• Roxy-панорама •

      

«Обычно на Рождество загадывают какое-либо желание. Или… Стоп. А разве не на Новый Год загадывают? А, нет, вроде как на Рождество загадывают. Да-да, точно, на Рождество… Хотя, нет, кажется, не на него…»

      Этот нескончаемый поток мыслей, лившийся взволнованным шепотом откуда-то из глубин комнаты, не давал Ино нормально уснуть. Чуткий слух звукового гения сейчас был слишком нежен. Конечно, храп Пола где-то под боком его тоже раздражал, но этот безостановочный треп — выводил совсем. Ино лег на другой бок, пытаясь сконцентрироваться на тишине.                    — Глупая моя голова — не на Рождество, точно! Но… наверное, это даже и не желание. Просьба. Да, просьба. Черт, это, наверное, звучит ещё более глупо… — всё продолжался бессмысленный поток. Терпение у Ино закончилось.              Распахнув глаза, звуковой гений рывком вспрыгивает с постели, устремив свой взгляд на источник звуков. И злость его резко сменяется удивлением.              В блеклом свете холодной луны Ино застал Фила: парень сидел у изголовья кровати, у окна; его бледный, темный силуэт еле заметно покачивался в абсолютном мраке комнаты, губы шевелились — одолеваемый волнением, Манзанера разговаривал сам с собой. Услышав шорохи у своей кровати, Фил на миг опомнился, но потом, одолеваемый разными мыслями, вновь начал шептать — уже совсем неразборчиво.              За окном лениво кружили снежинки. Снег ложился на на крыши домов и тротуары, слабо освещая наступившую, окружающую ночь — близилось Рождество.              Ино без лишнего шума сполз с кровати и тихо пошаркал босыми ногами к кровати Фила.              — Почему не спишь, дорогуша? — прозвучал его чуть хриплый голос во мраке.              Фил резко замолк. Опомнился.              — О, Ино, тоже не спишь. А я тут всё думаю над, — он повернул голову, взглянув на звукового гения и быстро смутился. — Эм… Ино?              — М? — сонно протянул тот.              — Ради всего святого, оденься, пожалуйста.              Ино стоял абсолютно голый, без одежды. Он привык спать без одежды. «Инородная материя не стесняет движения ног» как однажды выразился он по этому поводу. Поняв просьбу, звуковой гений хмыкнул и полез искать какую-нибудь накидку. Найдя толстый халат Ферри, напоминающий больше просторный персидский ковер, он закутался в него и тяжело опустился на край кровати, сев рядом с Филом. Потом с привычной вседозволенностью развалился на постели, сложив на груди руки, и уставился на Фила.              — Так над чем ты думал, дорогой мой?              — О желании… ой, то есть просьбе, — шепотом говорит Манзанера. Он не сводит глаз с окна, за которым танцевали снежинки. На звукового гения, что вальяжно разлегся на кровати, он смотреть вообще побаивался. — Да, скорее просьбе. Или всё-таки желании. Кажется, я запутался.              — В чём оно заключается?              Фил вздохнул, собираясь с мыслями.              — Понимаешь, тогда, когда я ещё был в «Quiet Sun» — тихо, быстро и не всегда разборчиво говорил Манзанера, — там, в группе, я чувствовал себя хорошо. Как в своей тарелке. Как рыба в воде. Но мои приятели, не ощущая заметной и дальнейшей выгоды от нашей музыкальной затеи, начали постепенно разбредаться кто куда. Они стали профессиональными музыкантами. Теперь я чувствовал себя неловко рядом с ними. Совсем неловко. Ведь мне особо нечем похвастать в свои небольшие двадцать лет — я уж точно не профессионал… А потом я услышал-увидел вас. И вы звучали в разы интереснее, признать честно. Я мигом влюбился в вас и ваше необычное звучание!..              Ино слушал, не смыкая глаз; уставившись куда-то в сторону темно-русых волос неумолкающего Фила. Холодно-янтарные переливы его, сонного, завораживали.              — А желание… или просьба, — Фил наконец решился и на миг взглянул на Ино. — Я бы хотел, чтобы вы приняли меня к себе, в группу — такая моя просьба; такое желание к Рождеству. Но… но вы все такие великолепные, настоящие профессионалы…              — Правда? — Ино было любопытно услышать, какими лестными словами его одарит Манзанера.              — Ну, Брайан потрясающе поет. Пол отличный барабанщик. О`Лист играет так себе, но цепляет своей харизмой. А Энди, — от восхищения Фил на миг замолк. Вздохнул. — Энди вытворяет с саксофоном невероятные вещи! Смотря на него и его выступления, я понял, что от этих странных инструментов есть какой-то свой толк. Свой шарм, что ли.              Договорив, Фил опять отважился взглянуть на Ино — и похолодел.              — Ты тоже красиво воспроизводишь разные звуки, — виновато сказал он, неловко улыбнувшись. — Все вы потрясающие, — после этих слов он снова опустился на печальный шепот, — а я нет. Я видел ваше позавчерашнее выступление в зале Королевы Елизаветы; и вчерашний Рождественский концерт. Это потрясающе! Каждый из вас — полноценные, готовые музыканты. Профессионалы. У вас и менеджер свой есть, и даже фургончик. Только вот не пойму, почему Дэви приезжает отдельно от вас, да ещё и на личном автомобиле, со своей прислугой. Странный он тип.              — Я бы вообще предпочел, чтобы вместо меня на сцене позировала большая надувная, резиновая кукла, — сонно бормотал звуковой гений. — у которой из всей одежды — лишь узкий, сдавливающий чокер на шее.              Он тихо зевнул, закинув руки за голову. Манзанера в недоумении покосился на звукового гения.              — Ино.              — М?              — Тебе точно надо поспать — ты начинаешь бредить.              — Несомненно, дорогуша, — неопределенно ответил Ино. — Тебе тоже не мешало бы поспать. Может, и этот безостановочный треп прекратится.              — Навряд ли я засну, — сказал Фил. — Пока не исполню просьбу…или желание. В общем, пока не разберусь с этим всем!              За спиной Манзанера услышал протяжный, нервный вздох — это Ино предчувствовал, что поспать нормально ему сегодня не удастся.              — Дорогой мой, тогда зачем себя так изматывать, — не поднимаясь с постели произнес звуковой гений. — Всю неделю у нас за старшего в группе назначен Энди — вот его и спросишь о возможности к сотрудничеству. Воплотишь желание, так сказать, в реальность.              — Точно! — Фил весь так и засиял, широко улыбнувшись. — Узнаю у Энди! Надеюсь, он будет не против!              Манзанера мигом спрыгнул с постели. В глазах его блестел по настоящему детский восторг. Восторг и надежда.              — Но! — Ино уставился на парня. — Энди сейчас в соседней комнате…              — Да-да, я знаю, — тихо выпалил Фил, — спасибо, что напомнил! И стремглав бросился в комнату рядом.              — И он спит. — закончил было звуковой гений. Но Фил уже скрылся в дверях. Ино вздохнул. Думая о том, как избавится от храпа — а по возможности и от самого Пола — Ино неожиданно вернулся к неясным образам надувной куклы с чокером. Потом и эти образы поспешили покинуть его и отдать во власть сна.                     — Энди! — позабыв о всяких нормах приличия, Фил влетел в комнату. Яростно дергая за плечо саксофониста, он принялся его будить. — Энди, Энди! Я хотел тебя о кое-чем спросить! О чем-то важном! Проснись, Энди!              Маккей проснулся быстро. Мигом открыв глаза, он, одолеваемый сильным удивлением, спешно поднялся с постели. Сел. Руки его слепо обследовали поверхность прикроватной тумбы, в надежде найти очки.              — А? Что? Что случилось? — вопрошал он.              — Я с просьбой, — резко выпалил Фил подсев к Маккею.              — Что? Какой? — Энди наконец нашел очки и с растерянным видом уставился на Фила: парень широко улыбался, глаза его сияли, но там же мелькал и странный страх. — Какой ещё просьбой?              — Примите меня в свою группу?.. Наверное… Пожалуйста, — все слова вдруг слетели с языка. Фил вновь помрачнел. Подняв взгляд на Энди, он тихо продолжил: — Я хочу присоединиться к вам, потому что я не встречал ещё такой невообразимо классной группы. Но, боюсь, я вам не подхожу.              — Почему же?              — Вы выбрали О`Листа. Наверное, и правильно сделали.              Фил совсем поник духом, склонив голову, и устремив взгляд куда-то в неясную тьму. Вдруг он почувствовал на своем плече теплую ладонь саксофониста.              — Фил, куда же делся твой неиссякаемый оптимизм?              Манзанера хотел было ответить или, возможно, возразить. Но слова не шли на ум.              — Осуществите мое желание на Рождество, — прижимаясь ближе к Энди, шепчет он. Утыкается в плечо Маккея. — Хорошо?              — Будь уверен, — обещает саксофонист. — И кстати, ты отлично играешь.              — Правда? — раздалось откуда-то из-под плеча.              — Конечно. Иначе зачем мы с Брайаном, прослушав твои записи, положили не тебя глаз. Ты нам нужен. Просто время, очевидно, ещё не пришло.              — Наверное. — согласившись, вздохнул Фил.              Они просидели так ещё несколько минут. Неиссякаемый оптимизм медленно вернулся к Филу. Вернулся, вместе с надеждой. Пожелав Энди спокойной ночи, Манзанера поплелся в соседнюю комнату, к своей кровати.              — Вот же черт… — прошептал он и замолк, когда увидел на своей постели Ино. Звуковой гений крепко спал, заняв всё пространство кровати; халат, надетый им ранее, уже наполовину сполз с него.              Вздохнув, Фил примостился в уголке, между тумбой и кроватью. Взгляд его устремился к лениво пляшущим снежинкам за окном.              — Надеюсь, мое желание на Рождество сбудется, — прошептал он и мигом заснул. Где-то в ночном мраке блеснули самые яркие звезды и бледная луна воссияла уверенным блеском надежды.