Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
Простит хотя обида и тяжка
И только то усталое плечо
Простит сейчас, да и простит еще
И только те печальные глаза
Простят все то, чего прощать нельзя…
Е.Евтушенко
После ужина Юи и Тсукаса решили сыграть в шахматы. Мизуэ устроилась у раковины, моя посуду и порой тихо хихикая со спора мужчин по поводу хода тех или иных фигур. Тадасе они не ждали, решив поесть без него — он предупредил, что может задержаться из-за фестиваля. Юи задумчиво осмотрел оставшиеся на доске черные фигуры, которых уже было намного меньше чем белых фигур противника и почесал подбородок — через пару ходов ему грозил явный мат, поэтому он старался придумать хороший способ перевести ситуацию хотя бы в пат. —Ты не мухлюешь? — слегка прищурившись, поинтересовался Юи. Тсукаса умело изобразил на лице искреннее удивление. —Как можно? — поинтересовался Тсукаса слегка обиженным тоном, — Юи-чан, ты кем меня считаешь? —Не называй меня «Юи-чан», — пробормотал Юи, еще раз глянув на доску и переставив слона на несколько клеток вперед. Тсукаса протянул руку к своему ферзю, но замер, отвлеченный шумом в коридоре. —Да что он вообще о себе возомнил? — раздался возмущенный голос. Мизуэ отвлеклась от протирания посуды и вопросительно глянула на мужа. Юи оторвался от шахматной доски и покосился на приоткрытый дверной проем. —Заявится вот так! И еще требовать встречу! — там явился Тадасе — всклокоченный, растрепанный и явно чем-то возмущенный, — нет, ну как это называется?! Юи внимательно посмотрел на вошедшего в комнату сына и подметил нервно подрагивающие плечи и возбужденно поблескивающий взгляд — вопросы, которые он озвучивал, явно были риторическими. Мужчина покачал головой, зная что жена его поймет. И Мизуэ, несмотря на явное беспокойство во взгляде, не стала задавать Тадасе вопросы о его состоянии — лишь незаметно подсунула замершему у тумбы сыну под локоть тарелку с оставшимися с ужина онигири. Тсукаса тем временем переместил ферзя на доске, съедая последнюю оставшуюся черную пешку. — И все ведь было прекрасно, пока он не заявился! — прошипел он, наливая в кружку чай и опуская её на тумбу с громким стуком. — да и с чего он взял, что я хочу с ним разговаривать?! Подхватив тарелку в одну руку а кружку в другую, Тадасе двинулся на выход, всё еще тихо бормоча кому-то проклятья. Но у стола остановился и кинул беглый взгляд на шахматную доску. — Коня на F7, —буркнул он и пошел дальше, уходя в коридор и оттуда в свою комнату. Юи оглядел доску с учетом хода, предложенного сыном, и победно усмехнулся. —Мат. — довольно заметил он, переставляя коня на предложенную клетку. Тсукаса фыркнул и скрестил руки на груди. А после посмотрел в сторону коридора, куда недавно ушел Тадасе. —Что это с ним? —Не знаю, —пожала плечами Мизуэ, вытирая руки полотенцем и откладывая его на тумбу, — но я готова лично поблагодарить человека, который довел его до такого состояния. Тадасе толкнул дверь в комнату плечом, заставив ту резко открыться и стукнуться об стену, и быстро вошел внутрь. Он поставил тарелку с кружкой на низкий столик, закрыл дверь и с тихим усталым стоном рухнул на футон. Странное, абсолютно необъяснимое с логической точки зрения появление в Киото Икуто, да еще и настойчивость того на встрече, выбивало из привычного равновесия и вызывало у него рой странных необъяснимых чувств. Раздражение клокотало внутри, выливаясь в нелепое желание поколотить руками и ногами по постели, словно маленький ребенок. Тадасе не понимал. Не понимал мотивов поведения Икуто, не понимал что ему нужно, не понимал, что тот себе черт возьми такого надумал, раз его нить порозовела. Но тут же грустно хмыкнул — а ничего то, в общем, не изменилось. Он никогда не понимал старшего брата, ни в детстве, ни во время противостояния с Пасхой, ни сейчас. Вздохнув, Тадасе перевернулся на бок и посмотрел на собственную нить, привычно путая её меж пальцев. Та была всё такой же ярко-алой с тонкими черными нитками. Нити всегда говорят о чувствах между связанными, и если чернота и правда синоним ненависти… Ну, у Тадасе есть все причины его ненавидеть. Но ровно столько же причин любить. И эта тяжелая смесь эмоций отравляла, приводя к тяжелому надрывному кашлю, недосыпу и невозможности запланировать хоть что-то. Невольно он задумался о нити отца — разве можно ненавидеть кого-то настолько сильно? А после о том, как выглядит нить Икуто, о нитях друзей, о своей нити… Он отпил глоток из кружки, слегка поморщившись от того как горячий чай обжег раздраженное горло, и отставил её на столик. А после резко подскочил с постели и метнулся к тумбе, где хранил старые рисунки. Чтобы там в кипе листов с зарисовками природы и разных предметов, найти всего один так разительно отличавшийся от всех. Угольное изображение мужского силуэта со скрипкой в руках под луной. Тадасе ласково провел кончиками пальцев по угольным штрихам и улыбнулся. Его первая попытка работы с углем — грязноватая и кое-где кривая, но безумно дорогая сердцу. Он и сам не мог ответить себе, почему пожелав нарисовать его, выбрал столь сложный для его тогдашних навыков метод. Может потому что иначе и быть не могло? Столь противоречивый и сложный человек должен быть запечатлен именно так. А после поднялся, подошел к мольберту и прикрепил к нему чистый лист. Конечно, нужно было лечь спать после столь трудного дня, чтобы отдохнуть и набраться сил, ведь завтра день предстоял не легче, но он лишь собирался сделать небольшой набросок — так думал Тадасе, намечая карандашом очертания будущего рисунка. И в итоге смог отвлечься от листа только когда сквозь окно комнату осветили первые рассветные лучи. Потерев глаза, он зевнул и потянулся. Хаотичные карандашные штрихи на листе складывались в мужской силуэт, чем-то похожий на своего угольного двойника. Но Тадасе был недоволен — рисунок казался ему каким-то неправильным, условным, в нем словно чего-то не хватало. Потерев глаза, Тадасе поднялся с табурета, сделал пару шагов и устало рухнул на футон, чтобы тут же уснуть. И совершенно не заметил, что собственная нить слегка посветлела, а черных нитей стало на одну меньше. Проснулся он через несколько часов, от звона будильника. Отключив его, Тадасе раздраженно чертыхнулся, и мысленно проклиная Икуто, которому потребовалось встретиться так рано — ну вот почему именно в одиннадцать утра? — поплелся в ванную. Невыносимо хотелось забыть про эту встречу и поспать еще пару часов, но любопытство оказалось сильнее. Всё же Тадасе было интересно послушать, что именно решил сказать ему Икуто — всё же говорящий о своих чувствах и проблемах Тсукиеми это что-то сродни северному сиянию в резко-континентальных широтах, поэтому пропустить такое зрелище он не мог. Правда, вряд ли его слова что-либо бы изменили — всё же Тадасе уже всё решил, и оставшееся ему время хотел провести без присутствия в его жизни Тсукиеми или же Хинамори. — Доброе утро, Тадасе-кун, — радостно поприветствовал его Тсукаса, когда Тадасе вышел на кухню. —Вы еще не уехали? — буркнул он, садясь за стол и приступая к завтраку. — У меня складывается впечатление что мне в этом доме не рады, — кажется, у мужчины слегка дернулся глаз, но Тадасе не обратил на это внимание, — судя по тому, как настойчиво меня пытаются выгнать отсюда. — Никто тебя не гонит, — покачала головой Мизуэ, подходя к столу и опуская ладонь на голову сыну, — как спалось, дорогой? —Не особо, — прикрыв глаза, пробормотал Тадасе, решив умолчать о том, что всю ночь провел за мольбертом, поддавшись собственной слабости. —Чем будешь сегодня заниматься? —Кхм, у меня встреча с одним человеком, — Тадасе покосился на часы и осознал, что пора выходить, иначе он опоздает. Но вместо того, чтобы хоть как-то поторопиться, он лишь откусил кусочек от тоста и принялся медленно жевать. Ничего, подождет — Тадасе ведь ждал. В итоге, к парку, где Икуто предложил встретится, Тадасе подошел лишь к половине двенадцатого. Икуто уже был там — стоял в тени дерева, одетый в черные джинсы и темно-синюю рубашку, и внимательно осматривал гуляющих по парку людей. Но увидев Тадасе тут же направился к нему. —Привет, — Икуто попытался ему улыбнуться, но его улыбка тут же увяла под холодным взглядом Тадасе. —О чем ты хотел поговорить? — хмуро поинтересовался он, скрестив руки на груди. По злой иронии в росте он «старшего брата» не догнал и приходилось унизительно задирать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. —Может сначала прогуляемся? — продолжил Икуто. Он нервничал — это Тадасе видел по тому что Икуто постоянно одергивал рукава темно-синей рубашки или убирал волосы с лица. «Как девчонка на первом свидании, ей богу» — насмешливо подумал Тадасе, но тут же смутился от собственных мыслей, а следом разозлился на самого себя, — «какое к черту свидание?» —Хорошо, — процедил Тадасе, поняв что тот не отстанет, — куда пойдем? Икуто притащил его в кинотеатр — этого Тадасе ожидал меньше всего. И здесь явно был какой-то подвох — чего только стоил факт того, что тот полностью проигнорировал кассы как явление. —А…? — глубокомысленно поинтересовался Тадасе, но Икуто ничего пояснять не стал, а лишь молча вручил ведерко с попкорном и повел в зал. Который к тому же был абсолютно пустой. Тадасе вопросительно посмотрел на него, но Икуто проигнорировал этот взгляд и повел на последний ряд. —Пустой зал кинотеатра, попкорн, последний ряд. Романтика, — ехидно процедил Тадасе, когда они сели на сиденья, — если это будет какая-то слащавая мелодрама, клянусь, я встану и уйду. —Нет, нет, это…— Икуто неловко хмыкнул, вновь нервно смахнув челку с глаз, — я же знаю, что ты не любишь подобные фильмы. И у нас есть еще двадцать минут так, что… — В чем подвох? —А? — недоуменно переспросил Икуто. Тадасе махнул рукой на пустые ряды сидений перед ними. — А, ну, — отозвался Икуто и, как показалось Тадасе, даже слегка смутился. Но он тут же прогнал эту мысль — ну какое еще «смутился». Тадасе просто не выспался, вот ему и мерещится всякое. — Так? — Этот кинотеатр один из подконтрольных «Пасхи», — немного помолчав, все же пояснил Икуто, — а «Пасха» как бы…принадлежит мне, так что было не сложно договорится о закрытом показе. —Повезло Хинамори, — хмыкнул Тадасе, засовывая в рот пару зерен попкорна. —Мы поругались, — неожиданно выпалил Икуто, заставив Тадасе подавиться. Тот прокашлялся и негодующе посмотрел на замокшего Тсукиеми, нервно постукивающего кончиками пальцев по подлокотнику, — и кажется всё идет к расставанию. —Мило, — скептически отозвался Тадасе, — и зачем мне эта информация? — Да потому что это твоя вина! — неожиданно вспылил Икуто. Тадасе невольно порадовался, что в этот момент во рту ничего не было, иначе он бы снова подавился. Где-то в глубине души, может даже не признаваясь в этом самому себе, Тадасе хотел, чтобы Икуто сказал, что ему было плохо без него. Что он скучал, страдал, да хоть что-то подобное! И это если не говорить о банальном «извини». Но в итоге его в очередной раз обвинили в том, что он мешает отношениям Икуто и Аму, даже с учетом того, что он четыре года жил в другом городе и совершенно не поддерживал с ними связь! Первой мыслью у Тадасе было встать и уйти, но Икуто вновь начал говорить. —Шутка затянулась, — Икуто издал какой-то неловкий сдавленный смешок, — едва ли я преследовал цель с ней встречаться. Серьезно встречаться. Но она… Но ты сказал что мы связаны и это вроде как даже многое объясняло, и я тогда подумал: а может всё и правда должно быть так? Может быть мы и правда созданы друг для друга, но…merde…— Икуто замолк и потер лицо руками, — с каждым днем я все сильнее сомневаюсь в том, что люблю её. —Я все еще не особо понимаю, при чем здесь я, — мрачно заметил Тадасе. Ему было невыносимо смотреть на такого Икуто — потерянного и уязвленного. Возможно все дело было в том, что он слишком привык к тому сильному Икуто, который не показывает своих чувств окружающим и всегда демонстрирует собственную независимость, а возможно…. Возможно, Тадасе до сих пор глубоко в душе оставался тем маленьким мальчиком, что не мог спокойно смотреть на страдающего старшего брата и всей душой желал защитить его от этой боли. —Нет, не при чем, — болезненно усмехнувшись, заметил Икуто и вновь посмотрел на него, — просто так легче, верно? Легче обвинить во всем другого человека, чем признать, что проблема во мне. От такой внезапной искренности Тадасе резко стало не по себе, а все заготовленные фразы встали комом в горле. Он понимал, что нужно было сказать хоть что-то, но не мог выдавить из себя ни слова. Между ними словно что-то сломалось, отчего практически невозможно было вести себя как прежде. Да и кто они теперь друг друг? Раньше даже этот лживый, насквозь фальшивый титул «врагов» давал хоть какую-то конкретику. А сейчас… Тадасе даже не знал, как воспринимать Икуто. На кончике языка вновь загорчила кровь и он судорожно засунул в рот горсть попкорна и принялся жевать, в попытке хоть как-то заглушить этот тошнотворный привкус. Тадасе уже привык к постоянному вкусу крови, но сейчас, когда Икуто был рядом, он невольно вспоминал, почему вообще с ним случилась эта дрянь. —Ну можешь не волноваться, — ядовито выплюнул Тадасе, ощущая острый прилив беспомощности и моральной слабости, — я скоро сдохну, а вы с Хинамори помиритесь. Икуто повернулся к нему и одарил таким болезненным взглядом, что все внутри свернулось тугим узлом боли и горя, но Тадасе стоически проигнорировал это чувство. Даже в тусклом свете кинозала было заметно как Икуто побледнел, но ответить ничего не успел: экран вспыхнул, а из колонок громыхнул звук начавшегося фильма. К концу фильма настроение у Тадасе стало еще хуже. Потому что это, черт возьми, был его любимый фильм. Лучше бы это было что-то другое. Лучше бы это была какая-нибудь дурацкая комедия или слащавая мелодрама, которая бы позволила Тадасе после сеанса закатить глаза и хмуро проязвить что-то про дурной вкус в кинематографе. Но нет. Вся эта ситуация словно говорила: «Я помню. Я помню какие фильмы ты любишь и какую газировку пьешь». И, как бы не льстил подобный факт, Тадасе бы предпочел, чтобы Икуто этого не помнил. Он зажмурился и крепко впился ногтями в едва зажившие раны на ладони. Но слабая вспышка боли не помогла от въевшегося в кости тремора. «Не льсти себе» — горько подумал Тадасе, до крови прикусывая нижнюю губу. Теперь ему были прекрасно понятны мотивы Икуто. Никакого желания увидеться с ним у Икуто конечно же возникнуть не могло, и уж тем более глупо думать, что он соскучился или, что ещё глупее, хотел извинится. Нет, после фильма тот явно намеревался извиниться, да и вся эта ситуация выглядела как заглаживаете ошибок. Вот только вряд ли Икуто по-настоящему волновали чувства Тадасе — тот, как обычно, думал лишь о себе. Для Икуто это была лишь очередная галочка в списке отмаливания грехов, которая позволит ему считать себя всего лишь жертвой обстоятельств. — Я ненавижу тебя, — едва слышно прошипел Тадасе, не находя в себе сил бороться с острой вспышкой злости. И на чертового Икуто, и на самого себя, до сих пор наивно мечтающего о чужой любви, — ненавижу. Он едва заставил себя досидеть до конца, но как только экран потемнел, предвещая финальные титры, тут же сорвался с места и побежал прочь. Чтобы забежать в туалет и устало опереться ладонями на края раковины. Слюна горчила во рту тошнотворным кровавым привкусом, и он обессилено наклонился над раковиной, мысленно благодаря всех известных богов, что никого из посетителей кроме него в туалете не было. Вряд ли бы кто-то смог остаться безразличным к такой сцене, как захлебывающийся собственной кровью подросток. А привлекать к себе внимание Тадасе хотелось меньше всего. — Ты в порядке? — раздался за его спиной чужой обеспокоенный голос, и от этого замутило еще сильнее. Тадасе проигнорировал его вопрос, подставляя ладони под поток ледяной воды и умывая лицо. Холод колол едва зажившие расцарапанные раны на ладони и кожу мелкими иголочками, но это не помогало избавиться от лихорадочной дрожи, сотрясающей тело. Он потер лицо мокрыми ладонями, на мгновение прикрывая глаза. —Ты так резко убежал, что я подумал, вдруг что-то случилось… Эй. — ему на плечо опустилась ладонь. Тадасе напрягся и резко дернулся, скидывая его руку. —Не трогай меня! — рассерженным котом зашипел на Икуто Тадасе, поворачиваясь к растерянному мужчине у него за спиной. Мокрые волосы противно липли к лицу, а холодные капли стекали вниз по шее за ворот футболки, заставляя морщится. —Тадасе, что случилось? — обеспокоено поинтересовался Икуто, — я…что-то сделал не так? —Да! — взревел Тадасе, грубо толкая его в грудь мокрыми ладонями, но это не произвело никакого эффекта — Икуто даже не двинулся, словно совсем не ощутив его удар, — зачем ты вообще приперся?! Мне…мне было…черт… Слова застревали в горле. Тадасе не мог заставить себя произнести столь откровенную ложь, и мог лишь судорожно глотать воздух ртом, но тот словно тяжелым комом встал в глотке и не попадал в легкие. При каждой попытке вздохнуть грудь сдавливало тупым спазмом боли. —Тише, тише, — пробормотал Икуто, осторожно подхватывая его под локоть и помогая сесть на пол, — попробуй медленно вдохнуть, задержать дыхание и медленно выдохнуть. Тадасе послушно подчинился, делая первый рваный вдох, но тот вышел слабым горьким всхлипом. Он закрыл глаза и медленно вдохнул. Спазм сжавший легкие наконец ослаб и позволил воздуху проникнуть внутрь. Тадасе выдохнул и сделал еще несколько медленных вдохов и выдохов, пытаясь игнорировать близость другого человека и ощущение чужих рук поддерживающих спину и невесомо поглаживающих по плечу. —Лучше? Тадасе кивнул и потер глаза, стирая застывшую на ресницах влагу. Истерика прекратилась, но он всё равно не мог окончательно придти в себя, ощущая какую-то сумбурную путаницу в мыслях. Поймав себя на том, что еще немного и он свалится в объятья сидящего рядом Икуто, Тадасе резко опомнился и предпринял попытку встать, всё еще немного пошатываясь. Икуто на мгновение замялся, но всё же убрал руки. Поднявшись, Тадасе мрачно глянул на свое отражение и провел рукой по волосам, зачесывая их назад. —Я ухожу, — мрачно оповестил Икуто Тадасе, и повернулся в сторону двери, но его остановила чужая ладонь, осторожно но крепко сжавшая предплечье. —Нет, пожалуйста, — попросил Икуто, — мне нужно рассказать тебе… —Я не хочу ничего слушать! — Выслушай меня! — потребовал Икуто, резко хватая Тадасе за плечи и разворачивая к себе, но тут же ослабляя хватку, заметив как Тадасе морщится от боли, —я…я, просто так долго… Дай мне еще немного времени, хорошо? Я расскажу тебе, что хотел сказать, а затем уйдешь, если хочешь. —Хорошо, — сквозь зубы процедил Тадасе, прекрасно понимая, что Икуто от него не отстанет. Они вышли из торгового центра, где располагался кинотеатр, и молча пошли по оживлённой улице. Тадасе мельком поглядывал на Икуто, ожидая когда тот начнёт разговор, но он не спешил. От него не скрылось, как Икуто нервничал: постоянно одергивал рукава рубашки и покусывал губы, словно не мог подобрать слов. —Так…— начал Икуто, стоило им войти в парк и двинуться по ухоженной тропинке меж цветущих клумб и густых крон деревьев, — когда мать второй раз вышла замуж, за директора «Пасхи», он потребовал, чтобы мы с Утау отработали некий «долг» за нашего биологического отца… Ну ты и так в курсе. Тадасе кивнул, рассеянно разглядывая прогуливающихся в парке людей. На мгновение ему показалось что в толпе мелькнули знакомые кудряшки Рури. —Но…не то, чтобы я прям стремился что-то делать, —хмыкнул Икуто, — чаще всего, если можно было как-то избежать работы или ничего не делать, то я так и поступал. Просто…ммм…создавал видимость работы. Но моя беспечность вернулась ко мне бумерангом. Тадасе заинтересованно глянул на помрачневшего от неприятных воспоминаний Икуто. — Что делают с собаками, которые не хотят выполнять приказ? — неожиданно поинтересовался Икуто. —Наказывают, — ответил первое что пришло в голову Тадасе, не особо понимая к чему был этот странный вопрос. Икуто грустно хмыкнул. —Да, наказывают, — согласно кивнул Икуто, — наказывают… —Что они делали? — дрожащим голосом поинтересовался Тадасе, поняв что именно скрывалось за этим словом наполненном горькой болезненной усмешкой. —Всякое было, — отмахнулся Икуто, — но не об этом речь… Но увы и ах, глупый глупый мальчик так и продолжил своевольничать, ему, видите ли, жаль этих бедных детишек. И тогда…он понял, что раз мне несколько плевать на собственное состояние и, кхм…уроки не дают никаких положительных результатов, то нужно попробовать по-другому. —Использовать дорогих тебе людей? — уловил суть его рассуждений и глянул на мрачно думающего о чем-то — или если быть точнее то вспоминающего что-то — Икуто сквозь упавшую на глаза челку Тадасе. Икуто перехватил его взгляд и коротко улыбнулся, протянув руку и провел ладонью по его волосам, зачесывая их назад и открывая лицо. Тадасе почувствовал как щеки обдает жаром от столь интимного жеста и поспешил податься назад уходя от чужого прикосновения. —Но явно там подразумевались Утау-нэ-сан или же Соуко-сан…при чем здесь я? —Потому что…— начал было Икуто но резко осекся, — подожди, «нэ-сан»? Когда ты стал так её называть? —Я всегда так делал, — возмутился Тадасе, — и вообще не переводи тему! —Ладно, ладно, — в жесте «сдаюсь» поднял руки Икуто, — кхм…в общем, когда Тсукаса-сан решил проявить инициативу, и собрал вас, «Защитников», в Пасхе об этом узнали и решили изучить возможную проблему. —Откуда там узнали?! — подозрительно поинтересовался Тадасе, уперев ладони в бока и недовольно уставившись на Икуто. Ему до ужаса не нравились все эти обтекаемые формулировки ситуаций, которые заставляли вылавливать истинный смысл чужих слов по крупицам, и то, составить из этих мелких деталей настоящую картину было довольно трудно. —Вот только не смотри на меня так! — резко возмутился Икуто, отведя взгляд, а его скулы слегка покраснели, — это был не я! Меня просто в какой-то момент вызвали и потребовали составить досье на каждого из Защитников… Но не в этом суть. Ему на тот момент уже была прекрасно известно специфика наших отношений, и я прекрасно понимал, что он вполне может использовать тебя также, как и Утау с мамой… И допустить этого не мог. Поэтому мне нужно было показать им, что не такие уж у нас хорошие отношения, что мне на тебя плевать и всё такое… Что я не воспринимаю тебя как-то больше, чем какого-то глупого ребенка, что решил поиграть в «Защитника»…Поэтому, ну и вот, — Икуто развел руки. —Хорошо, допустим, допустим, — прошипел Тадасе. Картинка медленно но верно складывалась, но в истории всё равно оставалось много белых пятен, которые не могли объяснить некоторые аспекты чужого поведения. — ладно, тебе нужно было показать людя из Пасхи что мы не близки, чтобы те не использовали меня в своих вероломных планах по воздействию на тебя, допустим. Но это ни сколько не объясняет почему ты постоянно крутился рядом и при этом вел себя как полнейший у… Тадасе резко осекся, понимая, что он чуть не сказал Икуто. Но тот неожиданно лишь фыркнул и кивнул, словно соглашаясь с его словами. —Как полнейший ублюдок, да, — согласился Икуто. —И на это у тебя тоже, конечно же, есть объяснение, — иронично поинтересовался Тадасе. Но вместо очередного туманного объяснения Икуто повел себя очень странно: он отвел взгляд и вновь нервно подергал рукав рубашки. Тадасе невольно подавился воздухом, поняв что это странное поведение было выражением смущения. Черт возьми, Икуто смутился от его вопроса. От него не укрылось как тут же забегал по округе чужой взгляд, а сам Икуто как-то странно напрягся словно боролся с невыносимым желанием пуститься на утек. Тадасе уже невольно приготовился при малейших попытках чужого побега вцепиться в него и не отпускать — раз уж явился разговаривать, то пусть рассказывает все а не только то, что ему удобно. Но Икуто неожиданно указал на кафе неподалеку. —Может выпьем чего-нибудь? — поинтересовался он, — ну или мороженное…— Икуто тут же замолк увидев как скривилось чужое лицо от упоминания мороженого. —Ты платишь, — хмыкнул Тадасе и направился к указанному кафе. Возможно, это было довольно нагло, но Тадасе настолько устал для всех быть хорошим и думать о чувствах других в ущерб себе, что сейчас хотелось немного позволить себе быть таким. Икуто послушно пошел следом. В кафе они решили сесть на веранде, за небольшим круглым столиком в углу окруженным мягкими креслами — в столь прекрасный теплый день было кощунственно сидеть в помещении. —Так, что тебе взять? — поинтересовался Икуто. На что Тадасе лишь пожал плечами и лукаво улыбнулся. — На твой вкус.— Икуто вопросительно посмотрел на него, но лишь кивнул и ушел делать заказ. А Тадасе тихо фыркнул, пряча покрасневшее лицо в ладонях — все это напоминало какую-нибудь глупую проверку у парочек, когда девушка хотела выяснить насколько хорошо парень знает её вкусы. Внезапно он поймал себя на мысли, что если вычеркнуть все эти откровения со стороны Икуто, то все это очень сильно походило на свидание. Они сходили в кино, теперь сидят в кафе. Не хватало еще, чтобы Икуто выиграл в тире ему какую-нибудь дурацкую мягкую игрушку и проводил для дома — тогда бы это и правда получилось какое-то свидание. Подобные мысли заставили Тадасе тихо захихикать и помотать головой. Он совершенно не понимал почему вообще думает о чем-то подобном и почему мысли о возможном свидании вызывают у него именно такую реакцию. Похлопав себя по щекам и запрещая мыслям уходить в данное направление, Тадасе оглядел посетителей, также сидящих на веранде. Большинство столиков было занято компаниями девушек, которые что-то бурно и весело обсуждали. Но порой встречались и парочки, занявшие самые укромные уголки огороженные бумажными ширмами, что создавали иллюзию приватности. В этот момент Тадасе ощутил что на него кто-то смотрит. Взгляд принадлежал парню, его ровеснику, стоящему в окружении своих друзей. Незнакомец долго и внимательно глядел на него а после все же пошел вперед, подходя к столику. Тадасе заметил, что парень выглядел так, словно совсем недавно вышел из драки и явно не победителем судя по количеству ссадин на лице и пластырю на переносице. —Эй ты, —окликнул его парень. Тадасе подавил желание закатить глаза и проигнорировать чужой оклик и все же повернулся к нему. —Извините? — холодно поинтересовался он. —Ты случаем не в старшей «Обородзуки» учишься? — поинтересовался незнакомец, нагло осматривая его. —Ну допустим, и что? — Саито и Икэду знаешь? — этот вопрос заставил Тадасе насторожится, но он лишь кивнул, напрягаясь. Незнакомец усмехнулся и, подавшись вперед, грубо схватил его за футболку притягивая к себе. —Тогда может передашь им от меня кое-что? — оскалившись поинтересовался незнакомец. «Ну вот как?!» — внутренне взвыл Тадасе, поняв, что его в очередной раз хотят избить, — «как я попадаю в такие ситуации?!» Но предпринять тот ничего не успел, из-за раздавшегося позади незнакомца голоса. — Че от меня огреб, решил на слабых эго потешить? — ехидно поинтересовались сзади. Незнакомец поморщился и обернулся, а Тадасе слегка наклонился вбок и выглянул из-за парня чтобы рассмотреть говорящего. Там стоял Кичиро — он насмешливо глядел на незнакомца, скрестив руки на груди и постукивая себя пальцами по предплечью. Тадасе заметил что у него были до крови сбиты костяшки на обоих ладонях, но вот лицо было практически целое, если не считать синяка на скуле. —Саито, — чуть ли не прорычал незнакомец, заметив Кичиро. Тот в ответ усмехнулся еще шире. —Судзумура, — все тем же расслабленным насмешливым тоном протянул Кичиро. Тадасе знал этот тон слишком хорошо — так Кичиро разговаривал со всеми кого не считал хоть сколько то важными и достойными его. То есть со всеми кроме учителей и Акихито. И хотя Тадасе не испытывал к Саито симпатии да и вообще каких-то положительных эмоций, он не мог не уважать эту присущую Кичиро уверенность в собственных силах и чувство собственного достоинства. Тот прекрасно знал собственные сильные и слабые стороны и умел преподнести себя так, чтобы были видны только первые. — Я смотрю ты так ничего и не понял, — окинув соперника взглядом протянул Кичиро, но заметил Тадасе, которого Судзумура все также держал за ворот футболки, и расслабленная насмешливость на его лице тут же сменилась напряжением и злостью, — отпусти его. На лице Судзумуры отразилось удивление которое тут же сменилось широкой усмешкой. —Надо же, нашего Саито потянуло на заботу о сирых и убогих, — Тадасе наградил говорившего хмурым взглядом и поджал губы, — сначала та девчонка, теперь этот. Тадасе было хотел возмутиться из-за формулировок Судзумуры, но осекся. Он внезапно вспомнил где уже видел этого парня — когда они с Икуто ходили по парку, Тадасе заметил компанию парней с девушкой, которая была очень сильно похожа на Рури. Но что если это и правда была Рури? И судя по тому, как отрицательно настроен Судзумура и его друзья к ученикам их школы и в частности к тем, кто знаком с Кичиро, едва ли девушку ждало хоть что-то хорошее от этих хулиганов. —А тебе походу мало, раз ты слов не понимаешь. — Кичиро резко пересек разделяющее их расстояние и, крепко сжав чужое плечо, резко развернул Судзумуру к себе, заставив того от неожиданности выпустить футболку Тадасе из рук, — если ты еще раз притронешься к кому то из моих друзей, клянусь я изобью тебя так, что мать родная не узнает. Кажется назревала драка. Тадасе мельком глянул на друзей Судзумуры, прикидывая насколько хорошие шансы у Кичиро в драке «один против четырех», но те даже и не думали хоть как-то вступаться за друга. Они, на удивление, просто смотрели на происходящее, словно перед ними была не реальная ситуация а сцена из какого-нибудь сёнэна. Судзумура поморщился, словно принимая какое-то не особо приятное решение, и пошел прочь к друзьям, правда, не забыв напоследок толкнуть Саито плечом. А следом странная компания покинула веранду. —Ты в порядке? — неожиданно обратился к нему Кичиро и у Тадасе против воли из горла вырвался нервный смешок — сегодняшний день по странности происходящего бил все возможные рекорды. Поняв, что Кичиро все еще смотрит на него в ожидании ответа, Тадасе пожал плечами. —С каких это пор мы с вами друзья? —недоуменно поинтересовался Тадасе, вспомнив что именно тот сказал Судзумуре. —А, — тут же стушевался Кичиро, нервно зарывшись пальцами в волосы и еще сильнее их взъерошивая, —да Судзумура бы не отстал… Этот придурок относится к «соперничеству» слишком серьезно. В их районе были две старшие школы, которые к тому же считались лучшими в префектуре — старшая «Обородзуки», в которой учился Тадасе и старшая «Когараси», располагающаяся на другой улице. Обе школы с момента основания находились в состоянии непримиримого соперничества, которое сначала выражалось лишь академическом и спортивном плане. Но со временем ученики не только прониклись духом соперничества но и довели его до абсурдного максимума, переведя обе школы в состояние холодной войны. Ученики «Когараси» ненавидели учеников «Обородзуки», ученики «Обородзуки» ненавидели учеников «Когараси» — поэтому их пересечения где либо заканчивались в лучшем случае ссорами и взаимными оскорблениями, а в худшем — дракой. Самой худшей для любого школьника ситуацией была та, в которой проучившись некоторое время в одной школе он из-за различных обстоятельств попадает в школу-соперницу. В их школе был один такой парень, который из-за работы родителей был вынужден перейти из «Когараси» к ним. Он проучился всего полтора месяца а потом компания Кичиро и Акихито буквально вытравила его из школы. Тадасе, к его собственному удивлению, не испытывал к нему сочувствия — парень сам виноват, нечего было постоянно сравнивать «Когараси» и «Обородзуки» да еще и не в пользу последней. Вряд ли тот не знал о вражде школ — об этом говорили все, и Тадасе до сих пор помнил собственное удивление, когда на церемонии поступления ученический комитет несколько раз повторил про соперничество между школами, чуть ли не агитируя особо хулиганистую часть школы избивать учеников другой школы. А после них и учителя. И в «Когараси» скорее всего происходили такие же разговоры — особенно с учетом того, что чаще всего те первые вступали в драки. Если Судзумура и его друзья учились в «Когараси» то ситуация немного прояснялась. В преддверие различных соревнований некоторые ученики обеих школ словно сходили с ума и часто сталкивались в драках. И видимо в этот раз «Когараси» видимо решили действовать первыми. —Да и это, — неожиданно отозвался Кичиро, — я хотел сказать… —Если вы сейчас будете извинятся, то давайте просто уйдете ладно? — закатил глаза Тадасе. Вряд ли Кичиро резко решил покаяться, скорее всего ему промыл мозги Акихито. И выслушивать чужие вымученные, сказанные просто для галочки извинения ему хотелось меньше всего. —Вот потому что ты такой у тебя и нет друзей, — буркнул Кичиро, но тут же ударил себя рукой по лицу и страдальчески закатил глаза, — я опять ляпнул что-то не то, да? Черт, у Аки-куна вести такие разговоры получается намного лучше. Слова Кичиро нисколько не задели Тадасе, а наоборот неожиданно развеселили. —Ну вот такой я неприятный тип, — едва удерживаясь от смешка заметил Тадасе, разведя руки. Кичиро тоже фыркнул, сдерживая улыбку. —Кажется теперь я понимаю Аки-куна, — туманно заметил Кичиро, но тут же вспомнил о чем хотел поговорить, — так вот…ты что и правда намерен встречаться с Миякэ?! Тадасе недоуменно моргнул, абсолютно не понимая чем вызван этот вопрос. —Вы слишком близко общаетесь, — раздраженно отозвался Кичиро, — кроме того, обычно Миякэ сторонится парней, а тут появился ты, такой хорошенький, и она стразу растаяла, да и ты весь такой перед ней правильный, аж противно. Но я же знаю какой ты на самом деле! — А вы не задумывались, что мы с ней можем быть просто друзьями? — поинтересовался Тадасе, скрещивая руки на груди. Фраза Кичиро про то, что тот знает «какой он на самом деле» неожиданно насмешила — Тадасе едва ли сам мог сказать что знает это, а тут подобное утверждает тот, с кем они едва ли год были знакомы. —Парень и девушка не могут дружить! — еще сильнее взбешиваясь процедил Кичиро. Тадасе подавил желание закатить глаза и пожалел, что Икуто еще не вернулся с напитками — ему невыносимо захотелось театрально плеснуть что-нибудь в лицо Кичиро, чтобы тот остыл и успокоился. А затем невольно пожалел Рури, что была окружена такими ревнивцами — в том, что все произнесенное Кичиро было проявлением ревности Тадасе нисколько не сомневался. Вот только если Сара еще могла его спокойно выслушать и поверить в причину, почему он не был заинтересован в Рури как в своей девушке, то вот Кичиро вряд ли хочет слушать. И уж тем более он был последним, кому Тадасе хотелось рассказывать об этой причине. Тадасе было уже открыл рот, чтобы ответить все еще глядящему на него с неприкрытым возмущением и негодованием Кичиро, но его остановил голос Акихито, который зашел на веранду через дверь ведущую в кафе. —Кичиро-кун, ты где?! Акихито повертелся, рассматривая посетителей, но в итоге все же заметил их и подошел. На нем была спортивная форма, поверх которой была надета ветровка — он явно прибежал сюда после тренировки по баскетболу. —Мне там Сузуки-кун сказал что тебя банда Судзумуры прибить решила, я уже думал деньги тебе на поминки копить а ты тут, — возмутился Акихито, недовольно глядя на друга, но заметил Тадасе и слабо улыбнулся ему, — о, привет. Тадасе приветственно кивнул ему. Но Акихито тут же изменился в лице и, прищурившись, оглядел обоих парней. —А вы чего тут вдвоем? —Я жду заказ, — пожал плечами Тадасе, — а Саито-сан с чего-то решил, что я намерен встречаться с Миякэ-сан и решил устроить сцену ревности. —Кого к кому? — недоуменно поинтересовался Акихито. Тадасе еще раз пожал плечами. —Да я его от избиения значит спас, а он еще выделывается! — возмутился Кичиро, тыкнув в Тадасе пальцем. —Вот только не надо строить из себя благородного человека, — цыкнул Тадасе, — я более чем уверен, что вы это сделали это ради того, чтобы потом самому избить. — Вот ты реально щас нарываешься, — практически прорычал Кичиро, сделав шаг в его сторону и поднимая руку в воздух, словно намереваясь его ударить. Тадасе по инерции сделал шаг назад, но вместо ожидаемого кресла уткнулся спиной в чужую грудь. Ему на плечо легла рука и, мягко но крепко сжав его, притянула к себе, заставляя Тадасе еще сильнее прижаться к стоящему за его спиной человеку. —Какие-то проблемы, господа? — раздавшийся за его спиной голос Икуто, заставил Тадасе мелко вздрогнуть. Он, конечно, слышал разные интонации его голоса, но эта: стальная и властная — заставляла колени мелко подрагивать. Кичиро и Акихито нервно переглянулись, глянув снизу вверх на неожиданно возникшего мужчину. Первым нашелся Акихито, который смерил странным взглядом чужую ладонь, что все еще собственнически покоилась на плече Тадасе. —Эм, ну мы пойдем тогда… Увидимся в школе, — протянул Акихито и пихнул локтем Кичиро, который тут же быстро закивал. —Да, да, приятно дня, — отозвался Кичиро, все еще с опаской поглядывая на Икуто. Тадасе не видел выражение его лица, но мог догадываться, что тот вряд ли лучился добродушием. —А еще, м… У нас же матч через два дня с командой «Когараси», — сообщил Акихито, — ты можешь придти вместе с своим…эм… Акихито замялся, глянув на Икуто, и Тадасе почувствовал как щеки жжет смущением. Он было открыл рот, чтобы объяснить, кем ему приходится Тсукиеми, но тут же застопорился. А кто они друг другу? Явно использовать статус «братьев» уже не получится, но и врагами они уже в принципе не могли называться. Да и Тадасе не горел желанием объяснять этим двоим всю подоплеку их с Икуто отношений. —Другом, — усмехнулся Икуто и Тадасе ощутимо вздрогнул, когда чужие пальцы прошлись по волосам и заправили мешающие пряди за ухо, при этом ласково огладив ушную раковину. — Со своим другом, — согласно кивнул Акихито. Но Тадасе заметил загоревшийся в его глазах огонек осознания и судорожно сглотнул, понимая, что даже вне зависимости от того, чем закончится их с Икуто разговор, спокойной жизни ему не видать. По крайней мере от Икэды. Акихито и Кичиро ушли. А Тадасе тут же развернулся к Икуто и недовольно сморщил нос. На самом деле ему было до ужаса приятно, что Икуто вступился за него, но по какой-то причине не мог ему в этом признаться и даже сказать банальное «спасибо». Может потому что вести себя так недовольно и ворчливо было спокойнее — Тадасе боялся вновь открыться Икуто. —Ты чего руки распускаешь? —Тебе не нравится когда я к тебе прикасаюсь? — поинтересовался Икуто, и хоть его голос звучал привычно иронично-насмешливо, Тадасе явственно услышал прозвучавшие в его голосе нотки грусти и растерянности. Он прикусил язык, с которого чуть не сорвалось «нравится», и перевел взгляд на столик. —Ты же это не серьезно? — Тадасе ощутил, что еще немного и у него дернется глаз. Потому как высокий пластиковый стаканчик с молочным коктейлем, украшенным пышной шапкой из взбитых сливок и покрошенной сверху на сливки крошкой из шоколадного печенья, явно предназначался ему. А сбоку из шапки сливок торчали две ярко-красные трубочки, одна из который ближе к верху была изогнула и складывалась в сердечко. Подобные напитки обычно покупают детям либо наивным девушкам на первом свидании. —Я что, по-твоему, до сих пор какой-то маленький ребенок, которому можно купить что-нибудь сладенькое и он все простит? — возмутился Тадасе, беря стакан и засовывая трубочку в рот. Он хотел сделать лишь один глоток, чтобы заполучить еще один аргумент в пользу того, что Икуто делает всё не так, но стоило ему ощутить вкус напитка, Тадасе чуть не заскулил от восторга. Нежная сладость сливочного мороженого ярко контрастировала с легкой кислинкой вишневого сиропа, создавая настолько прекрасное сочетания, что вкусовые рецепторы пребывали в экстазе. Но в составе был еще один вкус, предающей общей гармонии еще одно, более терпкое и искусное звучание. Но вот что это — Тадасе понять не мог, сколько бы не пил. Икуто с ласковой усмешкой наблюдал за ним. — Ванильное мороженное, вишневый и апельсиновый сиропы, — пояснил Икуто, на его вопросительный взгляд, — вкусно? —Вкусно, — буркнул Тадасе, отводя взгляд. Он нервно пожевал трубочку, пытаясь игнорировать желание глупо улыбаться. Но тут же разозлился на самого себя за подобное — что с ним вообще происходит? Тадасе слишком смирился с воцарившемся в душе смирением и безразличием, вызванным переездом и болезнью и сейчас все эти резкие скачки, вызванные приездом Икуто и всеми его действиями приводили к сумятице в мыслях, напоминая о том времени, когда он был маленьким ребенком, что не мог постоять за себя. Он несколько лет выстраивал вокруг себя эту стену отчуждения, чтобы больше никто не смел использовать его чувства и вновь играть ими, чтобы больше никто не мог стать близким и вновь сломать его. Но все что происходило сегодня перечеркивало всё, что он делал эти годы. А может… Может Тадасе ошибался? Может быть он лишь в очередной раз солгал самому себе? И может…может Икуто и правда просто хотел наладить отношения? Вот только следом Икуто спросил то, что заставило очередной глоток коктейля встать комом в горле. —Ты и правда ждал меня? — Тадасе глянул на него, судорожно сглатывая, и Икуто продолжил, — Тсукаса-сан сказал, что, ну когда я убежал, ты ждал меня во дворе… —Да, — резко перебил его Тадасе, с громким стуком ставя стакан на стол. Он шумно сглотнул, ощущая горький привкус крови, перебивший собой сладость коктейля, — да, ждал. На протяжении пяти гребанных лет я каждый вечер сидел во дворе и ждал, что старший братик вернется. Потому что я считал, что хоть немного важен ему. Потому что считал, что братик любит меня. Вот только оказалось, что я ошибался. Тадасе развернулся и пошел прочь из кафе. Глупо. Все это отвратительно и глупо. Ему не хотелось вспоминать о тех днях, когда он подобно брошенному псу ожидал чужого возвращения. Когда он бился в истерике в руках матери и задавал один единственный вопрос: «Что он сделал не так, что братик больше не любит его?». А еще хуже становилось от понимания, что страдал только он. Что Икуто спокойно вычеркнул его из своей жизни, словно он и правда не имел для него никакого значения. Словно это совместное прошлое имело значение только для Тадасе. А тем временем солнце медленно опускалось к горизонту и небо окрашивалось в предзакатные теплые цвета а люди постепенно разбредались с улиц по домам и более удобным местам, с которых можно насладится прекрасным закатом. Тадасе даже не думал о том, куда шел, ему лишь хотелось оказаться как можно дальше от Икуто. Но резкое столкновение с кем-то заставило его остановиться. —Эй, смотри…о, что случилось? — перед ним стоял Акихито, все еще одетый в спортивную форму, но уже без Кичиро, — все хорошо? Тадасе сначала не понял к чему этот вопрос, но коснувшись щеки осознал, что все это время бессознательно плакал. —А, м…— протянул он, вытирая слезы тыльной стороной ладони. От того каким обеспокоенным взглядом на него смотрел Акихито, Тадасе невольно замутило и он судорожно сглотнул вязкую слюну, отдающую привкусом крови. Да когда это все закончится? Когда он уже сдохнет наконец? —Слушай, если тебе нужна помощь… —Вот ты где! — раздался недовольный оклик за его спиной а следом чужие руки крепко стиснули его плечи и одним рывком развернули в другую сторону. Тадасе было хотел возмутиться и потребовать, чтобы Икуто оставил его в покое, но слова застряли в горле, когда он увидел злой и испуганный взгляд. — Что у тебя за дурная привычка убегать? А если бы с тобой что-то случилось? —Вот только не надо делать вид что тебе есть до меня хоть какое-то дело! — возмутился Тадасе и дернулся, пытаясь вырваться из его хватки, но Икуто держал его очень крепко, — отпусти меня! —Нет! — воскликнул Икуто и в его голосе зазвучали незнакомые прежде Тадасе нотки горького отчаянья, — нет… Пойдем со мной. Пожалуйста. —Так, — не выдержал Акихито, обведя парочку непонимающим взглядом, — Какого черта здесь… Тадасе-кун, у тебя все хорошо? Тадасе непонимающе посмотрел на одноклассника и вновь на Икуто, что глядел на него все с тем же горьким отчаянием и шептал одно-единственное слово «пожалуйста». —Да, Икэда-сан, все в порядке, — отозвался он, — вы можете идти. Но слова Тадасе не произвели на него нужного эффекта, совсем наоборот: Кичиро нахмурился, сделал шаг вперед и положил руку на его предплечье, словно намереваясь высвободить его из чужой хватки. — Кажется, вы делаете ему больно, — процедил Акихито, с нескрываемой злостью глядя на Икуто. —Слушай, тебе же сказали чтобы ты убирался! — рявкнул на него Икуто, и скинул чужую руку, — отвали и оставь нас в покое! —А может это лучше вам уйти? — ехидно поинтересовался Акихито, заставив Тадасе нервно вздохнуть — он прекрасно знал, что таким Икэда становится только в моменты неконтролируемой ярости, — кажется Тадасе-кун не особо желает с вами общаться. —Не смей его так называть! — неожиданно зло взревел Икуто, отпуская Тадасе и разворачиваясь к Акихито. Тот лишь еще шире усмехнулся, но крепко сжал кулаки, словно приготовившись к драке. —А почему нет? Знаете ли, мы с ним очень хорошие друзья и не только… — последние слова Икэда выделил голосом, словно намекая на что-то. Эти слова разозлили Икуто ещё сильнее и он, тихо зарычав, резко подался вперед, намереваясь ударить Икэду. Тот напрягся, готовясь уклониться, но Икуто невольно остановился, когда его грудь крепко обвили чужие руки. — Не надо, — тихо попросил его Тадасе, крепко обнимая и утыкаясь лицом в спину, — пойдем… Ты ведь хотел уйти? Пойдем, пожалуйста. Икуто тяжело дышал, все еще недовольно глядя на Икэду, но ничего не делал. Он перевел взгляд на сцепленные у него на груди ладони и накрыл своей, крепко стиснув. —Повезло тебе, — хрипло выдохнул он, одарив Икэду презрительным взглядом. Икуто подождал пока Тадасе отстраниться и, крепко сжав его запястье, потянул за собой. Тадасе покорно пошел следом, даже не посмотрев на растерянного Акихито оставшегося позади. Они дошли до небольшого мостика в глубине парка, пролегающего через ручей, вытекающий в пруд, в котором лениво плавали красивые разноцветные кои. Солнце практически село, и вокруг была полутьма, освещаемая мягким желтоватым светом фонарей, стоящих вдоль дорожек. Здесь не было ни души, а вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь глухими всплесками воды от излишне активных движений карпов в пруду. Икуто отпустил его руку и пошел к мосту. Зайдя на него он дошел до середины и повернулся к пруду, опустил локти на перила и спрятал лицо в ладонях. Тадасе подошел к нему и встал рядом, наблюдая за размеренными движениями карпов и игре теплых искорок света на блестящей чешуе. —Я все испортил, да? — спустя несколько минут молчания тихо спросил Икуто, — этот день должен был быть не таким, но…черт… Я вечно все порчу. Тадасе не спешил отвечать — он еще раз глянул на кружащих кои и коротко вздохнул, принимая тяжелое решение, о котором думал с момента начала разговора. —Мне понравилось, — выдохнул он в тишину парка. Икуто отнял ладони от лица и неверяще посмотрел на Тадасе. —Сегодня на самом деле был очень странный день, — пожал плечами Тадасе, — но…сегодня я впервые за долгое время ощутил себя живым. — он повернулся к Икуто и улыбнулся ему, — спасибо. Икуто моргнул, словно не веря в услышанное, но затем нервно рассмеялся. — Ты хотел знать, почему я вел себя так? — поинтересовался он, странным голосом, в котором все еще проскальзывали нервные смешки, — да, я мог делать вид, что абсолютно безразличен к тебе, черт возьми, да, мне надо было это делать. Но я не хотел. Потому что я боялся. Боялся, что в таком случае ты станешь ко мне безразличен, что в таком случае я потеряю для тебя всякое значение, что останусь лишь воспоминанием. И не хотел этого! Поэтому и вел себя так. Потому что я знал, что являлся центром твоего мира и эгоистично хотел продолжать им быть. — Что…— растерянно выдавил из себя Тадасе, не смея поверить в услышанное. Икуто развернулся к нему и сделал шаг вперед, заставляя его попятиться и прижаться спиной к перилам. —Но ведь ты и правда больше никого не впускал в свою жизнь, — Тадасе невольно вздрогнул, когда ему на щеку легла чужая теплая ладонь, — мой милый младший братик, абсолютно не умеющий доверять людям и боящийся это делать. Да, я знаю что это лишь моя вина, но зато никто не смел занять мое место в твоей жизни. Пока не появилась Аму, — Икуто на мгновение нахмурился, — знаешь что самое забавное? Что сначала она мне не понравилась. И единственное почему я ей заинтересовался, это пытаясь выяснить, почему же она так сильно понравилась тебе. —Нет, нет, подожди, — пробормотал Тадасе, невольно теряясь от неожиданной догадки. — А что мне нужно было делать? Какая-то дрянная девчонка заняла мое место в твоей жизни. Это раздражало. Это злило. И единственное чего мне хотелось — сделать так, чтобы она перестала иметь для тебя значение, чтобы ты разочаровался в ней. Потом, правда, влюбился в неё… —То есть ты хочешь сказать, — жадно глотая воздух, протянул Тадасе, вспоминая все эти странные взгляды в его сторону, особенно когда он был рядом с Аму, — что всё это время ты…ревновал?! —Да, — слабо улыбнувшись, кивнул ему Икуто, не прекращая мягко поглаживать по горящей коже кончиками пальцев, — но я не думал, что все станет так. А потом ты уехал и…черт, если за эти пять лет я испытал хотя бы половину того, что все это время чувствовал ты… То я не заслуживаю твоего прощения. Но я…— Икуто замолк, словно не решаясь сказать, но все же тяжело сглотнул и выдохнул в тишину вечернего парка, — я люблю тебя. И не хочу жить в мире, где тебя нет. Тадасе невольно зажмурился а из горла вырвался тихий всхлип. Чужие слова заставляли сердце тяжело и гулко биться до тянущей боли в груди, а сам он словно разучился дышать, из-за чего легкие болезненно сжимались. Мысли то разбредались, то сбредались в странные цепочки н давая ему полноценно осознать чужие слова. Меньше всего он ждал от Икуто именно этих слов и потому не мог ничего ответить. Да даже поверить не мог — ведь его чувства невзаимны. Так ведь?! Тадасе раскрыл глаза и посмотрел на собственную нить, что в желтоватом свете фонарей казалась не ярко-алой, а красновато-розовой с мелкими вкраплениями черных ниток. А после нервно хихикнул, осознав то, от чего бегал все эти годы. Алой нить Тадасе была не потому что эти чувства невзаимные. А потому что он сам считал их невзаимными. Но, черт возьми, какое он вообще представление может иметь о чувствах других, если даже в своих разобраться до конца не мог? И если Икуто не лгал, если и правда говорил совершенно искренне, то Тадасе был обязан ответить ему тем же. Но с языка против воли сорвалось совершенно другое. — И что? — его голос зазвенел нескрываемым отчаянием, — после всего ты и правда считаешь что я брошусь тебе в объятья только потому что… С чего я должен верить твоим словам?! Тадасе с нескрываемой мольбой заглянул Икуто в глаза, прося понять, что скрывается за его словами и что он хотел сказать на самом деле. Тот лишь слегка нахмурился из-за чего на лицо набежала тень. —Ни с чего, — согласился Икуто, — но если ты дашь мне шанс, то я докажу. — Тадасе отвел взгляд, нервно покусывая нижнюю губу, — а если…если я тебе не нужен, если твоя жизнь сложилась намного лучше без меня, то скажи мне это. Прямо сейчас, глядя мне в глаза. Чужие пальцы крепко и уверенно обхватили его лицо заставляя поднять взгляд. Тадасе тяжело сглотнул, встречаясь с ним взглядом, но не смог выдавить из себя ни слова. —Скажи, что я тебе не нужен, и я уеду и больше никогда тебя не побеспокою. Тадасе тяжело дышал, не находя в себе сил выдерживать прямой взгляд темно-синих глаз. Он еще несколько раз прикусил нижнюю губу, словно надеясь, что слабая тупая боль поможет ему придти в себя и вымолвить хоть слово. — У…у меня…все х-хорошо…— едва слышно пролепетал Тадасе сбивающимся голосом, — т-ты…не…н-нужен… — А ты все так и не научился врать, — ласково улыбнулся Икуто, крепче сжимая его лицо в ладонях и подаваясь вперед. Тадасе мелко вздрогнул, когда его губ коснулись чужие. Он невольно растерялся и испуганно замер, боясь хоть как-то пошевелится и тем самым спугнуть Икуто. Тот касался его совсем невесомо и осторожно, коротко целуя в уголки губ и словно выпрашивая разрешения на поцелуй. Когда чужие зубы легонько сжались на его нижней губе, Тадасе лишь тихо охнул и покорно приоткрыл рот. Чужая ладонь мягко прошлась по щеке, словно хваля за правильную догадку, а вторая скользнула ниже, под подбородок, фиксируя его голову в необходимом для Икуто положении. Поцелуй вышел медленным и изучающим: Тадасе невольно жмурился и жарко вздыхал каждый раз, когда чужой язык невесомо проходился по кромке зубов или касался его языка. Пальцы то и дело соскальзывали с перил, в которые он вцепился в попытке устоять на подрагивающих ногах и не свалится вниз. Наконец Икуто отстранился, оставляя Тадасе со звенящей пустотой в мыслях и горящим лицом. Чужие пальцы ласково огладили шею с нервно дергающимся кадыком и скользнули ниже, опускаясь на плечи. —Целуешься ты, конечно, отвратительно, — с довольной улыбкой объевшегося кота, заметил Икуто. Тадасе хотел было возмутится, но из горла вырвалось смятое недовольное бормотание, а следом его притянули в крепкие объятья и все что ему оставалось — слабо боднуть его лбом в плечо. —Впрочем, это даже хорошо, — продолжил Икуто, кладя ладонь ему на голову и перебирая пряди пальцами, — значит вы с этим… —Между нами ничего нет, — все также вжимаясь в чужое плечо, торопливо заметил Тадасе, — я не знаю зачем Икэда-сан сказал это, но мы правда…мы даже не друзья на самом деле. Тадасе не понимал, откуда это странное желание оправдаться, но ему ужасно не хотелось, чтобы Икуто хотя бы мысли допускал о возможности наличия у него близких отношений с другими. И с Акихито в частности. —Я знаю, — фыркнул Икуто, но на вопросительное мычание пояснил, — ты был очень удивлен и растерян, когда он вякнул это. Будь между вами хоть что-то, эти слова не вызвали бы у тебя такую реакцию. —Вот только не надо сейчас делать вид что ты меня так хорошо знаешь. — поджал губы Тадасе. —Я знаю тебя лучше всех в этом мире, — улыбнулся Икуто, — как и ты меня. — А что теперь…— Тадасе замолк, не понимая какой из вертящихся на языке вопросов задать, — а Аму-чан? Икуто тяжело вздохнул, переведя взгляд на окончательно потемневшее безоблачное небо. —Давай решать проблемы постепенно, а не вместе и скопом, — тихо попросил он, — подумаем об этом завтра, а то если делать это сейчас, у меня точно появится желание сигануть с этого мостика. —Если спрыгнешь, то максимум что-нибудь сломаешь, — фыркнул Тадасе отстраняясь, — надо идти домой. Икуто кивнул, расцепляя руки и позволяя Тадасе отойти от него. —Я провожу тебя, — хмыкнул Икуто, — а то вдруг какой-нибудь маньяк захочет затащить тебя в кусты и…— он красноречиво усмехнулся и приподнял брови. Тадасе закатил глаза. —Н-да? В таком случае мне и с тобой идти не стоит, а то вдруг тебя посетят похожие идеи, — насмешливо отозвался Тадасе. Икуто тихо фыркнул и склонил голову, соглашаясь с тем, что в этой пикировке верх одержал не он. Тадасе сделал несколько шагов вперед, спускаясь с мостика, но остановился и обернулся. А следом, кротко улыбнувшись, сказал то, что заставило сердце Икуто на мгновение забыть, что ему необходимо биться. —Ладно. Это было свидание.