The Smoke

Я всё равно настояла на своём и не сунулась на улицу в тот день — пришлось просто лечь спать пораньше, чтобы не сойти с ума. Утром, как ни странно, забрезжило солнце, а я чуть не зашипела, как самый настоящий вампир, прячась от лучей под одеялом. Пришлось всё-таки выбираться на улицу. Жуя безвкусный сэндвич из минимаркета через дорогу от дома, я довольно похлопала себя по карманам — купила прозапас целых четыре пачки сигарет. Только вот кофе… чёртов кофе для ополоумевшего соседа в розовом халате и девчачьих тапках! Ближайшая кофейня была в паре метров от дома, поэтому я, недолго думая, заскочила туда, взяла чёрный кофе для него и латте для себя. Я ненавидела латте, но ещё больше я ненавидела итальянцев, которые в свою очередь ещё больше ненавидели латте. Так что это была моя маленькая месть в сторону целой нации. — Ваш кофе, как и обещала. — Это жидкое дерьмо, а не кофе. — Каждый получает по заслугам. — А где мои сигареты? Или мне их искать на дне этого отвратительного кофе? — Я одолжила всего одну, к тому же даже не выкурив её. — Ваши проблемы, что вы такая истеричка. Я сделала глубокий вдох, чтобы пулемётной очередью из самых гнусных оскорблений расстрелять этого ублюдка, но он опередил меня, цокнув языком и скрывшись за дверью. — Забирайте ваш кофе. Эй? Я тут не собираюсь вечность стоять, — я постучала носком резинового сапога по двери. — Не дебоширьте, — сосед снова появился в проёме, на этот раз в ботинках и пальто. — Идёмте. — Никуда я с вами не пойду. — Пойдёте, конечно. Вы должны мне сигареты и нормальный кофе. — Я вам наличными отдам. — Попробуйте лучше свой кофе. Под его испытующим взглядом, я сунула недоеденный сэндвич в карман расстёгнутой парки и с вызовом сделала глоток своего латте. — Буэ! — вскипячённое до температуры адского пекла молоко разом обожгло язык и горло. — Вот именно. Мы вышли из дома. Сэндвич и два стаканчика с блевотным кофе отправились в ближайший мусорный контейнер. — Самый нормальный кофе в нашем квартале не здесь, — сосед ткнул пальцем в ту самую роковую кофейню. — Не знала. Не разобралась ещё, что здесь и где. — Я догадался, потому что ранее мне не прилетали окурки в утренний кофе. — Удивительно. — Не будьте такой язвой. — Не будьте таким говнюком. И снова секундная улыбка. Не широкая, не обнажающая зубы — уголки его губ едва уловимо дёрнулись вверх, но для его лица это было столь непривычно, что изменения угадывались сразу же. Я только сейчас смогла рассмотреть его получше: чуть смуглая кожа, вероятно, после загара где-нибудь явно за пределами этого ужасного города, чёткие линии скул, носа, пухлые губы, тёмные, практически чёрные глаза и татуировки на шее. Кажется, он совсем не знал про существование бритвенных станков — щетина на лице делала его похожим на помятого дровосека, но даже скрываясь за этим непотребством, он казался привлекательным. К тому же он был выше меня на голову и довольно неплохо сложён. Короче, в целом, субъект был весьма даже симпатичным. Если бы не был таким отчаянным уродом. — Голодны? Мы ввалились в скромную по своим размерам кофейню, и меня пробрало приятными мурашками с головы до ног — запах свежей выпечки и кофе был до неприличия аппетитным. Не то, что тот дрянной сэндвич с ужасным латте. — У них тут лучшие сконы во всём городе. И бесподобный шоколадно-мятный пирог. — Но вы угощаете. — Кроме кофе — за мой кофе платите вы. Я закатила глаза, но не смогла удержаться и не хохотнуть в ответ. Он воспринял это как знак согласия и спустя несколько минут мы примостились за высокой стойкой у окна, чтобы позавтракать лучшими во всём городе сконами и бесподобным шоколадно-мятным пирогом. — На обратной дороге зайдём мне за сигаретами. — Вы меня не оставите в покое, да? — Вы первая начали. — Будьте умнее — первым закончите. — Я очень упрямый. — Как баран, это я уже поняла. — Вы доели? — Да, пойдёмте. Мы вышли из кофейни и я тут же потянулась к сигаретам. Губительная привычка — курить сразу после еды, но что уж поделать. — Это невежливо, — прокомментировал мой сосед, наблюдая за тем, как я прикуриваю. — Вы упрямый, а я грубиянка. Кажется, это ваши слова. — Нет, я такого не говорил. Я сказал, что вы неблагодарная хамка, — не церемонясь, он сунул руку в мой карман, достал пачку сигарет и всё так же без спроса прикурил, чиркнув спичкой. — Непозволительное хамство. — Я беру с вас пример. Меньше болтайте — дождь начинается. Я не успела докурить, впрочем, как и он — спустя секунду после слов о намечающемся дожде мы в него угодили. Помчались обратно, визжа от холода, но всё равно за несколько минут успели промокнуть до последней нитки. Отряхиваясь от воды и чертыхаясь, поднялись по лестнице наверх, и только тогда я вспомнила, что мы так и не купили ему сигареты. — Вы одолжили одну у меня, а я — у вас. Думаю, сочлись. — Согласна. Тогда прощайте. — Всего доброго. Я поднялась к себе и, стоило закрыть дверь, как губы сами собой разъехались в улыбке. Как уважающая себя женщина, поставившая крест на отношениях с мужчинами, я, разумеется, быстро отряхнулась от этого наваждения и приступила к работе.