— Вы сможете принести мне одежду? — неуверенно спросила Дафна.
— Не помню, чтобы нанимался тебе в лакеи, — грубо отозвался Леви.
— Тогда попросите кого-то принести.
Леви зачесал волосы назад и посмотрел на Дафну. Она по-прежнему сидела на стуле возле окна и глядела в сторону выхода. Уже наступил вечер, в окно проходил слабый лунный свет, а утренняя жара сменилась вечерней прохладой — в помещении становилось темнее и холоднее.
— Пересядь, от окна дует. Застудишь себе всё.
— Прекратите мне приказывать! — она бросила на него злобный взгляд и сжала челюсть.
— Черт тебя дери, мне опять силой заставить? — в глазах Леви мелькнули искорки гнева.
— Нет, — тихо ответила Дафна, садясь рядом с ним на кровать.
Опять молчание. Как и сказала Ханджи, Леви не из разговорчивых, а она же просто не знала, как общаться с такими. Он периодически злился, а затем снова становился хладнокровным. Дафна понимала, что раздражала его своим поведением, но такова её натура. Она предпочитала быть собой, не притворяться и не надевать маску перед людьми, не подстраиваться под окружающих. Тем не менее Леви тоже слегка взвинчивал её. Его манера общения, приказы и угрозы. Никто не общался с ней подобным образом. Но Дафна четко увидела некое сходство между ними — капитан не прогибается под остальными. Такой, какой есть. Так же, как и она.
— Ты сможешь сама переодеться? — спросил Леви, скользнув по ней взглядом.
— Конечно, — растерянно ответила Дафна.
— Я провожу тебя до комнаты, ты переоденешься и вернёшься назад. Годится?
— Годится! — она вновь одарила капитана улыбкой.
Леви кивнул в ответ и вышел из камеры, Дафна последовала за ним. Путь лежал через столовую, нужно было занести посуду. По дороге в комнату им никто не встретился, они слышали лишь тихие голоса на улице через открытые в коридоре окна, скрип старых половиц и собственное дыхание. Дафна старалась дышать через раз и молчала, чтобы не разрушить хрупкое спокойствие. Она отметила, что с Леви вполне комфортно находиться рядом, когда он спокоен. Выражение лица хоть и оставалось пугающим и даже немного отталкивающим, но к этому можно было привыкнуть. Если захотеть.
Дафне было весьма неловко идти и молчать. Досаждать разговорами и раскрывать душу ещё больше особого желания не было, однако завести непринуждённую и недолгую беседу имеет смысл.
— Я тут думала о Вороне, — начала Дафна, и Леви бросил на неё взгляд. — У меня ведь тоже есть лошадь. Я часто на ней катаюсь и забочусь о ней. У них глаза чем-то схожи…
Дафна тоже устремила глаза к нему — ей было интересно, отреагирует ли он хоть как-то на это.
Леви не понял, к чему она это сказала, поэтому, не изменив выражения лица, он продолжил идти, смотря прямо. Почувствовав на себе короткий взгляд Дафны, он почему-то резко вспомнил одну из недавних фраз Ханджи, что пару дней назад ворчала ему на ухо, пока он заполнял очередной отчёт:
— Нельзя быть таким чёрствым и закрытым! Пробуй общаться, ну хоть как-то. Я знаю, что ты у нас тот ещё молчун, но не закрывайся ты от мира. Поверь, ты ещё столько не видел и не слышал. Не все люди желают тебе зла…
— Как её зовут? — спокойно спросил Леви.
Дафна вздрогнула от неожиданности и снова повернулась в сторону Леви. Он продолжал упираться глазами куда-то в расстилающуюся даль коридора.
— Не поверите, — Дафна легко улыбнулась. — Звезда.
— Звезда? — переспросил Леви.
— Именно, — гордо ответила она. — У неё на мордочке белый узор, очень похож на звёздочку!
Капитан снова замолчал. Дафне нравилось говорить о лошадях, и Леви вполне спокойно отреагировал, поэтому она продолжила с неприкрытым восторгом излагать свои мысли:
— Я не знаю, были ли у вас подобные мысли, когда вы верхом на Вороне, но иногда мне кажется, что моя Звезда не ходит, а порхает. Прям как настоящая птичка или бабочка. К тому же вид с лошади на обыденные и виданные много раз пейзажи кажется совершенно иным. Будто видишь всё заново, по новой смотришь на них.
Леви немного замедлил темп, чтобы не потерять Дафну, витавшую в своих мыслях. Он отметил, с каким восторгом она рассказывала о животном. Удивительно, как легко ей удалось найти тему для беседы. Ненавязчиво, чтобы не вывести Леви из себя. Тем не менее её упрямство и прямолинейность по-прежнему легко могли подействовать ему на нервы.
— Давно катаешься? — выдавил он из себя, из-за чего тембр его голоса получился слегка низким.
— С двенадцати лет, а вы? — поинтересовалась девушка.
— С поступления в Разведкорпус, — Леви предпочёл снова смотреть на деревянный коридор.
— Сами научились?
— Да.
— А меня папá и брат научили…
Снова тишина. Дафна уже не знала, как продолжить сухой диалог, или не продолжать вовсе? Вдруг это его максимальное количество слов на день, которые она так бессовестно истратила? Усмешка. Дафна хихикнула, прикрывая губы двумя пальцами. Бровь Леви изогнулась в этот момент. Путь до комнаты казался бесконечно длинным, будто она где-то за стеной Мария, но в голове Дафны уже созрела новая тема для диалога.
— Ханджи мне рассказала, что вы очень любите чай.
Тишина.
— Я прошу прощения за тот раз. Это было не со зла, честно, — мягко проговорила Дафна, Леви в ответ молчал. — Я хотела сделать милый жест, тем более, меня мамá учила, как правильно заваривать разные чаи. Я думала, вам понравится.
Дафна исподтишка взглянула на Леви, прикрывая один глаз, но он её будто не слушал и спокойно шёл дальше.
— В той ситуации не одна я виновата, между прочим. Вы тогда были столь грубы и резки. Но я…
— Мы пришли, — Леви перебил Дафну.
Они правда стояли у дверей её комнаты. Дафна слегка замялась и нерешительно повернула ключ. Войдя внутрь, Леви увидел уютную в светло-бежевую комнатку. Днём здесь было очень светло из-за большого окна, выходящего на южную сторону. Здесь всегда было тепло, дневное солнце хорошо прогревало небольшое помещение. Напротив окна стояли деревянный стульчик и небольшой письменный стол, плотно прижатый к стене, чтобы солнце падало сбоку. На нем лежали перо и листы бумаги. Видимо, Дафна писала кому-то письмо прежде, чем уйти. Леви прошёл внутрь комнаты и подошёл к столу, с любопытством рассматривая то, что лежало на нём. Дафна с облегчением сняла обувь, оставила её у двери и буквально подплыла к шкафу. С размахом открыв его, она принялась выбирать наряд.
— Вы можете прочитать их, — спокойно произнесла Дафна, не отрываясь. — Письма. Там отцу, младшей сестре и младшему брату.
Леви прищурил глаза, посмотрела на шкаф, куда она чуть ли не с головой окунулась, присел на стул и между строк прошерстил написанное. Ровными и аккуратными буковками с небольшими закруглениями были описаны довольно повседневные события: разбор трав, готовка лекарств, чтение книг, прогулки и тому подобное. Он немного напрягся. Большая и довольно очевидная разница, выглядящая, как пропасть. Живя в Подземном городе, буквально борясь за хлеб, ему негде было учиться писать или нормально читать. При поступлении в разведку Леви всему научился, однако писать он всё равно не любил. Совсем не любил. Заполнение отчётов, постоянные доклады и в целом куча документов доставляли ему немалый дискомфорт, а порой вызывали злость.
Пока Леви читал письма, Дафна нашла платье, что так долго искала, и направилась с ним в ванную. Она уже открыла дверь, но остановилась, оглядев капитана, густо покраснела, смутилась и произнесла:
— Я полагаю, что это совсем не про вас, — Леви обернулся, — но всё же скажу: не подглядывайте, пожалуйста.
— Я сделаю вид, будто не слышал, — холодно ответил он и отвернулся.
«Капитан Ледышка», — пронеслось в голове Дафны, и дверь за ней захлопнулась.
В прочитанном Леви действительно не увидел ничего подозрительного. Тёплые и нежные письма членам семьи о буднях и тоске по родным. Ни больше ни меньше.
Он уже встал из-за стола, как дверь ванной комнаты распахнулась. Перед ним стояла Дафна в свежем и чистом платье, завязанном под грудью. Тёмно-голубой цвет хорошо сочетался со светло-молочной ленточкой. Это платье было исключительно летним из-за спущенных рукавов и льняного материала, еле прикрывало щиколотки, несмело открывало грудь, ключицы и плечи, и все равно казалось максимально удобным. Но не для камеры. Зябкость и сырость каменной тюрьмы даже в середине лета никто не отменял, поэтому Леви лишь скептически хмыкнул, на что Дафна ответила вопросительным взглядом.
— Плохой выбор, — отозвался он, скрестив руки на груди.
— Вам не нравится? — она покрутилась.
— Тебе самой не понравится, когда побудешь в нём за решёткой.
Дафна поникла, осознав, что снова придётся вернуться в то место. Она посмотрела на шкаф и вспомнила, что в камере оставила свою вязаную кофту, приободрилась и хотела высказать, что он не прав, но снова расстроилась. Кофта-то грязная, как и прошлое платье, приняла на себя весь удар камеры. Леви, наблюдавший за сменами её эмоций, усмехнулся. Дафна заметила это, взметнув брови вверх. Она никак не ожидала увидеть подобную реакцию от него. Леви же быстро осекся и вновь похолодел:
— Пошли уже.
— Постойте, — Леви непонимающе посмотрел на неё. — Можно еще пару минут? Я возьму запасную одежду.
Она снова приблизилась к шкафу, смотря, что можно взять с собой на случай, если будет холодно. За ней наблюдал капитан, облокотившись на дверной косяк и сложив руки на груди.
— На удивление чисто в комнате, — подал Леви голос, осматриваясь, но Дафна не отвлекалась от дела. — Фрейлины комнату убирают?
— Нет, я сама, — без малейшей запинки ответила она, складывая кофту.
Брови капитана поползли вверх.
— И давно у нас аристократы сами моют комнаты? — иронично спросил Леви.
— Да-да, я всё понимаю. Но мне не впервой, как бы странно это ни звучало, — говорила она, попутно доставая темно-розовый кардиган. — Когда я ночевала у своей кузины, дочери Пиксиса, может, вы слышали, София её зовут… Так вот, я не один раз оставалась на ночь там, а у дяди Дота нет никаких прислуг, поэтому я помогала его жене Сюзанне и Софии с уборкой.
— А прислужницы тогда зачем? — всё еще не понимал Леви.
— Во-первых, они фрейлины и мои подруги, — она покосилась на него, — во-вторых, вы что, — вопросительная интонация была смешана с иронической, — папà ни за что не отпустил бы меня одну. Слишком он беспокоится.
Леви закатил глаза. Дафна опустила челюсть и повторила его жест. Он не понял, как это совмещается. Отец так беспокоится, однако дочка, будучи несмышлёным подростком, свободно разгуливает по самому криминальному месту за стенами. Абсурд.
— А Эрвин как разрешил? — спросил капитан.
— С папà лучше не спорить, — Дафна усмехнулась и закрыла злополучный шкаф.
Она собрала тёплые вещи в небольшую сумку, а затем взяла несколько листов бумаги со стола и карандаш.
— Зачем бумага? — поинтересовался Леви, не двигаясь с места.
— Хочу еще несколько весточек написать брату и сестре.
Дафна вышла в коридор, а капитан остался в дверном проёме.
— Отправить?
— Что? — она опешила.
— Письма. У тебя уже их скопилось немало. Отправить? — повторил Леви.
Дафна совсем его не понимала. Казалось бы, только появляется отблеск солнца сквозь тучи, ледники начинают таять, а затем появляется еще одна грозовая туча или приходит знойный мороз.
— Я сама их отправлю. Но большое спасибо за предложение! — она искренне улыбнулась ему и отрицательно помотала головой.
Леви кивнул и закрыл дверь. Это не было каким-то широким жестом с его стороны, он всегда был не против писем семье. Родственники должны знать, что происходит в жизни близких им людей. Он не раз заставал свою команду за написанием трогательных писем. Оруо писал своим пожилым родителям о том, как его здесь уважают и любят, конечно, привирая, ещё хвалился тем, что является правой рукой капитана Леви. Петра писала отцу. Абсолютно бытовые и обыденные вещи выходили из-под её пера, но даже от них исходило тепло, такое необходимое её отцу и ей самой. Нет, Леви был совсем не против писем, он находил в этом что-то светлое, чистое и сокровенное. Ему некому было писать, и единственный повод взять перо в руку вызывал у него некую неприязнь. Кто знает, если бы он писал письмо, к примеру, своей матери, может, он и любил бы работать с чернилами, выводя максимально аккуратные буквы, излагая свои тайные мысли. Однако факт остаётся фактом. Его писем никто не ждёт, как и его самого. Чернила нужны лишь для отчётов и докладов. Опять на душе Леви стало скверно, противно и горько. Он привык к этому ощущению, но человеческие чувства столь сложны и неоднозначны. Одиночество — вот, что он испытывает. В глубине души он держит мысль о том, что никто не останется с ним до конца. Лелеять надежды на будущее, мечтать о счастливой жизни? Смех, да и только. Ему не три года, хотя даже в том возрасте, казалось, он уже ни о чем не мечтал.
Леви плотно ушёл в себя. Пока внутри бурлили мысли, снаружи он был мрачнее самой тёмной тучи, изменился буквально за минуту. Дафна тоже погрузилась в себя. Она думала о своей команде. Как они там? Что с ними? Сыты ли? Не холодно ли им? Она решила, что узнаёт это у следующего караульного, потому, как ей показалось, что трогать сейчас Леви было опасно для жизни. А как бы сложна ни была жизнь, подышать воздухом, увидеть родных и друзей, встретить рассвет и проводить закат еще хотелось.
Леви вышел из пучины своих тяжёлых мыслей, встряхнув голову. Дафна проследила за этим и уже хотела заговорить, как на весь коридор раздался кряхтящий голос:
— Вот вы где!
Леви с Дафной обернулись. Это оказался Малакай. Он кричал с другого конца коридора и тяжело дышал, держась за спину. Довольно быстрыми для его возраста шагами он почти преодолел расстояние между ними. Дафна пошла навстречу и дала врачу опереться на себя, а он, переведя дух, зло посмотрел на Леви и начал очень громко бурчать.
— А теперь послушай меня, капитан! Как бессовестно сажать невинных людей в тюрьму! Я знаю, что милосердием и добродетелью вы не блещете, но всё же…
— Малакай, прошу вас, — жалостливо начала Дафна.
— Нет, милая, я молчать не стану. Эта юная девушка своими руками кропотливо собирала травы, обрабатывала их и делала лекарства, которыми лечат тебя и твою команду! — он схватил свободную руку девушки и начал ей трясти перед капитаном. — Делилась знаниями, помогала и рассказывала всё, что знает, не требуя ничего взамен! А её ребята? Мальчики таскали тяжести безвозмездно! Они вместе помогали чистить, убирать всё, в библиотеке навели такой порядок, какого там не было никогда! Ведь вам не до книжек. Даже на кухне помогли! А вы, поверили в такую чушь! — казалось, что у Малакая вот-вот пойдет пена изо рта.
— Коэн, откуда такая смелость и уверенность в их невиновности? — процедил Леви.
— Не смей со мной фамильярничать, молодой человек! Я побольше тебя живу на этом свете. Многое видел и знаю! Если бы они были замешаны в проклятых похищениях ваших железок, разве сами бы приехали сюда помогать? — врач топнул ногой от возмущения.
— Прикрытие, алиби, — капитан скрестил руки на груди.
— Ты сам себя слышишь? — Малакай пытался всмотреться в его глаза. — Она Эрвина с детства знает, зачем ей так поступать? Если бы ты с ней пообщался, то не бросался такими жестокими словами.
Дафна несмело перевела взгляд с Малакая на Леви. Лучше бы она этого не видела. Глаза капитана озверели, приобретя неестественный блеск, кулаки сжались до предела. Он был в бешенстве. В тот момент, в ту самую секунду, она поняла, что раздражала его. Сейчас это стало как никогда ясно.
Сердце Дафны упало в пятки, она резко побледнела и опустила глаза в пол. Повисло молчание, безобразное и вязкое. Малакай пытался отдышаться от пробежки и жаркого монолога. Дафна в глубине души молилась, чтобы кто-то сейчас пришёл и положил этому конец.
В коридоре раздались торопливые шаги. Краем глаза Дафна увидела, как Леви собирался что-то сказать, но не успел.
— Капитан?
Это были ребята из его отряда — Гюнтер, Петра и Оруо. Дафна, наверное, еще никогда не была и, вероятнее всего, не будет так рада их видеть, как сейчас. Она тихонько выдохнула, приложив руку к груди.
— Что происходит? — несмело спросила Петра.
Леви развернулся, и его команда встретилась с испепеляющим взглядом. Они прекрасно понимали, что это значит, поэтому замолчали, ожидая указаний. Леви громко выдохнул, сжал переносицу двумя пальцами, и его голос раздался сталью по ушам всех находящихся в коридоре:
— Гюнтер, Оруо, проводите старика к себе. Петра, верни её в камеру, — он кивнул на Дафну. — Смотри, чтобы она не создала еще больше проблем. Я буду у себя.
— Есть! — хором ответила троица.
Леви поспешил уйти. Малакай пытался пустить ему вслед что-то нравоучительное, но парни взяли его под руки и повели в сторону его комнаты. Старик громко и грубо отчитывал их, периодически оборачиваясь на Петру и Дафну, пока окончательно не скрылся из виду.
Дафна проводила его грустным взглядом, а затем посмотрела на Петру. Она тоже не сильно была рада произошедшему. В камеру они шли молча.
Почти у решеток Дафна осмелилась спросить:
— Мои ребята… С ними всё в порядке?
Петра дёрнулась от неожиданного звонкого звука в коридоре.
— Да, они в полном порядке. Живы и здоровы, — улыбнулась она.
— Спасибо, — тихо ответила Дафна. — Простите, что доставляю хлопот.
— Что вы, не переживайте. К тому же, обращайтесь ко мне на «Ты».
— Как я могу? Я даже имени вашего не знаю, нас не представили друг другу.
— Петра Рал, — она протянула руку.
— Дафна Дюбуа, — девушки пожали друг другу руки и улыбнулись. — Тяжело быть девушкой-солдатом в Разведкорпусе? — поинтересовалась Дафна, скрестив руки на спиной.
— Я уже привыкла, но сначала было сложно, скрывать не стану. Постоянные нагрузки и усиленные тренировки, одна работа с УПМ чего стоит, — Рал подняла взгляд к потолку, как бы задумываясь над ответом.
Дафна начала представлять, как проходят дни в кадетском корпусе. На ум приходили ужасные условия, в которых она, как сама же и заключила, выжить бы вряд ли смогла. Несмотря на всю упёртость и упрямство, Дафна осознавала, что не потянула бы это. Погрузившись в свои мысли, она тоже шла и мечтательно смотрела вдаль, воображая себя солдатом. В её голове это было смешно.
Петра в это мгновение набралась смелости и спросила:
— Скажи, а правда, что все аристократки ходят в длинных платьях, и они очень тяжелые? Это не слух, что вы едите лягушек? Никогда прежде не выдавалось случая пообщаться с кем-то из высшего общества так близко. Честно говоря, думаю, что и не представится, — она говорила воодушевлённо. — А так хочется узнать, как там у вас всё происходит…
Дюбуа ярко улыбнулась, пустив смешок, поскольку выражение лица Рал было по-детски милым, как и любопытство в её глазах.
— Платья в основном и вправду длинные. Некоторые могут быть и тяжеловаты, но зависит от фасона, — она развела руками, улыбаясь.
Петра закивала, доказывая, что внимает каждому слову.
— Конкретно моя семья лягушек не ест, — Дафна сморщилась, — но слышала, что кто-то всё же это делает.
Затем на весь коридор девушки хором произнесли пренебрежительное «Иу».
Пока они добирались до камеры, разведчица задала еще не один вопрос своей новоиспечённой подруге, а та же с удовольствием на них отвечала. Петра изъявила желание заменить следующего караульного, хоть недавно и была на посту. Уж слишком увлекательна оказалась их беседа, и Рал вслушивалась в каждое слово «заключённой».
— Нет, ну ты представь! Прихожу я, значит, на то чаепитие, а там про чай никто и не вспомнил! — Дафна взмахивала руками от недовольства. — Они просто гуляли по саду этой графини, обсуждая какие фасоны платьев в моде. Ах, а там были такие тарталетки с голубикой… — она грустно выдохнула, плюхнувшись на стул. — А мама запретила их есть.
Петра на это лишь задорно хихикала, ведь все забавные рассказы про светские мероприятия сопровождались активной жестикуляцией.
— Какая потеря, — включила она.
— И не говори! — Дафна тоже рассмеялась.
Они разговорились буквально обо всем. Дюбуа тоже не стеснялась задавать Рал вопросы о её жизни и семье. Петра никогда не думала, что так легко и непринуждённо сможет выложить почти всю свою жизнь дочери герцога. Дафна рассказала ей про ссоры с мамой на пустом месте, как она заботилась о младшей сестрёнке, ведь всё внимание матушки было приковано к новорождённому брату, а Рал со слезами на глазах и мягкой улыбкой рассказывала о том, как погибла ее мама при родах, как в одиночку её растил отец, работая сапожником в небольшой лавке. Затем с живыми огоньком она вспоминала деньки в кадетском корпусе.
Затем же разговор ушёл в совершенно другое русло.
— А знаешь, сколько мне романов приписали? А скандалов сколько? Боже, я уже, якобы, увела пятерых женихов, хотя тех и в глаза не видела! — буркнула Дафна
— С командором Эрвином тоже? — Петра придвинула стул поближе, чтобы точно ничего не упустить.
На это Дюбуа хмыкнула и махнула рукой.
— Ой, даже не спрашивай.
Петра замялась в нерешительности, задавать ли вопрос, который ей был до безумия интересен. К тому же она слышала сплетни, что гуляли по Разведкорпусу. Хоть они и уже достаточно сильно обнажили друг другу души, уместно ли спрашивать такое? И пока Рал металась, Дафна как будто прочитала её мысли.
— Нет, мы не влюблены друг в друга, — она мягко улыбнулась. — Он для меня как старший брат, а я его надоедливая и проблемная младшая сестрёнка, сродни Оливии. А что насчёт тебя? Ты влюблена в кого-то? — Дафна поёрзала попой по стулу, устраиваясь поудобней.
— На самом деле, да … — прошептала Петра.
— Расскажи! Расскажи!
— Только не смейся и никому не говори!
Дафна показала рукой, как закрывает рот на ключик и выкидывает его куда подальше, подперла щеки кулачками и терпеливо ждала откровения собеседницы.
— Это капитан Леви.
— Чего-о-о? — поражённо протянула Дафна.
— Да-да, я знаю. Капитан производит впечатление отстранённого человека. Но ты не понимаешь, как он на самом деле дорожит нами! Он превосходный лидер отряда! И как человек совсем неплохой… — Петра замялась.
Дафна полными удивления глазами смотрела на Петру. Она даже не знала, что ответить. Капитан Ледышка кому-то понравился? Да уж, никак завтра Луна спустится на Землю, или звёзды разом попадают с небосклона. Дафна совершенно не понимала выбор Рал, но и критиковать не стала. Она мало что понимала в любви. У неё на глазах был единственный пример — её родители. Сесилия без памяти любила мужа, отдавая всю себя ему и детям. Фредерик был верен жене, нежен и ласков с нею. Когда родители были рядом друг с другом, она чувствовала какую-то тоненькую нить, соединяющую их сердца. Дафна ничего не знала о любви, но прекрасно знала про эту ниточку.
— Что ж, хоть я и не питаю ни к кому таких «волшебных чувств», но могу посплетничать насчёт других, — она хищно улыбнулась.
Петра заинтересованно кивнула, приготовившись слушать что-то поистине интригующее.
— Ты же знаешь мою фрейлину Хэйзел? Рыжеволосая такая, с зелёными глазами, — начала Дафна.
— Да, я её видела. Она была довольно шумной в столовой. Ругалась с… — Рал вспоминала имена юношей.
— С Лукасом, она с ним вечно ругается.
— Да, точно, Лукас, — Петра постучала пальцем по виску. — Ну, и что с ней?
— Она влюблена в него…
***
Спустя пару дней вернулось руководство Разведкорпуса. На улице стоял жаркий июльский полдень. Покрываясь ручьями пота, разведчики стояли с ровными спинами на построении, приветствуя командование. На возвышенную площадку вышли Эрвин, Ханджи и Нанаба. Командор вышел чуть вперёд, сложив руки в замок за спиной, и начал свою речь:
— Как вы знаете, мы ездили в столицу на ежегодную лотерею с финансированием, если можно так выразиться. К сожалению, в этом году нам вновь не повезло, и деньги ушли к Гарнизону.
— А когда нам вообще везло? — шепнул один солдат другому в толпе.
— Не в этой жизни, — так же тихо ответил второй.
— Помимо этого, я уверен, вы все прекрасны осведомлены о событии, произошедшем совсем недавно. — продолжил Эрвин. — При очередной попытке ограбления склада был пойман один из воров.
Он проследил за реакцией подчинённых, специально выделяя слово «один» в своём монологе. Как и ожидалось, слова встретили общим негодованием. Тихое шушуканье прошлось среди строя, в особенности, в задних рядах. Впереди, естественно, стояли лидеры отрядов, а дальше с каждым рядом ниже и ниже по званию. Старшие не повели даже глазом. Удовлетворившись реакцией солдат, Эрвин произнёс:
— Что касается остальных, тех, кто сейчас находится под стражей: будет проведено тщательное расследование, являются они соучастниками или свидетелями.
— Всех, кто был тогда на складе, убедительно прошу сейчас проследовать с нами на место происшествия, — закончила Ханджи.
Голос Эрвина не дрогнул, он был спокоен. Подняв подбородок, он вместе с Ханджи медленно спустился по ступенькам к уже собравшейся группе людей. Отряд Леви, сам Леви и Майк уже ждали командора. Нанаба осталась на импровизированной сцене, чтобы сделать перекличку. Ханджи была сосредоточенной, но немного печальной.
— Я очень надеюсь, что всё не так, как кажется…
По дороге к складу каждый из присутствующих доложил главнокомандующему всё, что видел и слышал. Эрвин глубоко ушёл в свои мысли. Медленно моргая, он начал обходить склад прежде, чем войти внутрь, указывая на следы от УПМ на стенах.
— Ориентировочно, их было трое, — заключил командор.
— Повреждения на стенах четко указывают на это, — добавила Ханджи.
Зайдя на склад, они первым делом проверили наличие следов внутри. Они там были, но в меньшем количестве.
— Выбрались только двое, — хмыкнула Зоэ. — Сколько было запакованных комплектов, говорите?
— Два полностью упакованных и три начатых, — твёрдо ответила Петра.
— И следы повозки были? — спросил Эрвин.
— Так точно, — молниеносно среагировал Майк.
Смит присел на одну из коробок с провиантом. Приложив кулак к губам, он внимательно осматривал недавно возникшие неровности в стене. Ханджи ходила из стороны в сторону, массируя виски, а Леви стоял недалеко от входа, облокотившись на дверной косяк. Повисло молчание, воздухе летали невидимые искорки напряжения. Становилось душно. Майк присел рядом с командором, а отряд Леви начал тихонько шушукаться.
— Всем уже ясно, что многое выглядит странным и подозрительным, — Леви подал голос первым.
— Именно. Двое мужчин не успели бы за такое короткое время упаковать столько УПМ — это раз, — начал Эрвин.
— Хэйзел и Дафна не настолько физически развиты, чтобы помочь им с такой тяжестью, — это два, — подхватила Ханджи.
Эрвин посмотрел на Ханджи. Её взгляд был твёрдым и непоколебимым. По пути назад она ясно сказала, что хоть и не знает деталей произошедшего, но ребятам верит, однако также попросила Эрвина быть справедливым и беспристрастным, потому что была уверена в своих мыслях. Она не скрыла, что боялась, что эмоции возьмут верх над разумом, и она может что-то упустить из вида. Что-то важное и полезное.
— Были еще двое, но они успели сбежать. На Хаксли, Уолкер и Дюбуа не было УПМ, значит, они зашли с другого выхода. Воры приехали на повозке. Встаёт вопрос: если Дафна с ребятами виновны, тогда зачем девочкам было приходить сюда? Они бы, скорее, мешались, чем помогали, — Эрвин оглядел всех присутствующих.
Все погрязли в мыслях и догадках, пытаясь переварить информацию, хватаясь за каждый найденный факт, они старались сложить пазл, докопаться до истины.
— Зачем кричать, создавать шум и устраивать погром? — Ханджи взглянула на Смита.
— До обхода было еще время, — встрял Майк. — Они вполне могли успеть всё забрать, даже если бы не торопились.
— Мисс Дюбуа сказала, что они пробрались в кабинет за книгой, а ключи стащили до отъезда, — сказал Леви. — Описание книги и то, как они попали на склад, звучит весьма складно.
— Они могли устроить эту заварушку с книгой в качестве алиби? — спросил Майк. — Чтобы на них точно не подумали, в случае провала.
— Нет… — Смит взялся за голову. — Эта книга особенная. Она уже тянула к ней свои руки. Черт.
— Особенная? — удивилась Зоэ.
— Тайна, — отрезал Смит.
Никто не посмел спросить что-то еще об этой книжке. Одно слово Эрвина отбило любые порывы и желания узнать больше. Значит, это действительно секрет, о котором не следует, наверное, и думать, пока не расскажут.
— Я прямо сейчас вместе с Ханджи и Леви допрошу вора. Судя по вашим рассказам, он не особенно одарен. Он успокоился и не будет готов к внезапному допросу, придумать что-то логичное и правдоподобное у него вряд ли получится, — Эрвин поднялся. — Остальные свободны.
Леви оставался в стороне, смотря на то место, где сидела поникшая Дафна пару дней назад. Его глаза сузились, и он цокнул языком. В один момент Леви охватило дурное предчувствие. В голове пролетели шальные мысли, что самое пекло со всем этим воровством только начинается. Всё сложнее и глубже, чем кажется или хочет казаться. Он сложил все факты и доказательства, которые увидел в тот день. Уверенность в их участии в кражах слегка затихла, но не исчезла совсем. Осталось собрать все существующие на данный момент сведения и уже делать оправданные умозаключения.
Прибыв в камеру к Тому, командиры начали с обычных вопросов. Вор ожидаемо был удивлён. Разведчики узнали общую информацию о нем, а за это время он наивно расслабился, что было весьма на руку допрашивающим. Смит решил попробовать одну хитрость, которую думал внедрить в качестве одной из практик допроса.
— Один работаешь? — спросил Эрвин.
— Нет, не один, — лукаво ответил тот, распластавшись на стуле.
— Давно в этом бизнесе?
— Довольно.
— На жизнь зарабатываешь? — командор набирал обороты, ускоряя темп речи.
— Дочь и жену кормить надо, — отвечал вор, стараясь не уступать.
— Хорошо платят?
— Очень даже, не жалуюсь.
— Дочь маленькая?
— Писать и читать уже умеет.
— Умная?
— Да, в меня.
— Давно в браке?
— К сожалению, да.
— Ребята на складе ведь вас поймали? — тем же тоном задал один из главных вопросов Эрвин, смотря в глаза подозреваемого.
— Да! Уроды, всё сорвали, — без задней мысли ответил он. — А Джек и Кевин меня кинули! Ещё товарищи, называется, — осознав сказанное, он сразу же прикрыл рот своей огромной ладонью.
Как они и думали, Том оказался слишком глуп и наивен. Выложил всё как на духу. А куда теперь деваться? Пыток он боялся, да и защищать никого особо не хотел, потому что сам оказался незащищенным.
Эрвин удовлетворенно взглянул на него и откинулся на спинку стула, Ханджи захихикала, а Леви прикрыл глаза и потёр затёкшую шею. Его догадки оказались верны. Эмоции Дафны читаются довольно легко, а ей было очень обидно, когда никто не поверил в их невиновность. Его окутало странное чувство. Точнее, это был небольшой укол совести. Ведь чутьё говорило, что всё не так. Но ум должен оставаться хладнокровным и непоколебимым. Проявление сочувствия и слабости недозволительно в нынешнее время.
Пытаясь вылезти из капкана захвативших его мыслей, Леви пересекся взглядом со Смитом. Всё оказалось довольно предсказуемо и прозрачно.
Он буквально говорил: освободить их. Немедленно.
***
Дафна и её друзья встретились во дворе штаба. Ханджи освободила её, а Моблит и ещё пара разведчиков — остальных. Ребята крепко обнялись, будто не виделись целую вечность. Эта сцена умилила Зоэ, и от переизбытка чувств она крепко схватила за плечо бедного Моблита и начала его трясти. Тот печально взвыл от боли и попросил её прекратить. К ребятам подошли Эрвин, Леви и Майк.
— Мы искренне просим прощения за принесённые неудобства, — начал Смит.
— Не надо, Эрвин, — Дафна отрицательно покачала головой. — Мы всё понимаем.
— Да, мы вправду не в обиде, — включилась Хэйзел
— Вы делали то, что должны, — спокойно пролепетала Перин.
Мальчики лишь положительно кивнули, как бы соглашаясь со всем сказанным. Главнокомандующий мягко улыбнулся. Многие подметили, что увидеть Смита таким было редкостью, но с Дафной он улыбался чаще. Это не была фальшивая и наигранная эмоция в знак вежливости. К ним влезла Ханджи, толкуя о том, как всё хорошо закончилось. Осталось лишь проследить за шайкой и поймать с поличным. Она радостно кидалась на шею всех присутствующих по очереди. Всплеск её эмоций казался по-детски наивным и таким разряжающим обстановку. Леви снова остался в стороне от всего этого шума. Дафна заметила, что он со своей командой уже успели отойти в сторону. Судя по направлению, они держали путь в сторону тренировочного плаца.
В душе Дафны были какие-то смешанные чувства и неописуемая тяжесть. Нельзя было сказать, что она не думала о нем эти дни. Она не понимала, стоит ли ей извиниться или поблагодарить, или лучше молчать в тряпочку, а то опять всё выльется в очередную провальную миссию и скандал. Дафна просто сделала вывод, что пока не научилась общаться с такими людьми, как капитан Леви.
