Творец судьбы

      Планы имеют свойство меняться. Порой серьёзно, порой в мелочах, порой в лучшую сторону, порой в худшую, но, так или иначе, даже ожидаемые изменения могут обернуться неожиданным образом. Примерно такие мысли витали в голове Леонардо, пока он бездумно смотрел в окно машины на проносящиеся мимо поля и равнины.       После инструктажа Валака и его контрактора он намеревался немного задержаться, чтобы уничтожить казино и проследить за аналогичной судьбой филиалов, а после вернуться в штаб и ждать отчёта Валака. Демону требовалось несколько дней, чтобы разыграть спектакль со своим чудным спасением и собрать всю возможную информацию по своим землям и бизнесу, которую потребовал Леонардо. По сути, у мальчика выдалось свободное время, которое он собирался традиционно провести за тренировками.       Но в итоге вместе с Коннлой едет на другой конец Ирландии.       Допрос Валака занял довольно много времени и дал Леонардо много информации из числа труднодоступной, на которую он рассчитывал. Много, но не всю, оставалось полно немаловажных деталей, что даже демон не мог разъяснить сходу, и за чем был отправлен в Преисподнюю. Джордан Кителер, в кратчайший срок прибывший на вызов демона, с которым заключил контакт, занял куда меньше времени, ему не нужен был допрос. Лишь Элис после того, как его схватили на выходе из печати переноса, попросила несколько минут для разговора с ещё не подчинённым дядей. Леонардо даже не думал возражать, он видел, как Элис важно высказать родственнику за всё хорошее. Ведь, пусть жизнь ведьмы перевернул Валак, спровоцировано всё было жадностью Джордана, который из-за недовольства своей долей наследства надумал радикально решить проблему более удачливого брата, а заодно и племянницы.       Когда Элис вернулась после разговора с дядей, большей частью проходившего на повышенных тонах, она выглядела немного грустной, но удовлетворённой. Она перевернула мрачную и трудную страницу своей жизни.       Пока Энберг занимался настройками подчинения Джордана, Леонардо, Коннла и Элис обсудили свои дальнейшие планы. Кителер, ожидаемо, собиралась в семейное поместье, чтобы перенастроить на себя его защиту и оценить, что дядя поменял в её отсутствие. А вот Коннла удивил намерением посетить родные края. Но не для того, чтобы навестить ненавидевшую его деревню.       Он хотел найти друидов, на чью скрытую в горах общину наткнулся в детстве. Она была закрытая и защищённая, поэтому заплутавшего чужака выгнали. Но один из друидов сказал Коннле, что тот может вернуться, но только в том случае, если «будет считать себя вправе зваться воплощением древнего духа и захочет познать своё наследие». Фразу Коннла запомнил дословно и пусть тогда её не понял, но теперь её интерпретация была однозначна — речь о наследии героя. Коннла намерен найти общину, чтобы поговорить с тем друидом, потому что считал, что тот неспроста акцентировал внимание на наследии. От чего-то парень был уверен, что сможет узнать нечто очень важное, хоть у него не было ни одного аргумента и его уверенность базировалась на одном только предчувствии.       Лично Леонардо считал, что идти невесть куда, невесть за чем к людям, по сути, жрецам кельтских богов, основываясь на одном лишь предчувствии, было безрассудно, как и непонятна вера Коннлы в друидов, что они смогут ему что-то дать. Он говорил о них так, словно они были адептами некоего великого таинства. Может, во времена его предка так и было, но сейчас движение друидизма иное, нежели пару тысяч лет назад. Может, среди неодруидов и есть адепты, хранящие особые знания, но они явно из числа служителей кельтских богов, а не из тех, кто просто ратует за экологию под романтичной эгидой с древними корнями.       А такие посвящённые уже относятся к разряду врагов. Будущих, пока что фракция Героев не выходила на конфликт с кельтским пантеоном, но это вопрос времени, и потому друиды вряд ли будут рады представителям фракции на своей территории.       Но упрямство Коннлы было феноменальным, если он что-то вбил себе в голову, переубедить его было крайне сложно. От поиска друидов он отказываться не желал, считая, что с их помощью сможет стать сильнее. Отпускать Коннлу одного Леонардо не хотел, но отговорить не смог, поэтому решил присмотреть. Если что, он сможет вытащить Коннлу из передряги. Да и Коннла слишком явно не хотел идти на поиски один, но попросить Элис или Леонардо он так и не решился, поэтому мальчик взял инициативу в свою руки. Хотя, не появись у него свободное время, он на это сомнительное путешествие так легко бы не согласился.       Остаток дня, который они провели в Дублине, Леонардо отвёл на контроль уничтожения филиалов демонического казино. Лишь после того, как получил отчёты, что восемь зданий сгорели вслед за главным, мальчик мог позволить себе покинуть столицу. Ранним утром они с Коннлой сели на поезд до Уэстпорта. Они не стали задерживаться в городе, чтобы отдохнуть после нескольких часов езды, и сразу отправились искать водителя, что отвезёт к родной деревне Коннлы у подножья Муилрей.       Чем ближе они подъезжали, тем сильнее нервничал Коннла, он уже не мог скрывать чувств, даже водитель не удержался от вопроса, всё ли в порядке. Коннла ответил «да» тоном, лучше слов говорящем, что не надо лезть за подробностями. Водитель оказался на удивление бестактным, и ему пришлось повторить ещё дважды, чтобы он, наконец, отстал.       Леонардо очень хотел поддержать друга, хотя бы дать возможность выговориться, но не при постороннем же? Из-за состояния Коннлы и невозможности ему помочь мальчик сам чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя ему это путешествие не нравилось в принципе.       До деревни они не доехали. Коннла попросил их высадить, едва дома стали различимы вдали, и теперь они с Леонардо стояли на краю просёлка, который был больше похож на грязевую реку, чем на дорогу, удивительно, что довёзшая их легковушка в ней не потонула. Неприятная всё-таки в Ирландии зима, несмотря на декабрь, снега нет, но осадков много, что за пределами городов доставляет определённые неудобства. Леонардо был благодарен Коннле за то, что тот посоветовал надеть высокую обувь. Ещё он советовал сменить длиннополое пальто на что-то покороче, но Леонардо наотрез отказался — оно зачарованно на подобии погибшего в Румынии предшественника, и оставаться без его защиты при визите к потенциальному врагу мальчик не собирался.       Закончив с мысленным ворчанием на грязь и погоду, Леонардо покосился на Коннлу, который с мрачным выражением лица смотрел на далёкие дома родной деревни. Негатив, переполнявший парня, ощущался чуть ли не физически, отчего у Леонардо не осталось сомнений — Коннла ненавидит это место. Учитывая, как там к нему относились и во что превратили его жизнь, его не за что винить.       — Ты как? — с беспокойством уточнил Леонардо.       Коннла с силой сжал кулаки и резко отвернулся от деревни. На мгновение у Леонардо возникла беспокойная мысль о том, что Коннла может сорваться и пойти мстить жителям деревни за испорченную жизнь. Но… нет, он же не психопат какой. Однако в парне сейчас было столько ненависти, что выкинуть из головы гадкую мысль никак не получалось.       — Хреново, конечно, как ещё? Ты знаешь, как я здесь жил, — процедил Коннла, бросил быстрый взгляд на деревню и сплюнул. Он коснулся чёрных очков, словно проверяя, на месте ли они. — Давай не будем здесь задерживаться. Отведёшь от нас глаза? Не хочу заговаривать ни с кем из этих скотов.       — Тогда ускорим шаг, — согласился Леонардо, воспроизводя нужную формулу.       Когда заклинание укрыло их защитной пеленой, мальчик кивнул Коннле, и тот первым направился к стоявшей на пути к нужной горе деревне, старательно смотря на дорогу и не поднимая голову к домам. Они шли настолько быстро, на сколько позволяла грязь, в которой лично Леонардо утопал по щиколотку. Мальчик очень старался не отставать от более высокого товарища, и у него это вполне получалось. Когда добрались до деревни, стало полегче. Грязевая дорога единственной улицы там тоже была, но жители её притоптали, сделав более пригодной для ходьбы.       Вообще, смотря на деревню, Леонардо чувствовал, что попал в прошлое. Деревянные дома стоят потрёпанные, от них веет какой-то стариной, даже одежда на людях под стать — на всех виденных жителях шерсть или кожа, ни одной синтетической куртки. Да и сами жители какие-то по-средневековому неопрятные. Не грязные, а именно неопрятные, будто не знакомые с въевшейся в современных людей привычкой ухаживать за своим внешним видом. Возвращаясь к поселению — вокруг него никаких электровышек, водопровода, наверное, тоже нет. Да что там вода и электричество, Леонардо увидел, как мимо проехала телега, запряжённая лошадью! Ни намёка на то, что в поселении есть хоть одна машина, а смотрел Леонардо внимательно, горя интересом найти что-нибудь современное.       — Редкая дыра, — буркнул Коннла, заметивший его любопытство. — Когда Цао Цао забрал меня отсюда, я долго считал, что он переместил меня в какой-нибудь другой мир, а не в другую страну. Продукты технологии были для меня диковинкой похлеще магии — в отличие от неё, их я во снах не видел. Не то, чтобы здесь не знали про технологии, но без возможности увидеть и пощупать, они воспринимаются сказками на ночь.       — Даже телефонов нет? — впечатлился Леонардо и, получив кивок, озадаченно потёр щёку. Нет, конечно, он знал об отсталых странах, в которых примерно такая же ситуация, но встретить такое в Европе действительно не ожидал. Он искренне считал, что прогресс добрался до всех её уголков. — Ну и ну… а ты ловко управляешься с техникой для человека, который год назад считал её сказкой.       Причём ещё мягко сказано. О функционировании того же телефона или компьютера Коннла знал много больше рядового пользователя, мог даже их починить при несерьзной поломке. Он успел даже получить права для мотоцикла, пусть сам транспорт ещё не приобрёл, но это вопрос времени. И Леонардо даже не сомневался, что Коннла быстро научится разбираться в работе мотоцикла, а не ограничится одним лишь управлением.       — Потому что я не хотел оставаться, как они. Я хотел быть нормальным человеком, а не вылезшим из средневековья дикарём, — слова Коннлы сочились смесью злости и презрения, к которым добавилась нотка высокомерия со следующим признанием:       — А ещё, в отличие от большинства из них, я хотя бы читать и писать умею. И я не боюсь того, что не похоже на меня.       Коннла полыхнул злостью, снова натолкнув Леонардо на неприятную мысль о срыве.       — Ты же не собираешься им мстить? — всё-таки не смог смолчать Леонардо, когда увидел, как Коннла проводил злым взглядом проходившего мимо человека. Тот почувствовал направленный на него негатив, оступился, едва не улетев носом в грязь, и напряжённо заозирался. Никого не найдя, он поспешил убраться подальше, куда-нибудь в безопасность.       Ответ Коннлы душевного спокойствия не прибавил, как минимум потому, что звучал предельно серьёзно:       — Я этого хочу. Я очень хочу отомстить этим тварям за то, что столько лет жил изгоем, боялся своих сил и искренне считал себя монстром и дьявольски отродьем, как они меня называли. Они меня боялись и ненавидели, постоянно кто-нибудь пытался от меня избавиться, но я выживал просто на зло. Не хотел доставлять им радость своей смертью, и это был единственный мой стимул для жизни. Мне хочется блевать от мысли, что если бы не появление человека, который рассказал мне, что я вовсе не дьявольское отродье, я продолжил бы так жить. Но разве это можно назвать жизнью? Не для потомка героя, а для человека вообще?       Коннла резко остановился и крепко прижал очки к переносице. Черты его лица ожесточились, а губы сжались в тонкую нить. Казалось, он действительно пойдёт мстить за искалеченную жизнь. Но следующие его слова резко контрастировали с создаваемым им впечатлением:       — Но сейчас, когда я узнал, кто я на самом деле, когда познакомился с нормальными людьми, когда получил настоящую цель своей никчёмной жизни… А ещё я увидел настоящее зло и больше не могу присуждать этот титул людям из этой деревни. Они не зло. Они просто стадо пугливых суеверных дураков. Мстить им всё равно, что полезть в драку с дверью за прищемлённый палец — также нелепо и бессмысленно. Я их ненавижу, но не трону. Можешь об этом не беспокоиться.       — Тогда давай не будем здесь задерживаться, — Леонардо чуть улыбнулся, позволив себе расслабиться. Обстановка, в которой ранее жил Коннла, чудовищна, полностью понять и прочувствовать её с одних только слов невозможно, поэтому мальчик не мог утверждать, что полностью понимает чувства Коннлы. Но он был рад, что его друг не собирается обращаться против, пусть и мерзких, но простых беспомощных людей. Не хотелось бы останавливать его силой.       Коннла согласно кивнул, и они быстрым шагом продолжили путь, стремясь побыстрее миновать деревню. Благо, она была маленькой, и вскоре утоптанная улица вновь сменилась чавкающим грязевым болотом, что вело к величественной горе, гордо возвышавшейся над окружными равнинами. Чем ближе она становилась, тем больше у Коннлы странное воодушевление вытесняло вызванную родной деревней злость, и тем острее Леонардо испытывал беспокойство. Как друиды их примут? Не выльется ли встреча в потасовку?       Хочется надеяться, что Коннла получит с этой встречи что-нибудь полезное, а не банальную драку, и что они не зря сюда шли.       — Так, а теперь… — когда склон под ногами начал идти вверх, Коннла остановился и задумался, припоминая нужный маршрут. — Теперь нам на запад, пока не увидим море, а потом в гору. На склоне будет неприметная пещерка, она нам и нужна.       Немного подумав, Коннла поднял руку, воспроизводя печать призыва, из которой выпорхнул его фамильяр в форме ворона, которого парень направил вперёд, на разведку.       — А ты хорошо запомнил дорогу. Пытался найти их и раньше? — полюбопытствовал Леонардо, провожая взглядом улетающего вальравна.       — Нет, мне ясно дали понять, что если вернусь неготовым, меня убьют, — фыркнул Коннла и пожал плечами. — Но я знаю эти места, как свои пять пальцев, и память у меня хорошая. Я тогда решил разведать дальние склоны, но нашёл вовсе не дичь, которую хотел…       Леонардо мог только удивляться необычной болтливости Коннлы, который начал рассказывать, как охотился в этих предгорьях. Обычно парень был весьма немногословен, но не сейчас, когда с видимым удовольствием припоминал интересные моменты из охоты и исследования местности. Он ненавидел родную деревню, но тем, что в течение многих лет смог выживать без каких-либо благ, добывая еду и тепло самостоятельно, как в старину, определённо гордился. И хотел этим поделиться, похвастаться, вытеснить скверные воспоминания добрыми, Леонардо слышал эти желания между слов. И он слушал, изредка задавая уточняющие вопросы, но вовсе не из-за вежливости. Ему действительно было интересно послушать, как Коннла, всему самостоятельно учась с нуля, методом проб и ошибок, приобретал навыки выживания на природе. Как учился читать следы, делать и ставить силки, готовить на костре, как спустя кучу попыток сделал свой первый лук, чтобы стрелять птиц, и учился им пользоваться, как укреплял заброшенную полуразвалившуюся халупу на отшибе деревни, в которой жил, и это в условиях полного отсутствия лесов вокруг, где можно было бы набрать древесины.       Слушая рассказы, Леонардо чувствовал растущее восхищение Коннлой, осознавая, что не смог бы жить так, как жил он. Вспоминая собственный побег из дома и самостоятельную жизнь на улицах, Леонардо понимал, что в сравнении с Коннлой жил в раю, где всё было под рукой — только заплати или пошли теневого ворона. Не нужно носиться по предгорьям в поисках зверья на пропитание, которое ещё нужно правильно приготовить. Не нужно укреплять разваливающуюся дыру, чтобы не остаться совсем без укрытия. И уж тем более, ему не надоедали злобные дураки, пришедшие поглумиться и бросить пару камней. Хватило бы ему упрямства и терпения, чтобы жить так год за годом? Леонардо не знал.       А вот у Коннлы хватило. Он выжил и, пусть не без помощи фракционного психолога, но смог стать нормальным человеком, а не озлобленным на весь мир ублюдком. Что, кроме уважения и восхищения, его достижения могут вызывать?       А ещё Леонардо с досадой признавал, что не знал о Коннле много важного. Хотя тот, как правило, и сам не стремился откровенничать. Сейчас, наверное, всё дело в волнении из-за друидов…       Так, за рассказами, проходил длинный путь вдоль горы. Леонардо мог бы значительно его сократить, но у крупных демонических существ он ещё не отработал сокрытие ауры так, как у мелких, а всполошить друидов он не хотел, коль они рассчитывают на продуктивный разговор. Коннла был полностью согласен с его мнением, и потому они продолжали брести по неудобному бездорожью, которое оказалось лишь немногим лучше грязевой реки у деревни. Но к ходьбе по грязи Леонардо и Коннла более-менее приноровились.       Когда вдали стала видна полоска моря, оба вздохнули с облегчением — осталось ещё немного. Пусть наладить контакт с друидами и не выйти на конфликт будет куда сложнее, месить грязь безумно надоело. С коротким карканьем сверху спикировал вальравн и начал кружить над головами, призывая идти за собой.       — Он нашёл даже три пещеры, — растерянно поведал Коннла. — Двух других я не помню… похоже, придётся их проверять, чтобы определить нужную.       Он выглядел обескураженным, что не предусмотрел настолько банальную сложность, как дополнительные дороги.       — Три не десять, не думаю, что это займёт слишком много времени, — вздохнул Леонардо, с тоской представляя себе обещающее затянуться карабканье по горе. Мальчик недовольно посмотрел на скудный склон Муилрей. Гора, возвышаясь над людьми, закрывала собой небо. На ней не виднелось на единого деревца, лишь помесь травы, камней и редких кустов. И впрямь «гладкий лысый холм», название себя оправдывает… Леонардо был бы рад разослать по пещерам существ, чтобы сократить поиски, но уже было решено не дразнить друидов демоническими созданиями. В отличие от них, фамильяра Коннла сможет оправдать, так что вся надежда на вальравна. Но сможет тот заметить защиту друидов, о которой упоминал Коннла? — Меня больше волнует, как мы установим контакт. Есть идеи, как будем объяснять твоим друидам, что мы не злоумышленники какие?       Вместо ответа Коннла достал из кармана куртки свёрток, с виду совершенно непримечательный. Но мельком Леонардо увидел вышитые руны, среди которых беглым взглядом вычленил наиболее заметные Перт, Ису и Райдо. Сокрытие, защита, путь… Когда Коннла развернул свёрток, от содержимого повеяло магией. Это была небольшая веточка, в которой Леонардо с запозданием узнал омелу. Он насмотрелся на её изображения, пока в поезде читал статьи про друидов, пытаясь собрать побольше информации. Омела для них священное растение.       — Этого хватит, — с железной уверенностью заявил Коннла.       Леонардо задумчиво рассматривал свежую, будто только что сорванную веточку, чувствуя, как растут его подозрения. Итак, друиды выставили случайно забредшего к ним наследника героя, но при этом выдали ему пропуск с наказом вернуться, когда станет сильнее. Он им определённо зачем-то нужен, не срочно, но тем не менее.       Не зря Леонардо решил пойти с Коннлой. Дело начинает дурно пахнуть.       — Ты им зачем-то нужен. Не верю, что тебе дали пропуск просто так. Спрошу ещё раз: с учётом всего этого ты точно хочешь сунуться к ним?       — Точно. Я не отступлю. Я должен стать сильнее, — заявил парень с тем самым упрямым выражением, говорившим, что он не отступит, даже если сейчас с горы строем спустятся его вожделенные друиды и заявят, что приготовили ловушку. — Я ведь не дурак, прекрасно понимаю, что слаб. Сам посуди, что я, чистая поддержка, могу сделать серьёзному противнику без союзников? Я могу сковать его и перенаправить атаки, но моего собственного урона не хватит на по-настоящему сильного врага, и я обязан это исправить. Я верю, что ты понимаешь меня, ведь даже ты всё время ищешь способы стать сильнее.       — В желании стать сильнее я тебя действительно понимаю. Но я не понимаю, что ты хочешь найти у друидов. Не понимаю, почему ты ищешь силу у жрецов кельтских богов, а не у фракции. Что такого особого они могут тебе дать, что не можем мы? — искренне недоумевал Леонардо. У фракции полно ресурсов для самых разных вещей, Коннла прекрасно об этом знает, так почему он так рвётся искать знания у врагов?       Либо он не в себе, либо что-то не договаривает. Леонардо очень надеялся на второй вариант, на то, что у его друга не помутнение рассудка.       — Слова про моё наследие и его познание. Это что-то, связанное с моим предком. То, что моё по праву, но чего я не помню.       Леонардо долго молчал, смотря на уверенное и упрямое лицо Коннлы. Мальчик не был наследником героя и никогда не смог бы понять ни всех тонкостей такого положения, ни отношения наследников к своей природе. Он мог лишь примерно представлять, если те будут говорить о конкретных моментах, как это было с Персеем. Но в случае Конллы Леонардо не мог понять даже примерно. Он знал легенду его предка, которая была яркой, но короткой. Тот Коннла не выделялся чем-то конкретным, к чему можно было бы стремиться с таким рвением. Ни в одном источнике не упомянуто ни легендарного оружия, ни специфических сил, кроме воинских навыков, позволивших на равных сражаться с сильнейшим кельтским героем. Но стоят ли они того, чтобы рваться к врагам, не имея гарантий действительно получить что-то толковое, обладая лишь туманными намёками? Разве навыки нельзя восстановить без настолько сомнительных рисков?       Видно, скепсис и недоверие проступили на лице слишком ясно, потому что Коннла помрачнел и отвернулся. Сверху донеслось карканье. Круживший над головами вальравн уставился на Леонардо с крайним недовольством, будто спрашивая: ты чего докопался до моего хозяина? В полном молчании Коннла поднял руку, позволяя фамильяру сесть на предплечье.       Чувствовал ли Леонардо стыд от того, как резко и открыто подвергает сомнению идею Коннлы? Да. Но церемониться или как-то смягчаться он не собирался, не в этот раз. Если его скепсис заставит Коннлу задуматься, наконец, над тем, что он хочет сделать, это будет только к лучшему. Либо Коннла откажется от затеи, либо нормально объяснит, что на самом деле он хочет получить от друидов. Туманные заверения в таком же туманном наследии слишком слабый аргумент.       — Я знаю, о чём ты думаешь, — наконец заговорил Коннла глухим голосом. — О том, что мой предок толком не проявил себя, и потому ты не понимаешь, что я ищу в его наследии. Любой так подумает, я знаю, я прекрасно знаю, как быстро кончился его путь, на котором он толком не успел ничего совершить. Но он был очень сильным воином, он противостоял Кухулину и даже побеждал, чем вынудил использовать особую способность копья. Это равнозначно тому, что Цао Цао активирует Крушитель Баланса — противник должен быть по-особому силён, понимаешь? А ты задумывался, откуда у того Коннлы такая сила? О том, что он вырос на Земле Теней и обучался у самой Скатах? Но все те знания и навыки, которые он у неё приобрёл, я не помню. Только обрывки тренировок. Да, я отрабатываю то, что вижу в памяти предка, но это жалкие крохи по сравнению с тем, что имел он! Если есть возможность вернуть хотя бы половину из них, я обязан попытаться, иначе как я могу быть полезен Цао Цао, когда от меня без союзников рядом проку ноль? Может, мне никогда не сравниться с ним или с тобой, но я должен стать настолько сильным, насколько смогу и больше!       В конце монолога Коннла сорвался, повысил голос, а после, высказав накипевшее, резко отвернулся, переводя дыхание после экспрессивной речи. Леонардо тоже неловко отвёл глаза, переваривая услышанное. Коннла был прав — он действительно не задумывался, откуда у его предка такая сила. К собственному сожалению, мальчик не очень хорошо знал кельтские легенды, если в них не фигурировали фоморы, информацию о которых он недавно копал, поэтому «Земля Теней» ему ни о чём не говорила. Но про Скатах он немного слышал — она могущественная ведьма и непревзойдённый воин, гроза не только героев и монстров, но даже богов. Она обучила многих кельтских воинов, в том числе отца предка Коннлы. Ученичество у неё серьёзный показатель и, пожалуй, стремление вернуть полученные у неё знания действительно стоит рисков.       Хотя от этого поход к друидам в глазах Леонардо всё равно не перестал быть сомнительной авантюрой. Но теперь выглядел чуточку более оправданным.       — Я действительно не думал об источнике сил твоего предка, — вздохнул Леонардо, первым нарушая молчание. Мальчик задумчиво посмотрел на склоны Муилрей, отстранёно размышляя о том, насколько же важно для Коннлы стать сильнее. Не ради себя самого, а ради того, чтобы лучше помочь человеку, который вытащил его из болота ненависти и одиночества, дал новую жизнь и цель в ней. — Я всё равно не одобряю поход к друидам, но теперь немного лучше понимаю твои мотивы. Не подумай чего, у меня в мыслях не было сдерживать тебя в развитии, но я не могу не беспокоиться о том, что наш поход может обернуться не лучшим образом. Если друиды попытаются тебя завербовать и не приемлют отказа, придётся прорываться, что может привести к несвоевременному конфликту с кельтскими богами. Не хотелось бы подставлять фракцию.       — Я… понимаю твои опасения. Я бы тоже не хотел добавить Цао Цао проблем. Но я считаю, что шансы конфликта не велики, раз уж друиды проявили во мне заинтересованность, но при этом отпустили, понимая, что я могу не вернуться вообще, — вздохнул Коннла, вновь оборачиваясь к Леонардо, и немного сковано, но благодарно улыбнулся. — Спасибо за то, что пытаешься меня понять. И, ну, за то, что вообще со мной пошёл. От того, что я не буду там один, мне немного проще.       — Не бросать же тебя, — хмыкнул Леонардо, радуясь, что они разобрались с щекотливым вопросом. Он не знал, вернут ли друиды Коннле память предка, в которой он так нуждается, но если не получится здесь, он поможет другу продолжить поиски. Уж маги точно должны были придумать что-нибудь на такой случай. — Кстати, когда дойдём до первой пещеры, дай мне омелу. Ничего не обещаю, но я попытаюсь определить верное направление.       Не то, чтобы Леонардо знал идеально подходящие под ситуацию поисковые заклинания, но на то, чтобы преобразовать формулу кровного поиска, его скромных знаний хватит. Всего-то надо изменить одну переменную, перенастроив заклинание с крови на веточку. Если у искомых друидов сохранились другие части материнской поросли или она сама, заклинание сработает… при условии, что эта веточка не была сорвана где-то в другом месте. В ином случае придётся проверять ходы самим.       Коннла, воодушевившись после ответа Леонардо, согласно кивнул и приказал фамильяру указывать путь. С коротким карканьем вальравн слетел с руки хозяина и устремился вперёд.