Творец судьбы

      Заниматься обучением других людей тонкостям пользования Святым Механизмом для Леонардо неожиданно оказалось увлекательно, как увлекательно было наблюдать за стремительным прогрессом Зигмунда и Зеновии, а прилагать к нему руку ещё и приятно.       Зигмунд развивал артефакт исключительно в боевом направлении, тренируя выносливость и приспосабливаясь к ведению боя под многочисленными усилениями. Причём не просто приспосабливаясь, но оттачивая контроль над безумным количеством энергии, производимым перчаткой. Цао Цао поделился с Зигмундом наблюдением относительно брони Святых Механизмов, согласно которому она испускает огромное количество ауры, которая делает удары владельца предсказуемыми, а незащищённые места очевидными. Зигмунд очень серьёзно отнёсся к этой информации и поставил себе целью в совершенстве отточить контроль, чтобы не упускать ни одной частички ауры. Это не только нивелирует озвученные слабости, но и повысит эффективность способностей Святого Механизма, подкрепляя их той силой, которая обычно распыляется в пространство. Получалось у Зигмунда хорошо, за половину недели он отточил контроль энергии при десятке усилений, не упуская ни крупицы ауры.       С режимом Крушителя Баланса оказалось не так гладко, как хотелось бы, и дело не в лимите усилений, который для Зигмунда упирается в семь десятков, а непосредственно в активации — ей требуется время, в течение которого недоступны обычные способности Механизма. Поднятые источники говорят, что это ограничение было свойственно и предыдущим владельцам, и от него не избавиться, можно лишь сократить таймер усердной практикой. Конечно, минута отсчёта в условиях боя, когда ценна каждая секунда, срок серьёзный, но продержаться без способностей Усиливающего Механизма Зигмунд сможет, он достаточно силён.       А в Крушителе Баланса станет ещё опаснее. Мало того, что по умолчанию увеличиваются все характеристики, так убирается временной промежуток между усилениями, позволяя безостановочно расти в геометрической прогрессии вплоть до семидесятикратного бонуса, дальше не выдержат печати. Но даже до лимита Зигмунд ещё не доходил, после второго десятка у него появлялись сложности, но это вопрос тренировки. Всё-таки он и с обычным режимом толком не успел свыкнуться, как замахнулся на Крушитель Баланса. Но осваивался быстро, а недостаток опыта компенсировал ловким комбинированием Святого Механизма с Экскалибуром, под усилениями разгоняя силу меча до уровня Дюрандаля.       Зеновия от него не отставала, вовсю налегая на Грааль. В нанесении прямого урона от него проку мало, но для того у Зеновии есть Дюрандаль с Аскалоном, зато чаша является мощным подспорьем в качестве поддержки. Одно только усиление физических характеристик даёт существенный прирост в силе, а уже знакомая регенерация бережёт от пропущенных атак.       Боевое направление было не единственным, что девушка развивала. Георг продолжал изучение Грааля, и Зеновия всегда присутствовала при его экспериментах, внимательно слушая, запоминая и практикуясь. Она не считала, что способности Грааля, не касающиеся боя, ей нужны, и не питала особого интереса к научной деятельности, но, тем не менее, от дополнительных знаний не отказывалась.       Однако к тонким манипуляциям с чужим организмом Георг её не подпускал. К ним относилась модификация выходцев института Сигурда, что призвана избавить их от ограничений искусственного организма, тем самым превращая в полноценных людей. Даже Георг не рискнул проводить её сам, доверив опытному целителю, что куда лучше разбирается в вопросах человеческого организма. Но они оба — Зеновия и Георг — присутствовали, внимательно наблюдая за процессом.       Первым через него прошёл Зигмунд, больше прочих беспокоившийся о своей природе. Он лёг на кушетку гомункулом, а встал полноценным человеком. На физическом и энергетическом уровнях изменения им не чувствовались, но, как он сказал позднее, у него будто гора с плеч свалилась.       На его фоне Линт и Зигфрид относились к своей природе довольно флегматично, но оба отмечали, что выключиться в расцвете сил было бы обидно. Модификацию они прошли, как нечто незначительное и, кажется, тут же выкинули из головы, вернувшись к своим делам. Зигмунд, в отличие от них, фонтанировал радостью несколько дней и даже не реагировал на прозвища, которыми его любят подразнить.       За прошедшую неделю случилось ещё одно важное событие: Домну заговорила. Несколько дней она наблюдала и слушала, не проявляя себя, но, из слышимых разговоров вычленив цель фракции Героев, не смогла молчать. Леонардо тогда как раз шёл от Цао Цао, с которым они обговаривали составленный план эксплуатации Валака и немного обсудили обстановку между библейским союзом и греческими богами, когда в его голове раздался чужой голос:       — Время, когда люди осмелились оскалить клыки на богов, действительно настало. Удивительно.       Леонардо невольно напрягся, не сразу узнав этот низкий голос, в котором рычащие нотки чудным образом мешались с шелестящими. Его замешательство длилось секунду от силы, когда он, наконец, вспомнил хозяйку голоса и немного расслабился — не галлюцинации начались, и никто посторонний не влез в его голову. Быстро покосившись по сторонам и отметив множество бегущих по своим делам людей, мальчик решил ответить также мысленно:       — Что конкретно тебя удивляет? Что слабые люди решили, наконец, отстоять свободу у существ, которые нас превосходят?       — Да, — прямолинейно, с неприкрытой усмешкой ответила Домну на исполненный вызовом вопрос. — Времена могучих и бесстрашных героев давно прошли, с каждым новым веком людской род хиреет духом и зарастает жиром, всё больше отрицая заложенный в него природой принцип естественного отбора. Я вижу печать немощи на мире людей, и вижу её отпечаток в том числе на тех, кто зовёт себя воином. Ваш слабый род в нынешнее время должен бояться противостояния с существами, превосходящими вас на несколько порядков. Но именно в это жалкое время вы осмелились поднять голову и оскалить клыки. Удивительно.       Леонардо не нравились слова Домну, во многом потому, что он не разделял её позицию. Естественный отбор хорош в меру. Что плохого в том, что сильный должен защищать слабого, который не может сделать этого сам? Сила дана не только для того, чтобы тешить своё эго и показывать окружающим свою крутость. Она должна быть не только мечом держащей её руке, но и щитом стоящим рядом, иначе теряет свою ценность.       Но Домну признаёт только меч.       — Жалкое время или нет, но однажды люди должны были восстать. Тысячелетиями мой род был кормушкой богам, но больше мы не собираемся так жить. Мы сражаемся, чтобы убрать загребущие лапы от всех нас: и слабых, и сильных, без исключений.       — Слабые утащат сильных за собой в пропасть, если те будут на них оглядываться. Но являетесь ли сильными вы, называющие себя современными героями? Тебя окружают неплохие воины, малыш, но вы не ровня настоящим богам. Вы действительно верите, что вам хватит силёнок противостоять всем им?       — Если сидеть в страхе перед чужой силой, то никогда и ничего не изменишь. Мы найдём способ их превзойти. Или наша война не имеет смысла.       — Неплохо сказано, человеческий детёныш. Попытайся защитить громкие слова делом, если по-настоящему в них веришь.       На этой ноте Домну вновь затихла, вернувшись к роли безмолвного наблюдателя. А Леонардо в который раз отметил, что соседство будет сложным, потому что лично он не станет прогибаться под позицию Домну, которая ему претит. И он знал, что Домну не признает его позицию. Однако она определённо заинтересовалась текущим противостоянием людей с мифологиями, что можно считать добрым знаком.       С такой мыслью Леонардо продолжил путь к залу, где предстоит очередная тренировка с двумя людьми, с которыми он позанимается с удовольствием, и с одним, который добрых эмоций не доставит.       В отличие от Зеновии с Зигмундом, Энберг положительных чувств не вызывал. Нет, у него не было проблем с его Крушителем Баланса, наоборот, он хорошо с ним управлялся. Просто Леонардо не нравился факт плотного сотрудничества с этим человеком. И он знал, что Энберг тоже не рад постоянно с ним контактировать, очевидно, не забыл тот удар. Однако они оба пришли к молчаливому согласию, что дело важнее личных обид, и продолжали работать вместе. Маг даже не вставал в позу и согласился поделиться данными для создания существ с ментальными контролем и защитой, пусть не упустил шанса задрать нос. Тем не менее, напряжённость между Леонардо и Энбергом ощущалась отчётливо, что после тренировок неоднократно отмечали Зигмунд с Зеновией, но, спасибо им, особо не лезли.       С неделю позанимавшись с Энбергом, Леонардо был уверен, что при атаке на Валака тот не оплошает. Маг не будет ставить палки в колёса и достаточно подготовлен против высокоуровневого демона и его клана, на которых планировали напасть сразу, как начнётся война библейского союза и греческих богов.       Когда на исходе отпущенной Аидом недели она разразилась, никто не удивился. Принять выдвинутые условия для союза всё равно, что выкопать себе яму. Если бы они покорно кивнули и свернули всю свою деятельность, оставили несколько миллионов единиц человеческого ресурса, это было бы расценено, как слабость, из-за которой на библейских накинулись бы иные мифологии, последовав примеру Аида в попытке вернуть отнятое христианством влияние. Но пока они предпочтут наблюдать и оценивать шансы обеих сторон, быть может, даже присоединятся к конфликту, но только после того, как станет очевиден победитель.       Так что рассчитывать библейским фракциям только на себя и Асгард, с которым они успели подписать мирный договор.       Фракция Героев открыто вмешиваться в войну не собирается, будет наблюдать и ждать, чтобы ударить по ослабшему победителю. Периодически будет пощипывать обе стороны из тени, ослабляя ещё больше.       Неясно, как на этой войне в целом и библейской стороне в частности скажется деятельность Ризевима. Его силы из тёмных драконов, магов и прибранных к рукам остатков Бригады Хаоса периодически буянили по миру то тут, то там, но эти мелкие нападения не несли какой-то цели и были обычным буйством. Но в библейском союзе определённо были обеспокоены фактом его активности.       Леонардо внимательно следил за актуальными новостями, не желая упускать ни одной важной детали, несмотря на то, что минимум месяц будет сосредоточен на иной задаче под именем Сабран Валак. План Леонардо составил, и сам считал его неплохим как минимум. Хотелось бы ему услышать подтверждение оценки от Цао Цао и Георга, но они лишь кивнули и никак не прокомментировали. Это экзамен для Леонардо, который он должен пройти сам, если он допустил где недочёты и ошибки, то от лидеров услышит о них не раньше, чем через месяц.       Но выполнить миссию мальчик был намерен настолько хорошо, насколько сможет. Дело не только в том, что он хотел оправдать доверие Цао Цао, но и в том, что ему самому интересно реализовать свой план и увидеть его последствия для демонов. Ведь, если он преуспеет, у демонов возникнут серьёзные экономические проблемы, потому что поставки с земель семьи Валак составляют целых сорок процентов рынка сельскохозяйственной продукции. Демоны тоже живые существа, им нужна пища, а история показывает, что голод может быть врагом пострашнее враждебного соседа.       Что именно делать с продукцией, чтобы нанести демонам урон, Леонардо думал долго. Отравить продукты не вариант, это урон сильный, но скоротечный. Волна смертей всполошит демонов, они быстро найдут источник проблемы и ликвидируют. Нужно сосредоточиться на уроне непосредственно производимой продукции, а не потребителю, в таком случае эффект будет медленнее, но куда разрушительней.       Как же нанести урон продукции?       Например, убить скот и плодородную почву. С первым всё просто, а вот над вторым пришлось подумать: как ударить по земле так, чтобы она больше не давала урожай? Инструмент для реализации задумки оказался ближе, чем Леонардо предполагал. Ему стало интересно, возымеет ли яд гидры эффект на почву, и при помощи пары магов провёл ряд соответствующих экспериментов на растениях с ускоренным ростом, получив положительный ответ. Если почва впитает этот яд, она станет непригодной для земледелия, убьёт любую культуру, что попытается в ней расти. Всего-то надо добавить яд в удобрения и систему полива.       А потом на фоне зарождающегося кризиса дополнительно баламутить воду в политических кругах.       Но для начала нужно прибрать к рукам ключевой инструмент: главу семьи Валак и его контрактора Джордана Кителера, дядю Элис, через которого предстоит держать связь. Так будет менее подозрительно, чем регулярные контакты с посторонним лицом.       Сама Элис была изрядно удивлена тому, что Леонардо собрался делать с Валаком, она-то ждала простой ликвидации. Были опасения, что она воспротивится, и тогда придётся ставить её перед фактом, но она приятно удивила, придя в восторг. Как позже пояснила: превращение в безвольное орудие против собственного рода в её глазах многократно лучшая месть, нежели банальное убийство. И дяде-предателю туда же дорога.       Помимо самого Леонардо, Энберга и Элис в состав отряда вошёл Коннла, очень хотевший помочь Элис.       Валак с высокой вероятностью призовёт на помощь свой клан, состоящий из восьмерых высокоуровневых демонов. Так что для полного комплекта взяли с собой тосковавшего в четырёх стенах Фенрира, о настроении которого регулярно напоминал Энберг, похоже, начавший считать волка-богоубийцу чем-то вроде своего неофициального фамильяра. Иронично, что сам Фенрир его авторитет не признавал, несмотря на то, что был подчинён именно им.       Таким образом собрался маленький, но мощный отряд, который выдвинулся в Ирландию сразу после начала войны между библейским союзом и греческими богами. Они проведут атаку, пока всё внимание будет приковано к Греции, и сейчас расположились в небольшой дублинской гостинице с видом на роскошное казино — вотчину Валака. Он управляет сетью казино по всей ирландской республике, в которых со своим кланом жирует на людских душах. Ведь азартные игры — опасный наркотик, особенно, когда на кону деньги. Подсевшие на него люди не в силах остановиться, ради новой попытки, призрачного шанса на победу они будут нести новые и новые деньги, продавать имущество, красть — лишь бы получить новую возможность прикоснуться к своему наркотику.       На этом пороке играют демоны Валака, доводя азартных игроков до отчаянного состояния из-за нехватки денег или фатального невезения, в котором они готовы на всё, лишь бы сыграть и победить. Продать душу демону в том числе. Возможно, не только свою.       Когда Леонардо только узнал о деятельности валакова клана, не испытывал ничего, кроме отвращения ко всем участникам схемы. Клан Валака действует, как настоящие демоны, играя на тёмных людских сторонах без всей этой напускной святости и показного гуманизма, что вошли в моду у современных демонов. Они всего лишь паразиты, которых нужно раздавить. Куда больше отвращения вызывали поддающиеся на их уловки люди, потому что Леонардо при всём желании не мог понять, как можно закладывать собственную душу ради игр. Это же просто развлечение, несоразмерное цене! Но эту цену платят, и активно, пусть точную статистику достать не получилось, но число случаев внезапного «чудесного» везения в сети демонического казино хватает, чтобы оценить масштаб.       Эту лавочку нужно прикрыть, что Леонардо собрался сделать в обязательном порядке. Ничто не переубедит его удержаться от уничтожения филиалов валакова казино, он займётся ими сразу после того, как разберётся с их хозяином. Элис на его намерение только пожала плечами, сказав, что не расстроится. Может, её прадед и помог основать сеть, а семья получает долю с бизнеса, но сама она не была в восторге от денег Валака и принципиально не желала оставлять ничего, что связывало бы её семью с ним.       — Ждёшь битвы? — чужой голос выдернул Леонардо из размышлений. Покосившись, мальчик увидел Коннлу, который прислонился к стене у окна и оценивающе посмотрел на здание казино. — У тебя такой вид, словно ты хочешь бросить вызов не демонам, а этому казино.       — В какой-то степени так и есть. Меня злит, как через казино доят людей на души, поэтому хочу его ликвидировать, — честно сказал Леонардо.       Коннла в ответ неопределённо пожал плечами со словами:       — Как по мне, азартные идиоты сами виноваты, хотя переубеждать тебя я не собираюсь.       — Я и не хочу спорить о степени их вины, потому что мне самому отвратительны слабовольные люди, которые готовы продавать души ради игр. Я их не понимаю и понимать не хочу, но также я не хочу, чтобы демоны усиливались за их счёт. Я направлю людей на уничтожение филиалов, когда мы подчиним Валака, чтобы другие демоны не прибрали к рукам готовую кормушку.       — Ну, если с такой стороны посмотреть…       На какое-то время повисло молчание. Коннла не выглядел так, словно хотел что-то сказать, казалось, он заглянул к Леонардо без особой причины, против чего мальчик не возражал. Коннлу он считал другом, но как-то так вышло, что они уже пару месяцев даже не общались нормально, ограничиваясь быстрым обменом приветствиями, если довелось пересечься в коридорах. Да, оба были по уши в делах, но отсутствие общения казалось неправильным.       — Кстати, я уже давно хочу спросить, — заговорил Леонардо, чтобы просто поддержать разговор, — чем Элис тебя зацепила?       Реакция Коннлы на вопрос здорово озадачила. Он почему-то покраснел и вцепился в очки, будто хотел спрятаться за их тонированными стёклами.       — Почему ты спрашиваешь? — поспешно выпалил он, а у Леонардо начало складываться ощущение, что он спросил о чём-то постыдном. Но в упор не мог понять, что в его вопросе способно смутить.       — Эм-м… просто ты ещё тогда, когда мы собирались за Энбергом, очень её рекомендовал, а ты определённо не из тех, кто будет беспокоиться и помогать человеку, которого едва знает, если это не касается задания. И, в целом, очень активно рвался помогать ей с Валаком. Меня это удивило, но я так и не нашёл времени спросить, в чём дело, — растерянно проговорил Леонардо, про себя пытаясь понять реакцию Коннлы. Получалось не очень. — Так чем она тебя впечатлила? Или вы давно знакомы?       — Как бы мы познакомились, ты же знаешь, как я жил до фракции, — пробормотал Коннла, немного успокаиваясь. Он какое-то время раздумывал, подбирая слова. — Мне действительно хочется ей помочь, хотя я сам толком не понимаю, откуда во мне такое желание. Может, дело в том, какая она?.. Знаешь, когда мы отбили её у демонов и узнали историю, она не выглядела растерянной или подавленной, хотя в одночасье потеряла абсолютно всё. Наоборот, мне кажется, что беда разожгла в ней огонь, который призывал к борьбе. Она не опустила руки, когда всё было против неё, и меня это восхищает. Потому что я не устаю вспоминать себя до того, как меня нашёл Цао Цао, и понимаю, что не смог бы также бороться. Тогда, я имею в виду.       — Понятно, — задумчиво протянул Леонардо. Что ж, восхищаться сильным человеком естественно, а Элис слабой духом не назовёшь. Мотивы Коннлы для него прояснились. — Уважать кого-то нормально, здесь ничего предосудительного. Тогда почему ты так смутился, когда я тебя о ней спросил?       — Прозвучало неоднозначно, — буркнул Коннла, а на недоумевающий взгляд Леонардо бросил: — Поймёшь, когда подрастёшь.       — Коннла! — мигом вскинулся Леонардо, не ожидавший резкого перевода стрелок на его возраст.       — Что? Ты действительно поймёшь, когда станешь чуть постарше. И вообще, пойду и проверю, как там барьер Энберга.       Под таким незамысловатым предлогом он поспешил ретироваться, оставляя Леонардо в недоумении. И что это было?.. Коннла сегодня какой-то странный. Леонардо решил немного подождать и спросить о причинах, может, позже Коннла всё-таки скажет, что с ним не так. А если нет, настаивать мальчик не собирался, если тот не захочет говорить о своих тараканах, это его право.       Леонардо в последний раз посмотрел на казино прежде, чем покинуть номер. Сейчас Энберг осторожно и незаметно подготавливал барьер, который отсечёт демонов от внешнего мира. Людей в казино в разгар рабочего дня немного, а тех, кто есть, уберут из здания пожарной тревогой. Энберг скоро должен закончить.       Стоило об этом подумать, как пришло соответствующее сообщение от мага, и Леонардо скомандовал сбор в тупике у чёрного входа в казино. Всего две минуты, и в назначенном месте стояли все.       Леонардо без труда держал на лице маску спокойствия, хотя на деле очень волновался. Это начало его экзамена, который покажет, готов ли он встать во главе фракции, или так и останется на роли офицера, который командует лишь отдельными операциями. Элис, в отличие от него, волновалась заметнее, и её можно понять — вот-вот свершится долгожданная месть. Энберг и Коннла выглядели спокойно, для них это просто очередное задание на убийство очередных демонов. Фенрир, сидевший подле двери, внимательно на ту смотрел, периодически нетерпеливо дёргая ушами, понимая, что на носу бой, и ожидая возможности пролить чужую кровь. Но при появлении Леонардо отвлёкся от двери и перешёл к нему.       Отношения с волком-богоубийцей неожиданно для самого Леонардо сложились довольно неплохие, хотя, когда они впервые встретились после памятного анализа, Фенрир уставился на него пытливо и с предупреждением, тем самым показывая, что запомнил. В тот момент волк настолько напомнил Домну в первый их разговор, что Леонардо вперился в Фенрира ответным взглядом, тем самым бросая вызов, и на автомате придавил аурой. Будет ещё подчинённый инструмент ему проверки устраивать.       И ведь, что главное, его жест возымел эффект. Фенрир тоже сгустил ауру, и какое-то время они «мерились мускулами», пока одновременно не разорвали зрительный контакт, тем самым признавая друг друга. Волк даже позволил себя погладить, а в присутствии Энберга теперь демонстративно перебирался к Леонардо, показывая, чей именно авторитет признаёт.       Энберг так кривился, что Леонардо даже не думал мешать Фенриру, про себя наслаждаясь превосходством в такой мелочи. Ему нравилось думать, что волк распознал жадную и эгоистичную, в худшем смысле, натуру Энберга, и она ему не нравилась.       — Начинаем, — распорядился Леонардо после того, как справился о готовности товарищей. — Энберг, посылай команду своему агенту.       Кивнув, маг прикрыл глаза, сосредотачиваясь на связи со взятым под контроль сотрудником казино, который вызовет пожарную тревогу.       Сегодня придёт конец жадным демонам, жирующим на азартных дураках.