Соблазнить за семь дней

Ромка стоял посреди квартиры, понимая, что в ней никого, с момента их с Марком поездки к Юлику, не было. Следов присутствия любовника абсолютно никаких. На телефон Марик тоже не отвечал. За последние дни все трое игнорировали гаджеты, а свой телефон, перед тем как выехать от Богданова, Ромке пришлось подзарядить. Но десять часов? Ровно столько Роман не видел своего Марка с тех пор, как тот молча, без предупреждения ушёл, не сказав ни слова. Конечно за это время можно было где-нибудь и подзарядиться. Если только он хотел это сделать. Ромка в который раз мысленно восстанавливал последние несколько суток, стараясь не упустить ни малейших деталей. Чудесный вечер с шашлыками. Ночь знакомства с Юликом и последующие два с половиной дня в новом году, просто крышесносные для всех троих. Секс, сон, еда. Снова секс, баня с сауной. Секс в бильярдной и буквально во всех уголках, где можно было на что-нибудь опереться или на что-то прилечь. Юлик оказался на редкость выносливым и любвеобильным до всевозможных ласк и игрищ в постели. Кроме кулинарных способностей он показал себя достаточно эрудированным, разносторонне подкованным, знающим историю и географию, а также необыкновенно остроумным и весёлым молодым человеком. Роман очаровывался им всё больше и понимал, что вот оно, то самое, что ему было нужно. «Ну как тебе?» — спрашивал, когда Юлик покидал ложе или когда оба выходили за едой на кухню. Марик улыбался, лез целоваться, шептал, что любит и обещал, что всё у них будет замечательно. Ночью второго января они наконец решили, что секс марафон можно приостановить и наконец выспаться, что и сделали на огромной кровати, сплетаясь руками и ногами между собой. А утром Роман проснулся и обнаружил спящего Юлика, а место Марка пустым и холодным. До обеда он так и не появился. В своём телефоне Юлик обнаружил несколько десятков входящих звонков и столько же сообщений, поэтому отзвонившись, отправился разгребать завалы работы в Неоне. — Звони, как только его найдёшь. И теперь нужно было начинать обзванивать больницы. Эта мысль первой посетила голову блондина, стоящего в пустой квартире. Вторая не сильно отличалась от первой — полиция. Возможно задержали. Друзья-студенты были третьей мыслью и первым, кому позвонил Ромка, был Денис. — Лин, привет. С наступившим тебя, кстати. Да, прости, что так поздно. — И вас, Ром. Да ладно, ничего, я понимаю, — заулыбался Денис. — Нас? Да… — Ромка понял, что про пропажу Марика их друг не знает, — Вообще-то я не знаю, где сейчас Марк. Мы разминулись. То есть… Он уехал и я не могу до него дозвониться. Звоню тебе, потому что хочу предупредить, если вдруг он появится или позвонит, сообщи мне сразу же. Пожалуйста. Сразу же, — повторил еле слышно Роман. — Ром, что-то случилось? Где разминулись? Может он уже дома, если телефон не отвечает. Дома конечно. Вы ж где-то за городом были? — Нет его дома. Я уже здесь. Он сюда ещё не доехал. Денис переварил сказанное и попытался успокоить приятеля. — Не кипишуй. Как долго его нет? Когда вы разминулись? Давай подождем ещё немного. Это ж Марик. Скоро появится. В эту чушь Линёв верил с трудом. Марик и Ромка разминулись? Такого быть не могло априори. У Марка на танцора был нюх. Он даже туалетную кабинку, в какой был его любимка, вычислял на раз. А тут разминулись и до сих пор не нашлись. — Ром, а у вас ничего не случилось? Ну с этим? — Нет, всё было замечательно. Ему понравилось. Кажется. Роман тоже засомневался в своём утверждении. — Тогда жди. Если вернётся раньше чем мне позвонит, сообщи. Короче, на связи. Роман снова и снова перебирал в голове слова, взгляды, любые зацепки, которые могли указать на то, что Марку не понравилось или он на что-то обиделся. Ну не украли же его из закрытого дома, в котором умная псина охраняла лучше любой сигнализации? Чертовщина какая-то, да и только. Оставалось, как и предложил Лин, ждать. Ещё несколько часов. Хотя Ромка всё-таки нашёл телефон скорой помощи и узнал фамилии поступивших за последние одиннадцать часов. Марика или неопознанных среди них не было. И то радость. «Недоразумение», как сразу после встречи нового года объявила Ким родителям, вышло совершенно случайно, по недопониманию и дикой ревности. Лара наплела родителям с три короба про головные боли из-за учёбы и постоянных поездок в универ за тридевять земель. «Показалось», «надумала разного», «злые языки сплетни разносят». Будущие молодожёны закрылись в комнате невесты и долго и шумно примерялись. И это были всего лишь устные примирительные санкции. Причиной столь внезапного изменения своей позиции к бывшему жениху у казашки, стала только что обнаруженная беременность. Во время проводов старого года в компании друзей у девушки закружилась голова, а затем и вовсе несколько раз её стошнило. Одна из подружек затянула Ким в туалет и сунула тест на беременность. А ещё через час Лара звонила Данилову и просила о встрече. Женя, как и бывшая, радости от случайного залёта не разделял, тем более, что даже не помнил, когда у них последний раз был секс, причем без презерватива. Кажется, такого с ним никогда не происходило. — Ты уверена, что от меня? Ответом была звонкая пощёчина, которая и привела к удобной для Данилова позиции снова стать женихом, а значит получить назад ключи от машины, карточки и остальные блага жизни. Поездка в Турцию тоже стала сиять иными красками. Одно только не радовало Женю: он собирался навестить бывшего, в очередной попытке вернуть хотя бы какое-то подобие дружбы, лелея мысли о возобновлении отношений. Но коль скоро ситуация изменилась, нужно было сохранять дистанцию и терпеть до лучших времён, которые, кажется, находились за высокими горами. — Папа, я хочу перевестись в наш универ или взять академку. В том, что беременность не от Данилова, казашка была уверена. Продолжать учиться рядом с отцом будущего ребёнка ей не улыбалось. Этот факт она вообще-то собиралась утаить ото всех, и от самого виновника в первую очередь. Пока. На этот счёт у девушки имелись особые причины. Их она собиралась обсудить с бабулей. А пока нужно было срочно возвращать Данилова. Родители посовещались и выдали вердикт доучиться в родном городе и только после рождения ребёнка брать академотпуск. С документами старший Ким обещал сам разобраться. Новость о том, что Лара будет учиться и жить дома, расстроила Данилова, но не так, как то, что спать с ним она категорически отказалась. Фиаско по всем фронтам. Ходить налево тоже было строго настрого запрещено. В том, что ушлая невеста узнает о похождениях, сомневаться не приходилось. От основной работы отец его временно освободил, давая возможность подтянуть учёбу, привести себя в порядок и начать готовиться к свадьбе, которую было решено перенести на март. Марик нашёлся ближе к вечеру. Заметив свет в окне своей квартиры, он сел на заснеженную лавочку и стал медленно замерзать. Домой подниматься совершенно не хотелось. Целый день гуляя по торговым центрам и базарам, голодный и уставший, он хотел принять ванну и сразу уснуть, но видеться и разговаривать с Ромой желания совершенно не было. Да и что он ему скажет? «Прости, но я не могу быть третьим. Лишним». Он честно пытался и старался. Первые два дня даже кайф получал и чувствовал, что да, сможет так жить, делить своего Ромашку с этим человеком, и даже сам полюбит его. Но на третий день в голове что-то перемкнуло и поставило всё на свои места. Он не сможет! Не полюбит! А жизнь Роману портить не имеет права. — Ты что ж это, баран такой, творишь? Марик приоткрыл слипшиеся на морозе глаза, которые уже стали примерзать от выступивших слёз. Кажется он задремал, чудом не свалившись под лавку. Ромка тряс его за грудки пуховика, обзывая неприятными словами. Его злое, искажённое гневом лицо не предвещало ничего хорошего. — Ромк, замёрзнешь, ты ж раздетый. Одеваться после того, как из окна был замечен знакомый силуэт на лавке, никто и не собирался. В домашних тапках, джинсах и лёгком свитере бежал по ступенькам, даже не закрыв входную дверь. Роман извёлся, успев обзвонить за это время морг и несколько полицейских участков. Пару раз звонил Юлик успокаивая, предлагая выждать, но этим только больше нервировал и без того, сходящего с ума, парня. Лин периодически присылал сообщения, получая один и тот же в ответ. — Пошли домой. Быстро! С трудом оторвавшись от насиженного места, Марик, шатаясь, пошёл к двери, слушая сзади обещания получить по мордасам сразу, как только переступит порог квартиры. Обещание осталось невыполненным. Ромка кинулся раздевать найдёныша, снимать самолично обувь и носки с человека-сосульки, растирать тут же в прихожей его конечности. Затем затолкал безвольное тело в ванную и приказал откисать в тёплой воде, тем временем отбивая дрожащими пальцами эсэмэски Линёву и Юлику. «Слава богу» получил два ответа, вернулся к Марку, сел на корточки рядом с ванной и стал рассматривать задремавшее ревнивое чудо. За эти несколько часов, что они не виделись, любовник осунулся, получил тёмные круги под глазами и стал похож на обиженного мальчишку. Потрескавшиеся или искусанные губы нуждались в лечебном креме или живительной поцелуе. Ресницы дрожали. Нос периодически шмыгал. В том, что обида или ревность выгнали на улицу этого психа, он ничуть не сомневался. Кто не знает, что такое бабочки в животе, тот не был счастлив. У Дениса этих бабочек за последнюю неделю собралось столько, что можно было осчастливить целую роту, да что там… Дивизию — каждому по одной. И даже мороз, который ахнул сразу после нового года, не мог это счастье расстроить. Конечно чёрная полоса когда-нибудь заканчивается, к зебре не ходи. Денис приобретал, и это были подарки судьбы. Светлана, со своей материнской заботой и пониманием. Варданян, как отголосок безмятежной школьной жизни. Учёба, с её студентами и друзьями, в лице этих двух, таких разных, и таких неординарных влюблённых. Знакомство с Андрэ стало ещё одним подарком в череде событий последних дней. Линёв грешным делом сплюнул через плечо и посмотрел на небо, затянутое снежными тучами. Где-то там был его ангел-хранитель. Или пресловутый Дед мороз. Или тот, кто вершит и правит жизнями всех на этой грешной земле. И он, песчинка из миллиардов, удостоился внимания и получил всё это. Да он и правда счастливчик. «Дамский угодник» при втором рассмотрении жилища, оказался ещё и холостяком, чему Денис был крайне удивлён. В большом доме сияла стерильная чистота и порядок. Ёлка средних размеров радовала глаз синими шарами и белоснежной мишурой. Стол, возле раздвижного на всю стену окна, был сервирован на троих. Чуть позже Лин понял, что всё это дело рук помощников, один из которых начал заносить в гостиную обед. Ну а что, владелец, или совладелец Неона мог позволить себе такую роскошь. Пока Витя ходил переодеваться, Андрэ показал гостю первый этаж и рассказал, что находится на втором, и цокольном, в котором размещались подсобные помещения. Гараж на несколько машин Денис заметил ещё до того, как вошёл в дом. Красиво жить не запретишь. Конечно, многие хотели бы жить в таких условиях, но не каждому везёт ухватить удачу за хвост. Вик возможно ухватит, у него для этого есть возможность, данные, и дядя, как стартовая площадка. Возможно и отец не оставит сына, как бы там ни было. Денис тоже добьётся успеха, он верил в себя. Ведь не зря уже сейчас ему так везёт. Когда Витя спустился, одетый в тонкий джемпер и лёгкие домашние штаны, Андрэ жестом пригласил всех к столу. — Так ты учишься на стилиста? Интересно. Почему-то сейчас молодые люди стараются обойти стороной мужские специальности. Я в своё время начинал с подработки на стройке, грузчиком в овощном. Учился на механика, впрочем совсем недолго. Давно это было. — Да ладно, вы не такой и старый, — ляпнул Денис, жуя бутерброд с паштетом, который просто таял во рту. — Спасибо. Это для меня комплимент. Виктор ковырялся в своей тарелке, наблюдая за обоими, иногда вставляя короткие фразы подтверждения или согласия. — Цирюльниками во все времена были мужчины, — отозвался Денис на предыдущую реплику, — Мне нравится делать людей красивыми. Их улыбки и слова благодарности — наивысшая похвала моей работе. — Так ты совмещаешь учёбу с работой? — Да, — осёкся парень, — подрабатываю немного, друзей стригу, знакомых. Сейчас без карманных не прожить. И снова Денис понял, что ляпнул лишнего. — И что, много смельчаков, доверивших свои головы столь молодому стилисту? Линёв, плюнув на конспирацию, в красках расписал систему Линды и то, что с нового года прикрыл лавочку из-за более плотного расписания учёбы и предстоящей практики. — Ты молодец. Уверен, далеко пойдёшь. А с Витей вы, значит, в школе учились? — Да, — резко ответил Мельников, пришпилив Андрэ своим взглядом. — Школьная и армейская дружба самая крепкая. — Студенческую забыли, — вставил Денис, не замечая искрившего напряжения между «родственниками». — Я со своими друзьями со студенческой жизни расстался сразу после выпуска. Конкуренты и завистники. Как и многие родственники, которые тут же находятся, если ты становишься успешным, и пропадают, если твой успех тебя покидает. Но это родные люди, мы не можем их стряхнуть, как пыль с пиджака. Андрэ умело переходил с одной темы на другую, выуживая из гостя минимум полезной информации, подбадривая и наставляя. Когда он перешёл к отношениям, задав прямой вопрос есть ли у Дениса девушка, Виктор громко опустил ладони на стол и сообщил: — Вообще-то мы собирались в Неон съездить. — Отличная идея. Как раз передашь бумаги Габриэлю. Витя взял Дениса за руку и потянул по лестнице в свою комнату. Если последний час Савранский пытался держаться расслабленно, иногда улыбаясь кончиками губ, то провожая взглядом парней, его лицо исказила гримаса злости. Конечно Вик выбрал молодость и наивность этого симпатичного мальчишки. Школьная любовь. Вот только в его, Савранского, планы, эти отношения не входили. Вик дёрнул на себя Дениса, который начал осматривать просторную, светлую комнату, совершенно ничем не примечательную, обвивая руками и глядя голодными глазами, словно не они этой ночью безумствовали в одной постели. Губы тут же нашли чужие и смяли в грубом поцелуе. Денис не ожидал такого подвоха, но сразу включился в игру, подхватив одну ногу любовника и чуть наклонив того назад. — Уух… — выдохнул Мельников, отпуская рот и цепляясь крепче за руки, — Давай я по-быстрому перевоплощусь и как раз успеем оторваться на самом интересном. — Оуу… Ты хочешь быть моей девушкой? — сделал вопросительные глаза Лин, пожирая каждую из цветных радужек, в коих полыхал огонёк желания и азарта. — А как ещё мы будем с тобой делать глупости? Хочу устроить фурор в Неоне: «Тори и прекрасный юноша, завоевавший её сердце!» Давай, помоги мне. Обалдевший от услышанного, Денис готов был горы свернуть, прыгать от счастья и орать на весь мир о том, что влюблён. «Подай эту коробку» «Застегни сзади» «Поправь вот тут» «Не лезь, я сам» Конечно, Денис старался помогать, не упуская возможности полапать, приобнять, оставить на скуле, плече или спине поцелуй. Он любовался и в открытую заявлял, какой Вик красивый и классный, восхищался и радовался. В рекордное время для себя, не без помощи конечно, за сорок минут, Тори была готова, оставляя последний штрих на губах в виде блеска. Линёв тихо заскулил. Вик провокационно провёл кончиком языка по верхней губе, прищурившись и сверкнув глазами, расплываясь в улыбке. — Теперь ты, — Вик достал несколько рубашек и брюки, — Примерь это, и это думаю то, что надо. Будущий стилист стоял перед зеркалом, любуясь собой, одетый в чужую одежду. Тёмно-синий верх и чёрный низ, сидели так, словно их шили под заказ. — Ты сейчас хочешь сказать, что в своём я не так хорош для Неона? — Ты во всём хорош. Но… Тебя не возбуждает то, что твоего тела касается моя одежда? Мм? — Соблазнитель…ница… По лестнице спускались так же держа друг друга за руки, что сразу бросилось в глаза хозяину дома. — Тори? — усмехнулся Андрэ, — И почему я не удивлён? — Нннда. Нас кто-нибудь отвезёт? — вопросом на вопрос ответил Виктор. — Пётр отпросился до конца рождества, Фёдор сейчас приедет. Но, если Денис водит машину, можете взять твою. Витя покосился на Дениса. Машину ему подарил Андрей в прошлом году на двадцатилетие. Черная Honda, автомат, стояла с нулевым пробегом в гараже и ждала своего хозяина, который взял несколько уроков, да и забил на это дело. Странным было то, что Андрей так просто отпускал Виктора одного, без охраны, в то время как ещё несколько дней назад даже за ворота «Тори» одну не выпускал. — Я давно не водил. Права есть, но боюсь, что по такой погоде мы далеко не уедем, — сказал Денис извиняющимся тоном, пожал плечами, развернулся к Вите и несколько раз моргнул, — У тебя машина? Почему не водишь? — Потом расскажу, — закрыл тему и серьёзно посмотрел на мужчину, — Когда подъедет Фёдор? — Минут через двадцать. — Мы подождём, — тон, и вмиг ставшее непроницаемым лицо, заставили Дениса напрячься. Пятнадцать минут на диване сидели молча, каждый уткнувшись в свой телефон. — Повеселитесь от души, — улыбнулся Андрэ, когда с улицы посигналили. — Всенепременно, — оскалился Вик и потянул Дениса обуваться. Фёдор сухо поздоровался и Линёв отметил, что по сравнению с Петром взгляд мужчины более колючий и жёсткий. «Видимо очень серьёзный чел и работу свою наверное, так же выполняет» — проскочила мысль. — Ты мне так и не ответил, твой дядя знает, что ты гей? Мне показалось, что он не очень то доволен, что мы поехали, и тем более, что ты в таком виде. Денис говорил как можно тише, чтоб водитель не мог разобрать его слова. — Знает. И, мы просто немного повздорили, не обращай внимания. — Вить, а машина? — Мне некогда учиться вождению, особенно тогда, когда есть пара молодцов, всегда готовых отвезти, привести и если надо на руках донести. В зеркале заднего вида встретились глаза охранника и зелёные изумруды линз, которые выбрал сегодня Мельников. Денис гляделок не заметил, а просто тихо накрыл руку Виктора своей. — Тебе не кажется, что даже в таких дорогих шмотках рядом с тобой я смотрюсь бомжевато? Денис тормознул перед самым входом в зал, откуда доносились музыка и звуки веселья. — Не кажется. У тебя замечательный вид и одежда…не от Армани, но и не из простого бутика. И выше голову. В любом случае твоя «девушка» должна блистать и затмевать всё и всех вокруг. Пусть завидуют, — и Тори впилась в губы Линёва, совершенно не переживая о помаде и другой косметике, целуя долго, сладко, самозабвенно, не обращая внимания на тех, кто стоял в очереди, чтоб попасть внутрь. — Вик… — у Дениса снова пропал дар речи. В паху моментально потяжелело, хотелось продолжения. — Простите, это то, о чём я думаю? Габриэль взял из рук Виктора папку, не отрывая взгляда от лиц, двух совершенно неприлично счастливых голубков, которые только что не искрили своим видом. Видом влюблённых. — Смотря в каком из твоих пошлых направлений ты думаешь, Габи. Лучше предложи нам столик на двоих и организуй чего-нибудь закусить и выпить, — голос Виктора заметно изменился, что не ускользнуло от Дениса. А властные нотки указывали на то, кто здесь хозяин положения. Вик вытащил маленькую салфетку и поправил места вокруг губ, тихо матерясь, типо «как я всё это ненавижу». Габриэль крутнулся на каблуках и сразу оценил возможные варианты. — Вип-зона свободна, есть парочка приват столиков. Твой любимый занят. Вик ухмыльнулся, прильнул к груди своего парня и просящим голосом прошептал: — Сегодня хочу в общем зале. Хочу чтоб тебе завидовали. — Вик, — округлил глаза Денис, кажется он сегодня будет обходиться простыми словами, а может и вовсе будет весь вечер молчать, — может не надо? — И отсюда можно выйти потанцевать. — тут же добавил Мельников, не обращая внимания на попытку протеста со стороны своего парня, — Ты же пригласишь свою девушку на танец? Тори уже тёрлась носом о его щёку и губами спускалась вниз, касаясь кончиком языка уголка чужих губ. Денис обвёл рукой талию своей девушки и ответил на призыв лёгким касанием в губы. Их не могли не заметить. Сам Габриэль уже закатывал глаза и кусал губы, откровенно желая оказаться между этими двумя. Вернее с двумя. Предложенный столик парням понравился. Видно было и зал, и сцену, на которой периодически проходили выступления. И влюблённую парочку очень многие «облизывали», перешёптываясь, что чувствовалось невооружённым взглядом. Виктор находился в своей стихии, только что на подиум не вышел, чтоб покрасоваться со всех сторон. Денису нравилось происходящее. Находиться в центре внимания ему приходилось не так часто. Раньше да, былые победы в спорах, да и просто в жизни приносили несказанное удовольствие. Сейчас, после нескольких бокалов вкусных коктейлей, ему стало на всех по барабану. Главное, они оба здесь и сейчас, и обоим безумно хорошо. Зазвучала медленная музыка. Танцор у пилона, почти полностью раздетый, не считая мешочка на верёвочках, где прятались его муди, неприлично обильно покрытый блесками, начал свой эротический танец. Когда парнишка закончил, Денис не выдержал, взял Тори за руку и вышел на небольшой танцевальный пятачок вслед за ещё несколькими парами. Эти двое танцевали и не замечали никого вокруг. — Я так долго тебя искал… — Я так рад, что ты меня нашёл… Денис приходил в себя долго, путаясь в сознании эмоций, что нахлынули на него после обалденного оргазма. …Танцевать парни прекратили как по команде, глядя друг на друга шальными, голодными глазами, рвано дыша и алея щеками. Благо на Тори из-за тонны макияжа этого не было видно. — Пошли, — коротко бросил Вик и под завистливые взгляды потянул Линёва по лестнице в вип-зону. — Сюда никто не войдёт. Клацнул щелчок выключателя и слабое освещение появилось в нескольких углах под потолком. Вик прошёл к бару, налил в два стакана из пузатой початой бутылки, передал один Денису, отпил и скрылся за дверью ванной. — Я не долго, — бросил, коварно прищурился и поднял руку вверх, оглаживая дверь, затем приподнял ногу в колене и продолжил движение, словно стоял у пилона. Денис замер со стаканом в руке, дыша как бычок в предвкушении рывка на красную тряпку. Когда Витя вернулся, на нём оставались чулки, ажурные трусики, которых Денис не заметил во время перевоплощения в Тори, и что-то, заменяющее женскую грудь, в таком же ажурном бюстгальтере. Красивый, соблазнительный, желанный… Вот только торчащий из кружевных трусиков крепкий член сообщал, что это не девушка. Витя повёл накрашенными глазами, вздохнул, мило кокетничая перед своим парнем, повёл плечом, вызывая томное мычание и рычание Дениса. Линёв полулежал на удобном диване с недопитым стаканом, к которому едва пригубился. — Можно, я тебя съем? Мельников рассмеялся, грациозно, как кошка, продвигаясь вперёд. — Конечно съешь. Витя прогнулся, взял из рук Дениса стакан и отпил, а затем развернулся, чтобы поставить его на столик. Денис забыл, что нужно дышать: из попы любовника торчал чёрный, пушистый хвостик. Марика пришлось ещё в ванной укутать в одеяло и перенести на кровать. Тот только мычал, чтобы его отпустили, и что сам, здоровый лось, и дойти сможет на раз-два. Ромка упрямо, стараясь не кряхтеть, донёс, уложил и вручил чашку чая с куском сыра, что чудом не заплесневел во время их отсутствия. Затем измерил температуру и на всякий случай дал живительную шипучку. Марк молча ел и пил, сопя и исподлобья поглядывая на друга. — Ну? И? — Я спать хочу, — буркнул и завалился к стене лицом. — Ты не охренел? Я по моргам и больницам целый день звонил, полицию на уши поставил, а он спать? Рассказывай, что за вожжа тебе под хвост заскочила? — Не вожжа, а понимание того, что я лишний. Мешать не хочу. Лучше один раз отрезать, чем всё время считать себя обузой и чем-то «недо». «Не до любовником», «не до любимым», «не до человеком». Зазвонил телефон, однако игнорируя его, Роман спросил: — Марк, ты это серьёзно? После того, что ты вытворял в постели? Мы же договаривались, если что пойдёт не так… Что не так-то? — Ромк, Ромашка мой любимый. Я же вижу и чувствую, что тебе с ним лучше. Вы созданы друг для друга. Я бы мог сказать, что разлюбил, нашёл другого, но я хочу быть с тобой честным и откровенным — люблю и хочу тебе счастья. Даже если без меня. Вернее с ним… То есть… Марик рывком уткнулся в подушку, подавляя рыдания. Роман недоуменно уставился на вздрагивающее тело, пытаясь понять смысл услышанного. — Марк. Марик. Успокойся. Давай поговорим и подумаем, что можно изменить. Если ты считаешь всё именно так, как сказал, ты ошибаешься. Я не хочу тебя терять. Ты часть моей жизни. Три дня ведь ещё ничего не показали. Да мы кроме секса ничего и не выяснили. Нужно больше провести времени втроём, узнать Юлика поближе, принять его. Он же тебе понравился! Я же видел. По мере сказанного, Роман заметил, что его парень начал успокаиваться, и под конец с тяжёлым всхлипом перевернулся, глядя мокрыми, воспалёнными глазами. — Хм… Значит ты слеп, Ром. Ты ничего не заметил. Ну ещё бы… Телефон на столе взорвался очередным вызовом. Оба повернули головы на звук. — Ответь, — Марик кивнул на гаджет и откинулся на подушку, заворачиваясь в кокон одеяла. — Роман, ты в порядке? Что сказал Марк? Я скоро закончу. Хочешь я приеду? — Да, в порядке. Не надо, завтра созвонимся. — Может быть нужно чего? Ты только скажи. — Нет, Юль, я потом напишу. — Зай, я переживаю. И уже безумно скучаю. Роман сбросил вызов и долго смотрел на телефон. Затем вернулся в постель, обнял Марка со спины и закинул на него свою ногу. На утро у обиженного и ревнивого беглеца поднялась температура, невысокая, но достаточная для того, чтобы в туалет он шёл шатаясь и после столь короткого променада, выпив таблетки, снова уснул. Не приезжать, Юлика уговорить не удалось, и уже ближе к обеду молодой человек с сумкой, из набора разных продуктов, стоял на пороге с извиняющимся лицом мученика. — Ну что он сказал? — в спальню гостя никто не пустил, да и не сильно Юлик рвался проведать больного, ссылаясь на то, что работы полно, а сам слечь не хочет, — Зай, почему он ушёл и ничего не объяснил? Ему кто-то звонил? Проблемы? Может ему деньги нужны? — Юлий, какие деньги? Ты о чём? Мы ещё не поговорили толком. Он что-то сказал, про то, что не хочет быть третьим лишним и заснул. Отделаться от рук и губ, что бессовестно шарили по всему телу и целовали лицо и шею, удавалось с трудом. Ромка пытался увернуться, поглядывая на дверь комнаты, где спал Марк, чувствуя, как тело накрывает желание и возбуждение. — Иди ко мне, — Юлий прижал парня к стене и залез рукой в свободные штаны, обхватывая и чуть сжимая член. Ромка прикрыл глаза, выпуская воздух и расслабляясь. Мешающую тёплую куртку пришлось сбросить на пол, больше ничего не мешало Богданову для исполнения виртуозного минета. Ещё через пару минут довёл рукой себя до разрядки, жёстко целуя Романа. — Лечи малыша Марка и приезжайте ко мне. — У нас практика через два дня. За границей, — Ромка осматривал одежду, которую прямо сейчас нужно будет поменять из-за мокрых пятен. — Надолго? — На неделю, вернее на десять дней. — Я с ума сойду в одиночестве. Это ж целая вечность, — справившись с пуговицами на ширинке, Юлик снова припал к худому телу. Возбуждение как будто не покидало его и он готов был разложить юношу прямо в прихожей на полу. — Потерпишь, похотливый самец, — Роман выгнулся, подставляя под поцелуи шею и грудь, — Ну всё. Иди. Хватит, я сказал, — отрезвляющий тон тут же подействовал. Юлик, аки конь, мотнул головой, фыркнул и отступил, тяжело дыша. Затем последовало короткое прощание, после чего Юлика пришлось шутливо, но настоятельно выставить за дверь. — Давно не спишь? Растерянный вид нашкодившего кота говорил сам за себя. Роман смотрел на стоявшего в дверном проходе, в одних трусах Марика, с виноватым видом. Пятна на майке и штанах, припухшие губы, да и предшествующая всему этому картина, если её видел Марк, выглядели не очень. — Меня разбудил ваш шум. — Да, мы тут… пошумели немного… — Ты можешь переехать к нему когда захочешь. — Ты сейчас серьёзно? — Вполне. — Твоя прямолинейность меня убивает. — Наверное лучше держаться от меня подальше. — Грош цена такой любви. — Прости, если не оправдал надежд. Ромка неверяще смотрел в глаза того, кто несколько дней назад собирался бороться за свою любовь. Что-то больно кольнуло в боку и заныло тягуче, неприятно. — Так значит объяснить мне, непонятливому, ты не хочешь? Почему? — Ром. Я вам не нужен. Я лишь буду мешать. — Чушь. — Ты просто этого не видишь. А я прочувствовал. — Как? Чем? Задницей? Так ты громче меня стонал, когда лежал под ним. — Да, стонал. Потому что… — Марик проклинал себя за слабость. Он не должен этого говорить, но это будет нечестно. Но и сердце ведь не обманешь. — Марк. Ты помнишь, три дня назад, вернее четыре, мы дали слово, что если что пойдёт не так, останемся мы — ты и я? До сих пор ты не объяснил толком ничего. Из того, что я слышал, был только бред. Кстати, вернись в постель и давай померим температуру. Марк упрямо ушёл в туалет, затем на кухне выпил воды и только потом, под бдительным взглядом своего надсмотрщика, вернулся под одеяло. Температура спустилась до тридцати семи. — Я слушаю. Причём очень внимательно. — Ром, что ты хочешь услышать? Что я понял, что никогда не займу место в сердце твоего мужчины? — Он не только мой. Он хочет нас обоих. — Хотеть и любить — несколько разные вещи. Когда я люблю, хочу в ответ такого же чувства, — Ромка отвёл взгляд, тема приняла неожиданный поворот, — Да и ты не любишь меня, я это тоже чувствую. Ты ведь со мной просто из чувства благодарности. Просто терпишь мою любовь. Это же так круто, когда тебя любят. А Юлик… Он тебя обожает. — Да с чего ты взял, что я?.. Я тоже тебя люблю. Может не так это афиширую, но это пока всё, на что я способен. И Юлик… ты ему нравишься, он ведь сказал нам. Марк горько усмехнулся. Слёзы снова скопились в уголках глаз и, уже ничуть не смущаясь, парень промокнул их одеялом. — Фух, — вздохнул с облегчением и продолжил, — Я сказал тебе, что ты ничего не замечаешь. Знаешь, когда я стонал под Юликом, мне было больно. — Больно? — Не перебивай. Больно, вот здесь, — Марк положил ладонь на грудь с левой стороны, — Он трахал меня, а целовал тебя. И то, как он это делал, с какой страстью отдавался поцелую, тем сильнее вколачивался в меня. — Но это же нормально, — снова начал Роман. — Я тоже так думал первые два дня. А потом… Он кончил, не отрываясь от тебя и вы продолжили лежать, лаская друг друга. Ты тоже догнался, а я так и остался лежать недоделанным куском отработанного материала, наблюдая, как вам чертовски хорошо вместе. Изюминка, твою мать… — Марик, ты нормальный? А присоединиться? Марк откинул голову и глядя в потолок захохотал. Со стороны казалось, что у парня поехала крыша. Смех и слёзы из глаз. — Ром, за все три дня он ни разу меня не поцеловал. Ни одного, долбаного раза. Нормально. В губы. Не поцеловал. В то время, как с тобой это делал постоянно и повсюду. И знаешь, я почему-то уверен, что так было бы всегда. Ну, он бы иногда снисходил до меня, чтобы не обижать. Марк снова начал тереть глаза тыльной стороной руки, шмыгнул пару раз носом и принял любимую позу кокона, лицом к стене. Роман молчал. Перед глазами пробегали сцены их сексуальных игр, разговоры, то недолгое общение между сексом и сном и таки да, Юлик почти всё время смотрел на него, держал за руку или просто лапал, дарил улыбки и… поцелуи. Целовал только его. По лицу Марика только вскользь и мимоходом. Всего этого, в общем водовороте событий, Роман не замечал. Марк был рядом, подставлялся под руки и сам целовал, проявлял себя как мог, но получал ласки только от него, от Ромки, и совсем немного от Богданова. И этот недавний визит. Юлик интересовался и беспокоился о нём, а не о Марке. Его волновала причина ухода, а не самочувствие парня. Он уже скучал за Ромкой и ни единым словом о их третьем партнёре. Да, теперь до блондина дошёл смысл сказанного Мариком о том, что он был слеп. — Давай пообедаем. Я сейчас приготовлю что-нибудь. Из-под одеяла что-то пробурчали. В пакетах от Юлика нашлось несколько банок с мясными и рыбными салатами, фасоль, шницели и овощи. Выложив всё из контейнеров, часть разогрел, часть оставил в холодильнике. Вернулся в спальню и сел на край кровати. — Пошли поедим. — Я не хочу. Роман молча сдёрнул одеяло и начал сгребать приятеля в охапку, пытаясь поднять. — Ром, прекрати. Я правда не хочу. — Посидишь рядом. Марик покорно встал, запутался в одеяло и пошлепал следом. Удивился разносолам и мясу, понял, откуда вкусняхи, но молча сидел, пока в животе не свернулся узел. Есть хотелось со страшной силой. — Давно бы так, — остался довольным своей выходкой Роман, глядя как Марк с удовольствием принялся поглощать пищу. — Ты куда? Роман не доел и вышел из-за стола, покидая кухню. — Вещи собирать. У Марика выпала вилка, звякнув о стол, а затем о пол. В проёме показалась удивлённая голова блондина. — Завтра будет некогда. Сборы в универе, последние напутствия. Поэтому хочу начать собираться, может что постирать нужно. В Европе в это время года можно в осеннем ходить. Ты тоже пересмотри свой гардероб. И инструменты нужно проверить. Ножницы подточить. Может обновим там, как ты думаешь? Кстати, сколько у нас налички? Роман говорил спокойно, как будто не было недавнего разговора на повышенных тонах со слезами и истерикой. Марик ел и думал, что так и должно быть. Они съездят на практику, а потом… А потом что-то будет, и это не в его силах предотвратить или изменить. — Лин очень переживал. Ты бы позвонил ему и поговорил, — Ромка продолжал говорить, разбирая вещи в шкафу. — Мы с тобой даже не поздравили его с новым годом. Ты, кстати, знаешь, с кем он отмечал? Он же поругался со своим накануне. Вдруг сидит дома один. Чёрт, я даже не спросил, когда мы о тебе разговаривали.Вот же ж, некрасиво получилось… — Чудо ты моё. Я ж не девушка, чтоб со мной бояться трахаться. Денис приходил в себя долго, путаясь в сознании эмоций, что нахлынули на него после обалденного оргазма. То, что Вик для него приготовил, было поистине новогодним подарком. Сейчас, лёжа на удобном диване, два сплетённых тела не хотели разлепляться и находиться на расстоянии даже нескольких сантиметров. — Если бы ты был девушкой, я бы не знаю, что делал. — То есть? — То есть, я бы конечно знал, но, ты ведь сам всё за меня сделал. Перед глазами Дениса встала картина танцующего котика, крутящего задом и виляющего хвостом. Вытаскивать этот самый хвостик было для Линёва особенным удовольствием. Как и занять место пробки в готовом анусе. Но дальше он боялся сделать больно, помня о своём небольшом негативном опыте. — Нам надо обмыться. — Да. — Давай уже встанем. — Да. — Сначала отпусти меня. — Да… — на выдохе повторял Денис, всё так же крепко прижимая к себе любовника, не в состоянии пошевелиться. — Телефон звонит. Мне нужно ответить. Лин нехотя, с громкими вздохами возмущения расцепил руки и чмокнув ещё раз Виктора в губы откатился, а затем сел, замечая, что дрожь постепенно проходит и всё тело приятно расслабляется и успокаивается. Он сделал это. Он сделал это и обоим было до чёртиков, до искр из глаз восхитительно хорошо. И теперь Денис понял, что это должно было произойти. Не с Женей, а именно с ним, с Витей. Обладатель самых красивых глаз на свете с неохотой ответил на звонок и с каждым услышанным словом на его лице появлялись неприятные нотки раздражения. Сбросив вызов Мельников смачно прошёлся по матушке, чего раньше себе не позволял. — Что-то случилось? — подорвался Денис, не на шутку испугавшись. — Планы, мать их, поменялись. Витя начал набирать номер, заметно подрагивающими пальцами. — Андрей, ты знал, что итальянцы хотят устроить незапланированный показ? Нет? А почему в последний момент предупреждают? А если у меня планы? Как это? У всех есть личная жизнь… Виктор знал, что у моделей и ещё нескольких категорий творческих людей её нет и не должно быть, особенно в разгар карьерного роста. Знал, но пытался отстоять свою маленькую свободу хоть на несколько дней, так удачно подаренных ему судьбой. Ни в чём неповинный телефон отлетел в сторону и соскользнул с дивана на пол. Парни смотрели друг на друга с болью и печалью, понимая, что очень скоро им нужно будет расстаться. — Я так надеялся проводить тебя в Прагу. — Да ладно. Зато у меня, кажется, появился шанс отправить тебя в Италию, — попытался улыбнуться Денис, но вышло как-то жалко. — Я бы очень этого хотел, но… Вик не договорил, в дверь осторожно постучали. — Виктор Дмитриевич, — Фёдор говорил громко, стараясь перекрыть шум и музыку, — Я жду внизу. Всё происходящее дальше Денис видел как в убыстренном кино. Короткий но страстный поцелуй. Виктор скрывается за дверью ванной и через несколько минут выходит в образе Тори, однако несколько неряшливом, без педантичной строгости в одежде и макияже. Снова поцелуй, нежный, молящий простить. — Это вам с мамой. Купите ей одежду и просто ни в чём себе не отказывайте. На ладонь Линёва перекочевала банковская карта. — Когда приведёшь себя в порядок, вызови такси. И держи телефон при себе, я замучаю тебя своими звонками и сообщениями. Вик вздохнул, обнял впавшего в состояние полного онемения Дениса и оба замерли, слушая как стучат два влюблённых сердца. — Эй, мальчики не плачут, — Витя улыбнулся, стирая пальцем стекающую слезу по щеке своего любовника, — Моя ж ты принцесса. …Вволю нарыдавшись, стоя под душем, Денис привел себя в порядок. Ещё раз осмотрел комнату, в которой стал на порядок счастливее несколько минут назад и начал спускаться к ожидавшему такси. — Всего доброго, — услышал, рядом голос. Габриэль был одним из тех, кто отчаянно завидовал молодости, положению и везению. Не сказать, что был стар или невезуч, да и положение занимал не маленькое. Как любил поговаривать администратор клуба, «хорошего мало не бывает». Молодой мужчина считал себя альфа-самцом. Его уверенность в том, что все штабелями будут падать к его ногам, лишь только получат милостивое внимание, зашкаливала. Как мужчины, так и женщины. Женщины постарше действительно падали, а этот пацан даже не оценил. Ещё бы, такая рыбка на него клюнула. Сама «леди Тори», собственной персоной запала на лапушку очкарика. Этим вечером зависть и ревность просто сжирали Габи по кусочкам, когда эти двое на глазах у всех устроили любовное шоу. Получасом ранее ему позвонил хозяин клуба и спросил, как дела и что делает его дорогой «племянник», Габи выложил всё без утайки, расписав появление парочки в ярких красках и особо уделил внимание их танцу и поцелую. «И что они сейчас делают?» «Поднялись в VIP «телевизор посмотреть» Спустя некоторое время администратор заметил разъярённую фурию, спускающуюся по лестнице. Габи злорадствовал. Ехидная улыбка исказила его лицо. «А нехрен! Сюда люди отдыхать приходят, а не слюни с пола подбирать». Ещё спустя полчаса своё мнение мужчина поменял, увидев второго героя, совершенно отрешённого и опустошенного. Мальчишку было откровенно жаль. Хотелось взять в охапку, унести далеко и спрятать от всех. Но лучше обоих. Развратные и пошлые мысли рисовали картины, одну, красочнее другой и уже в следующую минуту, после того, как Линёв исчез за дверью, Габриэль выискал взглядом одного из мальчиков-официантов и кивком показал на второй этаж.