***
Когда прозвенел звонок, в класс зашла учительница лет 40-50. Рядом с ней пришёл парень с чёрными волосами, тёмной кофте, джинсами и такими же, как у брюнета ботинками, с рюкзаком наперевес. Осанка у него была не прямая, но и не прямо-таки кривой. Обычно так спина искривляется если подолгу сидеть за столом и что-то делать. — Молодые люди, с вами теперь будет учиться новый мальчик. Его зовут Джордж Бакет. — новенький не произвёл никакого впечатления на свой новый класс. Всем было, кроме Уилбура, абсолютно по барабану. Главное — чтобы вовремя, а лучше пораньше, отпустили домой. — Джордж, можешь сесть на любое свободное место. Новоиспечённый одноклассник окинул взглядом всё помещение и остановил свой взгляд на парте за которой сидел Уилбур. Он пожал плечами и направился именно к ней. Новенький сей с правой стороны парты, положив рюкзак у ног и облокотившись на спинку стула. Посмотрев на своего соседа, Уилбур понимал: нету смысла заводить новые знакомства. Всё равно родители будут не в восторге, что их сын будет общаться, или не дай Бог, подружится с ним. Из-за этого в частности у брюнета и не было друзей. Он известен в своём классе как зануда, заучка, тихоня. Когда учительница вышла, в классе снова возобновился гул голосов. Это очень бесило Уилбура, так как из-за этого тупо не слышно своих же мыслей. Он начал тереть свои виски, чтобы хоть как-то отвлечься от шума, от которого голова потом болит. Вдруг Вонка почувствовал, как его потрогали за плечо, от чего он дёрнулся от неожиданности и от самого прикосновения к нему. У него прикосновения ассоциировались обычно с болючими ударами. Он перестал тереть виски и посмотрел на сторону, повернувшись к своему соседу по парте. — С тобой всё в порядке, просто выглядишь так, словно сейчас в обморок упадёшь, — начал Джордж, смотря на парня с лёгким недоумением. — Всё нормально, просто… Голова болит от шума, — безразлично ответил брюнет, отведя взгляд в сторону, начав крутить карандаш. — Понятно… Эм… Меня зовут Джордж Бакет, ну ты уже в курсе. А тебя? — пытался как-то сменить тему на первое пришедшее в голову парень, протягивая руку своему соседу. — Меня… Уилбур… Уилбур Вонка, — ответил кареглазый, неуверенно протянув руку с бледными и достаточно длинными пальцами в ответ. На последних словах его голос стал более уверенным. Именно в этот момент, когда Джордж хотел продолжить разговор, пришёл преподаватель по геометрии. Мужчина средних лет, полноватый, невысокий. Класс на автомате встал, чтобы поприветствовать учителя. Конечно они это делали против своей воли, но если выдвигать какие-то претензии, то им может серьёзно влететь от классного руководителя.***
Уроки тянулись слишком долго, как показалось Уилбуру. Хотя это намного лучше, ведь ему крайне не хотелось идти домой. Он понимал, что его там ждёт. Парень готов был просидеть хоть 100 уроков, лишь бы не возвращаться домой. Шёл брюнет быстро перебирая ногами, так как ему нельзя было опаздывать, а он хотел ещё сделать кое-какое дело. Зайдя за один из кирпичных домов, чтобы его не было видно, он достал из своей сумки зажигалку и пачку сигарет, которая была наполовину пуста. Уилбур чиркнул металлической зажигалкой, тем самым активировав сигарету. Как только ему исполнилось шестнадцать лет, он начал покупать их. Естественно, никто не знал об его увлечении. От родителей он прятал всё тщательно. Он чувствовал себя преступником, которому нужно было куда-то спрятать труп и улики, при этом отведя от себя подозрения. Юноша понимал и прекрасно осознавал, что тем, чем он занимается, не считается крутым. Наоборот, от этого надо избавляться, но ему просто это не было нужно. Курение могло хоть как-то отвлечь его от серой, сырой, жестокой реальности. Лучше уж, как сам думал Уилбур, он умрёт от рака лёгких, чем от руки собственных родителей. Пуская облака табачного дыма изо рта и носа, парень размышлял о сегодняшнем дне. Ему показался новенький довольно-таки неплохим человеком. Хотя можно ли судить о человеке, поговорив с ним несколько секунд? Так что к своим мыслям о нём Уилбур отнёсся скептически. «Поживём — увидим. Главное — выжить…» — подумал юноша, докурив сигарету и затушив её о кирпичные стены дома, бросив окурок в мусорку неподалёку. Засунув руки в карманы штанов, брюнет направился домой, словно шёл по зелёной миле прямиком на электрический стул. Его дом казался тюрьмой, а родители судьями, которые выносят чуть ли не смертные приговоры. От дома оставалось всего пара шагов. При виде двери у парня начал подкатывать ком к горлу. Пальцы начали неконтролируемо трястись. Страх. Страх перед неизвестным. Хоть за несколько лет такого режима он по идее должен был привыкнуть к резким перепадам настроения родителей, но ему это не удавалось. Нервно сглотнув, он аккуратно вставил ключ и максимально бесшумно прокрутил его. Прошмыгнув в прихожую, Уилбур быстро снял свою обувь и бегом, но тихо, направился в ванную. Нужно было срочно отмыться от запаха табака. Как на руках, так и во рту. Тщательно вымыв руки с мылом, он выдавил много пасты на щётку и начал интенсивно водить ею по зубам. Как учил его отец, иногда даже наглядно показывая, если что-то его сын делал не так. По его мнению он вообще не умел чистить зубы, из-за чего надо было прибегать к крайним мерам наподобие ударов, долгого времяпровождения в стоматологическом кресле, естественно не просто так. Закончив с чисткой, парень промокнул рот и руки махровым тёмным полотенцем и вышел из ванной комнаты, выключив там свет. Он направился в прихожую, чтобы забрать свои вещи в комнату. Но спокойно это сделать не получилось. На пороге его уже ждала мать. Высокая женщина в чёрном домашнем платье, которое надето на белую блузку. На шее был галстук, к которому была прикреплена чёрная камея с золотистой рамкой. Чёрные волосы аккуратно убраны назад в пучок. Лицо выражало презрение к тому, на кого были направлены карие глаза. Острые скулы, впалые щёки, опущенные уголки губ, изогнутые брови. Всё это в совокупности не предвещало ничего хорошего. Она напоминала злую ведьму из детских сказок. Увидев мать, юноша остановился, несколько секунд подержав взгляд на ней и опустил глаза на свои носки. Он понял — женщина явно сегодня не в духе, поэтому парень послужит ей козлом отпущения. — Уилбур, ты уже вернулся и так тихо прошёл внутрь, — произнесла дама, понамив к себе сына пальцем. Этот тон ему был отлично знаком. Сначала думаешь, что она хочет просто спокойно поговорить, но это просто обёртка. Под этой интонацией скрывается страшное. Чистая пассивная агрессия. — Подошёл сюда, быстро! — крикнула женщина, указав на место рядом с собой. Парень вздрогнул и не смел медлить. Он боялся поднять глаза на собственную мать. Как только между ними осталось расстояние в один шаг, Аделина (так звали женщину) резко взяла за подбородок своего сына. На её руках побелели костяшки от сильного напряжения. Её длинные ногти впивались в нежную кожу. От них Уилбур тяжело втянул в себя воздух, подавив писк. Ему пришлось взглянуть на женщину. Её лицо стало злее, губы искривились в звериный оскал, оголив клыки с резцами. — Ты что тупой?! Сколько раз тебе повторять: «Не раскидывать свои вещи по дому и тем более не оставлять их прямо под ногами!» Разве это так сложно запомнить?! — орала на парня женщина, ещё больше впиваясь ногтями в кожу сына. — Ещё раз мне попадётся на глаза хотя бы одна твоя вещь не на своём месте — пощады не жди! Надеюсь, я выразилась ясно! — Мама, ты мне делаешь больно. Я всё понял. Отпусти пожалуйста, — спокойно, даже жалостливо, как ни странно ответил Уилбур, прикоснувшись к руке Аделины. Хмыкнув, она разжала руку, отпустив сына, который начал тереть те места, где было больнее. Женщина развернулась и направилась в соседнюю комнату, громко хлопнув дверью. От этого словно стены зашатались. Брюнет взял свою сумку и пошёл к себе на второй этаж. Его комната была напротив родительской. Зайдя в свою спальню, молодой человек положил сумку рядом со столом и подошёл к зеркалу. На лице остались заметные красные следы от ногтей. Уилбур молился, чтобы не появились синяки. Руки у матери были сильными, в этом он уже как несколько лет назад удостоверился. Вздохнув, парень сел на кровать, снял очки и потёр переносицу. Теперь он был зол. Зол на себя, на родителей. Конечно, он ошибся в том, что оставил свои школьные вещи в прихожей. Но с другой стороны, зачем строить из этого целое преступление? Неужели так трудно просто спокойно объяснить или напомнить? Разве обязательно нужно прибегать к силе и орам? Уилбур этого не понимал. Обратно надев очки, парень сел за рабочий стол, начал доставать учебники с тетрадями. На завтра не очень много задали. Поэтому нужно было сделать всё быстро, так как отец мог скоро закончить работать в своём кабинете, который находится прямо дома. Оттуда доносятся не самые приятные слуху звуки. Профессия стоматолог и медицина в целом интересовали юношу, но он считал их и своего отца несовместимыми. Завтра он должен был по плану осмотреть его. Мысли об этом пугали. Брюнет ненавидел то, как его осматривают. Отец делал это больно, ничего нормально не объяснял, отчитывал. Но самым ужасным было то, как он лечил. Больно, страшно, невыносимо. От этих мыслей мурашки прошлись по всему телу. Улизнуть невозможно, а если и удастся, то его точно обрекут на страдания в этом адском кабинете. А может придумают что-то другое, не уступающее креслу с инструментами. В любом случае нужно было только смириться и ждать своей участи.***
Когда Уилбур почти закончил с заданиями, которые оказались не такими уж и сложными, в его комнату резко вошли без стука. От неожиданности парень дёрнулся и обернулся. В проёме стоял отец. Высокого роста мужчина с каштановыми волосами. Выражение лица отображало безразличие. На подбородок была опущена медицинская маска. Сам стоматолог был одет в чёрную рубашку, белый медицинский халат, тёмно-синие штаны, ботинки. Он медленно подошёл к взволнованному сыну, не отрывая от него взгляда. Синие глаза будто не моргали. Сложив руки в карманы халата, врач вплотную встал к сыну. — Ты ведь помнишь про завтрашний осмотр у меня в кабинете? — строго спросил Вонка у своего сына, немного наклонившись к нему. Он прекрасно знал ответ, но держать в ежовых рукавицах парня у него вошло в привычку. — Да, папа, помню… — подавив дрожь в голосе, ответил юноша, опустив голову. Как такое можно забыть? — Значит завтра сразу придёшь со школы, почистишь зубы и немедленно в кабинет, — развернувшись на 180 градусов и уже собираясь уходить, наказал Винсент Вонка, сложив руки за спиной. Но вдруг остановился. — Слышал в вашем классе появился новый мальчик. Джордж Бакет, если не ошибаюсь. Не очень благополучная семья, — нагло подметил стоматолог. — Не вздумай с ним общаться. Он тебе не ровня, — более грозно сказал доктор Вонка. В его голосе чувствовалось напряжение. — Ты меня услышал? — Да, отец… — грустно ответил Уилбур, прикусив нижнюю губу. Это привычку его отец ненавидел. Поэтому так делать в одной комнате с ним было рискованно. — И ещё одна вещь… — монотонно произнёс Винсент. — Тебе что, так нравится нас злить? — на этих словах парень понял, что мать уже всё доложила отцу. — Н-нет, отец, я не… — уже испуганно пытался ответить молодой человек, попутно придумывая, что ответить. — Ты с первого раза понять не можешь? — перебил его доктор Вонка. — Пап, послушай… — Не перебивай меня, когда я с тобой разговариваю! — грозный резкий голос пробрал до дрожи. Видно только одно — отец ещё больше не в настроении, чем мать. Уилбур закрыл уши, чтобы хоть как-то приглушить крик родителя. Парень внутри сжался. Внезапно развернувшись обратно к сыну, Винсент Вонка подошёл к нему и уже замахнулся для удара. Брюнет испуганно пытался укрыть голову руками. Но его спас звонок в дверь. — Винсент, это к тебе! — крикнула Аделина с первого этажа своему супругу. Его перерыв закончился и пришёл новый пациент. — Иду! — ответил врач, бросив презренный взгляд на отпрыска. Он быстро вышел из комнаты не закрыв за собой дверь. Аккуратно встав со стула, Уилбур бесшумно подошёл к ней и закрыл. Он выдохнул, услышав чужой с отцовский голоса внизу. «Пронесло…» — с облегчением подумал молодой человек, вернувшись к своему столу. Его ещё несколько минут трясло от внезапного стресса.