. Это выглядело так мило и сдержанно, что Уса будто вернулась в далекие школьные годы, когда галантные мальчики провожали ее до поворота к дому — чтобы отец не увидел из окна кабинета. Такая деликатность ее приятно удивила — редкие кавалеры, провожавшие ее домой после аналогичных раутов, обычно претендовали как минимум на поцелуй. Хотя порой доходило и до таких вольностей, после которых недобросовестный воздыхатель получал пощечину и блокировку номера телефона. — Спасибо за прекрасный вечер. — тихо обронила Уса, стоя на пороге квартиры. — Это тебе спасибо. Уверен, я получил от сегодняшнего мероприятия куда больше удовольствия, чем ты. — Это почему же? — тут же полюбопытствовала девушка. — Потому что вблизи несколько часов подряд любовался красотой и наслаждался редким сочетанием ума и чувства юмора. — галантно объяснил Алмаз. — Красотой и я любовалась. — настояла на своем Уса. — Не уверен, что там было настолько много зеркал. — с ленивой улыбкой дал ей прозрачный намек парень. — О, вот как. — только сейчас она поняла, что Алмаз имел в виду ее. — Благодарю. — Увидимся, принцесса. Было уже около двух часов ночи, когда Алмаз отставил в сторону бокал с остатками бренди и потянулся к телефону. Его крайне обеспокоил вчерашний инцидент в квартире Усаги и ее реакция на него. Она безусловно испугалась, хотя скорее за него, нежели за себя. И уж точно не считала угрозу в свой адрес настолько реальной, чтобы тут же оповестить полицию и руководство театра, ведь проблемы могли исходить и оттуда. В Алмазе отчаянно боролись два чувства — желание вмешаться и предотвратить гипотетическую угрозу и привитое уважение к неприкосновенности частной жизни. Проиграв битву с совестью, он набрал чикагский номер брата. — Привет, Сапф. — поздоровался Алмаз, стараясь, чтобы голос звучал ровно и не выдавал его беспокойства. — Привет, братишка. Хотя я надеялся пообедать без вмешательства. — смешок брата сказал о многом. Дома все спокойно, переживать не о чем. Они обменялись парой шуток. Сапфир поделился новостями от родителей и невесты Катарины, в шутку нажаловался на чрезмерную опеку Марии, секретарши Алмаза. Активной женщине не на ком было изливать свою материнскую заботу в виду физического отсутствия босса на рабочем месте. Также доверительным тоном старший брат признался, что ходит на тренинги чтобы преодолеть природную застенчивость. На это Сапфира натолкнула Катарина, ведь не может же он молча просидеть всю их свадьбу, которая уже не за горами! Сапф подумал и признал в затее блестящую идею, ведь это заодно поможет ему и в работе. Алмаз искренне похвалил брата, ведь кто как не он знал насколько стеснительность порой мешала Сапфиру реализовать грандиозные планы, вечно роящиеся в умной черноволосой голове. Под конец разговора Алмаз наконец-то перешел к цели, с которой собственно и позвонил в Чикаго. — Мне от тебя нужна информация по одной особе… — Новый клиент? — полюбопытствовал Сапфир равнодушно. Они часто проверяли людей до того как иметь с ними дело. Колоссальная экономия времени и часть их безупречной репутации. — Не совсем. — уклончиво ответил брат. — Полная проверка или стандартная? — деловито продолжал Сапфир. Обычно их кибер-отдел проводил стандартный поиск по параметрам наличия долгов, судимостей, ментальных болезней или же мутных схем, в результате которых ученые могли присваивать себе чужие открытия, а потом обращались в «Немезиду» для получения неоправданных финансовых инвестиций. Опытные сыщики всегда находили черные пятна в биографиях или скрупулезно разбирали научные интриги, так что пока компания не запятнала себя ни одним скандалом, связанным с рискованным выбором клиентов. — Полная проверка по всем параметрам. — ответил Алмаз. — Мне нужно любое несоответствие, которое могло привести или может привести в будущем к возникновению угроз какого-либо характера относительно этого человека. Из области профессиональной занятости и личных взаимоотношений тоже. — И какое же имя у нашего «подозреваемого»? — Цукино Усаги. Широко известная в профессиональных кругах под псевдонимом Коу Усаги. — Уса-а-аги. — протянул Сапфир. — Девушка? — Угу. — неопределенно хмыкнул Алмаз, непрозрачно намекая чтобы брат не развивал эту тему. Пока что. — Девушка так девушка. — сразу понятливо погасил свой интерес Сапф. — Но объясни хотя бы что искать… В таком случае ребятам будет проще понимать, за какие ниточки дергать. — Я хочу знать кто или что может нести ей любую потенциальную угрозу. Любую. Брат сразу же понял, что Алмаз не шутит и дело серьезное. — Сообщу как только что-либо узнаем. — Спасибо. — поблагодарил блондин и только после этого смог расслабиться. — Доброе утро! — громко с порога заявила Минако, и Алмаз уже пожалел, что выделил младшей сестре и Рубеусу запасные ключи от квартиры. На всякий случай. Пока он сидел за кухонным столом и разбирался в присланных Марией отчетах, Минако заговорщицки посмотрела на брата и прошествовав, плюхнулась напротив него, не сводя заинтересованного взгляда. Только сейчас он заметил у нее в руках газету, прижатую к груди, будто та была ценнейшим сокровищем в жизни малолетней нахалки. Мина медленно и торжественно отлепила печатное издание от себя и разложила перед ним, услужливо сразу же открыв предпоследнюю страницу. На ней была размещена статья о минувшем бале в The Royal Park Hotel, а сам разворот украшало цветное фото — улыбающийся Алмаз танцует с Усаги среди других пар. Подпись гласила «Один из гостей вечера, американский бизнесмен Алмаз Демонд со своей спутницей». — И кто же это? — с непочтительной бесцеремонностью ткнула в фотографию наманикюренным пальчиком Мина, приподняв брови и продолжая таинственно улыбаться. — Девушка. — сверхлаконичный безэмоциональный ответ явно не устроил Минако. — Так не честно! Завел себе пассию, а я даже не в курсе! — возмутилась девушка. — И фото неудачное — ее тут только со спины видно. Хотя фигурка обалденная, и платье просто шик! Я бы тоже не отказалась такое примерить… Дальнейшие дифирамбы в адрес пока оставшейся нераскрытой Усаги Алмаз проигнорировал, дочитывая очередную страницу отчета. Из этого состояния его вывела лишь последняя фраза сестры: — Сфоткаю и маме отправлю! Пусть тоже посмотрит… — Минако! — не выдержал он. — Что «Минако»? — тут же ощетинилась та. — Я между прочим тебе же и помогаю. А то вечно мама жаловалась, что ты с какими-то швабрами шашни крутишь. Тут хоть нормальную вроде нашел… А последние годы вообще не вылезаешь с работы. Девушка склонилась над газетой, умиленно растягивая губы. — А ты тут вон какой довольный. Светишься будто рождественская ёлка в Рокфеллеровском центре. Маме понравится! Алмаз закатил глаза и сдался на милость судьбы. Все равно сестру уже не остановить. Прямо сегодня сегодня его ждут расспросы о таинственной незнакомке, а проницательный старший брат тут же сложит два и два, понимая, откуда растут ноги у его просьбы о проверке. — Делай что хочешь, только работать не мешай. — пробурчал Алмаз, опять утыкаясь в экран и предоставляя победоносно взвизгнувшую сестру самой себе.