Творец судьбы

      Треск барьера над головой остановил готовый опуститься меч. Купол разбился, и все ощутили новую могущественную ауру. Белая вспышка разрезала небо и остановилась в воздухе перед поверженным Кокабиэлем и Зигфридом, успевшим деактивировать Крушитель Баланса и вскинуть более не сдерживаемый Грам.       Уж драконью силу он узнает всегда. Ему даже говорить не нужно, кто это — изображения крыльев Божественного Делителя он видел. И помнил, что Белый дракон находится на стороне падших.       Вот же чёрт, сражение с ним сейчас не лучший вариант. Для победы над Кокабиэлем Зигфрид вкладывал в свои атаки уйму энергии и сейчас порядком устал. Конечно, он прихватил с собой добытый через чёрный рынок флакон слёз Феникса, способный полностью восстановить запас сил, но при стольких свидетелях светить им не хотелось.       — Прилетел поддержать этот кусок мяса, Исчезающий дракон? — напряжённо спросил Зигфрид.       Из-под шлема донёсся смешок.       — Кокабиэль зашёл слишком далеко, но Азазелю он нужен живым. Я здесь, чтобы забрать его для суда. А тебя твоя организация послала не за его головой, не так ли?       Слово «организация» произнёс многозначительно. Слишком многозначительно. И специально использовал именно его, а не «Церковь» или «Небеса».       Он знает про фракцию Героев. Но откуда? Шпион? Надо будет обязательно выяснить.       Хмыкнув, Зигфрид опустил меч и отошёл от Кокабиэля.       — Верно. Так и быть, забирай. Своё я с него получил.       Белый опустился и небрежно закинул кровоточащую тушу на плечо.       — Тц, придётся поторопиться, а то сдохнет в пути, — прокомментировал он, но вместо того, чтобы взлететь, направился к Зелзану. — Этого я тоже прихвачу с собой. У меня есть к нему несколько вопросов, потом решим, что с ним делать.       Спорить за недоделку Зигфрид тем более не собирался, но пристально следил за Белым, чтобы он и пальцем не коснулся осколков Экскалибура.       Расправив крылья, Белый уже собрался взлететь, когда его остановил незнакомый голос:       [Решил проигнорировать меня, да? Белый…]       Все повернулись к Хёдо, который и сам в недоумении уставился на свою перчатку.       [Смотрю, и ты уже пробудился, Красный.] — ответил ему голос из голубых энергетических крыльев.       [Мы, наконец, встретились. Хоть и в подобной ситуации…]       [Все в порядке. Нам самой судьбой предначертано однажды снова сразиться. Уже не впервой…]       [Но, Белый, я не чувствую от тебя былой враждебности.]       [Красный, да от тебя самого враждебности почти не чувствуется.]       [Похоже, мы оба нашли занятия, которые сейчас интересуют нас больше, чем это извечное противостояние.]       [И такое случается. Думаю, нам можно отдохнуть от сражений друг с другом на какое-то время и поразвлечься как следует. Ведь и это иногда полезно, верно? До скорой встречи, Ддрайг.]       [Согласен, развлекаться иногда тоже важно. Увидимся, Альбион.]       Дождавшись окончания беседы драконов, владелец Исчезающего вновь приготовился взлетать.       — А ты, мой назначенный судьбой соперник, стань сильнее, чтобы однажды я сразился с тобой, — напоследок напутствовал он владельца Красного и, ускорившись, улетел прочь.       Всё кончилось. Это осознание окутывало мысли присутствующих, даря облегчённые улыбки. Раздались негромкие разговоры о самочувствии и делёж впечатлениями.       Зигфрид начал осторожно собирать осколки Экскалибура. Пусть физически он расколот, ядра четырёх мечей сохранились, и с помощью алхимии из них легко воссоздадут новые.       — Зигфрид по прозвищу Клинок хаоса, я слышала о тебе разные слухи, но никогда бы не подумала, что доведётся увидеть их подтверждение своими глазами. Да ещё в своём городе.       Выпрямившись и обернувшись, Зигфрид встретился взглядом с Риас Гремори. Демоница была потрёпана, одежда местами порвана, а на руках и ногах ссадины, но держалась она твёрдо и уверенно, как на официальной встрече.       — Жизнь богата на сюрпризы, Риас Гремори, — отозвался экзорцист. — Я сам не предполагал, что однажды мне придётся невольно спасти демонов, в числе которых окажутся сестры Люцифера и Левиафана.       — Да, насчёт этого… Прими мою, как наследницы семьи Гремори и сестры владыки Люцифера, благодарность за помощь в конфликте с лидером Григори, — объявила Гремори. Причём по ней видно, что благодарность не вымученная, а искренняя, как будто её не коробит, что её спас один из врагов демонов. Она повернулась к подошедшей Зеновии. — И ты, Зеновия, тоже. Также я хочу сказать, что мы вылечили вашу напарницу Ирину, она сейчас отдыхает в доме Иссея.       — Значит, Ирина жива. Я рада это слышать и теперь сама должна благодарить тебя за её спасение, — с заметным облегчением проговорила Зеновия.       — Раз у нас обмен любезностями, то позволь дать тебе совет, Риас Гремори, — сказал Зигфрид, попутно пытаясь оттереть с лица подсыхающую кровь. Она пропитала волосы и одежду, даря не самые приятные ощущения холодной липкой ткани. Зигфрид пообещал себе, что когда в следующий раз решит кого-нибудь взорвать, сделает это с расстояния. — Если мы встретимся вновь, то в качестве врагов. Стань сильнее сама и натренируй своих слуг. Особенно того парня со свято-демоническим мечом. Мне будет интересно с ним сразиться, когда он станет посильнее.       Риас на мгновение напряглась, но кивнула.       — Я учту твой совет.       На этом Гремори попрощалась и ушла к своим слугам, переговаривавшимся друг с другом. Через раскуроченный двор к ним уже спешил клан Ситри.       — Даже не верится, что всё действительно кончилось, — негромко призналась Зеновия, уходя следом за Зигфридом. — Если бы не вы, не знаю, как бы всё обернулось. Я рада, что вас сюда прислали.       — А уж я-то как рад. Когда бы мне ещё выдалась возможность одолеть одного из лидеров Григори? — довольно протянул Зигфрид. Пусть Исчезающий дракон не дал добить Кокабиэля, но, в целом, исходом боя экзорцист остался доволен. — Кстати, можешь сделать небольшое одолжение?       — Конечно.       — Не запечатывай Дюрандаль. У нас осталось одно незаконченное дело.       — Это какое? — удивилась девушка, нёсшая в руке по массивному клинку.       — Не здесь.       Территорию академии они покинули беспрепятственно и углубились в переплетение ночных улиц. Недоумение Зеновии ощущалось спиной, и Зигфрид, пользуясь тем, что идёт впереди, не сдерживал ухмылки, смакуя предстоящий шок девушки. Всё-таки он любил выводить людей из равновесия.       Сочтя расстояние достаточно удалённым, чтобы демоны ничего не уловили, Зигфрид остановился посреди улицы.       — Здесь.       Он с едва заметной усмешкой наблюдал, как Зеновия озирается, крепко сжимая Дюрандаль и Экскалибур.       — Я не понимаю. Где враг?       — Перед тобой, — уже открыто ухмыляясь, заявил Зигфрид, активируя лезвие Грама.       Зеновия остолбенела, пытаясь осознать происходящее. Только что человек, которого она уважала и которого считала союзником, заявил себя врагом и наставил на неё меч. И это всё после непростого сражения против одного из лидеров Гиргори. Не удивительно, что ситуация не укладывалась у неё в голове.       — Это что, шутка? — напряжённо спросила она, медленно поднимая мечи и всё ещё сомневаясь в происходящем.       — Хорошо, объясню доходчиво. Я покидаю Церковь и забираю Экскалибуры, а тебе даю возможность попытаться отстоять Экскалибур Разрушения в бою. Конечно, я мог бы тебя просто вырубить или прирезать без всех этих прелюдий, но всё-таки не хочу действовать настолько гнусно.       — Предательство? — шок начала сменять злость. — Поверить не могу, что человек, на которого равняется каждый третий воин Церкви, берёт, и открыто заявляет, что предаёт всё, чему служил всю жизнь! Неужели на вас так подействовали слова, что Бог мёртв? Кокабиэль мог солгать, высшие саны…       — Отлучат тебя за распространение ереси, если поднимешь при них эту тему. Ты сама это понимаешь. И нет, я не настолько жалок, чтобы тронуться рассудком от новости про смерть Бога. Даже больше — она на меня никак не повлияла, потому что я никогда не сражался во имя Его. И забрать Экскалибуры я решил сразу, как меня за ними послали. Все пять.       Шагнув вперёд, Зигфрид наотмашь ударил мечом. Зеновия успела заслониться обоими клинками и, громко скрипнув зубами, контратаковала. Она неплохо орудовала двумя мечами сразу, но её удары были слабы, неуверенны. Она не вкладывала в своё оружие желание сражаться и побеждать.       — Плохо, очень плохо. Ты могла бы намного лучше, — комментировал Зигфрид, играючи отбивая атаки одним мечом. — Вижу, как раз на тебя новость повлияла. Каково это — отдать Богу жизнь и осознать, что всё это время служила пустоте? Что твои молитвы принимала всего лишь равнодушная система? Что твой меч защищал всего лишь красивые слова?       — Вы… ты… говоришь так, словно тебе это чуждо! — новая партия ударов вышла сильнее — своими словами Зигфрид расковырял свежие раны и щедро сыпанул их солью. Обида, непонимание и возмущение сменили растерянную злость. — В тебе совсем нет веры?       — Так ли нужна вера машине для убийств? Нет, конечно, наставники старались, но получилось у них плохо, чему я рад. Я никогда не уповал на Бога, и потому со знанием о его смерти мой мир не перевернулся с ног на голову. Чего не скажешь о тебе, — выхватив второй меч, Зигфрид принял на него и Грам Дюрандаль с Экскалибуром. Он с любопытством посмотрел в глаза пытающейся продавить блок Зеновии. Такая буря эмоций, и растерянность, незнание, как быть дальше, превалируют над всеми. — За что ты сражаешься сейчас? За мёртвого Бога? За Церковь, на одну половину состоящую из счастливых слепцов, а на другую из лжецов? Или сама не знаешь?       Ответить Зеновия не смогла. Каждое слово било наотмашь, отравляло, вытаскивало из глубины души растущее отчаяние. Лишившись Бога, она лишилась смысла жизни, и до чего же Зигфриду было интересно наблюдать за её метаниями! И ещё интереснее было, что в следствие его слов получится. Он бы подольше поковырялся в душе девушки, но товарищи, небось, уже заждались. Пора заканчивать.       Резко подавшись назад, он заставил напиравшую на блок Зеновию пошатнуться. Её мечи качнулись вперёд и вниз, быстрое движение, и Грам крепко прижимает Дюрандаль к земле, а рукоять второго меча бьёт в запястье с Экскалибуром, вынуждая разжать ладонь. Меч не успел упасть на землю, как мощный пинок заставил Зеновию согнуться пополам.       — Тебя в таком состоянии победит даже самый слабый демон. В тебе нет воли к сражению, — с этими словами Зигфрид ударом рукояти по пальцам лишил девушку последнего оружия. — Жалкое зрелище, владелица легендарного Дюрандаля. Я ожидал большего.       Попытка вновь вооружиться с треском провалилась. Экскалибур уже был в руке Зигфрида, а острие Грама коснулось шеи Зеновии, намекая не дёргаться.       — Что ты медлишь? Захотел поиздеваться по новому кругу? — просипела девушка, застывая в полусогнутом положении.       — А ты так рвёшься умереть? Взять и сгинуть ни за что? — Зигфрид хмыкнул и склонил голову к плечу, наблюдая за Зеновией. — У меня возник вопрос: твоя жизнь оказалась лишена смысла, и, если я тебя не прирежу, что ты будешь делать? Продолжишь идти старой дорогой, раздираемая изнутри противоречиями? Захочешь забыться? Или, быть может, найдёшь новый путь?       Подумав, Зигфрид отвёл от горла Зеновии меч, но продолжил стоять между ней и Дюрандалем. Ему пришла в голову занятная мысль, и он решил: почему бы и нет? Дюрандаль лишним не будет.       — Пожалуй, не буду тебя убивать. Подумай на досуге над моими словами и, если решишься на третий вариант, в моей организации найдётся для тебя место. Интересно, что получится из тебя в будущем при таком исходе…       А если не решится, убить её всегда успеет.       — В какой ещё организации? Я не понимаю, что ты вообще хочешь, — раздражённо бросила Зеновия.       — Назовём её стороной людей, — ответил Зигфрид, оставив второй вопрос без ответа. Развернувшись, он неспешно направился прочь, не опасаясь удара в спину. В таком-то раздрае Зеновия за меч не схватится. — Номер я менять не буду.       Впрочем, после громкого ухода из Церкви с пятью святыми и пятью демоническими мечами связаться с ним попробуют многие. И лишь на два, вернее, уже три, номера Зигфрид ответит.