***
Леонора со спины обняла Дженнет, что резко остановилась и испуганно прислонилась к стене. Иезекииль подошёл к ним и не понимающе наклонил голову. — Что такое, Дженнет? — Маркиза страшная… — Да? А мне она показалась добрейшим человеком, — задумчиво протянула Леонора, мысленно возвращаясь на пару минут в прошлое. Тётенька заботливо её поправила, сама исправив оплошность. Даже смех был добрым. И те слова… она точно произнесла из желания защитить. — Премилейшая особа! — Лени, так не говорят, — брат поправил её и погладил Дженнет по голове. — Ну, ты чего? Не бойся маркизу. О, я понял! — лицо мальчика просияло. — Она маг и, наверное, это тебя испугало. Я читал об этом: маги могут невольно напугать маной окружающих людей. Не бойся, Дженнет. Дженнет медленно повернулась к нему и протянула ручку. Иезекииль присоединился к тёплым объятиям. — Пойдёмте в игровую. Как вам идея? — Изя, я лучше вернусь в комнату и выполню задания, — Леонора выскользнула из рук. Иезекииль нахмурился. — Да, мистер Зальцман очень строгий учитель и задаёт кучу дополнительных материалов. — Странный он, — Дженнет зябко повела плечами, так же разрывая контакт. — Ну, его выбрала мама… — Что странно, — мальчик потёр подбородок, вспоминая день собеседования с потенциальными учителями. Коридор в цветочную гостиную был забит молодыми и пожилыми кандидатами. Среди них выделялись несколько седовласых мужчин, что скромно ожидали в конце очереди, из вежливости пропустив дам вперёд. — Там было много молодых и активных учительниц, выпускниц престижных школ и академий, но матушка выбрала молодого мужчину с весьма смутной репутацией… — Смутной? — Леонора склонила голову на бок. — Да. Ни на одном месте работы он надолго не оставался. — Но он же обучал кронпринца соседней страны, — Дженнет напомнила о достижении нового учителя. — Не может же он был плохим, верно? Абы кого во дворец не пускают. — Угу. Он строгий, но угрозы я не ощущаю. С ним… спокойно. — И всё же будь с ним поаккуратней, Лени. Неизвестно, что у того в голове и почему его уволили из дворца. Леонора закивала и попрощалась с братом и кузиной. Разговор тут же вылетел из головы, как и наставление. Разве может навредить учитель? Он должен учить и справляется с этим прекрасно. Девочка быстро схватывала материал, радуясь, что повторения не было. Изучение формулы, пара задач, задание для самостоятельной работы и на следующем занятии новая тема. Объяснял мистер Зальцман доступным языком, что тоже доставляло удовольствие учёбе. И он любил говорить на отвлечённые или свободные темы. Время с ним пролетало незаметно. Но порой всё же от него бросало в дрожь. Когда он касался её или слишком близко наклонялся. Леонора списывала это на непривычность такого близкого общения. Она зашла к себе и подошла к столу, чтобы выбрать книгу для чтения. Философия, история и теория экономики — всё это мистер Зальцман просил изучить до конца этой недели, самостоятельно выбрав книги. Толстые, со сложным языком и без поясняющих картинок, от чего читать их было словно в наказание. Разложив книги в ряд на столе, Леонора закрыла глаза и покрутилась на месте, а после тыкнула наугад и посмотрела название. Из груди вырвался невольный стон, когда она взяла счастливчика. Книга в тёпло-коричневой обложке тяжёлым грузом тянула руки вниз, но девочка не сдалась и донесла ту до любимого уголка чтения. «Основы теории экономики» удобно расположились на коленях Леоноры, что стала зачитывать заумный текст вслух. Как бы то не было, а только так можно было не заснуть во время чтения. «Экономика — наука, изучающая торговые и рыночные отношения между людьми, ремесленными и мастерскими, торговыми организациями, государствами».***
Федерика помассировала висок. В голове раздражающе переливались колокольчики, из-за чего ей нелегко давались светские разговоры. По причине болезни принцессы пришлось повторить съезд аристократов, хотя она была против. Однако другие герцогские рода созывали собрания, так что и им пришлось влиться в тенденцию. Хотя казалось, зачем ещё раз обсуждать то, что было оговорено в прошлый раз? Да, принцесса ещё не пришла в себя, император рвал и метал, швыряя магов в темницу, что буквально за неделю остановило поток желающих помочь. Однако эти поступки не влияли на страну. Никак. Торговля шла стабильно, конфликтов не предвиделось. «Так какой смысл собираться вновь?!» — раздражение от события вновь закипело внутри. Федерика сжала кулак, сминая нежную ткань платья и продолжая растягивать губы. Улыбка не казалась искренней, привычной отрепетированной маской, а при взгляде на беседку, где сейчас находился её супруг с маркизами, так и вовсе становилась похоже на злобный оскал. К выходкам Добрэ Федерика за два года как-то смогла привыкнуть. К своему удивлению даже не злилась более на его недвусмысленные намёки на общую семью. Однако привыкнуть к маркизе… Нет. Она не сможет. «Мерзость», — взгляд скользнул по идеально выглядящей Лонглер. Та была одета в бело-синее платье с красной перекинутой лентой через плечо. При каждом шаге лента колыхалась, издавая скользящий шорох с переливами многочисленных орденов и медалей. Всем этим был украшен и Добрэ, что также привёл с собой несколько членов рыцарского ордена. Всех их выделял изумрудный цвет одежд в тон костюма главы. Скоро должны были начаться показательные выступления. Федерика и до этого не любила все эти бряцания оружием, а теперь так и вовсе возненавидела. Рыцари и рыцарьки готовили лошадей и обмундирование на плацу, откуда несло сеном, навозом и почему-то пряностями. Не в силах более выносить этот странный коктейль из ароматов Федерика закрылась веером, мельком посмотрев на супруга. Тот что-то продолжал увлечённо обсуждать с маркизами, прикладываясь то и дело к бокалу с игристым. Отвернувшись, Федерика поспешила было прочь, собираясь скрыться ото всех в своём Зимнем саду. Плевать, что подумают; всё равно, что скажут. Ей нужно побыть одной. Почувствовав на себе пристальный взгляд, герцогиня посмотрела на наглеца и ответила тому улыбкой. Руки опустили веер к груди и медленно перевернули тыльной стороной. Пару призывных взмахов и всё — сообщение отправлено. Язык веера всегда выручал её в молодости, вот и теперь пригодился, чтобы позвать виконта Петерсона с собой на прогулку. Мужчина поправил рукав пиджака и продолжил как ни в чём не бывало общаться с другими аристократами, но Федерика была уверена: он всё понял и попросил немного подождать. Герцогиня не спеша сложила веер и бросила взгляд на беседку. Роджер продолжал общаться, не обращая на супругу никакого внимания. Гордо вскинув голову, Федерика медленным шагом направилась в сторону Зимнего сада, чтобы провести время с виконтом до начала демонстрации. — Герцогиня Альфиус, моё почтение, — гостья поприветствовала её, вынудив задержаться. Федерика замедлилась и натянуто улыбнулась. Чёрное платье в пол и плотная вуаль, прячущая волосы и ажурной сеткой закрывающая половину лица, как и оперные перчатки со скромной вышивкой — всё говорило о трауре женщины. Молодая вдова двадцати семи лет от роду с маленькой наследницей графской семьи Ностриль, которой позволялось многое. — Соболезную вашей утрате, — сухо бросила Федерика, краем глаза замечая движение в их сторону. Перебросив веер в левую руку, она положила его на согнутый локоть правой. Мужчина тут же сменил направление. Графиня Ностриль сжала губы в узкую нить, натянуто улыбаясь. — Что вы хотели, миледи? — Поблагодарить вас за приглашение и поддержку дружбы наших дочерей, — голос вдовы тихо лился, заставляя прислушиваться иначе слов было не разобрать сквозь шелест листвы. — В наши дни очень важно помнить, что одному ни с чем не справиться. А ещё леди Леонора пример для подражания, поэтому их дружба для меня очень важна. — Не стоит благодарности. Моя дочь сама выбирает с кем общаться: я не могу ей запретить, — Федерика в нетерпении вернула веер в правую руку и посмотрела через плечо собеседницы. — Ния с нетерпением ожидает новых встреч с леди Леонорой. Совсем недавно, когда мы собирались на данное мероприятие, даже попросила платье особого покроя. Как у леди Леоноры, — герцогиня сдержала усталый вздох. У этой женщины совсем крыша поехала после смерти мужа? Понятно, что ребёнок становится в таком случае единственной причиной нахождения у власти, однако постоянно говорить о нём? Да и ещё всегда ходить в трауре как призрак ночи? У графини явно были проблемы. Однако по правилам хорошего тона хозяйка мероприятия не могла покинуть гостью. Поэтому пришлось дослушивать речь гиперопекающей матери. — Ваша дочь — замечательная девочка. Вы прекрасно её воспитываете. Уверена в будущем она станет главной звездой любого приёма, а кавалеры будут бороться за её благосклонность. Я бы хотела попросить вас о личной беседе. — О чём вы?.. — Я хочу спросить у вас совета. У вас такая чудесная дочь. Явно есть какой-то секрет. — Никакого секрета нет, — Федерика выдавила смешок и прикрыла губы полураскрытым веером, давая понять, что абсолютно не желает обсуждать это. — Я люблю дочь и желаю ей только добра. Поэтому у неё всё самое лучшее. Лучшие наряды, самые новые и классические книги и, конечно же, замечательный учитель Зальцман. — Зальцман?.. — графиня сделала шаг назад, вмиг побледнев. — Ваша Светлость, у мистера Зальцмана весьма дурная репутация. Откажитесь от его услуг. Федерика удивлённо приподняла бровь и не смогла сдержать тяжёлый вздох. Графиня Ностриль точно была не в себе. Этот учитель имел замечательные рекомендации как из Арланты, так и из семей Обелии. Да, он надолго не задерживался, но это скорее всего связано с молодым возрастом. Ей он показался приятным мужчиной и способным справиться с поставленной задачей. — Учитель Зальцман прекрасный педагог. Не думаю, что стоит поддаваться истерии. Меня и мою дочь выбор вполне устраивает. — Ваша Светлость… — Довольно, — тон остыл. В раздражении Федерика закрыла веер и с силой стукнула по ладони. Громкий хлопок и стук деревянных пластин заставил вдову вздрогнуть. Графиня Ностриль склонила голову и шагнула назад, старательно отводя глаза. — Во-первых, я не люблю обсуждать сплетни о своей прислуге. А во-вторых, вы лучше бы о дочери подумали. Я с лёгкостью могу оборвать связь между девочками. Не думаю, что Леонора вспомнит о вашей дочери спустя полгода затишья. И маркиза Ирейн может поддержать моё предложение, — последнее было явной ложью, сказанной по большей части ради придания весомости словам, но графиня поверила. Та присела в реверансе. — Я услышала, Ваша Светлость. Разрешите откланяться? — Ступайте. Чёрная фигура вскоре исчезла в праздной толпе. Федерика ещё с мгновение смотрела той вслед, а после взглядом стала выискивать виконта. Найдя Петерсона, лениво стоящего у клёна, она улыбнулась. Их глаза встретились и по-военному виконт поправил усы, заставляя сердце женщины бешено стучать. Шаг к нему, потом второй — всё это уже без улыбки, но с отличным расположением духа. — Федерика, ты где пропадаешь? Холодный тон Роджера свёл хорошее настроение на нет. Сдержанно растянув губы в улыбке, Федерика быстро дала знать, что им лучше отложить встречу, проведя краем веера по руке до локтя. Виконт кивнул, и она развернулась к мужу, что остановился на неком отдалении. Нахмурившись, Роджер в пару шагов приблизился и схватил её за локоть. От неожиданности Федерика ахнула, пошатнувшись на неустойчивых каблуках. Чтобы не упасть, она упёрлась ладонями в грудь мужа, что наклонился к уху. — Я помню про договор, конечно, но не смей флиртовать на мероприятии при стольких свидетелях. Федерика вспыхнула и попыталась выбраться из объятий. Но Роджер лишь крепче обнял и повёл прочь. — Роджер!.. — Обсудим это позже. Если захочешь, в чём я сомневаюсь. А пока улыбайся и притворяйся хорошей женой. Федерика ничего не ответила, опустив взгляд вниз. Внутри было пусто. Натянув привычную маску хозяйки, она мерно вышагивала к плацу, держась за подставленный локоть.***
Леонора с Нией облазили все возможные уголки сада под присмотром горничных, что теперь вели их в сторону плаца. Ноги устали, как и ручки, детей клонило в сон после утомительной беготни. Но счастливую улыбку с лиц это обстоятельство не могло стереть. — Ния, как поживает твой пони? — Ах, мой Кроха стал таким круглым, — со смешком поделилась Ния, пытаясь руками показать насколько стал огромным её четвероногий друг. — Конюх говорит, что это из-за пуха. Не знала, что пони могут быть пухистыми. — Я тоже удивлена. Наверное он очень мягкий… — Да-да! Вот только клочками пух этот летит во все стороны, как от дворовых котов по весне. О! Девочки не сговариваясь остановились и выдохнули, замерев недвижимо. Воздушные вуали, прикрепленные к пучкам волос на затылке, были немедленно осмотрены горничными, как и подолы белых пышных юбок. По зелёным парчовым накидкам провели рукой, убирая пыль и засохшие листья. Когда осмотр окончили, девочки пошли по тропинке к большому плацу, куда уже стекались гости. Вдалеке виднелись деревянные и каменные постройки. Земля за крепкой оградой была голой и плотно утрамбованной ногами рыцарей и их лошадей — коричневая и безжизненная. Ржание лошадей, звон доспехов и перестукивание топора и до этого привлекали девочек, но теперь, когда звуки стали громче, приводили их в восторг. Когда они подошли к заранее подготовленным местам для гостей, откуда уже можно было уже видеть лошадей, то не смогли сдержать радостный крик. — Какие красавцы! — Обелийские лошади лучшие! — Какие они красивые… — Ой, я хочу их покормить… — Леди Ния, леди Леонора, пойдёмте скорее к вашим местам, — Кристина мягко подтолкнула девочек в спину. — А?.. — Ния завертела головой, в голосе прозвучала лёгкая паника. — А где мама? — Графиня будет сидеть среди остальных гостей, — тут же высказалась горничная в синей униформе. — Вам разрешили составить компанию леди Леоноре подле герцогской семьи. — Ния, это же здорово! — Леонора схватила подругу за руки и покрутилась с ней вокруг своей оси. — Проведём чуть больше времени вместе. — Да! — Ностриль успокоилась и весело рассмеялась. Леонора потянула подругу к отдельно стоящим креслам на небольшом постаменте. Горничные замерли у лестницы, а девочки без проблем поднялись по ступенькам вверх. — Как велика радость от нашей новой встречи, леди Леонора! — маркиз Добрэ первым подскочил с кресла и поприветствовал Альфиус. — Это ваша гостья? Маркиза Лонглер-Пильон медленно поднялась со своего места, с изяществом после склоняясь в поклоне. — Я тоже очень рада, — вежливо ответила Леонора, приседая в реверансе. — Да, это моя подруга. — Меня зовут Ния Ностриль, дочь покойного графа Ностриль, правителя долины реки Ергаш, — голос Нии дрожал, а сама девочка с лёгкой неловкостью склонилась в приветственной позе. — Какие у вас прекрасные образы, юные леди, — маркиза Пильон подошла к девочкам и сделала вокруг них круг, осматривая. — Хьюхельский северный стиль, если не ошибаюсь. Верно? — Да, миледи. — Простолюдинское платье? — хмыкнул Добрэ, возвращаясь в кресло. — Не совсем, — маркиза махнула ладонью, словно отгоняя муху. — Сейчас вся знать Хьюхейла так одевается, потому что этот простой и в то же время изысканный стиль популизирует их королева — Ютта Рогдалина Рокшфор. Все принцессы носят эти платья. — Ну, это не удивительно. У Хьюхейла шесть принцесс и всего два принца — денег не напасёшься на наряды для девочек. — Маркиз, молитесь, чтобы ваши слова не дошли до королевской четы Рокшфор, — Эванджелин со смешком осадила собеседника. — Говард Третий души не чает в своих дочерях. Некогда приближённого к трону аристократа казнил на месте за некое оскорбление королевской семьи. Так что лучше его не злить, если не желаете оказаться на эшафоте по приказу уже нашего императора. Он тоже любит свою дочь и без сомнений повторит поступок соседа, чтобы не допустить новой войны. — Мне кажется, вы преувеличиваете любовь Его Императорского Величества к принцессе. — Желаете проверить? Я могу передать ваши слова как Императорскому Величеству Клоду, так и Королевскому Величеству Говарду Третьему. — Интересная теория, но давайте не будем её проверять. Леонора переглянулась с Нией, не понимая сути разговора. Та лишь развела руками, после чего спохватилась и сделала вид, будто решила потянуться. Кашлянув в кулак, Леонора напомнила взрослым, что те не одни. — А можно будет после выступления посмотреть на лошадок вблизи? — с наимилейшей улыбкой из своего арсенала обратилась она к женщине. — Боюсь, это… — маркиз Добрэ был перебит Лонглер. — Можно, если герцог разрешит. — От лошадей будет пахнуть, — недовольно буркнул маркиз. — Это естественный запах. Да и я не против, чтобы леди посмотрела вблизи на настоящих ларских лошадей. — Это не даомская порода?.. — с удивлением во взгляде Ния посмотрела на фигуры лошадей. — Многие рыцарсские ордена предпочитают их остальным. Выступать, говорят, на них куда легче. — Нет, это ларская. Они выносливее, лучше приспособлены к горам, имеют мягкий нрав. А даомцы те ещё строптивцы и привереды. — Понятно тогда, почему рыцарьки из ордена «Шипы роз» предпочли их, — задумчиво протянула Леонора, рассматривая узор на деревянном полу. И удивлённо вскинула голову, когда маркиза рядом недовольно закряхтела, а Добрэ кашлянул, скрывая смех. — А? Я что-то не то сказала? — Леди, мы не рыцарьки. Мы — мелетиссы. У нас нет рангов, как у других орденов, поэтому мы — сёстры, мелетиссы. — Ах, простите! — Леонора в краске бросилась извиняться. — Я не знала! Извините… — Что такое?.. — на помост поднялась герцогская чета в компании Дженнет и Иезекииля. Последний заботливо подставил руку Магритт, в которую та буквально вцепилась, заметив маркизу Пильон. — Я услышал извинения дочери. По какому поводу они были? — Ваша Светлость, — Добрэ подскочил на ноги. — Небольшое недоразумение, милорд. Леонора поправила браслет на руке и подошла к отцу, что тут же отпустил руку супруги. Федерика приложила веер к плечу, делая шаг в сторону. — Отец, могу ли я с леди Нией после выступления покормить лошадей мелетисс? — и снова в ход пошла самая милая улыбка вместе с блестящими от восторга глазами. Леонора знала, что он не откажет, поддавшись очарованию. Пусть даже рядом с ними стояла мама, всем своим видом отказываясь отпускать дочь к грязным животным. — Хорошо, можно, — Роджер взял руку жены и положил на локоть, прежде чем направиться к их местам. — Леди Эванджелин, присмотрите за детьми, пожалуйста. — Будьте уверены: дети вернутся с прогулки целыми и невредимыми, милорд, — Эванджелина реверансом поблагодарила герцога, что лишь кивнул. А вот Федерика злобно сверкнула глазами. Леонора вернулась к подруге, и они сели на свои места перед Дженнет и Иезекиилем. Роджер встал с кресла и подошёл к ограде. Ветер хлопал знамёнами и флагами. Гости умолкли, заняв свои места. Герцог махнул рукой, давая отмашку. Труба зычно протрубила.