01×02 - Когда пробьёт мой смертный час
Юджин Моррисон, являясь крайне целеустремлённым и настойчивым человеком, а точнее ведьмаком, привык получать желаемое. Причём в самые сжатые сроки. Если ему что-то или кто-то необходим, то это лишь вопрос времени, когда же эта вещь или эта персона окажется в его власти. Его мало волнует какими методами и путями он добьётся желаемого. Потери и жертвы, которые он понесёт на пути к своей цели, его тоже не беспокоят. И интересно то, что и деньги, и драгоценности, и прислуга, и ученицы - всё кажется ему совершенно несущественным перед тем, что ему так нужно. И единственным, что действительно имеет для него хоть какую-нибудь ценность и что он вряд ли решиться потерять - это Рута - его прекрасный и верный фамильяр, которого он правда любит, но своей, особенной любовью, и Тэйг - друг и надёжный советчик, чьих советов он никогда не просит, но почему-то всегда получает. Да, эти два человека... то есть кошка и призрак очень дороги его сердцу. И это удивляет даже самого ведьмака. Тэйг, живший в стенах замка ещё при жизни и живущий даже после своей смерти, удивительно спокойно воспринял много лет назад новость о том, что теперь здесь будет жить ведьмак, а после и множество его учениц. Но Грин вообще сам по себе очень мирный, рассудительный и спокойный молодой человек. Как и при жизни, так и сейчас, спустя более 70 лет после его смерти, он продолжает вести себя галантно, учтиво, вежливо и ненавязчиво, как истинный джентльмен. Именно этими качествами, а также включая исключительную любовь к чистоте и порядку, он и сумел завоевать уважение, а позже и доверие Юджина. Ну и то, что ведьмак вместе с фамильяром по сути отжали у него его же дом содействовало миролюбивому настрою Моррисона. Всё-таки он понимал, что бесправно занимает чужой замок, а это, несмотря на все его плохие качества, для него неприемлемо. Он же тоже джентльмен! И им таки удалось сойтись в простом договоре: ведьмак занимает замок, живёт там, обучает молодых ведьм и занимается своей работой, а призрак так же продолжает своё существование в стенах замка, выполняет обязанности дворецкого и спокойно существует себе до того момента, пока не сойдёт с ума. А когда это произойдёт, то Юджин обязан истребить его, чтобы до него не добрались охотники. Вот именно с этого соглашения и началась их дружба. Руту же Юджин встретил гораздо раньше, чем Тэйга. Это произошло в не таком уж далёком 1897 году, когда его прекрасному Котёнку едва исполнилось двадцать один. И она была просто прекрасна. Она была молода, чертовски красива и невинна, как ангел, одинока, наивна и брошена абсолютно всеми. Да, она была просто очаровательна, но не настолько, чтобы привлечь внимание Моррисона, слишком избалованного женским вниманием за несколько столетий, что на простых девушек, пусть и красивых, особо не обращал внимания. Но Рута... Он сразу почувствовал в ней это острое чувство одиночества, ненужности, потерянности. Она была одна, совсем одна. А фамильяры, как и люди, существа социальные. К тому же вся их природа состоит в том, чтобы быть рядом с хозяином. И Мендес хотелось этого, хоть она ещё и не знала о том, кем является. Но уже ощущала, что ей не хватает не людей в целом, а кого-то одного. Кого-то конкретного. И вот тогда появился Юджин. Галантный, харизматичный, красноречивый и до одурения красивый. И он точно знал, что ему нужно сделать и сказать, чтобы молодая красавица растаяла. И с той самой встречи кошка и ведьмак больше никогда не расставались. Но жалеют ли они об это встрече? Каждый из них в некотором роде. Но позволили бы они ей случиться, будь возможность отматать время назад? Каждый из них ответит по-разному. И вот сейчас, смотря на своего Котёнка, сидящего в огромном кресле с длинными ножками, по-женски эстетично притянутыми к груди, он понимает, что не ошибся с выбором сто лет назад. Даже смотря на неё в человеческом обличие, Юджин часто видит её кошачье лицо: большие ушки, на одном из которых заметно контрастное пятнышко, и резкие, пронзительные карие глаза. Ведьмак смотрит на Руту, копающуюся в планшете, и понимает, что его чувства к ней - это явно больше, чем привязанность или даже любовь. По крайней мере, в обычном понимание этих слов. А потом Юджин переводит взгляд на кинжал в его руках. Холодный, острый и могущественный, как и его хозяин. Его законный и полноправный обладатель. Он смотрит на оружие, проводит пальцами по извилистым рунам, выточенным на рукояти, утыкается кончиком лезвия в подушечку пальца. Вспоминает отца. Жестокого, низкого, тупого и падкого на низменные человеческие желания ублюдка, избивавшего его мать, его самого, братьев и сестёр. А также успевшего переспать с половиной всех женщин Лондона. Да, его отец был тем ещё подонком. Жадным, злобным, завистливым, неудовлетворённым уродом и пьяницей! И он абсолютно точно не был достоин матери ведьмака - красивой, молодой, цветущей, ласковой и кроткой женщины. И Моррисон до сих пор не может понять двух вещей: какого хрена его матушка связалась с этим животным и какого, мать вашу, хрена этот выродок не сдох, хотя множество раз находился на волоске от смерти. Почему судьба была так к нему благосклонна? Настолько, что одарила его небывалым талантом к кузнецкому ремеслу. Настолько, что он получал неплохие деньги за свою работу, а после пропивал их или тратил на разгульных женщин. И всё это в то время, пока его дети умирали от его же побоев или банальных простуд. Почему же? Почему? А теперь кинжал - самый красивый из всех, что когда-либо создавал его отец - находится в его руках. Напоминает про этого тирана. А также про самовольные действия его Котёнка. И Юджин даже не до конца осознаёт почему же ему было так важно заполучить этот кинжал себе. Почти три сотни лет он спокойно существовал, даже не вспоминая о нём. Ему была совершенно безразлична судьба холодного оружия, выкованного рукой ненавистного отца. Ведь он ему по сути и не нужен. Тем более, когда он перманентно наталкивает на воспоминания о родителе, заставляя щетинистое и заплывшее лицо каждый раз появляться перед глазами. Так зачем? Сейчас-то он просто мёртвым грузом висит на бездушной душе ведьмака, не давая покоя. А для Джины он был крайне полезен. Он буквально не позволял её организму убить самого себя, не давая её собственному телу поглотить все остатки души. И он отобрал у неё единственный шанс на спасение. Или не единственный? Ведь она до сих пор как-то продержалась. Ведь она до сих пор жива. Значит нашла способ прокормиться без помощи кинжала. Следовательно... - Мой господин, - ровный голос Руты, поддрагивающий от какого-то волнения, кипящего в ней, неожиданно раздаётся прямо над ухом ведьмака. Женская рука аккуратно и с опаской опускается на ладонь хозяина, - Вы должны это увидеть. Юджин поворачивает голову назад, за спину, где и стоит фамильяр, наклонившись пониже к креслу Моррисона. Он смотрит на Мендес выжидающим взглядом, сгорая от нетерпения, ведь видит, как её саму переполняет множество противоречивых эмоций. И он не понимает произошло ли что-то очень хорошее или что-то очень плохое. - Вот. Кошка вытягивает планшет вперёд так, чтобы хозяин мог повернуться в изначальное положение и видеть экран прямо перед лицом. На гаджете открыта вкладка с новостями и многообещающим заголовком про страшное столкновение легковой машины Шевроле Импала 1967 года и какой-то фуры. Но до ведьмака не сразу доходит смысл новости. Нет, точнее смысл-то понятен, но для чего ему быть в курсе столкновения двух идиотов ему решительно непонятно. И Рута это отлично чувствует. - Импала принадлежит старшему сыну Джона Винчестера - Дину, - поясняет Мендес, а после пальцем пролистывает длинный текст новостей до фотографий с места аварии, - С ним в машине был его брат Сэмюэль, их общий отец и... мисс Джексон, - последнюю фамилию она произносит сильно тише, но Юджину удаётся всё прекрасно расслышать. И он видит снимки. Действительно страшные и не обещающие ничего хорошего жертвам столкновения авто. Но ни окровавленный Дин с кучей потерянной крови, как пишут в Интернете, ни его слегка покоцанный братец, ни их непутёвый папаша с, кажется, ушибом руки его не волнуют. Ведьмак смотрит лишь на изображение искалеченного лица ведьмы, с которой он до сих пор не успел увидеться вживую. - Когда это произошло? - Прошлой ночью, хозяин, - тут же отвечает Рута, не имея ни малейшего сомнения в сказанном. А Моррисон замолкает на пару минут. Смотрит в одну точку, губы трёт, пальцами по подбородку проходится, ногу на ногу закидывает. Думает, осознаёт, а после вновь спрашивает: - Она жива? - В тяжелом состоянии. Врачи считают, что она вряд ли придёт в себя. Хреново. Как же, чёрт возьми, хреново! Ведь ему очень нужна эта девочка!***
Создание приходит в себя крайне медленно. Настолько, что это может быть опасно, ведь чем дольше находишься "не в себе", тем больше вероятность нарваться на неприятности. И защититься в таком состоянии почти невозможно. Именно поэтому у Джины, как у охотника, имеющего достаточно богатый опыт, выработался определённый рефлекс. Стоит ей только прийти в сознание после некоторого происшествия - удара по голове, похищения, нападения, с ней всякое бывало - она никогда не спешит открывать глаза и менять положение тела, каким бы неудобным оно не было. Всегда, в первую очередь, необходимо прислушаться, "причувствоваться", принюхаться, если надо. Так и сейчас. Стоит Джине наконец проснуться после того, как её, по неизвестной пока причине, резко вырубило, она ещё минуту лежит с закрытыми глазами и по удачному стечению обстоятельств абсолютно расслабленными конечностями. Не двигается, почти не дышит, только слушает. И, к счастью, слышит. Слышит завывания ветра, ощущая его прохладу на щеках. Слышит шелест травы прямо над ухом. Слышит природную тишину. Такую успокаивающую, умиротворяющую, убаюкивающую. Одурманивающую и расслабляющую. И самое главное, что она не слышит других людей или существ рядом. Не слышит рычания, пыхтения, стонов, криков. Ничего пугающего, настораживающего. Даже чужого дыхания не слышно. И это радует, конечно. И после напряжённого анализа всего вокруг на слух, ведьме начинает прислушиваться к своим внутренним ощущениям. Подключает магию и начинает, как она сама это называет, "причувствоваться". И опять же, к своему счастью, ощущает лишь природу вокруг себя и ни единой живой души рядом. Но окружающая среда, которую ей удаётся прочувствовать всем своим телом, кажется какой-то неправильной. В ней явно что-то не то и не так. Что-то выбивающееся из привычного порядка вещей. И она не понимает что именно. И через минуту безуспешных попыток всё осмыслить Джексон решает, что пора открыть глаза и всё понять. Но стоит Джине только приоткрыть глаза, как её буквально ослепляет ярко-красный свет, заставляя тут же зажмуриться. Ещё двадцать секунд проходит перед новой и уже более удачной попыткой. Приоткрыв сначала один, а после и второй глаз, она видит перед собой кроваво-красное небо. И не такое лилово-красно-оранжевое, как при романтическом закате. Нет, это абсолютно алое плотно небосвода с такими же светло-розовыми тучными облаками, что выглядит до безумия жутко. Впечатление от подобного явления природы наталкивает на мысли о том, что Желтоглазый вновь затолкал её в какой-то неизвестный ей самой уголок сознания. Это предположение, кажущееся ей самым адекватным и очевидным, тут же утихомиривает зарождающуюся панику внутри ведьмы. Ведь демон любит всякие красивые и нестандартные места. И этот недолгий период напускного спокойствия ведьма решает использовать с пользой. Медленно, еле передвигая затёкшие конечности и шею, она приподнимается на локтях. Поднимает удивительно тяжёлую голову, словно после сильного удара прям по затылку или будто после мощной пьянки, как скорее всего сказал бы Дин. Затем поднимает всё туловище и усаживается на холодной земле. И тепепь её взору представляется не только неестественного цвета небо, но и целый кровавый пейзаж. На багровом небе видно ярко-красное свечение, формирующее круг, очень похожий на луну. А возможно в этом странном месте именно эта светящаяся окружность и является луной. Ближе же к горизонту алый цвет стремительно темнеет и переходит в пугающий тёмно-бордовый, а после в чёрный цвет. Повертев головой, Джина замечает, что вокруг всё усеяно невысокими, сухими и очень ветвистыми деревьями без листьев. Опустив голые ладони на землю, ощущает колючую траву, царапующую кожу. Она обращает на неё внимание и вновь отмечает лишь все возможные оттенки красного - её не самого любимого цвета, стоит сказать. К несчастью, чем дольше Джексон оглядывается вокруг и всматривается в тёмные тени, танцующие среди извилистых стволов деревьев, тем больше её начинает одолевать страх. Отчего-то она уверена, что это место никак не связано с Желтоглазым демоном. Оно не создано им же в её голове. Нет. Это отдельный мир, который существует за пределами её сознания по своим законам и правилам, которые ей неизвестны. А значит ей придётся выживать в самом прямом смысле этого слова. И ведь она даже не знает какие монстры здесь обитают. И ещё она не знает... - Дин! - осознав то, что в алом свете она не заметила ни одного из охотников, Джина тут же надрывает горло, - Дин! Сэм! Джон! А после тут же зажимает себе рот рукой. Нельзя кричать! Её могут услышать. И с её везением это будет точно не кто-то из семьи Винчестеров.***
В то время, пока душа Джины бродит в неизвестном для неё месте в поисках друзей и ответов на стремительно появляющиеся вопросы, её физическая оболочка находится в больнице. Тело, не подавая почти никаких признаков жизни, лежит в соседней палате от той, где находится Дин, так же, как и она находящийся на грани между жизнью и смертью. Громоздкие приборы, стоящие по обе стороны от больничной койки, время от времени пищат, оповещая охотников и врачей о том, что Джексон все ещё жива. Хотя в то, что она выкарабкается мало кто верит. Вокруг неживой и немёртвой ведьмы находится куча тонких и толстый трубок, запиханных в нос и рот, а также подведённые к рукам. Но несмотря ни на что, Джина выглядит, к удивлению, хорошо. Словно просто спит. Расслабленная, умиротворённая, разнеженная долгим глубоким сном. Лицо по-красивому бледное, прозрачное и будто светится изнутри. И оно полностью расслаблено, даже не видно ни одной складочки. Ни на носу, который она часто морщит. Ни во круг рта, когда она улыбается, что бывает не так часто, как хотелось бы. Аккуратные брови находятся на положенном месте, а не нахмурены и сведены у переносицы. И видеть это немного непривычно, ведь ведьма очень часто хмурится. Когда о чём-то думает, когда расстроена, когда раздражена или злится. А пухлые губы, которые Джексон привыкла часто кусать, сдирая кожу, иссохли и потрескались. Кудрявые шоколадные кудри уложены в скромный хвостик на левое плечо заботливыми мед.сёстрами. И в эту же секунду, пока душа Джины познаёт совершенно новый мир, за её телом приглядывает душа Дина. Он уже успел осознать всю ситуацию. Выяснил, что и он, и его подруга пострадали в аварии гораздо сильнее, чем его младший брат и отец. Заметил, что в больнице творится какая-то хрень. Узнал, что он, вероятнее всего, уже не вернётся в своё тело, а значит и к жизни. Но он, как истинный охотник, посвятивший всю жизнь охоте, решает работать до последнего. И вот Винчестер, уже будучи призраком, начинает собственное расследование, связанное с неведомым летающим по больнице нечтом, высасывающим из людей остатки жизни. И в процессе своей охоты "с другой стороны" мира Дин натыкается на палату Джины. Нет, он почти с самого начала знал где она находится, но, услышав о крайне плачевном состоянии её организма, борющегося из последних сил, и отказывающих внутренних органах, то обходил её палату десятой дорогой. Не хотел и не мог видеть, как его подруга умирает. Отмахивался и оправдывался тем, что работает. Но в один момент зашёл. И теперь уже просто не может выйти. Просто стоит, как вкопанный, прямо перед её кроватью и никак не может заставить себя уйти. Лишь смотрит и думает, размышляет, осмысляет. Просто пытается переварить и принять мысль о том, что скоро и он, и Джина умрут. И отчего-то именно осознание скорого конца ведьмы даётся ему гораздо тяжелее. Как же она может умереть? Становится ещё больнее, когда Дин вспоминает о всех недосказанностях, которые остались между ними. Они слишком многое не успели обсудить. Чёрт, да он буквально вчера узнал о том, что она ведьма! И эта мысль, даже просто существование этого факта не находит себе места в его голове. Но ведь он целый год провёл бок о бок с ведьмой и ни о чём не догадался. Да, он, конечно, замечал различные странности в поведение Джины. Порой милые - незапланированные и внезаные мини лекции о каких-то травах, ежедневные слишком долгие раздумия над выбором украшений, часто происходящие прямо в машине, и поразительная способность разоблачать ложь других людей. А иногда действительно жуткие и подозрительные - необоснованная нелюбовь к церквям, настолько, что даже из-за работы её невозможно затащить внутрь, связь с Желтоглазым демоном, пустые взгляды в никуда и многое другое. И лишь сейчас, глядя на тело подруги и прогоняя в голове события последнего года, Дин понимает, что будь он внимательнее ко всем этим причудам, то все секреты давно бы вскрылись. Да, Джина может и старалась все от него утаить, но, видимо, не так уж сильно и старалась раз Винчестер сейчас так легко вспоминает о всех её причудах. Наверное, рассчитывала на то, что охотник из-за их продолжительной взаимной неприязни будет смотреть на неё буквально сквозь пальцы. А ведь так и вышло! Теперь кажется, что многие её привычки и действия были самыми очевидными признаками истинной сущности Джексон. Дин даже не понимает, что чувствует. Он продолжает рассматривать подругу, будто видит её впервые, и пытается осознать свои чувства по отношению к ней после раскрытия тайны. Вероятно, не самое лучшее время для подобного, учитывая, что и он, и она уже почти мертвы. Но почему-то ему хочется разобраться. В первую очередь, ему обидно. Да, наверное, так. Ему ужасно неприятно осознавать, что Джина так и не нашла момента всё ему рассказать. Если она, конечно, вообще собиралась это сделать. Ему больно от того, что она предпочла быть честной именно перед его младшим братом, чем перед ним. - ...Обидно, правда? Вновь кто-то предпочёл младшего братишку тебе, - в памяти тут же всплывают слова Мэг. И, чёрт возьми, да! Ему охренеть как больно понимать, что Сэм оказался более достойным человеком, чтобы Джина решилась поделиться с ним своей тайной. Да, его безумно ранит то, что их общая подруга предпочла разделить этот секрет именно с его братом. Просто... просто почему? Неужели он так и не смог завоевать её доверие и расположение? Неужели все их переглядки, объятия и обещание вернуться - пустой звук? Неужели только для него всё это имело значение? Неужели Сэм в её глазах действительно лучше него? Раньше ему казалось, что кто угодно, но точно не Джина будет как-либо делить людей. Почему-то он верил, что для неё, способной видеть других насквозь, почти все люди равны. И нужно сделать что-то из ряда вон выходящее, чтобы заставить себя возненавидеть или возвысить над другими. Он ошибся? Удивительно, но Дин даже не злится. Он не ненавидит ведьму и уж тем более не начинает молиться, чтобы она поскорее сдохла. Почему-то у него не получается думать о ней плохо, хотя всех монстров, а особенно ведьм, он презирает, относится крайне враждебно и чувствует лишь желание убить. Ведьм охотник выделяет особенно из-за их тяги к использованию животных в ритуалах. Ему их банально жаль. Поэтому с ними, как и с любой нечистью, он особо не церемонится. Убивает их, испытывая такое же облегчение и - в чём он никогда не признается - наслаждение, как и при истребление других монстров. И опять Винчестер даже не может представить себе ситуацию, когда он бы смог навредить Джине. Потому что не видит в ней чудовища, как в других. Потому что не ощущает от неё опасности. - О том, что Джина Джексон намного более страшный и свирепый зверь, чем любой демон на Земле или в Аду... - ... Ей мир суждено разрушить! А в голове опять слышится противный голос демонши. Но Дин не верит. Не её словам точно. Если эти слова и правда, то эту информацию он хочет услышать от самой ведьмы. Но теперь это, конечно, вряд ли получится сделать, ведь по какой-то причине призраком по больнице бродит он и его новая знакомая Тесса. А их феи Динь-Динь что-то нигде не видно. И от этого ещё тревожнее.***
Джине хочется выть волком от отчаяния. И от страха. Она бродит по этому "Красному миру" - более креативного названия она придумать не смогла - уже на протяжении нескольких часов. И, к её страшному разочарованию, так и не нашла никого из Винчестеров или хотя бы покорёженной Импалы. Более того, ей не удалось заметить ни одного признака нахождения рядом с ней хоть кого-нибудь из охотников. Становится очевидно, что куда бы ведьму не забросило её друзей здесь нет. И она даже не знает радует ли её это или нет. Всё-таки находиться здесь совсем одной довольно пугающе. Но ей хочется верить, что Дин, Сэм и Джон сейчас где-то в более безопасном и приятном месте. Только эти мысли её и успокаивают. Но оставаться спокойной в той ситуации и в том месте, в которых она находится, оказывается немного проблематично. Страх неизвестности, чувство опасности и постоянное ощущение преследования не отпускают её ни на секунду. И её вечная паранойя даёт о себе знать. А режим выживания в данном случае уже активизирован на максимум. Все её чувства - зрение, слух, вкус, обоняние и осязание - включая так называемое "шестое чувство" так же работают на пике своих возможностей. Джина то и дело прислушиваться к любому шороху или скрежету голых ветвей. Оглядывается по сторонам, бешено бегая взглядом по багровой местности. Принюхивается, ощущая в воздухе запах крови, пепла и чего-то гниющего, но не серы. Часто сглатывает, понимая, что слюны становится всё меньше, а чувство жажды лишь возрастает. Очень хочется пить. На лице ощущается тонкий слой то ли пыли, то ли песка. Когда же подключается её "шестое чувство", то ей становится её хуже, тревожнее и страшнее. Она переключается на призрачную сторону этого мира и, к удивлению, не находит ни грамма скверны. Здесь... абсолютно чисто. Такое редко где можно встретить. И это говорит только об одном - здесь нет тех монстров, которые оставляют после себя "чёрные следы" (а это очень большое количество чудовищ). Но энергетика этого места... Не ей сравнивать, но здесь верно хуже, чем в самом Аду! На неё буквально сваливается непомерно огромное количество негативных эмоций. Ненависть, отчаяние, боль, раскаяние, гнев, подавленность, печаль, сожаление, страдание, ужас... Слишком много... Слишком резко... Слишком страшно... Слишком... Просто слишком... Это место насквозь пропитано скорбью, одиночеством и отчаянием. И Джине, к несчастью, удаётся прочувствовать всё это на своей шкуре, прежде чем она обрубает связь с другой стороной. Теперь становится ясно, что она где угодно, но точно не на земле. Во всём мире не сыскать такого же ужасного места, как это. Но тогда где она? И почему она здесь одна? Если она тут, то, возможно, и охотников забросило куда-то? Куда? А ей как выбираться от сюда? Слишком много вопросов, на которые чёрт знает как искать ответы. Но все они отступают, когда ведьма взглядом натыкается на чей-то тёмный силуэт, стоящий на возвышенности, прямо на фоне кровавой луны. По высокой, точёной фигуре с длинными руками и ногами несложно догадаться, что это женщина. Одетая в развивающуюся на ветру чёрную, многослойную одежду с прозрачной тканью, обшитой по худощавым рукам. На голове гордо возвышается странной формы диадема(?) или какая-то специфическая корона. Заметив незнакомку, Джина вмиг останавливается. Да так резко, словно врезается в невидимую стену. Стоит пару секунд, раздумывая, как бы быстрее и незаметнее сбежать. Но возможности сделать этого не представляется потому, что... - Ну надо же... ...пространство заполняет властный и глубокий голос. - Джина Джексон. Та самая..., - незнакомка решает повернуться и наконец явить ведьме своё лицо.***
В тайном училище Юджина, основанного в стенах гигантского дворца, спрятано огромное количество комнат, коридоров и разных закоулков. У всех них самые разные назначения. Большая часть помещений отведена под учебные классы, где около десятка товарищей Моррисона проводят уроки магии молодым ведьмам. Другую часть используют как спальни учениц, учителей и персонала, работающего в замке, а это около сотни работников. Оставшееся пространство оборудовано под столовую, гостиные комнаты, библиотеку, читальные залы, кладовые, душевые и туалеты. Но кроме всего прочего, в каменных стенах находятся секретные ходы и комнаты, о которых известно крайне ограниченному кругу личностей - Тэйгу, как первому владельцу замка, Юджину - нынешнему хозяину, Руте - правой руке Моррисона, которой очень важно знать подобные вещи на случай чрезвычайных ситуаций, и ещё нескольким ведьмам и ведьмакам, приближённым к господину. Одна из таких комнат, вход в которую возможен лишь Руте и Тэйгу, принципиально не спрашивающему разрешения и игнорирующему все двери, необходима Юджину нечасто. Обычно ведьмак скрывается в этой комнатушке, когда ему нужно побыть одному, подумать, всё взвесить и принять какое-то решение. Такое, как правило, происходит редко, ведь и с внешним миром он контактирует только в крайних случаях. Тогда, когда его присутствие действительно необходимо. В других же случаях все дела вне стен училища решаются именно Рутой. Всё-таки кому, как не ей доверять самые важные и сложные задания? Ситуация с аварией и возможной смертью Джины как раз является тем самым редким случаем. Сейчас, когда его план по завоеванию такого удивительно сильного и в будущем очень могущественного представителя их вида на грани провала, ему необходимо вступить в игру. То, что малышка мисс Джексон получила множество тяжёлых травм, которые почти не оставляют ей шансов вернуться к жизни, его нисколько не волнуют. Не существует тех травм, которые невозможно вылечить с помощью магии или других сверхъестественных сил. Необходимо лишь сделать так, чтобы эти силы начали воздействовать на его ведьмочку. И как это провернуть пока неясно. Хотя он понимает, что в данный момент вокруг неё и одного из дураков охотников носятся Джон и Сэмюэль Винчестеры. Но Юджин едва ли может надеяться, что они хоть что-то смогут сделать для спасения Джины или как-то улучшить ситуацию. Где уж там... Эти идиоты о себе позаботиться не могут. А они рвутся спасать величайшую ведьму - ту, подобной кому на свете ещё не было и вряд ли будет. Для того, чтобы вернуть Джексон к жизни Юджину важно правильно, своевременно и незаметно "разместить фигуры на шахматной доске" так, как ему это нужно. И сделать это скрытно от самих охотников было бы нетрудно, ведь эти самоуверенные болваны дальше своего носа не видят. Но вот то, что вокруг этой компашки бродит Азазель - один из демонов, стоящих в Аду сильно выше обычных демонов - очень усложняет задачу. - Господин. Рута появляется в секретной комнатке хозяина спустя пять часов после того, как он скрывается внутри и требует не беспокоить его. И застаёт его в том же виде, как и несколько раз до этого, когда он закрывался здесь. Юджин валяется на грязном матрасе, брошенном посреди сырого холодного и неприятного на вид помещения. По голым каменным стенам медленно стекают струйки воды, по углам валяется несколько мёртвых тушек крыс, заполняющих комнату зловоньем, между камнями заметна вековая плесень. Ведьмаку же всё это, кажется, совершенно не мешает. Он расслабленно возлегает на матрасе, устеленном медвежьей шкурой, и курит сигареты с довольно едким дымом. И всю комнатушку заполняют облака никотина, тут же оседающего на лёгких стоит фамильяру сделать вдох. На полу, прямо возле бутылки дорогого виски, брошена белая рубашка Моррисона. Сам же ведьмак одет только в чёрные джинсы, которые он носит редко, и классические туфли. Его вдумчивый взгляд направлен вверх, куда-то в потолок. Правая руки время от времени подносит сигарету к обветренным губам, позволяя сделать затяжку. Левая же опущена к полу, дотрагиваясь кончиками пальцев до холодных камней. - Что? С этими кретинами ещё что-то произошло? - недовольно спрашивает ведьмак, не отрывая взгляда от потолка. - Джон Винчестер собрал очень интересный список ингредиентов, - Рута подходит слева к хозяину и протягивает лист бумаги с названием всего, что сейчас находится на руках у охотника. Юджин принимает список и быстро пробегается на нему глазами. Прикидывает, что же решил сделать горе-папаша и, кажется, догадывается. - Вызывать значит собрался, - заключает он и передаёт лист обратно, в руки Мендес. - И вокруг больницы, в которой находятся Винчестеры и мисс Джексон, замечена сильная призрачная активность. Скорее всего демон всё ещё рядом с ними. Слова про Желтоглазого, слетевшие с губ Руты, тут же запускают в голове ведьмака мыслительный процесс. И одна очень рискованная идея, вспышкой явившаяся в его разуме, тут же плотно оседает в его сознании. И соблазняет поскорее приступить к её выполнению. - Демон говоришь..., - сладко протягивает Юджин, перекатывая в пальцах окурок и растягивая иссохшие губы в таинственную улыбку, - Демон - это хорошо. Этот демон нам нужен. Он нам и поможет. Фамильяр не понимает как такой демон, как Азазель, может им помочь. Даже не так. Как они могут просить помощи у такого демона, как Азазель. Но хитренькая улыбка, играющая на мужском лице, подсказывает ей, что ведьмак не собирается ни у кого ничего просить. И будет действовать так, как и обычно. Подминать обстоятельства под себя.***
- Кто ты? - едва слышно спрашивает Джина. Перед ней предстаёт взрослая, статная, красивая ведьма. По-кошачьи зелёные глаза и стервозный, оценивающий взгляд пробегается по Джексон. Тонкие брови сведены к переносице, будто эта дама недовольна появлением незванной гостьи. Кроваво-алые губы (то есть того же цвета, что и всё вокруг здесь) задумчиво сжаты в тонкую линию. Острый подбородок она гордо поднимает вверх, видимо, желая изначально поставить Джину в позицию загнанного зверька. Она медленно и грациозно, с царственной осанкой, мелкими неспешным шажками спускается с каменного возвышения. Тонкими пальцами приподнимая подол длинного чёрного грязного платья. Ступает на ступеньки, не отнимая внимательного, хищного взгляда с ведьмы. И очень скоро она оказывается у самой первой ступени, всего в паре метрах от напуганной Джексон. - Моё имя Крессида, - благородно озвучивает незнакомая барышня. Крессида... Это необычное имя тут же находит отголосок в воспоминаниях ведьмы. Такое интересное сочения звуков в одном имени, сразу говорящее о необычной сущности владелицы. Крессида... Крессида... Джина помнит как впервые услышала это имя от Петулы Ричардсон. Тогда, много лет назад, она поделилась историей долгой, но развалившейся дружбы двух ведьм, которая завершилась смертью одной из них. Причём долгой, мучительной и очень болезненной смертью. Крессида... Удивительно, что при всём том, что и Петула, и Крессида успели сделали друг другу Ричардсон вспоминала её с ностальгической и сожалеющей улыбках на устах. - Крессида, - шёпотом повторяет Джексон, - Я вас знаю, - после уверенно добавляет она. Такое громкое заявление удивляет её, ведь по подсчётам Крессиды с момента её смерти на Земле прошло уже почти сто лет. А молодой ведьмочке, стоящей перед ней, явно сильно меньше лет. - Правда? - усмехается ведьма и складывает руки вместе, держа на уроке живота, в очень царственнном жесте. - Да. - И откуда же, дитя? - снисходительно и будто по-доброму спрашивает она, склоняя голову вбок. Джина сразу чувствует как меняется настрой Крессиды. С негативного, настороженного, враждебного и кричащего об опасности и чужаке на её территории на заинтересованный, миролюбивый, спокойный и мирный. Но это не усыпляет бдительность ведьмы. - Петула Ричардсон, - резко отвечает Джексон и складывает руки на груди, - Знакомое имя? - Ах, да, - беззлобно улыбается она, - Петула, точно. Эта старая стерва ещё жива? - но вопрос задаёт с явным, нескрываемым раздражением. И Джину это неуважительное отношение к её близкой подруге откровенно не радует. - Вполне жива и здорова, - так же колко отвечает она, не сводя недовольного взгляда с ведьмы, - А почему же вы так плохо о ней говорите? - всё-таки решается на вопрос, который сейчас не только неуместен, но и звучит глупо в данных условиях. Но отчего-то ей правда хочется знать ответ, - Она ведь о вас вспоминала с улыбкой на лице. И подругой называла, несмотря ни на что. - У нас с ней разные воспоминания тех времён, когда мы были подругами, - с налётом грусти и сожаления объясняется Крессида, - Впрочем это не так важно, - тут же отмахивается она. И тут Джексон с ней на самом деле солидарна. При всех обстоятельствах, в которых ей не посчастливилось оказаться, выяснение отношений и попытки отстоять честь Петулы - последнее, что она должна делать. - Согласна. Это неважно. Важно другое. Где я? И что это за место? - А ты не знаешь? - удивлённо округляет глаза ведьма. - Стала бы спрашивать, если бы знала? - разводит руки в стороны, а после укладывает на талию. - Странно, - Крессида начинает подходит ближе, заставляя Джину сильно напрячься, - Я явно чувствую в тебе магическую силу. Причём такую, какую не ощущала никогда, - она обходит ведьму кругами, внимательно осматривая и шурша тканью платья, - Ни при жизни, ни после смерти. Ты ведь ведьма? - зачем-то уточняет, - Выглядишь как истинная ведьма, - обращает внимание на одежду Джексон, заставляя её саму осмотреть себя. Ведьма опускает глаза вниз, оглядывая одежду, надетую на неё и совершенно непохожую на ту, что она обычно носит. Если всегда это: одна из отцовских футболок, куртка, плотные джинсы в заплатках и крепкие ботинки, то сейчас она одета в совершенно незнакомые и непонятные вещи. Две струящиеся ткани верхней части костюма перекрещены спереди и свободно свисают до самых икр. Поперёк туловища, ровно на талии, они стянуты кожаным корсетом. Руки обтянуты высокими перчатками, начинающимися у самых плеч и закачивающимися на кистях, не закрывая пальцы, всё так же перетянутыми знакомыми ей кольцами. На ноги натянуты вполне обычные лосины. А обувь представляет собой высокие массивные ботинки на шнуровке, полностью защищающие ноги до колен. На груди Джина замечает свисающие кулоны и кудрявые локоны на плечах. Распущенные волосы сильно удивляют её, ведь она почти всегда предпочитает укладывать кудри в сложные причёски. Руками она медленно проходится по всей длинне волос и примерно понимает как выглядит сейчас. Большая часть волосы распущенны, но некоторая их часть заплетены в сложную композицию из нескольких кос сзади. Но что сильнее всего её удивляет - непонятное подобие головного украшения, на которое она натыкается пальцами прямо на лбу. И это какие-то завитки из плотного материала, красиво расползающиеся по лбу и уходящие глубоко в тёмные волосы. А также овальные камень, свисающие прямо посредине. Со стороны, наверное, выглядит довольно симпатично. - Боже, это-то на мне откуда, - Джексон хватается пальцами за ткань одеяния, но тут же отбрасывает её, - Плевать, - сейчас ей это неважно, потому она возвращается к разговору с Крессидой, - Да, да! Я ведьма! Какое это вообще сейчас имеет значение?! - Самое прямое, дорогая, - с завидным спокойствием отвечает ведьма и мягко оправляет кудри Джины, разбросанные по плечам, - Ведь все ведьмы знают об этом месте. - Очевидно не все, - раздражённо фыркает она, - Где я, чёрт возьми?! И где мои друзья?! - уже не выдерживает флегматичности собеседницы и просто взрывается. Громко повторяет свои вопросы. Одновременно с этим поднимая и тут же роняя руки вниз, заставляя их удариться о бёдра. А Крессида сильно явно старается не обращать внимания на такой эмоциональный всплеск молодой ведьмы. Лишь сдержанно улыбается и продолжает рассматривать её костюм, оправлять волосы. Знает, что такие, как она очень часто ведут себя подобным образом. Но верит, что ко всем ведьмам со временем приходит невозмутимость и бесстрастность. - Про твоих друзей ничего сказать не могу, а ты находишься в Долине ведьм, милая. А значит ты мертва, - активно демонстрируя качества, перечисленные выше, озвучивает ведьма и наконец отнимает пальцы от волос Джексон. После озвучивания последних слов, ставших, видимо, неприятной новостью, Крессида наблюдает появление на лице Джины того же выражения, что замечает на личике почти каждой молодой ведьмочки. Это дикая и при этом интересная смесь первого испуга в глазах, тревоги, дальше неверия и непринятия, затем ужаса и отчаяния перед перспективой провести около вечности в Долине ведьм. У некоторых после последней стадии наступает момент неудержимого гнева, но что-то подсказывает опытной ведьме, что это не случай Джины. - Мертва? - глухо переспрашивает ведьма и хватается за живот, чувствуя, что ей резко перехватывает дыхание и перестаёт хватать воздуха. - Да, именно так, - кивает Крессида и, чёрт возьми, даже этот маленький жест выходит у неё с каким-то царственным флёром, - Понимаешь как выходит, хорошие люди после смерти попадают в Рай. Плохие - в Ад. А мы - ведьмы - попадаем сюда, в Долину ведьм. Ведьма объясняет всё кратко, быстро и лаконично, но так, как обычно всё разжёвывают маленьким детям. И это вполне могло немного взбесить Джексон, если бы не первичный шок от новости о её смерти, который до сих пор не отпускает её. - После... смерти? - всё так же тихо переспрашивает Джина. - Да. Второе подтверждения её смерти, да ещё и настолько спокойное и даже отстранённое просто выбивает почву из-под ног у Джексон. И теперь почти всегда трезво мыслящая ведьма прекращается в паникующую маленькую девочку. Она, продолжая держать руки на талии, согнулась вперёд, а после резко выпрямилась обратно. Начинает тяжело дыхать, вдыхая через нос и выдыхает через рот. И ходит по кругу в попытке побыстрее прийти в себя, вытащить из оков страха и начать думать над решением этой проблемы. Ведь смерть - это проблема, верно? - Я... умерла? - опять уточняет Джина, испуганно глядя на Крессиду. - Боюсь, что так, милая. - Но... но как? - шепчет она в тревоге, а после буквально вмиг её эмоциональный бегунок падает с отметки "страшно" до "неудержимый гнев", - Чёрт! Как? Как это? - она закрывает лицо руками и продолжает выхажить перед ведьмой, - Боже мой! Как это могло произойти? - Тебе виднее, - насмешливо отвечает Крессида, наконец показав хоть какие-то эмоции на флегматичном лице. Отвечает, хотя и понимает, что последний вопрос является риторическим и в ответе не нуждается. Но её ответ заставляет Джину задуматься над настоящим ответом на вопрос, ведь только ей из них двоих должна быть известна причина её смерти. А других людей здесь они вряд ли встретят. Значит она может полагаться лишь на себя и свои воспоминания. Прикрыв глаза, она пытается вспомнить всё произошедшее после стычки с Желтоглазым демоном. Помнит боль, страх, ватные ноги, которые она еле передвигала. Помнит много крови, душераздирающие крики Дина, Кольт и то, как Сэм выстрелил в демона, скрытым в теле Джона. Да, она точно помнит выстрел. Но Винчестер-старший не мёртв. Определённо точно не мёртв потому, что Сэм выстрелил, но в ногу. Смог сориентироваться при таких накалённых обстоятельствах. Помнит, что они сели в Импалу. Боже, сколько же эта машина уже пережила приключений и людей, в том числе и её. Помнит, что сидела рядом с Дином, который уже был в отключке. Помнит, что сама уже теряла сознание, но внутренне кричала и молила Винчестера не умирать. Помнит, как протянула руку к его руке, но не успела... Почему? Что-то произошло. Сильный толчок. Машина отлетает на несколько метров. Она чувствует осколки, впивающиеся в кожу. И темнота. - Я вспомнила, - разочарованно прикрывает глаза Джексон, - Авария. Была авария. - Значит всё? Ты успокоилась? - уже с лёгким намёком на пренебрежение интересуется Крессида. - Да, - кивает Джина, не акцентируя внимание на поведении ведьмы. Сейчас её это мало волнует, - Просто... как же это могло произойти? И что теперь? Я навсегда останусь здесь? - Верно, - терпеливо отвечает ведьма и тихо радуется, что Джексон начинает принимать свою неизбеждую судьбу провести здесь целую вечность. И понимает, что это даже к лучшем, ведь отсюда ей вряд ли удастся разрушить Землю, а вместе с ней и Ад, и Рай, и Долину ведьм и другие составляющие их вселенной. Но её уверенность начинает ослабевать стоит ей почувствовать энергетику чужеродного монстра в пределах их мира. Она ощущает появление демона в Долине. То есть того, кого здесь не может быть в принципе. И просто его нахождение здесь говорит о том, что это не рядовой чертёнок на побегушках. Таким шестёркам сюда путь закрыт. А вот демоны, стоящие повыше - Князья Ада, Белоглазые, Желтоглазые и Красноглазые демоны - вполне могут сюда проникнуть. Но этого никогда не происходило. С чего вдруг сейчас кому-то из них здесь появляться? - Что за...? - даже не успевает озвучить вопрос Крессида, когда видит, как противно-жёлтый дым окутывает Джину и уносится куда-то за горизонт. А сама ведьма пропадает.***
В то время, пока Джина осмысляет свою смерть не без помощи Крессиды, Юджин направляется в больницу, где тело ведьмы всё ещё находится под наблюдением. Ему удаётся понять в чём состоит план Джона ещё когда Сэм только начинает подозревать что-то неладное. Весь список ингредиентов, перешедший из рук Винчестера-старшего к его младшему сыну, а от него к Бобби Сингеру, указывает лишь на один возможный ритуал, который никогда не перепутаешь ни с каким другим. И прямо в тот момент, пока ведьмак оправляет пиджак, сидя в автомобиле, охотник вызывает Желтоглазого демона. И Моррисону - отличному психологу и манипулятору, разбирающемуся во всех тонкостях человеческих эмоций и чувств - несложно догадаться ради чего охотник так рискует. Точнее сказать ради кого. Полуживой сын и неутешительные прогнозы врачей оказываются крайне хорошей мотивацией для решительных действий. И ведьмаку хорошо бы не вмешиваться. Ведь его душевные терзания несчастного отца мало беспокоят. Но его желание спасти любимого сына необходимо слегка подкорректировать. Юджин находится в подвале больницы, где и происходят ритуал и встреча демона и охотника, с самого начала их диалога. Но некоторое время таится. Спрятаться от глаз Винчестера - несложно, от демона - труднее, но ему всё удаётся. Он устраивается в тёмном уголочке, наблюдая за происходящим, вслушиваясь в детали разговора и "вчувствоваясь" в эмоции и ощущения каждого из них. И если с Джоном всё изначально понятно - страх, тревога, сожаление, отчаяние, вина, одиночество и острое чувство безвыходности. И ведьмак даже понимает всё, что чувствует Винчестер. Признаёт, что всё выше перечисленное имеет место быть после событий последних двадцати лет. С Азазелем же дела обстоят интереснее. Удивительно, но даже этот урод, вылезший из самых глубин Ада, умеет чувствовать. И при беседе с Джоном он также кое-что ощущает - волнение, трепет, интерес и даже что-то подобное эйфории, пока он дразнит охотника. - Так ты спасёшь их? - раздражённо спрашивает Джон, когда ему надоедает то, как демон увиливает от ответа, - Да или нет. - Не знаю, Джон, - довольно улыбается Желтоглазый, наслаждающийся внутренними мучениями охотника, - Я в замешательстве. На этом моменте разговора, самом напряжённом, когда охотник готов взорваться от поведения демона, Юджин решает выйти из тени. Он появляется немного поодаль от Джона и Азазеля, вальяжно сидя на одной из немногочисленных деревянных коробок, брошенных в сыром подвале. Сидит, закинув одну ногу на другую и слегка покачивая ими, и обхватывает ладонями одно колено. - И я даже знаю почему, мистер Винчестер, - неожиданно разносится по подвалу третий голос, отбиваясь от бетонных стен. Винчестер и Желтоглазый тут же поворачивают головы в сторону незванного гостя. И видят Юджина, абсолютно расслабленного и даже будто скучающего. И от этого становится немного неприятно, ведь и для демона, и для охотника сейчас происходит, возможно, судьбоносный момент. Они оба крайне напряжены, сосредоточены, насторожены и все их чувства обостренны в разу. А в таком состоянии они встречаются взглядом с холодными и надменными глазами, прямо говорящими, что Моррисон плевать хотел на все их проблемы, чувства и волнения. То есть он буквально не считает то, что здесь происходит чем-то важным и стоящим его внимания. Но он всё-таки здесь. И это тоже настораживает. - Моррисон, - догадливо и нарочито брезгливо произносит Джон. - К вашим услугам. Ведьмак намеренно игнорирует тон охотника, ведь и на это ему глубого плевать. - Добрый вечер, господа, - он встаёт с деревянного короба и подходит ближе к Винчестеру и Желтоглазому, - Рад личной встречи с такими весомыми и очень интригующими в нашем сумасшедшем мире фигурами, - он оказывается очень близко к собеседникам, образуя с ними своеобразный треугольник. - Что тебе нужно? - раздражённо спрашивает Джон и кажется единственным, кому компания ещё одного монстра неприятна. Желтоглазый же расплывается в довольной улыбке то ли потому, что верит сладким речам ведьмака, то ли потому, что сам что-то задумал. Но факт того, что Юджин нисколько не мешает ему становится ясен всем присутствующим. И Моррисон решает воспользоваться хорошим настроением демона и беспомощностью охотника. - Мне? - совершенно удивлённо спрашивает Юджин и наигранность в его поведении начинает жутко бесить охотника, - Совершенно ничего, - легко отмахивается от подозрений Винчестера, - Я лишь проходил мимо. Хотел передать мисс Джексон одну вещицу, - приподнимает руку вперёд и вмиг на ней из зеленоватого тумана появляется прямоугольная коробка, - Но сейчас я вижу, что вы, желая совершить выгодную сделку, оказались в некотором тупике, - в одно движение коробка пропадает всё в том же изумрудном свечении, - И я думаю, что могу вам помочь. Признаться честно, Джон даже слышать не желает как там этот очередной мудила, наделённый свехсилами, хочет им помочь. Ему очевидно, что эта помощь выйдет ему боком. Он и без того тут жертвует их единственным козырем в войне со злом, чтобы спасти детей. И вроде даже почти договорился с демоном. Теперь ещё и этот ведьмак, который явно ошивается здесь ради своей выгоды. Но вот что ему нужно неизвестно никому. - И как же? - с высокомерной усмешкой спрашивает демон, тоже понимая, что Юджин желает "помочь" не по доброте душевной. Но чувствует себя в бóльшей безопасности, чем охотник. Оно и понятно. - Я так полагаю, что мистер Винчестер желает обменять Кольт на жизни мисс Джексон и своего старшего сынишки, - медленно начинает Моррисон и принимается выхажить вперёд и назад, привлекая к себе побольше внимания слушателе, - И вас не устраивает цена, - указывается пальцем на демона, - Я с вами согласен, - приподносит руку к подбородку, - Даже такое ценное оружие, как этот Кольт не равен жизням профессионального охотника и одному из самых могущественных существ на Земле, кем и должна стать мисс Джексон, - негромко рассуждает ведьмак, а следующее предложение адресует именно охотнику, - Они и Кольт - это неравноценный обмен, мистер Винчестер. - И что же ты предлагаешь? - нехотя интересуется Джон, но уже понимает, что хочет предложить ведьмак. Но даже не представляет что ещё он может добавить к револьверу, чтобы "уравнять" обмен. По сути любая жизнь бесценна. - Я думаю..., - начинает Юджин, но осекается, - То есть я уверен, что Кольт является отличной ценой за жизнь вашего старшего сына. Он ведь всего лишь человек, - встречается с суровым взглядом Винчестера и добавляет ненужное оправдание, - Да, он может и отличный охотник, но всего-навсего человек. А вот мисс Джексон, - блаженно закидывает голову назад и прикрывает глаза, будто представляет ведьму перед собой, - Боже... Она прекрасна и бесценна, согласитесь, - и, конечно же, и охотник, и демон соглашаются с этим. А Желтоглазый ещё и одобрительно кивает, желая, чтобы Моррисон продолжал говорить. Но тот задаёт неожиданный вопрос Джону, к которому он не готов, - А что ещё бесценно, мистер Винчестер? И теперь всё становится ясно, ведь ответ приходит к охотнику моментально. - Душа. Конечно же, это душа. Этот сукин сын прямым текстом предлагает ему отдать оружие и собственную жизнь за спасение Дина и Джины. Причём Кольт обменивается именно на жизнь его старшего сына. А свою душу он должен отдать за спасение ведьмы. Душа за душу. И самое интересное, что Джон согласен. И он даже не будет раздумывать над этим. Он готов прямо сейчас отдать себя на растерзание лучшим палачам Ада, если будет уверен, что Дин и Джина будут живы и здоровы. Тут и думать не над чем. - Верно, - подтверждает ответ ведьмак, - Вас устраивает такой обмен? - обращается к донельзя радостному и довольному Желтоглазому, ведь ему этот поворот ситуации очень нравится. Да, ему неизвестны мотивы Юджина сжить со свету Винчестера-старшего и спасти Джексон, но сейчас его это не волнует, - Душа мистера Винчестера за жизнь мисс Джексон, а Кольт за жизнь его сынка, - полностью озвучивает суть сделки, видимо, в попытке одновременно поддерживать в демоне огонь интереса и запугать охотника. В целом у него выходит сделать и то, и другое. Азазель, в принципе наслаждающийся происходящим, только и делает что кивает на слова ведьмака и купается в собственной гордыне и чувстве превосходства над другими. Всё-таки он искренне верит в свою неуязвимость перед обычным человеком (пусть и охотником) и лебезящим фокусником. Потому и на вопросы отвечает благосклонным кивком. - Отлично. На Джона Моррисон воздействует так же эффективно, как и на демона. Он, стоя перед монстрами с полностью уверенным видом и сдерживая дрожь, думает о перспективе гореть в Аду. И это его пугает, как и любого человека. Но понимание того, что таким образом он даёт шанс своим мальчикам и Джине продолжить борьбу, выйграть и убить Желтоглазого подталкивает к действию. Он осознаёт, что для него эта война окончена. Принимает то, что пора передать эстафету своим детями. И он готов сделать это. Но сначала стоит узнать с чего вдруг Моррисон, отобравший у Джины кинжал и машину, которые ей были необходимы и важны, сейчас так печётся о её судьбе. - Тебе-то какая выгода с жизни Джины? - Зря вы думаете, что я ищу выгоду, - элегантно оправляет пиджак Юджин, а голос его звучит будто оскорблённым, - Но мисс Джексон суждено уничтожить этот жалкий мирок, - озвучивает довольно страшные слова, как обычный и общеизвестный факт. И самое неприятное, что так оно и есть, - И я с радостью готов наблюдать за тем, как перед ней падут мировые державы, а люди погибнут от её рук. Думаю, что она подарит человечеству самый красивый конец из всех возможных, - произносит всё с самыми заворожёнными глазами, - А я готов наблюдать за этим буквально с первого ряда. На считанные секунды он замолкает, радуя тишиной других мужчин, и теряет вид перевозбуждённого подростка. - Ну раз мы со всем разобрались, то пришло время мне покинуть вас, - Юджин поднимает и приподносит свою правую ладонь поближе к Винчестеру, - А это прошу передать мисс Джексон, - через зелёное свечение проглятывается всё та же коробка, - Подарок, - коротко поясняет Моррисон, но всем известно что именно лежит внутри, - От меня. Джон принимает в руки короб, понимая, что вместе с ним принимает и условия сделки. И даётся ему это с завидным спокойствием, что даже пугает его.***
Джину пробуждает резко и неожиданно. Яркий свет бьёт в закрытые глаза настолько сильно, что становится больно. По затылку будто несколько раз ударили битой. А с ней такое было, поэтому она точно знает какого это. И сейчас ровно так же, как и тогда. Когда же она вдыхает, то давится и закашливается. Чувствует в горле что-то твёрдое, что мешает ей сделать вдох. И от этого начинает паника, ведь дышать не получается. И чем дольше ей не удаётся вдохнуть, тем сильнее её накрывает истерикой. Открыв глаза, ведьма вновь встречается с ярким белым светом ламп. Её ослепляет и это только усугубляет ситуацию. Джексон пытается кричать, но выходят только жалкие стоны из-за инородного предмета у неё в глотке. Она принимается вертеться на чём-то мягком, бить руками и ногами, вырываться из каких-то тубочек, окутывающих её. Продолжает рычать, верещать, дёргаться, а из глаз градом льются слёзы. Изо рта летят слюни, из носа - сопли. Всё смешивается на лице вместе с потом и стекает на шею, волосы и одежду. - Джина! Слышать голос Сэма оказывается очень радостно. А видеть его перед глазами, когда она руками хватается за злосчастную трубку, запиханную ей в рот, ощущается как спасение. И неважно, что его родная мордашка размыта из-за слёз. Она всё равно узнала своего друга. - Давай я помогу. Он тянется к трубке и медленно помогает её вытащить из горла. Джина наконец вдыхает полной грудью. А после ощущает, как Винчестер берёт её за руку, стараясь поддержать. И она со всей силы сжимает его ладонь, даря себе ощущение жизни и даже некоторой победы. Ведь она жива. Она жива. Она, чёрт возьми, жива!***
Проходит пару часов после того, как Сэм спасает ведьму от долбанной трубки и накатившей истерики. Время летит очень быстро, а врачи вечно мельтишат вокруг неё. Сначала приходит главный врач, который ведёт её лечение с самой аварии. Внимательно осматривает Джину, настолько тщательно исследуя её тело и незначительные раны, что ей становится тревожно как бы он в трусы к ней не полез. После заваливает её вопросами, на которые она отвечает с небольшими паузами. Ведь мозг всё ещё отказывается полноценно работать. Важная информация - она в безопасности, жива, здорова, одета и скоро будет накормлена - обрабатывается сразу. Всё же остальное доходит с опозданием. После врач начинает рассматривать приборы, окружающие её. И по его словам, они показывает лишь уровень отменного здоровья, только небольшой недобор веса. А ведь ещё утром все отметки мигали красным светом и сообщали о критическом состоянии здоровья Джексон. После озадаченного доктора начинается вынос мозга от мед.сестёр. Нет, все они прекрасные девушки и женщины, но именно сейчас, когда Джина просто учится заново существовать, её раздражают даже самые обычные вещи. Например то, что сёстры приходят проверить капельницы или то, что каждая из них приходит узнать её самочувствуе. Просто то, что они выполняют свою работу жутко нервирует ведьму. Ведь в голове просто каша после случившегося. Но всё становится лучше, когда ей приносят ужин. Вот что ей тут же поднимает настроение, так это вкусная еда. Она с удовольствием съедает куриный суп, сэндвич с курицей, маленькую мисочку салата и с интересом посматривает в сторону черничного йогурта. И уже когда Джина отставляет пустую тарелку и тянется в сторону "десерта", то её отвлекают. Но на этот раз это даже радует. - Привет, дорогая. На пороге палаты появляются Джон и Сэм. До жути довольные, с улыбками до ушей. Они так же, как и врач пару часов назад, оглядывают её. Но не находят ничего, что могло бы их тревожить в её внешнем виде. - Привет, - Джина чуть приподнимается на постели, усаживаясь поудобнее. - Как ты? - тут же интересуется Сэм и присаживается на край кровати, у самых щиколоток подруги. Винчестер-старший в то время, пока его младший сын разговаривает с подругой аккуратно откладывает на стол прямоугольную деревянную коробку. Проделывает это прямо за спиной у Сэма и тот ничего не замечает. - Жить буду. Но вот от взора Джексон его действия не укрываются. И она всё видит. Только он, кажется, не пытается это скрыть именно от неё. Ведь поймав её заинтересованный взгляд на себе и коробке, подносит указательный палец к губам и таинственно подмигивает. Что бы не таил в себе этот ящичек, это предназначано именно ей. - Ты и Дин так нас напугали, - улыбается охотник и подходит ближе к кровати, вставая за спиной сына, - Сэм себе места не находил, - подбадривающе хлопает его по плечу. - Могу себе представить. Ведьма тоже улыбается, но уже не может сосредоточиться ни на чём, кроме таинственной коробки. Поэтому переключает внимание на такой желанный йогурт с рисунком черники на упаковке. - Но теперь всё позади. Это самое главное. - А как Дин? - вспоминает она о друге, когда тянется в угощению. В голове тут же всплывают воспоминания последней встречи с демоном. Под рёбрами тут же начинает болеть от волнения и страха за Винчестера, ведь наверняка он пострадал больше, чем она. И все эти переживания отражаются на её лице, пока она снимает плёнку с упаковки. А после зачёрпывает ложкой почти полстаканчика светло-фиолетового йогурта. - Он в порядке. Идёт на поправку, как и ты. Можешь не волноваться за него, - с радостью сообщает Джон, даря Джине успокоение. Новость о том, что с Дином всё хорошо очень хорошо сказывается на настроении и состоянии ведьмы. Тут же все некогда раздражающие факторы уходят на второй план. И загадочная коробка перестаёт иметь значение. Остаётся лишь расслабленное сознание, необременённое никакими тревогами и волнениями. Ей действительно становится намного лучше и спокойнее. Раньше она бы и не подумала, что здоровье и жизнь какого-нибудь человека, кроме Руфуса, будет иметь для неё такое значение. Но тепепь так и есть. Знать о том, что Сэм, Дин, Джон и Бобби в порядке для неё крайне важно. И её душевное равновесие напрямую зависит от благополучия охотников. - Сэм, а принеси-ка мне кофе, - просит Джон и хлопает сына по плечу, - Ну и Джине какую-нибудь сладость захвати. Ты же их любишь, верно? - вновь подмигивает охотник, беззвучно прося ведьму ему подыграть. Сэм, уже успев пронюхать что-то неладное, колеблется. Он понимает, что скорее всего пропустит что-то важное, возможно, даже то, что не предназначается для его ушей. Но наученный горьким опытом, он точно знает, что чтобы узнать хоть что-то о проблемах членов его небольшой семьи нужно иногда хитрить, греть уши когда надо и порой недоговаривать самому. И сейчас, кажется, тот случай, когда ему не стоит уходить. Поэтому он некоторое время сомневается. - Да, - поспешно соглашается ведьма, - Да, я бы не отказалась от шоколадки или мармеладок, - быстро добавляет, замечая упрямый взгляд друга. После просьбы Джексон Винчестер всё-таки поднимается кровати, а его место занимает отец. Он недоверчиво поглядывает на него и подругу, но вскоре пропадает за поворотом. И стоит ему скрыться, как Джина тут задаёт вопрос: - И для чего же мы спровадили Сэмми? - Ты же знаешь, что он не особо любит, когда его так называет кто-то, кроме Дина, - одновременно и поучительно, и немного удивленно замечает Джон. Всё-таки Джина - первая на его памяти, кто так свободно использует эту уменьшительно-ласкательную форму имени Сэма, если не считать Дина. И его это действительно поражает. Можно ли считать это определённым признаком их с охотником близости и доверия в отношениях? Наверное, да. - Да, - кивает она, - Но для меня он сделал исключение, - гордо объясняет ведьма и тут же выводит разговор в нужное русло, - Так в чём дело, Джон? Только не увиливайте. - Я и не собирался, - улыбается в бороду Винчестер, - Хотел про твоего отца поговорить. Последние слова, произнесённые охотником, становятся очень неожиданными. И Джина к ним оказывается не готова. Внутри вновь всё начинает трепетать от волнения и тревоги. В неприятном смысле. - В прошлый раз вы сказали, что мне стоит бросить его поиски, - шепчет ведьма, опустив голову, и мнёт в пальцах белое одеяло. - Да, верно, - согласно кивает Джон, - И это было очень эгоистично с моей стороны. Я ведь ничего тебе даже не объяснил. Просто тогда и правда было не время. Ты же умная девочка. Сама всё понимаешь. Конечно, она понимает. В тот момент, когда он в первый и последний раз заговорили про её родного отца, они все были побитые, измученные и уставшие. Это была первая их встреча и долгожданное воссоединение всех Винчестеров. И, кажется, она тогда наорала на Сэма, о чём вспоминать сейчас крайне стыдно. Но тогда и правда был не лучший момент для исследования её семейного древа. (Тогда в принципе не было никаких хороших моментов.) Да и вообще не было такого момента в последнее дни. Недели. Месяцы. Вся эта ситуаци с Желтоглазым демоном, растянутая на десятки лет, обострилась в последний год. Поэтому у них ни на что нет времени, кроме охоты и провальных попыток отомстить. Так что, да. Она всё прекрасно понимает. - А сейчас вы подняли тему отца потому, что..? - так же тихо спрашивает ведьма и продолжает то сминать, то разглаживать постельное бельё. - Думаю, что сейчас время тебе всё узнать. - Меня, наверное, должно это радовать, но голос у вас совсем грустный, - с невесёлой усмешкой замечает Джина. - А у нас и история будет невесёлая. Ты уж извини, - с сожалением жмёт плечами охотник, руки в замок сжимает и опускает глаза в пол. - Да ладно вам, - Джексон преободряще пинает друга ногой в бедро, - В моей жизни вообще мало весёлого и хорошего. Рассказывайте, - просит она. - Имя твоего родного отца Марвин Рид, - Джон тяжело вздыхает, готовясь к непростому рассказу, - Мы с ним познакомились довольно давно, ещё до того, как я встретил Мэри. Он тогда бросил колледж, а я только вернулся из Вьетнама. Сопляк сопляком, как и он, - ностальгически усмехается, - Ну и что называется нашли друг друга. Он был душой любой компании и главным заводилой. Самым отбитым в любой компании. Настолько, что пару раз каким-то образом провозил нас в Союз, представляешь? Через свои связи. До сих пор не знаю как он это делал, - продолжает улыбаться в бороду, вспоминая юношеские времена, проведённые в закрытой и грозной со стороны страны, - Но нам было весело тогда посмотреть как советские люди живут. Но все наши приключения, не всеми из которых я горжусь, поутихли в 1973-ем году. Когда я встретил Мэри, а Марвин познакомился с Бетти Браун, - имя жены тут же меняет выражение лица охотника. Оно становится не таким озорным, более нежным и таким по-детским влюблённым, что у Джины проступают слёзы, - И мы стали дружить и веселиться уже вчетвером. Но, конечно же, это было уже немного не то. Всё-таки у Мэри и Бет головы на плечах были, в отличие от нас. И следующие два года всё было нормально, а потом Бетти забеременела. А Марвин, знаешь он никогда ответственностью не отличался, - с чувством стыда не за свои действия произносит охотник, - Ну и доигрался в общем. И когда он мне рассказал об этом, я даже сначала обрадовался. А потом смотрю, он сидит передо мной, как в воду опущенный, глаз на меня не поднимает. И тихо так выдаёт: "Джонни, я уезжаю." Оказалось, что в один из разов, когда мы в СССР проскальзывали, он успел "повеселиться" с одной барышней, Региной Тихоновой, то есть мамой твоей, - ведьма видит и чувствует насколько труднее становится Винчестеру, когда речь заходит о её маме, - А она ж дочкой какой-то там шишки была. И нашёл её папаша этого придурка, и женил насильно. Но связь мы с ним всё равно поддерживали. Отец Регины не запрещал, а даже поддерживал это. А я им всякие штуки от сюда передавал. Американское ведь, иностранное. Им такое нравилось, - губы Джона вновь растягиваются в ностальгической улыбке, - А в 76-ом году родился у них сын. Дмитрием назвали. И Бетти тоже сына родила, только в 75-ом. Честно скажу, что ничего про него не знаю. После того, как Марвин туда перебрался мы с ней быстро связь потеряли. Ну, а вот Дмитрий погиб за пару лет до твоего рождения. Утонул, - сильно тише объясняет он, - Няньки не уследили. Даже боюсь представить, что отец Регины с ними сделал. Он ведь внука просто обожал, - на недолгое время охотник замолкает, а ведьма и не торопит его. Пытается переварить всю новую информацию, - Ну, а в сумасшедшем 86-ом году уже родилась ты. А Регина через полгода погибла в пожаре, - и вновь молчит, слова подбирая, - Тогда, даже после нашего знакомства на твоих крестинах, я не знал, что она ведьма, но замечал кое-что необычное в её поведении. Совершенно незначительные вещи. Но тогда это вообще не имело значение. Все ж вокруг тебя скакали, такая ты лапочка была, - на последних словах Винчестер стыдливо отводит взгляд, словно позволил себе сказать что-то лишнее. Но Джина так не думает, - Когда же Марвин начал нести всякий бред о том, что ты одержима самим Дьяволом, я напрягся. Если коротко, то он продержался до твоих неполных семи лет. И бросил тебя. Вернулся в Америку, я набил ему морду за то, что он так с тобой поступил. И больше мы не виделись. А я старался как мог, чтобы приглядывать за тобой, подготовить к тому, что тебя ждёт. Джина молчит несколько долгих минут. Довольно сложно уложить и осознать то, что родной отец её действительно бросил, то, что у неё есть старший брат, пусть и не родной, то, что её отец кинул одну беременную женщину потому, что его насильно женили на второй беременной женщине. Получается, что тот самый отец, о котором она мечтала всю жизнь узнать - это просто парень, не умеющий держать себя в штанах... - А мой дедушка? - с надеждой спрашивает ведьма, - Ну, папа моей мамы. Почему он не оставил меня ему? - Во-первых, после смерти Регины он оборвал все связи с Марвином. И откровенно говоря, он был не особо рад внучке. Слишком любил Дмитрия, - с готовностью объясняет Джон, ведь был уверен, что Джексон спросит нечто подобное, - А во-вторых, этот придурок был уверен, что ты то ли одержима, то ли настоящее дитя Сатаны. В общем, он думал, что ты принесёшь только смерть и боль любому человеку. Даже убить хотел... - Что? - шёпотом произносит она и поднимает красные от подступивших слёз глаза. Винчестер видит состояние подруги и в качестве поддержки берёт её за руку. Но останавливаться не планирует. У него нет на это времени. - Не осмелился. Боялся расправы от Дьявола. И просто оставил тебя где-то. Ты не помнишь? - Нет, - вертит головой, заставляя кудряшки у лица слегка покачиваться. - Прости, что всё вот так, милая, - мягко оглаживает пальцами женские ладошки и виновато улыбается, - Марвин просто урод. Парни в таком возрасте все уроды, но многие перерастают это. Но не он, - как-то разочарованно заключает охотник и пальцами приподнимает девичью голову за подбородок, - Ты как? - Нормально. Просто..., - отстраняется, вынимая руки из мужских ладоней, и утирает слёзы, - Это явно не то, что я хотела услышать после стольких лет. Джон решает дать Джине немного времени. Крохи того, что у него сейчас осталось. Ей нужно, просто необходимо разложить всё по полочкам, обдумать, сделать выводы. Впереди её ждёт страшная, тяжёлая и долгая борьба за свою жизнь и будущее всего человечества. Не только с Желтоглазым демоном, но и с самой собой. А чтобы бороться за светлое будущее и продолжать жить в настоящем, ей стоит разобраться со своим прошлым. И Винчестер уже сделал всё, что мог для этого. Теперь дело за ней. - А у меня для тебя подарок. Охотник привлекает внимание Джины, которая на протяжении нескольких минут смотрит в одну точку. Он отходит к столу, поднимая коробку на руки. И передаёт ведьме, укладывает её на колени. - Что это? - Открой и узнаешь, - подталкивает её к действию, уже зная, что находится внутри. Он просто не мог принести ей неизвестную коробку, ещё и от такого персонажа, как Юджин Моррисон, не проверив что находится внутри. Ведьма дрожащими пальцами сдвигает с коробки крышку. И видит внутри множество цветной мишуры и конфетти, которые она часто видела в детстве на днях рождения детей, когда уже перебралась в Америку. Но очевидно, что Джон решил ей преподнести не разноцветную бумагу, а что-то сокрытое под ней. И Джина принимается аккуратно рыскать внутри, пока не натыкается на что-то холодное. Раскопав свой "сюрприз" она натыкается на... - Кинжал, - невереще проговаривает Джексон и поднимает удивленные глаза на охотника, - Откуда вы..? - она даже не успевает озвучить вопрос, как её перебивают: - У меня свои тайны. Зато теперь не придётся подпитываться от Сэма. Винчестер произносит всё как обычную шутку. Хотя если вдуматься, то это вообще несмешно. Она высасывала из его младшего сына душу. В самом прямом смысле. Удивительно как по-разному воспринимаются по-настоящему жуткие вещи людьми, живущими буквально в разных мирах. Для обычного человека то, что она делала было бы отвратительно и бесчеловечно. А для Джона это лишь лишнее доказательство доброты и щедрости его сына. - Да, точно, - кивает Джексон, оглаживая пальцами рукоять оружия, - Спасибо вам. На минуту в палате вновь повисает молчание. Винчестер-старший вновь даёт подруге время, не торопит её. Позволяет ей осмыслить, понять, прочувствовать опять ощущение обладания этим оружием. Но когда, взглянув на часы, понимает, что время беспощадно кончается, проскальзывая сквозь пальцы, его сковывает страх. Но не перед судьбой, а страх не успеть сказать подруге всё то, что ему так хочется рассказать, донести и попросить. Поэтому он скоро опять начинает говорить. - Джина, - привлекает её внимание, ожидая поймать взгляд сапфировых глаз, - Просьба к тебе есть. - Какая? - с готовностью интересуется ведьма, даже чуть приподнимается на кровати. - Скоро многое изменится, - отчего-то слишком пафосно заявляет Джон и отходит к окну, - И я тебя очень прошу быть рядом с моими мальчиками. Они у меня иногда глупости творят, но они хорошие, - с нежной, отцовской улыбкой заверяет он. Джине непонятно кого охотник пытается убедить в этом. И ей, и ему известно, как неоспоримый факт, что его сыновья - Дин и Сэмми - при всех их недостатках абсолютно точно являются хорошими людьми. Даже несмотря на порой нахальное поведения старшего и жуткую дотошность младшего. - Я знаю это, - с согласием кивает и улыбается Джексон. - Я хочу, чтобы ты присматривала за ними, - игнорируя её реакцию, просит Винчестер-старший, - Ладно? - слегка поворачивает голову в сторону ведьмы и облокачивается руками на белоснежный подоконник. Эта простая просьба очень пугает Джину. Она, и до этого догадываясь, что с другом что-то происходит буквально сейчас, окончательно убеждается в этом. И значение его просьбы наталкивает лишь на одни конкретные мысли... - Джон, что происходит? Что вы задумали? - Ничего такого, правда, - легко отмахивается охотник, - Но я не смогу быть рядом с ними всегда. И я прошу, не бросай их, - вновь поворачивает голову и Джексон замечает чуть ли не вселенскую грусть, а также страх и сожаление в тёмных глазах Джона, - Только ты сможешь сделать для Сэма то, что я не могу поручить Дину. - О чём вы? - нервно комкает и сжимает в кулаках больничное одеяло. - Если с Желтоглазым ничего не выйдет, то наступит момент, когда... когда... Охотник долго пытается прознести возможное событие, но ему не удаётся это сделать. Знание об этом "что-то", которое произойдёт в определённых условиях, если они не справятся с демоном, больно давит на сознание Винчестера. То, что он собирается сказать - ужасно по отношению к его сыну. Но как охотник, желающий защитить своего старшего сына и людей от зла, он обязан сделать это. И эти нежелания и обязанность к действию выводят Джона на эмоции. Настолько, что у сурового и на вид грозного мужчины мокнут глаза. - Когда... что? - сипло спрашивает, сгорая от недосказанности друга и собственных страшных догадок. В её голове с огромной скоростью генерируются различные идеи того, что будет сказано дальше. И одна страшнее другой. - Когда тебе придётся убить Сэма, - глухо выдыхает Джон. Джина уставляется на Винчестера большими и неверящими глазами. Смотрит так по-детски наивно и удивлённо. Так, как обычно на него смотрят взрослые люди, недавно лицом к лицу столкнувшиеся с чем-то сверхъестественным. Именно такими глазами на него смотрит ведьма. Не полными ненависти, ведь он буквально просить убить родного сына. Не осуждающими по той же причине. Она просто изумлённо таращится на него, наверное, надеясь, что она ослышалась. Но это не так. К огромному сожалению самого Джона. - Ты должна, Джина, - убеждает охотник, когда Джексон медленно, но уверенно вертит головой в знак протеста, - У демона на него определённые планы. И намного более грандиозные, чем на тебя. Нельзя допустить, чтобы Сэм подчинился. Он опять усаживается на кровати, заставляя её скрипнуть. Бережно берёт тонкую кисть, обмотанную в белый бинт, и накрывает большой ладонью. Чуть сжимает. Устанавливает зрительный контакт, не оставляет попыток убедить подругу. Ему нужно добиться её согласия. Он должен быть уверен, что ведьма сделает всё правильно, когда его не будет. Он обязан знать, что его сын не станет монстром. Это всё, что ему нужно. - Сэм никогда.., - продолжает упрямиться Джина, но ей опять не дают закончить: - Я знаю, - согласно кивает Винчестер и поглядывает на настенные часы, - Но для него может настать момент невозврата. И тогда ты должна будешь его убить. Мне жаль, но я могу просить об этом только тебя. Несправедливо, что это выпало делать именно тебе. Но по-другому никак. - Дин убьёт меня, если я только косо посмотрю в сторону Сэма, - переходит на шёпот, а губы растягиваются в отчаянную улыбку. Кажется, всё ещё не до конца всю серьёзность слов и просьбы охотника. - Не убьёт. Ведь тогда это уже будет не Сэм. - Джон, объясните уже о чём вы говорите. Что должно произойти? - Ты скоро сама всё поймёшь, - охотник мягко хлопает ладонью по женской руке, - Обещаю, - встаёт и отходит к двери, - А сейчас мне нужно идти. Просто знай, что я очень сильно люблю своих мальчиков. А ты для меня, как родная дочь. Ведьма пропускает мимо ушей последнее предложение, сказанное охотником, хотя оно, конечно же, очень греет её изнутри. Особенно после истории с настоящим отцом. Но сейчас ей необходимо узнать что намеревается сделать Винчестер. Сконцентрировавшись на своих силах, ведьма, даже будучи очень ослабленной, чувствует как трясёт Джона. Слышит как бешено колотиться его сердце, отдавая болью в седеющих висках. Ощущает как в его жилах закипает кровь, как повышается адреналин. Видит как сильно он вспотел. И по его телу бегут мурашки. Она знает, что ему страшно. Но не понимает, что именно. Видит как тёмная энергия сгущается вокруг мужского тела, постепенно затрагивая кончики пальцев, шею или уши. Понимает, что его забирают. Но кто? - Джон, что бы вы не задумали.., - подскакивает на кровати. Хочет уже ринуться за другом, но капельницы и всякие провода, в которых она успешно путается, не дают далеко отойти от кровати. - Всё хорошо, Джина. Не тревожься зря. И пока ведьма пытается выпутаться, Джон быстро покидает пределы её палаты, успев улыбнуться напоследок. А ведьму ловко укладывают обратно на постель медицинские сёстры. И оставляют одну. И Джексон послушно лежит потому, что понимает, что ничего изменить не сможет. Просто лежит и смотрит в стену отсутствующим взглядом. Просто лежит и душит в себе зарождающуюся истерику. Просто лежит и стирает слёзы с щёк. Просто лежит и вертит в руках кинжал, упираясь подушечкой пальца в кончик лезвия. И ждёт. Она ждёт, но всё равно вздрагивает, когда слышит крики Сэма. И дальнейшую суматоху персонала, пытающегося спасти Джона Винчестера. И только Джина знает, что они его не спасут. Ведь его уже забрали.