-x-X-x-
Родерика сидит в хижине на вершине Грозового холма, и ждет. Не смерти, ибо, пока она остается здесь, за спиной своего подопечного, пусть и безумного, она не умрет. Ничто не может причинить ей вреда здесь, ничто не может коснуться ее. Все остальные мертвы, кроме нее, а она лежит здесь, трусит, как… как трусиха, которой она и является. Прикусив нижнюю губу, Родерика смотрит на свои руки. Блондинка пытается представить, каково это — стать единым целым с пауком. Дрожь ужаса пробегает по ее спине. Она не хочет этого, даже сейчас. Даже если это означает присоединиться ко всем ее друзьям. Нет, она просто слишком боится. Они называли ее и ее народ Погасшими. Они все пересекли море, чтобы прийти сюда, в Междуземье. И все они, один за другим, пали от рук охотников за Погасшими. Все это казалось одной большой шуткой. Но это было так пугающе реально. Услышав звук галопа недалеко от дороги, Родерика на мгновение подняла голову, и вздрогнула от волчьего воя. Точно, в этом районе есть волчья стая, не так ли? Будь она посмелее, она бы встала и пошла туда, чтобы попытаться помочь тому, кто сражается с волками. Зная ее удачу, это был бы кто-то из солдат Годрика, и они отвели бы ее в замок, чтобы она присоединилась к своим друзьям. Внезапно, волчий вой оборвался резким высоким скулением, заставив Родерику вздрогнуть. Боже, до какой степени она может быть безрассудной? Здесь она в полной безопасности, но она все продолжает прыгать на тени, и вздрагивает от любого шума, который слышит, не так ли? Но, как бы ни была труслива, она также любопытна. Похоже, битва уже закончилась. Волчью стаю либо прогнали… либо уничтожили. Она могла бы пойти и проверить… но она не смеет покинуть пределы лачуги. Вместо этого блондинка остается на месте, полагаясь на полуразрушенные стены хижины и свой красный капюшон, защищающий ее от ветра, здесь, на Грозовом холме. И она ждет. Ждать пришлось недолго, пока не появился тот, кто сражался с волками. Он такой же Погасший, как и она, сразу поняла девушка. Но нет, не как она. Во-первых, у него лучшая экипировка из всех Погасших, которых она когда-либо видела. Доспехи даже лучше, чем у охотников. И уж точно лучше, чем у любого из ее друзей. Его оружие, окрашенное волчьей кровью, на мгновение оказалось перед ним… и он быстро убрал его в ножны, шагнув к ней. В тот момент, когда их глаза встретились, у Родерики перехватило дыхание. Не успевает она опомниться, как слова вылетают у нее изо рта. Она не знает этого человека, этого Погасшего, и все же что-то в нем такое теплое, такое приветливое, что она все равно отдает ему часть своей души. — В-все… были приращены. Все, кто пришел со мной. Они пересекли море ради меня. Они сражались за меня. Родерика вздрагивает, понимая, что она… она бредит. И все же она ничего не может с собой поделать. Ей нужно это сказать. Ей нужно произнести эти слова в открытую и знать, что кто-то их хотя бы услышал. — Хех. Только для того, чтобы у них отняли руки. Их ноги… отняли. Даже их головы… отняли. Все это, взяли и приделали к пауку. Слеза скапливается в ее глазу, и она деликатно хмыкает, глядя на молчаливого, непоколебимого Потускневшего, который пришел в ее хижину. — Знаешь ли ты? Если тебя прирастить пауку, ты становишься куколкой. Довольно забавно, если подумать. Потом она смеется. Пронзительный, беспомощный смех, который заканчивается почти так же быстро, как и начался. В нем нет ни истинного юмора, ни счастья. Но она должна смеяться, иначе она будет плакать бесконечно, всхлипывать, причитать и стонать. И она… она уже сделала это. Ее вой привлек волчью стаю, которую этот Погасший убил в свое время. Но подопечный защитил ее, и волки в конце концов ушли, когда она затихла. Погасший… не покинул ее. Он остался, его невыразимое теплое присутствие окутало Родерику так, что она даже не смогла осознать и понять. Затем, шагнув вперед… он опускается перед ней на колени. Родерика смотрит на него, в его глаза, и слабо улыбается. — Ты сам по себе, не так ли? Но все равно направляешься в замок Грозовой Завесы. Ее улыбка тут же меркнет и гаснет, превращаясь в хмурый взгляд. — Надеюсь, вас не соблазнил тот, в белой маске, как и нас. Он… Она хотела сказать, что он обманул ее и ее друзей, но это было не совсем верно, не так ли? Они были Погасшими. По своей природе они искали благодати. И во всем Замогилье не было большей благодати, чем та, что находилась в замке Грозовой Завесы. Но никто из них никогда не был достаточно силен, чтобы овладеть ею. Даже все они, работая вместе. Они не… они даже не смогли добраться до замка своими силами. Погасшие охотники брали их одного за другим, и тащили туда насильно, чтобы они стали одним целым с пауком. Такова была их судьба. Такова была судьба всех Погасших, осмелившихся ступить в Междуземье. Родерика поступила, как дура, придя сюда. Она была дурой, что потащила сюда всех своих друзей, в это грандиозное приключение. Конечно, если она скажет это вслух, то наверняка сорвется. Поэтому вместо этого… вместо этого она говорит чепуху, хотя и знает, что это чепуха, когда слова слетают с ее губ. — Вы пришли, чтобы стать одним целым с пауком, я полагаю? Значит, мы с тобой как две капли воды похожи. Но… боюсь, у меня нет твоей смелости. Это страшно, знаешь ли. Когда тебе отрубают руки. Или ноги. Или голову. Родерика опускает глаза к полу хижины. — Я хочу быть как все, но я просто слишком боюсь. Видите ли, на самом деле, я самая простая трусиха. Вдруг его рука оказывается на ее подбородке. Родерика вздрагивает, когда он осторожно поднимает ее лицо. Она смотрит на его мягкую, сочувственную улыбку и теплые глаза с широкими, слезящимися глазами и залитыми слезами щеками и таращится на него. Она ЗНАЕТ, что говорит безумие, и все же он по-прежнему смотрит на нее добрым взглядом? Кто такой этот Потускневший, такой сильный, непоколебимый и… теплый. Облизнув губы, Родерика произносит просьбу, на которую у нее не хватало сил. — Если вам будет угодно, добрый сэр… не могли бы вы передать для меня послание, если увидите маленьких куколок в замке Грозовой Завесы? Еще одна слеза потекла по ее щеке. — Скажите им… скажите им, что я люблю их. И что, несмотря на мое малодушие… я уверена, что скоро присоединюсь к их клубу. По ее лицу расползается слабая улыбка, и она наклоняет голову набок. — Знаешь, я наконец-то начинаю понимать всю эту «боль». Ложь едва успела прозвучать на ее губах, как его рука переместилась с ее подбородка на плечо и утешительно сжала его, оставив Родерику в благоговении и удивлении перед его внутренней силой, перед его прекрасной душой. Только тогда, глядя на него широко раскрытыми глазами, она наконец понимает, почему он так тепло к ней относится. У нее всегда… всегда было что-то вроде сродства с духами. Ее особое зрение, так они назвали его. Называли друзья, которые никогда больше ничего ей не скажут, даже если она, наконец, наберется смелости и присоединится к ним, как ещё одна кукла на паучьем теле. Тем не менее, это было ее умение, смысл которого она не сразу поняла, но которое помогло ей больше раз, чем она могла сосчитать. Она могла чувствовать духов, могла ощущать их, могла взаимодействовать с ними. Чаще всего они были расположены к ней, и некоторые из ее самых близких друзей были духами. То, что даже они были потеряны для нее после прихода на эту ужасную землю, говорило о многом. Только один… только один остался рядом с ней. Но у Погасшего перед ней… были, по меньшей мере, десятки. Родерика не могла определить их число, ее зрение было не настолько хорошим, но теперь, когда она осознала, на что смотрит, когда она поняла, что в нем такого особенного, что притягивает ее к нему, она смутно поняла, сколько духов цепляются за него с такой привязанностью, что это… это заставляет ее сердце разрываться. Отпустив ее плечо, Погасший встает, готовый уйти. Когда он это делает, Родерика, не желая, чтобы общение заканчивалось, окликает его. — П-Подожди! Остановившись, мужчина оборачивается к ней, вопросительно моргая. Она краснеет, понимая, что по какой-то причине он не разговаривает. И все же, он позволил ей так много болтать, позволил ей говорить достаточно для них обоих. Это было добротой, которую он проявил к ней, дав девушке возможность высказаться, даже если некоторые из них были ложью, а некоторые — безумием. Возможно, она могла бы сделать доброе дело для него в свою очередь, и в то же время хоть немного помочь своему наземному другу. Медленно, потянувшись к связи в глубинах своей души, Родерика вызвала Дух Медузы, с которым была связана, и сформировала шар белого света в своих сомкнутых ладонях, который она протянула Погасшему. — Не мог бы ты… взять эту малышку с собой? Покраснев под его взглядом, Родерика наклоняет голову. — Бедняжка заслуживает кого-то более храброго, чем я, мне кажется. И… духи смотрят на тебя с нежностью. Оглянувшись на него, на этот раз со всей надеждой, на которую она способна, она поднимает руки немного выше в его сторону. — Думаю, малышка будет рада твоей компании. Наконец, Погасший делает шаг вперед. Осторожно, бережно он забирает у нее Дух Медузы. На какое-то мгновение Родерика решила оставить все как есть. Конечно, такому опытному воину, каким представляется этот Погасший, все равно. Конечно, она не должна обременять его. Но в то же время… он кажется таким открытым. Таким привлекательным. Возможно, он не такой, как все остальные. Возможно, она недооценила бы его, если бы не рассказала ему все факты. Что-то в нем говорит с Родерикой на более глубоком, чувственном уровне, и прежде чем он успел отвернуться, чтобы снова уйти, она окликнула его в последний раз и рассказала больше, чем собиралась изначально. — Е-Ее зовут Аурелия. Она может освещать для тебя темные пространства, и извергать яд на твоих врагов. Но… ее легко напугать, как и меня. Но она всё равно храбрее меня, намного. И все же… она ищет свой дом. Е-Если вы сможете найти его для нее в ваших странствиях, я буду вам очень благодарна. На мгновение Родерика испугалась, что попросила слишком многого. После всего, о чем она просила этого человека, этого Погасшего, она, конечно, зашла слишком далеко. Попросить его отыскать дом Духа Пепла? Большинство рассмеялось бы ей в лицо, или рявкнуло бы, что она сумасшедшая дура и просто глупая, лишённая мозга девчонка, и… Родерика краснеет, когда Погасший снова опускается на одно колено, и на этот раз протягивает руку, чтобы погладить ее по щеке. Т-Так прямо! И все же, блондинка все равно склоняется к его прикосновениям, потная ладонь его кожаной перчатки чувствуется удивительно приятно на ее свободной от изъянов коже. Выпустив взволнованный вздох, Родерика позволила своим глазам на мгновение закрыться. — Спасибо. Она знает, без тени сомнения, что, что бы ни случилось дальше, он сделает все возможное, чтобы выполнить ее просьбу. Подумать только, что такой человек существовал в Междуземье. Если бы только она наткнулась на него тогда, когда ее друзья еще были с ней. Но нет… не стоит зацикливаться на прошлом, верно? На этот раз, когда он отстранился от нее, встал на ноги и в последний раз ласково улыбнулся, кивнув на прощание, Родерика не стала звать его снова. О, она отчаянно хочет этого… но у нее нет других причин остановить его, кроме собственного желания увидеть, как он избежит приращения. Такой человек, как он… вероятно, не присоединится к пауку, теперь, когда у нее было время подумать об этом. Нет, он присоединится к полубогу. Годрик Сторукий, владыка замка Грозовой Завесы, к которому тот, в белой маске, уговаривал пойти и бросить вызов ее и ее друзей, на которого она и они даже не успели взглянуть, прежде чем ее друзей забрали у нее, расчленили и превратили в куколок одного за другим. Родерика не сомневается, что этот Погасший сумеет проникнуть далеко за пределы того места, куда они попали, что он пробьет себе путь сквозь Охотников и доберется до Годрика Сторукого, Повелителя всего Золотого. И тогда… тогда он, скорее всего, падет. Ибо как он может не упасть? Как может простой человек, каким бы сильным, теплым или добрым он ни был, как бы ни был любим духами, надеяться сразить полубога? … Но что если? Щеки Родерики раскраснелись, и она подносит руку к лицу, где несколько мгновений назад лежала его ладонь. Когда он исчезает вдали, несясь на полном скаку по направлению к замку, Родерика задается вопросом… что, если он добьется успеха? Что, если ему удастся победить Годрика? Что если… И тут ее словно ударяет по затылку (с чем Родерика слишком хорошо знакома с тех пор, как прибыла в Междуземье, и без чего она могла бы жить вечно, спасибо вам большое), и она впервые за долгое время садится прямо, а ее глаза становятся дико огромными. Он… он прикасался к ней. Он п-приласкал ее. Он утешил ее. Это не должно было быть возможным. Родерика, в приступе паники, быстро проверяет, стоит ли заклятие. Так и есть. Она все еще в безопасности. Защищена. Ничто и никто не сможет пройти сквозь него и причинить ей вред. Никто… но он смог. Погасший воин в броне и клинком, убивающий волков… с самого начала она была полностью в его власти. Он мог делать с ней все, что хотел. Ее чувство защищенности и безопасности было лишь обманом. Так почему же тогда… почему, осознав это, она почувствовала себя еще лучше, чем прежде? Он смог обойти ее защиту, как будто это было пустяком, смог отнестись к ее защите к, самое большее, мимолетной новинке и наложить на нее свои руки, когда она должна была быть в безопасности от любого физического контакта. Родерика сильно краснеет, и ерзает в вертикальном положении. Она с тоской смотрит на дорогу, по которой ехал Погасший, в сторону замка. И молится всеми силами, чтобы он оказался победителем там, где ей и её друзьям не удалось справится.-x-X-x-
A/N: Сейчас мы официально находимся во второй половине того, что я называю «Акт 1» этой истории. В ней всего восемь глав. В следующей главе мы увидим первые сексуальные моменты с неким персонажем, который все это время наблюдал за Потускневшим. Кто бы это мог быть? (Ладно, да, это вроде как очевидно, не так ли? xP) После этого будет бой Годрика Сторукого с точки зрения Нефели Лукс. А после этого будет первая глава из того, что я называю «Передышки Круглого Стола» — это главы, которые обычно отмечают конец каждого акта, и показывают несколько точек зрения девушек, живущих в Круглом Столе, и их взаимодействие с Потускневшим. Как всегда, надеюсь, что вам всем нравится фик, и если да, то комментарии, отзывы, лайки и похвалы будут очень признательны! И я имею в виду… если вы хотите порекомендовать этот фик всем, кому, по вашему мнению, он может понравиться, я тоже не буду против. Хотя, признаться, я знаю, что некоторые могут быть немного осторожны в рекомендациях фиков, так что все в порядке, хех.-x-X-x-