За Волейбольной Сеткой

«Город Сендай был основан в 1600 году даймё Датэ Масамунэ…» — мысленно прочитала девушка в небольшом буклете, что лежал на лакированном столике. «Видимо кто-то забыл» — пронеслось у неё в голове и она дальше принялась изучать кусок бумаги, на котором вкратце была описана история города, в котором она родилась и живёт по сей день. Небо уже накрыло тёмное одеяло, усыпанное тысячами ярких, местами тусклых звёзд; недавний дождь оставил после себя мокрые следы небольших луж на ровном асфальте. В лужах этих отражались жёлтые, оранжевые, красные огни фонарей, вывесок, и гирлянд, что украшали улицу. Юная девушка взглянула в окно, рассматривая те самые лужи и тёплые огни города. Она перевела взгляд на большие настенные часы, что находились в помещении и тихонько выдохнула. Вдруг, сзади, на её плечо приземлилась увесистая рука. — Наруми! — радостно воскликнул мужской голос средних лет. — Папа! Боже, наконец! — девушка вскочила со стула и встала юным лицом, к уже давно не юному лицу, которое покрыли мелкие морщины; сейчас их было больше, ведь мужчина искренне и немного виновато улыбался. — Прости, что задержался сегодня, милая, — он неловко почесал затылок, так же неловко посмеиваясь — после того как меня повысили, работать стало труднее. Девушка выдохнула и аккуратно освободила руку отца от офисной сумки. — Порой мне кажется, что твой дипломат пережил войну, засуху, чуму и голод, пап — девушка рассматривала местами облезшую сумку, оставляя её рядом на соседний стул, присаживаясь обратно. — Я всегда могу позаимствовать твой розовый рюкзак с Хэллоу Китти. — мужчина присел и весело улыбнулся — Никогда не забуду как ты выплакивала у нас с мамой этот рюкзак. — Не напоминай, мне было семь...К слову о маме. — глаза девушки вновь приковали настенные часы — у неё сегодня суд. Какой-то глупец слил солярку, споткнулся, разлил её, разорался, разбудил всю улицу и маме придётся сегодня его защищать. Мужчина весело хмыкнул. — Всегда поражался этой женщине. Уверен, она бы и Гитлера сумела защитить. — Он мечтательно улыбнулся, вспоминая о жене.— Мне лично, больше приятна компания колб и формул. Родители Наруми — Нагаи и Акеми Кагеяма были теми ещё трудоголиками. Нагаи с недавних пор работал в одной из АЭС в префектуре Фукусима, находящейся на границе двух посёлков — Окума и Футаба. Каждый вечер пятницы он возвращался обратно домой в Сендай, к своей большой семье. Обычно в пятницу, в небольшом кафе рядом со станцией его встречала Наруми. Акеми занимала позицию успешного адвоката. Особенно с недавних пор, когда оправдала одно из самых обсуждаемых дел в их сфере — парнишку, пойманного с ножом и клочком волос в руках на месте преступления. С тех пор её прозвали «Железной Госпожой», ведь с её «железными» аргументами справится мог далеко не каждый. После небольшой трапезы и приятного диалога отца и дочери, оба сели в их новый чёрный Ниссан Кашкай, который Нагаи купил сразу после повышения, и отправились в путь. Наруми поправила очки на глазах, пристегнулась и включила свет. Они погрузились в молчание, каждый тонул в своих мыслях. Нагаи мельком взглянул в зеркало переднего вида и незаметно тепло улыбнулся, глядя на дочь: она была полной копией матери. Шоколадные волосы, что на свете солнца становились золотистые, были слегка закручены на концах, выразительные ореховые глаза, относительно большие, от чего казались ещё необычнее; весной и летом они были ещё ярче; их нельзя было сравнить с изумрудом, это были два чистейших хризолита, с небольшими крапинками карего пигмента. Девушка поджала губы, и взглянула в синие отцовские глаза: — Я рада тебя видеть, папа. — А я как рад, милая. Увидеть бы ещё остальных и день точно удался. Даже противного Йошито! — Ничего он не противный! — она притворно возмутилась, на что отец с улыбкой закатил глаза, громко цокнув. Их семья была и вправду большой: Нагаи Кагеяма и его родной старший брат - Йошито, делили большой дом. То была воля их покойной матери - держаться всем вместе. Их отец полностью поддерживал эту идею, и многие годы отстраивал дом так, чтобы там были все удобства для жизни двух семей. Они не смели перечить. Да и сами против, честно говоря, не были. Их папа — Казуё Кагеяма жил с ними; не могли они оставить своего отца одного после смерти их матери и его жены. Он по-началу отнекивался, а потом узнал, что жена старшего сына беременна, решил остаться помочь, да так и продолжил жить с ними вместе. На его руках уже четверо прекрасных, любимых внуков. У обоих братьев есть старшие дочери и младшие сыновья. Нагаи и Акеми воспитывают пятнадцатилетнюю Наруми и шестилетнего Тадао; Йошито и его жена Кавамура — родители уже взрослой дочери Мивы, которая после своего двадцатилетия покинула дом, чтобы построить карьеру; и младшего сына — Тобио, которому в декабре исполнилось тринадцать лет. Все они живут дружно, порой ссорятся, но потом обязательно мирятся. Нагаи и Наруми уже подъехали к их семейному гнёздышку. Нагаи распахнул сёдзи* и застыл встретившись взглядом с женой, которая недавно вернулась с работы. Оба кинулись друг другу в объятия, на что Наруми улыбнулась и тихонько прошла на кухню, чтобы не мешать. Ужин уже стоял на столе. Кавамура-сан раньше работала поваром в приличном ресторане в Киото. Сейчас, в свободное время, она печёт различную выпечку, которую отдаёт на продажу в кондитерскую, что находится недалеко от их дома. Стол украшал тёплый салат с креветками, рис, мисо суп, ну и королевой этого стола была индейка с овощами, кунжутом и соусом терияки. — Как же вкусно всё пахнет и выглядит! — Отозвалась Наруми, чуть ли не захлебнувшись слюной. Кавамура-сан по-доброму улыбнулась девушке, а после отвела взгляд на плиту. — Надеюсь Тобио успеет вернуться домой вовремя, чтобы мы поели все вместе. — как-то печально сказала женщина. — Он опять задерживается на тренировке? — Ты ведь знаешь его, Наруми. У него принцип: приходить первым и уходить последним. — Хотите я его встречу? — отозвалась Наруми. — Он уже как полтора часа должен быть дома. Думаю не будет страшно, если его заботливая старшая сестра заглянет к нему в школу. — Ты уверена? Йошито, Нагаи и Казуё-сан всегда говорили мне, что это нормально. Что в волейболе по-другому быть и не может. Наруми пожала плечами и поправила на себе лёгкую ветровку, которую ещё не успела снять. — Да, может это и нормально, так же нормально, как и ужинать всей семьёй. Он слишком много тренируется. Вот прям сейчас пойду и поговорю с ним об этом. — девушка схватила с барной стойки печенье, пихнула целый кусок себе в рот и пошагала на выход. — Не волнуйтесь, Кавамура-сан. Я приведу Тобио в целостности и сохранности! Наруми присела на генкан, натягивая свою обувь. Родители, что мило щебетали в прихожей, глянули на дочь. — Нару-чан, ты куда это собралась? — отозвалась Акеми-сан. — Да, Наруми, куда это ты? — подхватил за женой муж. — Тобио задерживается на волейболе. Пойду гляну, всё ли с ним в порядке. — Ты не боишься? Уже ведь поздно. — мать смотрела в спину дочери, дожидаясь ответа. Наруми выдохнула и повернулась к родителям: — За пятнадцать лет жизни, вы должны были привыкнуть, что ваша дочь ничего не боится. — она весело улыбнулась и помахала рукой родителям. — Я быстро. Волноваться за меня не стоит. После этих слов, девушка скрылась за сёдзи. Китагава Даити — была обычной средней школой; типичной для многих префектур. Как раз туда сейчас и направлялась девушка.Как и во многих школах там была своя волейбольная команда. Это был первый год Тобио в средней школе. Наруми же оканчивала последний год средней школы Нагамуши. Девушка тихонько, словно мышь, прошла на территорию школы и остановилась около тренировочного зала, откуда доносились звуки ударов мяча. Дверь была закрыта. Всё-таки сегодняшний июньский вечер был по-настоящему прохладным.Выругавшись про себя, девушка подняла голову наверх и её глаза зацепились за поручни рядом с окном. Долго Наруми не думала. Уже через секунду она крепко держалась за них, выискивая тёмную макушку брата. Через пару метаний глазами она его увидела. Тобио стоял рядом с парнем постарше. Тот стоял враскорячку, поэтому Наруми не могла увидеть его лицо, но про себя отметила его длинные ноги и каштановые волосы. Кагеяма младший о чём-то с ним говорил. Как вдруг на него замахнулись. Замахнулся тот самый неизвестный девушке парень. Да только вот не успел он ничего сделать маленькому, ничего не понявшему Тобио. Его остановил другой парень, примерно такого же роста, видать его ровесник. После, он что-то сказал Тобио и тот стремительно покинул спортивный зал, по пути натягивая на себя фирменную кофту;Дверь резко открылась, а Наруми, что уже не могла держаться за поручни, упала с сильным грохотом на землю. Тобио, всё ещё растерянный тем что произошло в зале, растерялся ещё больше. — А…вы в порядке? — Тобио! — девушка резко встала на ноги, чем удивила парня ещё больше. — Наруми?! — не скрывая своего удивления выкрикнул парень. — Что там произошло? Почему тот парень накинулся на тебя? Мне с ним разобраться? Кто это такой? Что ему нужно?! — На...Наруми-чан, о чём ты говоришь? — Тобио, я всё видела через окно. Тут без слов было понятно, что парнишка этот, гад мерзкий, добра тебе явно не желал! — Успокойся, пожалуйста — парень неловко вытянул обе руки к сестре, в том жесте, чтобы она остановилась и успокоилась — Это мой семпай и капитан команды. Он немного... — парень почесал затылок — ну немного... — Вонючий нарцисс? — перебила его девушка — Нет-нет! Ойкава-сан не такой! — запротестовал парень. — Так вот как имя этого… — Наруми, пожалуйста, прекрати его обзывать! — на этот раз парень прервал девушку. — Так ты его ещё и прикрываешь. — девушка горько вздохнула, опустив голову вниз; она прикрыла глаза, чтобы успокоиться и вернуть себе здравый рассудок. — Ладно Тобио, пойдём. По дороге домой ты всё мне расскажешь. Парень хотел уже идти, как девушка резко схватила его за локоть и взяла под руку. — Тобио, когда я говорю всё, это значит всё. На что он лишь кивнул и устремил взгляд вперёд и они двинулись на выход. — Я хотел попросить его немного потренироваться со мной. А дальше ты видела сама, как он ответил мне. Но со мной всё в порядке. — кратко объяснился парень. — Тобио, и даже после такого ты его прикрываешь? — в глазах девушки читалось непонимание и какое-то сочувствие. Она смотрела на Тобио: он шёл, устремляя взгляд вперёд, ровно держа спину и тихо выдыхая на её слова, прикрыл глаза. — Я удивился. Но больше ничего не почувствовал. Может потому что Иваизуми-сан это предотвратил и я не понял до конца, что произошло. — Он больше так не делал? Тобио отрицательно покачал головой. — Наруми-чан, а почему ты вообще была там? — Я? Я пришла за тобой, болван ты эдакий! Твоя мама знаешь как переживает! Вот я и хотела тебя забрать и за уха дотянуть до дома. А потом… — Я понял. Я привык приходить первым и уходить последним. — Я знаю, Тобио, знаю. Они оба заворачивали за угол, откуда уже виднелся их дом. — И к слову, ты не думай, что избежал наказания за то что так долго торчал на тренировке. Мужская половина-то тебя защитит, но ты не забывай, что адвоката на вашей стороне нет. Парень резко поднял голову и растеряно глянул на сестру. Меньше всего ему хотелось сейчас слушать нотации от взрослых. В борьбе против мамы-повара с кухонным ножом, тёти-адвоката со статуэткой Богини правосудия Фемиды, и сестры с нунчаками и остро заточенным карандашом он был бессилен. — Тобио...ну не смотри ты так на меня! Прикрою я тебя, прикрою. Его уста украсила еле заметная улыбка и так они переступили порог своего дома. В тот вечер Тобио пообещал Наруми, что если подобное опять случится он обязательно ей расскажет. Но Тобио ни разу не произнёс имя того парня, ни разу не пожаловался и был как всегда: затянут волейболом, попивал молоко и громко топал на пробежку в шесть утра. Наруми умерила свой пыл и решила не доставать младшего. Вместо этого она решила заняться выбором старшей школы, ведь учебный год не за горами, а у неё впереди первый год старшей школы. — Аобаджосай? — отозвались одновременно оба родителя, что сейчас стояли с двух сторон от дочери, которая демонстрировала им открытый сайт со списками школ на компьютере. — Да. Там есть клуб искусства. В Нагамуши его нет. А мне это нужно. Вы и сами знаете… Родители подняли головы, чтобы оценить реакции друг друга. Оба кивнули и вернули свои взгляды дочери. — Наруми — по доброму начала мама — Конечно мы не против, чтобы ты училась там. Правда, я смотрю школа находиться далековато от дома. — она прищурила глаза рассматривая статью о школе. — Зато у неё будет что рассказать детям: как она три года добиралась до школы, в холод, в жару, засуху и наводнения. Наруми широко заулыбалась, а отец получил лёгкий толчок локтя от мамы, на что он тихо посмеялся. — Так вы оба не против? — она светящимися глазами смотрела на них. — Боги! Конечно нет, милая. Тем более когда ты так смотришь на нас. Время шло. И это было во истину страшное время. Японию сокрушило роковое, страшнейшее стихийное бедствие, 11 марта 2011 года. Сначала послышался рёв и громкий плач земли, по которой прошлась дикая, сильная дрожь, потом эту землю омыли воды океана, начались пожары и гибли люди. Но вишенкой на торте стала радиационная авария на АЭС Фукусима, где работал отец Наруми. В тот день Наруми не выпускала их крепких оков своих рук отца. Всё же удивительны эти совпадения, когда какая-то мелочь спасает тебе жизни, неправда ли? 11 марта 2011 года была пятница. Пятница, в которую обычно Нагаи возвращался с работы домой. Когда в эвакуированном помещении, на маленьком телевизоре показали станцию АЭС у всего семейства перехватило дыхание. Все набросились на Нагая, ведь он мог бы быть там, но он тут, рядом со своей семьёй, жив, как и они все. Из-за этого страшного события, учебный год начался немного позже. Сендай был задет больше всего, на его восстановление ушло больше времени, но всё же, наступил тот день, когда все люди спокойно выдохнули; кто-то направился в садик, кто-то в школу, а кто-то на работу. Наруми была безумно счастлива, когда осознала, что теперь всё как прежде. Но долго счастливой она не была. Уже стоя на пороге в школу её улыбку с лица стёр человек, которого она узнала сразу. Высокий, обворожительно красивый парень, стоял в кругу таких миниатюрных на его фоне девушек, которые щебетали ему непонятно что. Наруми уставилась на это и поверить не могла. Ойкава Тоору, прямо сейчас стоял перед ней в школьной форме Аободжасай, неискренне улыбаясь бедным девушкам, у которых ещё чуть-чуть, и уже бы по красным от смущениями щекам потекла бы слюна. — Боже мой...они и тут его облепили — послышался такой отчаянный, хрипловатый голос за спиной у девушки. Она обернулась и глянула на источник звука. Перед ней стоял тот самый парень, что когда-то защитил Тобио. Она его постаралась запомнить. Он чем-то ей понравился и забывать его образ не хотелось, в отличии от образы Ойкавы. Но она помнила их двоих, хоть и видела издалека раз в жизни, и пару раз на фотографиях с фестивалей. — Бесячий он какой-то. — начала девушка — Так неискренне им всем улыбается и давит этот глупый, слащавый голос. Бедные девушки. Ведутся на таких как он. Иваизуми раскрыл широко глаза и не заметил даже как приоткрылся его рот. В первые он услышал как женские губы, женским голосом произнесли что-то негативное про Ойкаву. Он был приятно удивлён и решил не упускать такой шанс. — Я Иваизуми Хаджиме. — он улыбнулся. — И я полностью согласен с тобой. — Я Наруми Кагеяма. — девушка улыбнулась новому знакомому и почтено, взаимно поклонилась. — Кагеяма? — переспросил парень — Да. Я тебя немного знаю. Мой младший брат — Тобио был в волейбольной команде с вами. — Ооо! Так он твой брат! Ох, он талантливый малый. Не зря он так задевал Ойкаву. — Задевал? Что ты имеешь в виду? Иваизуми неловко почесал затылок. — Долго объяснять. После этих слов, вновь за спиной девушки прозвучал голос, только уже не хрипловатый, а уж больно сладковатый. — Ива-чан, неужели твой мозг запрограммирован на общения с девушками? — с улыбкой язвил парень. Ива из последних сил держался, чтобы не настучать своему другу по голове, при девушке. Наруми из робкого десятка не была. Она ловко провернулась на одной пятке и посмотрела на парня. Даже почувствовав большую разницу в росте она не растерялась. — А твой мозг, видать, только на это и запрограммирован, да? В эту же секунду неискренняя улыбка Ойкавы, превратилась в искреннее негодование. Брови стали хмурыми, а губы он поджал и недовольно надул. Послышался смех Иваизуми. — Слушай, а ты мне всё больше и больше нравишься. — Ива слегка покраснел от своих слов и перевёл взгляд к Ойкаве. Тоору рассмотрел девушку. Отметил про себя, что она очень даже симпатичная. Даже красивая. Но язвительная и противная. Так он решил после её слов. Он хотел было уже ответить ей, как почувствовал каждой клеточкой своего тела взгляд своего друга, по которому можно было прочитать: «только попробуй сказать что-то лишнее, долбозавр ты недоделанный.» Ойкава снова улыбнулся. Прикрыл глаз и поднял голову наверх. Он сделал глубокий вдох и на выдохе открыл глаза. — Ива-чан, я не хочу опаздывать и тратить своё драгоценное время. Пошли. На распределяющий церемонии, Наруми узнала, что попала в один класс с её новым знакомым — Иваизуми Хаджиме. — О, кажись, мы в одном классе, да? — Ива стоял за девушкой, рассматривая список учащихся. — Кажется да. — она немного улыбнулась и подняла голову, чтобы посмотреть на парня. Он всё ещё изучал список учащихся. Цепляясь за имена незнакомых ему людей, его спокойное лицо слегка окрасилось в удивлённые краски эмоций. — Увидел кого-то знакомого в списке? Ива отрицательно покачал головой, а после устремил глаза на толпу учеников, покидавших помещение. — Нам пора. Все уходят. Первый день подходил к концу. Это было так необычно, так по-новому. Старшая, новая школа. Новые люди, знакомства и друзья. Но больше всего Наруми думала о клубе искусств. Она всегда носила с собой капиллярную ручку линер и небольшой скетчбук; кто знал, когда её охватит вдохновение, ведь вдохновить её могло абсолютно всё. Она сразу же оставила заявку в клуб искусств и перекинулась несколькими фразами с ребятами, которые тоже туда шли. Их было немного, всего десять человек. С первого класса были Наруми и её новая знакомая, с которой она успела познакомиться, когда оставляла заявку — Хана Канэко. Обе договорились звать друг друга по имени. Наруми не любила когда её зовут по фамилии и Хана это полностью поддержала; также в клубе было пятеро учащихся второго класса, и трое из третьего. Их преподавателем был «супер необычный перец!» - как подумала Наруми. Поль Аппер родом был из Франции. Склад у него был соответствующий, но был он слегка странноват. Излишне нежен в своей манере речь, носил вечно туфли с острым носиком, и большой коричневый пиджак на его, уж больно, худощавым теле, выглядел совсем несуразно; Пышная шевелюра и очки с толстыми линзами держались на большом, круглом лице, которое вечно украшала слегка безумная улыбка, в которой было что-то ещё. Но что? Неизвестно никому. — Ну что же, девчушечки! Глянул я ваши работы! Ух, ну до чего же у меня талантливые первогодки! А до чего красивые, м-м-м-м...смотрю на вас, и глаз мой слепой радуется! Девушки покраснев, неловко ему улыбнулись и выдавить могли из себя только кивок. — Ох! Не надо стесняться, милые мои! Хоть вы и прекрасны даже в своём стеснении. — он как-то странно улыбнулся и протянул им по две бумажки — Вот, это расписание наших занятий, на обратной стороне я написал список принадлежностей. На этом всё. — он подмигнул девочкам, и открыл им дверь. — Всего доброго! — вырвалось хором из уст девушек и они двинулись из кабинета на выход. — Он..весьма своеобразный. — нарушила молчание Хана. — Теперь я понимаю, почему на нас так смотрели в классе, когда мы сказали, что хотим в клуб искусства. — Наруми нервно хихикнула. — Наши к такому не привыкли, вот и боятся. А мне он понравился. Подумаешь, немного больной на голову, зато какой интересный и как любит искусство. Хана лишь посмеялась на слова новой подруги.