Счастливый брак

У каждого из нас есть три лица. Первое мы показываем миру. Второе мы показываем родным и близким. А третье мы не показываем никому, о нём известно только нам самим. Нервно сглотнув, Изуми ещё какое-то время посматривал на вещь, затем, не трогая её, прикрыл дверцу шкафчика. Он не знал, как на это реагировать, злиться или молчать, потому что странность граничила со скрытностью, слишком уж подозрительно. Вроде бы от него ничего не скрывали специально, ведь юноша мог в любой момент туда заглянуть, а вроде бы ему об этом никогда и не говорили. Зародившееся семя сомнения в голове Изуми, как неизлечимая болезнь, не давало ему поверить в свою надежду на то, что он по-настоящему знает Тай-Лунга. Хуже всего быть чужаками, блёклыми, невзрачными тенями себя настоящего. Нужно было думать об этом с самого начала, а не прятаться за мечтами, что в первую же секунду разобьются об яростный, затем отчаянный взгляд Тай-Лунга. Изуми перестал плакать. Вернувшись в спальню, он ослаблено ликовал всеми фибрами души от вида спящего мужчины. Наверное, так будет лучше. Ни один, ни второй, не готовы к этому разговору. Хотя Изуми и ждал объяснений, чувствовал, что не сможет терпеть и сам спросит о новых варежках для новорожденного ребёнка. Все слова улетучились от парня. Ему хотелось исправить ситуацию, заполнить погребальную яму, выросшую непонятно откуда. И все же, Изуми понимал, что не справится в одиночку. Теперь между ними витало ощущение обмана. Это Изуми не распознал человека рядом с собой? Или Тай-Лунг всегда был другим, но подстраивался под него? Юноша выдал смешок. Тай-Лунг и подстраиваться под кого-то? Да никогда. Искусственно созданный брак по договорённости. По сути ты берёшь кота в мешке, а потом уживаешься с ним, как можешь. Изуми накинул большой махровый халат мужчины и присел рядом со спящим. Неосознанно Тай-Лунг подушечками пальцев водил по простыне, иногда хмурился, приоткрыв рот. Изуми в тусклом свете красного ночника видел, что его голая спина немного вспотела, по безупречному изгибу вдоль позвоночника стекали мелкие капли пота. Даже во сне Тай-Лунг не чувствует себя хорошо. Юноша прикусил губу и, не удержавшись, поцеловал его в плечо. Положил голову на его спину и, словно ребёнку, начал успокаивающе хлопать ладонью по пояснице. Мама всегда делала так в детстве, Изуми помнил, что это очень помогало избавиться от детских кошмаров. Несмотря на брак по расчёту, он привык к этому мужчине, к его голубым глазам, прикосновениям и привычкам делать всё аккуратно в повседневности. Даже к его порой страшной несдержанности в близости он относится с пониманием, потому что Тай-Лунг и в порыве страсти был деликатен, во многом нежен. Изуми хотел только одного, заполучить его сердце, проникнуть в самую сильную крепость и остаться там, заменив всех тех, кто оставил Тай-Лунга, сделав его одиноким воином, тонущем в своей же крови сожалений. Утро выдалось вполне обычным. Они оба делали вид, будто ничего необычного не произошло. Позавтракали европейской глазуньей с беконом, круассанами, выпили по чашке кофе. Между этим перекликаясь тепличными фразами: «Как спалось?»; «Какая сегодня погода?»; «О чём думаешь?». Хотя супруги лучше кого-либо заранее знали ответы. Мари, улыбаясь, поглядывала на Изуми, уже ожидая порцию сплетен. После трапезы он как обычно помог женщине убрать со стола, заодно поверхностно беседуя. Ушедший на второй этаж Тай-Лунг не стал им мешать. — Вам стоит начать собираться на учебу, ваш муж поедет с вами или сразу на работу? — протирая стол, спросила Мари. — Он в отпуске, но лучше спрошу. Не собираясь мириться с фальшивой обстановкой, после уборки он последовал за собирающимся куда-то мужчиной. Наверное, со стороны он выглядел как телёнок с расширенными ноздрями, через которые идёт невидимый пар. Плюс ко всему этот до смеха ускоренный темп ходьбы, дабы успеть за огромными шагами из-за длинных ног Тай-Лунга придавал ему незамысловатый настрой. — Куда ты? — придерживая дверь светлой гардеробной, бегло дыша, спросил Изуми. — Нужно закончить кое-какие дела на работе, — подбирая рубашку, не поворачиваясь ответил Тай-Лунг. — Какие ещё дела? — насупился парень, подходя к нему. — Переводом из Кореи прибыл важный сотрудник. Прошлый омега, занимавший эту должность, ушёл в декрет, как-то так, — выбирая теперь запонки, говорил он, не замечая, что Изуми побледнел. — Значит ты ему в подарок купил варежки? — Ты о чём… — застегнув рубашку, Тай-Лунг замялся. — Нет, я купил их для нас, — для себя. — Понравились уж слишком, это на будущее. — Я говорю тебе о том, что не готов к ребёнку, а ты тем временем покупаешь ему уже вещи? Тай-Лунг! Посмотри на меня наконец! — дернул его за руку Изуми. — Во-первых, это было до вчерашнего разговора, — повернулся к нему мужчина, настораживающим тоном продолжая вести свою речь. — Во-вторых, это не повод трепать мне нервы с утра пораньше. Я достаточно ясно дал тебе понять, что не требую ребёнка. Изуми напрягся от подобного откровения. Прятать вещи для будущего ребёнка – это уже слишком. Ему хотелось, чтобы мужчина хотя бы посоветовался с ним, но в глубине души сошёлся с мнением, что и такой разговор не снял бы с себя тревожности. — Ладно, — вздохнул юноша, неловко докоснувшись до волос. — После этого ты сразу домой? — Нет, Даянэ просил заехать, — завязывая чёрный галстук, процедил Тай-Лунг. — Постараюсь вернуться к твоему возвращению из универа. Изуми свёл брови, сжав губы в тонкую полоску. Какого чёрта? Они только вчера виделись. Почему только его заботит проблема в виде Даянэ? Круговорот упреков без конца и края начал засыпать гордость юноши. — Почему ты сам мне об этом не говоришь? Почему я должен вытягивать из тебя всё постоянно? — гром возмущений выплеснулся на миловидном лице Изуми. — Это не глобальная катастрофа или та информация, без которой ты не сможешь дышать, перестань бухтеть, — оскалился мужчина, взяв его за подбородок так, чтобы сложно было говорить. Изуми резко двинул головой вбок, ударившись об стеклянный пенал с часами мужа. Стыд проявился на мальчешьем лице за столь бурную реакцию. Тяжесть спокойствия Тай-Лунга – самый беспощадный удар его беспокойств. Однако, он не собирался отступать, толкая предъявы. — Тебе всё равно на меня что ли? — схватившись за голову, пискнул Изуми. — Тогда скажи прямо, и я не буду донимать тебя вопросами. — Нет, мой хороший, — погладил его там же Тай-Лунг, улыбаясь с издевкой. — Но ты должен понять, что Даянэ не только мой отец, но и начальник. Все мы должны подчиняться одной системе, чтобы в общем алгоритме не было сбоев. Я доходчиво объясняю? — Хватит выставлять меня тупым, — огрызнулся юноша, убирая его ладонь. — Ты же знаешь, что он наговаривает на меня. — У всех свои недостатки. — А ты его ещё и защищаешь. — Нет. — Да! Да! Да! — довольно громко возмущался парень. — И ещё раз да! Тай-Лунг скривился от визга. Это тебя я всегда защищаю. Бойкость юнца позабавила мужчину. Неплохо, это разжигает некий азарт, неподдельный интерес. Спрос на такой характер возрастает у Тай-Лунга в мгновение ока, такая пылкость, капля стервозности в невинной доброте Изуми намного ближе ему, чем нудная покладистость, которую он видит практически постоянно. Конечно, мужчину не привлекают истеричные суки, что как собаки не замолкают, пока не используют весь запас слюны до передышки. Однако, немного другая сторона подросшего Изуми манила его. Она была схожа с раскрепощённостью, страстью, нежеланием делить Тай-Лунга даже с отцом и работой. — Изу, — чувствуя огоньки возбуждения, он рывком усадил его на ближний комод. — Я могу задержаться… — Какая честь. Спасибо, не стоит, — быстро прижал к себе ноги парень, с прищуром смотря на слишком интимный взгляд Тай-Лунга. — Я сейчас расплачусь, — шутил мужчина, прикладывая ладонь к его бедру. Изуми замешкался, начиная таять под нависающей фигурой. И ведь не жалко идеально выглаженной рубашки, уложенных волос, времени… Слабости к голубым глазам, таящиеся в сердце, припустили заносчивые комментарии юноши. Не прошло и пары минут, а сил злится на Тай-Лунга практически не осталось. — Возьми тогда меня с собой, — поспешил прошептать ему в губы Изуми, пытаясь пользоваться ситуацией. — Нет, тебе в университет нужно, нельзя пропускать занятия, да и работе я только директор, никак не муж, — забираясь руками под его майку, проговаривал Тай-Лунг. — Только сегодня, — мечтательно состроил глаза юноша. — Нельзя, — ласково произнес альфа, целуя его в шею. — На нет и сюда нет, — надувшись, парень отвернулся, сполз с комода на ноги и, поправив майку, показал язык в знак протеста перед уходом. — Эй, Изуми, — рявкнул ему вслед мужчина, но так и не остановил. На тёмных классических штанах в зоне паха появился ожесточённый бугор. По крайне мере, он присутствует, как и должно быть вследствие нормальной реакции здорового мужчины на своего омегу. Тай-Лунг делает глубокий вдох, проводя ладонью по ширинке, уже думая о том, как проведёт холодный октябрьский вечер с тёплым Изуми, что умудряется показывать свои зубки с утра пораньше. Изуми наспех переодевается, хватает свои учебные причиндалы и, не дожидаясь мужа, выбегает во двор. Запрыгивая в салон своего мерседеса, он перекраивает уголки своей никчемной злости на то, что не способен правильно излагать свои мысли. Путается в эмоциях и слабеет в самый ненужный момент. Закипев от увиденных детских варежек, Изуми совсем забыл о важных словах, которые должны были хранить в себе громаднейший смысл. Это должно было сблизить их как никогда ранее. Ещё и Даянэ… Он-то с охотностью придумает очередную легенду про «грязного Изуми». Юноша немного поник. Как жаль, что нет противоядия от вынужденного родства. Он даже не может наговаривать на Даянэ так же, ведь не знает о нём ничего, кроме ненависти к своей персоне. Сущий комок зла кроется в этом человеке, Изуми был уверен, что он оправдывает свои ожидания за счет сына. И это показывало едва окрепшему уму чёрную подноготную. Если в скором времени не убрать Даянэ с их общего с Тай-Лунгом пути — губительная идея мерзавца надёжно закрепится, а затем убьёт этот брак. У такого категоричного умозаключения есть все основания, чтобы посадить Изуми в одиночную камеру страха за будущее. Продолжая цепляться за назойливые мысли, Изуми выехал на учебу, обещая себе по возвращению домой должным образом поговорить с мужем. Тай-Лунг воспользовался помощью водителя. Возбуждение в дороге медленно отходило на второй план перед рабочими делами и очередным трёпом отца. В его главный отдел прибыл долгожданный IT-разработчик. Многие компании хотели его перехватить, однако Тай-Лунг ознаменовал щедрую прибыль, после чего человек принял решение перебраться для встречи из Кореи в Японию. Пришлось несколько месяцев кошмарить поставщика, ну ничего. Всё-таки идея открыть филиал в другой стране томилась в голове мужчины давно. Главное, подыскать нужного человека с гарантией, дабы ни одна оплошность людей с другой стороны не стала концом для производства. Входя в холл компании, Тай-Лунг надевает на себя идеальный образ директора. Стройная симпатичная девушка забирает его верхнюю одежду, и он дарит ей в ответ обворожительную улыбку. Начальники кадров, замечая идущего к лифту Сато, замолкают, аккуратно подхватывая новые отчёты. У одного из них еле заметно дёргается глаз. Это говорит Тай-Лунгу о том, что кто-то, узнав про его отпуск, решил расслабиться. Поднимаясь на последний этаж, Сато вежливо приветствует три отдела до своего кабинета, именно там работают самые надёжные люди, среди них нет невежд, каждый из них прошел жесткий отбор и лишь лучшие занимают места приближенные к директору, а затем и к председателю. Своим приветствием Тай-Лунг вызывает у омег смущенные взгляды, а у альф восторг. По пути его взгляд схематично проходится по помещениям. Ни одна лишняя вещь не должна находиться на рабочих столах. Беты спешно выходят из подготовленного кабинета, сообщая уже бегающему вокруг Тай-Лунга секретарю о скором появлении нового сотрудника. — Господин Сато, всё готово. На столе только корейские и японские блюда из вашего любимого ресторана, — хлопотал возле дверей кабинета Кохару, вручая мужчине чужое резюме. — Отлично, когда специалист прибудет, проведите его в мой кабинет, — глянув на часы, подхватил под локоть бумаги секретаря мужчина. В помещении, где обычно всё стерильно чисто и нет посторонних запахов, витал аромат пищи, от которого Тай-Лунга воротило. Он терпеть не мог подобного на рабочем месте, тем более, в своём кабинете. Люди, одежда которых пропахла едой, неважно откуда, будь то знаменитый дорогой ресторан или обычная дешёвая столовая, вызывали у него тошноту. Но что поделать, у него нет времени на походы в ресторан, когда сотрудник прибыл всего на день для подписания контракта, а после перелёта человека нужно нормально встретить. Ждать долго не пришлось. С минуты на минуту прибыл IT-специалист. Кохару подвёл его к кабинету, перед этим сообщив по телефону директору. — Здравствуйте, — прикрывая за собой дверь, поклонился молодой мужчина. Он говорил по-японски, что многое облегчало. — Добрый день, присаживайтесь, — также поклонился и, садясь, жестом указал на противоположную сторону дивана Тай-Лунг. — Да. Мужчина повторно заглянул в его резюме. Ким Мин Со. 26 лет. Опыт работы — 3 года.. Определённо взволнованный омега на минуту привлёк его внимание. Светлые волосы тёплого оттенка, карие глаза с лисьим прищуром, рост чуть выше среднего, стройный, одет подобающе. Да, блондины со сладостной знойностью в лице определенно были в его вкусе. После Мизуки только подобный типаж попадал в его постель. Тем не менее, теперь оболочка других омег никогда не привлекала Тай-Лунга настолько, чтобы поставить под угрозу свой выбор в Изуми. Ему было легче от несхожести мужа с бывшим, в противном случае могли всплыть ассоциации из прошлого. — Давайте поедим, господин Мин Со, затем приступим к переговорам, — улыбнулся Тай-Лунг, открывая серебряную коробочку с палочками перед ним, — いただきます* — いただきます, — краснея, ответил тем же омега, уже дотрагиваясь рукой до своего набора палочек. Немного замешкавшись, словно флиртуя, он остановил свой взгляд на обручальном кольце мужчины. В этом моменте почувствовалось что-то неладное. Тай-Лунг не отреагировал, и работник выронил из пальцев палочки. Упав, они звякнули металлической огранкой по полу, раскатившись по разные стороны ножек низкого стола. Тай-Лунг приподнял бровь, но смолчал, сославшись на волнение парня. — Извините, я подниму, — эмоционально улыбнувшись, проговорил Мин Со, ища глазами приборы. — Да где же они… — пока альфа молчал, на его лице появлялась нарастающая паника. — Всё в порядке, — наклонился за ним мужчина в надежде управиться с недоразумением побыстрее. Первую палочку Тай-Лунг нашёл сразу около своей туфли, вторая оказалась за уже сидящим на корточках возле стола омегой. Он опустился, дабы подобрать её. Как только рука коснулась её края, и он достаточно близко приблизился к омеге, в нос ударил разгорающийся запах течки. Глаза мужчины расширились до предела, он прикрыл нос ладонью, делая вид, будто не замечает краснеющего омегу. Как бы не так. Мин Со прихватил его за руку, вовсе не для того, чтобы забрать палочку. Голодный взгляд накинулся на сердитость голубых глаз. Тай-Лунг, не теряя времени, оттолкнул его, встав на ноги. — Какого чёрта? Кто тебя подослал? — его рычание заставило Мин Со вздрогнуть. Молчание. И наконец пришло беспощадное разрушение идеального образа вежливого Тай-Лунга Сато. Он не собирается церемониться с пускай красивой, но крысой. Как и тогда с Минато… — Я с тобой говорю, выродок. Гневный тон развеял интимный флёр мыслей совсем не ожидавшего такой реакции парня. Сеть ловушки не выдержала чужого рева. Перед глазами омеги от страха заплясали пятна. Он медленно поднялся следом, желая уйти, но не успел сделать и шага, как был грубо швырнут на диван. — Сиди смирно, идиот… — по слогам отчеканил мужчина, тяжело дыша. Запах одурманивал разум, однако злость разбавляла даже непоколебимый инстинкт. — Я не специально… — практически стоном мямлил омега, попуская скованный вид. — Помогите мне… Помочь? То есть трахнуть? Тай-Лунг не тупой. Все сотрудники под его руководством принимают подавители. Это также чётко прописано и для всех желающих работать в достойной компании. Человек с трёхлетним опытом работы не мог закрыть на это глаза. А теперь Сато и вовсе казалось, что этот омега и малейшего понятия не имеет об IT-сфере. — Ну-ну, ответь, кто тебя подослал, и я сразу тебя отпущу, — достав платок из кармана пиджака, он вновь прикрыл нос. — Никто, мне дали работу, я согласился… — шумно дыша, омега потихоньку сползал с кожаного дивана. — Кто дал? — раздражённо следил за его движениями Тай-Лунг. — Они не представились, но я согласился из-за суммы… Пожалуйста, помогите… — сладко говорил он, пытаясь дотянуться до ремня альфы. Что за бред? Он явно недоговаривает. В подобных соглашениях махинации без прописанного алгоритма не работают. Какой-то омега, что в его вкусе, попадает прямиком из другой страны в крупную компанию, где трудно устроиться, причём по нелепому соглашению от третьих лиц, он паникует словно шпион, а вишенка на торте — течка. — Я вызываю полицию, — на полном серьёзе прорычал Тай-Лунг. — Не нужно! Просто… — Мин Со в порыве попытался его остановить, но не удержавшись из-за слабости, упал в его объятия. — Помогите мне, ну что вам стоит переспать со мной? Я хорош, вам будет приятно, обещаю… Тай-Лунг осекся, от неожиданности поддержав его за локти. Разряд возбуждения качнулся внутри. Платок выпал из рук, и омега специально наступил на него. Мужчина крепко взял его за плечо, вынудив резко выровняться, и силой усадил обратно. Отвращение к этому существу возрастало с каждым пророненным словом. — Те люди сказали тебе переспать со мной? — тяжело дыша, он потёр переносицу, ощущая такой же стояк, как и утром от вида Изуми. Тому причиной был не запах, а сам юноша. Уже близкий, родной, с каждым разом по-новому желанный супруг, никак не мерзкая подстилка, думающая, что весь мир и Тай-Лунг Сато в том числе, будут крутиться у его задницы только из-за течки. — Не совсем, — без стеснения начал расстёгивать первую пуговицу шелковой рубашки омега. — Возьми меня… Прошу… — он посмотрел на ширинку мужчины. — Ты же альфа, ты сам этого хочешь… Ей богу, Тай-Лунгу хотелось заломить эту суку, переломив хребет, лишь бы заткнуть её грязный рот. Хах. Мин Со не первый и не последний из тех, кто пытался таким образом подцепить Сато. Однако, им не повезло с его терпением в подобных ситуациях. — Если сейчас не заговоришь, я пущу тебя по кругу, парни в моей охране тоже неплохи, — выудив из кармана телефон, альфа дрожащими пальцами набрал нужный номер. — Стой! Подожди! — крикнул омега в испуге. — Даю минуту, — он прикрыл экран ладонью, устремив разъярённый взгляд на его раскрытые губы. — Мне нужно было не просто переспать с тобой, а завести отношения… — моляще сложил руки парень, изнывая от жара. — Они дали мне таблетки, чтобы спровоцировать течку, я выпил их в машине… — Расскажи про заказчиков, — в зоне паха бельё натянулось до предела, ноющей болью отдавшись в достоинство. — Говори, быстрее, мерзкий ты… — У них поддельные имена, но акцент был что ли… Китайским… — чуть ли не плача от жажды близости проговорил Мин Со. — Это всё, что я знаю. Правда… Что? У Тай-Лунга никогда не было проблем или яростных противников из родины отца. Это навязывало ему странные догадки о том, что родственники решили зашевелиться. Деньги закончились? Мужчина вздохнул, скривившись от колкого возбуждения. — Помоги мне… — очередной раз простонал омега, схватившись за ткань его штанов. Не ответив, Тай-Лунг всё же набрал нужный номер, дабы в безопасности вывести парня через чёрный выход. — Зачем звонить, я же всё рассказал! — паникуя, задергался тот. Не слушая чужого вопля, Тай-Лунг говорил подчиненному: — Живо увези «нового сотрудника» в отель и купи ему подавители. Чёртов омега не унимался. Ластился у ног и в какой-то момент уткнулся лицом в пах. Языком провёл по змейке, доставляя мало-мальское облегчение возбужденной плоти, ждущей разрядки. Тай-Лунг резко вцепился в его волосы, оттянув голову назад. Омега завопил, не прекращая просить о помощи. — Мозги совсем поплыли… — прорычал мужчина, кривясь от дурного возбуждения. Запах течки очень силён. Как ни старайся, долго возиться с ним не получится. Омеги, у которых в столь щепетильный период нет партнёра, испытывают трудности, а затем настоящую боль. Это сравнимо с ломкой. Тяжёлый случай, если тебе не к кому обратиться. Тай-Лунг не испытывал к парню жалости или сострадания, его подбешивали даже его стоны, не говоря уже о прикосновениях. Запах ложился на альфу, его не смыть водой, вот, в чём проблема. Как объясниться перед Изуми? Тай-Лунг закатил глаза от нового приставания. Мин Со, потерявший стыд окончательно, вцепился в его ремень, тогда, сжав зубы, мужчина заключил его в отнюдь не в ласковые объятия. С минуту на минуту должен прийти подчиненный, поэтому лучше прижать омегу, не давая возможности раздеваться и лапать себя, где вздумается. Так он хотя бы не будет вопить. Тай-Лунг обхватил его практически захватом, сев на диван. Руки парня оказались в жестком блоке, однако ему показалось, что альфа всё-таки сдался. Он начал целовать мужчину в шею, ластясь нижними конечностями у его ног. Говорить что-либо бессмысленно. Тай-Лунг лишь сильнее надавил на его спину руками, мешая нормально дышать. — Что ты делаешь? Просто вставь мне… — шептал омега, ёрзая всё сильнее. В другой части кабинета наконец распахнулись двери. Бета ненадолго остолбенел перед красноречивой картиной, но взгляд мужчины мигом поспособствовал его действиям. Омега начал кричать и вырываться, когда его оторвали от альфы. Подчинённому пришлось закрыть ему рот, удерживая ломящееся тело вплоть до выхода. Тай-Лунг мог вздохнуть с облегчением. Нетронутая еда остыла. Запах перемешался, создав мерзкую комбинацию. Член безумно ныл, уже сочась естественной смазкой. Выходить на люди в таком состоянии безобразно. Сато оттянул галстук, прикладывая ладонь к паху. Ситуация до смешного выглядит нелепой, Изуми точно будет переживать и думать, что ему изменили из-за утреннего отказа. Ещё не вечер, но запах не успеет выветриться. Нервы мужчины как раскаленный металл стекли в одну хаотичную смесь раздражения. Он не привык оправдываться даже перед Изуми, вот только сегодня без этого не обойтись. — Грёбанная тварь! — заорал Тай-Лунг, перевернув стол с едой. Душно. Даянэ ощущает как задыхается, когда знакомая ему тёплая вязкость вновь идёт вверх по горлу. Наклоняется и ждёт, но в третий раз буря минует его. Из рта вырывается лишь пожелтевшая слюна, и мужчина с омерзением сплёвывает её в умывальник. На идеальной, недавно вычищенной белизне остатки полупереваренных ветчины и сыра вперемешку с желчью. Добавь сюда тесто — и выйдет долбанная пицца. За окнами слышится стук капель, но Даянэ не обращает на них внимание. Смывает остатки рвоты, умывает лицо холодной водой, тщательно вычищает зубы. Нервно вытирает губы потрепанным за день полотенцем. Говорили же больше не пить, но когда его волновало собственное здоровье? Благо больше не рвёт. После его попытки изгнать алкоголем переживания за сына, что практически год прятались в подготовке к этому разговору, осталось только головокружение. Как же он этого не хотел. Но та поганая сука не оставила ему выбора. — Малыш Изуми, ты ещё не знаешь, кто мы такие… Ха-ха… — жмурясь от своеобразного тикания в голове, он вышел из уборной, громко захлопнув дверь. Гостиная, покрытая полумраком — то, что нужно при головной боли. Мужчина подобрал валяющийся на полу портсигар, обтянутый кожей телёнка, рухнул на диван и закинул ноги на журнальный столик рядом с включённым ноутбуком. В кармане нашёл зажигалку, не торопясь провернул пальцем колесико, затем подтянул огонёк к сигарете, сжатой сухими губами. Даянэ уже представлял перед собой ужас в родных глазах. Система сложная штука, как и судьба. Как бы он не старался противиться, всё заканчивалось худшим, поэтому годы научили его лавировать, выбирая меньшее из зол. А если хочешь одурачить весь мир — говори правду. Кубарь дыма выходит из легких с выдохом, на мгновение Даянэ чувствует поблажку от своего личного угрызения, никак не совести. У него её просто нет. И это несказанно помогает выжить. Он сам решает когда, где и перед кем виноват. Забытый двадцатилетний мальчонка в его душе, что так хотел жить, сгнил в пучине борьбы за каждый прожитый день. А вместе с ним и всё сострадание ко всем, но только не к сыну. Тай-Лунг, стоящий под дверью вот уже пятнадцать минут, нехотя проворачивает ручку и открывает дверь чужого дома. На пороге воцаряется тишина, словно его и не ждут вовсе. Даянэ в гостиной докуривает первую сигарету, сразу же начиная тянуться за второй. Он слышит шаги сына и нервно клацает по сенсору ноутбука. Тай-Лунг молча проходит вглубь дома, боковым зрением замечая отца на диване. В тёмном помещении сквозь плотные шторы в пол видны блики молний, слышен усиливающийся стук капель. Как ни странно, такая погода успокаивает их обоих. — Садись, — Даянэ, не смотря на него, указывает на место поодаль себя, убирая со стола ноги. — Хоть бы отца постыдился, — морщась, мужчина явно ощущает на нём запах течного омеги. Тай-Лунг не ответил, вместо этого обратил внимание на практически голую стену, на которой висит лишь тот самый семейный герб с тигром и драконом. Всё так же на единственной снизу полке располагается синай, имитирующий меч-катану. Не понятно, зачем он нужен, в последний раз Даянэ брался за него лет пятнадцать назад. Тай-Лунг незаметно улыбнулся, подумав о том, как отец мог «случайно» резануть себя им в шею, заодно перерезав сонную артерию. — Сядь и посмотри сюда, — мужчина издаёт сдавленный смешок, указывая на экран озабоченному сыну, увидевшему в его губах сигарету. — Если опять сляжешь, я не приду, хорошо это запомни, — раздражённо выдернул у него сигарету Тай-Лунг, присаживаясь на диван. — Перед этим разговором мне нужно было отвлечься, — резко изменился в лице Даянэ, возвращаясь к клавишам. Тай-Лунг выбросил сигарету на стол, улавливая знакомый шум от включённого отцом видео. Сбоку он замечает вставленную флешку. О, нет. — Выключи, я не хочу этого видеть. — Смотри внимательно, — вместо ответа. — Достал, — сдерживая раздражение, он скрестил руки на груди. — Зачем тебе была нужна моя флешка, если у тебя была копия? — Дело не во флешке, а в её содержимом, — поднял на него тяжёлый взгляд Даянэ. — Что ты видишь? Тай-Лунг с усилием перевёл внимание на экран. Он видит то, что превратило его жизнь в новый ад. Смерть, кровь, потерю и страх. — Что ты видишь? — настойчиво повторил Даянэ. — Мизуки, он лежит на, скорее всего, омерзительно холодной плитке, в туалете какой-то забегаловки. — выдавливал из себя каждое слово мужчина. — Над ключицей ножевое ранение, как и в ребре слева. — Ещё? — Ещё он… — на секунду отвернул голову Тай-Лунг, чувствуя как начинает сжиматься сердце. — Не торопись, — тихо добавил Даянэ. — Посмотри ещё. — Он весь в крови и больше не двигается, — какая нелепость, швы на старых ранах начинают кровоточить, прям как на видео. — Его рука осталась на животе… — Верно. Мизуки тогда умер, — мужчина ставит палец на экран, именно в то место, где рука омеги безжизненно накрывает живот, — а вот ребёнок… — К чему ты клонишь? — зарычал Тай-Лунг, не желая подпускать к себе подобных мыслей. Даянэ захлопнул ноутбук, закрыв лицо ладонями. Ему потребовалась минута для того, чтобы оторвать от себя кусочек неизменных тайн, что должны уйти с ним на тот свет. — Тай-Лунг, ребёнка смогли спасти… — Закрой рот. За коллапсом всегда следует взрыв. — Да, это твой ребёнок. Смешно. Смешно. Смешно. Тай-Лунг начал смеяться. Этого не может быть. Внутри все пережало от отчаяния. Легкие заходили ходуном. Он сквозь слёзы посмотрел на отца, но тот не собирался переводить сказанное в шутку. Напряжённость на его лице начинала душить. Проклятье. Сердце забилось как бешеное. — Ты не в себе… — Ты ведь помнишь, что за день до этого я отправился в Шанхай, сказав тебе, мол это по работе? — произнёс Даянэ, понимая, что он испытывает. — Я убью тебя. — На самом деле, я отправился к долбанной семейке Цин, чтобы спасти хотя бы твоего сына. Ведь Мизуки приходил ко мне и в слезах говорил, что… — мужчина нервно провёл рукой по взъерошенным волосам. — Не смог избавиться от ребёнка… Притащил и тест ДНК… — кожа Тай-Лунга приняла оттенок трупа. — Ты же знаешь, как Цин ненавидят меня и, соответственно, тебя после смерти Шанга… Я сделал всё, что мог, но они избавились от Мизуки. — Все эти восемь лет… — хриплый голос срывался на крик. — Ты знал и молчал?! — Тай-Лунг с размаху ударил Даянэ по лицу, разбив за раз нижнюю губу. — За что мне это?! Я готов был землю жрать, лишь бы не считать себя виноватым в смерти истинной пары! — его трясло до дрожи. — Мой ребёнок все восемь лет жил без отца! Если бы я только знал, боже… Как я тебя ненавижу, Даянэ… Мужчина облизал кровь на треснувшей губе, чувствуя как прожигающий взгляд втаптывает его старания. Вот она, цена за спасение других. — Ты и малейшего понятия не имеешь о том, каково это, быть отцом, — поймал его за кисть Даянэ. — Я засунул свою гордость в задницу, отправившись только ради тебя к тем, кто делал из меня ничтожество. Они отобрали у меня всё, но я, как мог, вымолил оставить твоего ребёнка, созданного по глупости, в живых. Вывернул перед ними всё до последнего, что было за душой. Всё, что я кровью и потом заработал за двадцать лет. От компании оставалось одно название, и когда ты был при смерти, я за пять лет вернул ей настоящий статус Сато, а ты этого даже не заметил. — кричал Даянэ, смотря сыну в глаза. — Никакие деньги не сравнятся с жизнями, что я потерял, — отбросил его руку Тай-Лунг, резко поднявшись на ноги. — Легко говорить, если не знаешь, чего это стоило, — рычал мужчина, поднимаясь следом. — И это ещё не всё. Ты будешь в ужасе, но, таким как мы, нельзя заводить детей. — Таким, как ты! — безбашенный приток ярости хлынул в голову, ещё немного и он набросится на него. — Мне никогда не хотелось, чтобы ты мучился, как я. Рассказать тебе, насколько херово любить своего ребёнка до смерти, делать всё возможное, дабы защитить от грязи этого мира, а в итоге получать ненависть, проглатывая её каждую секунду? — рыча, увернулся Даянэ от замаха. — А как тебе такое, видеть, что как бы ты ни старался, твой сын становится таким же изгоем этого поганого мира, и ничем не быть в силах ему помочь, потому что, блять, против испорченной крови не пойдёшь. — схватил его за дрожащий кулак мужчина. — Зачем тогда ты… Дал мне жизнь? — Тай-Лунг от бессилия прикрыл глаза, пока его крепко держали за руку. — У меня никто не спрашивал, не было выбора. А когда ты был зачат, уже стало поздно, я полюбил тебя ещё в тот момент, когда ты толкнулся в животе гребанного Шанга, — тяжело дыша, говорил Даянэ, не отпуская его ослабленную руку. — Вот и всё. Я сходил с ума от этой любви, и она пугала меня. В какой-то момент я перестал видеть границы, и даже моя ненависть к себе не спасла тебя. Я не хотел, чтобы ты столкнулся с этим. Понимаешь, это чудовищно, пускай я и правда всегда относился к тебе как к сыну и просто оберегал, — искренне произнёс мужчина, смотря в потерянные глаза. Боже. Он ведь сумасшедший. Все, что он делал — чистой воды безумие. — Ненормальный. А почему ты решил мне всё-таки рассказать про ребёнка?! — шипел Тай-Лунг сквозь дрожь. — Потому что в конечном итоге это убьёт твой брак, но защитит тебя от того, что пережил в свое время я, — Даянэ намеренно не увернулся, получив кулаком по скуле. — Да, это лучше, чем если бы у тебя с Изуми появились бы общие дети в браке, поверь, сынок, это лучший исход, — отпустив его, он коснулся места удара, малость сощурившись. — Ублюдок, я заберу ребёнка и останусь с Изуми, ясно?! — сквозь зубы прорычал Тай-Лунг, загоняя его в угол. — Не глупи, — смешок, — я уже сказал, что будет, когда в твоей жизни появится ребёнок, — Даянэ теперь не о чем сожалеть. Он не чувствует страха, смотря в отражение своего мрака. Они двигаются к стене, и это напоминает ему давнюю сцену из прошлого. — Я не такой, как ты, когда до тебя уже дойдёт? — напряжённо произнёс он, готовясь нанести более сильный удар, ведь злость давно вышла из берегов тщательно настраиваемого им вида нормального человека. — И я никогда не подумаю тронуть его, у меня в сознании нет места для омерзительных желаний. — Тай, твой сын — омега. — вздохнул Даянэ, холодно улыбнувшись. Мужчина в изумлении приподнял бровь. Омега, значит. Это ничего не меняет… Он не посмеет причинить такую боль ребёнку. Будет любить, жалеть, оберегать, но по-другому, не так, как Даянэ. Тай-Лунг ещё не видел его, однако, от одной лишь мысли о столь желанном родстве вскипает кровь. Он всем сердцем просил и ждал, что в его жизни появится лучик света. Самый родной, любимый, а именно – собственный ребёнок. — Закрой рот, я буду другим отцом. Даянэ в голос рассмеялся. — Да у тебя уже всё на лице написано, сынок. Ты считаешь, я был другим? Мои глаза так же загорались при мыслях об отцовстве. — сквозь смех говорил мужчина. — И не смей врать, что ты хотя бы на секундочку подумал об Изуми. Я ведь прав? Он стал ничем, уже сейчас. Тай-Лунг промолчал, затем резко схватил его за затылок и со всей дури ударил лицом по стене. Даянэ прошипел от боли. Из носа хлынула кровь. После второго удара мужчину отпустили, и он скатился по стене. Голубые радужки сверкали от разнообразия чувств, вместо отчаяния прошло… Вдохновение? — Сопляк, — прошипел от жгучей боли в лице Даянэ. — Представляешь, двадцать с лишним лет назад, я точно также избил ту злобную суку… Шанга… — Ты… Специально провоцируешь меня?! — Тай-Лунг опустился на корточки, хотев было врезать ему повторно, но был перехвачен за запястье, а следом прилетел ожесточённый удар под ребро. Даянэ сжал губы от вида его скорчившегося красивого лица. — Тигрёнок, ты плохо себя ведёшь, — мужчина схаркнул сгусток крови, сплюнув в сторону. Тай-Лунг не успел дернулся, в полумраке прогремел гром, а Даянэ на опережении промелькнувшего света схватил его за горло, сжав бледную кожу до предела на вытянутой руке. — И, кажется, забываешь, кто твой папочка. — Тварь… — рывком попытался сделать вдох Тай-Лунг, но тщетно, что-что, а в удушье отцу не было равных. — Я люблю тебя, но и ты, будь добр, цени меня, — убирая струйку крови второй рукой, он опрокинул сына на пол, из-за чего тот ударился с грохотом спиной, а затем и головой. Боль отдалась в груди, и, поперхнувшись, Тай-Лунг осознал, что его шея освободилась. — Всё же я не железный, как и ты. — Сколько влезет… — он прокашлялся, до сих пор ощущая сдавленность. — Говори, что любишь, но я всегда буду тебя ненавидеть. Даянэ скривился от такого итога, но на большее было глупо рассчитывать. Эта любовь останется безответной, и пора бы уже с этим смириться. — Знаю, — легко ответил мужчина, ложась рядом. Они оба были без сил. Тай-Лунг мог подняться и нанести ещё больше ударов, но почему-то не хотел. Он вновь нуждается в нём. Без Даянэ ему не забрать ребёнка. — Ты же поможешь мне с… — Нет. Я ни за что больше не появлюсь в том гадюшнике, — отсек Даянэ. Тай-Лунг повернул к нему голову, почти не веря отказу. Разве такое было когда-то? Ты не можешь так со мной поступить. Я всё, что у тебя есть. Какая наивность. Стало противно от столь жалких мыслей. Изощренность Даянэ действительно поражает в прямом смысле этого слова. Рядом с ним Тай-Лунг волей-неволей начинает возвращаться в детство, где он боится попросить отца о помощи. Больше нет внутренних ресурсов. Его самое большое желание — разрыдаться и, забившись под кровать, отдать все эти проблемы кому-то более зрелому и ответственному. Сдаться. Признать себя слабым и ведомым. Лишь бы получить… Однако, теперь Тай-Лунг не может себе этого позволить. Остаётся лишь приложить усилие к нужным словам. — Ради меня, пожалуйста, папа. Даянэ повернулся к нему в ответ. Он знает, что это произнесли в корыстных целях, но подвязанные в нём негласные правила стремятся выполнить любую прихоть Тай-Лунга. Чёрт возьми. Эти слова не хуже ядерной боеголовки в его разуме. Он готов идти ради него и в адский огонь, где живые мертвецы из прошлого вгрызаются в погружённую в смрад душу, и в ледяную воду, где после помощи Даянэ вновь станет лишь инструментом. Но спусковой механизм работает на ура, и он заочно делает выбор в пользу сына. — Ладно, — мужчина приподнимается над родным лицом, всматривается в голубые глаза, что не моргая, передают ему вкус некоего удовлетворения от ответа, и целует его в лоб. — Только ради тебя.