«Лучше бы...?»

Негромкий тяжёлый вздох разрушает царившую уже какое-то время тишину. Эдвард упирается затылком в стену, скучающе смотря на сколовшуюся краску в углу камеры. Запястья ноют от затянутого на них металла наручников, словно он мог бы выбраться из этой железной клетки. Ладно... он действительно может выбраться, однако, проблему это не решит, ведь так? Наоборот, ему добавят подозрений и убедятся в вине. Вине за ТО, что он не совершал. Даже обидно в каком-то роде. Итак. Стоило наконец суммировать, чем закончилась вчерашняя ночь. Хотя говорить особо было нечего. Хайду скрутили руки. Джекилл не смог услышать внятного объяснения того, что вообще происходит. Конечно, вполне очевидно, что Хайду скрутили руки не сразу, он успел проехаться кулаком по скуле особо наглого констебля. Никого особо не волновал, тот факт, что в нём говорил алкоголь; что дуло пистолета, уткнувшееся в лоб, не особо останавливало его. Остановить беспорядочное сопротивление в итоге смог только Генри, который, заволновавшись, что Эдварду реально вынесут мозги, наконец пробился к нему, небрежно скидывая руку удерживающего его сотрудника. ---- - Прекрати сопротивляться. - вполголоса забормотал Джекилл, аккуратным движением отстраняя дуло пистолета от чужого лба. - Ты точно ничего не делал? Несмотря на всколыхнувшееся внутри раздражение, младший всё же мотнул отрицательно головой, дёрнулся в сторону Генри, в нелепой надежде получить защиту, когда его вновь попытались перехватить за руки. - Сэр, осторожнее, это опасный преступник! - очередное предостережение раздалось из-за спины, и Джекилл не выдержал, резко разворачиваясь, одновременно отделяя Хайда от констебля вытянутой рукой. - Да заткнитесь вы наконец! - рявкнул он, заставляя всех потерянно замереть. Первым очнулся тот самый человек, кому слова и были предназначены. - Как смеете в... - Как смею я? Как смеете ВЫ. - резко оборвал его Генри, окидывая взглядом всех людей. - Ворвались в мой дом посреди ночи, всей толпой. Угрожаете мне и моему... с-сожителю оружием. - голос Джекилла, замерший единожды на попытке правильно идентифицировать Эдварда, сейчас же, принимал угрожающий оттенок. - По какому протоколу производится задержание? А? Он обернулся, вскидывая брови, чтобы найти хоть кого-то, кто смог бы ему ответить. - Для начала было бы хорошо увидеть ордер, не так ли? - на лице Джекилла замерла та жуткая уважительная улыбка, в которой этого уважения не было ни на йоту. - Прежде чем нападать на безоружных граждан. - Он напал на сотрудника! - возмутился кто-то (и вновь за его спиной). - После того, как вы без слов объяснения попытались переломать ему руки? Удивительно. - Это было в целях вашей же безопасности. - То-то он представляет опасность. Правда? Генри кивнул на замершего рядом Хайда, также только сейчас переводя на него взгляд. Эдвард смотрит очарованно, чуть приоткрыв рот, с его губ срывается тихое, чуть слышное: "Воу". Он видит, как брови Джекилла недоумённо сводятся к переносице, и... при всём желании, Хайд не смог бы объяснить что именно он чувствует сейчас. Он запоздало понимает, что все почему-то вновь уставились на него, впрочем это понимает и Генри, который, коротко кашлянув, привлекает внимание к себе, а голос его вновь становится требовательным и сухим. - Я хочу увидеть ордер на задержание. ---- Эдвард чуть слышно хмыкает, скрещивая руки на груди. Конечно, Генри добился своего. Только ордер, протянутый ему, был не на задержание, а на арест. В любом случае эта попытка... защитить? грела. Нет, правда грела. Хайд поморщился, сильнее запахивая пиджак, здесь невозможно несло сыростью. И всё ещё никто не хотел ему ничего объяснять. Словно почувствовав недовольство, за дверью раздались голоса и через какое-то время она наконец распахнулась. Непонятный всполох раздражения померк перед здравым смыслом, погасив желание резко отреагировать на появление Аттерсона рядом с Генри. Будем честны, помощь адвоката сейчас казалась самой актуальной. Джекилл уже несколько минут стоял перед решёткой, уставившись хмурым взглядом в Хайда, который только перекинул ногу на ногу, молча смотря в ответ. Старший наконец отмер, перевёл взгляд куда-то вниз, неуверенно покачнулся, кажется, собираясь с мыслями. - Ну? - Просто скажи, что ты не замешан в этом. Они заговорили одновременно. Возможно, Эдвард не был готов услышать такую степень напряжённости в чужом голосе. Ему почему-то казалось, что одного его отрицательного ответа хватало. - Честно? Я до сих пор не понимаю, в чём меня обвиняют. - Ричард, тот человек, который напал тогда с кислотой, - Хайд непроизвольно опустил взгляд на чужую руку, пальцы которой сжались, словно от фантомной боли. - был найден убитым. В своей камере. - Так, и? - Убит тростью. Они нашли в твоей комнате окровавленную трость. И фишку из её ножки на месте преступления. Эдвард вскинул брови, выпрямляясь на месте, опёрся локтями о колени, подаваясь вперёд. Кто-то определённо хотел его подставить. Но кто. Те, кто мог, слишком боялись его. Других же он старался не задевать, в угоду чужой репутации. Да и не сказать, что Хайд человек общества. Не этого. - Ещё... - Ещё? - со смешком уточнил мужчина, с ожиданием утыкаясь взглядом в Генри. - Одна из твоих перчаток. Также, в крови. Конечно. В перчатках и костюме заваливаться на приём было не очень "прилично", однако, Эдвард питал к ним самую теплую любовь (на которую был способен), и факт того, что их изваляли в крови, лишь бы засадить за убийство, нереально раздражал. Он замолчал на несколько секунд, задумчиво хмурясь. - С чего они вообще решили, что это я? Никаких инициалов ведь, никаких... - Свидетель. - коротко отозвался Аттерсон, заставляя перевести на себя взгляд. - Что? - Они нашли свидетеля. Который видел, как ты угрожал убитому. - О. - Хайд задумчиво закивал головой. Да тут целый театр задействован. - Прошу тебя, Эдвард. - Джекилл внезапно подался вперёд, цепляясь пальцами за прутья решётки. - Прошу, скажи правду. Ты действительно у...убил его? В голосе Генри слышится страх. Он боится. Господи, он правда боится. Кого? Хайда? Того, что это может оказаться правдой? Что он всё время якшался не с тем, кого, как он думал, знает? С убийцей? Какой шанс того, что старший правда поверит ему? Эдвард поморщился, кидая взгляд на скептическое выражение лица Джона. Тот явно не верил. - Если бы я решил убить этого имбецила, я бы не стал оставлять столько очевидных улик. - почти зашипел Хайд, не замечая, что поднялся на ноги, скрещивая руки на груди. - И уж точно не попал какому-то идиоту на глаза. Такая грязная работа. Аттерсона это, очевидно, не обнадёжило. Джекилл же фыркнул чуть слышно, оборачиваясь на Джона, словно пытаясь сказать "Я ведь говорил". - Значит. Кто-то пытается тебя подставить. - констатировал Генри, а уже дошедшему до этой мысли Эдварду осталось только кивнуть, пожимая плечами. - Никаких предложений? - Абсолютно. - Думаю, мистер Хайд успел нажить себе врагов. - безэмоционально отозвался адвокат, а Хайд только хмыкнул, отмахиваясь. - Они не идиоты. Нет, конечно, они идиоты. Но им слишком дорога собственная жизнь. - Не интересует, о чем именно рассказал свидетель? Эдвард пожимает плечами, не сложно догадаться, что тот мог увидеть. - То, как я пригрозил тому мистеру и отправил его в руки власти? - Избить палкой до полусмерти - это...? -голос Аттерсона возмущенно взмылся вверх, а Хайд молча уставился на него, сверля несколько секунд взглядом. - Ты уверен, что этот адвокатишка - правда твой друг? - уже обращаясь к Джекиллу фыркнул младший, вопросительно вскидывая бровь. Генри шикнул в его сторону, легко касаясь ладонью плеча поникшего Джона. В чём была вина Аттерсона, что он не относится к "врагам" так же жестоко, как Эдвард? - Именно об этом акте самосуда. - через несколько секунд продолжил разговор Джекилл. - Ты же понимаешь, что если бы я хотел убить его, я бы сделал это там. Не было причины делать это сейчас. Когда его кстати убили? - Позавчера. Как удачно. Практически единственный вечер, на который у него нет алиби. - Против тебя слишком много улик. - отзывается старший, кидая взгляд на стоящего рядом Аттерсона. Тот только пожимает плечами, обводя внимательным взглядом Эдварда. - Необходимы новые обстоятельства. Или доказательства того, что в этот день ты был в другом месте. Но как я понимаю... нет ни того, ни другого? Джон не знает, что ему следует чувствовать. По сути, он всегда утверждал, что Хайд опасен, что данная ему свобода не приведёт ни к чему хорошему. Да только сейчас... он казался совершенно иным человеком. Почему-то. Влияние ли сожительства с доктором, однако эта слепая вера Генри заставляла и его колебаться в абсолютной уверенности тёмного начала Хайда. ------------- - Ты уверен, что ему можно верить? - вполголоса спросил Аттерсон, как только они сделали в молчании несколько шагов от захлопнувшейся за спиной двери. - Генри, правда уверен? Джекилл, до этого собравшийся отвечать, сейчас же сжал губы, превращая их в тонкую линию и задумчиво смотря вперёд. Можно ли верить? Будем честны, Эдвард представлял из себя противоречивого человека. Слишком. Он словно собрал все противоречивости, неоднозначности старшего. Собрал и спутал все вместе, чтобы было веселее. Однако. Однако, Генри ведь предотвратил все те убийства, которые могли произойти, пока они делили одно тело. Епископа, попечителей. Конечно, они остались перепуганными до смерти после нападения Хайда в его теле, но, кажется, действительно изменились. А самое главное, остались живы. Смог бы младший убить кого-то сейчас? Абсолютно точно смог бы. Но стал бы? Стал бы убивать того, кто нанёс вред Джекиллу? Шрам на руке вновь заныл, напоминая о себе. Стал бы Эдвард врать Джекиллу об убийстве? Возможно стал бы. Но не повёл бы себя настолько безрассудно, оставляя улики на месте преступления. Хайд сам подтвердил, что если бы решил убивать того человека, то сделал бы это ещё в подворотне. Труп точно нашли бы не скоро. Генри наконец обернулся к другу, который не отводил напряженного, ожидающего взгляда. - Уверен, Джон. - Генри... - почти отчаянно начал Аттерсон, но Джекилл только отрицающе качнул головой. - Ты бы поверил, если бы сказали, что я его убил? - Нет, конечно нет! Только это ведь совсем... - воскликнул мужчина, а Генри выставил перед собой палец, вновь обрывая его. - Я верю ему, Джон. Я доверяю ему как самому себе. На лице Аттерсона отразился весь возможный скепсис к данной ситуации, он поморщился, оборачиваясь на здание, из которого они только что вышли. Пока они шли, молчание затянулось. Пока Джон наконец не подал голос. - Нам надо поговорить со свидетелем. - облегчённый вздох со стороны остался проигнорированным, как и попытка Джекилла поблагодарить. - Если он невиновен, мы найдём доказательства этого. ------------- Эдвард смотрит перед собой, не сводит взгляда с точки на стене за спиной распинающегося человека. Он не первый. Не первый из служителей закона, "друзей" убитого, кажется, и вовсе простых прохожих. Сюда словно притащили всех, кого только смогли найти, чтобы надавить. Чтобы доказать Хайду, что ОН! именно он, ужасный убийца. Что отнекиваться нет смысла. Мужчина знает, что стоит ему что-то ответить, как-то отреагировать, это всё выйдет на новый уровень, станет ненастоящим подтверждением того, что он как-то причастен. Через время ему уже хочется, чтобы это оказалось реальностью. Чтобы именно он вонзил трость в чужое тело, распял его за совершённое. Чужие слова становятся шумом, но на очередном человеке, у него кончается терпение, и он впервые смотрит на что-то говорящего ему мужчину. - Убийца! Тебя казнить мало, с такой жестокостью убил человека! Ты ведь уже отомстил ему, зачем надо было доводить до такого. Неизвестный почти брызжет слюной, подаваясь ближе, пока на него не шикает лениво один из охранников. Впрочем не останавливает, и тот замолкает всего на несколько секунд, пытаясь придумать новые обвинения. - Тебя надо убить, монстр! - не сдержавшись злобно выплевывает человек, и Хайд медленно переводит взгляд на его лицо, чуть наклоняя голову. По губам ползёт холодящая кровь ухмылка, и он звякает наручниками, поправляя волосы. - Ты повторяешься, как и все до тебя. - Эдвард наконец подаёт голос, щурясь с усмешкой. - Неужели так боишься? Несмотря на то, что я за решёткой. - Я... - он внезапно теряется, не ожидая, что запертый "монстр" начнёт отвечать. -Я... - И правда. - удовлетворённо кивает Хайд, фыркая. - Тогда бойся. Вдруг выберусь. - После таких доказательств не видать тебе свободы! - яро выпаливает человек, и заключенный только кривится, хмуро смотря на него. - Думаешь, что Доктор Джекилл вытащит тебя? Непонятно вообще почему ты решил, что достоин его помощи. Не думаешь ли ты, что он правда тебя спасёт? Да после тех доказательств, он не то, что не поверит тебе, а не захочет вовсе видеть убийцу! Хайд молчит, борясь с желанием отозваться, что и Генри не чистая душа. Что "Святой доктор Джекилл" знает куда больше, чем есть на самом деле. Что он сам виноват в том, что Эдвард "такой". Только чужие слова всё равно застревают в голове, вгрызаются маленькими жучками, зарождая сомнение. Поможет ли ему Джекилл? Правда ли он поверил в его невиновность? Ведь именно Джекилл лучше всех знает о его природе, способности к жестокости, стремлению к жестокости. К извращённому понятию справедливости. Тем более сейчас, с такими доказательствами. Мужчина, кажется, пытается накинуть ещё что-то сверху, только Хайд больше не слышит говорящего, упираясь невидящим взглядом в стену позади него. ... Каков шанс, что Генри воспримет его проявления любви попытками втереться в доверие? Попыткой заполучить надёжного покровителя. Эдвард потирает ладонью лоб, сжимая пальцами переносицу, пытаясь остановить на время всё происходящее. Не замечает, что вскоре в помещении остаётся один охранник, пришедший на ночную смену, а посетителей больше нет. Впрочем, они же все были правы, так? Был ли смысл, в том, что он подавлял в себе это желание крови, насилия? Не лучше было бы позволить ему вновь завладеть собой? Отдаться желанию и погрузить Лондон в реки крови. Прикончить всех тех, кто хоть раз переходил ему дорогу? Прикончить и Джекилла? Хайд шумно втянул воздух, надавливая ладонями на глаза, пуская под веками цветные круги. Убить Генри? Следом и себя. Было бы так лучше? Когда он вообще подумал, что действительно заслуживает любви? Насколько эта любовь была искренней со стороны Джекилла? Он правда его не запугал? Действительно? Генри, его создатель, правда полюбил его или же от страха быть зарезанным ночью просто принял его чувства? Когда он позволил себе подумать, что его жизнь может стать частью жизни Генри? Хотя так ведь решил сам доктор, в момент, когда создал его. Конечно, он жалел об этом. Лучше бы, наверное, его вообще не появлялось? Лучше бы частью жизни старшего стала Кэрью младшая? Лучше бы Хайд просто исчез после их разъединения? Лучше бы, лучше бы, лучше бы, лучше бы... ------------- Эдварда разбудил грохот решётки, а затем его резко дёрнули за плечо, заставляя вскинуть голову с подставленных ладоней. - Что ты там бормочешь. - недовольно прошипел констебль. - Поднимайся, на выход. Хайд непонимающе нахмурился, а затем оскалился, когда его вновь дёрнули за плечо. Не хватало ещё сдачи дать. - Давай, давай, проваливай. Не знаю, каким чудом они... Эдвард наклоняет голову, выглядывая, чтобы наткнуться взглядом на сияющего Джекилла. Уголки губ того дёргаются ещё выше, с усмешкой встречая растерянность в глазах младшего. Мужчина уворачивается от очередного толчка, выскальзывая в открытую дверь решётки, чтобы непонимающе замереть около Генри, который улыбается слишком мягко. Хайду становится не по себе. Его застрелили, пока он спал? И теперь он попал в своеобразный ад? В рай дороги ему, очевидно, не было заказано. Он непроизвольно отступает, когда Джекилл пытается зацепить его за рукав, дёргая ближе к себе. Замешательство на лице старшего проносится слабой волной, и он убирает руку, прежде чем кивнуть на выход. - Идёшь? С губ срывается смешок, и Эдвард вопросительно вскидывает бровь. Разве у него есть идея получше? - Как? - через минуту тишины наконец выдавливает Хайд, останавливаясь на месте и упираясь взглядом в мужчину. - Думаю у Джона и мисс Шерри удастся объяснить это куда лучше. - Шерри? - Нам понадобились все силы, чтобы достать тебя оттуда. Кто-то правда очень хотел тебя подставить. - Да, я догадался. - отзывается младший, коротким движением оттряхивая штанину. Честно? Его не особо интересует, как именно они его вытащили оттуда. Именно поэтому он по большей части не слушает ни объяснения Аттерсона, ни слова возникшей рядом Миклсвон, которая лишь напоминает ему своим появлением о том, что он - "пламя, которое сожжёт". Несмотря на это, он всё же улавливает главную мысль. Большая часть улик оказалась фикцией. Поддельное время смерти, поддельный свидетель, и, хоть материальные улики, такие, как его вещи, оказались настоящими, во время убийства у Хайда было железное алиби. Он был абсолютно невиновен. Только это не помогало ему, как и искренняя радость Джекилла. Эдвард знает, что за ней сокрыто облегчение, облегчение от того, что он правда не причастен к убийству. Впрочем, это не было удивительным, Хайд именно такой человек, и его слова нельзя принимать на веру в первую же секунду. Это было очевидным, и ничто в принципе не волновало мужчину. Однако сейчас глубоко внутри клубился ворох мыслей, оставшийся от пребывания в холодной темноте. Это правда. Ему не подавить в себе инстинкты, животное желание, составляющее практически большую часть его личности. Да ведь в этом и нет смысла. Дело времени, когда Джекилл наконец очнётся и увидит истину. Не проще ли завершить всё сразу? Оборвать, пока он не причинил ещё больше боли. Нервная нерешительность сковывала движения и слова, Эдвард бегал от старшего уже второй день. Находил отговорки или просто уходил, ссылаясь на важные дела. Да он самому себе признаться не мог, что отпустить Генри - страшно. Потерять этот хрупкий намёк на стабильность, надежду на что-то светлое в нём самом... у него, оказывается, слишком много причин бояться этой потери. Он просто чувствовал себя целым рядом с Джекиллом, и сейчас стоило сделать выбор в сторону чужого благополучия.