Фиалка на лугу одна
Росла невзрачна и скромна,
То был цветочек кроткий.
Пастушка по тропинке шла,
Стройна, легка, лицом бела,
Шажком, лужком
С веселой песней шла.
»…»
Но девушка цветка -увы! —
Не углядела средь травы,
Поник наш цветик кроткий.
Но, увядая, все твердил:
«Как счастлив я, что смерть испил
У ног, у ног,
У милых ног её»
Иоганн Гете
— Ну и долго ты еще будешь на меня смотреть? — поинтересовался Юи, переворачивая страницу книги. Тсукаса поджал губы и потянулся к чашке с чаем. Привычная цитрусовая горчинка Эрл Грея не успокоила, и он отставил чашку, нервно постучав кончиками пальцев по расписанной изящными цветами керамике. —Я…— Тсукаса замялся, — совершил глупость? Юи подавил желание вздохнуть и закатить глаза. В последнее время эту фразу он слышал слишком часто. Конечно, даже спустя столько лет, их дружба с Соуко — ну или её искусственное подобие — сохранилась, но в семейные психологи он не нанимался и чем ей помочь едва ли знал. Но, возможно, всё было связано с тем, что у женщины больше не было никого, с кем бы она могла поделится своими проблемами. Вот только, в данный момент Юи едва ли желал думать о чужих проблемах. Пусть его кличут эгоистом, но каждый чертов день он видел, как его сын угасал, и кроме Тадасе мужчину не волновало ничего. — Людям свойственно совершать глупости, — пожал плечами Юи, отложив книгу на стол и взяв свою чашку. —Наговорил ему всякого, — буркнул Тсукаса, подперев голову ладонью и посмотрев в окно. Новый дом семьи Хотори едва ли мог похвастаться таким же роскошным садом, да и размерами был меньше, но из окна открывался вид на несколько клумб, аккуратно засаженных цветущими розами. — Тадасе-кун цветы выбирал? — слегка улыбнувшись, поинтересовался Тсукаса, разглядывая белоснежные бутоны. Юи кивнул. Не то, чтобы выбор племянника его удивил — скорее наоборот, зная страсть Тадасе к флориографии. Тсукаса даже невольно вспомнил о том, как трепетно и щепетильно тот относился к подбору цветов для королевского сада. И о том, что сейчас сад пустует — высадка и последующий уход были слишком муторным занятием и только кто-то настолько же помешанный на цветах как Тадасе мог тратить на это свое время. — Его снова избили, — Тсукаса оторвался от созерцания сада и удивленно посмотрел на мужчину, — пытался скрыть, но… —Я как знал, — хмыкнул Тсукаса и положил на стол ножницы. —У тебя, что на все проблемы одно решение? — иронично поинтересовался Юи, скрестив руки на груди. —А что я могу поделать с тем, что все ваши проблемы решаются именно так? — поддел его Тсукаса. Мужчины немного помолчали. —Давай спросим у него, — предложил Тсукаса, — если Тадасе-кун захочет, то обрежем нить. —А если нет? —Он захочет, — упрямо заметил Тсукаса, беря ножницы и поднимаясь из-за стола. —И после этого еще я — баран, — закатил глаза Юи, но всё же поднялся следом. —Ты Телец, это еще хуже. Комната Тадасе встречала их хаосом из разбросанных по полу листов бумаги с неудачными версиями работ и карандашных набросков. Хозяин же сидел в какой-то ужасно неудобной позой перед мольбертом: одна нога была согнута и упиралась пяткой в бедро — со стороны казалось будто бы Тадасе сидел на стопе — вторая же спокойно свисала со стула, опираясь пальцами на пол. Он сосредоточенно возил кисточкой по холсту, покрывая его краской, по цвету застывшей между темно-красным и фиолетовым, и слегка покусывал едва зажившую нижнюю губу. Только полностью взглянув на работу, Юи понял, что он изображал градиент от светло-оранжевого у краев в красный в фиолетовый и черный в середине. — Доброе утро, Тадасе-кун, — подал голос Тсукаса, привлекая его внимание. —Доброе, — отозвался он, не отвлекаясь от холста. — Как дела? Как отношения с новыми одноклассниками? —Давайте без допросов, — вздохнув, попросил Тадасе, откладывая кисть и поворачиваясь к стоящим за его спиной мужчинам, — чем могу помочь? —Тадасе, — начал было Юи, но замялся — как он должен был предложить своему сыну собственными руками разрушить связь со своим истинным? Как бы люди не грешили на Судьбу, она никогда не ошибается, связывая людей между собой. Но разорвать связь значит пойти против природы, и это могло обернуться ужасными последствиями. Он лично знал людей, пошедших на это и за пару дней ставших живыми трупами. —Оставь нас, — тихо попросил Юи. Тсукаса хотел было возмутится, но послушно замолк под холодным взглядом и, отдав ему ножницы, вышел из комнаты. Тадасе удивленно проследил за ним и было открыл рот, но Юи жестом остановил его. —И не подслушивай! — за дверью что-то пробормотали и она плотно закрылась. Юи прошел к нему и опустился на пол. Тадасе сполз со стула, слегка поморщившись от судороги в ноге, и сел рядом. — Тебе ведь становится хуже? — осторожно поинтересовался Юи. Болезнь сына не была для него секретом — всё же этот дар и знания о нем передавались в их семье уже многие века и со временем определять наличие «Cor mortuum» он научился просто посмотрев на человека. Тадасе посмотрел на незаконченную картину. Центральное место, оставленое под черный было пустым — он не успел закрасить эту часть холста. — Я немного не понимаю, — тихо заметил он, — оранжевый — дружба, розовый — симпатия, розово-красный — любовь, бордовый — любовь, отягощенная трудностями, кроваво-алый — невзаимные чувства, черный…— Тадасе перевел взгляд на собственную нить, находя взглядом чернильные нитки, — что значит черный? —Зависимость, — отозвался Юи, посмотрев на нить сына и следом на свою. Тадасе проследил его взгляд и тоже посмотрел на абсолютно черную нить обвивающую руку от запястья до локтя, — мания по определению древних греков ближе всего к реальному положению дел. Не столько любовь, сколько ненависть смешанная с желанием. —Ненависть и желание, — повторил Тадасе, — что-то вроде «с тобой плохо, но без тебя еще хуже»? —Скорее «так не доставайся же ты никому» — усмехнулся Юи, — но это тоже недалеко от истины. Тадасе невесело хмыкнул. —Да…— протянул он, — тогда это многое объясняет. —Тебя тяготит эта связь? — осторожно спросил Юи, внимательно следя за реакцией сына. Тадасе пожал плечами, по привычке пропустив нить сквозь пальцы. — Всё равно, она со мной на всю жизнь, так что… —Есть способ её разорвать, — сказал Юи, показывая ему ножницы, — за столько лет, думаешь никто из наших предков не думал об этом? —Почему мы вообще должны страдать из-за того, что наш предок однажды согрешил с кицунэ? — Ну, — Юи пожал плечами, — в роду ходит легенда, что это вовсе не дар, а проклятье. Мол, основатель рода спас раненую девушку, которая оказалась кицунэ. Девушка влюбилась в своего спасителя и стала его женой. Но, спустя несколько лет брака он остыл к ней и разозленная девушка, перед тем как уйти, прокляла его: «твои чувства оказались неискренни, смотри на других и учись любить». —Прокляла, — пробормотал Тадасе, опустив взгляд на собственные руки. Раны на костяшках практически зажили и затянулись темной коростой. Он нервно поскреб ее, — да, это больше похоже на проклятье. А разве поможет? — он кивнул на ножницы. —Сложно сказать. Я видел людей, которые разрывали связь, а потом всю жизнь сожалели. Видел и тех, кому было на это всё равно. Но…— Юи грустно улыбнулся сыну, — любое сказаное мной слово прозвучит как попытка повлиять на твое решение. Тадасе вновь посмотрел на нить. Мысль обрезать её была привлекательной: возможно всё дело было в наивной надежде, что это поможет. Но Тадасе также ощущал и растущий внутри страх. Икуто много значил для него — пожалуй даже слишком — и нить всегда служила для Тадасе немым утешением, что они не чужие друг другу. Что он тоже для Икуто что-то значит, пусть тот и не знает об их связи. И обрезать её, значит сломаться. Признать тот факт, что они никто друг для друга. Но он упрямо не хотел этого признавать, всё еще цепляясь за призрачную надежду, слабо тлеющую где-то внутри. Возможно, когда Тадасе станет старше, то сможет найти в себе силы объясниться с ним по-настоящему, рассказать обо всём, что его тревожит и наконец отпустить. Но сейчас Тадасе малодушно хотелось сохранить что-то общее между ними. Всё же в борьбе разума и сердца, разум постоянно проигрывал. —Нет, — еще раз взглянув на ножницы, ответил Тадасе, — может я и совершаю ошибку, но я… Я эгоистично хочу, чтобы он хоть как-то принадлежал мне. —Это твой выбор, — кивнул Юи, соглашаясь с решением сына. Когда-то он и сам тоже отказался обрезать нить, руководствуясь практически тем же. Хотя, он невольно радовался, что у Тадасе и Икуто всё не так как было у них. —Ммм, про выбор…— Тадасе смутился и опустил взгляд в пол. Последнее время он часто думал об этом, но заводить разговор с родителями на такую тему было страшно, — а что если я…ну…у меня по жизни не особо ладится с девушками, и… — он принялся нервно расцарапывать зажившие раны на костящках. Юи накрыл его ладонь своей, не давая вредить себе. —Позволь расскажу одну историю. В старшей школе я увлекался кэндо. Не профессионально, а так, от скуки. Хотя, когда твои друзья гений от мира музыки, которого уже чуть ли не кличут вторым Паганини, и дочь презедента одной из крупнейших компаний в стране, то невольно хочется хоть как-то быть на их уровне. — Юи слегка усмехнулся воспоминаниям о прошлом и Тадасе невольно задержал дыхание, поняв о ком он говорит, — и был у меня партнер… Забавно, я уже даже не помню его имени. Но мы подружились во время совместных занятий. Вот только эта «дружба» в итоге стала чем-то большим. —А? — удивленно заметил Тадасе, не веря в услышанное, — Т-то есть… — Ну не то, чтобы встречались, — хмыкнул мужчина, — но не скрывали симпатии друг к другу. Конечно, остальным это преподносилось просто как дружеская шутка. А один раз даже поцеловались. Это было после довольно сложного турнира и он сказал, что это подарок в честь победы. — А потом? — живо поинтересовался Тадасе. Всё внутри сводило от невольной радости, что его не будут считать неправильным. —А потом я узнал, что, несмотря на общий вид изнеженного цветка, Тсукиеми довольно хорошо дерется. — отстраненно заметил Юи, слегка нахмурившись нахлынувшим воспоминаниям, — в тот день мы очень сильно поругались. Тсукиеми даже поставил меня перед выбором: либо он, либо… Я выбрал его. —Но…почему? — Потому что наша дружба была для меня всем. — тихо ответил Юи, но тут же улыбнулся сыну, приложив указательный палец к губам, — Только это останется нашим маленьким секретом. Незачем Мизуэ-чан знать о юношеских забавах своего супруга. Она до сих верит в мою благородность. Тадасе улыбнулся и быстро закивал. Юи потрепал его по волосам. — Так что, даже не смей думать о том, что мы осудим тебя. В любом случае для нас приоритетом останется твое счастье. И не важно с кем. Тадасе улыбнулся, опустив взгляд в пол. Он был счастлив, что несмотря ни на что родители будут любить его. Вот только… Он тяжело сглотнул и облизнул губы, ощущая до боли знакомый кровавый привкус. Тадасе осторожно потрогал нижнюю и слегка поморщился: из носа пошла кровь. —Я…мхм…— пробормотал он, поднимаясь с пола и зажимая нос. Тадасе быстрым шагом направился в ванную, не обращая внимания на нетерпеливый взгляд Тсукасы, что метался между ним и его отцом. Стоило ему скрыться за дверью, Тсукаса вопросительно глянул на хмурого мужчину. Юи отрицательно покачал головой и, поднявшись с пола, вернул ему ножницы. —А может…? — нервно попробовал Тсукаса, но тут же замолк под холодным взглядом. Юи быстрым шагом вышел из комнаты сына, не обращая внимание на плетущегося за ним мужчину. Оказавшись на улице, он резко остановился, заставив Тсукасу врезаться в него. — Надолго ты к нам? —Мое присутствие уже вас тяготит? — недоуменно поинтересовался Тсукаса, слегка почесав кончик носа, — хотя, пожалуй, и правда стоит уехать. Вам скоро понадобится свободное спальное место в доме. А может даже и два. Кровь быстро остановилась. Тадасе протер лицо полотенцем и тряхнул головой. Волосы его ужасно раздражали, особенно вечно лезущая в глаза челка. Пообещав себе после фестиваля состричь их к чертям, он направился в комнату собирать вещи. Хоть сегодня и был выходной, но Кагуя-сенсей попросила зайти после обеда. Учительницу заинтересовали его работы и она сказала, что хочет показать их какому-то своему другу, который владел чем-то вроде галереи… Если честно, Тадасе даже не слушал. Он понимал, что это, вроде бы, хорошее вложение в будущее, вот только этого самого «будущего» у него не было. Его жизнь была дорогой в никуда — Тадасе даже и не думал сопротивляться болезни, что медленно убивала его. Да и ради чего? Точнее кого? Вся его жизнь состояла из попыток что-то кому-то доказать. Сначала доказать ученикам «Сейо», что он достоин занимать пост короля Защитников, потом доказать, что он не хуже Тсукиеми Икуто, доказать, что он тоже достоин любви. С последним получилось даже смешно — он так сильно жаждал их любви, что сделал всё, чтобы они были вместе, теша себя мыслями, будто бы этого будет достаточно. Но в итоге в очередной раз ошибся. Тадасе устал и эгоистично искал в смерти спасения. Стоило бы подумать о чувствах других людей, но он и так постоянно думал о других, даже не задумываясь о самом себе. Но больше совершать подобную ошибку он не собирался. Школа встретила его ожидаемой суетой: все занимались последними подготовками к завтрашнему фестивалю. Приветственно помахав стоящим у стенда их класса Рури и Саре, Тадасе быстрым шагом направился внутрь, молясь о том, чтобы всё прошло без каких-либо проблем. Но Судьба его не любит — у входа он столкнулся с Кичиро и Акихито. Увидев его, Саито расплылся в ядовитой усмешке. —Надо же, какая встреча, — протянул он, игнорируя чужой мрачный взгляд, — куда идешь? —Дайте пройти, — буркнул Тадасе, отходя в сторону, чтобы обойти его, но Кичиро сделал шаг в ту же сторону, загораживая ему путь. —А может поболтаем? — всё с той же усмешкой предложил он. —Я спешу, — процедил Тадасе, гася вспыхнувшее внутри раздражение, — дайте пройти. Он предпринял еще одну обойти Саито, но тот толкнул его в плечо. Тадасе покачнулся, но умудрился сохранить равновесие. — Что-то ты слишком дерзкий, — недовольно заметил Кичиро, скрестив руки на груди, — может стоит преподать тебе еще один урок? —А давайте, — неожиданно усмехнулся Тадасе, — ударьте меня. Это ведь единственный способ потешить ваше раздутое эго? — Че? — Боже, Саито-сан, не стройте из себя особенного, — закатил глаза Тадасе, — вы лишь очередной хулиган, избивающих более слабых лишь потому, что это единственный способ выделится. Ведь без этого «характера» вы лишь серая посредственность. — Ты что бессмертный? — просипел Кичиро. Чужие слова оказались слишком неожиданными и он впервые не знал как себя вести. Обычно никто ему не дерзил — всё же он имел в школе определенный авторитет, пусть и построенный на страхе. И Тадасе казался ему типичной мишенью для издевательств, но с этим парнем всё с самого начала пошло не так. И вот теперь этот наглец позволяет себе дерзить ему! —Кичиро-кун, в самом деле, — попробовал воззвать к его благоразумию до этого молчавший Акихито, — пойдем. Он попытался положить руку ему на плечо, но Кичиро дернулся и сделал пару шагов в сторону явно скучающего Тадасе. — Значит, слушай сюда, — прорычал Кичиро, — тебе лучше начать проявлять уважение иначе… —Иначе что, изобьете? — насмешливо поинтересовался Тадасе, — ой, как предсказуемо… Но боюсь в таком случае Кагуя-сенсей узнает, кто отнимает деньги у кохаев из класса 2-1. —Ты…— Кичиро отшатнулся и побледнел. Учителя лояльно относились к дракам среди учеников, но такие выходки строго карались, — ты что, крыса? —А что я? — притворно изумился Тадасе, — я скажу Ватанабэ-сан, что видел нечто подобное, а она, как староста, сама решит, говорить учителю или нет. Кичиро тяжело сглотнул и переглянулся с бледным Акихито. Они прекрасно понимали, что Сара точно расскажет сенсею — у той было слишком обостренно чувство справедливости и она часто вступалась за тех, кого по её мнению обижали. А Кагуя-сенсей и так не в восторге от их постоянных выходок, поэтому все явно может закончится выговором от директора и серьезным наказанием. Если и не отчислением вовсе. Заметив заминку хулигана, Тадасе усмехнулся и сделал пару шагов в его сторону. —Так что лучше вам не общаться со мной, во избежания эксцессов, — хмыкнул он. Кичиро посмотрел на него с нескрываемой растерянностью и толикой страха. Эта реакция позабавила Тадасе, но что-то внутри требовало закрепить успех. Он поддался этому порыву и подошел к нему еще ближе. —А если вам так сильно хочется поработать ртом, то может лучше отсосете мне, а? — выдохнул ему на ухо Тадасе. Кичиро резко отскочил от него мучительно краснея от смущения и негодования. —Ты…— прохрипел он, — извращенец! А после развернулся и тихо чертыхаясь поспешил на выход. Акихито перевел взгляд на него, и Тадасе раздраженно глянул в ответ. Но в чужом взгляде не было ожидаемой злости или негодования — Икэда смотрел на него…с восхищением? Но тут же потупился и поспешил на улицу вслед за другом. Тадасе рассеяно поскреб затылок и пожал плечами. Встреча с Кагуей-сенсей прошла более чем удачно. Она охала над его работами и называла талантливым художником. С последним Тадасе бы поспорил, но лишь послушно кивал на каждое утверждение, не желая с кем-то спорить. —Ты же не против, что я возьму некоторые, чтобы показать Иноэ-сан? —Конечно, — рассеяно отозвался Тадасе, засмотревшись на солнечные блики на оконном стекле. —Ох, тогда…— У Кагуи зазвонил телефон и она отвлеклась на него, — подождешь немного, хорошо? —Я буду во дворе, — кивнул Тадасе на умоляющий взгляд учительницы. Та счастливо улыбнулась ему и ответила на звонок. Тадасе вышел из класса и направился на улицу. Сначала он хотел пойти к девочкам, но передумал и завернул за угол. Там располагался невысокий каменный выступ, который часто использовали ученики, которые хотели уединится. Тадасе рассчитывал побыть в одиночестве, но там уже был Акихито. Он сидел на пиджаке, расстелив его на каменном выступе и рассеяно жевал дынную булочку. Тадасе прошел вглубь и сел рядом. Выбор Акихито он понимал — это едва ли было не единственное место в школе, где можно было спрятаться от вездесущих учителей. Акихито покосился на него, коротко стряхнув крошки с уголка губ. — Извини, — неожиданно произнес Акихито, виновато глянув на него. —За то, что избили? — иронично поинтересовался Тадасе, — уж простите, но не буду. Икэда пожал плечами, соглашаясь с его выбором, и рассеяно помял бумажный пакет из-под выпечки. —Ты сегодня поставил Кичиро-куна на место, — усмехнулся он, переводя взгляд на суетящихся у палаток учеников и откусывая еще один кусок, — это было круто. Тадасе неверяще посмотрел на него, чувствуя как горят щеки. — Для моей характеристики еще ни разу не использовали это слово, — тихо пробормотал он, нервно потерев ладони. Акихито хмыкнул. —Да я просто… Черт, — он неожиданно надломано рассмеялся, нервно сминая свободной рукой бумажный пакет и отбрасывая его за спину к стоящей у стены сумке, — Кичиро-кун влюблен в Миякэ! По крайней мере, весь прошлый год таскался за ней, как пес за хозяйкой. И я думал, что он просто ревнует её к тебе, ведь вы близко общаетесь. Но он ведет себя так словно… Мать твою, да его же не привлекают мужчины! Это противно и мерзко… Так он мне говорил. —Вы обсуждали нечто подобное? — с нескрываемым удивлением поинтересовался Тадасе. —Мы дружим с самого детства, — пожал плечами Акихито, переведя взгляд на траву и поболтав ногами в воздухе, — а ты? —Мой единственный близкий друг остался в Токио, —тихо ответил Тадасе, нервно сцепив пальцы, — мы не виделись уже четыре года. —Сложно без друзей, — не спрашивая а утверждая заметил Акихито. Тадасе хмыкнул, никак не комментируя его слова. Он посмотрел на правую руку Акихито — там чуть ниже локтя располагалась их с Кичиро общая нить: кроваво-алая со стороны Акихито, но темно-оранжевая от Кичиро. Забавная ситуация: Икэда полностью понимал и принимал собственные чувства, но Саито не чувствовал к нему ничего, кроме дружеской привязанности. Что ж, можно было сказать, что не одному Тадасе не повезло с парой. —Икэда-сан, мне всегда было интересно, — Акихито оторвался от созерцания травы и посмотрел на него, — вы ведь…не такой. Вам ведь не нравится быть хулиганом. Если с Саито всё было слишком очевидно — всего лишь забитый, испуганный парень, который издевательствами над кохаями поднимал свою самооценку, то Икэда всегда был по-своему интересен Тадасе. Тот словно постоянно играл в плохого парня, находясь рядом с лучшим другом. Но стоило ему лишится компании Кичиро, Акихито становился другим. Да, всё таким же ядовитым и наглым, но при этом готовым помочь, если вдруг кому-то это нужно. Кроме того, Тадасе приходилось бывать на играх их баскетбольной команды — и лучше капитана чем Акихито было не найти. Он умел придумать правильную стратегию и настроить команду на победу. И был просто прекрасным командным игроком. А еще его любили дети — пару раз их класс ставил спектакль в детском саду, и воспитаники ни на минуту не отлипали от Икэды. И тот, как бы не пытался это скрыть, тоже любил с ними возится. —Как ты…? — от захлестнувшего его удивления он даже не смог закончить фразу. —У меня есть опыт общения с теми, кто показывает себя на публике не таким, каким является на самом деле, — слабо улыбнулся Тадасе. Он думал об Аму каждый день: как она, смогла ли она найти себя, счастлива ли она. Тадасе не знал была ли то любовь, но Аму ему важна — она стала лучиком света в его серой, бесцветной жизни. Она научила его не бояться быть самим собой. От этого правда оказалось мало толка, но всё же. И ему бы хотелось вновь увидеть её счастливую улыбку. — Глупо, да? — грустно усмехнулся Акихито, — мне и правда хотелось бы вести по-другому, но… Мне казалось, что так мы с Кичиро-куном будем ближе… Но теперь я понимаю, что это всё бессмысленно. Глупо пытаться дружить с тем, кого любишь. —Да уж, —рассмеялся Тадасе — он слишком хорошо понимал чувства Акихито, — очень глупо. — Ты странный, —неожиданно мягко улыбнулся Акихито, но тут же смутился и исправился, — нет, я имел ввиду, в хорошем смысле… То есть, с тобой так легко общаться и это давольно необычно… А еще ты всем помогаешь и… Агх, да что такое! — парень нервно тряхнул головой, покраснев еще сильнее и поднял на него странно блестящие глаза, — я бы хотел иметь такого друга. —Еще немного и я подумаю что вы со мной флиртуете, — выдавил из себя Тадасе, отводя взгляд. Ему было неловко — но это было не то привычное чувство растерянности и не понимания, что возникало у него обычно. Это была приятная неловкость. —Нет, я…— мотнул головой Акихито но неожиданно рассмеялся и хитро прищурился, — ну может если чуть-чуть. А что, нельзя? Тадасе шумно вздохнул, потерев горящие щеки. Конечно, это неправильно, он связан с Икуто, кроме того чувства к Аму — какими бы они не были — не остыли, но… Но ни Икуто, ни Аму здесь не было. Да и вряд ли когда-нибудь будут — они там, в Токио, счастливы вместе и возможно планируют свадьбу. И как бы они не были нужны Тадасе, он никому из них не был нужен. Ну и к черту. Кроме того, Акихито, со своими коротко стриженными, вечно взъерошенными черными волосами и темно-серыми глазами не зря занимал в топе красивых парней, составленном девочками из их класса, почетное второе место. Первое было отдано Араи-сенсею, но там с девочками были солидарно большинство парней — с молодым физиком мало кто мог тягаться. —Ну если чуть-чуть, то можно, — попробовав придать своему голосу как можно больше непосредственность, заметил Тадасе и отщипнул кусочек от его булочки, тут же засовывая его в рот. — Я запомню, — хрипло отозвался Акихито, сам не понимая, что имел ввиду: толи фразу про флирт, толи нагло сворованную еду. Тадасе пожал плечами и поднялся. —Увидимся на фестивале, — он махнул однокласснику рукой. Акихито кивнул, проводив его странным взглядом. *** —Я. Его. Убью. — недовольно шипела Сара, резкими движениями втирая тональный крем в скулу сидевшего перед ней Тадасе. —Будет вам, Ватанабэ-сан, — морщась от легкой боли, порождаемой чужими движениями, заметил Тадасе. Рури тихо хихикнула, мягко расчесывая его волосы. —Черт бы побрал этих мальчишек, — и не думала успокаиваться Сара, отставив баночку с кремом на столик и цепко сжав его подбородок, принялась вертеть его лицо из стороны в сторону, рассматривая работу. Но крем успешно справился со своей работой и об избиении говорила лишь темная короста на губе. — не могли подраться после фестиваля? —Я обязательно напишу Саито-сан график когда он может меня избивать с учетом школьных мероприятий. И особенно тех, где необходимо мое лицо, — преувеличенно серьезно заметил Тадасе, и Рури рассмеялась. Даже Сара не смогла удержаться от улыбки. Рури наконец перестала мучить его волосы, поправила ленточки и отошла. Тадасе подался со стула и взглянул на собственное отражение. На нем было черное платье горничной, юбка которого доходила до колен, с длинными рукавами и высоким белым кружевным воротником. Сверху был повязан белоснежный передник, а на ноги его заставили надеть белые гольфы — Тадасе долго сопротивлялся, утверждая что был согласен лишь на платье, но все же сдался под жалобным взглядом Рури и тихими угрозами Сары — а волосы Рури убрала ему под белой наколкой. «Мда.» — мрачно подумал Тадасе, —«прямо мечта извращенца» — Ну есть еще вот это, — Рури достала из коробки ободок с кошачьими ушками, но увидев как помрачнело лицо парня и красноречиво задергался глаз, убрала его обратно. Сара фыркнула и подхватив его под локоть, потащила на шумную улицу. На девушках были точно такие же платья, только Рури заплела свои непослушные черные кудри в косу, а Сара собрала волосы в два низких хвоста. С такой прической Ватанабэ показалось Тадасе очень похожей на Утау — только волосы у Сары были черные — и ему в очередной раз стало не по себе. Конечно, зону их класса называть кафе было слишком громко: это были всего лишь около десяти пластиковых столиков, огороженных от остальной территории фестиваля лишь картонными декорациями, да плакатами, и длинный прилавок за которым трудились девочки ответственные за «кухню» — они выставляли подносы с уже приготовленной выпечкой, десертами и чаем. Между декорациями были протянуты гирлянды с круглыми фонариками что освещали пространство желтоватым светом. Кто-то принес колонки, и в воздухе звучала тихая музыка, делая атмосферу более уютной. «Если позориться — то позориться красиво» — подумал Тадасе, растягивая губы в милой улыбке — той, которую часто использовал в младшей школе. И она сработала и сейчас — если судить по восхищенным вздохам девушек и некоторых парней, что тут же заполнили все пространство отведенное под их небольшое кафе. Ловко двигаясь между столиков с очередным заказом, Тадасе нашел взглядом Кичиро и Акихито. Те сидели у самого края порой лениво оглядывая территорию и порой переносили, по просьбам девочек, коробки. Кичиро был абсолютно равнодушен к сладостям, а вот Акихито не смог отказать себе в небольшой слабости и довольно съедал любое угощение, предложенное девушками. На мгновение их взгляды встретились: Акихито нагло скользнул взглядом от воротника до носков черных туфелек и усмехнулся, Тадасе закатил глаза и по-детски показал ему язык. Вечер прошел спокойно, несмотря на то, что именно их кафе пользовалось наибольшим спросом и Тадасе, ровно как и Рури с Сарой, не разу не присел за всё время. Он прекрасно видел, что не привыкшей к большому вниманию Рури было несколько неловко, но рядом постоянно крутилась Сара, успокаивая её то ласковой улыбкой, то легкими прикосновениями к рукам. И её поддержка и правда помогала нерешительной девушке — Рури тут же приходила в себя, очаровывая всех посетителей. Глядя на них, Тадасе не мог сдержать улыбки — кажется, что именно такими и должны быть отношения у связанных нитью. Даже без романтических чувств к друг другу, девушки словно понимали друг друга с полуслова и словно только присутствие одной в комнате вселяло в другую абсолютную уверенность в своих силах. В колонках неожиданно зазвучала песня Утау, и Тадасе, мурлыкая под нос «Заблудившуюся бабочку», крутился между столами, обслуживая непрекращающийся поток гостей. Он, незаметно для девочек, забрал у них большую часть работы, позволяя немного отдохнуть и перевести дух. Для него же подобное было не впервой. Кроме того, работа не позволяла хоть на минуту задуматься о тянущем ощущении под ребрами, преследующем его весь вечер. Хуже всего было в том, что Тадасе помнил, что означает это ощущение, но не хотел верить ему, оправдывая его утренним разговором. —Чтобы я еще раз работала официанткой, — протянула Сара, с громким выдохом опускаясь на стул. Тадасе согласно угукнул, убирая мусор со стола. Рури мелькала где-то у выхода, разговаривая с гостями и провожая их. Тадасе отошел от стола, направляясь к мусорке. Его передник зацепился за стул, но он не заметил этого, и сделал еще пару шагов вперед, из-за чего завязки ослабли и он чуть не свалился на пол. Упасть белой ткани не позволили чужие руки, крепко ухватившие завязки. —Внимательней, — насмешливо выдохнул ему на ухо Акихито, — не стоит терять одежду. Тадасе отвел взгляд, краснея. Акихито довольно хмыкнул, завязывая белые ленты крепким узлом и бантиком. Это не было всерьез — всего лишь маленькая игра. Кроме того, Акихито не мог отказать себе в удовольствии подразнить Кичиро — тот очень забавно сопел и хмурился наблюдая за этой сценой. —Туго? — поинтересовался Акихито, ласково проведя пальцами по его талии. Тадасе отрицательно помотал головой. Чужие ладони легли на талию, — точно? —Он сейчас взорвется от злости, — тихо прыснул Тадасе, краем глаза следя за негодующим Саито. Акихито тихо рассмеялся. —Он с самого детства был очень жадным. — весело заметил Акихито, — кстати я хотел спросить…. Вот только вопрос Тадасе не услышал. Под ребрами знакомо, но совсем забыто заныло, а слюна загорчила кровью. Нить натянулась; он коротко и неуверенно глянул на неё, и заметил что та больше не свободно висит в воздухе, а тянется куда-то. Или к кому-то. Тадасе сделал нервный шаг в сторону, отходя от Акихито, и медленно повернулся в сторону выхода, где стояла Рури. Он не хотел верить собственным чувствам, не хотел верить глазам. Почему? Почему именно сейчас, когда он позволил себе отпустить эти чувства и начать жить своей жизнью? Или это такая дурная привычка у Икуто — заявляться именно тогда, когда его жизнь более менее налаживается и всё портить?! —Здравствуй, — первым отмер Икуто, неловко улыбаясь ему и делая шаг вперед. Тадасе едва удержался от того, чтобы попятится назад. Он тяжело сглотнул, чувствуя что сердце пропускает удар. Нелепее встречи представить и нельзя — стоять перед ним сейчас в такой одежде было унизительно, и Тадасе ждал что тот как-то прокомментирует его внешний вид. Но Икуто молчал и смотрел так словно… Словно и правда рад был его увидеть. —Ну привет, — выдохнул Тадасе, предприняв попытку улыбнуться, но у него не получилось. Кажется, что всё вокруг замерло и оставшиеся там Сара, Акихито и Кичиро молчали, нервно поглядывая на замерших перед друг другом Тадасе и Икуто. —Нам надо поговорить, — заметил Икуто, нервно перекидывая пиджак с руки на руку. Он слегка нахмурился, посмотрев на ладонь Акихито, которая до сих пор нагло лежала на чужой талии. —А есть о чем? — Тадасе пытался придать своему голосу как можно больше беспечности, но тот все же нервно дрогнул, выдавая тщательно скрываемое беспокойство. —Да, вполне, — он освободил левую руку из-под одежды, словно желая ему что-то показать. «Нить» — со страхом понял Тадасе по этому слишком красноречивому жесту, — «он знает». Наверное, можно было сбежать, трусливо и совсем по-детски уходя от нежелательного разговора, но он даже не мог пошевелиться, из-за сковавшей тело паники. Обычно, Тадасе всегда заранее обдумывал разговоры с другими людьми, создавая себе примерный сценарий реакций на некоторые вещи. Но о том, что может случиться нечто подобное он даже не думал и оттого совершенно не понимал, что ему делать. —Так вот, я хотел спросить, — привлек к себе внимание Акихито, и Тадасе рассеяно глянул на него, совершенно забыв о том, что одноклассник до сих пор стоит рядом, — мы собираемся пойти в караоке, ты с нами? И вот она идеальная возможность сбежать от Икуто и оттянуть не самый приятный разговор, прикрывшись более-менее правдоподобным поводом почему он не может разговаривать прямо сейчас. А потом появится еще множество причин не разговаривать с ним, да и Икуто потеряет всякий интерес к этой теме и вернется обратно в Токио. И они вновь станут чужими. Только в этот раз навсегда, потому что вряд ли Икуто вновь решится на подобный поступок. —Нет, — тихо отозвался Тадасе, вновь переводя взгляд на Икуто, — идите без меня. —Как скажешь, — ответил Акихито, нехотя убирая руку и отходя в сторону. Он кивнул Кичиро и они вместе вышли за пределы территории «кафе», всё еще порой кидая странные взгляды на Икуто. За ними, немного замешкавшись, последовала Сара, напоследок вопросительно глянув на него. Тадасе покачал головой, говоря, что все в порядке. — И о чем ты хочешь поговорить? — поинтересовался Тадасе, нервно прикусив губу и чувствуя привычный металлический привкус крови. —Ты ведь и сам знаешь. Тадасе перевел взгляд на их нить, собираясь с мыслями, но все фразы тут же вылетели из головы. «Да твою же мать» — подумал он, едва удерживаясь от нервного смешка. Потому как нить отходящая от пальца Икуто слегка посветлела, утратив красноту, но приобретя тот самый розоватый отцвет, что характерен нитям влюбленных. Тадасе вздохнул и поймал себя на мысли, что нужно было бежать, пока была возможность.