Кристалл

Я стою и пристально всматриваюсь в две морды. Одна – страшная, как атомная война и, как по мне, возможно, ее прямое следствие. Судите сами – шишковатая, совершенно лысая голова украшена большими волосатыми ушами. Я бы даже сказала шерстистыми. И по форме на собачьи похожи. Черные тонкие губы, неровный кривой нос – я в том смысле, что ломанный и не раз. От уголка глаза, вниз, бежит рваная борозда неаккуратно затянувшейся раны. Места, куда пришлись чьи-то неумелые стежки четко видны. А вот глаза красивые – темно-зеленые, ехидные и умные. Конечно, и остальная часть существа была мною осмотрена – тело совершенно обычное, мужское (уточняю, а то мало ли там… все бывает…). Прокачанное, пропорциональное. Он выше меня на голову, плечами тоже шире. Ноги крепкие, мускулистые – их можно прекрасно рассмотреть, так как создание носит нечто вроде килта. Этот предмет одежды даже рисуночек имеет классический – в красную клетку. А сверху бугры мышц слегка прикрывает кожаная жилетка. С клепками. Вторая морда не в пример красивее – идеальные черты лица, черные брови вразлет, гладкий, без единой морщинки, «мраморный», лоб, огромные голубые глаза с вертикальным зрачком, что как бы намекает мне, что их обладатель тоже не человек, но нисколько не портит общее впечатление. Длинные серебристые волосы, аж сверкают, такие ухоженные. А может это заслуга многочисленных мелких камешков, что на нитях свисают среди волос, переливаясь от каждого движения. Одето прекрасное видение в некое подобие китайского платья – длинное, со стойкой, с запахом и расширяющимися рукавами. Одежда расшита серебряной нитью, а сама нежно-голубого цвета, в тон глазам. Фигура, насколько о ней можно судить, стройная. Выглядывающие кончики пальцев имеют отполированные розовые ноготки и кажутся очень нежными. Мужчина создает впечатление изящества, холодной красоты и некоторой строгости. Может, это из-за цвета, но мне он кажется ледяным, хочется поежиться под его спокойным взором. - Так, еще раз. Я попала в ваш мир, потому что предыдущий Хранитель умер. Я должна выбрать одного из вас, переехать в его страну и торжественно ходить везде с этой вот каменюкой. Все верно? - В общих чертах. Но есть пара нюансов, – тонко улыбнулся краешками губ Ельф (будем звать его пока так! Уж больно похож…) - И, ну?! – мрачно вопросила я Его Идеальное Величество. Насколько я поняла из того, что говорилось ранее – оба чудика – правители. Смотрят на меня и чуть ли не облизываются. Уебки. Нет, конечно, Ледяной Принц ничего подобного себе не позволяет – его лицо абсолютно спокойно, но, кажется, каменюка начала что-то такое со мной делать. Во всяком случае, я ловлю даже не мысли, а считываю помыслы. И мне кристально ясно, что эти самые «нюансы» ни хера, блять, НЕ нюансы. А хотят эти скотины повязать нового Хранителя брачными узами. Причем в роли Младшей супруги. Далее милый камешек каким-то образом, сжато, передает мне основные понятия о реалиях этого мира. Буквально за какие-то секунды, Ельф только и успел, что слегка поморщиться и открыть рот для ответа, а я уже поняла, что в полной жопе. Нет, в ЖОПЕ. Пиздец котенку, короче. Сбывается мой самый худший кошмар – меня собираются сделать фактически бесправным существом, каждый шаг которого будет контролироваться. Точнее – я почти раб, только по той простой причине, что родилась без хера. Иначе говоря – о равноправии полов здесь даже и не слышали. Эти две заразы сговорились и совместными усилиями смогли таким образом подправить Призыв, что вместо обычного мужчины-Хранителя, появилась я. И теперь, даже несмотря на высокий социальный статус Хранителя, так как я женщина, мне срочно нужен супруг или опекун – камень поведал, что в этом мире прекрасный пол считается чуть ли не недееспособным. То есть – женщинам практически отказывают в наличии сколько-нибудь значимого интеллекта. Вроде как бедняжки не могут справиться с суровой действительностью, им нужно помогать, защищать и направлять. Ну, пока ни одной тетки я не видела, так что оценить их возможности - случая не было, но оба мужика смотрят с некоторой снисходительностью и разговаривают, как с дебилкой. В принципе – это даже неплохо, больше шансов успешно драпануть, так как позволять принимать за меня решения я, конечно, не собираюсь. Блин, да я из-за этого от родаков в пятнадцать лет сбежала и шарилась года три по разным стремным квартирам – в основном во всяких хиппи-коммунах. У них прикольно – все такие доброжелательные. Типа «О, привет! Заходи! Курнуть хочешь? Как тебя зовут?» и именно в такой последовательности. Правда, жилплощадь обычно обладает минимальным количеством мебели, приходится чуть ли не на полу спать, кроме того там всегда куча народа и довольно шумно. И днем и ночью люди приходят и уходят, рубятся в игрушки, разговаривают, смеются, спорят, жизнь бурлит, как в котле, и иногда это немного утомительно. Когда от шума и постоянного присутствия посторонних я поняла, что крышу потихоньку срывает, нашла себе пристанище в разных парках. Особенно клево летом – можно весь день сидеть где-нибудь в укромном углу и смотреть на небо. Еще одна моя страсть – крыши. Это, конечно, опасно – там множество растяжек от антенн, собственно, антенны, разные провода. Скаты скользкие, идти нужно осторожно и непременно по жестяным ребрам стыков, иначе можно провалиться. Иногда их ремонтируют и тогда ко всему этому прибавляются еще доски и разобранные участки. Когда идешь по ребру, оно скрипит, листы от тяжести тела прогибаются, а потом, с громким гулким звуком, распрямляются. Неслышно передвигаться практически невозможно, поэтому выбирая дом для прогулок надо быть осторожной. Еще один момент: вообще-то побухать я люблю, и часто практикую, но на верхотуре это – верх безответственности (хе-хе, скаламбурила!), это даже я понимаю. И все равно, несмотря на то, что хожу я очень осторожно и медленно, уже не раз так было, что я чуть не соскальзывала. Это жутко. Но и завораживающе. Поэтому, раз за разом, я возвращаюсь. Зато, как прекрасно сидеть у стены - среди причудливого излома крыш, можно отыскать очень уютные укромные уголки – и наблюдать, как медленно темнеет небо и на нем проступают звезды. Только одеться надо потеплее, чтобы не замерзнуть и фонарик взять, наебнуться в темноте легче легкого… Так, о чем это я? Ах, да! О независимости. Чего только за эти три года не было. И на мели сидела, и по друзьям питалась, и в сэкондхэнде одевалась, но никогда не жалела, что ушла. Не хочу плясать ни под чью дуду, а уж фразочка «Я знаю, как тебе лучше!» - это просто пиздец. Тем более, что моя семья явно этого не знала. Мать пыталась оградить меня от всего на свете, чтобы я, не дай Бог, не порезалась, не упала, не поранилась. А, значит: паркур – слишком травматичный, бокс – ни Боже мой! А на концерты «не ходи – там наркотики и гопы!» И ничего, что я без всего этого вообще свою жизнь не вижу. В конце концов, я поняла, что огромную энергию трачу на преодоление сопротивления родаков, а надо ведь еще и с собственной ленью бороться! Короче, в какой-то момент вопрос встал жестко – либо у меня будет моя жизнь, такая, как я хочу. Либо – семья. И я – дрянь и эгоистка – выбрала себя. Взяла и исчезла. Оставила записку. Мама меня искала, обзванивала знакомых, подала заяву в милицию, но в большом городе найти одного человека довольно сложно, тем более, что я кантовалась с теми знакомыми, о которых родственники не знали. Каждый месяц я писала маме короткую смску, с отдельной симки, которую держала в тайничке, и использовала только этот единственный раз в месяц. Через год мама смирилась, через два – привыкла, я даже стала ее навещать… вот так я жила, пока эти два интригана не захотели прибрать камушек себе и для этого вызвали меня, человека, которым, как они рассчитывали, будет легко управлять… - Обо всех подробностях мы поведаем Вам чуть позже, согласитесь, здесь, на продуваемой всеми ветрами площадке, неудобно вести беседы. Прошу Вас, милая, сделайте свой выбор и мы с моим другом, дражайшим Ыхзгом, проводим Вас в гостиную, где за распитием горячего чая и вкусными пирожными, все Вам объясним. То есть, иными словами, сначала деньги, потом стулья. Камень уверил меня, что если я кого-то из них выберу, магия нас тут же свяжет и… «А если просто убить обоих?» - такая мысль уже не кажется мне ужасной. Оба существа бесят до неимоверности, а уж этот ласковый тон! Бля, да так даже с даунами разговаривать западло! Особливо раздражал Красавчик. Бывают такие люди, в которых все – мимика, жестикуляция, манера речи – вызывает неконтролируемое желание зарядить по ебалу. На самом-то деле я на досуге даже размышляла на эту тему. Конечно, дело вовсе не во внешности, просто под определенным поведением и дресс-кодом, человек предполагает некие черты характера и, самое основное – жизненные ценности, идеалы и стремления. Мне трудно сформулировать, что именно мне грезилось в этом тщательно выстраиваемом облике, но то, что все мое нутро коробило при одном взгляде на Ледяного Принца – это точно. А вот Ых-как-его-там мне даже немного нравился, от его вещичек, только моего размера, конечно, я бы и сама не отказалась. Да и молчал он все время, что шло ему только в плюс! Его, если честно, я бы даже не калечила. Симпотный. Ну, как по мне. Мне сахарные мальчики не очень нравились, никогда не понимала других девчонок: что они находят в смазливых мордахах? Гладкость кожи и пропорциональность черт, это хорошо, но разве это главное в человеке? Кожа покроется морщинами, потеряет свежесть, гравитация с годами сделает свое черное дело – вот уже и само лицо вовсе не так привлекательно, как когда-то… единственное, на что действительно стоит обращать внимание – это характер и моральный императив. Мама говорила «суди по делам, а не по словам!». Потом, в моих трехгодичных шатаниях, я не раз встречала людей говоривших одно, а делавших другое. Один пример меня просто потряс. Парень постоянно демонстрировал девушке свою романтичность – и красивые слова, и цветы. Говорил о любви, семье и детях. Убедил ее в конце концов – ухаживал долго, настойчиво. Поженились. А потом он бросил ее, беременную. Типа – «ты ТАК изменилась!» И в противовес ему – другая пара. Мужчина много о любви не говорил, мамина подруга часто жалилась, что из него «люблю» приходится буквально вытрясать. Бывал раздражителен и груб, считал, что лучший подарок – сковородка. И при этом тот же мужик таскал жене шоколадки. Знал, что жена обожает сладкое и приносил. Молча. Просто приходил, и клал. Пошел с ней на роды, потому что она одна боялась. Сидел на даче с детьми. Рвал жилы на работе, чтобы обеспечить семью. Они много лет дружили с родителями и столько же лет были вместе. Для меня он – практически идеал. Он никогда не трепался, просто брал и делал. Не пел романсов, а просто любил… Камень передал, что оба – могучие воины. Ну, насчет Ыха, я не сомневалась, а вот второй… «Что - и принцесска? С его-то тонкими ручками?» - удивилась я. Оказалось, что Ельф – крутой маг. А страховидло – отличный воин. «А силы у меня, как у Хранителя, никакой нет?» Выяснилось, что, таки, есть. Но до проведения особого ритуала в храме, что находится примерно в неделе пути отсюда, она весьма ограничена. Все то время, что общалась с камнем, усиленно делала вид, что увлеклась рассматриванием окрестностей, бормотнув что-то типа «Какая красота! Я никогда такого не видела!» Пришло время тщательно оглядеть поле битвы. Это какая-то башня. Довольно высокая. Но зачем- то вся украшенная какими-то балкончиками, непонятными внешними лесенками, барельефами. На балкончиках были очень красивые перила с резными каменными балясинами, стояли скульптуры и, кажется, стенные фонтаны, как в Эрмитаже. Спуститься по такой стене для меня – раз плюнуть. Вариант с лестницей не подходил – камешек кинул мне картинку, как она выглядит и сколько на ней постов ритуальной стражи. Особенно в день призыва. «Сможешь накинуть на меня какую-нибудь маскировку, когда я спущусь?» - спросила я у добровольного помощника. То, что я не дамся – мне лично кристально ясно. Как говорил один мой знакомый: «Подумай, что может случиться самого страшного? Самое страшное – в драке тебя убьют. Ну, и пофиг!» Действительно: беспросветность возможного существования пугала гораздо сильнее. Я, конечно, видела еще один вариант – притворно смириться, а на самом деле затаиться и вынашивать планы освобождения. Но, мысль даже ненадолго отдать себя во власть этим говнюкам, пугала до усрачки. А если это затянется? Кроме того, может, меня так ограничат в передвижениях, что хер попланируешь? Нет уж, надо драпать сейчас, пока есть шанс. Так и было принято решение совершать немедленный дерзкий побег, пока эти пиздюки не заподозрили, что я вовсе не такая тупая корова, как они рассчитывали. «Камушек, миленький, пообещай мне: если что умертвишь меня, но падлам этим не отдашь!» - попросила я. Точнее даже не так… это сложно объяснить, но мысленное общение не похоже на речь. Оно происходит стремительно и как бы на разных уровнях. То есть, произнося свою просьбу, я одновременно прокручивала перед кристаллом всю свою жизнь, чтобы он понял, почему я так говорю и вдобавок интересовалась уровнем наших возможностей, а также спрашивала, знают ли вражины, что кристалл – не просто магическая вещь, дарующая силу, а вполне разумная личность. Ответ: ужас от моей просьбы, обещание, что до этого не дойдет и мы по-любому вывернемся, сообщение, что существует некий очень болезненный и редко используемый ритуал, но если я настолько не желаю связи ни с одним из Величеств, то он его проведет. Но только в самом крайнем случае. Сказал, что снимет с мага защиту, а второго просто парализуем – на нем защита не стоит. И, нет, никто не знает. Этот секрет известен лишь Хранителям, и то далеко не всем – не каждое существо может синхронизироваться с кристаллом, большинство просто не в состоянии его слышать… Дальше я еще минут пять глупо улыбалась и щебетала что-то маловразумительное вслух, а сама в то же время обсуждала план действий с моим единственным союзником. А потом приступила к выполнению, а то у Ледяного уже морщинки на лобике появились, еще чуть-чуть и начнет про головную боль говорить. - Ну, вы знаете… вот вы говорите – выбрать… - я подошла поближе к Ельфу, на расстояние удара - …но я же ничего о вас не знаю! Вот, Вы! Я резко указала пальцем на страшилу, одновременно посылая обездвиживающее заклинание, Ельф увидев, что неизвестное мне создание хлопнулось затылком о мраморный пол, нелепо взмахнул руками и тут же получил с локтя в челюсть, одновременно – хук туда, где у людей почки. Конечно, его согнуло – щит от физического воздействия не металлических предметов, камень убрал, драться же Ельф был не мастак… так что не успел сориентироваться и получил парочку ударов в открывшуюся шею и коленом в нос, который, к моему глубокому удовлетворению, хрустнул. Я не отказала себе в удовольствии еще немного попинать тело – жаль, камень сказал, что так гада не убьешь… магия, епт! Но кости ему переломала, сколько смогла! Думаю, повредила Ельфу прилично, так как повседневная обувь – гады со стаканами, а била я не сдерживаясь, меня вообще, кажется, начало накрывать истерикой. Но я взяла себя в руки – рано расклеиваться. Надо еще успешно свалить. Так, осматриваю себя – обтягивающие джинсы карманы имеют, но мелкие, туда ничего класть на самом деле не рекомендуется. Еще – футболка, карманов и вовсе нет. Остается курточка – один карман на молнии. Туда запихиваю драгоценный камень. Странно, что нет ни цепочки, ни оправы… сразу пришло мысленное возмущение – насчет того, что это же больно! Кидаю в ответ сведения о пирсинге и модификациях, которые некоторые личности себе делают. Заодно и о татухах. Озадаченное удивление. Я усмехнулась, довольная тем, что озарила еще одно существо светом своей шизы и повернулась к двум неподвижным тушкам. Мое внимание привлекли перстеньки на руках чудовища, и, посоветовавшись с камнем, я парочку стянула. Зло хлопнувшему глазами ушастому пояснила: - Это за моральный ущерб. Вообще-то я бы тебя убила, но эта твоя юбочка ностальгически напоминает мне о родном мире. У меня там, к твоему сведению, остались друзья, а родители так вообще с ума сойдут. А все ты, на пару с Прекраснозадым. Так что лежи, радуйся, что я - добрая и гуманно настроенная к разным тварям девочка. Для подтверждения и закрепления этой мысли, хуякнула его пару раз поддых и по ребрам прошлась, приговаривая: - Бить лежачих подло, зато – удобно и безопасно! Подошла к ограде, забралась на парапет, еще раз прикинула спуск. - Ну, понеслась! Прыжок! В ноги толкается пол балкончика, я пижонски запрыгиваю на ограду, повисаю на руках. Отпускаю конечности, здороваюсь с полом следующего архитектурного излишества, все быстро, четко сосредоточенно. А хули? Я уже давно паркуром занимаюсь, приемы привычные, в задаче, в общем, ничего особенного… Наконец, под моими ногами оказывается земля, я чувствую сильную усталость, но – рано! Срываюсь в бег, камень направляет меня отрывистыми командами, как джипиэс. Ведет в направлении конюшен. «Эй, у нас лошади, как транспорт уже почти не используются, так что я почти не умею!» Каменюка успокоил, что подстрахует и упасть не позволит. Кстати, спросила, как его зовут, оказалось, что имени-то и нету. Предложила имя - Алатырь. Помнить я особо про этот сказочный камень, ничего не помнила, кроме того образа, который был создан в одном фильме – переливающийся такой. Мой кристалл тоже сверкал, правда не так вульгарно как в киношке, а редкими всполохами в молочно-белой толще. Камень согласился принять это имя, а я решила, что пока бегу и делать все равно нечего, можно уточнить, почему он мне помогает. Ведь по идее камню до звезды, где я есть, но этот шепот в голове с самого начала, априори, воспринимался мною, как верный друг. Оказывается, камень связан с Хранителем особым образом. По сути, это симбиоз – разумный минерал питается эмоциями и отдает не особо нужную ему самому магию. Вообще, как я поняла магия – побочный продукт его жизнедеятельности. Так вот – таких камней довольно много, но идеально подходящего Хранителя найти сложно, совсем без человека кристалл «засыпает» - это не смерть, но похоже. Обратимо, только шансов мало. Поэтому, я для камушка - чудо чудное. Самое приятное то, что мы можем общаться на всех уровнях: мыслеречь, передача образов, обмен мыслями напрямую. Ко мне пришло понимание, что подобное – крайняя редкость, поэтому когда Алатырь понял, какое счастье на него свалилось, я перешла из разряда обыкновенных Хранителей, в уникальные. Такого человека жаль терять по глупости, это – невероятная ценность. Сам Алатырь сменил уже довольно много Хранителей. Камень решил начать издалека и в меня, подобно реке в половодье «влился», другого слова не подобрать, поток образов и представлений, повествующий о них. Я даже не знаю, как это описать когда у тебя в голове возникает образ, сочетающийся с эмоциями, иногда – запахами и тактильными ощущениями, иногда – несущий хрупкое настроение, иногда содержащий не оформленную мысль, но смутное, нутряное понимание. Вот иногда общаешься с человеком и понимаешь, что чел – совершенно не годный. Дрянь-человек. Но по пунктам объяснить сразу не можешь – для этого надо подумать, сформулировать. А ощущение, готовенькое – уже есть. Или, вот: совершаешь ты какой-нибудь поступок и чувствуешь: он – единственно верный. Твои же знакомые могут согласиться с этим только после того, как ты разложишь все по полочкам, проведешь тщательный анализ и докажешь, что это действительно было правильно. Но ты-то сама ничего не анализировала! Точнее анализ был, но внутри себя человек слова-то не проговаривает! То есть иногда – да. Прямо сам с собой говоришь, тщательно выстраивая предложения, но чаще – мешанина ощущений, вбитых с детства установок, каких-то чувств, все это бурлит, возникают понятные только тебе опорные слова, и на основе всего этого выдается решение. И вот Алатырь послал именно такой «сырой», только для внутреннего пользования, поток. И я в нем разобралась! Сначала просто поняла – да, будет помогать и никогда не предаст, потому что моя сохранность – в его интересах. Потом все полученное еще раз пересмотрела и, если облечь в слова, то получается так: на определенном жизненном этапе камень понял, что некоторые чувства людям неприятны, даже очень. Сначала это его удивило, ведь он питался эмоциями, они приносили ощущение сытости и удовлетворения, поэтому, любые, были камню приятны. Представители народа кристаллов не были бесчувственны, они испытывали весь спектр эмоций. На это тратилась жизненная сила, которая могла быть взята только у Хранителей. Однако, увязать «вкус» и саму эмоцию, которая его дает, было довольно сложной задачей. Вот, представьте, кушаете вы клубнику, у нее есть вкус, и запах, и консистенция, но какая это эмоция у Хранителя? Фиг его знает! Для понимания этого надо очень внимательно наблюдать за внешним миром, анализировать и сопоставлять. Алатырь в какой-то момент задался этим вопросом и, приложив недюжинные усилия, справился с поставленной самому себе задачей! И тут-то выяснил, что при сильных отрицательных эмоциях с людьми происходят нехорошие изменения. Прежде всего на уровне физиологии. Существо начинало мучиться разнообразными проблемами, психическая устойчивость тоже оставляла желать лучшего и кончалось это либо какой-нибудь травмой, либо болячкой, а в особо тяжелых случаях даже самоубийством. Постепенно Алатырь начал понимать Хранителей все лучше и лучше, и теперь ему было не все равно, какими эмоциями питаться, все отрицательные казались ему «невкусными», кроме того – как можно спокойно есть, если знаешь, что кто-то вредит твоему Хранителю? Поэтому, когда Алатырь понял, что Величества хотят сделать, сразу начал вводить меня в курс дела. Конечно, будь я стандартной женщиной этого мира, сие было бы без толку. Камень подтвердил, что слабый пол действительно соображал туго. Или вообще никак. Так-то, если вдуматься, может, для кого-то оно вообще бы счастьем показалось: из грязи – в князи! Жить во дворце, ни о чем не заботиться – красота! И чего этих дуриков дернуло в другом мире бабу искать? В этот момент мои размышления прервал поток чувств от камня: смущение, раскаянье и извинение. Оказывается, это он сам так подгадил. Призыв позволяет выбрать среди множества людей того, кто подходит для кристалла, а то, оказывается, из всех человеков и других рас, только процентов пять подходят для «симбиоза». И из них лишь единицы могут с камнем хоть как-то общаться. Среди женщин даже не смотрели. И вот хитрожопые Величества нашли Хранителя и возжелалось им получить карманный источник магии. А камушку эта идея ни херусеньки не понравилась, и он растратил последние крохи магии, чтобы подправить подправленное. Результат – вуаля! Я – здесь. После своего признания, камень прислал мне обеспокоенность, это было похоже на трогательное: «Мы еще друзья?» На кристалл я сердиться не могла – все же бедное создание черт знает сколько лет даже поговорить ни с кем не могло! Эти-то два гаврика меня из-за алчности своей дернули – захотелось им новых земель и всего такого. А камень просто представил себе, как после призыва будет минимум лет пятьдесят привязан к тупой курице и… в общем, я беднягу понимаю! Наконец, показалась конюшня, конюха мы просто вырубили и я пошла в стойла, выбирать коняшку. Хм… а они ж расседланные! Что мне делать? Алатырь заикнулся о том, что может выдать мне инструкцию. - Да на кой хер мне твоя инструкция? Я ж к этой скотине даже подойти боюсь, не то, что всякие ремешки на ней затягивать! Ну, не могу! Это ж огромная зверюга! И они все смотрят на меня и ЗАМЫШЛЯЮТ! Для очистки совести прошлась до конца сарая. В самом углу, прикованная к огромному камню ржавой цепью стояла НЕХ. В смысле – Неизвестная Ебаная Хуйня. - Что это за херня? Потрясенно спросила я, рассматривая полуящерицу, получеловека. Оно было чешуйчатым, с четырьмя короткими когтистыми ногами, длинным зеленым хвостом и человеческим торсом с человеческой же головой и руками. Кожа, правда, бледная, но вполне себе розовая. Волосы имели место быть. Зеленые и длинные. Черты лица – похожи на коренных жителей Америки. Ну, как я их себе представляю по фильмам и сериалам: чуть раскосые глаза и немного приплюснутый нос с хищными крыльями. - Сама ты херня! Дура блондинистая! – не замедлило мне сообщить создание, возмущенно фыркнув. Ну, обычно я за словом в карман не лезу, поэтому, подбоченившись, как тетка на базаре, выдала ящеру самую мерзкую ухмылку, на какую была способна: - Я-то может и существо с невысоким интеллектом, зато ты – с ограниченной свободой передвижения! А я – молот в углу видела… наверное, если по цепи навернуть – звенья треснут. Ну, так кто - дурак? - Ты! – безапелляционно заявило существо, но во взгляде блеснула заинтересованность. - У тебя четыре ноги, надеюсь, ты хорошо бегаешь и ты меня покатаешь туда, куда я скажу! Тут очнулся Алатырь. Оказалось, он молчал, пытаясь понять, что, собственно, это значит. Вайверны - воинственная раса. Большинство разумных их опасается. Что делает воин, скованный и в конюшне – непонятно. Магией существо не обладало и Алатырь заверил, что защитить от него сможет, но вот будет ли гордый вайверн подставлять спину для седла? - Что: муж цацку не купил и ты сбежать решила? – ехидно спросил тем временем вайверн, мои слова про бег он гордо проигнорировал. - Не в этом дело. Но, к слову – я совершенно свободна! – пропела я, призывно хлопнув ресницами, и секунд пять любовалась на ошеломленное лицо ящера. Он, конечно, решил, что я с ним заигрываю. Ох уж эти мужики! Самомнение выше крыши! - И хочу такой и остаться. Никаких самцов! Ну, так что, а то меня скоро ловить будут. Думаю, что ворота при таких раскладах закроют. Они же здесь есть? Во всех прочитанных мной книгах, города в магических мирах были окружены стеной и ворота в обязательном порядке закрывались на ночь! Я вообще-то смотрела сверху на город, но насчет стены не помню… - Девочка, – странно ласковым голосом спросил вайверн, немного офигевший от моего потока сознания – ты хочешь только чтобы я тебя довез, куда надо? - Да! - И… все? – недоверчиво уточнил ящер. - А чего еще-то? Мне некогда с тобой возиться, у меня как бы дела! - Ага… а ты в седле-то держаться умеешь? – опять этот ласковый голос! Бля, да со мной все как с придурошной разговаривают! - Конечно, нет! Да, и я тебе не девочка. Зови меня… Чиполлино! – я захихикала, не вовремя вспомнив мульт про Смешариков. Юмор у меня бывает странен и неожиданнен… хихикала я минут пять. - Эээ…скажи- ка мне, Чиполлино… ты всегда так реагируешь, когда называешь собственное имя? - Только в тех случаях, когда это происходит в незнакомом мне мире, в который я попала, потому что два хитрозадых правителя решили схитрить. И знаешь, что еще? В моем мире НЕТ никаких других разумных существ, кроме людей. Так что ты, ящер, одним своим существованием выносишь мне мозг! - Ага… - растерянно протянул ящерицечеловек – ладно, раз время поджимает – я скажу, что согласен. Правда, очень сомневаюсь, что ты сможешь меня освободить… - Мне по всей форме, пожалуйста. Я доверчивый человек, все обмануть норовят, так что давай заключим договор по правилам. - Из другого мира. Как же! – досадливо пробормотал вайверн, я ехидно улыбнулась. Хорошо, что у меня есть Алатырь! От камня в ответ на похвалу пришла теплая радость. - Я, Принц низовий и верховий Юга и Запада, Повелителя Острейших гор и Правителя Плодородных долин, Илия, обещаю помочь… ммм…? – он выгнул бровь и вопросительно глянул на меня. - Виктории Александровне Ромашкиной. Брови Илии поползли вверх, я лишь пожала плечами и улыбнулась, он продолжил. - Виктории Александровне Ромашкиной добраться до цели ее путешествия. Обязуюсь быть верным спутником. Ну, теперь освобождай… Чиполлино? - Да, зови меня так. Это забавно! Я взяла молот, подошла к цепи, пристроила ее на булыжник, к которому она крепилась и, с воплем «Разъебись!», долбанула. Алатырь подсказал, что сталь зачарованная, потому вайверн смотрел на меня скептически, но не без искры надежды в глазах. И я ударила не только физически, но и как бы сырой силой. Опытный маг умеет плести заклинания, направляя магию, я же ни хера не умею. В большинстве случаев Алатырь каким-то хитрым образом, через меня, манипулирует нитями. А я могу только сырцом ударить. Но зато сильно! Звено аж в пыль рассыпалось! Вайверн совсем по девчоночьи ахнул от неожиданности. - Ничего себе! - Да, расхуярить – это я могу. А вот наоборот – хуй, – сообщила я. – ошейник пока трогать не будем, заодно еще один стимул скакать шустрее. Кандалы простенькие… я сейчас… На самом деле это заняло некоторое время, но, наконец, и они рассыпались. Теперь для меня предстояло самое трудное. - На тебе когда-нибудь кто-нибудь катался? - Нет! – вайверн оскалился, я даже чуть не попятилась, но ящер быстро справился с собой, а я решила не обращать внимания. Ну, не нравится ему идея работать лошадкой, а кому бы понравилась? Все же это немного унизительно, тем более, если с седлом. - А, ну да… ты ж Принц… ладно. Главный вопрос – седло нужно? – я с грустью посмотрела на седла и всякую херотень – понятия не имею, как это прилаживать… - Здесь есть модификация. Специально для меня, – как- то ужасно горько усмехнулся ящер, у меня аж сердце заныло. - Прости. Тебе, наверное, неприятно, но дело в том, что я ужасно боюсь лошадей – это же исчадия ада! И ездить не умею. И седло – я уверена! - не смогу приладить… Илия уже споро пристегивал к себе штуку. Когда все было готово, он показал на оградку: - Давай с нее. Ну, или хватайся за луку, но вряд ли… Что там вряд ли я уже не услышала, потому что, схватилась за луку, попробовала на прочность и уверенно закинула себя в седло. Пригнулась к торсу ящера, обняла руками и шепнула в ухо: - Скачи быстрее ветра. Правители будут очень злы, когда очнутся. Нам нужно к древнему храму, где проводится ритуал Камня. Илия фыркнул и сорвался вскачь. Это, без преувеличения, были самые ужасные часы в моей жизни. Меня укачивало, мне было страшно до одури, а потом скучно, воздух свистел в ушах, мелькающие по сторонам предметы сливались в сплошные линии. Несколько раз я и Алатырь вливали в ящера магию, чтобы дать ему силы. Кроме того, на меня навалилось чувство нереальности. Как будто мир – из цветного стекла, хрупкий и немного просвечивает… Пока создание несло меня к пункту назначения, я, чтобы отвлечься от вновь подступающей истерики, общалась с кристаллом. Он рассказывал о мире, своих странствиях, разных созданиях. Половину я не запомнила, о чем и сообщила. «Потом повторю. Еще не раз. Мы теперь вместе надолго!» Алатырь сказал, что может существенно продлить мне жизнь. Стены не было. Город был слишком велик. Наверное, мастера фэнтези подразумевали небольшие города. Ведь никому не пришло бы в голову обносить стеной, скажем Питер, или Москву. Я имею в виду – не исторический центр, а ВЕСЬ город. Этот город был не меньше, чем наши мегаполисы. Хорошо, что Башня Призыва была с краешка, а не в центре, а то потратили бы весь день на шатания по улицам. Мы все равно скакали почти полдня, для того чтобы оказаться на полях, которые начинались сразу за городом. Периодически попадались небольшие деревеньки, которые, как я понимаю, эти самые поля окучивали. На некоторых паслись стада чего-то, что мне не удалось как следует рассмотреть, так как мы ехали довольно быстро. Дорога была оживленная, многие торопились, поэтому своей спешкой мы внимания почти не привлекали, а насчет внешности позаботился Алатырь: создал иллюзию, что Илия – простая лошадь, а я – ничем не примечательный мужичок. К вечеру мы остановились. - Э-э-э… Илия, здесь же поля кругом и ни одного дерева, чтобы хоть схорониться. Ты чего – здесь ночевать собрался? - В деревне это делать опасно. Будь я один, ни за что не попросился бы к людям на ночевку. То, что все на виду, имеет свои преимущества: к нам тоже незаметно не подобраться. Кроме того – ты ж магичка! Придумай что-нибудь… потом, я, хоть и выгляжу как ящер, теплокровный. Прижмемся друг к другу – вот и тепло! Я брезгливо покривилась, а Илия нахмурился: - Ты ж весь день за меня держалась, неужели тебе противно, что я не человек? - Бля, да это-то тут при чем? Просто не люблю, когда до меня дотрагиваются! Вообще-то чешуя – это плюс, был бы ты людем, меня бы давно уже корежило, а так – ничего… - Я не понял, но ладно… Илия начал расседлываться, а я при помощи камня вызвала наверх воду. Получился маленький фонтанчик. С наслаждением умывшись и напившись, подумала, что надо бы пожрать, а нечего… Алатырь подпитал меня чистой магией. Это как питательная капельница – с голода не сдохнешь, но желудок липнет к позвоночнику. За день я умаялась до невозможности, зад болел дико, правда, как только я об этом подумала, Алатырь всполошился и привел все мои мышцы в порядок, так что я скинула куртку и немного поотжималась, сделала растяжку, попрыгала. - А на хрена ты прыгаешь? Ты танцуешь? – с сомнением вопросил Илия. - Блять, ну ты сам- то как думаешь? - Если бы ты была мужчиной, я бы сказал, что ты воин… возможно, какой-нибудь экзотической техники… Я понятно сказал? Надо объяснить, что значит «экзотическая»? – он так серьезно это спросил, с таким ехидством во взгляде, а день был такой тяжелый, что истерика-таки меня накрыла. Специфическая. - Защищайся! – прорычала я, прыгая. Удар ногой с подпрыгом, он невероятно изгибается, у людей торс так не гнется, и уходит. Когтистая передняя лапа, пытается подсечь ноги, одновременно бьет двоечку. Ставлю блок кулакам (Бля! Больно!), от лапы успеваю уклониться. Ухожу в глухую защиту. Секундная заминка с его стороны, бью снизу в корпус. Делает такое лицо, будто и не почувствовал – вполне возможно – там такие мышцы! Каналья! Обидно, епт! Включаются мозги, я начинаю искать его слабые места. При такой-то туше, вайверн должен быть неповоротлив. Начинаю вытанцовывать вокруг него, пытаясь зайти сбоку, его удары неприятно отдаются в голове. Уже начинает немного звенеть в ушах. Я точно знаю, что бьет он не в полную силу и это – скорее игра, чем настоящий бой. Да и будь все всерьез – не стала бы я нападать на эдакую махину: только с палкой и то сзади! Хотя по росту он ненамного выше меня – лапы ящера полусогнуты, к тому же сами по себе довольно короткие. Я, конечно, понимаю, что могу все прекратить, но природное упрямство не позволяет сделать этого, хоть немного ему не наваляв. Поэтому я уперто веду борьбу за плоскость. Выждав, когда ящер немного выдохнется, начинаю бить тройки с крюком. Хорошим таким, на полную силу. Неожиданно крюк проходит, прямо в ухо! Блин, я не ожидала, потому вложилась по полной. - Ой, черт! Чего ты не прикрылся, туповина, я ведь не успела придержать! Со всей силы влепила… Эй! Ты живой? Илия ошеломленно трясет головой: - Блять… - Не тошнит? – да, вот такая я заботливая… - Вроде, нет… ты совсем ебнутая? Чего кидаешься! А если я тебе со всей дури? – зарычал Илия, оскаливаясь, делая шаг ко мне. - Щиты не пробьешь, а я тогда наверну магией. Как думаешь, что от тебя останется после этого? – создаем вместе с кристаллом классический фаейрбол. Эмоции у меня так и хлещут, поэтому магии камень выработал много. Я скалюсь не менее безумно и в данный момент вполне готова выполнить свою угрозу, пусть вайверн мне и нравится, но нервы-то не канаты! Я вообще плохо на стресс реагирую, а тут уже не стресс, а переколбас всего моего привычного мира. Вайверн угрозу оценил, как и мой психованный вид. Нахмурился, примирительно поднял руки: - Понял-понял. Что это вообще было? Ящер потряс еще немного головой и присел на задние лапы. Потом подумал и на передние тоже лег. Его шикарный хвост медленно скользил, вычерчивая на земле параболы. - Ты у меня спрашиваешь? – шарик я убрала, но адреналин все еще бурлил в крови, так что второй виток мордобития был возможен – Ты все время меня подкалываешь. Думаешь, я похожа на ваших дамочек? Объясняю для тупых – у меня был до хера неудачный день – я потеряла связь со всеми своими друзьями, родными и вообще своим миром. Здесь у меня ни дома, ни работы, мне придется налаживать жизнь с нуля. А еще я очень опасаюсь, что их величества не усвоили довольно четкое «нет». Может, конечно, это все и к лучшему, но все равно нервирует. Обычно я не кидаюсь на людей. Если меня не злить. А сегодня меня не просто разозлили, а прямо-таки довели! Теперь уловил суть моего плохого настроения? - Так что теперь – слова тебе не скажи? – раздраженно фыркнул вайверн, но посмотрел с опаской и переплел руки на груди в вызывающе-защитном жесте. - Только не сегодня. И – я знаю слово «экзотическая». А еще много других слов. Читаю, пишу, считаю. И неплохо соображаю. За единственным «но» - плохо знаю твой мир. Но наебывать не советую! Илия замялся и начал нервно вырывать клочки травы ногами, я завороженно наблюдала, как сильные лапы, покрытые блестящими твердыми чешуйками сжимаются и обрывают зеленые стебли. На месте разрывов появляются белые капельки. Трава, между прочим, совсем не такая, как на Земле. Хотя, я не ботаник, может, у нас где-нибудь нечто подобное растет – широкая, мясистая, глянцевая, тёмно-зелёная по цвету. Испещрена почти черными прожилками. И запах сразу пошел приятный, но не травяной - не такой, как от обычной травы. А как будто специя. Уже успело стемнеть, а я и не заметила – Алатырь подправил мне зрение, поэтому тьма не стала мне помехой. «Чего не вмешиваешься?» - усмехнулась я, обратившись к камню. – «У меня ж шифер слетел! А вдруг бы я его зашибла?» Камень ответил в том смысле, что ему похеру, даже если я разнесу всю планету, главное, чтобы сама была довольна. Я посмотрела вверх на небо, где уже горели звезды… - ТВОЮ МАТЬ! У вас что – две Луны? Блять, они же и зовутся, небось, по-другому… - Это светила. Зовутся Глаза Зверя: Левый и Правый, – с готовностью ответил вайверн, а я не могла оторвать взгляда от неба. - Оригинально… хорошо, что я астрономией не увлекаюсь, а то бы еще один шок был… а так - ничего… - пробормотала я кружась, и осматривая россыпь звезд. Конечно, «ковшей» - единственное, что я различаю, не нашла. Может, они просто под другим ракурсом? Впрочем, неважно. Алатырь передал, что Илия хочет сказать мне что-то важное. - Так как мне тебя звать? Чиполлино? – ящер замялся и отвел глаза. Будто ему было неловко от того, что он сейчас должен будет сказать. - Викой зови. Насчет Чиполлино – это такая шутка, понятная мне одной… ну, может, еще одному существу. Давай, не тяни кота за хвост. Хочешь снять ошейник, потому что у тебя есть хозяин и если он подберется достаточно близко – сможет тобой управлять? - Еще неприятнее. Я – Младший Муж, – сказал и застыл. Смотрит на меня напряженно, губы аж побелели так их сжал, а я глазами хлопаю. Алатырь с объяснениями тут как тут. Оказывается, для его народа это – несомненный позор. Значит он – ниже по статусу, во всем подчиняется и чуть ли не на правах раба. Что объясняет цепи и все такое – наверное, Илия бунтовал… я внимательнее, чем раньше присмотрелась к… парню. Все равно воспринимаю его как человека, личность. Сначала мне показалось, что ему лет 20-25. Взрослый. Ехидный. Сейчас он немного растерял свои колючки и мне начинает думаться, что ему намного меньше. Просто в последнее время пришлось нелегко, что и оставило свой отпечаток. Илия неловко шевельнулся, я вынырнула из своих размышлений и поняла, что он ждет моей реакции, досадливо махнула на него рукой: - Ну чего ты смотришь с такой тревогой? Говорю же: я - не отсюда. Мне все равно, кто ты там. Но, я так понимаю, что брак — это еще и магическая связь, образованная сначала, когда ты подтвердил свое согласие, а потом в процессе консуммации? - Не было согласия. А уж консуммации – тем более… - хрипло произнес Илия, дернув уголком рта. – Меня так и не заставили согласиться, - с мрачным удовольствием сообщил он. - Ладно… все стремнее и стремнее, – я села по-турецки напротив вайверна и уставилась на смутившегося юношу с немалым интересом. – А давай так – ты мне сейчас все расскажешь, а я тебе помогу? - Зачем тебе это? Я и сказал-то только потому, что за мной верняк погоня будет, я вроде как тебя своим молчанием подставляю... – ящер скривился в ядовитой усмешке. - А твой муж – который? Такой - страшный на мордель, с ушами и в юбке? Или красавчик с длинной волосней? – с любопытством поинтересовалась я и даже руками заскребла от нетерпения. - Прекрасный Лель. Понравился? Может, заберешь? – наклонил голову Илия и глаза его заблестели. - Я ему нос сломала. И ребра, несколько… может, еще чего… - радостно сообщила я - Ты знаешь, он меня начал бесить с первого своего слова. Надеюсь, ты не испытываешь к этому говнюку тщательно скрываемых от самого себя романтических чувств? - Нет, - Илия прикрыл глаза, пряча чувства, но я успела увидеть болезненный блеск, это точно не жалость, но что-то еще есть, кроме злости и ненависти. – Ладно, раз интересно тебе, слушай. Только я вкратце, не хочу вспоминать. Он помолчал немного, потом начал рассказывать про свой народ и его обычаи. - Иначе не поймешь, - пояснил вайверн. Родиться Илии не повезло в венценосной семье, да еще и первым сыном. Был бы он каким-нибудь пятым, может, не так бы все сложилось, но, он выходил наследником. А наследником быть не мог. Точнее, мог, но это навлекло бы на семью страшный позор. Дело в том, что почти все монархи были ярко-алыми воинами. Цвет у ящеров – это не просто окрас чешуи, а свидетельство характера и склонностей. Алый – сильный, яростный воин. Этот цвет считался королевским, да еще профессиональные солдаты часто были подобного цвета, правда, не такого яркого, как правители. Далее: синий - склонные к наукам и разнообразным экспериментам ящеры с логическим складом ума, педантичные, внимательные, сосредоточенные на работе. Были вайверны, нацеленные на спокойный размеренный труд и уют семейного очага, были авантюристы, адреналиновые наркоманы, не желающие связывать себя узами, а зеленые, которые, кстати появлялись довольно редко, считались мечтателями – стихосложение, живопись, музыка – вот их стезя. Правителю, конечно, на фиг это все не пригодится, но на то советники и надобны! Родители готовили младших, ядрено-красных близняшек, в помощь будущему королю. Детей воспитывали соответственно цвету, однако, Илия, к огорчению родителей, никакого интереса к искусствам не проявлял, музыкального слуха у него не было, рисовал весьма посредственно, зато любил книги и много времени проводил на плацу, последнее, впрочем, без видимых успехов. Во всяком случае, младшие братья делали гораздо более впечатляющие успехи. Но это все еще было ничего. Со всеми этими странностями еще можно было бы смириться. Однако, когда Илие исполнилось пятнадцать, случилось страшное – он впервые превратился в человека. И всем все стало ясно. Такое иногда случается среди вайвернов. Оборотни. Их окрас ни о чем не говорит, у них нет определенных гарантированных способностей, и многие из них бывали безумны. Поэтому оборотни считаются дефективными и уж конечно теперь-то никто не собирался делать Илию королем. Если бы представилась возможность, он скрыл бы свою постыдную способность от семьи, однако, невезучий вайверн обратился на глазах монарха и нескольких придворных. Несчастных лизоблюдов, узнавших тайну принца, тут же пустили в расход, чтобы не болтали, а Илию все время держали чуть ли не под арестом, а через год, сразу как стало прилично, насильно женили на Леле и выслали жить с мужем. О том ужасе, что пережил несчастный мальчишка, у которого вся жизнь разрушилась в одночасье, отвергнутый и преданный родными, Илия умолчал, а я прочитала все в блестящих от непролитых слез глазах. Он боролся, как мог – пробовал бежать, но его ловили и нещадно пороли, хорошо, что ящеры быстро заживают. Пытался поговорить с отцом или матерью, выторговать себе хотя бы не Леля, а какую-нибудь хорошую ласковую принцессу, но его не слушали – Лель был выгоден с политической точки зрения. Когда состоялось бракосочетание, Илию пришлось опоить, в такой ярости он был. Младший муж! Неслыханно! Нескольких слуг он зашиб до смерти, хотя они-то как раз были не виноваты, но доводы рассудка как-то перестают работать, когда собственные отец с матерью обрекают на почти рабство. Несмотря на почти невменяемое состояние, не укрывшееся, конечно, от придворных, свое согласие ящер так и не произнес. Прекрасный Лель был оскорблен, но выразил свое недовольство только в супружеской спальне, грубо взяв опоенного и не способного на сопротивление супруга. Магическая связь так и не возникла. Волшебство нельзя обмануть – вот если бы Илия все же согласился, пусть и под давлением, тогда другое дело, а без согласия даже изнасилование не помогло – магия брак не признала. Конечно, это не остановило ни правителя ящеров, ни Леля. Это бедняки тут же считают брак расторгнутым и мужа-насильника кидают в тюрьму, если подобное открывается, а монархам закон не писан… - Ты бы знала, Вика, как я его ненавижу! – шептал Илия с искаженным лицом - Он все время издевался надо мной с этими своими язвительными полуулыбками. Черт! Я уже почти с раскаянием смотрю на синяки, начавшие проявляться на его теле. «А давай его полечим, что-то у меня слишком хорошее воображение и мне его жалко!» - обратилась я к притихшему Алатырю. Камушек мой – умничка. Без возражений – раз! И вылечил. Правда, вайверн так погрузился в неприятные воспоминания, что даже не заметил. - Илия! - Позвала я и ящер, вздрогнув, вынырнул из прошлого – А мне этот хлыщ сразу не понравился, что-то как увидела, так уебать и захотелось. А чего насчет второго скажешь? Ты этого Ыха знаешь? - Он правитель севера, они называют себя йети… На этом месте я хмыкнула, как забавно выходит! Илия продолжил: - Говорят, он умный и хитрый. Подданные его любят, многие столетия королевство вело войны, что не способствовало процветанию, Ых первый монарх, который пытается в первую очередь наладить жизнь йети, а не упивается бездумно походами. - Мне он показался менее мерзким, чем твой супружник, я его даже не особо пинала. Я потянулась к Илии и коснулась кончиком пальца ошейника, Алатырь пропустил через меня тщательно сплетаемую все это время волшбу, и полоска металла осыпалась искрами. Теперь Лель не сможет управлять вайверном, даже если нас догонит. - Знаешь, когда я получу силу, я могу взять тебя с собой, – произнесла я задумчиво. - Мне же нужен спутник. Вместе будет веселее. Попутешествуем маленько, подкопим деньжат, потом осядем в каком-нибудь симпатичном маленьком городке… - Да за каким огром тебе спутник? – удивился вайверн. - Ну, мне так будет спокойнее… - Вообще предложение весьма щедрое… только условие: чур – не драться! - Договорились! Мы торжественно пожали друг другу руки. *** Первые несколько дней мы успешно продвигались вперед, в деревни не совались, ночевали на просторе. Я уж было начала успокаиваться, да и Илия немного оттаял, начал улыбаться и шутить. И тут Алатырь проебал засаду и нас поймали, словно котят. Вайверна спеленали сетями, меня оглушили волшбой и тут же надели антимагические оковы. Звякнули, застегиваясь на руках кандалы, меня передернуло от чувства унижения, но я не позволила этому ощущению разрастись, легко переплавляя его в ненависть и злость. Абсолютно беспомощную, не находящую выхода, а потому горькую, словно полынь. Я до скрежета сжимала зубы, удерживаясь от жалких, невыполнимых угроз. Видела, как бьется в путах Илия, как Лель отнимает мой кристалл… Мне хотелось рыдать, хотелось убивать, хотелось, чтобы мои эмоции стали вещественными и, удушающим черным газом, жалящими осами распространились вокруг. От силы моей ненависти, казалось, меркнет свет, как они вообще смеют дышать, когда я ТАК хочу, их мучительной смерти? И где-то в этом месте я понимаю, что меня обложили, как волка красными флажками. Не вырваться. От этой мысли ужас прокатывается по всему моему телу, приподнимая волоски и заставляя рассыпаться холодные мурашки. Больше всего на свете мне хочется хоть как-то подгадить своим врагам. Любой ценой. Я даже вполне готова сдохнуть, из чистого злого упрямства, просто, чтобы все их усилия пошли прахом, просто чтобы не достаться никому. Во мне предостаточно едкой тяжелой гордыни, и жгучего гнева, и детского максимализма, я знаю, что брошу свою жизнь, как отслужившую ветошь. В огонь. Не сомневаясь, без сожалений на волне этой темной стороны. Внутри меня клубится тьма, я ее чувствую, как никогда раньше, меня разрывает и корежит от ненависти – единственное, что пока удерживает меня от смерти, назло врагам, горькая мысль, что я исчезну, а они будут жить. Я чужак в этом мире – никто даже не отомстит за меня. Эти мрази спокойненько продолжат жить, а я хочу заставить их страдать – как минимум. Лучше – убить! И еще один мой якорь, точнее – два якоря. Илия и Алатырь. Как мой кристаллик без меня? Что станется с храбрым, гордым вайверном, когда он снова попадет в руки чудовища? «У меня есть возможность нам всем помочь» - прошептал Алатырь. Ритуал. Очень болезненный. Страшный. Камень так и не сказал, в чем его суть, наверное, что-то настолько кошмарное, что он не верил в мое добровольное согласие, знай я все подробности. Соглашаюсь не раздумывая – плевать. Мне уже на все плевать, кроме желания, чтобы последнее слово было за мной. Не дамся. Нет. Кристаллу только и нужно было мое согласие. Никаких приготовлений. И даже антимагические побрякушки и то, что его у меня отобрали – ничего не решало. По телу полоснуло болью, я согнулась и застонала сквозь зубы, Лель начал что-то говорить, но я уже не понимала, что. Боль была ужасающей, выламывающей. Первые мгновения я еще пыталась молчать, сцепив зубы, мне не хотелось орать под изумленными взглядом Леля и Ыха, но ощущения были такими, что уже через секунду я забыла о куче непрошенных зрителей и заскулила, а потом выгнулась и полноценно закричала. Я забилась в цепях, не обращая внимания на зловещий хруст суставов. Кажется, Лель попытался подойти, но внезапно выросла вращающаяся вокруг меня сфера, которая его не пустила. От белых вспышек перед глазами я совершенно ослепла, от шума крови оглохла. Кожа начала лопаться и расползаться, кости ломались и острыми пиками вылезали наружу, что-то потекло по щекам и я с ужасом поняла, что это мои глаза, но, по крайней мере, теперь мне не видно своего собственного истерзанного тела. Боль стала какой-то уже совершенно запредельной, не думала, что такая бывает, я пыталась пропустить ее через себя, концентрируясь на цели. Убить обидчиков. Наказать. Помочь друзьям. Убить. Защитить. Убить-убить-убить-убить! Мне было жалко себя, но еще сильнее я злилась на тех, из-за кого мне приходится через все это проходить и в какой-то момент боль переплелась с яростью и ненавистью, а потом… внезапно мне стало счастье! То есть престало быть больно. Это было ошеломительно хорошо, даже остатков боли не чувствовалось, как будто ее вообще не было. Совершенно. Я осторожно открыла глаза, осмотрела себя – все на месте, только, похоже, я немного изменилась внешне, на это намекали длинные, по колено, волосы. Но это пока мало меня волновало, в первую очередь я проинспектировала себя на предмет повреждений. Ничего. Ровная, гладкая кожа, но, почему-то я голая. Огляделась и с удивлением увидела клубящуюся тьму, льнущую к моим ногам и извивающуюся красивыми, будто рисованными, завитками. По моему желанию она обернулась вокруг меня, превращаясь в обтягивающее черное платье, змеящееся щупальцами по подолу. Ощущалось оно как мягкая прохлада, что, учитывая мое горячее тело, было приятно. Голова была немного пустой, мыслилось заторможено, только проделав манипуляции с «платьем» я догадалась, что цепей и кандалов как не бывало. Так же, как и Леля, Ыха и отряда – только топот лошадей вдали. Я зло усмехнулась – пусть бегут, теперь они от меня никуда не спрячутся, ведь я теперь… а кто я, собственно? Прислушалась к собственным ощущениям и с удивлением поняла, что могу ощутить каждого смертного в этом мире. Знаю все о любом живущем создании… - Так… - растерянно произнесла я в пространство – кажется, я – бог. Ну, или дофига сильный маг… Алатырь! Он-то точно должен знать! Я нащупала разумом кристалл, он все еще лежал в седельной сумке Леля. Но не долго – я «дернула», и камень оказался в моей ладони. Тут вспомнила об Илие. Его Лель, паршивец, так же попытался забрать – тянул за собой на веревке. Сначала хотела «дернуть» так, чтобы Ельф полетел с коня кубарем, но стало жаль животное: вайверн был привязан к поводу, так что в первую очередь уронило бы коня, а он-то тут при чем? То, что подобные трюки мне по силам, я не сомневалась, но обижать коняшку не дело, поэтому веревку разорвала и переместила нервно забившегося вайверна к себе. А Лелю шепнула: - Я найду тебя везде. И ты поплатишься. Лель вскрикнул и огляделся, тончайшие жгутики тьмы нарисовали в воздухе абрис моего лица и истаяли через мгновение, будто их и не было… Правитель побледнел и пришпорил коня. Я послала за ним мой тихий смех. Такое мерзкое маньячное хихиканье. Оно теперь будет его преследовать дня три, пусть понервничает для начала, а я придумаю что-нибудь такое… веселенькое. С изюминкой, да. Просто убивать мне расхотелось, желалось поиграть с жертвой, так чтобы в конце он принял смерть как избавление… да, надо подумать! Продолжая тихо хихикать я повернулась к Илие и удивилась страху в его глазах. - Чего? Это все еще я, Чиполлино! – моя бровь в недоумении взлетела вверх, я криво улыбнулась, но застывшие черты вайверна ни на йоту не расслабились. - Что-то не уверен, - с видимым усилием прохрипел он. - А что поменялось? – спросила я с любопытством - Вы ощущаетесь по-другому. Я почти физически не могу говорить «ты», мне хочется упасть перед Вами на колени. Ваша сила… давит. И если раньше я Вас только немного опасался, то теперь - полноценно боюсь. Вы - Бог, моя Госпожа, и это несомненно. Я прислушалась к себе, вспомнила про мифы древней Греции… там чуваки тоже – оп! И в дамки! Вот интересно, как они справлялись с новоприобретенной силой? Нужно же еще научиться ею пользоваться! А храмы? Я появилась! И чего, люди сами в тему врубятся, или мне надо кого-то находить, являться, устраивать свою божественную жизнь, завоевывать электорат, копить бонусы… и вот еще - чем больше людей в тебя верит, тем лучше? Больше сил и власти? А когда я познакомлюсь с другими? И – ой, я волнуюсь! В общем, я задумалась и поняла, что мне нужен помощник. И консультант по поводу моих возможностей. Но сначала Илия. Вайверн замер на том же самом месте, куда я его опустила, когда перенесла. Это не есть хорошо. Парень выглядел испуганным, глаза тревожно блестели. Я притронулась пальцем к его лбу, к коже прилипла капелька тьмы, быстро впиталась и пометила моего первого жреца узором. Вайверн вздрогнул и взглянул на меня более осмысленно – теперь он не испытывал того давления силы, что раньше. - Илия, твоя семья предала тебя, буквально продав в брак, твой муж – не уважает и причиняет боль. У тебя нет друзей, профессии и даже навыков самостоятельной жизни. – с каждым моим словом вайверн мрачнел. – А мне нужен Верховный жрец. Кто-то, кому я доверяю, кто мне нравится, кто-то, кому я нужна также, как он мне. Я дам силу. Тебя будут уважать и бояться. Никто никогда не посмеет обидеть. А ты мне поможешь – построишь храмы, научишь людей мне молиться, подберешь жрецов. Обряды какие-нибудь придумаешь. Что скажешь? Илия беспокойно завозился, устраиваясь поудобнее: - А чего Вы бог? Я задумалась, и правда… я уже задавала себе этот вопрос в первые мгновения, и даже не смогла точно определить, бог ли я… Но чем больше проходило времени с момента превращения, тем больше знаний о новой мне появлялось в голове. Они просто приходили ниоткуда. Наверное, это хорошо, что сведения вливались в меня так неспешно, а то от переизбытка информации можно было бы тронуться. И уж точно это было бы весьма неприятно. А так – будто тоненькая струйка втекала в меня медленно и нестрашно, постепенно наполняя всеми необходимыми сведениями о новой жизни. - Справедливого возмездия. Покровительствую дружеским узам. Защищаю обиженных. Теперь я понимала, что так случилось именно из-за обстоятельств моего превращения, если бы я была в другом настроении и меня не сжигала ненависть, могла бы быть богиней чего-нибудь более светлого, правда бог Любви, в этом мире уже был, но все-таки не обязательно же я бы стала темным богом. Я взглянула на тени, жмущиеся к моим ногам, на клубящийся подол и вздохнула. Вот не любила же никогда чернуху! А теперь у меня не жизнь будет, а ужастик, причем я – в роли главного чудища! Потому что до кучи я бог и еще кое- чего: - А еще я бог смерти. Вот такой пиздец. – я еще раз вздохнула и посмотрела на приунывшего Илию – Не думай, что мне это так уж приятно, но зато, ты сможешь жить весьма и весьма долго! Я погладила ящера по плечу, в жесте дружеской поддержки, а он дернулся и вскинул на меня белые от испуга глаза. - Ты чего? Я вообще-то приободрить тебя хотела! – растерялась я. Потом направленно пожелала передать через прикосновение ласку и поддержку, снова дотронулась до Илии, на этот раз ящер смог улыбнуться мне в ответ. - Так что? - А разве я могу отказаться? – улыбка, на мой взгляд, стала немного напряженной, а уж затаенная горечь в уголках губ, мне тем более не нравится. - Не заставляю. Но уговариваю. Что тебя смущает? Предложение-то хорошее! – я села прямо на траву напротив вайверна. - Ритуалы, посвященные темному богу, обычно кровавы, – мрачно сказал Илия – не хочу никого убивать! - Нет, жертвы мне точно не нужны, за кого ты меня принимаешь! Я же бог справедливости, не забывай! Достаточно молитв. А еще хочу, чтобы жрецы были воинами. Знаешь, такими, кто приходит на помощь всем обиженным и униженным, - начала мечтать я, даже руками замахала. – и чтобы храмы стояли везде и любой мог зайти и попросить моей помощи. Только не всякая хуйня – типа одна баба у другой мужика увела, или кто-то на улице толкнул, а серьезные вещи. Вот, как у тебя и Леля. О! Кстати! Я на твоего мужа сильно сердита. В связи с чем вопрос – насколько сильно ты его ненавидишь? Илию передернуло, он мрачно взглянул на меня и вытолкнул через сжавшееся от гнева горло: - Хочу его смерти. Он меня изнасиловал. Унижал. Выпорол. И, в конце концов, заявил, что я – неразумное животное, мне самое место среди лошадей: он приручит меня и будет ездить. Язык грозился вырвать. - Илия! – прикрикнула я, нахмурившись – я же тебя читаю, как книгу! Кончай заливать! Первое – ты его хочешь. Второе – он тебе нравится, несмотря ни на что. Вайверн яростно замотал головой, но я взяла его лицо в ладони: - Разумные часто врут сами себе. Ты и сам это знаешь. Ни к чему хорошему подобный самообман не приводит. Давай сделаем упражнение: ты закрываешь глаза, и представляешь, что Лель умер. Неважно как. Тебе стало спокойнее? - Нет! – быстро и не задумываясь. – Хочу, чтобы он мучился и страдал не меньше меня. - Ладно. Теперь он, замученный, умирает, и с последний вздох тратит, проклиная твое имя. Нравится? - Нет. – Илия посмотрел на меня озадаченно – Не совсем то, чего я хочу. - Тогда так – он осознал, раскаялся, лежит в твоих объятиях? - Такая скотина раскается, как же… - помрачнел вайверн, но во взгляде появилась надежда. - Может, добиться этого будет и непросто. Однако, следует признать: ты ведь хочешь его? - Временами он вел себя почти нормально, а потом опять слово за слово, мы ссоримся, он ярится и делает со мной что-нибудь мерзкое, – вайверн поморщился и сжал губы. Я – Бог. И это очень странное ощущение. Лель сейчас скачет к себе, опасаясь использовать порталы, ведь для бога искривить пространственный тоннель – ничего не стоит. Расстояние, разделяющее нас, все увеличивается, однако, для меня оно не является препятствием. Я незаметным туманом проникаю в его сознание, листаю воспоминания. Нет, Лель не подлец. Да и жестоким его назвать трудно. Просто два мальчика не сумели поговорить. Случается. - Илия, на самом деле, то, что между вами произошло - во многом результат банального недопонимания. Я сейчас вижу, что могло быть совсем иначе… Он тебя оскорбил и это, конечно, нельзя оставить безнаказанным, но будь же ты мудрее. Можно повернуть все так, что он и наказание понесет, и урок для себя извлечет. Вроде, он не безнадежен. У него слишком много всего наверчено внутри, Лель запутался… но насчет сломанного носа я все равно не жалею! Хочешь, отдам его тебе на перевоспитание? - Хочу. - НО я могу отдать его, только своему Верховному Жрецу. М? Вайверн нахмурился: - Точно никаких человеческих жертв? - Все в рамках восстановления справедливости. - Тогда я согласен, моя Повелительница. - Отлично. Давай я расскажу про одну штуку, которую придумала для Леля, думаю, тебе понравится. *** После разговора с Илией, мысль моя вернулась к кристаллу. Камень обладал нешуточной магией, следовательно, не заметить погоню не мог. Значит, промолчал нарочно. Как ни горько это осознавать, но Алатырь специально поставил меня в такую ситуацию, в которой я добровольно пойду на ритуал, да еще и радоваться буду такому удачному выходу. Мотивы, покопавшись в новопоступившей информации, вычислить несложно: получать энергию кристалл может и от бога, преимущества же моего превращения в бессмертии. После ритуала, наши энергоканалы намертво спаялись, так что без питания камушек не останется. Зато теперь Алатырь может не волноваться, что кто-то убьет меня или нанесет еще какой-нибудь вред. Так, как подобные мне Хранители - это невероятная редкость, камешек поспешил обезопасить себя от случайностей. При этом мое мнение, конечно, не учитывалось. Он ведь так и не объяснил подробно, ЧТО это за ритуал. Напрашивается вопрос – а почему он не провел его сразу, я же была готова? Ответ – так, как это – до фига больно, «клиент» мог передумать в процессе, что привело бы к неминуемой гибели. Честно говорю - если бы меня не прижало, я бы отступилась. Особенно после того, как глаза вытекли. И, может, вообще бы не согласилась на всю эту байду. Сложно назвать такое поведение камня однозначно направленным во вред. И все же я совершенно не терплю именно таких штук – когда мной управляют исподтишка. На меня сразу накатывает. И еще один момент очень сильно бесил: так, или иначе, но завести нас в засаду – это предательство. Оправдания у него, конечно, есть… но меня прямо-таки распирало от злобы, просто трясло. Не знаю, с чего это, раньше настолько неуправляемой ярости за собой не замечала. Камень все это время вел себя тихо, словно мышь под веником, но на прямое обращение не ответить не мог, и, когда я рявкнула «Алатырь!», подал голос: - Тебе так лучше. Это… вообще не следовало мне говорить. Моментально так нахлобучило, что аж черные пятна в глазах. - Ах ты, хитрозадый хуегрыз! Ты с чего это взяла, каменюка лежалая? Ну, все! Ограничу тебя в пище так, чтобы ты находился на грани, но не соскальзывал в небытие. Тебя будет преследовать голод. День за днем и час за часом. Я окружу тебя щитом, ты не сможешь видеть внешний мир, не сможешь общаться, каждую минуту своей жизни ты будешь одинок, слеп и глух – это ли не то, чего ты боялся? А потом, через вечность, я, может, верну тебя. И ты будешь ждать, когда я прикоснусь к твоему разуму каждую секунду своего полного страданий существования! Алатырь попытался что- то сказать, но я уже начала приводить приговор в исполнение. Вообще, хорошо, что не пришибла… Хватило меня ровно на два дня. Даже стыдно стало: и чего я так завелась? Подумаешь, зенки лопнули… Придумала новую штуку. Он же камень? А что, если дать ему человеческое тело? И забавно и ему – новые ощущения! Все же эта идея с полной изоляцией довольно жестокая, мне стало жаль камушек, я прощупала его и нашла отчаянье, раскаяние, страх, подбирающуюся панику. Интересно, как выглядит истерика у кристалла? Хотя, не настолько, чтобы заставлять его через нее пройти, я же не живодер! Вздохнув, перенесла себя на милую зеленую полянку в какой-то лес. Я, конечно, могу это делать в любом месте, но раз уж теперь имеется возможность беспрепятственно перемещаться по миру, почему бы не предаваться размышлениям о новом теле Алатыря в каком-нибудь приятном месте? Посреди полянки был материализован пенек с причудливо изогнутыми корнями и ровным срезом. Так как сей предмет был просто вытянут наугад, выбранный среди сотен собратьев, перед тем как опустить божественный зад, внимательно оглядела импровизированный стул и, не найдя жучков-паучков-змеек, уселась и принялась разглядывать кристалл. Он белый. Значит, пусть новое тело будет со светлой кожей и почти белыми волосами. Так, глаза… ну, это просто: либо голубые, либо зеленые. Лучше, наверное, голубые – люблю этот цвет. Строение тела… нужно сделать сложный выбор между кавайным мальчиком и брутальным качком. Крепыши мне нравятся, но рядом с ними я чувствую себя неуверенно, так что быть Алатырю хрупким вьюношей! Мысленно выстраиваю тело – ключицы, острые плечи, перевитые мышцами руки, тоненькие, едва заметные волоски на руках и ногах, мягко очерченные кубики на впалом животе, выпирающие тазовые косточки, длинные ноги с выраженной икрой и тонкими щиколотками. Ровные, длинные пальцы на руках и ногах, цепочка позвонков. Круглые ягодицы. Немного неловко, но из песни слов не выкинешь – пусть член будет средних размеров, не фиг всяких злыдней писюкастых плодить… вроде, все! Задумалась, из чего лепить буду. Можно из уже умершего человека, можно из зверья сформировать, сложнее всего из неживого – воды или того же камня. Решила, что так как это мой первый раз, во избежание косяков лучше поработаю с плотью, а то еще напортачу чего. Огляделась, с помощью новоприобретенных возможностей. Медведь или разбойник? И тот и другой умирали, сперва перенеслась к человеку. Ничего особенного. Бородатый мужик, в потертой одежде, грудь разворочена, буквально раздавлена, похоже на удар тупым предметом. Палица или кистень. Приседаю и всматриваюсь в мутные от боли глаза, странно, что он еще в сознании. Вдруг потрескавшиеся сухие губы разлепляются и мужик хрипит, исходя пузырями: - Не хочу умирать… Я с интересом всматриваюсь в мужчину – сильный воин, бесстрашный боец, не лишенный собственных принципов. Разбойник не трогал женщин, обходил путников с детьми, чурался бессмысленного насилия. Хотя, не обошлось без пьяных драк, поножовщины, насилия с пьяных глаз. Мужик был гневливым и случайным собутыльникам часто от него доставалось, так же, как и зазнобам. В последнем случае, протрезвев, разбойник испытывал угрызения совести и пытался задобрить бабу подарками. Обычный, в общем, человек, не самый плохой, но и не добряк. В его жизненном пути не видно сломов, несправедливостей, приведших его в конце концов к смерти – он сам выбрал свою судьбу. - Никто не хочет. Но придется, уж прости. Тебе не будет плохо в моем царстве, хотя ты и успел наворотить много чего дурного. Спи, – я касаюсь пальцем наморщенного в страдании лба и мужчина судорожно вытягивается, душа отделяется от тела и переносится… ко мне. Только вот куда? Я поняла, что даже еще не видела собственного царства. Подхватив необходимый мне биоматериал, следую за мотыльком только что отлетевшей души. *** Оглядев свою вотчину, морщусь. Мрачновато. Темно, будто в подземелье. Света ни фига нет. Посередке качаются прибывшие уже души, пока их не очень много. Раньше, до моего появления, праведники и страдальцы отправлялись в светлые чертоги Хорса, где им даровалось забвение и счастливый покой. Попросту – они впадали в блаженный коматоз. Меня передергивает от такого «счастья». Вечность балдеть, как под наркотой какой-нибудь, не сознавая ничего вокруг и даже себя самого? По-моему больше на ужас похоже… Те же души, что не заслужили, отправлялись на второй круг. Особо выделившиеся своей жестокостью и безумием заключались в сосуды и сохранялись в палатах Хорса. Не в покое, но и не в сознании. Их как бы замораживали. Ага, криокамера, блин… чую, эти черные флакончики теперь достанутся мне, потому как Хорс - бог добра и света, карать – не его епархия, он же бог прощения и милосердия. Наверное, скоро явится. Знакомиться. Осматриваюсь еще раз. Вообще-то похоже на Тартар, как я его себе представляла – мгла, скалистые стены, мутная речка, покрытая туманом, потолка не видно, может, вообще нет… присматриваюсь, точно – нет. Там, вверху проход во внешний мир… Мне не нравится такой антуражик: у меня ведь не только грешники, но и середнячки, каких среди людей, и иных рас, обыкновенно большинство, им-то такая мрачнятина за что? Кроме того, до готики не дотягивает, просто уныло и скучно. Решила переделывать. В первую очередь – стены. Скалы ведь не обязательно серые, или черные. Так что добавила разноцветных прожилок, усеяла таинственно переливающимися кристаллами, сделала местность более изрезанной. Понаставила хрустальных колонн, огромных, в несколько обхватов, подсветила их изнутри, получилось очень красиво, хотела еще покрыть резьбой, но я же не художник, что-то не получилось. Постановила: отыскать нескольких скульпторов и занять творчеством, чтобы без дела не болтались. Далее занялась растительностью. Мох, папоротник, светящиеся грибы разных форм и расцветок выросли понизу практически всех стен. Потом добавила вьющиеся растения, пробирающиеся к самому потолку. Пространство было обширным, это же на самом деле целый мир, а не пещера, я переделала только небольшую часть, но тем, что получилось осталась довольна. Далее вырастила лес из высоких деревьев с раскидистыми кронами и причудливо изломанными ветками, его освещали лучи, прицельно падающие на дендрарий с потолка. Сами лучи, пронизывающие пространство тоже выглядели впечатляюще. Я еще создала легкие, почти невидимые золотистые облачка, так чтобы каждый лучик играл. Следующий пункт – трон. У меня было несколько идей, в итоге решила – чего добру пропадать? Места-то дофига, вот и поставим несколько кресел! Это ж по площади, как планета, мне теперь свое царство не один год обустраивать. Можно было бы, конечно, тупо сделать все лугом. Или лесом. Или еще как-нибудь однородно обустроить, но я так не хочу. Я создам множество уникальных уголков, построю дворцы и… все такое! Понимая, что фронт работ – просто огромный, а у меня еще неотложные дела, решила первым делом заняться новоприбывшими. Отделила тех, кто требовал немедленного возвращения, остальных временно превратила в гигантских бабочек. А что? Красиво! Создала им огромный луг, рядом – чистую речку, память, опять же временно, заблокировала. Души продолжали прибывать, и с этим надо было что-то делать. Как-то автоматизировать, что ли… В голову пришла гениальная идея – поиграть со временем. Я же теперь не старюсь, души тоже, так что смело замедляю время, относительно внешнего мира, так чтобы души прибывали не таким бурным потоком, а то у меня же времени ни на что не останется! Осмотрела, тех, кто рвался обратно. Большинство – обычные люди, уверенные, что без них мир рухнет, муж сопьется, дочь пойдет по рукам, а семья загнется с голода. Таких я сразу обращала в карпов. От бабочек они отличались только формой, чтобы их не путать, а суть одна. Херня это все, товарищи. Со смертью одного отдельно взятого индивидуума ничего не изменится, особливо если это восьмидесятилетняя бабуля, вот уже лет двадцать думающая, что руководит своим бестолковым семейством. В большинстве случаев это только кажется, что ты незаменим. Было несколько интересных историй и одна – по моей части. Девица требовала отмщения – ее сжили со света из-за наследства. Вспомнила про кристалл и его тело, проверила несчастное создание – я сразу, как решила, что не хочу его больше мучить, перестала ограничивать в эмоциях. Правда до сих пор не разговариваю, но щиты сняла и осмотреться позволила, а то как бы он там не двинулся от ужаса… Это я хорошо сделала, а то, как в царство свое попала, так и закрутилась. Но сейчас затишье, так что притягиваю к себе тело разбойника и формирую, как собиралась. Несколько раз проверила, все ли внутренние органы и системы работают, как нужно, затем переместила душу Алатыря в новое тело и вдохнула жизнь. Первое, что сделал Алатырь, когда очнулся – заорал и попытался ногтями содрать с себя лицо, я ужасно испугалась и быстренько его парализовала, чтобы он не навредил себе, затем успокоила с помощью волшбы. Осторожно коснулась его разума напрямую, так как, кажется, звук моего голоса его пугал. «За что ты так мучаешь меня? Что это за страшная пытка!» - взвыл в моей голове Алатырь. Я забеспокоилась, что ему больно, быстренько все проверила – нет, никаких неприятных ощущений камушек испытывать не должен. «Это человеческое тело. Тебе так будет лучше!» - добавила я ехидно и послала ему комок своих мыслеобразов. Я передала ему знание о том, как я злюсь, что если он только подумает еще как-либо мной манипулировать, пожалеет, что не может умереть, сдобрила эту угрозу, неграфическим знанием о возможных пытках, достаточно с него и нечетких образов. Потом было полуоформленное размышление о эквивалентности наказания – он заставил меня стать богом, я превратила его в человека. И размышление о том, что нам обоим действительно так будет лучше. «Как мне может быть лучше? Я умираю! У меня что- то колотится внутри! ЧТО ЭТО? И еще эти хрипы!» Кажется, Алатырь был на грани истерики, я обняла колотящееся в ознобе тело, провела по волосам, тихонько прикоснулась к губам и начала шептать в ухо, одновременно, успокаивая магией: - Это сердце, оно гонит кровь по сосудам. А еще ты дышишь. Ты не умрешь, не бойся, в любом случае, если тело погибнет, возвратишься в кристалл. Зато смотри – у тебя теперь есть руки. Ты сможешь все ими ощупывать. И еще ощущать вкус еды. Запахи. И все это без посредников. Правда, тебе все равно необходима подпитка, я буду делиться с тобой эмоциями. Ну, перестань трястись. Ничего страшного с тобой не случилось… «А когда наказание закончится, ты меня вернешь обратно?» - буквально проныл внутри меня Алатырь. - Это не совсем наказание. Поживи немного в человеческом теле, когда привыкнешь ко всем этим странным звукам и ощущениям, поймешь, что это на самом деле очень здорово. Давай так – год. А потом посмотрим, ладно? «Вика… мне плохо… что это такое? Мокро? Так ведь это называется?» Алатырь панически заметался, я осторожно прижала его к себе и сцеловала слезки: - Перестань. Ты плачешь от испуга. Перестань волноваться. Полежи, прислушайся к себе. Я не позволю тебе страдать физически, и смягчу страх. Уже немного успокоила. Хочешь, нашлю на тебя сон? «Вика, а ты ничего не будешь со мной делать… такого?» Камень послал комок страха и выцепленные из памяти картины пыточных казематов. - Нет, конечно! Ты что! Я же сказала – больно не будет. Все, давай я тебя положу спать. Может, на свежую голову, ты немного по-другому будешь все воспринимать… Алатырь проспал почти сутки, потом я внимательно его осмотрела и решила, что пора просыпаться. - Привет. Как ты? Постарайся ответить голосом. С первого раза, конечно, не получилось. Я послала мыслеобраз, который должен был помочь с речью. Приложила его руку к своему горлу и спела ему пару песенок. Алатырь завороженно касался моего вибрирующего горла и удивленно изламывал брови. Пришлось потратить достаточно много времени, прежде чем Алатырь начал говорить вслух, но его-то теперь у меня было достаточно. Голос у кристалла оказался весьма приятным: тихим и мягким. - Вик, у меня как-то странно внутри… - первое, что сказал Алатырь и глазки стали такие испуганные. Проверила его состояние, долго думала, что же это чудо имеет в виду под словами «странно», потому что объяснить он ничего не мог. В конце концов сообразила – он же кушать хочет! - Тебе просто поесть надо. Сейчас будем выяснять, что ты любишь… - с преувеличенным энтузиазмом сообщила я. Кристалл смотрел на меня укоряюще и испуганно. Я полчаса подсовывала ему разные вкусняшки, Алатырь покорно жевал, что давали, но на лице ничего даже отдаленно похожего на удовольствие не появлялось. Он с подозрением прислушивался к себе, страдальчески хмурился и морщил нос. В конце концов я не выдержала: - Слушай, ты же столько лет напрямую был связан с Хранителями. Все эти чувства, что ты сейчас испытываешь, не должны быть для тебя таким уж открытием! Ну, чего ты куксишься?! Ты столько всего теперь сможешь сделать и испытать! - Вот это-то и пугает… - тихо пробормотал Алатырь, пряча от меня глаза. - Послушай, нет никаких причин, чтобы нервничать! Больно не будет, я все время буду рядом, все тебе объясню и поддержу… - я попыталась погладить его по плечу, но юноша увернулся. - Вик, усыпи меня обратно… - проговорил он мрачно. Потом подумал и добавил: - Пожалуйста. Мне очень плохо. Вокруг слишком много всего и как я не стараюсь, это не отключается… - Ты чего: чувства отключить хотел? Так они не вырубаются! Они всегда работают. Если слишком много, попробуй закрыть глаза и посидеть не шевелясь. Алатырь послушался, застыл, но минут чрез десять открыл несчастные глаза: - Все равно слишком… Вик, ну пожалуйста… - он так жалобно смотрел, что ощутила себя жестокой садисткой, невесть, что вытворяющей с невинным созданием. Проще всего, конечно, было вернуть разум в кристалл и считать инцидент исчерпанным, тем более, что я уже не злилась, но я же ж упрямая, аки баран! Мне присралось показать камню все прелести существования в человеческом теле! Только как это сделать, если ему страшно аж до тошноты и неприятно от осознания собственной уязвимости? - У меня предложение: я дам тебе возможность в любой момент покидать это тело и переходить в привычную для тебя форму. Только не забывай сначала аккуратно уложить себя на кровать, а то расшибешься. Может, если ты будешь иметь такую возможность, то не будешь пугаться каждого пустяка… - Спасибо! – Алатырь улыбнулся, впервые с момента очеловечивания и порывисто меня обнял. Потом удивленно замер: - Это чего я сейчас сделал? - Память тела. Люди так делают – прикасаются для выражения разных положительных чувств. Да ты и сам это знаешь! - Странное ощущение… - заметил Алатырь, прислушиваясь к себе – трогать – приятно? - Смотря кого! – рассмеялась я. *** Как выяснилось в дальнейшем, это была очень правильная идея – получив возможность сбежать в кристалл, Алатырь почувствовал себя увереннее, и в нем проснулось любопытство. Он подолгу наблюдал за полетами бабочек или рыбками, мог часами изучать какую-нибудь ерунду на ощупь. Я ему не мешала, понимала, что надо освоиться. Большим шоком для него стало посещение туалета – теоретически камень об этом знал, но на практике очень испугался. Хорошо, что ему была чужда стеснительность, и он прибежал ко мне за разъяснениями. Блин! Мне, между прочим, смущение не чуждо! Но что поделаешь – наваяла, теперь надо заботиться! Кроме очеловеченного камня, у меня было полно других забот. Я потихоньку обустраивалась в своем мире, заняла Илию на стройках. Храмы возводились, моя сила начала расти. Кроме того, оказалось, что могущества прибавляют поступившие в мое царство души, а они перли нескончаемым потоком – мир включал в себя несколько планет, причем размер их был не маленький, так что умирал кто-нибудь постоянно. Были и неожиданные проблемы, например, Хорс отнюдь не спешил передать мне черные флакончики, хотя они – мои по праву, просто к нему – в светлые чертоги – жесткий фейс-контроль, поэтому он не хотел терять сразу большое количество душ. Его понять, конечно, можно, но я все равно хочу своих монстриков-маньяков-извращенцев. Я всегда интересовалась неординарными личностями. Даже если они и со знаком «минус», потому-то и хотела заполучить себе «черные» души. Уверена, со многими из них вполне можно работать.