Охотницы против Змей

      Глядя на себя в зеркало, Сакура пыталась понять: имели ли близнецы хоть какой-то вкус в женской одежде или же просто фетишировали со случайным успехом? В зеркале отражалась низенькая светловолосая девушка в светлой короткой майке-топ, коротких джинсовых шортах. Очень коротких, открывающие упругие ягодицы более чем наполовину. И белых в тон верху кроссовках. Правое плечико пришлось оставить открытым, благодаря чему упругая грудь слегка оголилась перед миром и радовала взор окружающих. Бюст Игавы-младшей частенько становился объектом интереса, в этом же облике попросту звездой вечера.       — Мне только полицейскую фуражку надеть, и буду персонажем игры, — вздохнула охотница.       Сакура покрутилась из стороны в сторону, отметила узкую талию, крепкую попу и решила, что хоть это вульгарно, то всё равно женственно и красиво. Благо близнецы позволили выбрать любую обувь, и куноити осталась верна пацанскому выбору — спортивным кроссовкам. А зачем Ге и Ко идти на свидание, когда можно грубо повалить девушку и взять своё — охотница не понимала. Ниндзя внутри пытался распознать опасность: женщина переживала за здоровье и честь, но какая-то другая часть радовалась, возможно, романтическому приключению. Пусть с чудовищами. Пусть в откровенном наряде. Было что-то в этих двоих странное и располагающее.       В дверь постучали, Сакура вздохнула и встала с кровати. Культ Змеиной кожи имел базы повсюду, и Токио не исключение. Квартирка действительно напоминала жилище ребёнка: кровать не заправлена, везде валялись вещи, новая игровая приставка и аккуратненькая стопка игр. Младшая сестра очень одобрила наличие последнего и даже успела поиграть, создав новое сохранение. Синоби с ужасом понимала, что у неё с братьями много общего. Чёрный и Белый ждали на пороге в коридоре.       — Привет, Персик! — обрадовался Ге, когда груди Сакуры качнулись в воздухе.       — Ты оделась! Оделась, как мы просили! — Ко метнул взгляд на соблазнительные ножки.       Игава-младшая улыбнулась, увидев неподдельный восторг братьев. Белый и Чёрный вырядились похожим образом. Белый — Ге — носил фиолетовую длинную майку с изображением мужчины в полосатом свитере и шляпе, и мешковатые штаны. Ко — Чёрный — предпочёл синюю футболку с изображением комбо, которое охотница выучила назубок в своё время. А ещё широкие гавайские шорты. Сакура посчитала наряд откровенно милым и забавным. Змеёнышам весьма шёл такой прикид.       — Оделась-оделась, — посмеялась Сакура. — Только зачем такие приготовления? Разве вы не должны просто… Издеваться надо мной?       — Издеваться? — удивился Чёрный. — Нет, зачем? Мы хотим потискать сестричку! Пожамкать сиси и попу! У сестрички такое красивое тело!       — Хотим, чтобы Сакура потрогала нас светлыми ручками, подарила нам тепло своего тельца, — облизывался Белый. — Мы не хотим делать больно. Хотим приятно.       — Свидание — важно, — заметил Ко, почесав чёрный подбородок. — Так мы покажем тебе, что будем защищать и проводить с тобой время.       — Сестричка Сакура — наша невеста, — Ге поднял белую голову с важностью. — За невестами надо ухаживать.       Младшая сестра разрывалась в противоречивых чувствах. Это ведь змеи, враги, захватчики и насильники. Игава помнила, что великан сделал с госпожой Ширануи, превратив охотницу в рабыню. Сакура не верила, что та может искренне любить огромного монстра, но когда сама столкнулась с братьями, то поняла, насколько близнецы откровенны. В желаниях, в эмоциях. Этот дуализм вызывал неприятное ощущение в животе.       — Хорошо, негодники, — светленькая упёрлась руками в бока и чуть наклонилась, качнув грудью. — Я пойду с вами на свидание, хотя не понимаю, зачем вам это надо, — Сакура нахмурилась, вспомнив прошлый плен. Жестокие руки, грубые слова, горячие члены. — Если это очередное издевательство, то я смогу выдержать. Ради сестры и Му-тян.       Близнецам не понравился тон невесты. Светлому и яркому образу никак не шли тяжелые думы и мрачный характер, что вызвало у братьев тревогу. Ге и Ко приблизились к охотнице ближе, взяли за руки и положили на головы.       — Мы торжественно клянёмся, — начал Ге, смотря в голубые глаза. — Что никогда не обидим дорогую невесту.       — Обещаем защищать и оберегать Игаву Сакуру от опасностей и невзгод, пока мы рядом, — закончил Ко, а после вынул язык, едва удержав тот в чёрной пасти, чтобы не лизнуть гладкую ручку.       Мрачные мысли как рукой сняло. Клятва верности — последнее, что охотница ждала от двух озабоченных змей. Удивлённо проморгавшись, она вздохнула. Не похоже это на неё, быть мрачной и серьёзной. Нужно не терять бдительность, подыграть врагам, выяснить слабое место. Так бы сделала Асаги.       — Ну ладно, маленькие негодяи, — Сакура погладила белую и чёрную голову. — И куда вы отведёте меня на свидание?       Близнецы кивнули и взяли молодую охотницу за руки. Светловолосая красавица позволила вести себя, запоминая повадки братьев, а заодно и приглядываясь к картине в общем. Сакура с удивлением заметила, что наличие двух змеев не стесняло прохожих. Более того, охотница всё чаще и чаще замечала хищные вертикальные зрачки у людей в толпе. Молчаливость, отстранённость, продолжительный, изучающий взгляд. Демонов становилось меньше, что вызвало у Игавы-младшей хоть какое-то ликование. Неужели за время пребывания в саркофагах, Токио так резко поменялся? Змеиный Культ действительно такой могущественный, что им удалось то, чего не удавалось охотницам? И что теперь? Роль послушных жён и наложниц? Нет, такого допустить нельзя.       В метро Сакура поразилась тому, как мало стало людей. Почти все скамейки свободы, а люди или змеи сидели по местам, каждый занятый своими делами. Близнецы расположились по бокам от невесты, положили головы на плечи и прикрыли глаза. Белая и чёрные ладошки мягко поглаживали светлые кисти с гладкой кожей. Охотница пыталась не расслабляться и заранее продумывала дальнейшие действия. Можно ли сбежать? Что тогда делать? Получится ли спасти Асаги и остальных? Найдут. Поймают. Близнецы самые молодые из них, и Сакура проиграла, тогда что уж говорить о таком чудовище, как Джага, охотнике Ксаре и таинственном Септе? Надо быть реалисткой, а не героиней манги. Изучать и выжидать — единственная тактика.       Когда близнецы открыли глаза и уставились на качающуюся грудь, Сакура попыталась оттолкнуть братьев, но те оставались на месте и любовались движением шаров. Охотница покраснела и зажмурилась. Вот, началось. Сейчас двое змеев изнасилуют её в общественном транспорте.       — Красивая, — прошипел Белый, прикрыв глаза. — Сестричка, красивая грудь.       — Спасибо, что не надела лифчик, — Чёрный положил руку на светлую коленку, залюбовавшись сильными ножками.       Сакура застонала и промолчала. Зажмурившись, она ожидала, что близнецы продолжат игрища и зайдут дальше. Примутся лапать грудь, облизывать, повалят на сидения и встанут сверху. Запах, боль, жар, пот, стыд.       — О, наша остановка! — сказал Ко, спрыгнув. — Скорее, идём!       — Тебе понравится! Понравится! — воскликнул Ге, едва не таща Сакуру за собой.       Юная охотница готова ко многому: внезапной атаке, оглушению, связыванию, даже ранениям. Но когда змеёныши привели невесту в район аркадных автоматов и видеоигр, Сакура громко воскликнула и подпрыгнула на месте. Правая грудь, наименее прикрытая, подскочила повыше, слегка обнажив ареолу, заставив Ге облизать белый подбородок.       — Свидание! — Ко обнял её за талию, прижавшись щекой к бедро. — Мы знаем, ты такое любишь!       — Да! — крикнула Сакура, не обратив внимания, что коготки второго брата уже гуляли по гладкому животику.       — Нам нравится, что сестричка любит игры и веселье. Мы тоже любим! — Ко тёрся о джинсовую ткань, трогая гладкую кожу, ощущая волнение под чешуйками.       — Игры и веселье, ура-ура! — она бросала взгляды от одного игрового автомата к другому.       Гонки, файтинги, пинбол, аэрохоккей. Всё это сопровождалось большими вывесками с мигающими лампочками, громкими звуками, музыкой и звоном монет. Охотница на радостях прыгала от одного автомата к другому, всматриваясь в экраны, трогая пластиковые ружья, хватаясь за джойстики. Близнецы двумя хвостиками следовали рядом, терпеливо ожидая, пока невеста закончит радоваться.       — Это так круто! — красотка повернулась к змеёнышам, качнув грудью в стороны на радость присутствующим. — Я тут не была уже так давно! Здорово-здорово, куда сначала? Deathracing? Нет. Haunted Zombies? Тоже нет. Ох, нам ведь нужны жетоны, — Сакура опустила плечи. — А я не взяла с собой денег, мне ведь их некуда засунуть.       Близнецы усмехнулись, и каждый достал по толстому мешку с жетонами.       — Мы приготовились! — радостно воскликнули оба.       Сакура Игава заулыбалась так широко, как никогда раньше.       Играть втроём оказалось куда увлекательнее, чем ожидалось. Три руки обрушивали молоточки на вылезающих норок, автомат подпрыгивал, когда охотница колотила поверхность.       — Вылезайте, проклятые норки! Вам не скрыться от меня!       Стоя за аркадным автоматом, Сакура держала лиловый пистолет, щёлкала на кнопку в виде спускового крючка, а на экране у монстров разлетались головы. Братья прерывались, чтобы пострелять друг в друга, тыкая стволами в приоткрытые ягодицы светловолосой красотки.       — Хватит баловаться! — позвала Сакура. — Тут босс, мне нужна ваша помощь!       Братья заказали еду из местного прилавка и угостили Игаву. Маленькая охотница хрустела тэмпурой и светилась от счастья. Словно очутилась в то время, когда ни опасности, ни проблемы ещё не накрыли с головой. Радостная улыбка вызвала такое сильное восхищение у братьев, что змеи забыли о еде. Круглолицая, остроносая красавица просто сияла, наслаждаясь прекрасным свиданием и неплохой компанией, вкусной закуской и любимыми играми. Открыв глазки, Сакура увидела это благоговейное восхищение в белом и чёрном братьях, проглотила кусочек и спросила:       — Вы в порядке? Выглядите какими-то…       — Ты. Так. Красива и чиста! — ахнул Белый, скрестив руки. — Сестричка, ты просто воплощение красоты! Я не замечал насколько у тебя красивая улыбка!       — Улыбка? — Игава-младшая покраснела. Хорошо, что успела проглотить еду, а то подавилась бы. Одно дело слышать сальные комментарии о теле, пошлости и грубости, а здесь… Что это вообще такое? — Ты чего это?!       — Мать Ехидна ниспослала нам тебя за наши старания, госпожа Игава, Персик, Сакура! — Ко подвинулся ближе, положив руки на коленки. Она вздрогнула. Лучше бы братья распускали руки и нагло лапали, чем это. — Мы так счастливы!       — Очень! Очень счастливы! — Ге вжался с другой стороны. — Тебе хорошо с нами? Мы не обижаем тебя? Не делаем больно? Ты сегодня была такой грустной, — прошипел белочешуйчатый змеёныш. — Пожалуйста, мы сделаем всё, чтобы ты не печалилась.       — Всё что угодно! — пообещал Ко, заглянув в глаза.       Сакура металась взглядом от одного к другому, улыбнулась шире и положила руки на чешуйчатые головы Ге и Ко. Оба брата продолжали преданно смотреть в глаза светленькой красавице, в попытке выразить ту чистую и неподдельную бурю эмоций, что бушевала в сердцах. Игава-младшая чувствовала себя обладательницей диковинных умных зверей, полноправной хозяйкой и властительницей. Пальцы трогали мягкие чешуйки, вызывали тихое довольно шипение.       — Со мной всё отлично, — улыбалась охотница. — Но если хотите меня порадовать, есть идея, — хитро сказала она. Братья напряглись и вслушались, Сакура улыбнулась шире. — Поцелую того, кто победит.       Впервые Игава-младшая видела такой ожесточённый бой. Братья выбрали двоих одинаковых персонажей и обменивались ударами в игре. Сложные комбо, тактика, стук по кнопкам. Каждый предсказывал действия другого, и удары получалось либо избегать, либо получать одновременно. Сакура не знала за кого болеть, а когда полоска здоровья у обоих стала красной, так и вовсе растерялась.       — Ничья, — гордо сказали братья, улыбнувшись. — Мы оба побили друг друга.       Охотница могла добавить: «И никто не победил», — но посчитала это абсолютно несправедливым по отношению к таланту братьев. А когда оба подставили морды, то махнула на всё рукой и поцеловала каждого, а змеи поцеловали в щёчки в ответ.       — А можно поцелуй по-взрослому? — спросил Ге.       — С языком! — похихикал Ко.       Сакура вздрогнула и нервно усмехнулась, услышав вопрос от братьев.       — Ах вы, коварные мальчишки. И как я должна целовать обоих?       Братья хитро задвигали языками.       Наступил уже закат, когда светловолосая охотница сидела на лавочке и чувствовала в ротике сразу два языка. Стало так жарко, что Сакура немного вспотела и невольно стонала из-за двойного движения. Близнецы совершенно не стеснялись друг друга и радостно ласкали язычок человеческой самки. Белая ладонь Ге и чёрная пальцы Ко трогали лицо и гладили шелковистые волосы. Охотница тихо попискивала, приоткрывала глаза и вздрагивала, когда близнецы опутывали изнутри. Братья отстранились, любуясь раскрасневшимся лицом невесты и дрожащим веками.       — Это мой самый долгий и сильный поцелуй, — призналась Сакура, поправив волосы. Капельки пота выступили на коже, взгляды братьев утратили ту искреннюю человечность и больше напоминали взгляд хищника.       — Надо ехать домой, — сказал Ге, любуясь стекающими капельками в ложбинке груди.       — Пора. Солнце скоро зайдёт, — облизнулся Ко, остановив взгляд на промежности Сакуры.       — Это было… Замечательное свидание, — Игава-младшая обняла братьев, решив, что даже если сейчас её возьмут на лавочке, то хуже от этого не станет. Поцелуй возбудил охотницу, вызвав приятное тепло в животике.       — Оно ещё не окончено, — Ге вдохнул запах светлокожей красавицы. Белый дрожал от возбуждения. — Домой. Надо домой. Трогать. Гладить. Голенькая Сакура.       — Сиськи. Попа. Киска. Лизать, трогать, хватать, — шипел Ко, стиснув сочное бедро Сакуры. — Терпеть. Тяжело.       Белые пальцы проникли под майку, трогая спину, чёрные гладили ноги. Охотница задрожала от возбуждения и страха перед змеями, мысленно готовясь к приятному. Удивительно, но эта пара не вызывала того ужаса, к которому Сакура была готова. Вот они сидели втроем, гладили друг другу кожу и чешую и дрожали. Неужто они совсем невинные?       — До… мой… — прохрипел Ко, убрав чёрную руку. — Домой.       — Там безопасно и хорошо, — Ге отстранился от охотницы. — Скорее. Чтобы было приятно.       — Домой. Скорее, — произнесла Сакура, поднявшись.       Они снова зашагали втроем, но в этот раз оба брата засунули руки под шортики, ухватив большую, упругую попку, просунув ладони через джинсы. Сакура сильно смутилась, но не возражала. Даже когда в метро братья вновь откровенно пялились на грудь и облизывались, светлая чувствовала странное спокойствие, а также небольшую влагу между ног. Но красавица неслыханно обрадовалась, что этой ночью партнёрами станут они.       — Ого, какая детка! — здоровенный парень с уродливым лицом и разбитыми зубами встал рядом. — Ну, просто конфетка. Что это ты делаешь с этими головастиками?       — А тебе какое дело, урод? — Сакура мигом ответила здоровяку, нахмурившись. — Тебя это не касается.       Братья повернули голову к человеку и замерли. Здоровяк обнажил поломанные зубы и широко улыбнулся.       — А я люблю непокорных. Хорошо берут в рот! — здоровяк протянул руку. — И с буферами у тебя просто шикарно. Айда, развлечёмся этой ночью!       Охотница приготовилась перехватить руку и пнуть негодяя в пах, но змеи оказались быстрее и проворнее. Ге схватился на поручни и ударил ногами в уродливую рожу. Здоровяк охнул. Ко тут же попал кулаком под колени, обрушив подлеца на землю. Хам открыл глаза и увидел, как белые ноги вновь обрушиваются на лицо, а чёрные на большой живот, вырубился. Люди в поезде взволнованно смотрели на происходящее и боялись пошевелиться. Только когда чёрный и белый человекозмеи вышли прочь, поддерживая спутницу за попку, народ ломанулся прочь.       Драка в поезде немного привела Сакуру в порядок, стоя под душем, обдумывала сегодняшний день. Неужели она и вправду собиралась отдаться близнецам? Вот так вот просто, двум змеёнышам? Да, они довольно милые, и заботливые. А жалостливые взгляды вызвали абсолютное восхищение. Эта клятва защищать и любить, что они успешно доказали в поезде. А как целовались, какой жар вызывали.       «Но я же не должна так делать. Это неправильно. Они не могут мне нравиться. Они враги. Змеи. Коварные чудовища. Милые, заботливые, возбуждающие чудовища и враги. Асаги, а чтобы ты сделала? Му-тян, как мне быть? Неужели я такая же, как и госпожа Ширануи?»       В дверь поскребли. Сакура повернулась, прикрыла груди руками и крикнула:        — Входите, — она повернулась боком, скрыв большую грудь. Когда братья Ге и Ко вошли, Сакура поняла насколько глупы попытки прикрыться, а мысли возвращаются к одному и тому же. Улыбнувшись, невеста посмотрела на близнецов. — Что вам, мои хорошие?       Близнецы стояли голые и жалобно смотрели на сестру. Белый и Чёрный подошли ближе, встав под тёплую струю. Сакура нервно улыбнулась братьям и ахнула, когда те взяли гладкую руку, прикрывающую грудь.       — Покажи, — прошипел Чёрный, убрав руку в сторону. Два светлых гладких шара с твёрдыми сосками смотрели на него. — Вот они. Сиськи.       — Арбузы сестрички Персик, — зашипел Белый, схватив вторую грудь.       — Играйте, — ахнула Сакура, не ожидав сама от себя таких вольностей. — Мои маленькие братики, играйте со мной.       Змеи прижали светленькую красавицу к кафельной стене, лапая груди крепкими ладонями. Сначала Игава-младшая немного боялась, вздрагивала, чешуйчатые пальцы мяли и оставляли мокрый след. А затем длинные языки принялись лобызать соски, отчего тело охотницы пробила мелкая дрожь. Змеи шипели и смотрели прямо в глаза, пока красные языки слизывали капельки воды с кожи. Ге описал дугу вдоль ареалы, а Ко тыкался так, словно хотел войти языком внутрь. Сначала напор змеёнышей был мягок, а затем невеста почувствовала, как оба жмутся к ней. Одни мягкие сиськи больше не устраивали близнецов, и лапы опустились на бёдра Сакуры.       — Нет, — по привычке стала светленькая, прижавшись к стене. Вода падала на лицо и грудь, белая и правая рука раздвинули ноги. — Не надо…       Две руки, абсолютно противоположные по цвету чешуек, ласкали половые губы, тонули в розовой плоти и задевали клитор. Лопатки охотницы вжимались в мокрую плитку, губы растягивались в неровной линии, а затем стон вырывался наружу. Братья с искренним любопытством трогали киску, любуясь реакцией красавицы. Сакура дёргалась, стонала от стыда, вздыхала от удовольствия и вытягивалась от резких прикосновений. Ко захватил клитор кончиками пальца, ловко покручивая.       — Аккуратнее! — прохрипела Сакура.       — Чувствительная жемчужина сестрички найдена, — Чёрный брат подождал, пока белые пальцы Ге перехватят инициативу. — Джага нашептал нам, что настоящий мужчина должен знать, где это.       — Мы теперь мужчины, сестрёнка? — Ко взял Сакуру за подбородок и провёл языком по губам.       Охотница чуть прикусила язык змеечеловку, когда Ге стиснул клитор посильнее. Белый отпустил бугорок и засунул во влагалище под тихое бульканье. К руке брата присоединились чёрная, лаская горячие стенки.       — Мужчины? — простонала грудастая блондинка, прикрыв правый глаз. Братья внимательно уставились на уставшее лицо в ожидании ответа. Игава-младшая натянуто улыбнулась, почувствовав странное превосходство. — Ещё нет. Нужно постараться немножко.       Ге и Ко ласкали стенки влагалища изнутри, слушая громкие стоны невесты. Груди дёргались и тряслись, вызвав обильное слюновыделение. Сакура вскрикнула, когда острые зубы едва не пронзили светлые соски. Близнецы яростно посасывали сиськи, продолжив трахать охотницу пальцами. Игава-младшая вспомнила выходки противников, когда проиграла бой, а собственное тело больше не принадлежало хозяйке. Никаких ассоциаций, никакой боли или унижения. Удовольствие. Удовольствие и нежность. Чёрный брат первым оторвался от груди и опустил голову вдоль живота. Сильный язык опробовал вытекающую слизь на киске, а затем протиснулся внутрь.       — А-а-а-а-аха! — крикнула красотка, сжав ногами голову. Язык задвигался сильнее. Маленький, хлёсткий. — Ко! Не так сильно! — забился сильнее. — Не так глубоко! — проник ещё глубже.       — Сестричка Персик очень вкусная! — Ге поднялся, продемонстрировав белый гладкий член. Головка покрыта четырьмя наростами, из уретры сочился сок. — Попробуй братика на вкус.       Впервые Сакура сама взяла член насильника в руки. Пальцы немного помассировали ствол, ощутив, как за мягкой кожицей пульсирует твёрдая плоть. Язык прошёлся вдоль головки, собрав пахучую жидкость. Сильная, горькая. Охотница переборола себя и лизнула снова. Терпимо. Член направился в рот, губы сомкнулись. Белый зашипел и стиснул большие сиськи. Тело задрожало от двойных действий, а голова задвигалась почти на автомате. Чудовища и не чудовища. Насильники и любовники. Неприятно и чудесно.       — Милая с-с-с-с-сестричка! — зашипел Ге, дёрнув руками в сторону. — Сделай мне хорошо! Сделай приятно! — змеёныш млел от горячего рта внутри. Игава-младшая удивилась тому, что испытывала удовольствие, пока отсасывает белому змеечеловеку.       Ко вытащил язык из киски, полюбовался, как сокращаются половые губы, оскалился и чуть оттолкнул брата. Ге недовольно захрипел, когда член покинул тёплый ротик и умелый язык.       — И ты хочешь? — улыбнулась Сакура, беря чёрный член близнеца. — Дождись очереди.       — Не хочу ждать. Хочу в киску. Хочу стать мужчиной! — змей толкнул на себя невесту, устраиваясь снизу. Гибкий, текущий член потёрся о половые губы. Чёрные руки легли на бёдра и медленно опустили Игаву-младшую на себя. — Люби меня, сестричка!       Твёрдый змеиный член плавно вошёл в грудастую красавицу. Стон заполнил всю душевую, змеиный ствол заполнил мягкие стенки. Счастливая улыбка невесты и коварная ухмылка змея завершила союз старой расы и человека. Ко двигал бёдрами, Сакура подскакивала, а с ней подскакивала и грудь. Охотница вытянулась, любуясь счастливой змеиной мордой, ощущая приятное движение внутри. Возможно, что змеи не так уж и плохи. Может быть, при них мир будет лучше. А если Асаги даст команду сражаться до конца, Игава-младшая не будет колебаться. Но это потом, а сейчас удовольствие.       — Вот, — она опустилась, чтобы грудь доставала губы змея. — Пососи мои сосочки, милый братик.       Ко раскрыл рот и постарался схватить обе. Как бы не была широка змеиная пасть, но мокрые, большие сиськи постоянно выскальзывали, вновь сжимались, а потом снова выскальзывали. Игава-младшая заулыбалась и стала двигать бёдрами сама, положив ладони на грудь чёрного близнеца. А потом мокрые руки легли на ягодицы, ощутила себя беззащитной. Белый брат любовался текущей киской, с движущимся внутри чёрным членом. Пальчики гуляли вокруг анального колечка, довольный шёпот доносился сзади. Братец терпеливо ждал своей очереди, но Сакура решила помочь.       — Тут есть место для второго игрока, — прошептала разгорячённая красавица, подставив попу. — Но вставь нежнее, хорошо, братик? Это место неразработано.       — Любовь моя! — ахнул Ге, пристроившись сзади. — Жопка Сакуры будет моей первой! Сейчас вставлю туда член! — головка ткнулась в узкое колечко. Смазанной водой, слюной и смазкой, влекомый желанием и страстью, Белый вошёл наполовину. — Ах! Тесно!       Сакура зажмурилась, привыкая к ощущениям сзади. Непривычно, странно, и всё же по-своему приятно. Два неопытных, но чистых — по-своему — братья любили её. Долбили киску, входили в попку. Сиськи сжимались двумя парами рук. Белый доил соски, Чёрный сжимал нежную грудь. Сначала братья двигались, будто по очереди, а после вставляли одновременно. Движение внутри, трение членов друг о друга через плоть, пальцы, шипение заставляли Сакуру возбуждаться всё сильнее и сильнее. Звонкий голос становился громче и громче, пока красавица не попыталась оттолкнуть братьев. Почувствовав сопротивление, оба только вжались сильнее и ускорились. Игава-младшая вскрикнула, ощутив сокращение мышц. В животе что-то надорвалось, синоби утратила контроль. Следуя примеру Персика, близнецы закричали одновременно, устроив взрыв в молодом, горячем теле. Теплота наполнила невесту изнутри, но братьям этого оказалось мало.       — Ох… — стонала Игава-младшая, сидя с широко раскрытыми расставленными ногами. Две белые струйки вытекали из ануса и киски, пока кулачки надрачивали оба члена, потирая головки о соски. Братья гладили мокрую голову невесты, а затем уронили на спину, схватили груди и уткнули под мягкую плоть члены, стрельнув густой, пенящейся спермой.       А затем все трое лежали под водой и отдыхали. Чёрная и белая руки гладили живот, празднуя окончание венчания.