VANTABLACK

      В субботу день выдался особо хмурым и промозглым. Небо затянули серые облака, а туман, стелющийся с самого утра, никак не рассеивался. Сырой холодной воздух всегда бодрил Тома, а потому он и сейчас наслаждался приятной погодой. Впрочем, не только ей… Эстера принесла аж три выпуска газеты «Ежедневного пророка». Правда, из-за своего детского нетерпения не дала даже их рассмотреть, а потянула гулять вглубь парка. Том не возражал. Изучить их как следует он сможет и в приюте, а пока была возможность вытягивать из девчонки новые сведения, он собирался пользоваться ею вовсю…       Том спрашивал Эстеру об известных волшебниках, о магических существах, о сказках их мира и пытался добраться до истоков. Теперь даже детские книжки из приюта, повествующие о русалках, феях и гномах, перестали казаться наивным бредом для малышей. Том не исключал редкой наблюдательности у единиц маглов, которые вполне могли столкнуться с Магическим миром и рассказать об этом. Пусть они и опошлили суть какими-то моральными и нравственными выводами, но сделали хоть что-то.       И всё же этого не хватало. Она честно и подробно делилась с Томом всем, о чём была информирована сама, но вскоре он стал замечать, что это её утомляло. Эстера не знала и не могла знать многого. Она была ребёнком. К тому же — девчонкой. А с ними, непробиваемо глупыми и чрезмерно плаксивыми, Том вообще старался не иметь никаких дел, однако… выбирать не приходилось. Да и Эстера, скучающая от одиночества в большом Лондоне, полном маглов, начинала ему доверять. А ведь он даже особых усилий для этого не прилагал… Она радовалась уже тому, что её рассказам нашёлся искренне заинтересованный слушатель. По крайней мере, так было поначалу…       Они встречались несколько раз в неделю. Том получал свежие выпуски газет уже месяц. Теперь он был осведомлён о ситуации в Магическом сообществе даже больше, чем сама Эстера, которая не имела привычки читать газеты ввиду своей незрелости да и не хотела начинать. Её не интересовали ни политика, ни устройство Магического мира, ни их, волшебников, будущее. Всё это казалось ей обременительным и утомительным. Куда охотнее она делилась личными проблемами, историями из своей и окружающих её людей жизни.       Том не препятствовал и слушал всё, что она говорила о роде Роули, их многочисленных родственниках, о представителях прочих знатных фамилий, с кем они так же состояли в кровном родстве или имели тесные дружеские связи. Но с каждой их последующей встречей Том не только не утолял свой голод, а лишь сильнее раззадоривал. Как же ему не терпелось самому прикоснуться ко всем кладезям знаний!.. Самому ступить в полные магии и тайн сокровищницы древних родов, в веками собираемые семейные библиотеки… Том часто ловил себя на вспышках ненависти к Эстере, не ценившей и не пользовавшейся своими привилегиями и положением. На её месте он бы днями просиживал за тяжёлыми фолиантами и бесконечно длинными свитками — всё оно хранилось в их особняке. Но Эстера, инфантильная и ленивая, совсем этим не интересовалась. Ей, видите ли, хватало занятий с частными преподавателями, которые приходили почти каждый день.       Дура.       Однако её расхлябанность и безответственность в итоге сыграли Тому на руку… Всё дошло до того, что Эстера начала приносить заданную ей домашнюю работу по Латыни и Базовой Алхимии. Затем притащила том по Травничеству, который требовалось конспектировать, чтобы лучше изучать свойства растений, а также учебник по Международной Истории магии.       Какое-то время Том сам усердно и кропотливо обучался у Эстеры базисам этих наук. Он совсем позабыл о недругах из приюта, а они, казалось, забыли про него. Каждый раз, когда он возвращался в свою убогую комнатушку, незамедлительно садился и повторно перечитывал собственные конспекты из раза в раз. Подробно составленные записи уроков являлись единственными свидетельствами о том, что всё происходящее — не галлюцинации.       Спустя тридцать или сорок дней столь последовательных и методичных занятий Том кое-где успел обогнать Эстеру и некоторые темы начал объяснять уже сам. В отличие от неё, он, по много раз жадно перечитывающий весь скромный имеющийся у него материал, невольно выучивал его наизусть. Том реже отвлекался на сторонние вещи, а внимание Эстеры мог полностью поглотить какой-нибудь непонятный шум, редкий прохожий-магл или собственная мысль, от которой она начинала глупо улыбаться. Том был усерднее и не любил тратить время на ребячество и игры, слишком уж привлекавшие его подругу. Словом, Том её превосходил абсолютно во всём, хотя узнал о магии считанные месяцы назад. Могло ли это не уколоть по самолюбию Эстеры? Он был уверен, что нет. Иначе почему она неожиданно начала лучше и прилежней учиться?.. Тома лишь забавляли эти попытки соревноваться. Он-то знал наверняка, что в равной борьбе и с равным стартом он давно бы ушёл далеко вперёд. Настолько далеко, что на его фоне она любому показалась бы несмышлёным годовалым младенцем…       По мере их сближения, вернее, по мере растущей привязанности Эстеры к Тому, она стала больше ему открываться. И, вопреки ожиданиям, никаких выгод для себя в этом её неадекватном поведении он не находил… Теперь она, не стесняясь, капризничала и кривлялась, когда пребывала не в настроении, а пребывала она в нём слишком уж часто. Бесстыдно требовала к себе как можно больше внимания и хотела знать о Томе всё. Его это ужасно раздражало. Порой она становилась немыслимо наглой в своём непостоянстве, ребячестве и попытках манипулировать им посредством глупых обид и провокаций. В общем, вела себя, как типичная и дурная девчонка…       — Почему так долго?! — вместо приветствия хмуро упрекнула Эстера, ожидавшая его под деревом — тем самым, откуда он однажды выкурил магловских мальчишек.       Том лишь поморщился на её докучливый вопрос. Не в его правилах было опаздывать, чего не скажешь о ней. А объяснять Эстере, что его наказали за запугивание шумных малышей, которые потом не могли уснуть, он не имел никакого желания. Он в принципе никогда ни перед кем не оправдывался, а тем более — перед наглой девкой, не видящей личных границ!       — Что там с латынью? — пропустив её вопрос мимо ушей, осведомился Том. Он присел на траву неподалёку и утомлённо потёр переносицу. — Ты перевела заданный текст?       — Не игнорируй меня! — вспылила Эстера. — Я тебя прождала два часа! Сижу тут, как дура! С самого утра жду! Я уже собиралась уходить! Мог бы извиниться или хотя бы объяснить, почему опоздал! — Она поджала губы и гневливо посмотрела ему в глаза.       Том знал, что его ледяное спокойствие выводило людей из себя. Олухи и близко не представляли, что было у него на уме, а оттого негодовали лишь сильнее. И Эстера редким исключением не являлась. Том ухмыльнулся, когда подумал об этом, а она вспыхнула пуще.       — Ты ещё и издеваешься?! — Сейчас злоба читалась не только на её лице, но и в голосе.       — Успокойся, — холодно посоветовал он и потянулся за учебником Эстеры, который небрежно валялся на земле — ещё одна привычка этой несносной барышни. — Я был занят. Ты могла бы и догадаться. А теперь садись и давай займёмся делом.       — Не смей мне приказывать, Том! — уже никак не скрывая своего раздражения, пропыхтела она.       — А то что? — Его спокойствие начало стремительно испаряться, но он даже не поглядел на неё.       Том развернул книгу на нужной странице и стал освежать в памяти пройденное в прошлый раз. Затем услышал судорожный выдох Эстеры и периферическим зрением заметил, что она замахнулась, а в следующее мгновение уже выбила книгу и швырнула ту в сторону. Истеричка явно собиралась сказать что-нибудь ещё, но Том резко схватил её за руку и, потянув на себя, опрокинул девчонку на землю, а сам над ней навис. С силой сжал её запястья — одно над её головой, а второе сбоку. Но Эстера отчётливо могла почувствовать, как на её шее сжималась ещё одна пара рук. Невидимых и бесплотных…       Из её груди вырвался глухой хрип. Эстера попробовала вдохнуть, но безрезультатно, и с ужасом взглянула в лицо Тома. Если оно что-то и выражало, то лишь леденящее кровь равнодушие. Ярость, однако, активно гнездилась в его душе… Том чувствовал, как от напряжения волоски на всём теле встают дыбом, а в кончиках пальцев ощущается слабое покалывание. Мысль о том, чтобы проучить её, наказать эту бестолочь за неотёсанные повадки дикарки, теплом отзывалась где-то в районе сердца. Почему бы ему не поколотить её, как он пару раз поступал с мальчишками помладше?.. С теми, кто постарше, он привык бороться несколько иными… методами. Впрочем, это всё были полумеры… Вот если бы он кого-то убил…       Эстера задыхалась. Елозила по траве ногами и стучала пятками по земле. Волны дрожи проходили по хрупкому телу, а сама она чуть ли не скулила, пускай с губ срывались одни лишь жалкие хрипы. Он явственно чувствовал её страх. Том с упоением потягивал носом воздух и никак не насыщался. И чем дольше девчонка не могла вдохнуть, тем сильнее раздувались его ноздри и даже приоткрывался пересохший от непонятного ему волнения рот. Эстера вся сжалась. Не решалась пошевелиться, но и отвести взгляд не могла.       Бездонные чёрные зрачки-блюдца, вздувшаяся венка на лбу, на нём же выступивший холодный пот и порозовевшее, налившееся лицо ему определённо… нравились. Вызывали интерес. Том безумно хотел узнать, что будет дальше… Что, если он подержит ещё чуть-чуть?..       Пульс под его руками был бешеный. Эстера напоминала ему рыбу, безмолвно открывающую и закрывающую рот. А её глаза, серая радужка которых почти не была видна, казались стеклянными и ещё больше придавали ей рыбью беспомощность. Никакое волшебство не могло её спасти, но вот его волшебство… именно оно и влияло на дальнейшую судьбу Эстеры…       Но как бы Тому ни было интересно за всем этим наблюдать и какие бы впечатления это в нём ни вызывало — а вызывало это такой подъём, так будоражило, что на секунду у него самого перехватило дыхание, — ему пришлось опомниться.       Хватка на горле исчезла, и следом он отпустил и её руки.       Эстера зашлась хриплым, прерывистым кашлем и ухватилась за шею. В глазах стояли слёзы, руки тряслись, как у старого маразматика. Нет, она тряслась вся. Её колотило.       — Что с тобой? — невинно осведомился Том, всё это время внимательно за ней наблюдавший.       Краснота схлынула с лица Эстеры, и оно сделалось мертвенно-бледным. Даже губы казались Тому синеватыми. Или то являлось игрой воображения?.. Она вздрогнула от звука его голоса, свела бёдра вместе и ссутулилась. А когда таки взглянула на него, могла увидеть лишь былое равнодушие. Её недоумение забавляло. И конечно, забавлял её страх… Эстера не решалась встать и уйти и не решалась что-либо вымолвить.       — Ты в порядке? — снова поинтересовался он, но на этот раз его голос звучал требовательнее.       — Д-да, — сглотнув, кивнула она и жалким образом потупилась.       Пускай они оба знали, что произошло, а Том бы всё равно это отрицал. Выставил бы её ещё пущей дурой — наверняка Эстера сама это прекрасно понимала. Физически ведь он никак ей не навредил — просто повалил на пушистую траву. Девчонка даже не ушиблась: он специально смягчил падение, чтобы ей нечего было предъявить. А какие ещё доказательства у неё имелись? Не мог ведь ребёнок без палочки столь целенаправленно и точечно колдовать…       — Отлично. Так ты перевела заданный текст? — вкрадчиво спросил Том и сделал безмерно участливый вид.       — Нет… — помедлив с полминуты, глухо и по-прежнему хрипловато ответила Эстера.       — Тогда переведём вместе, — он поднял отброшенную ею книгу, нежно и бережно разгладил смявшиеся страницы и открыл нужный параграф.       Эстера трясущимися руками достала из небольшого мешочка пергамент с перьями и бутылёк чернил, и они принялись переводить текст…       Всю следующую неделю лили проливные дожди. Дошло до того, что в приюте стала протекать крыша, а воспитанников не отпускали даже во двор — опасались простуды. И всю неделю Тома периодически одолевали неприятные мысли. Что, если Эстера струсит и больше не появится?.. Придётся томиться в неведении почти два года до самой школы… и довольствоваться теми огрызками материала, которые он кое-как успел наскрести…       Какая же она глупая, несносная девчонка! Разве сложно было не бесить его идиотским поведением?! В том, что случилось, была только её вина, а страдать придётся ему…       Когда перестали идти дожди и хмурые облака рассосались, открыв взору лазурное чистое небо и яркое солнце, Том, не теряя ни секунды, сразу явился на место встречи. Под ногами хлюпала грязь, мокрая разросшаяся трава мочила носки и оголённые участи ног, а с деревьев то и дело падали на голову и плечи крупные холодные капли. Том опёрся спиной о влажную, чуть разбухшую кору, поднял взгляд и тут же сощурился от резкого света. Серые небеса всё же были намного приятнее…       — Выглядишь мечтателем, — спустя двадцать минут удручающего ожидания раздался знакомый девичий голос.       Губ Тома коснулась победоносная ухмылка, которая, однако, тут же исчезла, стоило ему повернуться.       — Здравствуй, Эстера, — вежливо поздоровался он и предложил прогуляться.       А вскоре убедился: тот случай она решила никогда не вспоминать, и их встречи продолжились как ни в чём не бывало. Нет, даже не так: всё стало намного проще и удобнее.       Эстера определённо выучила преподанный Томом урок. Вела себя она куда прилежнее: не переходила черту и казалась довольно тактичной, прилагала ещё больше усилий в выполнении домашней работы и радостно делилась тем, как её стали хвалить учителя и даже отец. Какая же наивность — думать, что Том делал это ради её блага. Он, разумеется, не спорил. Напротив, осторожно подпитывал убеждённость, что ему не всё равно на её успеваемость — пусть будет благодарной. На всякий случай… Ведь однажды она может ему пригодиться…