Тень по ту сторону улицы

      Ветер свистел в ушах, хлестала по лицу пыль, то и дело вздымающаяся с раскаленного городского асфальта, забиваясь в нос и глаза, заставляя Питера зажмуриться и стиснуть зубы. Бежать с закрытыми глазами, периодически потирая их и стараясь прикрыть рукой, чтобы в очередной раз не налететь на спешащих по своим делам прохожих и не споткнуться — такое себе удовольствие. По лицу парня то и дело струились капли пота, стекая к горлу оранжевой толстовки, а спина, на которой болтался рюкзак, ощутимо взмокла от бега. Этот весенний день, несмотря на предыдущие, выдался по-летнему жарким. Юноша в сотый раз пожалел, что не надел что-то полегче, от пятен пота на одежде спасало лишь то, что на Паркере снизу был надет костюм паука. До начала занятий оставалось не так много времени. Успешно миновав перекресток со светофорами, потирая чешущиеся и слезящиеся глаза, Питер, свернув за угол, где, к счастью, ветер не бушевал, а был едва ощутим. Юноша помчался дальше по тротуару, когда раздался свист шин и пробирающий до костей звук удара.       Заскрежетал по асфальту металл. Раздавшийся крик резко смолк, словно растворившись в лучах нещадно палящего утреннего солнца. Запахло горелым. Парень оглянулся - дым густой пеленой стремительно обволакивал инкассаторский грузовик, мешая разглядеть подробности. Бросив взгляд на случайных прохожих, ставших свидетелями аварии, взвесив все за и против, Питер решительно перебежал дорогу, скрывшись в облаке едкого дыма. Натянув перчатки и маску Паука, он огляделся, оценивая обстановку.       Около задних дверей машины мелькали неясные тени. Питер задел кедом подкатившуюся к ноге шипящую банку, которую опознал как дымовую шашку и, заклеив её паутиной, побежал к машине, вглядываясь в кабину через стекло. Стук в дверь не помог, зато, когда Паук буквально вжался лицом в стекло, его узнали. Водитель, распахнувший ему дверь, отделался лишь испугом и легким сотрясением, а вот охраннику в бронежилете повезло меньше — по широкому лбу стекала багровая кровь, а голова безвольно покоилась на плече. Но пульс на шее прощупывался, и это радовало. Успешно оттащив подальше от места происшествия обоих пострадавших, парень запрыгнул на крышу машины и изящно проскользил по ней в сторону кузова. Подул ветер, и юноша смог различить не только очертания силуэтов, но и противогазы на лицах противников, и умные очки со слабой подсветкой.       Нить паутины впечаталась в шланг противогаза одного из грабителей, выдирая его из защитной маски, а следующая - залепила место соединения. Мужчина закашлялся, начав задыхаться без воздуха, пытаясь пальцами продырявить паутину, но ничего не вышло. В следующее мгновение Питер соскочил с крыши и снес соперника ударом ног в живот, стаскивая чужой противогаз с лица и выкидывая за дымовую завесу, в полете склеивая ноги.       — Романтика в тумане, а меня не позвали? — весело спросил Питер, заклеивая паутиной очки второму грабителю. — Можем взяться за руки и попробовать угадать, кто есть кто.       — Опять он, — раздался раздраженный мужской баритон стоящего рядом преступника, после которого последовала автоматная очередь.       Тот даже не попытался снять очки и стрелял на звук голоса. Питер резко дернулся, гибко прогнувшись в спине, и, запрыгнув на крышу, отлетел назад, к капоту. Несколько пуль, просвистевших рядом, пролетели мимо и ему вреда не причинили. Дым стелился по асфальту, поднимаясь вверх. Становилось все труднее дышать — он словно просачивался сквозь кожу, сдавливая грудь и разъедая легкие. Воздуха после такой активной физической нагрузки катастрофически не хватало, и Паркер начал задыхаться.        Ловко соскользнув с крыши, он закинул лямки своего рюкзака на зеркало бокового вида и, достав оттуда желтый респиратор с двумя выступающими фильтрами по бокам, вдохнул полной грудью и задержал дыхание. Царапнув маской по белым линзам костюма, он натянул её на лицо и, сделав сильный выдох, скрылся под машиной и пополз обратно к кузову, то и дело задевая грудью бетон. На асфальт упала очередная дымовая шашка и с шипением задымила, отчего дым стал ещё гуще.       — Шевелись быстрее, а ты не ходи ничего проверять. Если умер — не появится, а не умер — появится и пристрелим. А ты чего встал? И без очков дотащишь, — раздался мужской голос, нарушаемый звуком шагов и звоном стекла. — Прием. Да, в процессе. Скоро будем.       Видимость была отвратительной — густая пелена дыма затянула все вокруг, словно специально создавая некий оптический эффект. Где-то вдалеке завыли приближающиеся полицейские сирены. И Питер понял — пора действовать. Выстрелив паутиной из-под машины — благо, дыма снизу было меньше, а видимость — лучше, он склеил ноги одного из преступников и завалил его на асфальт, после чего, с легкостью выскользнув из-под автомобиля, Паук выбил оружие из чужих рук, покрывая запястья клейкой паутиной.       —Ты не знаешь с кем связался, — угрожающе прошипел ему грабитель, когда Питер вытащил его на воздух и лишил противогаза.       Зеленые глаза внимательно смотрели на Паука. В них не было страха — только железная уверенность. Паркер усмехнулся.       — С очередным поклонником тюремной еды? — спросил он со смешком. — Я могу навещать тебя, если захоче…       Паучье чутье проснулось, и Питер замолк, перекатываясь в сторону. Раздался свист пуль — из дыма стреляли. Одна из пуль попала в плечо обезоруженному налетчику, и тот закричал от боли.       — Идиот, ты в меня попал! Ублюдок! — дергая ногами, скребя пятками темных ботинок по асфальту, грабитель выкрикивал ругательства.       Сплюснутая пуля, застрявшая в его костюме, сияла на солнце, отражая свет, словно маленькая звезда. Она так и не смогла преодолеть полностью преграду в виде защитного материала.       — Неженка, радуйся, что не в лоб, — донеслось от машины.       — Костюм из термопластичного полимера с чем-то еще… — заинтересованно протянул Паук. — Это кто вас спонсирует так хорошо?       — Не твое паучье дело, — под аккомпанемент выстрелов сидящий на асфальте мужчина откинулся на спину, развалившись на асфальте, явно не желая, чтобы следующая пуля случайно попала в голову.       — Действительно, оставим это полиции, — Питер скрылся из виду, исчезая в дыму.       Ориентируясь на звук перезаряжаемого автомата, Питер запрыгнул в кабину машины с распахнутыми дверями, отправив в нокаут мужчину одним сильным ударом обеих ног, и в полете выхватил автомат из его рук. От удара громоздкого тела преступника о пол раздался странный плеск. Под ногами Паркера при приземлении хлюпнуло что-то скользкое и вязкое. Вихрь сильного ветра влетел в кабину машины, на несколько мгновений разгоняя смог, и Питер чуть не поскользнулся от неожиданности — весь пол был залит кровью, которая была не особо заметна при задымленности, но весьма ощутима под ногами после каждого шага. Едва удержав равновесие, он поднял взгляд, оглядывая салон, заставленный небольшими герметичными ящиками.       На одной из стен кабины жирно и небрежно было выведено «Dove ill palp?»*. Алые капли всё ещё стекали с букв по холодной бронированной поверхности, разбиваясь о залитый кровью пол, разлетаясь на мириады брызг. Взгляд юноши заметался между ящиков, скользнул по нокаутированному противнику и застыл. Ближе к перегородке, отделяющей багажное отделение от места водителя, друг на друге лежали убитые охранники. Паук замер, глядя на сложенные тела. Четверо, не меньше. На них поверх темной униформы были надеты бронежилеты. Послышалось знакомое шипение — со стуком по бетону снова покатились брошенные дымовые шашки. Ветра не было, и кабину машины снова начало заволакивать клубящимся дымом.       Но Питер всё ещё прекрасно видел перед собой лица покойных, которые были залиты кровью, словно багровые реки вышли из берегов, без тени смущения рассекая долины на части, стараясь обезличить, стереть, погрести под собой. Паук поморщился — тяжёлый запах металла поплыл по салону, вызывая жжение в носу и желание сплюнуть.       Сердце пропустило удар, а потом бешено заколотилось. Словно в спирт бросили спичку, и огонь начал жадно пожирать всю сущность юноши изнутри, не позволяя опомниться. Паркер тряхнул головой, пытаясь справиться с собственным ужасом, будоражащим сознание. За спиной раздался топот ног. Все смешалось: запах крови, настойчиво пробивающийся сквозь запах дыма, щелчок затвора, оглушительный стук сердца в висках и пот, стекающий вдоль позвоночника.       Желание причинить боль заворочалось в глубине души Паркера, цепляясь когтями за разум, умоляя выпустить — словно некто, дремавший до сих пор, проснулся и со скрипом попытался встать. У Паука закружилась голова. Несмотря на жару, холодный пот прошиб его с головы до ног. Паучье чутье сработало вовремя — он обернулся, заметив даже через пелену дыма нацеленный на себя автомат. Противник находился прямо около дверей машины, и Паук резко прыгнул вверх, успев в полете покрыть дуло чужого огнестрельного оружия толстым слоем паутины. Питер ударил ногой преступника в грудь, отчего тот с громким стоном отлетел на асфальт, а образовавшийся от удара поток воздуха проследовал за телом, слегка разгоняя дым, позволил на пару мгновений чётче разглядеть экипировку грабителя. Дым озарили красно-синие всполохи сирен. Раздался визг шин. Паркер, торопясь, связал своего противника паутиной, сорвав очки с его лица. Интересно.       — Верни мне их, идиот, — раздался нечеткий голос из противогаза.       — Тогда скажи, откуда у тебя настолько модный костюм, что даже я себе не могу позволить такой материал.       — В секонд хенде взял, — парировал мужчина, пытаясь лягнуть Питера ногой. Юноша ловко отскочил в сторону, и рванул обратно, хватая противника за плечи.       — Не нужно… пожалуйста… Он слышит, — прошептал тот.       — Кто? Ваш напарник? — Паркер встряхнул его еще раз сильнее. Но мужчина уже задергался в конвульсиях и стал заваливаться на бок. Упав на дорогу, он продолжил извиваться всем телом.       — Что с тобой? — Питер растерянно бросился к нему, падая коленями на пыльный асфальт, и с трудом стянул с чужого лица противогаз.       Изо рта светловолосого мужчины текла белая пена, он захлебывался ей, дергая связанными руками в воздухе. Перевернув его на бок, Паркер, подсунул ему под дергающуюся голову свою руку, стараясь снизить риск травм. Прошло несколько секунд, и грабитель затих.       Голубые глаза смотрели на Питера, не выражая ничего. Дыхание резко оборвалось и больше не появлялось. Пузыри пены тихо лопались, превращаясь в ниточки слюны, капающей с губ. По щекам неторопливо стекали последние слезы. Перевернув мужчину на спину, Паук сорвал с себя респиратор и принялся делать массаж сердца. Устроив ладонь на нижней половине грудины, перпендикулярно ей, а другую — сверху, юноша, не сгибая в локтях руки, принялся часто давить на грудную клетку мужчины, прикладывая немного паучьей силы. Периодически он прерывался, чтобы, зажать чужой нос и сделать два сильных выдоха в открытый рот, и снова начать непрямой массаж сердца. Дыхание не появлялось, оно словно ушло, перестав быть нужным.       Дым медленно рассеивался. В паре метров от места происшествия затормозили три полицейских машины и скорая. Несколько мужчин в форме оттесняли заинтересованных прохожих и подоспевших зевак за линию поражения, пока другие вооруженные представители правопорядка, окружив автомобиль, подступали к нему.       — Врач, нужен врач! — закричал Питер, продолжая оказывать первую помощь. — Все обезврежены, но он не дышит!       Грубый рывок за локоть, заставивший подняться на ноги, привел его в себя. В рассеивающемся дыме парню было отчетливо видно лицо капитана Стейси, взгляд которого не предвещал ничего хорошего.       — Вы задержаны на месте преступления и должны пройти со мной. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством, — капитан сжал Питера за локоть сильнее. — Вы понимаете свои права?       В свете солнца сверкнули металлические наручники, тихо зазвенев.       — Я не убивал его, он вдруг задергался и изо рта потекла пена, — Паук дернулся, освобождая свою руку из захвата Джорджа Стейси. Мужчина, недовольно щурясь, потянулся за пистолетом.       — Вы меня слышите, я не убивал его! — Питер не придумал ничего лучше, чем приклеить руку капитана к кобуре.       — Как ты смеешь, — взревел капитан Стейси, свободной рукой доставая электрошокер. — Джеймс, Грегг, живо сюда.       Двое полицейских подошли к ним, внимательно смотря то на своего начальника, то на Питера, которого резко замутило. Согнувшись пополам, Паркер покачнулся на ногах, оставляя кровавые следы на асфальте. С белой подошвы его кед неуверенно стекала кровь, словно не в силах решить — остаться или нет.       — Человек — Паук, ты в порядке? — один из полицейских поддержал его за локоть, с тревогой глядя на героя в красно-голубом трико, на бедрах которого красовались изгвазданные джинсы, частично прикрывая собой красный пояс костюма с рисунком паутины.       — Вместо того, чтобы задержать его, ты не придумал ничего умнее, чем поинтересоваться его самочувствием? Ещё на чашку кофе пригласи этого клоуна в лосинах, Джеймс, — Стейси был сегодня явно не в лучшем расположении духа.       — Он спасает город, сэр, и помогает полиции, — уверенно возразил молодой человек своему капитану.       — Ты ослеп? У него обувь вся в крови!       — Это ещё не значит, что он убийца, — Джеймс стоял на своём, придерживая Паука под руку.       — Он прав, мы уже не раз видели и слышали от пострадавших, как Паук помогал им, — поддержал своего напарника Грегг, снимая фуражку. — Спасибо, Человек-Паук.       Питер резко распрямился и, благодарно кивнув, незаметно поморщился под маской от сверкнувшего на солнце жетона полицейского.       — Еще один фанат, — закатил глаза Стейси, со вздохом цепляя электрошокер в чехол на поясе. — И что, считаешь, что его задерживать не надо, даже для установления личности?       — Это наш дружелюбный сосед, зачем его задерживать? — поинтересовался Джеймс, улыбаясь кривоватой улыбкой.       — Сегодня дружелюбный, завтра недружелюбный, — парировал капитан Стейси, сверкая голубыми глазами. — Ладно, удача сегодня на твоей стороне, Паук.       — На том и спасибо. Короче, те мужчины с кем-то на связи были, а там внутри машины лежат несколько охранников которые были мертвы ещё до моего прибытия, — убитым голосом сообщил герой. — Мне пора.       — Да как твою паутину снять?! — донесся до Питера раздраженный голос капитана, который не сумел перерезать её ножом.       — Исчезнет через несколько часов, простите, сэр, — ответил Паркер, пожимая молодым полицейским протянутые ладони.       Теплый ветер уже сменил курс, весело проходясь по улице, усиленно разгоняя дымовую завесу, волоча по асфальту мусор, обрывки газет и шуршащие обертки шоколада, привнося к запаху дыма флюиды пыли и весны. В лучах безжалостно сияющего солнца стаи мелких песчинок с пылью сверкали на фоне аквамаринового неба, рассыпались крошечными алмазами и, весело кружась, неслись ввысь, стараясь достать то козырьков зданий, то, сталкиваясь с другими и стремились попасть на дальние улицы и проспекты. Дым полностью развеялся, а инкассаторская машина была видна уже детально. Питер рванул к ней, петляя между суетящимися полицейскими и криминалистами.       — Это мое, — выхватив из рук полицейского свою поднятую с асфальта толстовку, Питер пустил паутину в другого, вырывая из его рук свой желтый респиратор. — И это мое.       Паук направился к водительскому месту, снимая висящий на зеркале заднего вида рюкзак. Сунув в него респиратор, еще раз взглянул на небо, развернулся и побежал к ближайшему зданию в два счета оказавшись на крыше. Он едва успел поднять край алой маски, когда от боли в животе его скрутило вновь, а к горлу резко подступила тошнота. Перед внутренним взором появилась кровавая сцена, увиденная им в машине. И умерший на его руках мужчина. Питер словно наяву услышал липкое чавканье крови под своими ногами, ощутил привкус железа на языке и увидел безвольно лежащие тела друг на друге. Его стошнило. На глазах проступили слезы, а во рту появился кислый привкус желчи. Грустно взглянув на покинувший желудок завтрак, он вытер губы тыльной стороной ладони, окончательно стащив маску с головы. Паркер попытался сглотнуть, отчего тошнота лишь усилилась. Желудок скрутило, а на лице у юноши появилась горькая улыбка.       Питер глянул на кровавые отпечатки от своей обуви, чувствуя, себя так, словно он за столь короткое время прожил как минимум десять лет, и этот опыт нужно было переварить, и попытался сделать несколько глубоких вдохов, стараясь успокоить сердцебиение и унять тошноту. Это помогало ему плохо. На груди словно лежала бетонная плита, мешающая вдохнуть и давящая на сердце, отчего хотелось выть и скрежетать зубами. Где-то хлопнуло окно, и стая голубей вспорхнула с соседнего зданиями, хлопая крыльями, роняя перья и поднимая пух вместе с прочей грязью с крыши. В лицо ударил поток свежего ветра. Это немного отрезвило Питера. Паук бросил взгляд на часы и понял, что безбожно опоздал на первую пару.       Сколько он просидел на здании? С тяжелым вздохом Питер подошел к парапету, мельком глянув на утопающий в лучах солнца муравейник в виде суетящихся на улицах людей и проезжающих машин, и сорвался с крыши, несясь на паутине в направлении колледжа, перемещаясь между домами на паутине. Теплый ветер, словно сжалившись над юношей, ласкал кожу и ерошил непослушные волосы, нашептывая на ухо, что все будет хорошо.