Шоколад и молоко

      Крики они услышали еще на первом этаже, едва войдя в подъезд. Переглянувшись, они прибавили шага: таких разборок они еще в своей семье не слышали.       Родители Теты приехали несколько дней назад: деду требовалось обследование в городе. Обосновались они на диване в их квартире, что их с Кощеем расстраивало: конспирация была мучительной и длилась теперь почти круглосуточно, не говоря уже о проблемах с засыпанием.       Кощей с опаской повернул ключ в двери и в ту же секунду услышал, что что-то разбилось под визг матери Теты.       — Что происходит? — прочистив горло, спросил Кощей, косясь на осколки чашки на полу. Родители стояли в разных концах гостинной в позах, по которым было понятно: еще чуть-чуть — и подерутся.       — Захлопни дверь! — прорычал дед Тете, и та, испуганная таким тоном в свою сторону, мгновенно послушалась, но сразу вжалась в стену. Кощей подошел к ней поближе, тоже не понимая такой резкости. — Знаешь, что натворила твоя маменька? Ну, расскажи дочери, давай!       — Ты сам виноват! Ты требовал детей!       — Я требовал СВОИХ! — взревел тот. В лицо деду полетела бумажка, судя по состоянию — её швыряли не первый раз из стороны в сторону.       — Ты бесплоден, мать твою! Двадцать лет как! Как я должна была это сделать, высрать?!       — Вот где Тету наебала — туда и идите обе!       Тета в ужасе закрыла нижнюю часть лица руками. Кощей, незаметно поглаживавший её спину в попытках успокоить её и успокоиться самому, застыл.       — Что? — хрипло переспросил он. И зря — искаженное яростью лицо деда повернулось к нему. Тета у его плеча тут же съёжилась.       — Живу я себе спокойно, пока в один прекрасный момент не выясняю, что бесплоден из-за болячки, которую двадцать лет как пролечил! А я-то радовался, какая Тета светленькая да стройненькая вышла, не то, что все нашей породы, в мать! — он снова повернулся к жене. — Интересно, слабость на передок тоже передаётся от матери?       — Не смей так говорить! — в деда полетела книга, и Тета почувствовала хватку на плече и тихое «пошли» на ухо. Всё еще не особо способная двигаться от шока, она послушно пошла за Кощеем в его спальню, постоянно оглядываясь. — Ты начал намекать, что выгонишь меня, если я не рожу тебе наследников! Хлебай большой ложкой!       — О, а сейчас я тебя не выгоню?! И тебя, и твоих нагулышей! Пусть собирают вещи!       Кощей плотно закрыл за ними дверь, хоть помогало и мало: с голосами родителей было слышно каждое слово. Продолжая пребывать в прострации, Тета села на кровать и обняла себя за плечи. Она смотрела в одну точку, не желая верить в только что услышанное.       — Какого… — только и смогла выдавить она, тут же замолкая. Кощею-то откуда знать?.. Он с тяжелым вздохом сел напротив, скрещивая руки на груди и поджимая губы. По нему было видно, что у него слов тоже немного. Тета судорожно вдохнула, вспоминая крик отца.       — И что теперь делать?       Кощей молча развел руками: ответа у него не было.       — Я должен сейчас сокрушаться, но я не могу избавиться от радости… — она вскинула на него ошарашеный взгляд. — Биологически мы с тобой, выходит, друг другу никто.       Выдохнув, Тета захихикала: ей было не смешно, но она не могла остановиться.       — Кто о чем, а лысый о расчёске…       — Я пытаюсь найти хоть какие-то плюсы, — подойдя ближе, Кощей сел рядом, обнимая её. — А их, знаешь ли, не так много сейчас в голову приходит.       Она кивнула и прикусила губу. — Куда я пойду?       Он уткнулся губами в её висок.       — Друзья помогут на несколько дней. Дед тут не навсегда, а я тебя не выгоню. Устроим демонстративный уход. Экзамены он оплатил? — Тета заморожено кивнула. — Эту сессию закроем. Универ деньги обратно ему не отдаст, если тот решит забрать вообще все вложения, что сможет. А вот со следующим семестром уже проблемы…       — Работать пойду, — тихо пробормотала она, уже не ведя и бровью из-за очередного грохота из-за двери. Как разбили — так и купят обратно. Кощею. Но от спокойных рассуждений парня шестеренки в голове потихоньку начинали шевелиться, прогоняя густой туман мешанины чувств из-за таких новостей.       — Не успеем за лето накопить всю сумму, — сокрушенно покачал головой Кощей.       — Значит, потом доучусь, когда накоплю, — без особых эмоций произнесла Тета. Издав очередной судорожный вздох, она спрятала лицо на плече Кощея. — Ну и неделька выдалась, да?       Он успел только хмыкнуть.       — Чей сын?! Отвечай!       — Вот иди и делай тест! — злую язвительность голоса матери не услышать было сложно даже через стену.       — Он точно наших кровей. Сосед? Друг семьи?       — Спроси у своих сыновей.       Повисла пауза. С круглыми глазами Кощей уставился в стену.       — Ты. Ты ты ты… Я тебя придушу!       За грохотом последовал топот.       — Кто из них паскуда?! — Так я тебе и сказала! Спроси сам! Ты хотел своих наследников — какие ко мне претензии? Подумаешь, через поколение вышли!       — И с этими людьми я делил кров и хлеб!       С протяжным «бля» Кощей уткнулся лицом в ладони.       — Брату семь. Восемь лет назад твой отец и дядя были уже женаты и с детьми… — прошептала Тета. Он потряс головой, закрыв глаза, словно пытался выкинуть из неё эту информацию.       — А знаешь, я нихуя не удивлен, что в такой семейке мы с тобой сошлись, — захихикал он, облокотившись локтем о колено и потирая ладонью верхнюю губу. — Твой брат — мой брат. Родной или двоюродный. Восхитительно. Так мы с тобой родня или нет?       — Юридически — да. Биологически — сам понимаешь…       Он захихикал громче, вплетая пальцы в голову. Тета решила бы, что он поехал крышей, если бы сама не была в точно таком же состоянии.       — Как думаешь, сейчас самое время признаться?       Они синхронно расхохотались безумным смехом, не в силах остановиться.