– Всегда есть шанс выбраться и я выбрал тебя..

Сейшу репетировал перед зеркалом в репетиционном зале свою новую хореографию. Его тело уже двигалось на автомате, исполняя сложнейшие хореографические па. Шаг сменялся бегом, руки рвались вниз и тут же ниспадали наземь в попытке вывернуть все свое естество наружу и донести до зрителя свои чувства и мысли. Снова шаг и снова наземь. А вот он уже гонится за кем-то незыблемым, пытаясь дотянуться до него. Вновь падает на пол, пытаясь встать, но его словно придавливает каменной плитой, из-под которой не выбраться, но он не перестает тянуться, не перестает бороться, ведь сдаваться не в его духе и именно это он хочет сказать, именно это он показывает, ведь он танцор и в данный момент он создает свою реальность с помощью своего тела и чувств. Омега создает пространство вокруг себя, которое при беглом взгляде не заметишь с первого раза. Нужно долго и тщательно всматриваться в его глубину. Не моргать и не отвлекаться на внешний мир, затаив дыхание, настолько, насколько позволят легкие, сделать быстрый вдох и снова не дышать. Но сколько бы он ни старался оставить себя наедине с танцем, он никак не мог перестать наблюдать за ходом минутных и секундных стрелок. У них тоже был свой танец, не прекращающийся столетиями. Этот танец был жесток, наивен, беспокоен, раним и все еще продолжался.  И вот он новый прыжок и Сейшу, вместо того, чтобы найти удачное место для приземления, снова устремляет свой взор на циферблат, мгновение разбивается на тысячи мелких до и после, и он неудачно падает, подворачивая ногу. Инуи, осматривая свою лодыжку, думал лишь о том, чтобы не было вывиха. Поначалу болело не так сильно и, приложив лед, он надеялся на лучший исход, ведь впереди у них с Коко репетиция и он просто не может себе позволить перенести ее, потому что близится день выступления.   Тут он слышит негромкий стук и, оборачиваясь, видит альфу, беззаботно оперевшись на дверной косяк и лучезарно улыбающегося ему. Три месяца назад они с Коконоем сильно поссорились, перестали общаться, а потом и вовсе разошлись. И, если бы не постоянные репетиции, они бы и не виделись вообще. Было что-то такое противное в груди, что-то, что заставляло его вновь и вновь чувствовать пустоту без своего альфы. Но он молчал. Молчал об этом и сам Коко. Инуи, подарив альфе нервную ответную улыбку, подзывает его к себе.  — Слушай, давай ты сначала отрепетируешь один, а я посмотрю, как ты движешься? — спросил Сейшу. Со временем они снова начали хорошо ладить, но таких отношений у них, как раньше, Сейшу и не надеялся больше видеть. От этого было грустно. — Ну хорошо, давай. А что случилось? — удивившись, спросил Коконой.  — Да так, ничего серьезного, я слегка стукнул ногу, — посмеиваясь, сказал омега, дабы не раздувать из мухи слона. Расстраивать альфу хотелось меньше всего, поэтому он предпочел умолчать о своей проблеме. О такой не важной, но больной проблеме, что начинала нарастать с каждым движением. — Покажи, — поддавшись вперед и пытаясь рассмотреть ушиб поближе, — который так старался скрыть парень, — обеспокоенно произнес альфа.  Инуи, тут же отреагировав на его движение, отодвинулся от него и скомандовал начать репетицию, ведь они именно за этим здесь и собрались. Вы теперь просто друзья, Сейшу. Будь реалистом. Вы больше не пара. Немного растерявшись внезапному появлению серьезного омеги, Коконой, понурив голову, недовольно поплелся репетировать. Скинув с плеча сумку, он достал телефон и, подключившись к колонке, стал смиренно ждать свою партию. Музыка полилась ручьем из мощных динамиков, оглушая, но в то же время пробирая до самых костей. Сейшу слушал не только ушами, но и всем своим телом. Дрожь, исходившая от звуковой системы, так четко расползалась в замкнутом пространстве, обволакивая собою всю комнату и людей, находящихся в ней. Коко и Инуи ощущали эту дрожь, но ничего не говорили, а только пристально смотрели друг на друга исподлобья. Как только проигрыш подошел к концу, Коко резко вздернул руки и, установив их в положении для танца, начал мысленно считать шаги, очерчивая невидимые круги, кружась так, как если бы он хотел тут же упасть в обморок. В первые дни без своего альфы обмороки были частыми гостями в жизни омеги. Сильный стресс начал без зазрения совести насиловать его нервную систему, а после и вовсе сбил цикл течки и постельный режим. Ему так сильно не хватало своего Хаджиме, что становилось плохо. Один круг, второй, третий, но взгляд непрерывно проскальзывал по лицу Инуи. Омега спокойно сидел на полу и сосредоточивал все свое внимание на движениях альфы, словно был слеп к его взглядам. И лишь спустя минуту он почувствовал легкое щекочущее прикосновение к своей щеке. Не веря своим чувствам, он коснулся лица рукой, дабы убедиться, что на нем ничего не нет. Убедившись в этом и стряхнув с себя это чувство, он посмотрел на Коко, который все это время смотрел на него, продолжая танцевать. Омега ощутил это вроде бы приятное, но незнакомое чувство, как будто его щеки щекотал задорный весенний ветерок или же голову покрыла тонкая шелковая вуаль. Настолько мягкого и приятного чувств он не испытывал никогда. Сердце с каждым ударом наращивало скорость, крича во все свое маленькое тельце, что именно с ним сейчас происходит, но Сейшу,  подобно упертому ослу, гнал эти мысли прочь, стараясь не взращивать и толики слабой и хрупкой надежды. Он прекрасно помнил, что надежда — самая ненадежная вещь на земле и не собирался расплескивать свои чувства понапрасну.  Альфа, повторив танец от начала и до конца три раза подряд, запыхавшись, поплелся к Инуи, удобно расположившемуся на полу и вытянувшему ноги вперед.   — Ну, как тебе? Уже лучше, чем в прошлый раз? — улыбнувшись и сощурив глаза, спросил он Сейшу.  — Неплохо, но ты все еще немного путаешься в последовательности. Может ты сам и не замечаешь, но ты на секунду впадаешь в ступор и путаешь часть, где надо отстраниться от партнера. Вместо этого, ты, наоборот, смыкаешь руки в замок. Это движение идет ближе к кульминации, а ты его протискиваешь в самое начало, — выдохнув, подытожил омега. — Понял тебя, постараюсь больше не путаться. Но с тобой танцевать легче, хоть ты и сказал, что в танце веду я, но такое ощущение, что без тебя я вести попросту не могу и сливаю все наши усилия куда-то не туда, — расстроено и все еще тяжело дыша, протараторил Хаджиме, попутно протягивая руку к омеге и жалостливо выпрашивая у него бутылку воды, лежащую в одной куче с их вещами.  — Да, конечно, можешь попить, — поспешно отвечает Сейшу.  Коконой, получив одобрение, встал, легкой трусцой побежал к вещам и, сделав пару жадных глотков, наконец вдохнул полной грудью.  — Я не думаю, что все настолько плохо, как ты говоришь. Да, ты сегодня впервые танцевал один, но это ничего страшного. Еще пара репетиций и ты запомнишь последовательность, не переживай, — успокоил его парень. —  Ну-ка, помоги мне встать, я попробую пройтись на своих двух, — потянулся к Коконою Инуи. Прикоснуться хотелось неимоверно. Но, держа себя в руках, омега держался, только и делая, что избегая случайных касаний. Встав на ноги и попытавшись перенести вес на ушибленную ногу, омега не ощутил дискомфорта и сильной боли, и поэтому предложил Коко еще один раз пройтись по хореографии, но на этот раз медленнее и детальнее ее разобрав.  Наказав альфе следить за своим отражением в зеркале, он начал двигаться, стараясь не тревожить больную ногу, но затея была провальной. Как только он начинал выполнять танцевальные связки, нога словно полыхала в горящем костре и отбирая оставшиеся силы, сводя на нет всю его напускную выдержку. После пятой попытки шагнуть в сторону, нога отказалась держать его и он почти рухнул на пол, но Коконой вовремя успел его подхватить и не дал ему снова травмироваться. Упрямые люди упрямы во всем. И Сейшу не был исключением. Зная, что травма серьезная, омега тщетно пытался отмахнуться от этого, но его тело дало ему жирную оплеуху и вновь доказало, что он не всесилен. Тогда, три месяца назад, именно поэтому они и разошлись. Сейчас же это казалось такой бессмыслицей, что хотелось истерично смеяться. — Господи, ну что же это такое. Зачем ты вообще встал с такой ногой, а? — причитая и усаживая Сейшу на пол, Коконой взял полотенца, висящие на станке, и направился в уборную, чтобы намочить их.  Вернувшись и все еще бормоча себе что-то под нос, он подскочил к Инуи и вытер пот с его лица, льющийся градом, и приложил мокрое полотенце к ушибу, который начинал потихоньку краснеть, всем своим видом показывая, что Инуи нужно к врачу немедленно.  — Ну, будет тебе причитать. Я понял уже, что это серьезно, так что завтра же отправлюсь к врачу, — похлопывая по плечу альфу, парень старался не выдать себя, хотя нога уже болела даже в состоянии полного покоя.  — Никаких завтра, мы идем туда сейчас же, — недовольно буркнув, Хаджиме начал собирать их вещи и что-то сосредоточенно искать в телефоне и, подойдя к омеге, поднял его. — Забирайся на спину, ты не спустишься по лестнице в таком состоянии, — отчетливо и громко скомандовал он.  Поначалу омега отпирался и спорил, но суровый взгляд и феромоны альфы заставили его на этот раз согласиться на его условия. Вцепившись в его плечи, он почувствовал, как Коко, подхватив его, быстрым и уверенным шагом направился к выходу. Пока они спускались по лестнице, медленно и осторожно, Сейшу с каждой минутой все больше охватывало чувство неловкости и тревоги.  — Ты же не собрался тащить меня на своем горбу до автобусной остановки? — с ноткой нервозности в голосе спросил омега и, будто бы стараясь его предостеречь, сказал: — Она довольно далеко отсюда. Ты дико устанешь, — ожидая ответа, парень смотрел ему в затылок, мысленно пытаясь предугадать его ответ.  — А я и не говорил, что нам на остановку. Я вызвал такси, — остановившись и опустив омегу на землю, он достал телефон и стал озираться по сторонам. — А вот как раз и оно! — радостно воскликнув, он попытался снова посадить парня на спину.  — В каком смысле такси? — удивленно таращась на машину, которую показал Коконой, Инуи отпрыгнул от него на одной ноге, возмутившись. — Нет, давай на автобусе. Это же дорого, ты что! — Так, ты снова за свое? — нахмурив брови и скрестив руки на груди, он медленно направился к Сейшу, которому не за что было держаться, и он едва ли стоял на одной ноге, покачиваясь из стороны в сторону.  Подойдя ближе и схватив омегу за руки, он попытался сначала снова усадить его на спину, но тот упрямо дергался и не желал идти по-хорошему. Тогда Коко пошел на крайние меры. Чтобы переключить его внимание, он дал ему неплохой щелбан и пока парень отвлекся на лоб, потирая его руками, альфа схватил его на руки и побежал с ним на руках к машине, крикнув в открытое окно, чтобы водитель помог им с дверью. С трудом усадив в машину брыкающегося омегу, Хаджиме пристегнул его и пригрозил ему пальцем, плюхнувшись к нему назад.  — Мы пристегнулись, водитель, можете ехать, — радостно известил он таксиста и тут же повернулся к Сейшу. — Насколько сильно болит? — с тревогой в голосе.  — Не сильно, — коротко и по делу ответил тот.  — Ну, не сердись, на автобусе бы тебе было неудобно добираться, ты и сам должен это понимать, — жалостливо и виновато пробормотал Коко. Омега выглядел бледнее обычного, поэтому альфа поторопил таксиста, смотря на парня. — Я не сержусь, просто не люблю, когда меня ставят перед фактом, — немного оттаяв, спокойно сказал омега, уставившись в окно, стараясь избежать зрительного контакта.  Коко ничего не ответил и молчал всю дорогу, размышляя о том, каким милым был Сейшу сегодня. И в то же время переживал за его травму. Он молился всем богам о том, чтобы не было чего-то серьезного. Не отводя взгляд, он пристально наблюдал за мирно сидящим омегой, который, отвернувшись от него, наблюдал за проплывавшим мимо ночным городом. Коко чувствовал это, — как волнение, зарождающееся в его сердце, начало пронизывать собой, словно тоненькими иголочками все его тело. Руки снова леденели, сознание то плавало в экстазе от легкого прикосновения, то горело синим пламенем от понимания всей ситуации, а ноги пробирала дрожь. Он не хотел это признавать и с этим нужно было срочно что-то делать. Поэтому, в связи с нынешней ситуацией, ему в голову пришла отличная мысль.  — Давай попробуем еще раз?