Творец судьбы

      Ритуал изъятия Святого Механизма требовал высокой концентрации, куда большей, чем ожидал Леонардо, но не чрезмерной. Он справится, если не случится форс мажор в лице какого-нибудь залетевшего демона.       Магическая формула окутывала тело Гаспера Влади энергией, что проникала в ещё не отлетевшую душу, анализировала её, вычисляла сросшийся с ней конструкт Небесной Системы и аккуратно, ниточка за ниточкой, отделяла, чтобы не повредить Святой Механизм и не вытянуть с ним излишки в виде обрывков души прежнего хозяина. Только вскоре Леонардо испытал острое желание запороть ритуал собственными руками, плюнуть на Взор Балора и броситься на поле боя, ведь у его товарищей возникли серьёзные проблемы!       Первой подловили Зеновию. Она не уступала по разрушительной мощи Риас и Акено вместе взятым, если не превосходила, а с двумя антимонстрами уверенно их подавляла. Когда пропали звери тьмы Гаспера, демоницы всполошились и начали рваться, куда Леонардо отшвырнул дампира, то Зеновия встала перед ними непреодолимым препятствием. Мощными атаками она уверенно сдерживала летающих демониц с земли, когда антимонстры атаковали сверху. Казалось, что здесь точно всё в порядке.       Пока не выяснилось, что стрела Аталанты не стала смертельной для Сабнока. Демона вылечили, и он, до поры скрываясь, выжидал момент для выведения Зеновии из строя. Как только Риас, окружённая барьером Акено и под её же прикрытием, принялась заряжать мощную атаку, Зеновия начала делать то же самое, на силу готовясь отвечать равнозначной монетой. Химеджима её как будто не замечала, сосредоточившись на том, чтобы сдержать антимонстров, играючи прорывающихся через её магию.       Очень быстро стало ясно, почему. Позади Зеновии проявился демон в окровавленном плаще и с торжествующим криком нацелил на мечницу посох. Вспышка, на коже Зеновии темнеют уродливые узоры меток, а Дюрандаль и Аскалон гаснут, будто щёлкнули переключателем, и вновь откликаться на призывы хозяйки не собираются. Сабнок запечатал совместимость со святыми мечами.       Зеновия заметно растерялась, лишившись святого оружия, которое стало её неотъемлемой частью, но всё равно попыталась достать Сабнока. Однако без возможности раскрывать святую силу легендарные мечи стали просто кусками металла, бесполезными против демона. Не говоря уже о попытках дотянуться до противника, когда он взлетел.       …и не говоря о попытках использовать просто куски металла для защиты.       Святые молнии резко сменившей цель Акено обрушились на Зеновию, вырывая полный боли крик и безжалостно прожаривая под садистский смех входящей во вкус демоницы.       Вот же тварь! Леонардо взбесило не столько ранение Зеновии, сколько садизм проклятой демонической гадины, которая упивалась тем, что терзает его подругу. Ему было уже плевать на то, что багровый вал чистого разрушения поглотил его антимонстров, лишая возможности видеть через них. Он знал, что происходит, и чем кончится, чувствовал в себе чёрную злобу, граничащую с бешенством, призывающую обрушить на проклятую тварь весь свой гнев. Леонардо не любил садистов и не терпел, когда терзают тех, кто ему не безразличен. Сейчас он больше всего хотел прекратить экзекуцию и избавить мир от демона-садиста.       Он убьёт Химеджиму.       И плевать на Взор Балора, Зеновия важнее. Вдобавок там ещё Геракл вот-вот проиграет Сайраоргу, хватит тут отираться, надо вернуться к товарищам и спасти их!       Зря Леонардо вообще пошёл на поводу у Домну и мимолётной жадности.       Он уже приготовился оборвать ритуал и врубить Крушитель Баланса, не собираясь церемониться с демонами, но остановился в последний момент.       Потому что увидел, что ситуация меняется.       Багровая буря спала. Риас Гремори продемонстрировала, что тоже на что-то годится — антимонстров, с которыми непросто справиться существам и посильнее неё, аннигилировало больше, чем на половину. Сила разрушения воистину ужасающа. Антимонстры не могли сражаться, став бесформенными кусками теневой плоти. Но они ещё живы, и Леонардо вновь мог через них смотреть.       Он видел тело Зеновии, дёргающееся в конвульсиях под разрядами, которые призваны не добить, а помучить. Оно почернело от электрических ожогов, которые едва исцелялись, чтобы быть нанесёнными снова.       Но под разрядами святых молний стремительно нарастал золотой свет, с каждым ударом становившийся сильнее. Точно… как можно было забыть про Святой Грааль? Быть может, Сабнок лишил Зеновию мечей, но Святой Механизм печать не затрагивала. И сейчас его сила готовилась выплеснуться в мир чем-то совершенно новым.       Леонардо замер, едва не упустив контроль над ритуалом изъятия. Он всё ещё хотел бросить это дело и рвануть к товарищам, но пока решил не рубить сгоряча. Он с тревогой наблюдал за Зеновией и за павшим Гераклом, к которому бросилась на выручку Жанна.       Сияние Грааля полыхнуло маленьким солнцем, пожирая святые молнии Акено. Та, а также Риас и Сабнок шарахнулись назад с недоумевающими лицами, а сияние только росло, обжигая светом легендарной святой реликвии тёмных созданий подле себя. Если присмотреться, в его сердце можно было увидеть поднимающуюся человеческую фигуру. Та окончательно встала на ноги, на миг застыла.       И выбросила кулак в направлении Сабнока. Яркий шар святой энергии рванул к демону, что в спешке возвёл щит и под его прикрытием попытался удрать. Но не тут-то было — свет Грааля играючи разнёс барьер и поглотил Сабнока.       От демона не осталось даже костей.       Святая аура сжалась визуально, но не по силе, позволяя увидеть Зеновию, на которой не осталось ни царапинки, восстановилась даже сожжённая шевелюра. Она, окружённая сиянием, казалась какой-нибудь аватарой света, и выглядело это чертовски круто. Дюрандаль и Аскалон, вновь сжимаемые в руках, только добавляли образу мощи. Смерть ли Сабнока сняла печать или же Грааль, но уродливых меток на коже не было, а мечи вновь сияли силой. Не только своей собственной, отчётливо было видно, как к ним перетекает свет Грааля, обволакивая, объединяясь.       Когда Зеновия атаковала Риас и Акено, Леонардо уже не сомневался, что она победит. Ему самому хотелось засмеяться от облегчения и неуместного веселья: ну только Зеновия могла додуматься использовать целительную реликвию для нанесения прямого урона!       Геракл чудес превозмогания не показал, он тяжело ранен и без сознания. Но Жанна смогла вынудить Сайраорга оставить его, и Леонардо, не мешкая, направил ближайшего антимонстра забрать товарища от демона. Помимо него выбыл Тесей, прочие особо не пострадали и готовы продолжать бой. Смотря на клан Баела напротив союзников, Леонардо снова испытал желание плюнуть на Взор Балора и броситься к своим. Даже всерьёз задумался над такой перспективой, но в итоге раздражённо стукнул себя по лбу в попытке прогнать навязчивую мысль.       Ребята так пострадали в том числе потому, что он решил задержаться, чтобы прибрать к рукам ценный Святой Механизм. Леонардо просто не имеет права бросить ритуал и таким образом обесценить их пролитую кровь. Он должен довести всё до конца, забрать себе Запретный Взор Балора, и уже вместе с ним помочь союзникам.       Ничего, осталась всего пара минут. Они должны продержаться.       Такими мыслями успокаивая себя и подкрепляя намерения, Леонардо вновь сосредоточился на изъятии Святого Механизма, разрывая нити связи с душой аккуратно, но уже на грани спешки. Он не сбавил темп, даже когда к союзникам вернулись Алексис и Аталанта. Конеко и ранее улетевшая ей на подмогу Россвайс на горизонте не мелькали. Либо не угнались за призрачной лошадью, либо ребята смогли с ними справиться. Вместе с Леонидом и оставшимися антимонстрами новоприбывшие встали щитом вокруг Геракла и Тесея, а Жанна и Персей бросились к Сайраоргу. Лишь бы продержались, лишь бы всё не кончилось, как с Гераклом, которого, вопреки всей его силе, хватило едва на пару минут.       Но стоило Жанне и Персею сойтись с Сайраоргом в ближнем бою, как всех троих накрыл пурпурный огонь.       Огненный крест горел недолго и быстро погас. Персей пострадал меньше всех, ему обожгло правую часть тела, но это не помешало ему встать над Жанной с поднятым над головой щитом в попытке защитить. Сайраорг Баел лежал неподалёку неподвижный, святой огонь за демоническую природу взял с него сполна, но на благополучие демона Леонардо было глубоко плевать, если сдох, то туда ему дорога. Куда больше мальчика волновала Жанна. Она… выглядела она ужасно. Жанна оказалась в самом эпицентре, вся обгорела дочерна, металлические элементы брони расплавились, усугубляя и без того тяжёлое состояние. Даже, если она ещё жива…       К чёрту! Леонардо резко выдохнул и полоснул злым взглядом по державшему его трупу со Святым Механизмом. Он больше не может стоять и смотреть, как его товарищи падают один за другим, тем более с учётом заполонивших поле боя драконов и магов под предводительством Вальбурги! Он должен пойти туда и спасти всех своих!       Мгновение мальчик потратил, чтобы оценить прогресс ритуала. Изъятие почти подошло к концу, на этом этапе его уже можно завершить досрочно. С этой мыслью Леонардо грубо рванул Взор Балора на себя, вместе с последними нитями связи выдирая куски души прежнего владельца. Плевать, что вживлять конструкт с обрывками чужой души чревато, если осколки Гаспера Влади будут как-то влиять на личность Леонардо, он с ними разберётся. Потом. Он не может стоять в стороне ещё дольше.       Из бездыханной груди дампира вырвался красный глаз с золотым зрачком, испускающий вокруг себя густую тёмную энергию. Отметив это краем разума, Леонардо без лишних промедлений схватил Святой Механизм и погрузил в себя, уже расширяя тень, чтобы создать транспорт и вернуться к союзникам.       И едва не свалился, от неожиданности упустив контроль над протезом, когда ощутил, как внезапно, резко и слишком быстро его сознание подверглось атаке изнутри. Атаке, грубо стремившейся подмять под себя, подчинить и направить на всё, что попадётся по пути с одной целью: убить. Такое мерзкое и знакомое чувство, Леонардо не раз испытывал его после Киото, пока учился уживаться с триггером на уничтожение. Чёрт, этого стоило ожидать после предупреждений Домну!..       Сжав голову руками, Леонардо закрыл глаза, которые начинало неприятно печь от своевольного притока энергии нового Святого Механизма, и сосредоточился, чтобы подавить чужую волю и усмирить её, пресечь эту попытку его подчинить, которая не даёт вернуться к своим. Только вот частица сознания Балора это не какой-то там триггер, он сопротивлялся и не собирался уступать.       Пока напор внезапно не ослаб и не исчез. Вместе с ним пропало давление потока энергии на глаза. Послышался довольный смешок Домну, но вместо благодарности Леонардо чувствовал лишь раздражение: нельзя было сожрать Балора побыстрее? Он сделал глубокий вдох, чтобы взять под контроль эмоции. Сей же момент поток энергии вновь устремился к глазам. Только теперь он чувствовался иначе, если раньше тип энергии был просто схож с Творцом Уничтожения, то сейчас стал почти один в один.       Это означает, что Домну взяла на себя обеспечение работоспособности Взора и как-то подключила его к Творцу Уничтожения — первое объяснение, пришедшее в голову. Задерживаться, чтобы расспросить Домну, Леонардо не собирался, все детали можно прояснить потом, сейчас Взор Балора возможно использовать, и это главное. Лишь мелькнула мысль, что Домну сегодня больно много идёт навстречу. Видно, действительно сильно хотела присоединить силу Балора к своей.       Оно и понятно. Запретный Взор Балора действительно очень сильный Механизм, сейчас, чувствуя его силу внутри себя, Леонардо понимал это намного лучше, чем во время сражения с Влади. И понимал, насколько эта сила нестабильна и своенравна, для того, чтобы полностью взять её под контроль, потребуется время и тренировки. Сейчас же придётся сосредоточить часть сознания на полном контроле Взора Балора, чтобы непроизвольно не останавливать всё и всех в зоне видимости. И эта задача — пустяк, с которым Леонардо уж точно справится. Возможности его сознания велики и давно отточены единовременным контролем сотен существ. С ещё одной дополнительной переменной он справится без труда.       Повинуясь воле Леонардо, из тени выросло скоростное летающее существо, что вернёт его к союзникам. Из-за Балора ему, вопреки желанию, пришлось задержаться ещё больше, за это время у ребят произошли перемены. Жанна в своём состоянии смогла наскрести силы и воли для последнего удара: нечто начало выкашивать всех врагов вокруг неё. Понять, что это, получилось только тогда, когда на земле начали проявляться мечи. Невидимые и разрушительные, они смертоносным ливнем накрыли демонов, магов и драконов, разрывая в клочья магические щиты и толстые шкуры. Упавшие на землю мечи Алексис оживлял своим Святым Механизмом, и они принимались атаковать ближайших врагов. Десятки, если не сотни святых клинков Кузнеца Мечей с силой Экскалибуров Прозрачности и Разрушения. Только радости за рост Жанны не было, потому что этот скачок не излечит её, как Грааль Зеновию, её срочно нужно спасать и лечить.       Леонардо вскочил на существо ещё до того, как оно окончательно сформировалось, намереваясь лететь сразу же по готовности, не тратя больше ни секунды. Как вдруг все чувства взвыли об опасности, мальчик ощутил, что к нему стремительно приближается высокая концентрация энергии, раньше, чем округу осветило зарево пламени. Частично воплощённые существа взметнулись за мгновение до столкновения. Леонардо бросился к теневой стене, спешно усиливая её рунами и про себя проклиная явившуюся тварь, которая не даёт ему воссоединиться с товарищами. Даже без зрительного подтверждения он прекрасно понял, кто это, потому что ему уже доводилось блокировать это пламя.       Почему, ну почему Грендель решил вылезти именно сейчас?       Зло выдохнув, Леонардо активировал Крушитель Баланса, чтобы вырастить антидраконьих существ с невосприимчивостью к огню и максимальной физической атакой и защитой. В пальцах он сжал пулю с ядом Самаэля. Грендель решил напасть на него, наверняка посчитав самым сильным, но вот только Леонардо не собирался идти у него на поводу и позволять затягивать себя в бой. Эта ящерица не помешает ему вернуться к ребятам. Он нужен им, ведь, пусть ливень Жанны серьёзно проредил вражеские ряды, но с пламенем Гимна Испепеления, которым Вальбурга себя защитила, не справился, лишь несколько мечей смогли незначительно ранить ведьму. Шкуру немейского льва ливень тоже почти не повредил, Лонгин ещё действителен, он закрыл хозяина своим телом и был готов разорвать любого, кто приблизится.       Когда спал напор огня, Леонардо убрал защиту и увидел до омерзения довольную морду Гренделя, перекрывшего собой немаленький овраг. Тень расширилась, на стенах и дне порождая десяток антимонстров. Больше не выйдет, станет слишком тесно.       — Наконец-то, ты закончил, пацан! Долго ты возился, но теперь, — драконья пасть исказилась в кровожадном оскале, — ты сразишься со мной во всю свою силу!       — Если так не терпелось, что напал только сейчас? — процедил Леонардо, непроизвольно напрягаясь. Он был готов, что во время ритуала на него могут напасть, и тогда изъятие покатится к чёрту. Но он не понимал, почему Грендель позволил ему закончить. Этот дракон — помешанный на битвах маньяк, он точно не из тех, кто будет примерно ждать, пока противник завершит свои дела.       Пошарив взглядом, Леонардо оценил расположение Гренделя и своё. Дракон разместился так, что мимо него не проскользнёшь. Леонардо оказался зажат в западне, ему даже негде будет укрыться, если Грендель начнёт заливать овраг огнём, останется только вливать силы в защиту. Это будет игра на выносливость, до которой доводить не хотелось.       Не придётся, если Леонардо нанесёт удар до пламени. И мальчик уже знал, каким этот удар будет, и куда придётся. Он прижался к спине ездового существа, внимательно следя за каждым движением Гренделя, а само существо слегка изменилось, выпуская по бокам путы, крепко обвившие всадника за ноги, позволяя освободить руки без риска свалиться. Рунические антимонстры приготовились к атаке вместе с ним, а из глотки Гренделя вырвался счастливый хохот.       — Потому что с двумя Святыми Механизмами ты стал сильнее! Так интереснее! Ты сразишься со мной во всю свою возросшую силу, дашь мне лучший бой перед тем, как я размажу тебя по земле! Да, так и будет! В прошлый раз ты не сражался на всю, но теперь я заставлю тебя это сделать! Антимонстры, яд Самаэля, проклятые глаза — выкладывай все свои карты, брыкайся так долго, как сможешь, не смей заставлять меня скучать!       С этим предвкушающим криком Грендель ударил кулаком в Леонардо.       Существо успело отпрыгнуть, ударной волной его снесло к стенке оврага, оно смогло извернуться и отскочить, и Леонардо направил его под дракона. Антимонстры бросились на Гренделя. Они должны выиграть три-четыре секунды, больше не надо. Чтобы прорваться, надо сработать максимально быстро.       Плясать под дудку Гренделя и развлекать его, как какой-то клоун, Леонардо не намерен. Он должен вернуться к своим, а эта ящерица ему мешает. Быстро разобраться с настолько мощной тварью не выйдет при всём желании, но замедлить, попутно отравив ядом Самаэля, Леонардо сможет. Заодно опробует в деле обновку.       Существо затормозило под грудью Гренделя, и Леонардо уставился на ближайшую лапу, отпуская контроль над Взором Балора, вливая в него как можно больше силы. Мощь проклятого ока выплеснулась в мир через глаза, сковывая драконью конечность.       Одновременно с этим мальчик сосредоточился, чтобы максимально быстро нарисовать две руны на разные направления и задачи. Турисаз, всю силу которой Леонардо направил в левую руку со сжимаемой пулей. И перевёрнутая Хагалаз на подмышку Гренделя, в этом месте у драконов шкура тоньше всего, ослабленная дополнительно, она точно не сдержит смертоносный снаряд. Во всяком случае, Леонардо на это надеялся, когда вспоминал, насколько прочна чешуя этого дракона.       Одновременная подача маны во все три руны, включая Альгиз пули.       Замороженная лапа дёргается, заставляя Леонардо влить ещё больше силы в глаза.       Чёрт, сейчас у него происходит то же самое, что у Влади с ним ранее — Грендель слишком силён, чтобы полноценно заморозить даже его часть, вдобавок Святой Механизм банально не успел прижиться и синхронизироваться с новым владельцем, чтобы стабильно работать в полную силу.       Ничего. Сейчас Леонардо хватит имеющихся крох.       Левую руку наполнила невероятная мощь Турисаз, казалось, сейчас ей можно сносить горы. Коротко замахнувшись, Леонардо ударил в светящуюся на подмышке Хагалаз. Даже такого его удара оказалось слишком мало, чтобы хотя бы немного пошатнуть лапу Гренделя, но это и не важно, когда главная цель оказалась достигнута. На тёмно-зелёной чешуе едва заметно чернела маленькая дырочка, Леонардо загнал пулю достаточно глубоко, чтобы яд попал в кровь.       Грендель недовольно рыкнул и, игнорируя повисшего на шее антимонстра, заглянул себе под грудь. В распахнутой пасти сверкнули клыки. Леонардо вжался в спину существа и направил его в просвет между боком Гренделя и краем оврага. Должны просочиться!       Да, есть! Звучно клацнувшие челюсти не нашли свою жертву!       Леонардо отогнал существо подальше и повыше и скосил глаза на дракона, который вытащил голову из-под себя и начал поворачиваться. Антимонстры повисли на его конечностях, в частности на крыльях, раздирая перепонки. Леонардо, видя это, почувствовал торжество — переиграл. Теперь Грендель не сможет помешать воссоединиться с товарищами, этот дракон при подавляющей физической силе и прочности не обладает столь же впечатляющей скоростью, а антимонстры сделают всё возможное, чтобы его замедлить. Он не угонится за ездовым существом Леонардо, но бросится вдогонку. Обязательно бросится, и это будет его ошибкой. Пусть двигается как можно больше, пусть ускоряет распространение яда.       — Хочешь драки? Догони! — провокационно крикнул Леонардо, отправляя существо в сторону союзников.       В спину ему донёсся взбешённый рёв:       — Не смей сбегать! Козявка! Я растопчу твои кости в пыль!       Но существо уже унеслось кометой прочь.