Творец судьбы

      Способность Ризевима перевернула всё с ног на голову и добавила массу головной боли всем без исключения. Без неё он был бы лишь ещё одним врагом, очень сильным, но одним из множества. Подавитель Святых Механизмов же превращал его в катастрофу, и считать иначе Леонардо не мог. В отличие от Цао Цао, увидевшего в Ризевиме интересный вызов, мальчик не чувствовал ни капли азарта, лишь беспокойство. Сам он не мог представить, что фракция противопоставит сверхдемону без Лонгинов.       Но в панику Леонардо не скатывался. Пусть он не понимал азарта Цао Цао, но то, что лидер не опускает руки и с энтузиазмом взялся за решение задачи, вселяло надежду и уверенность. Цао Цао обязательно найдёт решение. В этом вопросе Леонардо предпочтёт довериться ему, а сам сосредоточится на других задачах. В отличие от Ризевима, его союзники не обладают способностью подавления Святых Механизмов. И все те мифологии, что желают падения фракции Героев, тоже.       У них много работы. Сын Люцифера не единственный их враг, хоть и самый непонятный. Мотивы его действий всё ещё загадка. Для чего он хотел получить Истинный Лонгин? Для чего он воскрешает тёмных драконов?       Причём последний процесс даже не думает сбавлять обороты. Нидхёгг и Ямато-Но-Ороти воскрешены. Но удалось схватить группу магов в Польше, когда они прибыли в Краков за Живоглотом. С останками дракона люди фракции сделать ничего не успели — схватка привлекла внимание местных сил библейского союза, — потому пришлось довольствоваться пленниками. Допрос магов, что этих, что схваченных на злосчастном собрании, много информации не дал. Похоже, что Евклид не особо доверяет собственным подчинённым, если посылает их искать драконов для воскрешения, но не поясняет, для чего это происходит. Лишь туманные обещания силы, величия и всеобщего хаоса. Так что многочисленные допросы не пролили свет на цель Ризевима, но зато удалось узнать, с кем сотрудничают изрядно поредевшие Нилремы. То были маги-изгнанники, объединившиеся в группу под названием «Ночь ведьм» под предводительством обладательницы Гимна Испепеления — созданного из креста, на котором распяли Христа, Святого Механизма уровня Лонгина и одной из четырёх священных реликвий христианства среди Механизмов. Беспокойные новости, но, в отличие от того же Ризевима, этой Вальбурге есть, что противопоставить.       С врагами в лице мифологий всё было без изменений, что, в общем-то, ожидаемо. Выход из Бригады Хаоса ни на что не повлиял, охота не прекратилась, для мифологий фракция Героев всё равно остаётся террористической организацией, только уже самостоятельной. Однако их действия стали осторожнее из-за сведений об Офис. Некоторые незначительные базы были потеряны, но важные остаются в безопасности искусственного измерения.       Фракция Героев в свою очередь провела череду нападений на наиболее важные точки мифологий в мире людей, уменьшая их влияние на местных. Если разрушенные штабы восстановят и дадут новых хозяев — уничтожат вновь. Город Куо, символ библейского союза, где тот был заключён, пока не трогали из-за максимальной защиты: сложнейшие барьеры, включающие специальные контрмеры против Потерянного Измерения, и высший уровень охраны. В состав последней включён перерождённый ангел с Лонгином Буря Зенита. Так что к Куо нужен особый подход, но он обязательно будет очищен от библейского влияния. Этот город важный символ союза. Его потеря станет серьёзным ударом по имиджу альянса.       Что касается последней крупной угрозы, Аида, то здесь тоже не всё гладко. Едва прогремела новость о том, что в руках фракции Героев есть Офис, как бог Царства мёртвых немедленно отбыл на Олимп, с которым с тех пор потеряна связь. Что там произошло — неизвестно. Кто ни пытался что выведать, терпел неудачу.       Фракция Героев пока что решила сосредоточиться на библейском союзе и Ризевиме, как самом насущном. Информацию о последнем и его деятельности пока не сливали, иначе обратят внимание и на Святой Грааль, который хотели захватить для своих нужд. Вот проведут операцию в Румынии, тогда можно и осложнять жизнь Ризевиму, не раньше. Тем более, что вычислить владелицу Грааля оказалось несложно — полукровка из королевской семьи Цепеш. Её даже не скрывали, открыто посадив на трон в следствие произошедшего на днях переворота. Подготовка к нападению уже началась.       Леонардо этого нападения ждал. Вампиры не лучше демонов, люди для них всего лишь пища, и проредить их число, заодно захватив ценный Святой Механизм и лишив его грозного врага, мальчик будет только рад. Мир станет чище, а фракция Героев сильнее.       Хотя просто не будет. Во-первых: Ризевим обязательно появится, чтобы не допустить потерю Грааля. Пока не найден способ его победить, но вот задержать достаточно, чтобы схватить вампиршу и сбежать — это возможно.       Во-вторых: высока вероятность появления тёмных драконов, легендарных могущественных монстров, прославившихся жестокостью и кровожадностью. Всё бы ничего, Леонардо способен насоздавать Самаэлей, но здесь вступает в дело третья сложность.       Святой Грааль используют не только для воскрешения драконов. Удалось захватить нескольких вампиров из замка, и выяснилось, что они лишены природных вампирских уязвимостей: ни чеснок, ни святая вода, ни молитвы не возымели того деструктивного действия, какое должны были. Как будто их не к тёмным тварям применяли. Святой Грааль избавил их от слабостей. Хотя у защиты всё-таки был свой предел, который превзошло Святое Копьё, но потому оно и сильнейший Лонгин. И то Цао Цао пришлось влить в него сил для получения эффекта. Конечно, вампиры не стали бессмертными, их всё ещё можно убить, просто немного сложнее, чем раньше.       Но возникает следующая проблема: ничто не мешало провернуть то же на драконах. Насколько будут эффективны Грам и Аскалон? Сколько будет прока от Самаэлей? Вопросы, ответы на которые удастся получить не раньше нападения.       Поэтому против тёмных драконов Леонардо готовил не Самаэлей, а убийц богов и яд гидры. Уж к такому они точно не будут готовы. И вампиры тоже. Вдобавок Энберг с перчаткой Усиливающего Механизма смог подчинить Фенрира.       Та идея со змеями Офис вместо накопителей с блеском себя оправдала. Проведя несколько тестов, Леонардо с Георгом смогли идеально синхронизировать змей и существ. Наставник научил мальчика необходимым для синхронизации формулам, и дальше Леонардо работал самостоятельно, но с твёрдым наказом не переусердствовать и не употреблять больше одного флакона слёз Феникса.       Потому что здоровье себе он всё-таки подорвал.       Леонардо нашёл время расспросить Георга, что это за жуткие прогнозы от целителей за его спиной, и почему он ничего не знает. Тот сказал, что пока что прогнозы лишь примерные, проводить диагностику во время мигрени Леонардо поостереглись из-за острой на тот момент восприимчивости к энергетическим манипуляциям, поэтому нужно пройти обследование для точного диагноза. Тянуть Леонардо не собирался — он сам хотел выяснить, наконец, что у него с головой — поэтому выкроил свободное время для визита в разросшийся из скромного лазарета фракционный госпиталь. Ему пришлось пройти целую череду обследований, причём не только магическую диагностику, но и обычную, проводимую через медицинское оборудование. За результатами требовалось заглянуть через пару дней.       И теперь Леонардо стоял с одной-единственной мыслью в голове: он идиот. Действительно идиот. Вот что ему мешало просто взять и подумать о том, что человеческий организм имеет свои пределы? Пределы, резкое преодоление которых сильно чревато. Но он не подумал, не остановился, без остановки продолжил испытывать себя на прочность. И вот итог — пугающие прогнозы подтвердились. Головной мозг, в особенности его сосуды, стал очень восприимчив к энергетическим манипуляциям, перенапряжение на их основе вызовет нарушение кровообращения, и повезёт, если обойдётся всего лишь мигренью, которую противопоказано лечить магически. Проблема в том, что теперь это будет частым явлением. И чем сильнее и чаще перенапрягаться, тем выше риск осложнений. Лечение подобной проблемы занимает немало времени, в течение которого противопоказаны сложные и затратные энергетические манипуляции, что в текущих условиях войны невозможно.              Постараться не усугубить своё состояние — это максимум, что Леонардо сейчас может.       Идиот…       Не уставая себя ругать, мальчик прислонился затылком к холодной стене госпиталя. Мало того, что довёл себя до такого состояния, так теперь можно забыть о многих планах, вроде того же массового производства слёз Феникса. Теперь максимум, который он может себе позволить — по десять флаконов с разовым восстановлением сил, не больше.       Хотя…       Леонардо скосил глаза на безучастную ко всему девочку в чёрном платье. Сегодня за Офис присматривал он, везде водя за собой и от того чувствуя себя максимально неуютно. Ладно бы она была более оживлённой, таскаться с кем-то, с кем можно хотя бы чуть-чуть поговорить, приятнее. Но Офис всё равно, что робот — ни эмоций, ни реакции на окружение, послушно делает то, что ей говорят, не моргнув глазом. Её поведение при облике живой маленькой девочки вызывало диссонанс и острое чувство дискомфорта. Хотелось побыстрее сдать пост следующей няньке и не пересекаться без нужды. Тот же Георг возится с ней с куда большим энтузиазмом, натаскивая для боя и параллельно проводя какие-то эксперименты. Похоже, маги всё-таки перемудрили с настройками личности. В присутствии Офис более-менее спокойно Леонардо себя чувствовал только во время производства сложных антимонстров, и то только потому, что был сосредоточен на их создании. Офис просто стояла в сторонке и по требованию подавала змей.       Сейчас мальчик подумал о том, чтобы вернуться к этой деятельности, но не ради убийц богов и гидр. Ведь вместо того, чтобы сбавить обороты в производстве слёз Феникса, можно попробовать альтернативный путь. Например, создание источника слёз Феникса, работающего на змее Офис.       Н-да, получить бы её до того, как Леонардо угробил себе здоровье…       — Пойдём, у нас много работы, — со вздохом сказал мальчик Офис, отлипая от стены.       Та просто последовала за ним молчаливой тенью, вновь всколыхнув приправленное дискомфортом недовольство. Хоть бы кивнула или угукнула, что ли… девочка-робот.       Но планы пришлось отложить из-за того, что в общей палате госпиталя появились новые лица. Не то, чтобы посетители здесь были редкостью, наоборот, подавляющее большинство коек занято, а над ранеными неустанно трудились целители. Леонардо не придал бы большого значения новым раненым, если бы то не оказались знакомые лица.       Зигфрид буквально втащил едва переставляющего ноги человека, в котором Леонардо с трудом опознал Зеновию, и то только по голубым волосам. Даже издалека она выглядела ужасно — вся в крови и ожогах.       Мигом забыв про свои планы, Леонардо бросился к товарищам. Что случилось с Зеновией? Она ведь вчера вернулась с задания, и сегодня никуда не была направлена. На неё напали, когда она решила выйти в город? Значит ли это, что портал в главный штаб обнаружен?       — Что случилось? — выпалил Леонардо, тормозя возле кровати, на которую Зигфрид сгружал свою ношу. К ним уже бежал свободный целитель. — На нас напали?       Вблизи Зеновия выглядела ещё хуже. Кровь была везде, на каждом участке тела, одежда во многих местах повреждена, открывая вид на глубокие разрезы и грубые края ожогов, а лицо напоминало кровавую отбивную.       Такого страха за своего товарища Леонардо не испытывал с Киото.       Зигфрид, услышав голос Леонардо, с недоумением покосился на него, словно спрашивая: «а ты здесь откуда?». Он был чересчур спокоен для текущей ситуации. Как будто Зеновия просто споткнулась, а не лежит кровавым полутрупом.       Она даже попыталась ответить на вопрос Леонардо, но целитель строго на неё зашипел, призывая излишне не напрягаться.       — Кто её так отделал? — уже тише, совладав с наплывом эмоций, спросил Леонардо Зигфрида.       — Я, — прозвучал спокойный ответ.       Леонардо так и застыл с открытым ртом. Он… не ослышался? Зигфрид действительно только что сказал, что ужасное состояние Зеновии — его рук дело? Какого чёрта?       — Ты… серьёзно? — всё ещё не веря, переспросил Леонардо.       — Похоже, что я шучу? У нас был поединок. Итог закономерен.       Леонардо даже не знал, что сказать. Нет, конечно, походы к целителям после тренировок были не редкостью, даже обыденностью, к этому привык каждый. Но… никто никогда и никого не доводил до такого состояния! Да Зигфрид, похоже, продолжал атаковать даже после того, как Зеновия получила первую серьёзную рану и остановился только, чтобы не убить! Какая бешеная собака его покусала?       — Куда вы вскакиваете? — раздался возмущённый голос целителя.       Зеновия, с трудом помогая себе слабыми трясущимися руками, приняла сидячее положение, смотря на Зигфрида и Леонардо щёлочками глаз из-под заплывших век и слипшейся от крови чёлки.       — Сначала… я скажу, — хрипло выдохнула она, протестующе тряхнув головой на попытку вернуть её в лежачее положение. — Мои раны… я сама потребовала биться всерьёз. Чтобы доказать… что стала достаточно сильной… Я…       — Ты даже выглядишь ужасно, я боюсь представить, как ты себя чувствуешь. И при всём при этом ты его выгораживаешь? — возмутился Леонардо, чувствуя острое желание самому бросить вызов Зигфриду. Даже, если он проиграет, то по морде съездит точно! — Что это за поединок такой, где надо избивать своего товарища до полусмерти?       — Я не боюсь боли и ран! Просто ты не знаешь подоплеки… — пылкое возражение Зеновии прервал болезненный спазм, заставивший поперхнуться словами. Пытавшиеся вернуть её в лежачее положение руки целителя девушка оттолкнула и впилась требовательным взглядом в невозмутимого Зигфрида. — Я прошла… твоё испытание?       Тот какое-то время молча её рассматривал, не торопясь с ответом. Но вот он чуть наклонил голову и сказал:       — Рассчитываю на тебя в Румынии.       Похоже, это именно то, что Зеновия хотела услышать, потому что она улыбнулась, расслабилась и, наконец, позволила раздражённому целителю приступить к работе. Кажется, что она совершенно не обижена на Зигфрида за собственное жестокое избиение.       Да какого чёрта у них произошло?..       — Долго собираешься сверлить меня злобным взглядом? — насмешливо спросил Зигфрид и поманил Леонардо за собой, чтобы не продолжать стоять у раненой над душой. — Пошли, разъясню, что к чему, пока ты не надумал себе невесть чего.       — Я в нетерпении, — буркнул мальчик, злясь на Зигфрида. Он помахал Зеновии и пожелал скорейшего выздоровления, после чего поспешил за мечником. Они молчали, пока не перешли из госпиталя в общий коридор штаба, после чего Леонардо требовательно спросил: — Я не знаю, что у вас было за испытание, но действительно необходимо было доводить её до такого состояния?       — Да, потому что я дал ей бой, максимально приближенный к реальному, — невозмутимо заявил Зигфрид, прислоняясь к стене и лениво смотря на пробегающих мимо людей фракции. — Сейчас не то время, когда можно легкомысленно относиться к степени подготовки наших людей, и я сейчас не только про боевые навыки говорю. Зеновия была возмущена, что её не включили в состав подкрепления против Ризевима и Евклида, утверждала, что достигла достаточного уровня, чтобы её выставляли против кого-то уровня Люцифуга. Смелое заявление для той, кто полгода назад боялся силы собственного меча и прятал его в карманном измерении за печатями, так что я решил проверить, насколько действительность соответствует громким словам. Сможет ли она направлять силу Дюрандаля и Аскалона, когда поражение очевидно, а ноги едва держат? Сможет не потерять боевой настрой? Это не просто моё любопытство. Дюрандаль очень требовательный к своему хозяину меч, он признаёт лишь силу и твёрдость духа. Не до такой степени, как Грам, конечно, но всё же. Поэтому было необходимо испытать её целеустремлённость больше, чем навыки.       Стало понятнее. Леонардо всё ещё злился за Зигфрида, помня вид Зеновии, и не мог принять, что нужно было доводить да такого тяжёлого состояния, но уже не так хотелось наброситься на Зигфрида, понимая, что за его поступком стоял не садистский порыв или хреновое настроение, а вполне практичная цель. Но, чёрт, всё равно — неужели нельзя было остановиться немного пораньше?       — И… твой вердикт? — тихо поинтересовался мальчик. Спорить с Зигфридом о проверках владения легендарными мечами он не собирался. Тщетно. Не он здесь эксперт в этом вопросе. Но хотелось бы услышать, что избиение было не зря.       — Учитывая, что полгода назад Зеновия прятала Дюрандаль, отдавая предпочтение податливому куску Экскалибура, прогресс значительный. Но её уровень мог быть куда выше, попытайся она начать срабатываться с Дюрандалем сама. До того, как её заставили, — не без осуждения прокомментировал Зигфрид и замолк, что-то прикидывая в уме и задумчиво рассматривая свои предплечья. — С Ризевимом ей не тягаться, но против Евклида и драконов прок будет. Я не зря тратил на неё время.       Слушая достаточно высокую оценку Зигфрида, Леонардо расслабился окончательно. Всё-таки избиение прошло не впустую. Но мальчик его всё равно не одобрял.       — Надеюсь, больше не надо мусолить эту тему. Нам обоим есть, чем заняться, — решив, что сказал всё, что нужно, Зигфрид отлип от стены и собрался уходить. Только напоследок кивнул Леонардо за спину. — Не забудь её здесь.       Не поняв посыл, Леонардо обернулся, чтобы увидеть Офис. Непонимание усилилось. Он хотел отвернуться, когда заметил странность: вместо того, чтобы привычно стоять статуей и пялиться в пустоту, Офис уставилась в конкретную точку. Проследив за её взглядом, Леонардо увидел группу людей из фракции на другом конце коридора. Они просто говорили друг с другом и не делали ничего такого, что могло привлечь внимание. Но почему безразличная ко всему Офис так на них уставилась?       Решив понаблюдать ещё немного, Леонардо всё-таки получил ответ: Офис смотрела не на людей, а на еду в их руках. Она что, голодная? Но разве ей нужно… хотя нет, стоп. Это ведь изначальная Офис была бесконечна и, возможно, не испытывала нужды в удовлетворении естественных потребностей, но её половина — уже конечна. Само собой, что ей, будучи существом из плоти, необходимо восстанавливать энергию через пищу и сон. А Леонардо сегодня с утра носится по делам. Н-да, неловко вышло… Вот нет, чтобы сказать о своих потребностях!..       — Эй, Офис. Ты есть хочешь? — окликнул Леонардо, вынуждая Офис отвлечься от гипнотизирования чужой еды и повернуться к нему.       — Живот пустой, — подтвердила она и снова отвернулась к еде.       Леонардо вздохнул и прикрыл глаза, про себя поминая добрым словом исходную Офис, которая выбрала себе облик девочки, младше него самого, и в который новую Офис запаковали маги. Теперь возникает мерзкое ощущение, что он морит маленького ребёнка голодом… и как-то не помогает знание, что этот «маленький ребёнок» — могущественный драконий бог.       — Возьми. Съешь, пока будем идти в кафе, — с этими словами Леонардо протянул Офис один из батончиков, которые носил для быстрого перекуса.       Скорость, с которой Офис повернулась к батончику, даже немного напугала. Она ничего не делала с таким энтузиазмом, с которым сцапала несчастный перекус. Её когда в последний раз вообще кормили? Кто смотрел за ней вчера, и кому предъявлять претензии?       Но, когда Леонардо довёл Офис до кафе, он начал думать, что, возможно, дело не в том, что её долго не кормили. К его удивлению, безразличное ко всему существо, которое он пытался воспринимать роботом, оказалось той ещё обжорой, уминая еду в количествах, что даже в здоровенного взрослого мужика не влезут. При этом она отдавала предпочтение десертам. Вот тебе и грозный драконий бог… перемазавшийся в мороженом, как маленький ребёнок.       Хотя… по факту, конкретная Офис и есть ребёнок меньше месяца от роду. Может, её раздражающее поведение в виде феноменального безразличия ко всему следствие не перекрученных настроек, а того, что она просто ещё не научилась правильно воспринимать окружающий мир? К еде, как оказалось, она очень даже не равнодушна. Может, со временем проявятся ещё какие-нибудь предпочтения?       Интересно, а насколько живым можно сделать её поведение? Может, попытаться её как-нибудь растормошить, чтобы перестала быть такой безэмоциональной? Или лучше не стоит? Вдруг повредятся важные ментальные настройки, над которыми маги столько трудились?       Наблюдая за уминающей очередной десерт Офис, Леонардо с неудовольствием решил, что лучше не рисковать. В первую очередь Офис — важный для фракции инструмент, который нельзя потерять. Поэтому никаких экспериментов с поведением. Но подкармливать её мальчик всё же будет.