Спор

      — С новым годом, блин, — сказал Игорь убирая осколки посуды. Разумовский официально бытовой инвалид. Ну вот серьёзно? Как можно было уронить чистые тарелки, которые стояли в центре стола?        Серёжа лишь мило улыбнулся и заправил выпадающую из-за хвоста прядь за ухо, после чего с виноватым видом сел на одно колено и начал подбирать уцелевшую посуду. Впервые за все это время они празднуют новый год втроём. Без Прокопенко и Елены, в своей квартире. Тут их не потревожат злые воспитатели или ещё кто-то. Только они втроём и маленькая елка с жёлтой мишурой и красными шариками. Разумовский же был против этого дизайна, но Олегу с Громом было все равно. Они столько сил вложили в эту безвкусно наряженную ёлку, что рыжий им простил им этот ужас.       — Ребятки? — Волков улыбнулся и вошёл в комнату с бокалом, после чего облокотился на проход и сделал глоток. Сережа лишь посмотрел с каким-то злобным взглядом, а потом молча встал и вышел из кухни, задевая Олега плечом. И так уже неделю, если не больше.        — Он долго будет дуться? — в глазах парня читалась вина, а руки были закрыты рукавами толстовки. Было стыдно показывать синяки от уколов. Он сорвался. Снова. Спустя почти год после лечения. Волчу и самому стыдно, но его вина была лишь от части. Он тогда просто пошел на вечеринку к другу. Кто же знал, что Дима такой сюрприз приготовит. Только спустя полчаса он понял, что пиво необычное, а когда увидел шприц… В общем, ночью его забирали из скорой. Если бы не Прокопенко, то точно бы в ментовку загребли, но наверное даже тюрьма и передоз не сравнится с обиженным Разумовским.       Парень ушел с кухни и устремил свой взгляд на Сережу, который демонстративно пялился в книгу, даже не пытался читать, просто не хотел говорить. Олег же присел рядом с ним:       — Сколько еще раз извиниться? — он осторожно приобнял его, Разумовский же не отстранился, напротив, отложил книгу. — Ну, прости, я идиот.       — Самый настоящий, — прошептал он и поцеловал черную макушку. Любит его невозможно, но иногда с Волковым невыносимо находится в отношениях. Особенно во время срывов или когда он забывает есть и теряет сознание на ходу. Очень тяжело. Они с Игорем иногда подумывали бросить его. Возможно, звучит ужасно, хотя так и есть, но все дурные мысли уходили прочь, когда Олежа приходил и ложился к ним, а потом тихо сопел кому-нибудь в ключицу. А потом так стыдно за свои мысли…        — Помирились? — выходя из кухни, произнес Гром и улыбнулся. Любит их безумно. Парни же ничего не ответили, лишь тяжело выдохнули. Почти синхронно. Нужно снова его на лечение отправлять или может повременить? Поклялся же, что последний раз? Боже, как же это все невыносимо.       — Сейчас новый год пропустим, — прошептал Сережа отстраняясь, Олег же улыбнулся и пошел дальше с Игорем готовить. Разумовский же начал развешивать гирлянду по дому. Нормальные люди делают это явно не за полчаса до нового года, но кого это волнует? Протерев вековой слой пыли, что бы хоть как-то закрепить скотч, Разумовский аккуратно начал размещать ее возле плинтусов. Пару раз чуть не грохнулся со стула, правда, но ничего. Красота требует жертв! Закончив, он спрыгнул со стула и побежал к выключателю. Одни движением комната наполнилась темнотой, а потом и разноцветными огнями. У Разумовского как у ребенка загорелись глаза. В детском доме все было иначе. По другому, не так ярко, весело, тепло. Как же он рад, что это все закончилось.        — Серый, иди сюда, — крикнул Гром и Разумовский бегом отправился на кухню. Там его ждал уже целый стол угощений. Может и хорошо, что его не пустили к готовке, а то ели бы они что-нибудь горелое. Парень уселся между своими и тогда Олег включил телевизор. А дальше речь президента, естественно Сережа не мог не вставить в свои пять копеек в слова главы государства, но ребята лишь посмеялись, а Игорь даже заткнул его поцелуем. И вот, заветный бой курантов. Четыре, три, два, один. Все закрыли глаза и загадали желание, а потом сделали глоток шампанского. Телефоны уже начали вибрировать от поздравлений, но это никого не волновало, главное, что они сейчас вместе и рядом.       — Собаку хочу, — елее слышно произнес Волков и положил голову на плечо Разумовскому. Такой нежный и открытый… Игорь всегда удивляется, ведь на людях, последние полгода, почти не показывает эмоции. Ему бы в военное, как предлагал Федор Иванович, вот только он за Сережей потянулся в институт, только на экономическое отделение.       — Может позже, — произнес Гром и встал из-за стола, а потом аккуратно подошел к этим двоим и поцеловал Олега в шею .Тот довольно выдохнул. Все еще нежен от любых прикосновений. — Продолжим в спальне, — усмехнувшись, предложил он, а Сережа вдруг кивнул. Неожиданно. Редко у них троих бывает настроение, действительно новогодние чудо. Гром осторожно схватил Волча за руку и потащил в спальню. По дороге увлекая его в поцелуй. Телефон Олега оставался лежать на столе. Вдруг его дисплей засветился из-за уведомления. Разумовский случайно бросил взгляд на него увидел сообщение.       «Разве есть смысл меня игнорировать? Я даже месяца не отсидел. Я найду тебя, Олег. Найду .»       Разумовский с ужасом на лице зашел в диалог. Там была целая переписка с Владимиром, в которой Олег всеми силами пытался уговорить его отстать. Видимо, ничего еще не кончено. Утром нужно будет поговорить с Громом…