-x-X-x-
Латенна не знала, чего ожидать, когда предавала себя пеплу. Она знала, что добровольно отдаёт свою смертную плоть за ничтожный шанс, что пришедший к ней Погасший заберёт её на север — на землю, где она была сотворена. В тяжёлые моменты она позволяла себе представить худшую из возможных судеб. В ней Погасший никогда не призывал её, и отказался идти на север, а просто хранил её как часть своей коллекции вплоть до конца жизни, а затем заставил её томиться там, где он в конце концов пал. К счастью, это был не тот случай. На самом деле, всё было далеко не так. У Погасшего была целая коллекция Пепла Духов, но это не помешало ему использовать её. Более того, он значительно усилил её с помощью Девы В Перчатках, чтобы укрепить её связь со смертным миром. Более того, он вызывал её только при очень специфических обстоятельствах… всякий раз, когда поблизости оказывался волк. Как ему удавалось предугадать подобное, Латенна не знала. Она не говорила ему, но, если честно, он был весьма наблюдателен, и, судя по тому, каким она видела его во время путешествий по Междуземью, её Погасший знал многое, о чём ему не следовало знать и о чём он совершенно точно не должен был знать. И пусть не говорят, что Латенна Альбинорка смотрит в рот дарёному коню. Каждый раз, когда он вызывал её, она оказывалась рядом с волками. И хотя никто из них не мог сравниться с Лобо, поскольку никто не мог заменить в её сердце вторую половину, Латенна всё равно использовала их. Как Духу, ей было легко достучаться до их разума и потянуть за собой, призывая их к себе. Легко было садиться на них верхом, обеспечивая себе большую мобильность на поле боя. Всякий раз, когда Погасший выводил её вперёд, она делала всё возможное, чтобы поддержать его, как и Лобо, которого она когда-то поддерживала. Излишне говорить, что, пока она была на свободе, Потускневший не знал поражений. В остальное время она оставалась с остальными Пепельными. Многие из них много спали, и Латенна не была исключением. Хотя «спать» — это, пожалуй, не то слово. Как Пепел Духа, они не видели снов. Это больше походило на состояние покоя. Всегда готовы. Всегда в ожидании призыва к оружию. Конечно, с того момента, как Погасший ступил на территорию, которую благословлённые древом Эрд люди назвали бы запретными землями, Латенна была настороже. Никакой дремоты для неё больше не существовало. Впрочем, поначалу ей и не нужно было говорить, ведь её Погасший наткнулся на красноволосую девушку, у которой была такая же цель, как и у них, и которая хотела попасть туда же, куда и они — в Замок Сол, где в руках Командира Найлла находилась вторая половина медальона. Нет нужды говорить, что её Погасший и красноволосая девушка не испытали ни малейших трудностей в поисках второй половины Тайного медальона Святого Древа. И вот теперь они оказались здесь, на Свящённом Заснеженном Поле. Если бы Латенна могла дышать, она бы набрала воздуха в лёгкие. А так она довольствовалась ощущением мира и покоя от того, что наконец-то снова оказалась дома. И как только её Погасший и красная голова, которой он позволил следовать за собой, замолчали, Латенна заговорила, но только для него, прямо в его сознание через связь, которую они разделяли. — Ты слышишь меня? Это я, Латенна. Мы достигли земель Святого Древа Микеллы, откуда мы с Лобо начали наши странствия. Проецируя в свой голос чистую любовь и привязанность, Латенна хмыкает. — Только благодаря тебе я так близко к дому. Погасший качает головой в сторону, вместо того чтобы ответить устно. Дело не в том, что он хочет, чтобы красная голова не подумала, что он сошёл с ума и слышит голоса — Латенна знает, что это правда. Скорее, говорить — это просто не в его стиле. Он тихий человек, и за всё время их совместного путешествия не произнёс ни слова, пока она была в сознании. Однако она не осуждает его за молчание. Просто он такой, какой он есть. — Эти великие земли, покрытые снегом, простираются далеко на север. И за древними руинами, за богослужебным городом Ордина, лежит место, куда я должна вернуться. Найди забытую церковь, если хочешь, и твоё обещание, данное мне, будет выполнено. Погасший кивает, полный решимости. Но, по правде говоря, Латенна не сомневалась в нём ни на миг. Ещё до того, как она заговорила, она наблюдала за его общением с красной головой, которая так отчаянно хотела добраться до Святого Древа. Она видела, как он дал ей понять своим уникальным способом, что не сможет сразу же отправиться в Святое Древо. У него были другие дела, которые он должен был выполнить в первую очередь. Тем не менее, её поразило, что именно ЕЁ дела он считал столь важными. Воистину, он снова и снова доказывал, что не все Погасшие одинаковы. Всеслышащий грубиян, заманивший проклинателей в деревню альбиноров и убивший её вторую половину, не говорил за этого человека, который ради неё проделал весь путь на север в эти забытые земли. Они путешествуют на север ещё довольно долго, всё дальше и дальше. Красная голова путешествует вместе с ними, но Латенна не прощает ей этого, хотя и не открывает ей себя. Её ничуть не удивляет, что однорукая фехтовальщица привязалась к Погасшему. В конце концов, он не просто умелый воин. Он хороший человек, а в Междуземье хорошие люди — редкость. Тем не менее, её не может не позабавить, когда красная голова вздрагивает при приближении к Руинам Вероотступников. Не потому, что руины самой церкви пугают, а потому, что перед ней стоит ходячий мавзолей. Хотя, честно говоря, этот мавзолей немного опаснее других, благодаря магической артиллерии, которую он постоянно пускает вокруг себя по дугообразной траектории. Прежде чем продолжить путь к церкви, Погасший останавливается и заставляет Мавзолей встать на колени, в буквальном смысле слова. Латенна не упрекает его в этом, даже когда начинает нервно грызть ногти. Она больше не нуждается в жизненных удобствах. Ей не нужно есть, спать, пить или дышать. Она не чувствует ни прохладного ветра, обдувающего её лицо, ни снега под ногами, да и вообще ничего из этого. Как дух, воплотившийся благодаря силе своего праха, она могущественна, поскольку может исполнять свою волю в этом мире. В то же время, в сущности своей, она ничего не испытывает. Она может причинить боль, но не может получить её. Она может сражаться, но любые удары, нанесённые ей, лишь на время нарушают целостность её сущности. Тем не менее, Ходячий Мавзолей представляет угрозу не только для Погасшего и его красноволосой спутницы, но и для всей церкви. Будет верхом глупости, если они направят артиллерийский огонь Мавзолея прямо на Церковь… и прямо на Филлию. И поэтому она подавляет своё минутное нетерпение. В любом случае, дело будет решено достаточно быстро, благодаря всегда эффективной компетентности её Погасшего. Как только Мавзолей опускается на снег и его обстрел затихает, они проходят в церковь. Красная голова явно любопытствует, но Латенна не обращает на неё внимания. Действительно, альбинорский дух смотрит только на то, что лежит перед ней. Филия… наконец-то. Когда её Погасший звонит в колокольчик и вызывает её вперёд, Латенна делает вдох, который ей не нужен, лёгкими, которых на самом деле нет, и с радостью материализуется, появляясь и мерцая перед Филлией. Альбинорка молчит, спокойно наблюдая за происходящим, прикрыв глаза капюшоном, но при виде Латенны в её взгляде мелькает проблеск разума, будто она вспомнила что-то. Наклонившись вперёд, Латенна протягивает руку с единственной частью себя, которую она осмелилась сохранить, единственной частью себя, которая действительно является ею, а не просто духом и пеплом. Спасение Альбиноров. Новое начало… потенциальное будущее. Как только она это делает, сразу начинает говорить. На этот раз красная голова слышит и видит её, но Латенну это не волнует. Если Погасший доверяет ей… то и она будет доверять. — О наша юная, но недостижимая сестра. Прими каплю плодородия. И твори жизнь. Ради нас. Ради всех альбиноров. Медленно, но губы Филии приподнимаются. Медленно улыбка расползается по лицу Альбинорки. А почему бы и нет? Родовая капля с лёгкостью передаётся между ними двумя. Сейчас родится новое поколение Альбиноров. Здесь они начнут всё заново, в этом месте. Деревня может исчезнуть. Их братья во втором поколении могут быть потеряны и сбиты с пути… но Латенна всё равно выполнила свой долг. И всё же, она пока не хочет уходить. Закончив работу, она смотрит на Погасшего, и протягивает к нему руки — молчаливая просьба поднять её. Мягко улыбаясь, он опускает руки и делает это. Она не знает, как чувствует себя её духовная сущность в его руках, она знает только, что не чувствует ничего от его прикосновений. По крайней мере, не физически. Физически нет никаких ощущений. И всё же, именно благодаря его желанию усилить её с помощью Девы В Перчатках, она вообще может прикасаться к нему, взаимодействуя с миром и навязывая ему свою волю, несмотря на свой статус духа. Когда он выносит её из церкви, она направляет его к месту за стенами, подальше от глаз Филии. Наклонившись поближе, она шепчет на ухо своему Погасшему. — Спасибо тебе. Благодаря тебе я наконец-то выполнила своё предназначение. Наша юная, но возвышающаяся сестра подарит моему народу надежду на будущее, не скованное теми, кто желает нам зла. Теперь, когда ничего не осталось незавершенным, я готова присоединиться к вам в битве до самого конца. И… когда битва будет закончена, помоги мне обрести покой. Положи меня рядом с Лобо, моим прекрасным волком. Здесь Латенна колеблется. Но только на мгновение. Затем она говорит, чётко и ясно. — Но прежде чем мы продолжим… Я хотела бы лично показать тебе всю глубину моей признательности, если ты позволишь. Её руки надавливают ему на плечи, и она велит ему сесть, прислонившись спиной к стене. Сидя у него на коленях, Латенна Альбинорка не может ходить, как и при жизни. Но это не делает её совершенно беспомощной. Она гораздо сильнее как дух, чем при жизни… и, кроме того, даже когда она была из плоти и крови, она умела ездить верхом, не так ли? Призрачные пальцы распахивают доспехи и брюки. Они обхватили ствол его члена и вырвала его из пут. Сев на него, Латенна смахнула с себя «одежду», как будто это ничто… потому что так оно и есть. Её нынешнее тело — всего лишь отображение её души. Раздеться так же легко, как снять одежду, и представить себя обнажённой и без одежды, выставленной на всеобщее обозрение перед своим Погасшим… и красной головой, наблюдающей за ними даже сейчас. Однако Латенна не возражает. Она не уверена, что способна возражать. Если однорукая фехтовальщица хочет поиграть в вуайериста, то пусть. В данный момент Латенна заботится лишь о том, чтобы выразить благодарность своему Погасшему. Поднеся его мачту к своей бесплотной киске, дух альбинорки медленно, но верно опускается на него, позволяя ему заполнить её. В этом акте для Латенны нет физического удовольствия. Она может взаимодействовать с миром, но ничего не чувствует. У Пепла Духа нет ощущения прикосновения. В лучшем случае, есть давление, когда она взаимодействует с чем-то, кроме своего лука. Давление есть, когда она обхватывает бёдрами спину волка и ловко и умело использует его в бою в качестве наездника, служа своему Погасшему. И сейчас, когда она опускается на его член и начинает скакать на нём, медленно, из-за слабости в ногах, но всё же скакать. По правде говоря, дело не в её физическом удовольствии. Это? Это акт любви. После всего, что сделал этот ублюдок Офнир, Латенна потеряла надежду. Но потом появился этот Погасший и вновь зажёг в её груди это чувство. Чувство, что всё может наладиться. Хоть она и была лишена физических ощущений, она всё ещё могла чувствовать эмоции. Она всё ещё могла бояться и волноваться. Она всё ещё могла надеяться и удивляться. И… она всё ещё могла любить. И вот это, даже если она ничего от этого не получила, было выражением её величайшей любви к Погасшему. И вот она едет на нём, не похожая ни на одну из тех, что были раньше, что бы ни говорили о ней слухи. Она едет на своём Погасшем до самого конца, чувствуя давление и ничего больше на физическом уровне, но ощущая эмоциональное счастье на таком уровне, какого она никогда не испытывала до этого момента. Для её Погасшего в этом акте, конечно, есть и физическое удовольствие. Именно поэтому в первую очередь она делает это, как способ выразить благодарность. Он наслаждается тем, как она плотно обхватывает его ствол. Он наслаждается тем, как она скачет, подпрыгивая и опускаясь на его мачте. Он наслаждается этим настолько, что опустошает себя внутри неё, наполняя её духовное тело своей сущностью. Разумеется, из этого ничего не выходит. В следующий раз, когда она вернётся в пепел, его семя упадёт на землю. Возможно, это будет весьма забавное зрелище, Латенна не знает. Но вот что она знает… в этот момент есть только она и её Погасший. В этот момент, когда её цель выполнена, всё, что имеет значение — это его счастье. В этот момент… хм, красная голова ласкает себя. Как непристойно.-x-X-x-
Миллисент было любопытно. Несомненно. Но в конце концов… всё это было в порядке вещей для её Погасшего спасителя. Он привёл их на север, не прямо к Святому Древу, но в прилегающие к нему земли. Они нашли церковь, а также один из тех Ходячих Мавзолеев. Только этот был особенно злобным и разбрасывал магические заряды так, словно не подпуская их. Однако её Погасший справился с ним достаточно легко, а затем направился в церковь. Там в руинах они нашли женщину альбинорку. Она была… довольно крупной, но Миллисент придержала язык и просто наблюдала, как Погасший достал Колокольчик Вызова Духов и вызвал Пепел Духа другой, не такой высокой женщины альбинорки. Миллисент даже не притворялась, будто понимает, о чем говорит дух. Она не привыкла, чтобы духи были столь… многословны и обладали столь широкими полномочиями. И действительно, ситуация стала ещё более странной, когда дух заставил Погасшего подхватить её и вынести из церкви. Тогда… тогда всё приняло довольно буйный характер. Ей было неловко быть свидетельницей такого проявления любви и привязанности, какое дух альбинорки продемонстрировал её Погасшему. И в то же время Миллисент не могла отвести взгляд. И чем больше она смотрела… тем сложнее было удержаться. Её руки сами по себе блуждали, действительно блуждали. Она начала трогать себя ещё до того, как поняла, что происходит, а когда поняла… она просто не хотела останавливаться. Миллисент прислонилась к наружной стене разрушенной церкви и наблюдала, как дух альбинорки оседлал её Погасшего и довела дело до конца. Судя по всему, дух ничего не получает от этого обмена, но в то же время, кажется, получает всё. Затем она понимает, что они оба наблюдают за ней. Погасший и Альбинорка. Её спаситель дарит ей ободряющую улыбку понимания, а Альбинорка наклоняет голову в сторону, глядя на неё ещё мгновение, прежде чем снова посмотреть на Погасшего. Миллисент покраснела, когда они начали новый раунд: дух не чувствует усталости, а спаситель Миллисент — довольно выносливый изверг, и прикусила нижнюю губу… и продолжила ласкать себя. В конце концов, никто из них не намекал на то, что она должна остановиться, верно? К тому же… таких моментов, как этот, будет очень мало, когда они доберутся до Святого Древа. Возможно, это последний раз, когда ей выпадает такой шанс. И Миллисент воспользовалась им и продолжила наслаждаться холодным севером, прямо под Святым Древом, пока Дух Альбинорки осыпала её Погасшего лаской и любовью. Позже, когда всё будет сказано и сделано, и Альбинорка превратится в пепел, а Погасший и Миллисент приведут себя в порядок, починят одежду и доспехи… она будет благодарна, что её спаситель — сильный и молчаливый человек. Тем лучше никогда не говорить об этом.-x-X-x
A/N: Миллисент, ты, непослушная маленькая вуайеристка. В общем, моей целью в этой главе была попытка написать сексуальную сцену между духом, неспособным испытывать физические ощущения, и живым человеком. Но дух всё ещё мог чувствовать эмоции, и поэтому получал эмоциональную разрядку, в то время как Погасший получал физическую. Не стесняйтесь, дайте мне знать, насколько хорошо мне удалось это донести. Я не знаю.