***
Всё помещение резко погружается во мрак. Джина чувствует, как что-то подкидывает её вверх и отбрасывает в сторону. Она бьётся головой о стену, слышит пугающий хруст в шее, больно приземляется на пол. И вновь бьется затылком, но уже об деревянный пол, что оказывается не менее неприятно. Правое плечо жутко ноет, пульсирующая боль всё нарастает. Тут же ощущает, как что-то тёплое и липкое растекается по коже. Кровь. Много крови. - Джина! Её словно оглушило. Все голоса и звуки слышны, будто из-под толщи воды: тихо, глухо, замедленно. Неожиданно когти одного из демонов вновь проходятся по ней. Кожа, начиная с задней части шеи и заканчивая левым плечом, тоже оказывается изодрана. Человеческая плоть просто расходится, словно кусок ткани, под натиском монстра. Одежда рвётся вместе с кожей и мышцами и из-за дыр виднеются длинные раны, сочащиеся кровью. Ведьма кричит от боли, но даже не слышит саму себя. - Джина! Вновь слышатся чьи-то голоса. И кажется, это всё-таки голос Сэма. Обеспокоенный, потерянный, испуганный. Он ведь точно заметил, еще перед тем, как тени вытеснили собой весь свет, что Дин кинулся помочь отцу. Но упустил тот момент, когда Даэвы добрались до Джексон. Услышал лишь её сдавленный крик, когда один из демонов расцарапал её плечо, а потом жёсткий удар. И снова вскрик. Кашель, хрипы и стоны, вызывающие в нём мурашки по всему телу. - Ответь! А это уже Дин. Видимо, он уже добрался до отца и всеми силами старается защитить его от теней. Закрывает его своим телом, позволяя демонам рвать и драть его кожу. Подставляется, только бы они больше не трогали отца. Джону уже досталось от них, причём по лицу. Он оба кричат от боли, вспышками появляющийся в разных частях тела. Но страх того, что именно Джина может не пережить этой встречи с Даэвой, оказывается намного сильнее. - Чёрт возьми, Джина! Она старается ответить. Правда. Изо всех сил пытается что-то выкрикнуть в ответ. Что угодно, лишь бы парни поняли, что она жива. Пока что. До тех пор, пока один из демонов вновь не решит исполосовать её. Или поточить коготки об её спину. Но не выходит. Стоит ей открыть рот, напрячь связки и попытаться что-то сказать, из неё вылетают только жалкие, тихие хрипы. Она начинает кашлять, плюётся кровью, попадая каплями на уже окровавленные руки и пол. - Все закройте глаза! Точно голос Сэма. Но на этот раз уверенный и решительный. Видимо, он что-то задумал. - Это демоны теней! Свет прогонит их! Мысль кажется вполне себе здравой, но не для Джины, которая всё никак не может собрать саму себя воедино. Она отчаянно старается подняться с места и хотя бы умудриться сесть, а не продолжать лежать на животе, распластавшись на небольших лужицах собственной крови. Сначала встаёт на локти, а после пытается упереться ладонями в пол и выпрямить их, подняв себя хоть немного выше. Но в голове стреляет болью, руки резко подгибаются и она вновь валится грудью на твёрдые дошечки, жалобно скрипящие под её весом. Из лёгких выбивает остатки воздуха. Едва дыша, продолжая кряхтеть и сопеть, ведьма послушно закрывает глаза. На самом деле ей и до этого безумно хотелось это сделать. Просто закрыть глаза, свернуться калачиком в холодном тёмной углу, надеясь, что её никто не тронет. Но реальность такова, что, будучи охотником, ей необходимо держаться в сознании, как можно дольше. Если даже моргнёт чуть дольше положенного, то умрёт. Поэтому приходится держать глаза открытыми. После крика Сэма, она тут же послушно зажмуривает веки. Но даже так её ослепляет яркий свет неизвестного происхождения. Отворачивает голову к стене, закрывает глаза руками, лишь бы заглушить пылающее белое свечение в комнате. Проходит не более нескольких секунд прежде чем она чувствует, как сильные руки обхватывают её талию. Поднимаются выше, подхватывая подмышками, и пытаются привести её тело в вертикальное положение. Почему-то Джина сразу понимает, что это младший из Винчестеров. Слишком уж он обходителен с ней в такой опасной и критической ситуации, как сейчас. Дин, будь он на месте брата, не церемонясь, вытолкал бы подругу из номера. И ей ещё пришлось бы сказать спасибо за то, что он не вытянул её наружу за волосы. Когда дело касается безопасности, ему не до аккуратности и деликатностей. И ведьма даже уважает такой подход. - Ты в порядке? Можешь ходить? - охотник подтягивает женское тело ближе к себе, позволяя подруге схватиться за него. Сэм, стараясь докричаться до ведьмы, задаёт вопросы достаточно громко. Губы подносит максимально близко к её уху. Горячим воздухом обдаёт правую часть лица: ухо, щёку, шею. По её телу бегут мурашки. - Да, - чётко отвечает Джексон, тихо радуясь тому, что у неё наконец-то получилось вымолвить хоть слово. Джина крепко цепляется за плечи друга. Мёртвой хваткой сжимает его кожу в районе шеи, там, куда ей удалось дотянуться. Пальцы сильно сдавливают одежду и мышцы, изгибаются, словно лапы какого-то коршуна, а ногти впиваются в мягкие ткани. Но Сэм не жалуется. Даже не замечает этого. Неприятные ощущения от девичьих рук меркнут по сравнению с несколькими рваными ранами, нанесёнными демонами. Придёрживая друг друга, они выбегают из номера. Быстро проносятся по коридору, мимо множества дверей, спускаются по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек, оставляют позади пустую стойку ресепшен. Быстрее. Нужно бежать. Как можно скорее. Как можно дальше. Они скоро вернутся. Уже на улице, забегая в переулок, находящийся за зданием мотеля, Джине требуется передышка. Она отпускает Винчестера и, еле перебирая ногами, подходит к кирпичной стене. Облокачивается спиной, не боясь измарать одежду об ярко-красную кладку, откидывает голову назад, прикрывает глаза и громко выдыхает через рот. Плечи продолжают пульсировать болью, а руки судорожно дрожать. Она чувствует, как кровь медленными ручейками стекает по её спине и пояснице, затекая прямо за линию джинс, по руками, протекая ровно по пальцам, и по груди, стекая в ложбинку, пачкая бюстгалтер и проскальзывая по животу. Ноги поддрагивают и еле держат, грозясь вот-вот подогнуться и заставить ее рухнуть на холодную землю. - Джина? - охотник тут же подскакивает ближе к подруге, - Всё нормально? Ведьма горько усмехается на вопрос друга. Нормально? Их только что чуть не растерзали демоны тени, которых вызвала другая демон, до недавнего времени активно флиртовавшая с Сэмом. Они, все четверо, буквально исполосаны когтями жутких тварях, о которых не то, что никто не слышал, о них даже предания и легенды днём с огнём не сыщешь. Скорее всего даже опытные охотники не знают о существовании подобных монстров. Конечно же, нет. Ничего у неё не нормально. Но она не скажет всего этого Винчестеру. Просто потому, что он смотрит на неё таким очаровательно-обеспокоенным взглядом. Смотрит так, как на неё когда-то глядел её покойный папа. Так заботливо. Вовлечённо. Так смотрят, когда не всё равно. Именно поэтому она будет держать сарказм при себе, чтобы не ранить своего друга. Она будет душить злость и необъяснимую раздражительность к подобным вопросом. Потому что Сэм - единственный, кто способен держать её на плаву. И дело не только в том, что он жертвует частички своей души для неё. - Да. Джексон открывает глаза и расслабленно смотрит на охотника. Проходится по нему взглядом, рассматривая его: окровавленное лицо, раны, дрожащие руки, трогательно изогнутые брови. И этим же взглядом стремится показать, что до "нормально" им всем очень далеко, но вслух этого не произнесёт. Без слов говорит, что ей безумно больно и тяжело, как и ему, но она всё стерпит. Так же, как и он, его брат и отец. Уголки губ медленно поднимаются вверх, желает хоть как-нибудь улыбнуться ему. Выдавливает из себя жалкую попытку подбодрить и саму себя, и друга. Выходит не очень. Поддержка - это больше по части Сэма в их команде. Наконец Джина отлипает от стены. На секунду останавливается потому, что её всё ещё немного шатает. Взгляд неожиданно расфокусировался, заставляя её схватиться рукой за один из кирпичей в кладке. Кажется, что она действительно прямо сейчас свалится наземь. Ещё и голова гудит так, словно Дин её напоил не вишнёвым соком, а чем-то более крепким. Но всё-таки ведьма пересиливает себя и стремительным шагом направляется к Импале, возле которой стоят Джон и Дин. Рядом с ней следует и младший Винчестер. Идёт довольно уверенно и без чье-либо помощи. Прогресс. - Нам надо ехать, - решительно заявляет Сэм, оказываясь возле Детки, - Скорее, - открывает дверь, с нетерпением ожидая пока отец и ведьма заберутся на заднее сидение, - Едва огонь потухнет, они сразу же вернутся. Джина смотрит на друга. Он, несмотря на раны и боль во всём теле, является самым целым из них. В нетерпении топчется на месте, взглядом мечется по брату, отцу и подруге, возвращаясь к окну, в котором все ещё пестрит белый свет. В нём зажигается пламя борьбы, погасшее несколько лет назад, когда он отправился учиться. Теперь внутри самого младшего из Винчестеров вновь кипит желание бороться, сражаться и защищать не только простых граждан Америки, но и членов своей семьи. Кажется, будто он прямо сейчас готов вернуться к демонам теней и продолжить битву. Проблема лишь в том, что остальные охотники не поддерживают его энтузиазм. Он смотрит на своего отца. Джон выглядит, честно говоря, хуже всех присутствующих. На его лице запеклась кровь и видны несколько глубоких царапин. Кровавые пятна затерялись в тёмных волосах и уже седеющей бороде Винчестера. Его тусклый и взволнованный взгляд бегает по мальчикам и Джине. Внимательно осматривает каждого, желая не увидеть серьёзных ран на детях, которые могут угрожать не здоровью, а их жизни. Он тяжело и отрывисто дышит - его дыхание всё никак не может прийти в норму. Джон Винчестер абсолютно точно не готов сейчас к новому бою. Ему нужен недолгий отдых. После Сэм смотрит на старшего брата. Неожиданно угрюмого и задумчивого. Внешне Дин выглядит так же плохо, как и его родственники, в лице папы и брата. Его лицо наполовину полностью в крови, на лбу красуются три коротких, но глубоких ссадины. Но вот взгляд... Зелёные глаза охотника сконцентрировались в одной точке, где-то на дверце Импалы, и буравят взглядом это место. Ему больно, плохо и страшно. Пару минут назад он действительно испугался, что может потерять всю свою семьи. И Джину. Чего уж тут скрывать, за неё он тоже страшно волновался. И теперь его голову занимают лишь мысли о том, как всех сберечь, сохранить их жизни и здоровье. А борьба с Даэвой, Мэг и Желтоглазым ушла на второй план. Дин Винчестер тоже не в форме, в данный момент. Этот вечер нанёс бóльший удар по его внутреннему состоянию, чем по физическому. Больно. Страшно. Слишком всё быстро. Далее глаза охотника останавливаются на его подруге. Джина стоит поодаль от них, как обычно. Отчего-то она всегда держится в стороне, словно всё ещё не чувствует себя частью их семьи. А ведь она уже стала безумно важным человеком для каждого из Винчестеров. Но сама Джексон, кажется, не верит в это или боится поверить. И вот она вновь находится дальше, чем могла бы. Облокачивается бёдрами на капот Детки, возле переднего колеса. Руки просто опушены вниз, почти не двигаются, чтобы лишний раз не зайдествовать мышцы плеч. Всё слишком сильно болит. Но её лицо выглядит расслабленным и умиротворённым. На лице засохла кровь и на правой скуле проступает синяк. Её взгляд, задумчивый и серьёзный, направлен в одну точку, в стене здания напротив неё. Как и у Дина. Джине Джексон, как и старшим Винчестерам, требуется отдых. - Нет, стойте, стоп, - Дин наконец выходит из своего транса, благодаря торопливой болтовне брата, - Подожди, Сэм, - и поворачивается к отцу, - Папа, тебе нельзя с нами. Ведьма поднимает удивленный взгляд на Винчестера. Она удивлена такому правильному решению со стороны друга. Ей казалось, что после случившегося он не решится отлипнуть от Джона, желая уберечь единственного живого родителя. - Что?! Что ты несёшь?! Но, видимо, эту роль на себя возьмёт Сэм. - Мальчики..., - глухо выдыхает Винчестер-старший, а после, заметив Джину, поправляет себя, - Ребята, вы в крови, - нежное и тревожное замечание охотника заставляет её слегка улыбнуться. Отец, даже будучи охотником, остаётся отцом. И именно поэтому ему следует оставить мальчиков. - Дин, что ты такое говоришь? Мы должны держаться вместе! Мы победим демона! - Сэм, послушай..., - Дин слегка повышает голос и становится слышно, как он немного срывается, переходит на более резкие и отрывистые звуки, - Мы чуть не потеряли отца. И нашего головастика в мире охотников, - кивает головой в сторону подруги. Ведьма проглатывает намёк Винчестера насчёт её неопытности и слишком молодого возраста для охотника. Почему-то сейчас её это не обижает, а вызывает лёгкую и понимающую усмешку. Точно знает, что он это не со зла. Наоборот, Дин безумно переживал, когда она долгое время не могла откликнуться на крики Сэма и его оклики. - Как ты не понимаешь, они не остановятся. Они придут снова и доберутся до него через нас, - пока Джина посматривает на всё семейство со странной, еле заметной улыбкой, старший из братьев продолжает гнуть свою линию, - Твоя Мэг была права. Отец уязвим, пока он с нами. Он сильнее, когда нас нет рядом. Она чувствует, как правда больно бьёт по Сэму. Ощущает это сильнее, чем кто-либо мог подумать. Буквально видит, как железобетонная уверенность Винчестера вмиг растрескивается и рушится на множество кусочков. Это видно во взгляде зелёно-голубых глаз, стремительно опустошающихся после слов брата. - Папа, - он предпринимает еще одну попытку вывернуть ситуацию в свою пользу, - Нет, пожалуйста, - кладёт ладонь на плечо отца и крепко сжимает, - После всего этого... После всех наших поисков... Папа, я хочу учавствовать в борьбе. Глаза охотника начинают блестеть от слёз предстоящей разлуки. Осознание того, что им вновь придётся расстаться с отцом на неопределённый срок ранит намного сильнее, чем любые монстры. А учитывая, что Желтоглазый демон ближе, чем им кажется, по словам Джины, то вероятность того, что Джон погибнет раньше их новой встречи сильно возрастает. Возможно, они вступили в битву с врагом, который им не по зубам. - Сэмми, борьба только началась, - на глаза Винчестера-старшего тоже выступают слёзы. Он старается дать сыну надежду на светлое будущее, где им ещё предстоит вновь встретиться и объединить силы ради общей цели, - И учавствовать в ней предстоит нам всем. А пока доверь это мне. И не удерживай меня. Но Сэм упрямствует. - Джина! - и предпринимает последнюю попытку изменить решение отца. Джексон невесело усмехается, видя полный надежды взгляд. - Не смотри на меня так, - глядит на него из-под опушенных ресниц и, вытянув руку вперёд, указывает на него указательным пальцем. - И ты тоже..., - одаривает подругу разочарованным взглядом, что оказывается большой ошибкой с его стороны. - Да, Сэм, я тоже! - словно спичка, ведьма спыхивает возмущение, подскакивает с капота Импалы и подходит ближе к Винчестерам, - Можешь бежать и жаловаться на меня какому-нибудь демону, но я на стороне твоего брата. И Джона, - припоминает недавний косяк друга, заставляя его покраснеть, а его отца в недоумении покоситься на Дина. На самом деле это был лишь вопрос времени, когда же именно Джина спросит с него объяснения за слова Мэг, - Но ты ведь и сам понимаешь, что они говорят здравые вещи, верно? - даёт Сэму последний шанс согласиться с позицией родственников. И под серьёзным, даже пугающим напором Джексон он согласно кивает, - Ну так засунь же свою упёртость себе в задницу и начинай думать по-взрослому, чёрт возьми! Она взрывается, как фейерверк, но одаривает мужчин не яркими красками и вспышками, а свирепым взглядом, неконтролируемым криком и желанием съездить младшему из братьев по лицу. Смотрит в глаза другу обезумевшим взглядом, словно одержимым, срывает голос в своём страшном приступе, яростно сжимает кулаки, чувствуя, как чёрные ноготки впиваются в мягкие ладони. Но ей удаётся сдержать порыв гнева, не дававший о себе знать долгое время, и не переступить черту. Резко разорачивается спиной, когда Дин делает шаг ближе к ней, видимо, желая уберечь Сэма от её длинных рук, и делает несколько шагов подальше. Вновь хочет отгородиться. От них. От себя. От мира. - А теперь прощайтесь, - негромко велит она, вновь припадая к капоту Детки, - Мы все уже должны выехать из этого чёртового города. После сегодняшнего дня Чикаго войдёт в её личный список городов, в которые она не захочет вернуться. А возможно даже возглавит его. Джон, не обнимая сыновей, начинает уверенно двигаться к своей машине, припаркованной в нескольких метрах от автомобиля Дина. Он с благодарностью и гордостью смотрит на детей, проходя мимо них. Не обделяет внимание и Джину, которая так и не решается поднять на него взгляд. Стыдится того, что произошло буквально минуту назад и боязливо прячет глаза за локонами волос, выбившимися из общей причёски в процессе нападения демонов. Но она чувствует, как взгляд охотника теплеет и смягчается на ней. Он не злится. Не осуждает. Скорее волнуется. И тревожится. Сэм и Дин смотрят вслед вновь уходящему отцу. Слёзы застывают в глазах охотников. Полное понимание ситуации, в которой они оказались приносит с собой страх перед собственной смертью или смертью близкого человека, риск которых крайне высок, и перед могуществом монстра, с которым они, волею судьбы, столкнулись. Винчестер-старший, уже открыв дверцу автомобиля, оборачивается к ребятам. С любовью смотрит на детей, а после и на неё. - Джина! - Джон неожиданно окликивает ведьму. Она поднимает удивлённый взгляд на охотника. Одними только глазами спрашивает не послышалось ли ей. - Подойди, - он доверительно улыбается и кивает головой. Джина, всё ещё боясь взглянуть на братьев, направляется к нему и его громоздкой машине. На ходу оправляет волосы, бегает глазами по стенам зданий, стоящих по бокам, ночному небу и переполненным мусорным бакам. В голове всплывает миллион вопросов на тему того, зачем же Джон позвал её. Что он хочет? Что-то сказать или сделать? Он испугался её необоснованной резкости в сторону Сэма? Беспокоится за сыновей? Боится, что она может навредить им? Он не доверяет ей? - Да? - затаив дыхание, наконец поднимает на него глаза. Он глубоко вдыхает, собираясь с мыслями. Видимо, не желая заострять внимание на перепуганном выражении её лица, он сразу переходит к делу. И за это Джексон ему безумно благодарна. - Не знаю найдется ли время сказать это потом, поэтому скажу сейчас, - засовывает руки в карманы куртки, - Я знаю зачем ты меня искала. И я надеюсь, что ты услышишь то, что я тебе скажу, - наклоняется чуть ближе и говорит тише, - Не ищи своего отца. Не надо. Очевидно, Джина ожидала услышать не это. Только что она была готова к обвинениям в несдерженности, требованиям оставить его сыновей и убраться прочь, даже слов о том, как сильно он разочарован в ней. Что угодно, но точно не просьбу бросить поиски родного отца. - Что? Почему? - ведьма ошеломлённо отсупает на шаг назад, словно что-то легконько толкнуло её в грудь, - Вы что-то знаете про него? Он жив? - Жив, да, - охотник неловко чешет бороду и отводит взгляд, - Но тебе не следует его искать. - Почему же? - вновь интересуется она, но не ожидает услышать чётких объяснений и аргументаций этой просьбы. Всё-таки ни время, ни место, ни обстоятельства не располагают к долгой и насыщенной беседе. - Это долго и слишком сложно объяснять, - Джон опасливо протягивает руку к лицу Джины, располагает ладонь на женской щеке, - Просто поверь мне. Прошу, - большим пальцем поглаживает окровавленную кожу. Ведьма вглядывается в глаза Винчестера. Её собственные загораются красным свечением, нисколько не пугая Джона, и она начинает читать его. Видит его честность с ней, восхищение её красотой и силой, рвение помочь и абсолютную веру в то, что встреча с родным отцом сейчас невозможна. И не нужна. Ощущает, что причины этой просьбы есть и довольно весомые, но сейчас действительно неподходящее время для объяснений. За его словами скрывается гораздо больше оснований, мотивов и событий, натолкнувших его на этот разговор. По крайней мере, он сам верит в это. И этого, наверное, достаточно, чтобы Джина прислушалась к его словам. Она послушно кивает, давая немое согласие на просьбу Винчестера. На некоторое время. - Вот и умница, - он подходит ещё ближе и, ко всеобщему удивлению, позволяет себе огромную волность. Его губы мягко впечатываются в девичий лоб, оставляя аккуратный, трепетный, почти отцовской поцелуй, - Береги себя, ладно? - тихо шепчет, заглядывая в синие глаза, - И моих мальчиков. - Конечно, - таким же шёпотом отвечает Джексон и вновь кивает. - Спасибо. После она, как и Винчестеры, стоящие позади, заворожённо наблюдают за тем, как Джон садится в машину, заводит мотор и скоро покидает тёмный переулок. А у Джины продолжает гореть лоб от малопонятного, но приятного проявления нежности её нового друга.***
Эффингем, штат Иллинойс Для того, чтобы преодолеть расстояние до Эффингема - города, расположенного несильно далеко от Чикаго - охотникам требуется около четырёх часов. На протяжении всего пути у всех присутствует желание уехать намного дальше, чем на 260 миль*. Проблема лишь в том, что в их состоянии провести в пути даже жалких четыре часа уже большой подвиг. Конечно же, только преодолев черту города, к которому все трое теперь испытывают максимально неприятные чувства, Джина требует Дина остановиться. Съехав на обочину дороги, они смывают кровь с лиц, руки и одежды, насколько это было возможно, и наспех перебинтовывают самые серьёзные раны, те, что продолжают немного кровоточить. Стараются управиться в рекордно короткое время, ведь страх того, что Мэг с её ручными демонами следует за ними, всё ещё зудит в каждом из них. Оставшийся пути проходит в неприятной, нагнетающей тишине. Дин, по своему обыкновению, сидит за рулём. Непривычно молчалив, серьёзен и задумчив. Не отнимает взгляда от дороги, внимательно следя за каждой машиной, часто поджимает или облизывает обветренные губы и дергается каждый раз, когда какая-то машина неожиданно идёт на обгон. Сэм неизменно сидит рядом с братом. В основном его внимание приковано к окну, за которым никак не меняется пейзаж, но время от времени он поглядывает в карту, сверяясь с их маршрутом. Как и Дин, он замечает каждый посторонник звук, будь это кусочком конструктора где-то под капотом Импалы, который старший Винчестер затолкал ещё в детстве, или первые крупные капли дождя, ударившиеся по лобовому стекну слишком громко. А Джина, конечно же, сидит сзади. Ведь после возвращения Сэма ей путь на переднее сидение закрыт. Как обычно, она располагается за спиной младшего из братьев и только смотрит в окно. У неё жутко болит голова, глаза слипаются, клонит в сон. Но спать она не может, ведь плечи хоть и перебинтованы на скорую руку, но по прежнему ноют, а значит откинуться на спинку кресла и насладиться сном не представляется возможным. Остаётся только ждать момента, когда они решат остановиться в каком-нибудь мотеле и она сможет лечь спать на животе. Добираются же Джексон и Винчестеры до непримечательного мотеля в пригороде Эффингема, когда над горизонтом уже начинают появляться первые лучики солнца. Дин, не тревожа друзей, сам выкупает номера на ближайшие сутки. Вручает каждому по ключу и сумке из багажника Детки и отправляет всех спать. Сон отнимает у охотников целый день. Джина просыпается, когда время доходит семь часов вечера. Аккуратно поднимает голову с подушки, чувствуя, как плечи вновь начинают гудеть от боли и немного мычит. Проверяет телефон на наличие пропущенных звонов или сообщений. Пусто. Оно и к лучшему. Примерно час обычного существования внутри номера, состоящий из простых вещей: умыться, причесаться, попить воды, заправить постель, показывает, что проблему с ранами на плечах необходимо решать. Продолжать охотиться и вообще жить с перманентной боль, наверное, кто-то и сможет, но точно не Джексон. На них с Винчестерами, а в том числе и на неё, и так слишком много всего навалилось за последние дни. И им вот-вот придётся всё разгребать, но делать это с постоянно зудящими плечами... это... это просто слишком. В этот момент Джина начинает мыслить, как ведьма. И решение приходит. Лёгким движением руки она закрывает дверь на замок на тот случай, если к ней решит заглянуть Дин, ведь стучаться он не приучен. Закрывает шторы, в просвете которых заметен лилово-оранжевый закат. И эта картина вызывает к Джексон лёгкую улыбку. Приятно иногда замечать что-то хорошее и красивое, когда вся жить словно катится в ад. Далее на кровать приземляется её большая сумка, в которую запрещено заглядывать парням. Хотя Дин, конечно же, пару раз пытался просунуть туда свой нос, но все его попытки Джина успешно пресекала. Нечего ему рассматривать её баночки и мешочки с травами, которые она бережно собирала вместе с Петулой, и другими менее приятными ингредиентами для зелий. Из сумки она достаёт пять баночек с травами, одну баночку с кровью, которая раньше принадлежала дикой лисе, и один мешочек с прахом кролика. Внимательно пересматривает этикетки на них, ведь знает, что магия не терпит спешки и ошибок. Укладывает всё на стол и отправляется на поиски какой-нибудь посуды. Находит небольшую и неприглядную на вид мисочку на самой нижней полке комода из-под телевизора. Наконец устраивается за столом и, вспоминая очередность действий, принимается всё смешивать. Периодически поглядывает на двери и надеется, что ни голодный Дин, ни заботливый Сэм не захоят проведать её. Только бы не сейчас. Намешав все составляющие заживляющей смеси в грязной тарелке, Джина отправляется в ванную комнату. Стиснув зубы от боли, она стаскивает с себя рубашку, футболку и бюстгалтер - остаётся полностью обнажённой выше пояса. Разматывает окровавленные бинты и сбрасывает их прямо на пол. Оборачивается спиной к зеркалу и, повернув голову, пытается рассмотреть чем же демоны тени наградили её тело. Синие глаза стремительно мокнут от увиденного. На голой спине красуются три свежих раны. От шеи и до кончиков плеч, в разные стороны, кожа буквально разъехалась друг от друга. И стоит только прикоснуться к области, находящейся вокруг ран, боль лишь усиливается. Ведьма жмурится и вспоминает насколько глубоко в её плоть впивались когти демонов. На сантиметр точно, разрывая кожу и мышцы. По краям глубоких царапин, а также дорожками по спине и животу запеклась кровь. - Ладно, - прикрывает глаза и тихо выдыхает, пытаясь успокоиться, - Мне уже не впервой. Махровое полотенце для рук тут же оказывается стиснутым между зубов. Джина оборачивается к зеркалу, чтобы видеть раны и протягивает кисть ближе к ним. Сглатывает и приступает к делу. Тонкие пальцы, охваченные множеством колец, начинают медленно и неестественно двигаться. Глаза вмиг загораются красным, а вокруг её правой руки образуется красно-розовое облако. Кожа по краям пронизывается тонкими лиловыми струйками энергии, словно ниточками, и царапины медленно затягиваются. Всё происходит очень медленно и ужасно больно. Джексон скулит и мычит, делая передышку после каждого стежка. На заживление всех ран уходит почти час, учитывая частые перерывы на то, чтобы перевести дыхание и утереть слёзы с щёк. Как только на спине вместо зияющих царапин появляются три длинные линии, связанных розовыми и поблёскивающими нитками, ведьма тянется за блюдцем с самодельной мазью. Выглядит отвратно - тёмно-зелёная вязкая смесь с частичками травы. Ещё и пахнет тошнотворной смесью из болотного запаха и аромата крови. Пальцами она набирает немного смеси, растирает между пальцами и наносит ровно по "шву". Распределяет по всей длине, мягко втирает, слегка массируя мышцы. Всё ещё неприятно, но не так больно, как было два часа назад. Следующим шагом Джина накладывает повязки и перебинтовывается. Делать это самостоятельно ужасно неудобно, но попросить помощи она не может. И ей вновь приходится терпеть боль и справляться самой. Как обычно. Закончив с ранами, она одевается и опять ложится спать. Так проще пережить болевые ощущение, которые не настолько невыносимые, чтобы прибегать к каким-нибудь обезболивающим. Ещё три часа ведьма проводит в горизонтальном положении, на животе. Во сне и ожидании действий волшебной мази.***
Джина просыпается от громкого и настойчивого стука в дверь. Поднимает голову в сторону прикроватной тумбочки, на которой стоят часы. Двенадцатый час ночи. "И как потом восстанавливать режим?" А ночной гость не прекращает напоминать о себе и барабанить по двери. На ведьму опять нападают головные боли. И теперь каждый стук об несчастное дерево отдаётся пульсацией у неё в висках. - Иду! - практически рычит Джексон. Сняв цепочку и повернув замок, она приоткрывает дверь. И встречается взглядом с зелёно-голубыми глазами, устелянными пеленой беспокойства и тревоги. - Сэм. - Ты чего заперлась-то? - удивлённо спрашивает Винчестер, а после облегчённо выдыхает, поняв, что с подругой всё в порядке, - И на звонки не отвечала. - Я спала, - легко кидает Джексон и проходит вглубь номера, не прикрывает дверь, ожидая, что друг скорее всего тоже решит войти, - Голая, - добавляет, как объяснение того, что ей пришлось запереться. Сэм, явно не ожидая подобных слов, слегка теряется. Он понимающе кивает, открывает рот, желая что-нибудь сказать, но продолжает просто открывать и закрывать его, словно рыба, выброшенная на сушу. А мягкая краснота всё же проступает на щеках, выдавая его смущение. - Ты чего пришёл-то? - ведьма усаживается в кресло, забираясь вместе с ногами, и устремляет сонный взгляд на охотника, - Ночь на дворе, - с зевок добавляет она. - Дин уехал в город, - Сэма наконец отпускает стеснение. Он прикрывает входную дверь и уверенно входит в номер, - Ему не спалось и он решил скататься заправить Импалу, купить еды. И я попросил его узнать, где мы можем постирать одежду. Джина понимает для чего к ней заявился Винчестер сразу после слов о том, что его старший брат уехал проветриться, заодно выполняя несколько полезных задач для их маленькой компании. И если учесть события прошлой ночи, то вряд ли Дин вернётся очень скоро. Он любит отвлекаться от проблем лишними парой часов катаний на любимой машине. Обычно после подобных одиноких странствий, он возвращается более расслабленным и спокойным. Значит Дин не вернётся в ближайшие часа два, как минимум. И Сэм, видимо, решил провести это время с пользой. Только Джексон непонятно откуда в нём такой рвение делиться своей душой с ней. Нет, она, конечно же, не против... Хотя нет, она против. Потому что не любит быть в долгу у кого-либо. Потому что им до сих пор неясно есть ли последствия от того, что она, словно паразит, присосалась к душе живого человека. Потому что шестое чувство ей подсказывает, что Сэмми не знает меры в своей доброте и своём желании помочь. Жаль, что выбора у неё нет. Если начнёт упрямиться, то умрёт, сожрав остатки своей души. А если навредит Сэму, то её убьёт Дин. Выбор, в котором нет правильного варианта. Того, где все будут в выйгрыше. Как же она скучает по любимому кинжалу... Пока он был рядом, всё было намного проще. - Я просто подумал, что пока его нет, то мы можем... - Да, я поняла, - Джина намеренно перебивает его, не желая слушать его попытки сформулировать слова об их "ритуалах" в менее дикой форме, чем они есть на самом деле, - Просто задумалась. - О чём? - О том, как именно меня убьёт Дин, когда тебе станет хуже от всего этого, - ведьма упирается локтём в стол, а голову укладывает на ладонь и грустно улыбается, - Вот он удивится, наверное, когда поймёт, что обычные пули мне не вредят. Сэм вроде и улыбается на слова подруги, но недовольно вертит головой. Он не спрашивает откуда в ней столько пессимизма по отношению к его идеи, ведь кажется, что всё идет вполне неплохо. Не спрашивает потому, что понимает её. Вечно одинокой, упёртой и во всём самостоятельной девушке никогда не хочется зависеть от кого-то. Да и после всего пережитого ей, конечно же, не верится, что что-то в этом мире происходит без всяких последствий. Но после первого раза Винчестер чувствовал и продолжает чувствовать себя хорошо. Нет, ему было хреново, но это точно не связано с Джиной. Тут надо спрашивать с Мэг и её демонов. - После того раза всё было хорошо, - охотник разводит руками, не зная, что можно ещё сказать. В прошлый раз он действительно подготовился для того, чтобы закидать Джексон аргументами. Для того, чтобы у неё не было шанса отказаться от его помощи. Но тогда ведьма уже была истощена, у неё просто не было сил спорить и сопротивляться. Потому и так быстро согласилась. Сейчас же она всё ещё если не в хорошем состоянии, то хотя бы в удовлетворительном. Но как долго это продлится? Неизвестно. И будет ли у них ещё одна возможность провернуть ритуал в ближайшее время? Вряд ли. Значит нужно действовать здесь и сейчас. - Послушай..., - Сэм вновь оказывается наглым образом перебит. - Не надо, - просит Джина, - Я уже всё услышала в твоих мыслях. Глаза Винчестера быстро округляются, а брови поднимаются вверх. Он, удивлённый услышанным, несколько секунд буравит её взглядом. И она не выдерживает. - Извини, ладно, - Джексон стыдливо опускает глаза, - Обычно я так не делаю. Я уважаю личное пространство других людей и никому в голову не лезу по собственной прихоти, - неловко улыбается, - Только если это необходимо для нашего дела, - добавляет, как важное пояснение, - Просто сейчас я немного расслабилась и перестала это контролировать, - по привычке начинает теребить кольца на пальцах, - Но я ведь ничего личного не услышала, правда? Так что прости, пожалуйста. Обещаю, этого больше не повторится. Сэм, всё ещё не понимая и не зная что ответить, продолжает просто смотреть на Джину. И внутри него происходит такой неприятный диссонанс. Он чётко видит перед собой обычную девушку. Симпатичную, умную, самодостаточную и несчастную девушку. С совершенно обычными синими глазами (очень красивыми, но всё же обычными) и с простыми тёмно-русыми кудрями. Ничего такого, что выдавало бы в ней монстра(?). Учитывая, что Винчестер за свою жизнь ни разу не сталкивался с ведьмами, он и не знает какими они бывают. Но шаблонный образ из сказок всё-таки въелся в его мозг: сухая старушонка, наполовину седая, а на другую - лысая, с гнилыми зубами и кривым носом с бородавкой. Джина, понятное дело, непохожа на ведьм из старинных сказаний. Но слова про его мысли... Они кое-что перевернули в нём. Кажется, только сейчас он начинает видеть в своей подруги сверхъестественное существо. Только сейчас Сэм Винчестер осознаёт, что он и Бобби помогают не просто милой девушке, а настоящей ведьме. Только сейчас охотник понимает, что перед ним сидит реальная ведьма. - Всё в порядке? Теперь очередь Джины обеспокоенно смотреть на друга. - Да, - нагло врёт он, - Давай сделаем это, пока Дин не вернулся. Ведьма согласно кивает. Встаёт с кресла, отходит к кровати и садится на пол, облокачиваясь спиной на деревянное основание постели. Складывает ноги в позу лотоса и ожидает, когда охотник сядет напротив. Сэм, до сих пор пребывая в лёгком замешательстве от довольно позднего осознания сущности подруги, действует слегка замедленно. Но вскоре присаживается напротив и с готовностью располагает руки на коленях, ладонями вверх. Она начинает проговаривать заклинание. Начало читается ещё её внутренним голосом, после переходит на едва слышимый шёпот и в конце она уже говорит довольно громко. Для охотника так и остаётся загадкой что за язык использует подруга. Стоит ей замолчать, Джина устанавливает с ним зрительный контакт и её глаза окутывает красным свечением. Женские пальцы медленно достигаю его, мягко трогают и переплетаются, сжимаются в кулаки. - Готов? - тихо уточняет Джексон. - Да, - легко кивает Винчестер. За пару секунд друзья приближаются друг к другу. По мере приближения их глаза закрываются, а губы приоткрываются. Оказавшись в максимальной зоне, буквально в сантиментре от губ Сэма, ведьма начинает втягивает воздух через губы. А вместе с кислородом в организм поступает и тёмно-синяя душа Винчестера. Джина знает меру и вовремя отстраняется. И чувствует, что её слабое состояние после нападения демонов улучшается. Голова перестаёт гудеть и плечи, словно до этого сильно напряжённые, медленно отпускает. Она чуть ли не стонет от удовольствия. Охотник удовлетворённо вздыхает, замечая, как Джексон становится лучше. Они оба расслабляются и отчего-то устало улыбаются. И оба вздрагивают, когда в комнате начинает резко играть песня "Don't stop me now" группы Queen. - Это мой, - зачем-то объясняет ведьма и скакивает в места. Она находит телефон на прикроватной тумбочке, подключённым к зарядному устройству. На экране светится лаконичное и понятное "Развалина 2.0". - Это Бобби, - она поворачивается к Сэму, держа телефон в руках, но ответить не решается. На данный момент существует лишь одна причина, по которой Бобби может ей звонить. Это то самое дело, касающееся только её и Сингера. Ну и немного Сэма. Все новости про охоту или просьбы помочь какому-нибудь знакомому он передаёт через Винчестеров. Но сейчас он звонит ей. - Мы закончили. Тебе нужно приехать.***
- Джина, ты же понимаешь, что мы можем его не читать? - аккуратно замечает Сэм. Он видит, как подругу слегка потряхивает от нетерпения, страха и тревоги. Она сильно кусает губы, до крови сдирая высохшую кожу. Руками нервно теребит край футболки, после дергает и накручивает ниточки браслетов, крутит кольца, а потом сильно заламывает пальцы. Настолько, что у самого Винчестера они начинают слегка побаливать. - Читай, - холодно велит ведьма Сингеру. Её взгляд устрёмлен на белый лист а4, сжатый в мазолистых пальцах охотника. Смотрит на него одновременно со страхом и ненавистью. Боится услышать его содержание так же сильно, как и желает этого. - Он прав, - подхватывает идею Бобби, тоже заметив некоторое безумство в синих глазах Джексон, - Прямо сейчас можем всё сжечь и забыть об это, как о страшном сне. Но Джине сейчас важно лишь одно - опровергнуть или подтвердить свои страхи. - Да вашу ж мать! - не выдерживает она, - Да будьте вы мужиками, в конце концов! - её глаза загораются алым пламенем, до ужаса пугая охотников, - Я несколько лет ждала этого момента! Мы ехали сюда десять часов без перерыва из чёртового Иллинойса! И кое-как сплавили Дина! Так что читай, Бобби! Ведьма глубоко вздыхает, ладонями утирает несколько слезинок, капнувших на её щёки, и складывает руки на груди. Глядит на Бобби долгим, выжидающим и вынуждающим взглядом. Охотник демонстративно прокашливается, одаривает Сэм странным, непонятным для неё взглядом и начинает: - Великий пророк гласит: "Настигнет всех кара в двадцатое столетие от рождения Спасителя. В ночь, когда звёзды погаснут и луна скроется за тучами, появится на свет чистейшее и непорочное дитя, рождённое из крови, тьмы и страха. Подарит ей жизнь и вскормит своими плодами земля самого большого континента с холодными и суровыми людьми, в чьих сердцах горит благородное пламя воинов. И будет нести она зеркальное клеймо самого Дьявола. И даруется ей сила Первородной Ведьмы. И удастся ей упорядочить и усмирить величайшую магию хаоса. И будет она обладать силой духа и мужеством, чтобы обуздать любые силы и подчинить своей воле сильнейших существ и отважнейших героев. И будет проклята она судьбой и самим Всевышним. Суждено ей идти по свету, разрушая всё на своём пути. Море боли, страха и смертей будет тащиться за ней кровавым следом. И не будет конца её убийствам и злодеяниям. И вся сущность мира, все стихии, вся природа припадёт к её ногам и подчинится. Но даже это не усмирит её жестокость, не обернёт её гнев в милость, не заполнит её пустое сердце. И принесёт она себя в жертву дабы уничтожить весь мир. Ненависть ко всему существующему, ко всем творениям Всевышнего, поглотит её и уничтожит. И ничего не станет. И никого не станет."