Сердце из стекла

Люциус Малфой всегда считал, что иметь одного-единственного ребенка — это благо. Взять хотя бы тех же Уизли с их толпой вечно ржущих и что-то жующих отпрысков. Или Гринграссов, обе дочери которых прибавили им немало седых волос. Но сейчас, когда его единственный сын умудрился вляпаться в неприятности, Люциус отчаянно сожалел, что не может оставить Драко разгребать его проблемы самостоятельно и просто выбрать другого своего ребенка наследником. Или хотя бы пригрозить сыну лишением наследства, чтобы он понял, что пора уже стать немного серьёзнее. — Ты неужели ещё не понял, что разговаривать с полицией нельзя?! — зашипел Малфой-старший, едва дворецкий выпроводил непрошенных гостей. — Ты настолько идиот, чтобы оскорблять детектива и… — Грейнджер не детектив, а лохматая зубрила, — зевнул Драко, нисколько не впечатлившись отцовским гневом, — я бы и сам их выпроводил, не обязательно было вмешиваться. — Видел я, как ты их выпроваживал! Едва не обделался, когда услышал, что твоя подружка убита! Ты, надеюсь, не причастен ни к чему подобному? Кажется, ему всё же удалось пронять сына, поскольку Драко, до этого вольготно развалившийся в кресле, выпрямился, и уставился на него во все глаза. — Папа, ты всерьез меня такое спрашиваешь?! Ты? И к тому же никакая мне Паркинсон не подружка, это было ещё в школе. — То-то ты оплачивал её счета в салоне Патил. И делал переводы на её карту, — издевательски протянул Люциус, но мысленно выдохнул с облегчением. Похоже, сын не врал. Осталось понять, смогут ли копы к чему-то придраться. Надо будет наведаться к кузену дорогой жены, прощупать почву так сказать. Драко вспыхнул. — Ты мои переводы отслеживаешь? На что тогда отдельный счет? — Твое поведение в очередной раз доказывает мне, что я не зря всё контролирую. Ты ведешь себя как сопливый ребенок, Драко. Болтаешься целыми днями неизвестно с кем, меняешь девиц, как перчатки, совершенно не появляешься в офисе, хотя занимаешь там должность главного редактора. Чем, позволь спросить, заняты твои подчиненные без начальника? — Скитер справляется. А мне скучно! Не хочу я заниматься твоей дурацкой газетой, — на привычной ноте заныл парень, и у Люциуса свело зубы словно от боли. — Эта «дурацкая газета» — наследство твоего деда! И я не позволю пустить её по ветру только потому, что тебе скучно. Найди тогда другое занятие! К чему ты тогда два года протирал штаны в бизнес-школе, которую я оплачивал? Колледж, который влетел мне в целое состояние? Драко молча засопел, отчего Люциусу немедленно захотелось отвесить ему неслабую затрещину. Не то, чтобы он хоть раз тронул единственного ребенка даже пальцем, но сын нарывался с завидной регулярностью. Он часто думал, что же они с Нарциссой сделали не так. Собственное детство не было пределом мечтаний — отец всё время был занят — то работой, то командировками, то своими друзьями и общением с ними. Люциуса воспитывали няни и гувернеры, мать умерла вскоре после его пятого дня рождения, и вновь отец так и не женился. Но как только мальчик проявил интерес к газете, отца словно подменили. Теперь они проводили вместе массу времени, обсуждая стратегии, новости, известных журналистов и публикации. Не то, чтобы «Пророк» был так же известен, как «Вашингтон пост» или «Бостон трибьют», но нишу свою занимал прочно, став третьей газетой штата. Абраксас Малфой гордился этим. Несмотря на то, что газета была лишь частью его бизнеса, он нежно любил её. Но для Драко это был прошлый век и придурь старых маразматиков. — Что ты молчишь? — окончательно разъярился Люциус. — Почему мне всё время нужно вытаскивать тебя из неприятностей и следить?! Думаешь, мне самому этого хочется? Поверь, найдется миллион занятий гораздо приятнее! — Что за шум? — раздался голос, и Нарцисса появилась в поле зрения, изящно спускаясь по дубовой лестнице со второго этажа, где она, по своему обыкновению вышивала или читала очередной дамский роман. Люциус с виноватым видом уставился на жену. Такая же прекрасная, как в день их свадьбы, похожая на изящную статуэтку из слоновой кости. Прямые серебристые волосы струятся по плечам, губы чуть тронуты розовой помадой, а синее платье без единой складки обхватывает тонкий стан. Она никогда не позволяла себе появляться при ком-то в «домашнем» или растрепанной. Здоровье леди Малфой оставляло желать лучшего, но она ни разу в жизни не показала слабости и не призналась, как выматывают её мигрени и проблемы с легкими, возникшие ещё в детстве. Что Нарцисса - астматик знали лишь её сестры и они с Драко, и эту тему строго запрещено было обсуждать. — Папочка учит меня жизни, — буркнул Драко, вставая с кресла. — Драко! — с упреком выговорила Нарцисса, подходя к сыну и привычно поправляя ему съехавший воротник рубашки. — Относись к отцу с уважением. — А он не хочет отплатить мне тем же? Люциус стиснул зубы. — Приходила полиция. Нарси, ты… ты уже знаешь о Панси? Жена вскинула серые глаза. — Что именно? — Присядь, — Люциус приобнял её за плечи, вдохнув привычный аромат цветочных духов. — Я не понимаю, она арестована или что? Что опять натворила эта девчонка? — спросила леди Малфой, послушно усаживаясь. Люциус примостился рядом, держа её за руку. Драко, фыркнув, сунул руки в карманы брюк, скрывая предательски задрожавшие руки. Отец, будь он проклят, был прав — желудок грозил выбросить всё содержимое наружу, едва он услышал, что Панси… что её… Разумеется, он этого не делал. Да и зачем?! Панси любила его, спала с ним, когда он решал, что хочет этого. И да, он изредка оплачивал её расходы, что тут такого? Не брать же пример с дяди Блэка, чьи случайные любовницы не могли себе позволить даже попросить его купить им кофе. Сириус, получив от родителей смачный плевок вместо наследства, резко стал скуп и прижимист до невозможности. Драко был не таким. Купить девушке безделушку или оплатить массаж — это просто вежливо. — Милая, она мертва. Убита, — Люциус поморщился, когда жена всхлипнула и вцепилась ему в ладонь острыми ногтями. — Как? Кто? — пролепетала Нарцисса, некрасиво сморщив лицо. — Думают, что я. По крайней мере Грейнджер и Поттер выдвинули именно эту версию, — протянул Драко, ссутулив плечи и избегая взгляда потрясённой матери. — Это ведь не ты? — просипела Нарцисса. Воздуха резко стало не хватать, а ингалятор остался наверху. — Боже, мам! Разумеется это не я! Вы что… вы кем меня считаете?! Люциус вздохнул. — Тише. Нарси, дыши пожалуйста. Драко этого не делал, и я этому верю. Я поговорю с Регом, узнаю, что на самом деле произошло, и почему его сотрудники решили, что Драко причастен. Возможно, это просто соломинка, за которую они хватаются, чтобы хоть что-то выяснить. — Северус. Нужно спросить Северуса, — внезапно проговорила Нарцисса, старательно делавшая медленные неглубокие вдохи и выдохи, — он должен знать. Панси… — она прикусила губу, когда слезы покатились по щекам. — Он опекал девочку. Я думала, что у неё есть всё, что ей нужно, и она в порядке. Люциус не особенно верил, что Снейп станет что-то рассказывать или помогать Малфоям — после той давней истории… несчастного случая с Тедом Тонксом, он отдалился и предпочитал общество Регулуса Блэка. Ведь именно Люциус предложил им всем немного развлечься. Снейп винил его в произошедшем, он это точно знал. И хотя не думал, что будут какие-то последствия лично для него и Нарциссы, постарался скрыть все детали, что могли к этому привести. Только Марлин и Северус настаивали на том, чтобы рассказать полиции правду. Они были в меньшинстве, и эта история была похоронена, как казалось, навсегда. Реддл уехал, Маккиннон покончила с собой, Парис унёс рак желудка… Андромеда родила дочь Теда Тонкса. И все продолжили жить так, будто ничего не случилось, только вот след остался. Теперь Панси Паркинсон убита, и почему-то Люциусу казалось, что это связано с той историей. Хотя зная девчонку, регулярно эпатирующую общественность, она могла найти неприятностей и без этого. — Лучше ты поговори, меня он на дух не переносит, — проговорил Малфой-старший, вставая, — я принесу тебе воды. И ингалятор. — Спасибо, милый, — Нарцисса протянула руку к Драко, — сынок, ты в порядке? — В полном, — дернул он плечом, — пойду в редакцию, мы должны обсудить с Ритой, что печатать по поводу… этого всего. — Хорошо. Будь осторожен. — И не говори с полицией без адвоката! — крикнул Люциус, уже поднимаясь по лестнице. Драко зло рванул с вешалки свое пальто. Не маленький, разберется. Сколько уже можно обращаться с ним, как… как… Он вам не Поттер, постоянно влипающий в неприятности! Или Уизли, перетрахавший половину выпускного класса, пока его унылая подружка училась на пятерки и готовилась к колледжу. Грейнджер заметила, что женишок ходит налево, только когда у Браун живот на нос полез. Смех, да и только — два этих раздолбая и детективы! И они ещё смеют его в чём-то подозревать! Панси была шлюхой, ею и осталась. И то, что они иногда трахались, вообще никого не касается, включая полицию. И разговаривать ему с ними не о чем — пусть Гойл расскажет, где и с кем бывала его лучшая подруга. Уж он то с Панси глаз не спускал, даром что она плевать на него хотела. Эта мысль почему-то согрела изрядно пошатнувшееся от слов отца самолюбие, и он, плотнее запахнувшись в пальто, нажал кнопку гаражных ворот, чтобы взять свой BMW. Вдохнув приятный запах кожи, Малфой какое-то время слушал тихое урчание двигателя, размышляя, кому же могла перейти дорогу заноза Паркинсон. Не то, чтобы она блистала умом, как та же заучка Грейнджер или Дафна Гринграсс, да и в их школе были девчонки покрасивее, но чем-то она цепляла. Возможно, острым языком и манерами хозяйки жизни, хоть все прекрасно знали, что после смерти родителей за душой у неё не осталось ни гроша. Всё ушло на оплату лечения, а затем и похорон. Мать любила Панси. Нарцисса страстно хотела девочку, но второго ребёнка они с отцом так и не завели, так что заплетала косы и наряжала в платья она дочку подруги Парис. Той было всё равно, лишь бы не тратиться самой. Быть может поэтому Драко решил, что непременно соблазнит одноклассницу? Чтобы миссис Малфой поняла, что её ангелочек вовсе не безгрешен, а так же, как и прочие, хочет денег и сытой жизни за счет кого-то другого. Жениться на Панси он, разумеется, не собирался. И, в отличие от дебила Уизли, тщательно предохранялся со всеми, кто попадал в его постель. Выруливая на подъездную дорожку, он заметил мистера Добби, сгребающего опавшие листья, и на миг пожалел — они вкусно пахли осенью и украшали серо-белое безликое пространство их особняка. — Газета, значит. Будет тебе газета, — пробурчал Драко, поворачивая в сторону редакции. Скитер, ожидаемо, на месте не было, зато он едва не споткнулся об Лавгуд — её извечную соперницу за первые полосы. И если первая была жадной до славы и сплетен, с удовольствием препарируя всех подряд, Полумна была скорее за увлекательные и цепляющие за душу истории. Пусть даже и с привкусом вымысла. — Эй, Луна, — позвал он, бросив пальто на стул, — есть работа. — Что? — девушка вскинула на него серебристые глаза, сжимая в руке чашку, в которую, видимо, собиралась налить себе чай. Странная. Вся редакция «Пророка» заливалась кофе по самые гланды, а эта предпочитала молочный улун или что-то травяное. — Работа, говорю. Статью на первую полосу хочешь? — Хочу. О чём? — Лавгуд отставила чашку и вытащила из-за уха неизменную ручку. — Об убийстве, — понизив голос, проговорил Драко, наслаждаясь эффектом, который произвёл: девчонка приоткрыла рот и её и без того круглые глаза стали ещё больше. — Кого? Когда? Полиция уже ведет расследование? — от посыпавшихся вопросов Малфой-младший расплылся в широкой ухмылке. — Пойдем в кабинет — не хочу, чтобы Рита узнала, пока ты не напишешь материал. Он будет убойным, я точно знаю. Бери свою гадость, мы надолго. Полумна Лавгуд, вопреки мнению большинства, блаженной дурой не была и понимала, что бесплатный и вкусный сыр такие, как Драко Малфой, раздают только когда им что-то нужно взамен. Но деньги были нужны, плюс утереть нос задаваке Скитер, которая считала, что раз она старше на десять лет, то и о жизни знает больше, а место сопливых в заднем ряду у стеночки. Луну же такой расклад совершенно не устраивал. Ей нужно было написать что-то такое, чтобы взорвать привычные устои. Чтобы как минимум попасть во все новости. А лучше Пулитцера. И тогда… тогда она сможет жить так, как всегда мечтала. Поэтому заварив себе большую чашку любимого чая, она прихватила блокнот и отправилась по узкому коридору в угловой кабинет, где обретался Драко. Она понимала, что газета нужна ему как собаке пятая нога, а Скитер, пусть и негласно, тут главная, но всё могло измениться в любой момент, правда? Люциус Малфой был начальником получше, чем его сынок, но увы, приходилось мириться с тем, что он вознамерился воспитать из Драко что-то хорошее. Вряд ли получится, но каждый верит в то, во что хочет. — Так кого убили? — пригубив чай, невозмутимо спросила Луна, хотя сердце билось часто-часто, а внутри что-то зудело от любопытства. — Панси, — выговорил Драко, усевшись в щегольском кожаном кресле и закинув ноги на край стола, — как ты понимаешь, мне очень больно это обсуждать, но общественность должна знать правду. Нельзя безнаказанно убивать молодых прекрасных женщин, у которых вся жизнь была впереди. — Так и запишем? — Лавгуд проворно застрочила в блокноте, едва дыша. Это была небывалая удача! Как вовремя Рита решила сходить на маникюр, пользуясь отсутствием всякого интереса со стороны начальства. — Да. Начни с того, что я буквально убит горем. И еще готов заплатить пять тысяч долларов тому, кто сообщит полиции хоть какую-то информацию, — сощурился Драко. — Малфои не скупятся, лишь бы правосудие восторжествовало? — Луна продолжила писать то, что представлялось ей лучшей статьей за последние годы. Разумеется, она упомянет о так называемом «горе» Малфоя и, конечно же, о награде, но не под диктовку засранца-босса. Она была на год младше и совершенно не в его вкусе, так что избежала попасть в список девиц, потерявших голову и кое-что ещё. Панси Паркинсон она знала плохо и не особенно ей сочувствовала, когда Малфой бросил её. Должна была знать, на что шла и оценивать возможные риски. — Именно. Опроси Гойла — он дружок Панси, Снейпа — тоже дружок, но прикидывался опекуном. Я уверен, что трахаться они начали ещё в школе. Не стесняйся подробнее описать, как они снюхались. И если сможешь, доберись до мистера Реддла. Сама видела их под ручку на ежегодном благотворительном ужине Гринграссов. — Видела. И как ты бесился, тоже, — спокойно проговорила Луна, отставив недопитую чашку чая. — Чего?! — вскинулся Драко, мигом сменив вальяжную позу. — Говорю, постараюсь, чтобы не взбесился. Сами знаете, мистер Реддл ненавидит журналистов и на дух не переносит, когда вмешиваются в его дела, — сладко улыбнулась Лавгуд, — ну, что пойду работать? — Иди. И чтобы никому ни звука. Принесешь мне почитать, когда напишешь. Выйти должна завтра, поняла? Иначе я расскажу всё Скитер. — Сделаю всё так, как ты велишь, Драко. Не сомневайся. — Смотри у меня, — пробормотал он вслед девчонке. Хоть не такая зараза, как Скитер, а хамить тоже умеет будь здоров. Ничего, вот напишет статью, а дальше он подумает — может, освещать расследование полиции поручит Рите. И понаблюдает, как эти две рвут друг дружке волосы. Он ни за что не признался бы, что в глубине души хочет разрыдаться, как малое дитя. Дядя Регулус, хоть и был ему родственником со стороны матери, терпеть его не мог. И уж точно не будет церемониться, так что хорошо, что отец выставил Поттера и Грейнджер. С адвокатом как-то… спокойнее. И надежнее. А ещё он подумал, что Панси сейчас в морге. После того, что ляпнула лохматая заучка, он чуть не блеванул. Изнасилование было чем-то за гранью его понимания — так поступали лишь скоты, совершенно не понимающие, что любую можно уболтать, напоить и купить ей что-то красивое и тогда все принципы полетят куда дальше, а ноги раздвинутся сами. Брать девушку силой… это… это мерзко. Хотя Снейп, которому никто не даёт, мог отчаяться и пойти на такое. Наверное. Учителя естественных наук он не любил, несмотря на то, что родители его привечали. Он был какой-то скользкий тип, никогда не давал поблажек, а орал почище отца, если он портил образцы или путал химические соединения. — Вы решили отравить весь класс, мистер Малфой? — заорал Снейп, увидев, как Драко готовится смешивать то, что он велел. — Вы же сами сказали… — буркнул он. — Я сказал, что мы смешиваем, и в этом списке не было хлора! Зачем вы вообще его схватили! Снейп метнулся между рядами лабораторных столов и вырвал из рук Драко злосчастную колбу, плотно закрытую крышкой. — Не надо хранить всё подряд, чтобы никто не путался… — едко прошептал Малфой, разозлившись и совершенно забыв, что слух у Снейпа как у летучей мыши. — Что вы сказали? Повторите, мистер Малфой. Я не расслышал, — ледяным тоном прошипел учитель. — Ничего. — Ничего? — Да, ничего, сэр. — Что же, — Снейп неожиданно неприятно ухмыльнулся, — после урока вы убираете лабораторию. Все остальные сдают эссе и пробирки со смесями и могут быть свободны. Мистер Малфой с удовольствием наведет порядок. — Но мой отец… — задохнулся от возмущения Драко под сдержанные смешки одноклассников, чувствуя, как от гнева загораются щеки. — Помню, в школе Люциус обожал помогать мистеру Слагхорну проверять эссе, — мечтательно произнес Снейп, — что-то мы давно не встречались. Позвоню ему на днях, узнаю, как дела… Вы что-то спрашивали, мистер Малфой? Я не расслышал. — Ничего. — Надо же, — ехидство в голосе преподавателя породило в Драко острый приступ ненависти, — и снова тот же ответ. Впрочем… я не удивлен. Раздались уже откровенные смешки со стороны всяких прихлебал, которые в глаза не осмеливались смотреть, а тут, чувствуя безнаказанность, осмелились подать голос. Драко точно знал, что просто так это им с рук не спустит. Впрочем, как и самому Северусу Снейпу. Он отмстит. Непременно. — Посмотрим, как сейчас попляшет этот нетопырь, — зло выговорил Драко, едва за Лавгуд закрылась дверь, — будет ли его высочеству приятно, когда его грязное белье полощут на публике. Достав телефон, он набрал знакомый номер. Нужно же хоть что-то хорошее в этот насквозь поганый день. — Привет, как ты? — нежно спросил Малфой. — Скучала по мне?