Я не знаком с этим местом.

Что же могло произойти плохого в столь прекрасный солнечный день? Много чего. День Артура начинался от падения с кровати на не очень мягкий пол своей комнаты, от удара он ещё минуту кружился по полу до тех пор, пока глухая боль не утихла. Это уже было сильным показателем плохого дня. Но Артура, как будущего героя и рыцаря Ордо Фавониуса не волновали такие случаи, он должен быть сильным и стойким. И поэтому он кряхтя поднялся с пола, чтобы встретиться серьёзным на сколько это возможно ребёнку лицом к лицу со светилом всего Тейвата: Солнцем. Это было поспешным решением, ведь не привыкшие к свету глаза за мгновение отозвались острой болью, когда солнце атаковало его своими лучами, заставив снова упасть на пол мальчика держась за свои глаза. - Когда я вырасту я тебя накажу! И даже не надейся на пощаду! - Крикнул он в адрес солнца. Наконец-то поправившись он начал одеваться. Быстро натянув на себя свою одежду включающие в себя рубаху, штаны и завязав со всей возможной скоростью ботинки, немного схалтурив с левым ботинком, он спешно выбежал из комнаты и добежав до лестницы на нижний этаж в три прыжка управился со спуском. Он очень гордился этим, ведь только недавно он получал по голове, падая из-за ошибочного постановления ног. - Сестра! - Крикнул Артур когда приблизился к кухне он прыжком вошёл в неё. - Доброе утро сестра! - Выкрикнул Артур. «И тебе тоже доброе утро Артур». В голове раздался мягкий голос улыбчивой и заботливой сестры, Он хотел бы услышать, ведь кухня встретила его не теплотой готового завтрака, а холодом. Его снова встретила пустая кухня, где на столе стоящем у открытого окна, стояла яичница с запиской. Он даже не читая её знал, что там написано. - Но я ведь должен был успеть... - Грустно прошептал себе. С тех пор как она начала работать служанкой в гостинице, эта записка появлялась на столе всё чаще и чаще. Заставляя Артура всё больше и больше грустить. Сестра была для него единственной с кем он мог пообщаться. Но даже её начали отнимать у него. Но он ничего не сможет с этим сделать, сестра работает на две смены, чтобы содержать их обоих. Ведь их родители, по словам сестры оставили их в этом доме и ушли куда-то путешествовать. Артур открыто злился на них, но он ничего не может сделать. Он слишком слаб, чтобы пойти в своё путешествие. - Да чтоб вас. - Злобно произнёс Артур. Почему всё не может пойти так как нужно? Но Артуру больше нечего было делать кроме как сесть за стол и со злостью скомкав записку сестры бросить её в окно, и хмуриться от вкуса холодной яичницы. Мягкий и холодный утренний ветер щекотал открытую шею мальчика заставляя его дрожать. Артур хмуро смотрел в окно, глотая кусочек за кусочком давно холодную из-за чего отвратительную яичницу, что заставляло думать о том, что сестра ушла очень и очень рано. Склизкий белок тяжело проходил через глотку мальчика, он даже не хотел жевать а просто глотал. Но он должен есть, ведь сестра всегда говорила, что еда делает человека сильным.

***

Жар огня пробирал до костей сжигая её и жестоко жаря плоть вместе с ним. Избранная нежить была непоколебима к страданиям врага, он холодно и внимательно следил как мясо горело на его импровизированном оружии в виде палки. Этот бой был тяжелее, чем бой со стариком орудующего катаной. Он никогда в жизни не был так внимателен и сконцентрирован к каждой волокне мышцы. - Давай! Паймон верит в тебя! - откуда-то из далека разума послышался голос Паймон. Каждый кто находился тут были увлечены странным зрелищем. Та кто учила их готовить сейчас напряжённо смотрела на мясо, и даже можно заметить как пот шёл из неё как водопад, увлажняя её одежду. Эмбер, девушка которая сопровождала их до Мондштада даже не могла двинуться от напряжения. Весёлая девушка сейчас была словно вся в иголках и любой крик заставил бы её испуганно вскрикнуть. А Люмин переживала за своего спутника следя за каждым его движениям и за его успехом в непростом для него деле. Рыцарь словно не готовил шашлык с грибами, а сражался. Его поза, он словно держал не шашлык, а готовую пронзить сердце рапиру, а шлем из которого даже не видя его глаз можно понять, что он сконцентрирован на каждом моменте. Он следил за каждым течением сока мяса, он следил за каждым хвостом огня ласкающий мясо. И вот настал момент когда напряжённая пружина выстрелила снарядом. Рапира (Шашлык) с гигантской скоростью пронзила огонь костра, с движением воздуха и огонь задвигался, он начал сопровождать шашлык в виде огненного вихря. Теперь это даже не шашлык, это оружие которым можно убить. Рыцарь направил огненное блюдо острием вверх куда словно скользнув улетел огненный вихрь развеявшись по воздуху. Лица девушек превратились в застывшие маски, и некоторое время они не могли произнести ни слова, у них в уме было только одно. «Что они только что увидели?». Идеально приготовленный шашлык был поднят над головой рыцаря, а его золотистые соки сверкали под лучами солнца. Идеальная обжарка, идеальная форма. Идеал. Линн смотрела с благоговением и даже не смогла удержать слезинку от созерцания прекрасного. Если кто-то бы сказал, что это просто шашлык и в нём нет ничего необычного, она бы избила его и рассказала всю суть прекрасного. И Паймон была бы с ней согласна. Они смотрели на шашлык как прославленные эксперты исскуства и видели перед собой не просто обжаренное мясо, а исскуство, исскуство где художник изобразил горячую битву. Просто смотря на него они уже ощущали вкус. - Моё! Моë! Дай мне! - Крикнула Паймон и выхватила из рук рыцаря шашлык и начала улетать, потому что за шашлык боролась не только она. - Не-ет! Я должна попробовать хоть кусочек! - Крикнула Люмин и бросилась вслед за ней. Эмбер не могла ничего сказать от увиденного зрелища она просто потеряла дар речи. Она очень опасалась рыцаря из-за его очень жестокого ведения боя. Да это даже боем невозможно назвать, эта была бойня. У бедных Хиличурлов не было ни единого шанса. Рыцарь налетел на них как смерч, сделав всю работу в одиночку. Но теперь она увидела и то, что он был невероятно талантлив в готовке. - У тебя отлично получилось! - Радовалась успеху товарища Люмин - Это был и правда твой первый раз? - Нет, я много сражался с рапирой. - Холодно произнёс рыцарь. Люмин пришлось только измученное улыбнуться и пытаться понять, что он имел ввиду.