Охранник для джинчурики

Дни в Академии в качестве помощника учителя проходили еще скучнее, чем когда Саске там учился. Ирука поблагодарил Учиху за лишнюю заботу, но в действительности он просто избавился от лишних мук совести, если бы по его вине пострадал джинчурики. Проще было бы скинуть обязанности на того, кто не знал истинного положения дел, то есть на Саске. Наруто появился в Академии спустя пару дней, выслушал нравоучения Ируки и, не обращая внимание на учителя, продолжал вести себя, будто ничего не произошло за эти дни — так же, как и всегда, громко говорил или спал на уроках, кричал на одноклассников, не попадал по мишеням на занятиях, игнорировал уроки письма, потому что либо забывал материалы, либо не мог сосредоточиться. Ему быстро надоедало аккуратное вырисовывание кандзи, он не мог их читать, а дома ему некому было помочь, поэтому вместо чтения нужных свитков он лазил по деревьям, сбегал в лес и, несмотря на начало осени, оставался спать в полях или под корнями дубов. Таким способом Наруто нередко проводил обеденный перерыв, сбегая с занятий. В Академии говорили, что он глупый, невоспитанный и необучаемый, и как бы сам Узумаки не противился и не кричал в ответ, он не мог с ними поспорить, потому что вновь не смог прочитать все кандзи и посчитать математический пример. Да и волновало его больше то, сколько пачек рамена осталось дома и где найти в лесу старые кунаи, чтобы играть в шиноби. Наруто не хотел гулять по деревне, ловя на себе ненавистные взгляды, но и возвращаться домой в пропитанную одиночеством квартиру боялся, зато природа с радостью принимала к себе еще одного жителя. Погода неумолимо ухудшалась, напоминая о приближающемся декабре, который норовил сменить ноябрь: температура падала, солнце всё меньше грело, позволяя холодным дождевыми стенам обрушиться на Коноху. Наруто толпился в магазине, ища те же продукты, что тогда принес Саске. Он хотел поесть не только заварной рамен, но и теплый рис, а еще замороженное молоко в цветной обертке. Он никогда не думал, приходилось ли детям его возраста заниматься подобным, но не видел сверстников, покупающих молоко и таскающих продукты в свою одинокую квартиру. С интересом он наблюдал за тем, как родители помогали своим детям, и хотел так же попросить у мамы сладости или взять кого-то за руку, чтобы не потеряться. Не то чтобы он не помнил улиц, но взрослые снимали ответственность с собственного ребенка, но чувствовали себя правыми, когда игнорировали слова Наруто или пристально на него смотрели, пытались оттеснить подальше от остальных. Будто бы это было законным — так поступать с джинчурики, но никогда не подвергать подобному собственных детей. Под злым взглядом продавца и напряженному молчанию, воцарившему в помещении, когда Наруто зашел в магазин, он с трудом мог сосредоточиться. Взрослые ожидали, что он попытается украсть или что-то сломать, и не упускали его из виду. Наруто чувствовал себя некомфортно и, так и не решив, что купить, выбежал прочь домой. Зайдет в другой день или в другой магазин. Наруто не был уверен в своем решении подкараулить сенсея, но решил попытаться. Саске вел себя, как те люди в маске, но при этом Узумаки мог его узнать и найти, чтобы попросить о помощи, что не было возможно, когда ты не знаешь лиц. — Саске, — Наруто окликнул Учиху громко, но натолкнулся на недовольный взгляд, быстро растерялся и исправил обращение. — Саске-сенсей? От приставки Учиха поморщился и тряхнул головой, но всё же обратил внимания на мальчишку. Он не выглядел уверенно и будто боялся, что его прогонят за то, что он позвал учителя. — Чего тебе? И не называй меня сенсеем. — Саске! Научишь меня готовить? Наруто не сильно надеялся, что Саске согласится. Узумаки редко что-то просил, особенно когда понял, что ему не будут помогать: когда он плакал, то никто не интересовался причиной и старался не обращать внимание на это, после чего Наруто редко показывал слезы. Поэтому он уже готов был услышать отказ и ломануться прочь, чтобы Саске не успел на него разозлиться, но тот ответил раньше. — Ты не умеешь? — насмешливо. Конечно, он не умел. И никто его не учил, как догадывался Учиха. Но хотелось узнать жизнь Наруто подробнее. Только зачем? Саске плохо помнил себя в шесть лет: у него был брат, тренировки, Академия, игрушки, вкусный ужин с родителями по вечерам и мир, когда он мечтал стать главой полиции Конохи и защищать свою семью. У Наруто этого не было, и это казалось нечестным. С одной стороны это все еще не его, Саске, дело, а с другой — гордилась ли им Микото, если бы он оставил мальчишку одного? Этого ли ожидал от него отец? Нахмурившись от своих мыслей, Саске решил действовать, как лучший Учиха, которого он знал. То есть как его мама. — Умею, датебайо, — надувшись, ответил Наруто. — Только я не знаю, какие продукты покупать, что с ними делать. — Что ж. Пошли, — Саске усмехнулся, и Узумаки мгновенно оживился и направился следом за ушедшим вперед Учихой. — А куда мы идем? — Домой. Саске весь день занимался документами вместо Ируки и меньше всего ему хотелось идти в магазин за продуктами и готовить для Наруто, но и покормить его следовало. Привычные взгляды не трогали Учиху, а мальчишка пытался их не замечать и прятался в тени Саске. Он не сразу понял, что они ушли совсем в другую сторону на окраину деревни к мертвому кварталу без людей. — Идем, — заметив, что Наруто остановился у каменной арки, позвал Саске. Он не мог обвинить мальчишку в трусости, потому что многие жители деревни что раньше, что сейчас избегали квартал клана Учиха, чтобы не навлечь на себя беду. — А где мы? — спросил нагнавший Наруто. Он озирался на пустые дома, но не чувствовал страха больше, чем на том же рынке, заполненным людьми. — Квартал клана Учиха. Мой дом. Рассматривающий здания и закрытые лавки Наруто не сразу заметил, как Саске свернул к воротам и вошел во двор. Обычно Узумаки боялся заходить на закрытые территории кланов, поэтому ни разу не видел такие величественные дома. Двухэтажное здание с заброшенным садом и разбитым изображением мона Учиха на стенах — Саске остался жить в родительском доме, в том самом, где Итачи убил его родителей. Они прошли в гэнкан, где Саске разулся, а Наруто повторил за ним. Он не знал точно, что надо делать, потому что ни разу не был в гостях и не слышал, как живут другие люди. У него еще оставался страх, потому что Саске казался умным и сильным, как настоящий шиноби, и если бы он хотел, то мог навредить Наруто, и тот ничего не смог сделать, но он всё еще хотел есть и научиться готовить. А еще он боялся что-то испортить и то, что Учиха захочет его прогнать. Наруто чувствовал себя необычно, страх вперемешку с радостью не помогал здраво думать, ведь он не испытывал ничего подобного, поэтому наслаждался этим. — Ты грязный, — хмуро заключил Саске, заставив Узумаки вздрогнуть. Мальчишка посмотрел на свои ладони и вытер их о края футболки, надетой поверх кофты. Меньше всего ему хотелось, чтобы его прогоняли. — И я грязный. Пошли. Саске направился в сторону ванной, и Наруто засеменил за ним, стараясь оставлять меньше следов за собой. Если бы он мог, то уменьшился до размера насекомого. — Ты сам справишься? Наруто не очень понимал, что от него хочет Саске, но всё равно кивнул. — Помойся тщательней, а потом полезай в ванну. А я, — осмотрев мальчика с ног до головы, — поищу, во что тебе можно переодеться. После произнесенных слов Саске закрыл дверь и направился к себе в комнату. Его не прельщала перспектива отдавать свои вещи, особенно детские, помня, как на каждой футболке мама вышивала мон клана, и после он носил каждую вещь с гордостью. А теперь еще нужно было позаботится о ребенке тети Кушины. Саске не очень верил в искреннюю помощь Конохи, раз она не спасла его семью и не помогла ему. Он не понимал, почему тогда Итачи не продолжил убивать остальных в деревне? Они не стоили внимания? В любом случае, это уже неважно, когда Итачи был мертв. Саске вернулся спустя пять минут, но Наруто не сдвинулся с места и явно не понимал, что от него хотят. — Я помыл руки, датебайо. Саске закатил глаза. А после, смотря в искренне-доверчивые глаза Наруто, ещё раз закатил глаза, но мысленно. Глупый ребенок. Спустя десять минут тщательно вымытый Наруто, который постоянно жаловался на большое количество мыла и шампуня, сидел в горячей ванне. — Теперь ты понял, что значит «тщательней помыться»? — назидательно произнес Саске, невольно замечая в себе интонацию матери. — Понял, — обидчиво надулся Наруто. — Но когда ты меня научишь? — Погоди немного. Вылезай, — Саске помог мальчишке вылезти и обернул его большим полотенцем, превращая в ролл. — Научу, но ты должен быть для этого чистым. Ты понял? — Да.  Хмурого и распаренного Наруто Саске вытолкнул в коридор, попросив подождать пять минут в соседней комнате, чтобы самому принять душ. Узумаки недовольно фыркнул, поздно поняв, что одежда осталась внутри, а у него только полотенце. Сам он непривычно пах мятным мылом, а мягкое полотенце по размеру напоминало одеяло и волочилось по полу, когда он направился по коридору. Соседней комнатой оказалась кухня: она была намного чище, чем у Наруто, и больше. Стол был непривычно для Узумаки низким, и чтобы за ним сидеть, пришлось бы опуститься на пол, что мальчишка и сделал. Саске появился в комнате уже в домашней одежде и с полотенцем на голове, чтобы капли не оставались на деревянном полу. Держащий в руке сверток с одеждой он протянул Наруто. — Одевайся. — А где моя одежда? — Узумаки попытался поднять руки в полотенце, но Учиха крепко слишком его завязал. Не выбраться. — Она грязная. Заметив бездействие Наруто, Саске раскрутил его из полотенца и сунул ему одежду. Смущенный Узумаки выхватил сверток и, не глядя, надел шорты и футболку, которые чуть висели на маловесном ребенке. — Твою одежду нужно постирать и высушить, — всё же решил пояснить Учиха, чтобы Наруто не подумал, что он вор. Несколько раз он тщательно вытер волосы мальчишки полотенцем, пока тот не успел ничего понять. — Теперь ты меня научишь? Наруто не успел забыть истинную цель, почему он сюда пришел, пусть и не понимал, для чего нужно мыться и забирать его одежду. — Сначала поедим. И Наруто как любой ребенок, поверив старшему, доверчиво кивнул. Саске достал из холодильника вчерашний суп, чтобы разогреть — у него оставалось на два раза или на один ужин с Наруто. А после разлил его по тарелкам, одну из которой поставил напротив мальчишки. — Итадакимас, — произнес Саске. — Итадамимас, датебайо. Еда отвлекла Наруто от истинной цели, и он принялся нетерпеливо есть. Узумаки только утром ел рамен из коробки, но тот был в разы хуже еды, которую дал Саске. Наруто подумал, что это будет его лучшее воспоминание, даже лучше, чем когда он случайно нашел заброшенную яблоню и принес домой десяток яблок. Он готов был запомнить этот вечер, даже если Саске исчезнет, как люди в масках, и будет дорожить им, потому что ему было чисто, тепло, он не был голоден впервые за долгое время, а из этого большого пугающего деревянного дома не хотелось уходить в свою одинокую квартиру. — Спасибо. Очень вкусно, — улыбнулся Наруто. Хмыкнув, Саске забрал обе чашки и положил их в раковину. — А когда ты меня научишь? — зевая, произнес Наруто. — Помою посуду и всё тебе покажу, — зеркально зевнул Саске. Хотелось спать, но Учиха обещал себе еще почитать свитки. То, что завтра был выходной, не освобождало его от работы, которую он назначил себе самостоятельно. Две чашки и пузатая кастрюля не заняли много времени, чтобы их тщательно вымыть и вытереть насухо. Когда он закончил и повернулся, чтобы проверить Наруто, тот уже спал, опершись на стол и крепко обняв влажное полотенце вместо одеяла. По крайней мере, Саске не придется больше обещать научить его готовить сегодня. Конечно, Учиха и так планировал показать ему, но не сегодня. Аккуратно подняв ребенка, Саске крепко его обнял и понес на второй этаж, где находились жилые комнаты: родительская, Итачи и его собственная. Учиха уважал своих родителей, поэтому туда старался не заходить. Брата он ненавидел, так что ее прошел мимо нее, направляясь к себе. Саске положил Наруто на кровать, вытянув из рук зажатое полотенце, и накрыл его одеялом, а сам спустился вниз, чтобы повесить полотенца и постиранные вещи. Не к утру, но за день одежда Узумаки должна была высохнуть, пока он расскажет мальчишке правила готовки и еще раз проверит квартиру, предполагая, что там находится маленький филиал свалки. Еще несколько часов Саске потратил на чтение свитков, прежде чем глаза не стали окончательно слипаться, и он направился в комнату, где расстелил запасной футон и лег спать. Осталась почти неделя вынужденного отпуска.