Кристалл

Когда-то, много сотен лет назад… а, может, и не сотен – десятилетий… все равно время перестало иметь смысл… Великий Хорс, Златокудрый и Всемилостивый обратил свой божественный взор на землю и узрел, что многие беззакония на ней творятся и наполнен мир чудовищами, пусть не по внешности, но по сути. И затосковал Премудрый бог. И вели жрецы его многоумные речи, но не слушали их вомпэры. Продолжали они богомерзкие войны и лили кровь на идолища Яровита и Руевита – ПрОклятых братьев. И возносили им молитвы. И заплакал великий бог, и полился огненный ливень с небес, и затряслась земля, и пробудились вулканы… И заволокло светлый лик Звезды черными тучами, и возопили вомпэры. Но не было им спасения от божественного гнева - Ничего себе! Характерный хлопок возвестил о моем появлении, я с изумлением оглядела простирающийся безжизненный пейзаж и уверенно развела руки, взлетая вертикально вверх. Да, да! Меньше нужно было всякой хни про железного человека смотреть! А теперь только так! Отсюда открывался прямо-таки завораживающий масштабом разрушений вид. Земля - растрескавшаяся, сухая, вдалеке видны громоздящиеся одна на другую льдины. Ландшафт изобилует трещинами и кратерами разного диаметра и глубины. Ни одного деревца, ни единой травинки, только камни и промороженная земля. Я опустилась обратно на твердь и мерзлая почва захрустела под моими осторожными шагами. При дыхании изо рта вырывались облачка пара, воздух был холодным и безжизненным – никаких посторонних запахов не ощущалось. Я сделала еще шаг и поежилась, до того громко прозвучал тихий хруст в абсолютной тишине. На поверхности не ощущалось ни животных, ни птиц, ничто не нарушало мертвого покоя этого места. Даже ветер не дул. Небо было сумрачно, укрыто серыми тучами, через которые слабо пробивался свет, явно недостаточный для фотосинтеза. Совершенно непонятно, как в таких условиях могла сохраниться жизнь, однако я ощущала множественные скопления душ. Только странные какие-то. Они не двигались, не переливались всеми цветами спектра, как положено, а лишь еле заметно мерцали. Располагались группы под землей, однако, никаких входов в убежище, на первый взгляд, не заметно. Решила сначала более внимательно исследовать мир и понять, что же здесь произошло. Взлетела, поднялась повыше и на большой скорости полетела в сторону льдов. По всей видимости, раньше это был океан. Во всяком случае, лед простирался во все стороны, насколько хватало глаз. Недалеко от кромки льда наблюдался особо крупный кратер. Если внимательно приглядеться, становилось понятно, что раньше здесь находился большой город – даже удар огромной силы и накатившее следом цунами не смогло полностью сгладить мощные стены. В осколках камней, торчащих из земли, все еще можно было разглядеть очертания зданий. По кратерам нетрудно предположить, что на планету обрушился град астероидов. Наверняка часть упала в воду, что не могло не вызвать волну. Следы от воды, оставшиеся на земле, подтверждали эту теорию. То тут, то там были видны погрузившиеся в землю останки стен и детали зданий, поглощенные когда-то размокшей землей и утащенные бурным потоком далеко в сторону от города. Жалкие осколки былой жизни. Я нахмурилась – катастрофа такого масштаба сама по себе произойти не могла, но не будем спешить с выводами. Сначала осмотрим как можно большую часть планеты. Прежде чем кого-то обвинять. В геноциде. Целой планеты. Кулаки сжались до хруста, пришлось даже закрыть глаза, чтобы хоть немного успокоиться. Я отправилась в этот мир, потому что за все время, прошедшее с момента обожествления, отсюда не поступило ни одной души. Что было довольно неординарным явлением – кто бы здесь ни жил, но умирать-то они должны? Хоть кто-нибудь? Конечно, это интриговало, но и настораживало: а вдруг здесь обитают какие-нибудь жуткие твари… а, может, не страшные, но бессмертные? В общем – ужасно любопытно! Так что закончила все неотложные дела, перевела на всякий случай Алатырь в его каменное тело и отправилась на разведку… А сейчас была в растерянности – что же такое должны были сотворить жители мира, чтобы с ними обошлись ТАК? В том, что бедствие было ниспослано свыше, сомнений не оставалось. Лед оказался все-таки океаном. Вообще воды в этом мире чуть ли не больше, чем на Земле. Наверное, у них было развито мореходство. Что произошло с кораблями, застигнутыми каменным дождем в море? Просто потонули вместе с экипажем и пассажирами? Потонули… однозначно - кое-где сквозь толщу льда пробивалось робкое мерцание душ. Они были еще живы. Под водой. И льдом. Хм… Запомнила место и решила вернуться как можно скорее для проведения спасательной операции. Но сначала надо осмотреть все до конца. Практически вся планета выглядела одинаково: леса напрочь уничтожены. Деревья повалены метеоритами, многие участки выжжены начавшимися пожарами; реки, озера, моря, океаны проморожены чуть ли не до дна – и это не могло случиться естественным путем, учитывая, что температура на поверхности была не так уж низка; кое-где попадались остовы городов, по величине которых можно было предположить, что цивилизация являлась довольно развитой… наверное, существовали и города поменьше, и деревни, но небольшие постройки, видимо, были уничтожены подчистую. Пролетев почти над всей планетой, я так и не обнаружила ни одного сохранившегося в целости поселка, или хотя бы строения. Такое чувство, что каменные снаряды били прицельно… Мое сердце сжималось, при виде запустения и разрушений, постигших целую планету. Хотя, не могу отрицать - есть некая страшная, завораживающая красота, таящаяся в абсолютном уничтожении, в неверном мрачном свете, скупо льющемся с мрачных небес, в графически прекрасных трещинах, в скованной льдом земле, в живописных развалинах, идеально ровных кругах поваленных вековых деревьев, в глади необозримых пустынь, вздымающих барханы да самого горизонта, не нарушаемых ни единым следом, ни одним живым существом… Впрочем, одно живое существо мне все же встретилось. Прямо посередине пустыни на вершине бархана стояла неподвижная фигура. Высокий мужчина смотрел в сторону того, что вероятно когда-то было большим городом, теперь же на месте строений зиял впечатляющих размеров кратер. В некоторых местах виднелись более мелкие воронки, будто город планомерно сравнивали с землей. Сначала мне показалось, что одинокая фигура – это чудом уцелевшая статуя, однако в ней теплился огонек души. Я подошла ближе и горло перехватил спазм – лицо существа было покрыто незаживающими язвами, кожа прямо-таки пузырилась воспаленными ранами. Некоторые абсцессы вскрылись, из них тек гной. Руки представляли из себя еще более ужасное зрелище – раздувшиеся и почерневшие, со сходящими ногтями и расходящейся трещинами кожей. Это явно был не человек – то, что я сначала приняла за изорванный плащ, оказалось изуродованными кожистыми крыльями. Когда я появилась в поле зрения существа, оно перевело на меня глаза – совершенно ясные, полные боли и страдания, и я почувствовала, как сердце пропустило удар. - Это «ДЗЫНЬ»!*** – прошептала я потрясенно. *** - мульт «Монстры на каникулах». Там слово «Дзынь» - эквивалент нахождению пары. Глава навеяна песнями Отто Дикс: "Красота" В ладонях моих гнездится тоска. По венам стекают струйки песка. Шлейфом за мной вороний грай. И мне остаётся лишь уверовать в рай. Ведь я так некрасив, я так некрасив. Нам всем красота - отрада для глаз. Но вечно она не сияет для нас. К любой красоте приходит закат. И мне остаётся лишь уверовать в ад. Себя не могу из осколков собрать. И Бог запретил красивым мне стать. Мне Бог запретил красивых любить. И мне остаётся лишь заживо гнить. Ведь я так некрасив, я так некрасив. Ведь я так некрасив, я так некрасив. Я так некрасив, я так некрасив, я так некрасив, я так... И "Атомная зима" Атомная зима. Без окон стоят слепые дома. У заброшенных фабрик играют дети. И в руках у них - шелковые плети. Атомная зима. Над белой землей колышется тьма. У разрушенных храмов стоят блудницы. И у всех у них латексные лица. Падает снег с черных небес. Дремлет под ним обугленный лес. Эта зима - в душах людей. Это - зима жизни моей. Атомная зима. Заморозила сердце и лишила сна. Мир от вспышки ослеп, от взрыва оглох, И над миром царит хромированный Бог. Падает снег с черных небес. Дремлет под ним обугленный лес. Эта зима - в душах людей. Это - зима жизни моей.