A Farewell to Arms

Двери лифта закрылись, и Эш вздохнул с облегчением. Он не был уверен, что сможет обойти Джейкоба. Швейцар знал его — то есть Криса Уинстона — довольно хорошо и был очень внимательным парнем. Всю дорогу от Чайнатауна Эш придумывал способы проскользнуть мимо него, и в результате потерял пятнадцать драгоценных минут возле офиса круглосуточной доставки пиццы. Наконец Эш заплатил курьеру сто баксов только за кепку и куртку и еще четырнадцать девяносто пять за пиццу. В такие моменты он чуть ли не жалел о своем пистолете — его «Smith&Wesson» помогал ускорить переговоры даже лучше, чем деньги. Но важно то, что это помогло ему обойти Джейкоба. Швейцар за стойкой на мгновение поднял взгляд, а Эш посмотрел вниз, делая вид, что сверяется с квитанцией, приклеенной скотчем к коробке. «Пицца для Стивена Филлипса», — сказал он, зная, что мистер Филлипс часто работал в неурочное время и раньше заказывал доставку еды. «У тебя есть адрес?» — спросил Джейкоб. Эш кивнул, опустив голову ниже. «Шестой этаж», — сказал он. Джейкоб махнул ему рукой, возвращаясь к своему кроссворду. Эш поспешил к лифту. Шестьдесят секунд — подъем в его старую квартиру казался бесконечным. Я сказал ему, что ты сбежал от него. Слова Шина крутились в голове снова и снова. Ты не позаботился о том, чтобы сообщить ему, что с тобой все в порядке. Нужно было увидеть Эйджи, чтобы сказать ему, как ошибался Шин. Он должен был многое рассказать Эйджи. К тому времени, как лифт остановился, сердце болезненно стучало в груди. Он боялся того, что найдет в квартире. Шин сказал, что Эйджи не выходил уже пару дней, что даже свет загорался лишь изредка. Эш знал, что он будет расстроен, а у этого парня и так уже было достаточно мрачных и молчаливых дней. Он боялся, что на этот раз прошло слишком много времени, и это непоправимо подорвало его доверие к Эшу. Или даже хуже. Только когда он оказался у двери — понял, что у него больше нет ключа. Он не хотел стучать, не хотел напугать Эйджи, в конце концов, было пять утра. Эш решил, что пришло время проверить высококлассную систему безопасности, которую ему продали. Он использовал свою карточку удостоверения личности, чтобы взломать замок, с облегчением — но с неодобрением — заметив, что Эйджи забыл повернуть засов. Когда замок был открыт, он взял коробку с пиццей и глубоко вздохнул. Струйка холодного пота пробежала по позвоночнику. Он был как-то одновременно нетерпелив и напуган. Эш открыл дверь. В квартире было темно. От слабого света, струившегося из окон, казалось, не было никакого толка, и он вообще ничего не видел, кроме полоски света из коридора, которая падала вокруг него на выложенный плиткой вход. Внутри разлилось ощущение, что наконец он оказался именно там, где он должен был быть: сердцебиение замедлилось, а дыхание стало более легким. "Добро пожаловать домой". Голос Эйджи слабо донесся до него от тени в гостиной. Сердце Эша болезненно екнуло. Он прищурился, пытаясь разглядеть его среди темных очертаний мебели. «Эйджи?» — произнес он хриплым и неуверенным голосом. Это было так же, как было всегда. Откуда Эйджи знал, что нужно ждать его? Голос Эйджи дрогнул, когда он снова попытался заговорить. Слов не последовало — только страдальческий вскрик. Этот звук заставил руки Эша задрожать. Он бросил пиццу на ближайшую поверхность и пинком захлопнул дверь. Без яркого света из коридора его глаза быстро привыкли к темноте. Сгустки тени превратились в диван и кресла. Одна тень шевельнулась, вырисовываясь на фоне темно-голубого свечения окон. Эйджи. Эйджи стоял как вкопанный, глядя на него. Через мгновение Эш смог различить его лицо — красивое и растерянное, глаза темные и обеспокоенные. Эш гадал, было ли это потому, что он не был уверен, что происходящее реально. Или, может быть, решал, как к этому относиться. Эш шагнул вперед, полный решимости ускорить выбор, но, когда одна нога коснулась махрового ковра, он отдернул ее назад. Эйджи ненавидел, когда он ходил в обуви внутри квартиры. Эш наклонился и завозился со своими шнурками. «Эйджи», — повторил он снова, его голос был полон отчаяния и нетерпения. Ему нужно было, чтобы Эйджи сказал что-нибудь — что угодно, — что раскрыло бы его душевное состояние. Он дернул одной ногой, не сводя глаз с лица друга. Как только первый ботинок Эша с глухим стуком упал на мраморную плитку, Эйджи шевельнулся. В одно мгновение он оказался в другом конце комнаты. Эш, спотыкаясь, встретил его на полпути, сбрасывая на ходу второй ботинок. Руки Эйджи легли ему на плечи, грубо прижимая к груди. Его тепло, запах мыла, одежды и самого Эйджи ошеломили его. Колени Эша подкосились. Он обвил руками Эйджи посередине, осторожно избегая раны, которую мельком увидел из-под расстегнутой рубашки. Я тебя люблю. Ему хотелось прильнуть, прижать, растворить Эйджи в себе. Я люблю тебя. Он не мог представить, о чем думал в тот день, когда решил больше никогда его не видеть. Долгое время они стояли вместе посреди полутемной гостиной, крепко обняв друг друга. Эш закрыл глаза и наслаждался успокаивающим теплом близости Эйджи. В последний раз они обнимали друг друга после того, как он сбежал от Фокса — казалось, что это было целую жизнь назад. Руки Эйджи были такими же сильными, такими же теплыми, но на этот раз не было и следа того ужаса. Вместо этого было просто облегчение, которого он так жаждал. В объятиях Эйджи он чувствовал, что наконец-то вернулся домой. Эйджи отстранился и изучал его темными и обеспокоенными глазами. Он выглядел усталым и худым, и Эш забеспокоился. «Ты здесь, — выдохнул Эйджи. Его руки сжали плечи, тупые края ногтей впились в кожу сквозь футболку. — Я так боялся». "Прости". — Эш не планировал его пугать. Никогда не хотел. "Больше никогда". Эйджи покачал головой, его взгляд опустился в пространство между ними. «Я ни разу еще ничего так не боялся». «Я тоже», — ответил ему Эш. Он сделал паузу, ожидая, пока Эйджи не поднимет взгляд на него. Эш пристально посмотрел ему в глаза. «Все дело в этом — в том, как я к тебе отношусь — это пугает меня до чертиков». Его признание было мягким и настойчивым. В конце концов, пришло время быть честным. Глаза Эйджи расширились, мириады эмоций промелькнули на его лице за долю секунды. «Как…» — начал он и запнулся. Он прикусил губу и попытался снова. «Что...» Через мгновение показалось, что он сдался. Он прислонился лицом к плечу Эша, прижимаясь ближе и замолкая. «Мне сказали, что ты мертв», — сказал он наконец срывающимся голосом. «Макс, Ибе-сан и Алекс — все они сказали мне, что ты мертв». Боль пронзила грудь Эша. Он не мог представить, через что прошел Эйджи, если поверил в это. «Мне так жаль», — прошептал он. «А потом Шин сказал, что ты все это сфальсифицировал. Что ты сбежал от всех. Даже от меня». Плечи Эйджи тряслись, и Эш догадался, что он пытается не заплакать. Он провел рукой по голове Эйджи, поглаживая его волосы. Эш не знал, как его успокоить. «Шин был не прав», — объяснил он тихим, настойчивым голосом. «Это была моя вина — я намеренно дал ему такую неправильную идею. Я не хотел, чтобы кто-нибудь знал, куда я поеду. Я не думал, — он сделал паузу, украв момент, чтобы провести губами по волосам Эйджи. — Я не думал, что он будет говорить с тобой». Эйджи снова отстранился, на этот раз сделав шаг назад и полностью отделив себя от Эша. Он все еще дрожал, но глаза были сухими и злыми. Эш осознал, что он сдерживал не слезы, а ярость. Он потянулся к нему; Эйджи отшатнулся. «Где ты был?» — спросил он тихим, но злым голосом. «Я услышал такие ужасные вещи — вещи, которые не мог вынести — и конечно, я помчался к тебе. Но тебя здесь не было. Почему ты не дождался меня?» Слова были жестким и тяжелым обвинением — обвинением, которое, Эш знал, что заслужил. Он был беспечен; он ни разу не остановился, чтобы подумать о том, что Эйджи мог делать в это же время. «Я только что вернулся из Японии», — беспомощно сказал Эш, в доказательство доставая из заднего кармана паспорт. «Я пытался найти тебя». Эйджи моргнул от удивления и недоверия. Он вырвал крошечный кожаный переплет из пальцев Эша и перелистнул страницу с яркой красной японской печатью. «Япония? Когда ты… Как?» В любое другое время Эш усмехнулся бы его ошеломленному выражению лица, но сейчас был в полном отчаянии, чтобы даже улыбаться. «Я приехал в Идзумо, — сказал он почти в панике. — Но тебя там не было». Лицо Эйджи смягчилось, и Эш увидел, что мысль о том, что он отправился в его родной город, произвела на друга эмоциональное впечатление. Он хотел дотянуться до него, снова прикоснуться к нему, но Эйджи резко повернулся и поплелся к дивану. Его спина напряжена, он сел в дальнем конце. «Но ты не связался со мной», — мрачно сказал он. «Прошло так много дней, и я гадал, не пострадал ли ты. Жив ли ты! Это ведь не средние века! У нас есть почта. Телефоны. Даже у Шина есть номер телефона моей семьи! Почему ты не сообщил мне, что с тобой все в порядке?» У Эша не было ответа. Было сто причин, и ни одной хорошей. Слова Эйджи стали мягче, его взгляд остановился на окнах. «Вместо этого ты позволяешь мне думать об ужасных вещах. Как я мог не поверить Шину, когда он сказал, что тебе все равно?» Он тяжело сглотнул, его голос дрожал. «Как я могу не верить в это даже сейчас?» Это было похоже на удар в живот. Эш уставился на Эйджи в полумраке. «Я не знал, что он так скажет», — тихо сказал Эш, понимая, что это бесполезное оправдание, но не зная, что еще сказать. Ему было стыдно. Он никогда даже не думал об этом с точки зрения Эйджи. «Мне так жаль, Эйджи». Он ждал, что друг что-нибудь ответит — что угодно, — но в комнате было тихо. «Я думал о тебе», — наконец сказал Эш, осторожно садясь рядом с Эйджи на диван. «Все время». Его признание было вознаграждено еле ощутимым вздохом. Эйджи молчал, но Эш, по крайней мере, знал, что он слушает. Это было даже к лучшему; у него был миллион вещей, чтобы сказать. "Я хочу -" «Ты собирался меня бросить», — перебил Эйджи. Его голос был тихим и обвиняющим. Он подтянул колени к груди, и Эш почувствовал, как он отстраняется. Он хотел солгать. Он хотел сказать, что никогда не рассматривал такую возможность, что смешно даже думать об этом. Но Эйджи заслужил правду. Эш больше никогда не хотел иметь от него секретов. Он вздохнул, проведя рукой по волосам, и на мгновение вздрогнул от напоминания о том, что он все состриг. «Я думал, что должен был отказаться от тебя, чтобы ты был в безопасности, — медленно объяснил он. — Но потом я понял, что это невозможно». Он смотрел в потолок, чувствуя беспомощность. Он никогда не представлял, что все будет так, что эти слова станут оправданием. «Как только я оказался далеко от тебя, я почувствовал, что оторвал от себя огромный кусок». Эйджи это не убедило. «Но если бы меня не было здесь этой ночью…» «Я бы нашел тебя». Заявление было твердым и серьезным. Эш больше не мог представить себе мир, в котором он мог бы долго оставаться в разлуке с Эйджи. Разве они не прошли через слишком многое, чтобы добраться до этой точки? «Я бы пересек мир и вернулся столько раз, сколько потребуется, пока не догнал бы тебя». Эйджи не ответил. Он уткнулся лбом в колени, и Эшу очень хотелось увидеть его лицо. Он не поверил? После всего, было ли его доверие окончательно подорвано? Тогда ему было нечего терять. «Я совершил ошибку — большую ошибку — и мне очень жаль, Эйджи. Все, что я хотел, это найти способ, чтобы мы были вместе. Я не хотел, чтобы мои враги нашли нас, чтобы мы скрывались и прятались по углам всю нашу жизнь. Я не хотел, чтобы тебе всегда приходилось оглядываться назад. Ты не заслуживаешь такой жизни. Я был глуп. Я должен был позвонить тебе, как только смог». Он сплел пальцы, пытаясь понять, как сказать то, что ему нужно было сказать все это время. Он покончил с играми, с беготней вокруг проблем. Он попытался использовать прямой подход. «Знаешь, я влюблен в тебя», — признался он, удивившись, что это получилось так легко. «Я думаю, что всегда был. Но боялся этого». "Почему?" Несмотря на то, что Эйджи был рядом с ним, его голос был слабым и далеким. Эш закрыл глаза. Его сердце наполнилось радостью от этого слова — это означало, что Эйджи все еще слушает, что ему интересно, что скажет Эш. «Потому что это означает, что я хочу чего-то. Вещей, которых я не должен хотеть. От тебя». Он думал о своих фантазиях, о ловких пальцах Юуэ Луна, о Брэнди-стюардессе. Отнеси его в постель, ради всего святого. Эйджи коснулся его. Шок от этого — кончиков пальцев на колене, горячих сквозь джинсы — пробежал электрическим разрядом по телу Эша. В остальном Эйджи не двигался; он оставался согнутым над своими коленями, его лицо было скрыто. «Хотеть — это естественно», — осторожно сказал он. Эш покачал головой, молча молясь, чтобы Эйджи не убрал свою руку. «Только не так», — с горечью сказал он. Пальцы сжались на джинсах. Послышалось шуршание ткани, движущейся по ткани, и внезапно Эйджи оказался рядом. Он уткнулся головой в плечо Эша. «Тогда мы оба противоестественны», — пробормотал он, и Эш почувствовал его горячее и влажное дыхание на ключице. Жар залил лицо Эша. Его сердце забилось в груди. «Эйджи?» — слабо спросил он. Может быть, он действительно чувствовал то же самое? После стольких раздумий это едва ли казалось возможным. Эйджи поднял голову. Он повернулся к Эшу лицом, свободная рука коснулась его челюсти. Пальцы исследовали щетину после нескольких дней без бритвы, их шершавые кончики скользнули по его губам. Глаза встретились с глазами Эша, на лице доверие и желание. Все тело Эша покалывало. Он наклонился ближе. Их поцелуй, внешне сладко-робкий, скрывал искры электрических разрядов. Губы Эйджи, сухие и мягкие под его губами, двигались с неумелой грацией, побуждая Эша приоткрыть рот. Язык Эйджи осторожно скользнул вперед, пробуя губы Эша осторожными движениями. Эш подавил стон и притянул Эйджи к себе. Даже в их неуклюжей позе на диване ему хотелось прочувствовать худое тело друга своим собственным. Рука Эйджи сжала его колено, пальцы невольно подпрыгнули и сжались, когда Эш углубил поцелуй. Ногти вцепились в джинсы, царапая бедро немного выше, чем ожидал Эш. Нервы были на пределе. Тепло разливалось глубоко внутри, и низкий звук вырвался из его горла. Эйджи отстранился, с замиранием сердца глядя на своего друга. "Ты в порядке?" — спросил он, его губы блестели от поцелуя. «Я не сделал тебе больно?» «Ты не можешь причинить мне боль», — ответил Эш, обхватив рукой голову Эйджи, чтобы вернуть его в поцелуй. Напрягшись, Эйджи не поддался. «Но я могу», — тихо сказал он. «В прошлом ты очень много страдал. Я не хочу напоминать тебе об этом. Я никоим образом не хочу причинить тебе боль». Его лицо выражало сомнения и беспокойство. Конечно. Эш глубоко вздохнул и медленно выдохнул. «Я имел в виду то, что сказал», — настаивал он. «Ты не можешь причинить мне боль. Я хочу быть здесь с тобой. Я хочу этого». Эйджи выглядел неубежденным, поэтому Эш продолжил. «Я мечтал об этом. Очень давно». Он скользнул одной рукой под распахнутую рубашку Эйджи. И вдруг узнал в ней свою, мысль об Эйджи в его одежде вызвала в нем волну собственнического возбуждения. Он положил ладонь на поясницу Эйджи, не удивившись, когда тот вздрогнул. «Вот, что ты делаешь со мной, — прошептал он, опуская губы на горло Эйджи. Эйджи тихо застонал. — Вот, что ты заставляешь меня чувствовать». Он хотел, чтобы Эйджи извивался под ним, хотел, так, что все тело ныло от этого. Он осторожно подтолкнул своего друга, пока тот не оказался лежащим на диване, и накрыл его тело своим, а рот снова искал свою пару. Руки Эйджи обвились вокруг него, пальцы сжимали и тянули ткань футболки, пока не нащупали голую кожу. Эш прижался ближе, опуская напряженные ноющие бедра, Эйджи ахнул от контакта. Он дернулся под ним, впиваясь кончиками пальцев, оставляя следы на коже спины Эша. Это было почти слишком. Эш тяжело дышал в рот Эйджи, все его тело горело и лихорадило от желания. Он был удивлен, когда друг шевельнулся под ним, переместившись так, что его колено приподнялось и плотно вжалось между его ног. От давления бедра Эйджи закружилась голова. Пальцы Эйджи начали тянуть подол его футболки, медленно дергая ее вверх, пока Эшу не пришлось прервать поцелуй, чтобы позволить стянуть ее через голову. "Ты уверен в этом?" — срывающимся голосом спросил он, его рот двигался к мягкой манящей мочке уха Эйджи. Эйджи положил руки на грудь Эша, проводя по шрамам и касаясь его сосков. Эш затаил дыхание. «Я хотел — и любил тебя — очень долго», — неуверенно признался японец. Он позволил рукам скользнуть вниз по груди и упругому животу Эша, неуверенно схватившись за пояс его джинсов. Эйджи неуклюже расстегнул пуговицу и молнию; Эш прикусил губу, когда костяшки его пальцев коснулись твердой длины его эрекции. «Если ты уверен, то и я уверен». Эш думал, что сможет остановиться, если понадобится, но слова и прикосновения Эйджи вызвали новую волну нетерпения. Кое-как руки и рты действовали сами по себе, поглаживая, целуя и снимая одежду, пока оба не оказались полностью раздетыми. Они влажно и рвано дышали, пока осматривали друг друга. Никогда в жизни Эша так не возбуждало другое тело. Все в Эйджи — его золотистая кожа, его худощавое, но мускулистое тело — было идеальным. Эш откинулся назад, утягивая друга на себя. Глаза Эйджи расширились. «Если это сделаю я, то причиню тебе боль, — хрипло объяснил Эш. Он почувствовал, как его щеки вспыхнули. «Прямо сейчас я… я не думаю, что смогу сделать это медленно». Эйджи оттолкнулся назад, пока не оказался на коленях, оседлав Эша. Он выглядел обеспокоенным. «Я не знаю, как…» — тихо сказал он. Эш улыбнулся. «Я покажу тебе», — пообещал он, затем приподнялся, чтобы поцеловать его. Похоже, Эйджи все еще не был убежден. «Но тогда я сделаю тебе больно», — запротестовал он. Эш покачал головой. На это было не так много шансов. Он знал, как расслабиться, как превратить боль в удовольствие. На пути его взросления, это был единственный способ выжить, но сейчас он не хотел объяснять такие неприятные вещи. «Со мной все будет в порядке», — вместо этого заверил он, дотянувшись до цели. Как только его рука сомкнулась вокруг готового члена Эйджи, все протесты прекратились. Эш смотрел, как Эйджи зажмурил глаза, а его рот приоткрылся в тихом вздохе. Он изучал его жесткие линии и изгибы, запоминая их пальцами, пока прикасался губами к ложбинке на горле Эйджи. Он прижался языком к гладкой соленой коже, скользнув ртом вниз по груди и животу. Возгласы протеста Эйджи сменились вздохами удовольствия. Добравшись до места назначения, Эш одним быстрым движением взял Эйджи в рот, увлажнив его член губами и языком по всей длине. Эйджи вскрикнул, тщетно цепляясь руками за пушистый ежик светлых волос на голове Эша. Эш творил свою магию, используя язык, руки и нежный шепот, чтобы довести Эйджи до грани, но не переходя ее. «Пожалуйста, пожалуйста», — захныкал его друг, и Эш решил, что пора. Настойчивым шепотом, Эш направлял Эйджи. «Сначала используй пальцы, — объяснил он, держа Эйджи за запястье и смачивая его палец во рту. Эйджи колебался всего мгновение, прежде чем толкнуться в него, и Эш зажмурил глаза, сдерживая волны тугого, ноющего удовольствия. "Ты в порядке?" — спросил Эйджи встревоженным голосом. Эш не мог говорить, поэтому просто кивнул. Эйджи начал двигаться, медленно вводя пальцы внутрь и назад. Эш снова кивнул. «Хорошо», — выдохнул он, потянувшись, чтобы поцеловать Эйджи в губы. Затем он откинулся назад и наслаждался процессом, двигаясь одной рукой по собственному напряженному, оставленному без внимания члену. Через несколько минут Эшу потребовалось больше. «Я хочу тебя», — выдохнул он, настойчиво царапая кожу на плече Эйджи. «Пожалуйста, Эйджи. Сейчас». Эйджи заполнил его медленно, все время кусая губу от неожиданного удовольствия. Прежде чем Эш успел заговорить, он дернулся, почти полностью выходя, чтобы потом снова погрузиться, постепенно его прежняя нежность отступала под напором собственного желания. Эш сильнее прижимался к нему. Он никогда так не чувствовал себя раньше. Секс был знакомым — он был в этой позе уже тысячу раз, обычно с мужчинами, гораздо более опытными и не стеснявшимися это демонстрировать. Но лицо Эйджи, его безмерная забота и сосредоточенность трогали гораздо больше, чем любое физическое удовольствие. Волны любви сливались с волнами страсти, и Эйджи целовал Эша в момент, когда тот кончил, его настойчивый рот заглушал его стоны. Эйджи кончил вслед за ним, с расширенными от шока, силы и скорости глазами. Они лежали, переплетясь конечностями, оба вспотевшие и изо всех сил пытавшиеся отдышаться. Эш с сожалением взглянул на мокрые пятна на диване — это был уже не их диван, и посмотрите, что они с ним сделали. Однако через несколько секунд он понял, что ему наплевать на это, потому что Эйджи тихонько покусывал его ухо. "Что теперь?" — спросил Эш. Он почти не хотел знать — секс не означал, что они что-то уладили между собой. Пришло ли время признать, что им не все равно, но затем двигаться дальше? Его сердце забилось в груди. Эйджи наблюдал за ним с ленивой улыбкой, но она исчезла, когда он задумался. «Я не хочу расставаться с тобой», — прямо сказал он, положив руку на грудь Эша. «Никогда больше не оставляй меня». Эш покачал головой. «Не думаю, что это будет проблемой». Он чувствовал, как на его лице расползается улыбка — видимо, он был прощен. «Тогда я пойду за тобой», — решил Эйджи. «Если нам придется всю жизнь скрываться, я буду прятаться вместе с тобой». По-другому Эш и представить себе не мог. «Нам придется уйти отсюда, — серьезно сказал он. — Эта квартира больше не наша». Эйджи оглядел комнату. Она была залита ярким утренним светом, и это навело Эша на мысль, что их любовная сцена длилась дольше, чем ему казалось. Эйджи вздохнул. «Мне будет ее не хватать», — задумчиво сказал он. «Но где бы не жил Эш, там теперь и будет мой дом». Они медленно оделись, и Эш позволил Эйджи принять душ первым. Сам он был потным и липким, но ему хотелось немного насладиться этим, побыть с мускусным запахом Эйджи на коже, во рту. Он отнес пиццу на кухню и был поражен, увидев свой секретный запас, разложенный на столешнице. Он подобрал сигареты и сунул их в карман, затем решил, что срок годности пачки «Сноуболлс» легко может быть и побольше пары месяцев, и принялся за зеленое лакомство. Если он не съест их сейчас же, Эйджи наверняка заберет их у него, рассуждал Эш, а ничто не сравнится со вкусом искусственного кокоса и зефира. *** «Мы должны вернуться в Идзумо», — сказал ему Эш в тот вечер. Несмотря на угрозу прибытия нового владельца в любое время, они проторчали в квартире весь день, наслаждаясь телами и обществом друг друга и вспоминая время, проведенное порознь. Теперь они смотрели, как заходящее солнце окрашивает парк золотисто-красным сиянием, пока ели доставленные суши на полу у окна. Эйджи не возражал. «Должно быть, моя семья недовольна мной», — сказал он. «Они скучают по тебе». Эйджи рассказал ему о том, что оставил свой обратный билет у Макса, а свою сумку, включая деньги и паспорт, у Алекса. «Думаю, мне придется вернуться за ними». Эш почувствовал острый укол вины, когда Эйджи упомянул имя Макса. Если они собирались в Японию, Шуничи, несомненно, услышит о его чудесном воскрешении. Если Шуничи услышит, услышит и Макс, и Эш подумал, не должен ли он лично объясниться со стариком. Он пообещал себе, что зайдет к нему, прежде чем они уедут из города. «Тебе определенно понадобится паспорт, но не беспокойся о билете», — пренебрежительно сказал Эш, опуская сашими в крошечную тарелку с васаби. «Отсюда мы полетим первым классом. А сегодня вечером мы остановимся в «Плазе» — я забронировал нам люкс». Эш усмехнулся ошеломленному лицу Эйджи. «У меня припрятано много денег», — сказал он. «Держись рядом со мной, и ты никогда ни в чем не будешь нуждаться». Он сделал глоток воды. «Завтра мы отправимся в Токио. Я полагаю, что мы можем взять твою семью в путешествие или что-то в этом роде, прежде чем уедем туда — куда бы мы не направлялись». Они еще не решили. Его друг продолжал таращиться, и Эш не мог сопротивляться желанию подразнить его. «Ты солгал мне, Эйджи», — серьезно сказал он. "Что ты имеешь в виду?" — возмутился Эйджи. Эш попытался сдержать улыбку. «Юки — твоя сестра. Она вовсе не уродлива». На щеках Эйджи выступил румянец, и он виновато рассмеялся. «Я сказал это только для того, чтобы у тебя не возникло забавных идей», — сказал он. «Заботливый старший брат», — заметил Эш, ухмыляясь. Глаза Эйджи метнулись в сторону. «Что-то в этом роде», — пробормотал он, его лицо еще больше покраснело. «Кстати о Юки», — сказал Эш, вспоминая амулет, который она ему вручила. «Она дала мне это, чтобы я передал тебе». Он вытащил маленькую карточку из кармана и протянул ее Эйджи, радуясь, что кисточка из плетеного шнура не распустилась. «Что там сказано?» — спросил он с любопытством. Эйджи взглянул на нее, прежде чем громко расхохотаться. «Вот паршивка!» — воскликнул он, выглядя как-то одновременно и раздраженным, и смущенным, и довольным. «Это точно так же, как в прошлый раз. Там написано: удачный брак». Эш вспомнил понимающий взгляд, который она бросила на него, когда объясняла, почему считает их любовниками. Она как будто видела его насквозь и полностью понимала. «Мне нравится твоя сестра», — размышлял он. Было приятно знать, что у него есть хотя бы один союзник в семье Эйджи. «Если бы она была твоей сестрой, ты бы так не считал», — добродушно проворчал он. Они ели в счастливой тишине, и Эш размышлял о многих возможных вариантах будущего, которые их ждут. Он думал о том, чтобы пойти в школу — ему придется составить фальшивое резюме, но с этим будет достаточно легко справиться. «Я понятия не имею, что мне делать с остальной частью моей жизни», — осознал он вслух. Эйджи просиял, его лицо стало таким же живым, как и раньше, когда он кормил Эша полезной для него едой. «Все, что хочешь», — предложил он. «Или ничего. В конце концов, ты очень богатый человек». Эш зло ухмыльнулся. «Понятно», — сказал он, почесывая подбородок. «Так ты хочешь меня только из-за моих денег, а?» Скорчив гримасу, Эйджи пожал плечами. «Раньше я хотел тебя из-за твоей привлекательной внешности, — парировал он, — но ты все испортил». Он потянулся, чтобы коснуться остриженных волос Эша, позволив им взъерошиться под его ладонью. Затем его рука скользнула вниз, задержавшись на щеке Эша, а кончики пальцев теребили короткие волосы на виске. У Эша перехватило дыхание. Когда он говорил, его голос был слабым. «Пока ты вообще хочешь меня…» — он замолчал, поднимая свою руку, чтобы накрыть руку Эйджи. Кивок Эйджи был почти незаметен. Он тяжело сглотнул. «Хочу», — прошептал он. «Очень сильно». КОНЕЦ