Бро-би, тянка и школа

Но пока, Эд и Тянка мило гуляли, у Фэнга появилась новая травма, звучит как шутка, но все не так хорошо, как хотелось бы. Фэнг перед приездом родителей отодраил всю засранную квартиру, особенно свою комнату, которую можно было назвать «Магазинчик у наркомана Фэнга». Там было сотни сортов различных порошков, шишек и травы, поэтому стараясь как можно аккуратнее, он убрал их куда подальше. В холодильнике мышь повесилась, поэтому тот быстро сбегал за едой и заказал доставку. Его мать, приехав, была очень серьезной, а отец и то хуже. Кореец, слава Господи, не забыл своей родной язык. Хоть и делал глупые ошибки по грамматике при устной речи. — 친애하는 엄마와 아빠 안녕하세요. 잘 날았어? 다 괜찮아? («Здравствуйте, дорогие родители. Хорошо долетели? Всё в порядке?») — с акцентом сказал Фэнг, беря верхнюю одежду родителей, улыбаясь. Было очень некомфортно, внутри что-то давило на грудную клетку. Он всё никак не мог отпустить своё детство, по сей день вспоминая те злополучные вечера в одиночку. — 따뜻한 환영에 감사드립니다. 우리가보고 싶어서 온 것이 아니라 업무차 오신 거 아시죠? («Спасибо за радушный прием, ты же знаешь, что мы приехали не потому что соскучились, а по делу?») — холодно ответила мать, проходя в жильё сына. Отец даже не сказал обычное приветствие. Фэнг занервничал, но виду не подал. Он только может предполагал, что его «любимые» родаки могли сказать. — 오, 문턱에서 바로 왜? 차 좀 따라줄게, 얘기하자 («Ох, зачем же так сразу с порога? Давайте я вам чая налью, поговорим») — сказал спортсмен, сразу же потеряв свою яркость и свободу, которую обрел, уехав из родного дома. Мать и отец согласились. Но перед этим те решили прикинуться «ревизорами», проверив все комнаты. Кореец только надеялся, что они не найдут чего-то странного, но видимо, сегодня не его день: — 팡, 저 하얀 가루는 뭐야? («Фэнг, это что за белый порошок?») — с опаской спрашивает отец, поднимая в руках пакет с явно понятным содержимым. Внутри спортсмена что-то ломается, пока он проносит в голове все возможные варианты. — 티, 단백질이다! 근육량을 유지하기 위해 나는 여전히 스포츠에 들어갑니다. 예 … («Э-это протеин! Для поддержки мышечной массы, я же все-таки спортом занимаюсь…») — протороторив, сказал Фэнг. Хотелось спрятать и вышвурнуть эту дрянь из рук отца, но тогда те точно разочаруются в нём. «Не подобает традициям» — как часто он слышал это в своё адрес… Они только покосились на него, но забили. Слава тебе Господи… — 그래서, 아들아, 우리가 말하고 싶었던 것. 내일 우리는 당신을 한국으로 데려다 줄 것입니다, («Итак, сын, что мы хотели сказать. Завтра мы забираем тебя обратно в Корею) — самодовольно говорит женщина, смотря грозным взглядом на сына. Нет… Нет, только не это. Он так пытался вырваться оттуда, от этого гнета и халатности к нему, но его хотят снова туда забрать. Фэнг пытается что-то ответить, но в горле стоит ком. Сейчас это не тот кореец, который готов 24/7 шутить разные шутки и веселиться на всю катушку, нет, он просто хочет уйти отсюда, они не посмеют его забрать. Здесь он нашёл свою новую семью, множество крутых друзей и знакомых. Он знает, что здесь он нужен и его никого больше не оставят одного. — 아니다. 나는 여기서 아무데도 가지 않을거야. («Нет, я никуда отсюда не уеду») — грозно сказал Фэнг, холодно смотря на родителей. По его лицу не видно, но дрожащие колени выдают его неуверенность перед взрослыми. — 우리가 당신의 의견에 관심이 있다고 생각합니까? 그는 떠났고 즉시 행복해졌습니다. («Ты думаешь нас волнует твое мнение? Уехал, видите ли, и сразу счастливым стал? Нет уж») — ответила женщина, скрестив руки на груди. По её мнение он слишком отбился от рук, а там всё будет по другому, под надзором, как в тюрьме. — 하지만 나는 당신의 결정에 관심이 없습니다. 예, 나는 정말로 더 나빠질 수 있지만 어두운 구석에서 잊혀진 아이는 확실히 아닙니다. («А меня не волнуют ваши решения, да, я может я и вправду стал хуже, но уж точно я не тот ребенок, которого забыли в темном углу») — ответил кореец, сквозь незабытую боль. Он никогда не забудет тот холодный, грязный угол с пауками, в который был поставлен из-за неподобающего поведения. — 무슨 개자식이야. 그 당시 어린 시절에 그는 이제 모든 것을 완전히 망치기로 결정했기 때문에 부모가 살지 못하게했습니다 («Какой же ты засранец. Как и тогда в детстве родителям жить мешал, как и сейчас всё решил окончательно испортить») — крикнула мать, громко стукнув по столу, из-за чего пролился аккуратно налитый чай. Эх, прости пакетик гринфелда… Сука, прям за больное. Внутри кипела лишь агрессия и желание выгнать их за дверь. — 당신이 내 부모라서 미안해요. 내 인생에서 나가, («Мне очень жаль, что вы мои родители. Вон из моей жизни») — сказал кореец, вставая из-за стола и показывая рукой на дверь в коридоре. Он сдерживался лишь бы не прогнуться под ними, но теперь он не такой. Он знает и может за себя постоять, в детстве он был забыт всеми, а сейчас он забудет и о них. Папа спокойной встал из стола, уже уходя, а мать лишь громко крикнула, вставив Фэнгу пощечину и громко, хлопнув дверью. Щека неприятно пульсировала, холодная рука без перчатки притрагивается к обоженной коже. По лицу сразу же начинают литься слёзы. Кореец дрожит, опускаясь на пол, теряя равновесие. Он скидывает с себя излюбленную кепку, которую подарила ему его тётя. Как же он их ненавидел. Просто до чёртиков. Но сейчас они больше никогда не вернутся.

***

«Интересно, как там Фэнг?» — крутилось в голове Эда. За окном была темень, солнце давно село за горизонт, а от друга ни сообщения, ни звонка. И дед инсайд решает ему позвонить, самый обычный дружеский разговор. Когда он позвонил в первый раз, то ему не ответили, а во вторых да. — Фэнг? Привет, как дела? — спрашивает Эдгар, поудобнее ложась на кровать. В ответ тот слышит спокойный, хнычущий голос корейца. — Эд, приедь, пожалуйста, — жалобно скулит кореец, сидя на холодном полу. Понимая, что произошел какой-то пиздец, дед инсайд говорит, что скоро будет, и тут же быстро одевается и заказывает такси. Уже приехав через 10 минут, он звонит в знакомую дверь. Ему открывает уставший парень с глазами на мокром месте. Его волосы были распущены: шелковистые фиолетовые волосы свисали на плечах без кепки. Тот выглядел так по другому. Вскоре Фэнг расскажет, что произошло и, что чувствует вину за себя, именно поэтому так переживает, но Эд заставит его передумать. Их дружба и вправду самая родная для них, словно они самые настоящие братья, которые всегда друг друга поддержат и никогда не бросят. — Ты ел сегодня что-нибудь? — спрашивает Фэнг, пока двое друзей сидят в комнате корейца. — Вообще-то ел… Дошик и воду, — закатывая глаза, отвечает Эд, ну и что, что ничего не ест, живой же. — Эх, давай тебя накормлю, у меня есть макароны, — со вздохом говорит спортсмен, убегая на кухню. Эд хотел было возразить, но решил, что пусть лучше немного поест, чем слушать упрёки друга о том, что надо нормальное есть. Пока дед инсайд вяло жевал макароны с курицей, Фэнг сидел напротив и что-то листал в телефоне. — Кстати, мне этот Бастер пишет постоянно, — заявляет Эд, предугадывая, что сейчас будет. — Бастер… Тебе… Пишет?! — кричит кореец, громко ударяя по столу. — Ага, представляешь, постоянно зовёт на всякие подпольные тусы и просто чё-то пишет, — спокойно отвечает дотер, пожевывая небольшой кусок мяса. — Сученыш, блять блядота, сука, я уверен, что он что-то замышляет, — показывая палец говорил спортсмен, сузив глаза. — Не парься, только ты имеешь право для меня писать всякую хуйню и скидывать хуй, — Хехе, стоп, ОН ТЕБЕ ЕЩЕ ХУЙ ПРИСЫЛАЛ?! Ложка с рук Эдгара падает с громким звуком, пока тот, кто её держал хватается за живот от смеха — идиллия. Эдгар и Фэнг всю ночь провели вместе, но не в таком смысле конечно, как вы подумали, а просто играли в приставку, параллельно обсуждая, какой Бастер уебан.