4 октября. 20:00.
Очередной день. На улице уже было темно и не было ни одной души. Но вот Норман решил выйти проветриться. Его голова буквально была забита недавним сном и некоторыми воспоминаниями… Неужели это всё правда? И он взаправду человек из прошлого? Но вдруг это всё всего лишь бурная фантазия Уильямса? Неизвестно. Над этим сейчас он размышлял, совсем не обращая внимания на прохладную погоду и на всё, что происходит в округе — хоть на улице ничего интересного и не творилось. Эти размышления буквально съедали Нормана изнутри… Даже таблетки перестали помогать, так ещё мужчина почти перестал звонить своим друзьям-коллегам. Ему буквально было не по себе от всего происходящего. Уже всерьез детектив задумывался над тем, что он окончательно сошёл с ума и ему пора ложиться в психиатрическую больницу, прекращая свою карьеру. Норман, прохаживая по улицам города, наконец, спустя неизвестное время, решает присесть на близ стоящую скамью. Лёгкий ветер раздувал белые локоны мужчины, слегка мешая обзору перед глазами, но это его совсем не волновало. Так ещё ветер продувал белую рубашку детектива, буквально покрывая его телом небольшим холодком, от чего по телу Уильямса пробежался табун мурашек, но всё так же он не обращал внимания, ведь его голова буквально была забита другим. Уильямс просидел так где-то полчаса. Может меньше, а может больше. Всё это время он задавал себе различные вопросы, всё больше и больше уходя в себя. Но в один момент… Его что-то резко выдергивает из мыслей. Будто бы кто-то рядом присел. Повернув голову в левую сторону, Норман и вправду замечает рядом с собой мужчину, со сложенными руками в карманах. Но присмотревшись, он замечает Рэя… От волнения сердце Уильямса забилось быстрее, а руки слегка затряслись. Но, собравшись с мыслями, со вздохом детектив проговаривает такие банальные слова: — Не ожидал вас тут увидеть… Чего вы в такое позднее время делаете на улице? Бродерик так же со вздохом и нехотя проговаривает, смотря куда-то вдаль: — Взаимно. Просто прогуливаюсь, нельзя уже? — Просто интересуюсь… И на этом их диалог прекратился. Оба они в полной тишине глядели в кромешную тьму. Никто из них не осмеливался или просто не хотел заводить диалог… Но минут через пять молчания, Норман решает попытаться завести диалог: — Знаете, в последнее время мне снятся ужасные сны. И эти видения… И вы в них будто участвуете, тем более в одном инциденте, — с ноткой волнения проговорил Норман, оглянув соседа по скамейке. — Неужели? Мне почему-то кажется, что вам просто показалось, что я там участвую… — с хладнокровием отвечает Рэй. Хотя, нет, в речи улавливалось небольшое беспокойство. — Почему же? Всё может быть… Или же мой мозг просто создает некие такие иллюзии… — Норман тяжело вздыхает, подмечая некое беспокойство у знакомого. — Но и нельзя отрицать, что это могло быть и взаправду. — Не соглашусь. Я ж говорил, что недавно переехал сюда, и мы никак не могли пересекаться, — в речь мужчины добавилось еще и раздражение, а сам он, всё не убирая руки с карманов, облокотился о спинку скамейки. Казалось, что чего-то он не договаривает, но в то же время он умело это скрывает, из-за чего нельзя понять, что именно он скрывает. — Как скажете… Но ведь всё бывает в жизни, так ведь? Тем более я здесь живу не всю свою жизнь, начиная лет с шестнадцати, — отвечает Уильямс, переводя взгляд на небо, на котором виднелись звёзды, выстраивающийся в различные созвездия. Правда сложно сказать, что события из снов и воспоминаний происходят в каком-то другом городе. Тем более в этих видениях появляется Эмма. Неужели всё это правда? Но вдруг мозг Нормана решил сыграть злую шутку с ним, выстраивая фальшивые сценарии с участием Рэя, на фоне того, что Уильямс подозревает его? Неизвестно. Хотелось бы узнать ответ, но это буквально невозможно. — Исключено. Я б вас запомнил, память у меня замечательная, — наконец промолвил Рэй, тем самым пытаясь как-то, наконец, закончить диалог, ведь его продолжать он уж точно не горел желанием. Ему даже лучше было бы посидеть в медленно убивающей тишине. Голос знакомого, конечно, вывел Нормана из пучины вопросов. И, слегка тряхнув головой, Уильямс, переведя взгляд на Рэя, проговаривает: — Ну не знаю… Всё это слишком как-то подозрительно. И их разговор, наконец, прерывается. Ни один, ни другой больше не сказали ни слова. Теперь они сидели в полнейшей тишине. Молчание так и убивало. Правда всё же тишину перебывало стрекотание сверчков и тихое завывание ветра. Из-за ветра парню всё так же было достаточно холодно, но он совсем не обращал внимания. Всё как всегда. В очередной раз детектив сидел в своих размышлениях, пытаясь осмыслить весь прошедший диалог. Неужели это и вправду всё иллюзия создаваемая мозгом? Из мыслей Уильямса выводит тихий скрип скамьи и тихие отдаляющийся шаги. Повертев головой, мужчина понимает, что Рэй решил уйти. В какой-то степени Норман считал, что так будет даже лучше. Но в то же время, в очередной раз, он остается наедине со своими мыслями. Вновь он остается сидеть в глубокой тьме, слушая стрекотание сверчков и свои голоса в голове. Любой бы кто прошёл мимо него, подумал бы, что он просто человек сошедший с ума и поскорее вызвал бы ему санитаров. Но вдруг если Норман и вправду сумасшедший и ему нужна помощь? Как же он устал от вечных вопросов… Сидел Уильямс так минут тридцать или сорок. Не меньше, но может больше. И только по прошествию этого времени, он стремительно поднимается со скамьи и направляется в определенную сторону. Ветер за это время стал сильнее, но Уильямс всё так же не обращал внимания. Мужчину буквально чутка сносило потоком воздуха, но он лишь продолжал идти вперёд. Через час Норман был на месте назначения. Он решил прийти к Эмме. Он не знал — спит ли она, и очень боялся её разбудить, но Уильямс уже буквально не знал что делать. Слегка приподняв руку к дверному звонку, мужчина вытягивает палец… И не решается нажать на кнопку. Он слегка подгибает палец, и начинает сверлить взглядом эту кнопку: нужно ли ему это? Но, простоя так секунд пятнадцать, Норман наконец нажимает на злосчастную кнопку, от нажатия которой по всему дому разносится противный писк. Но вот никто, видимо, даже не собирался открывать мужчине. Вдруг Эммы нет дома? Хотя с чего бы? Не теряя последней надежды, детектив снова нажимает на кнопку. И ровно через десять секунд перед Уильямсом открывается дверь, а вот в дверном проёме его встретила девушка, потирающая глаза. Видимо мужчина всё же разбудил его. Заметив сонный вид подруги, Норман почувствовал себя стыдливо из-за того, что он её разбудил. Мужчина, словно провинившийся маленький мальчик, опускает взгляд и с ноткой вины проговаривает: — Извини, что разбудил. Мне просто некуда было идти. Дон и Гильда живут далеко, а одному оставаться уже сил не было. Увидев и услышав своего друга, Треккер сразу же встрепенулась, отходя от прохода. К ней Норман уже не первый раз так приходил, так что без лишних слов, она его пустила в дом, закрывая за ним дверь. — Марш на кухню, я принесу тебе теплый плед и заварю нам двоим чай. Расскажешь, что там у тебя, — с этими словами девица уже убежала в свою комнату. Казалось, что она и не спала, но вот её выдавали растрепанные рыжие волосы. Норман же, послушно кивая, направился на кухню. Где уже буквально через пять минут он сидел окутанный пледом и с кружкой чая в руках. Кухня у Треккер была достаточно уютной и небольшой. Холодильник, стол и стулья в бежевых тонах, духовой шкаф, пару столешниц, один навесной шкафчик и, конечно, умывальник. На стенах же висело пару картин. Норман сидел напротив Эммы. — Рассказывай, — решительно проговаривает девушка, взглянув сонным взглядом на Уильямса. Слегка кивая, Норман принялся за свой рассказ. Сначала он стал высказывать о своем дне, после о вечерней прогулке. Правда, он решил не вдаваться в подробности, при рассказе о встрече с Рэем. Мужчина даже пытался ускользнуть от этой темы, а также пытался как можно дольше и меньше об этом рассказывать, всё попивая чай. Он будто бы боялся, что Эмма что-то сделает или скажет не очень приятное на счёт этого. Хоть подруге он буквально всё доверял, но вот про это он боялся рассказывать… Треккер все время внимательно его слушала. А под конец высказываний Нормана, она ответила: — Знаешь, я тебя прекрасно понимаю. У меня была похожая ситуация, когда ты был то в другой школе, то в другом городе. И тебе стоит разобраться в кое-чем… Уильямс и Треккер, сидя с чаем в руках и разговаривая обо всём, по итогу просидели до утра, не замечая, как наступил рассвет.***
1997 год. Нормана переводят в другую школу из-за инцидента, из-за чего у него произошел очередной скандал в семье. Ах, как бы он хотел пойти к нему, но не мог физически. Он был совсем в другом месте, отдалённом от города. Поникший в себе Норман, стучится в дверь к семье Треккер. И, конечно, парню открывает дверь его, казалось бы, всегда весёлая, жизнерадостная и с огоньком в глазах подруга — Эмма. Но и сейчас она была поникшей в себе. Оба они были без какой-либо радости уже на протяжении нескольких дней. И всё это из-за того случая. Увидев свою подругу, Норман проходит внутрь и тихо, дрожащим голосом, спрашивает: — Родители дома? — казалось, что Уильямс вот-вот расплачется. Неужели это настолько его сломало, что он с порога был готов в очередной раз зарыдать? Эмма отрицательно мотает головой, закрывая за другом дверь. Честно скажем, их двоих сломала эта ситуация… — Меня переводят в другую школу, — вдруг резко проговаривает тот, взглянув на подругу — Что…? Не может быть… Далеко от этой? — Эмма же буквально не могла поверить в эти слова. Она с явным удивлением глядела на Уильямса, ведь ещё этого не хватало. — В минутах тридцати езды на машине, — отвечает Норман, чувствуя, как ком в горле всё подступает. Эмма же лишь тяжело вздыхает. Зная родителей Уильямса, ситуацию уже изменить нельзя. Лишь радует то, что они будут хотя бы всё так же жить рядом друг с другом. Долго не стоя в проходе, парень с девушкой проходят в комнату Треккер младшей, где они оба усаживаются на кровать. Норман долго смотрел куда-то в сторону, пытаясь успокоиться. Но вот слёзы подступили к глазам и по его щекам потекли солёные капли. Заметив слёзы на щеках Уильямса, Эмма сразу же его обняла, прижав к себе. — Я не могу поверить в то, что это произошло… – тихо проговаривает Норман, уткнувшись в плечо девушки. Норман полностью был сломлен.