Бесконечное PWP

— Чоме-Чомееееее, Чоме-Чомееееее, Чоме-Чомееееее, Чоме-Чомееееее…       Как Мику и обещала Семёну, первой песней была «Чоме-Чоме», взятая из «Гинтамы». Она, по мнению вокалоида, была идеальна для начала двухчасового выступления. Под эту песню пионеры получили много кайфа, что и должно было произойти по всем предположениям.       Синдзи, сидевший на втором ряду, старался не показывать своего удовольствия, которое словно вырывалось из всего тела. Поначалу он думал, что причина этому — великолепное исполнение песни, но оказалось, что кто-то ласкал его член. Опустив глаза, он увидел чересчур сексуальную женщину в обтягивающем халате, сосавшей ему. Не понимая, что происходит, он огляделся вокруг. Все поблизости видели, как его удовлетворяет Виола, и на испуганные взгляды Синдзи показывали большой палец вверх, уважительно и понимающе подмигивая правым глазом. Почему это здесь считается нормой?!       Рядом с Семёном кибернетики практиковали голландский штурвал. Мастурбируя друг другу, они с радостью в глазах смотрели на сцену, чуть ли не боготворя Мику. Персунов решил не обращать на них внимания и сосредоточиться на выступлении. Даже на концерте, когда для всех старается вокалоид, некоторые пионеры умудрялись заниматься непотребствами, но продолжали наблюдать за концертом. Видимо, они пользовались принципом «одно другому не мешает», и Мику видела каждого из них, но не имела ничего против. Она знала, что все её любят, и это подтверждалось в выражениях пионерских лиц.       По окончании песни Синдзи кончил в ротовую полость Виолы, и та проглотила всю молофью без остатка. — Не буду больше беспокоить тебя, милашка, — сладко сказала она, выпрямив спину и продолжив смотреть выступление.       Икари с сожалением и одновременно с чувством счастья застегнул ширинку, убрав пенис в трусы. Счастье от того, что ему первый раз отсосали, а сожаление — из-за того, что его член так и не проник в женскую вагину.       Так продолжался концерт. Мику исполняла песни одну за другой, а пионеры не сводили от неё восхищённых взглядов, аплодировали и втихомолку мастурбировали на её шестнадцатилетнее тело. У всего есть начало и конец, даже у музыкальных концертов, поэтому вскоре прозвучала последняя композиция. Прошло ровно два часа, и в девять часов Мику сняла с плеча электрогитару и раздолбала её о сцену, ну типа рокерша и всё такое. — Спасибо, друзья! — крикнула она в микрофон, лучезарно улыбаясь. — Мы сегодня хорошо провели с вами день, так держать, пацаны!       Пацаны зааплодировали, и каждый видел как поднялся со своего места Икари Гэндо, направившись к сцене. Поднявшись на неё по ступеням, он подошёл к Хацунэ и перекинулся с ней парой фраз. Мику кивнула, отдав микрофон, и спустилась вниз, сев на свободную скамью на первом ряду. Все замолчали, дожидаясь, что им скажет главнокомандующий. — Вынужден сообщить одну важную весть, которая для многих из вас окажется неприятной. Пионерлагерь «Совёнок» закрывается. Завтра днём в двенадцать часов дня автобус отвезёт вас отсюда в город, преодолев бесконечную дорогу, и на этом ваши пионерские дни закончатся. Причина закрытия в том, что здесь происходят аморальные вещи, почему-то являющиеся нормальными. Мику пыталась оправдать ваши действия, но я не глуп, чтобы не видеть всё так, как оно есть на самом деле. Автором объявлена бесконечная смена, поэтому просто поменять пионеров не предстаёт возможным. Столько лет этот лагерь по-настоящему нравился мне, нравится и сейчас, но моё решение является единственным правильным. Мне очень жаль, что всё обошлось так. Надеюсь, вернувшись к повседневной юношеской жизни, вы обретёте истинное счастье. На этом я заканчиваю свою речь, можете быть свободны.       Пионеры встали со своих мест, захлопав в ладоши, и отправились кто куда, разговаривая друг с другом. Среди многочисленных голосов можно было услышать такие изречения: — Давно пора заканчивать эту смену, достало уже — Согласен, не вечно же нам здесь сидеть, мы не какие-то там безличностные персонажи. — Фиг с этим лагерем, я его вдоль и поперёк изучил.       Другими словами, все отнеслись с равнодушием к информации, поданной Гэндо, отчего тот удивился. В его ожиданиях все просили со слезами на глазах, чтобы лагерь не закрывали, а всё оказалось намного легче. — Что ж, — сказал он, закрепив микрофон на стойке и направившись к спуску со сцены.       Мику вместе с Ольгой Дмитриевной подошла к Икари. — Позвольте мне сопроводить вас до стоянки, — сказала вокалоид. — Вы же отправляетесь в Японию прямо сейчас? — Да, не будем затягивать здесь собственное присутствие, — ответил Гэндо. — Можешь сопроводить, но что по поводу Семёна? Утром я видел вас вместе. — Я не знаю, где он, в толпе затерялся, — Мику оглядела окрестности, но так и не нашла Персунова. — Идём, Синдзи, — позвал отец сына, и тот поторопился за ними, а он вновь обратился к Мику: — Думаю, из вас бы получилась отличная пара, подумай над этим.       Эти слова, сказанные с улыбкой, были нетипичны для Гэндо. Хацунэ чуть покраснела, не ожидав подобных слов. — Вы правы, — сказала она, — наши отношения будут замечательны!       Семён видел уходящих Икари, вожатую и вокалоида, и хотел пойти к ним, но вспомнил, что кроме него Славе некому будет помогать добраться до домика. Однако, когда он предложил ей помощь, та отказалась, встав на ноги самостоятельно. — Я больше не могу использовать тебя, Semen, — сказала она. — Будет немного больно, но всё же пойду на своих двоих. — Ты уверена? Мне не тяжело, у тебя лёгкий вес, — Семён сомневался насчёт того, стоит ли отпускать Славю-тян одну. — Да, со мной всё будет в порядке. До завтра. — Ну, раз так… Увидимся.       Славя пошла, хромая на одну ногу, в сторону своего домика. К этому времени толпа пионеров заметно поредела: многие уже ушли. Желая догнать группу с Икари, он было двинулся к ней, но сзади его окликнул до боли знакомый голос: — Семён! У меня к тебе просьба.       Персунов оглянулся. Перед ним стояла Ленин-гриб-тян с серьёзным выражением лица. С Двачевской она рассталась несколько минут назад, чтобы уединиться с Семёном. — Да? И какая же? — спросил Семён. — Поговорим подальше отсюда. Не хочу, чтобы нас кто-то подслушал. — Кто нас здесь может подслушивать? Хотя, всё может быть, так что давай, но только недолго.       Ульяна и Семён отошли к деревьям, располагавшимся справа от скамеек, где их никто не мог услышать. Приняв спрайт с руками на бёдрах, бывшая СССР-тян сказала: — Пока мы не разъехались, я хочу, чтобы ты в последний раз меня изнасиловал. — Я догадывался, что ты это скажешь, — вздохнул Семён. — Извини, я бросил половую жизнь на полгода, поэтому вступать с тобой в связь больше не собираюсь. — Чего? Ты чё офигел? — Ульяна изменилась в лице, раздражившись, что её никто не будет насиловать. — За эти полгода я планирую отдохнуть от бессмысленного натирания пениса и накопить много сперматозоидов, мне Виола посоветовала. Достало быстро кончать, знаешь ли. Плюсом ко всему, у меня пропало к тебе чувство любви, оно было обманчивым. Ульяна, я не люблю тебя. — Не сказала бы, что много потеряла. Я тоже пришла к выводу, что не испытываю к тебе каких-либо чувств, поэтому не слишком огорчена. В любом случае, мне был нужен лишь твой большой член, а не ты сам. Если не можешь сделать мне приятно, зачем ты вообще существуешь? Я пошла.       Ленин-гриб-тян ушла, прямолинейно высказав всё, что было у неё на уме. Семён наконец узнал её настоящее отношение к нему, и от этого стало намного легче. Однако, слова про его существование навели на философские вопросы и смыслы. Задумавшись, он медленным шагом направился к пионерскому пляжу искать ответы.       Тем временем группа Икари добралась до вертолёта. Увидев её, пилот кончил и спрятал хентай-мангу под сиденье, попутно приводя летательный аппарат в рабочее состояние. Лопасти начали движение, с каждой секундой ускоряясь быстрее. — Удачи Вам в проекте комплементации человечества! — весело произнесла Мику, обращаясь к Гэндо. — С нетерпением будем ждать его завершения! — Спасибо, третий удар совсем скоро, — ответил главнокомандующий Икари, закинув чемоданы, взятые по пути из административного центра, в кабину. — Синдзи-кун, я верю, ты сольёшься с Аской, и вы будете счастливы! Шли к чёрту эту долбаную второстепенную сучку Мари! — Хорошо, так и сделаю, — улыбнулся Синдзи, скрывшись внутри вертолёта. — Спасибо за сегодняшний день, — сказал Гэндо, последовав за ним. — До свидания! — мило улыбнулась Ольга Дмитриевна, помахав рукой, которой долгое время не давалось ни единой реплики.       Вертолёт с обворожительными анимешниками поднялся в небо и вскоре пропал из поля зрения, улетев на восток. — Ольга Дмитриевна, извините, что накричала на Вас этим утром, — сказала Мику, повернувшись к вожатой. — Лагерь всё-таки закрывается, но в этом нет Вашей вины. — Ты правильно сделала, что не позволила мне расслабиться, — ответила вожатая. — Честно говоря, как бы я не относилась к пионерам, мне жаль, что жизнь лагеря подходит к концу. Знаю, плохая из меня вожатая, если так легко поддалась члену Семёна, ведь это из-за него я перестала следить за «Совёнком». — Член Семёна многих сводит с ума, и Вы не исключение, поэтому не называйте себя плохой вожатой. К слову, есть и те, кто обожает его не только за пенис. По поводу закрытия лагеря я не переживаю. Жалко, но больше радостно. Спасибо, Ольга Дмитриевна, что провели с нами всё это время. — Не стоит благодарности, Мику. Это я должна говорить спасибо всем пионерам, в особенности Персунову. Все вы открыли мне глаза на многие аспекты нашего современного общества. — Приятно слышать. До свидания, Ольга Дмитриевна!       Мику попрощалась и побежала в пионерлагерь, миновав ворота. Вожатая улыбнулась, глядя ей вслед, и пошла к своему домику, с готовностью ожидая завтрашний день.       Семён вышел к пустому пионерскому пляжу. Оглядываясь вокруг, он продолжал бесконечные поиски, но ответы ускользали от него, даже когда были так близки. Взглядом опытного мудреца он смотрел на синие волны речной воды, видя в них незыблемую веру в господство собственного достоинства, обретённого естественными законами природы. Они передавали силу и знания другим волнам, надеясь на то, что те добьются большего, чем они, и рано или поздно последние достигнут цели, разбившись о берег, где заканчивается их путь. Был ли смысл тогда начинать? Последние не могли поведать об этом предшественникам и тем, кто разобьётся о берег в будущем.       Семён вглядывался в эти волны и искал ответы, но так и не смог этого сделать. Смирившись, он кинул взгляд вдоль песчаного берега и увидел свою мечту, цель всей своей жизни и настоящую любовь. В ста метрах от него стояла Мику, которая точно так же смотрела на него. По их щекам одновременно потекли слёзы. Слёзы обретённого счастья. Глядя друг на друга, они возжелали кинуться в объятия вечной любви. — Мику! — вдруг закричал Персунов. — Я люблю тебя!!!!!!!!!!!! — Я тоже, Семён! — ответила вокалоид. — Я всегда любила тебя!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!       И они, чувствуя романтический во всех смыслах момент, побежали навстречу друг другу. Но самая трогательная и кавайная сцена началась тогда, когда они крепко обнялись, нежась в руках друг друга. За горизонт опускалось красное вечернее солнце, озарявшее волны, песок и влюблённых. И по общепринятым законам жанра они слились в долгом и сладком поцелуе, не требуя более слов для передачи испытываемых чувств и эмоций.

***

      На следующее утро Семён проснулся в домике Мику. Открыв глаза, он увидел обнажённую Хацунэ, спящую рядом. Этой ночью они не занимались сексом, как можно было предположить. Рассказав ей всё, что с ним происходило за время отсутствия с любимой, он пообещал, что половых актов не будет на протяжении всего полугода, и Мику одобрила это решение, широко улыбнувшись. Ей не требовалось играть во взрослые игры, чтобы быть вместе с ним. Тем не менее, они спали без одежды, ведь на улке-то жарко.       Прозвучал горн, созывающий пионеров на завтрак. Семён, любовавшийся анимешкой, протянул руку из-под одеяла и сжал её правую сиську, чтобы та проснулась. Мику открыла глаза, отходя от сна. — Доброе утро, Мику, — сказал Семён, отпустив руку от женского лона. — Нам пора на завтрак, в столовку. — Что? Уже? — сонно спросила Хацунэ, заметив, что её грудь трогали, но ничего не сказав насчёт этого. — Надо поторопиться, иначе весь харч съедят… Ах, да, доброе утро, Semen!       Поднявшись с кровати, они быстро оделись и вышли из домика, говоря на разные темы. Придя в столовую, взяли хаванину и сели за один столик. Здесь были уже почти все пионеры, и шум от их голосов заполнил всё свободное пространство. — Сём, а где ты планируешь жить после лагеря? — спросила Мику, протянув Персунову через стол вилку с воткнутой в неё целой котлетой. — Скажи «а»!.. — Мне без разницы, — ответил Семён, схавав котлету. — Пойду туда, где будешь жить ты. — В таком случае, сегодня же отправляемся в Японию, — улыбнулась Хацунэ, съев котлету Семёна, когда тот повторил её прошлое действие.       Неожиданно к Семёну подошла Алиса Двачевская. Немного краснея, она что-то держала за спиной, желая это показать ему. — Семён, ты же в курсе, мы сегодня разъедемся и можем больше никогда не увидеться, — сказала она. — Но это не отменяет того факта, что ты обязан взять на себя ответственность!       Тут же ДваЧе убрала руки из-за спины и показала положительный результат теста, указывающий на то, что она залетела. Семён уронил вилку на пол, ошарашенно глядя на две ужасные полоски, ярко высветившиеся перед ним. — Семён, походу, у тебя неприятности, — весело хихикнула Мику, уперевшись руками о стол и держа ими голову. — Нет, я не буду платить алименты! — ответил испуганно Персунов. — Он и меня ещё оплодотворил, — улыбнулась Ульяна, показав пальцем на свой тест. — Как интересно! — весело воскликнула Мику, недобрым взглядом смотря на Семёна. — Вот что бывает, когда не предохраняешься, — произнесла Славя за соседним столом, повернувшись и показав тест. — Ты же не спецом это сделал, верно? — спросила рандомная пионерка, подошедшая к ним с положительным тестом. — Семён, мы тут договорились, — сказала Ольга Дмитриевна, подойдя вместе с Виолой, — что женимся на друг друге и будем растить от тебя двух детей. Плати алименты! — Я горжусь тобой, Семён, — произнесла Виола. — Теперь сделай то, что достойно мужчины, заплатив каждой из нас. — Нет! Подождите, есть более разумные варианты! — кричал Семён, оглядываясь вокруг. Оплодотворённые тянки окружили стол, словно собираясь использовать его, как жертву. — Прошу вас, сжальтесь! — Семён! — дверь столовой с силой распахнулась, и в проёме появилась Лена со свирепым выражением лица. На ней не было ни единого элемента одежды, а всё тело покрылось кровью и грязью. В руке она держала опасный тесак. — Клянусь, я отрежу тебе голову и сожру её, чтобы получить необходимые белки для моего ребёнка! — Почему ты вообще жива?! — закричал Семён. — Я тебя собственными руками вскрыл! И почему хочешь обойтись со мной так, будто мы какие-то богомолы?!       Другие пионеры с улыбками на лицах смотрели на проблемы Персунова, ожидая, как он будет из них выпутываться. Внезапно за стенами столовой громко прозвучала автомобильная сигнализация. — «Волга»?.. — спросил Семён, поразившись пошлому воображению, но затем понял, что делать в этой ситуации. — Точно, «Волга»! Мику, бежим!       Семён сорвался с места, оттолкнув Алису и рандомную пионерку. — Эй, подожди меня! — Хацунэ последовала за ним, просочившись через кучу тянок. — Не беги от проблем, Semen! — воскликнула Ольга Дмитриевна, и тян побежали за ними.       Подбегая к дверям столовой, Семён решился на смертельный шаг, ударив замахнувшуюся Уныл-тян по лицу и миновав её без проблем. Лена, упавшая на пол, поднялась после того, как мимо пробежала Хацунэ, и рассвирепела ещё больше.       Семён и Мику спрыгнули на землю, перекинувшись через поручни порога, и оказались у «Волги», уже переставшей сигналить. Персунов прыгнул на водительское сиденье, а вокалоид села рядом, пристегнув ремень безопасности. — Семён, не забывай пристегнуться, это очень важно! — сказала она. — Я знаю, но сейчас не время для этого! — Семён завёл автомобиль, провернув почему-то уже вставленный ключ.       Оплодотворённые тян толпой выбежали на улицу, приближаясь к машине. Семён выжал сцепление, включил первую передачу и хотел было начать движение, но «Волга» заглохла. — Что? В чём проблема, почему она не едет?! — запаниковал Семён. — Потому что ты тормоз! Ручник сними, идиот! — закричал с заднего сиденья автор, взявшись за спинки передних кресел. — Чёрт, совсем забыл! — Семён опустил ручник и повторил свои действия, но автомобиль всё равно заглох, а тянки окружили тачку. — Пошёл тогда нафиг отсюда, ничего не можешь сделать, говно! — автор схватил Семёна за воротник костюма и перетащил на своё место, а сам сел на водительское.       Кричавшая толпа женских особей пыталась открыть двери автомобиля и наносила ему всяческие повреждения конечностями. Автор сделал всё как надо, и «Волга» двинулась с места, не боясь задавить этих дур. Однако, одна из них просто так не сдавалась: на капот запрыгнула Лена с тесаком в руке. Замахнувшись, она хотела вонзить лезвие в стекло и убить автора, но тот сделал крутой поворот и сбросил её с машины. «Волга» на большой скорости понеслась к воротам лагеря, и тян прекратили преследование, понимая, что на их стороне нет преимущества. — Вот это я понимаю езда! — воскликнул Виталькон_69_228, переключив уже на четвёртую передачу. — В жизни права просрал, так хотя бы здесь оторвусь! — Главное в четвёртый раз не просри, — сказал Персунов, похлопав автора по плечу. — Давай, я в тебя верю. — Ты вообще молчи, из-за тебя мне пришлось вмешаться в сюжет! — автомобиль выехал на бесконечную дорогу, повернув направо, и пионерлагерь навсегда остался позади. — Что здесь делает кальян? — спросил Семён, увидев этот предмет у правой задней двери, тогда как он сидел посередине. — Неужели весь этот фанфик появился из-за него? — Не-не, я не курю, ты чё, — спокойно произнёс автор. — Я всегда за ЗОЖ. — Тогда как ты объяснишь всё написанное? — Ну я же человек творческий, сам понимаешь, у меня такая фантазия. — Ладно, поверю. Итак, куда мы сейчас едем? — Доедем до города, а там вы уж сами по себе, мне неинтересно о вашей личной жизни писать. Улетите в Японию, будете там веселиться. Кстати, Семён, я твою квартиру недавно занял, тебе она всё равно не нужна, ты не против? — Не будешь же ты в «Волге» до конца своих дней обитать. Конечно, не против. — Премного благодарен, Semen. — Автор-кун, ты превосходный водитель! — сказала Мику, восхищаясь его умениями. — Но как мы преодолеем бесконечную дорогу? Сколько бы мы не пытались сделать это, в любом случае окажемся у «Совёнка». — На это у меня есть особый и уникальный приём, — улыбнулся автор, — и называется он «просто потому что»! До сих пор никто не мог покинуть лагерь просто потому что, и так же мы уедем отсюда, просто потому что!       Неожиданно автор нажал на педаль тормоза, постепенно останавливая автомобиль. На дороге стояла кошка-девочка Юля, показывая большим пальцем жест автостопщика. Когда «Волга» остановилась, она села в неё на заднее сиденье слева от Персунова, пристегнув ремень безопасности. — Видишь? Даже тупая кошка пристёгивается, а ты нет, — обратился автор к Семёну, повернувшись назад. — Зачем ты её посадил вместе с нами? — спросил Семён, послушав Виталькона_69_228 и пристегнув ремень безопасности, и автор продолжил движение. — Она, между прочим, тоже оплодотворённая. — Я твоя тульпа, забыл? — произнесла Юля. — Мы всегда будем вместе, хочешь ты того или нет. — Блин, автор, мог её и не подбирать, она только мешается. — Кто это мешается, урод?! — Юля принялась избивать Персунова, нанося удары сжатыми кулаками. — У меня нет теста на беременность, но считай, что я тебе его уже показала! — Нееееееет!!! — Расскажешь мне подробности о своей тульпе, Семён? — спросила Мику, повернувшись к нему. — Это было давно, когда я был ещё хикикомори. Не так-то легко найти тянку в реальном мире, вот я и создал её. Юля, хватит меня избивать! — Теперь и питомец для вашей семейки нашёлся, — сказал автор. — Остаётся только желать счастливого совместного будущего. — Аригато, автор-кун, — улыбнулась Мику. — Как-нибудь благоустроимся. — Кста, пока фанфик не закончился, — автор открыл бардачок и достал оттуда книгу. — Рекомендую всем читателям «Апофеоз провальной победы»! Только так и приходится пиарить собственные ориджиналы. — Лучшее, что я читал, — сказал Семён и тут же получил по лицу от девочки-кошки. — Да хватит уже! — Я эту книгу несколько лет буду писать, она ещё не закончена, — пообещал автор, убрав её обратно. — Возрадуйся же, Семён, тебе всё-таки не нужно будет платить элементы за всех девах, я тебя спас. — Спасибо, но на эту девку с ушами и хвостом придётся потратиться, — ответил Семён, когда Юля наконец перестала его бить. — Она ж кошка, ей только корма на харч покупай и всё. — Я не кошка, я девочка-кошка, ня! — воскликнула Юля, переключившись на автора, дёргая его за волосы и мешая ему водить. — АААА, уберите её от меня! — закричал автор.       Автомобиль мчался по бесконечной дороге в далёкое и в то же время близкое будущее. Дорога лишь казалась бесконечной в глазах движущихся по ней, но у неё тоже имелся конец. Они покидали лагерь, но все воспоминания, связанные с этим местом, так или иначе навсегда останутся с ними. Жизнь шла вперёд, и чтобы идти в ногу с ней, они приняли необходимое для этого решение. Покидая одно место, обязательно набредёшь на новое, по своему прекрасное и удивительное. Им было это известно, поэтому они не боялись того, что их может ждать за очередным поворотом жизни. Забыв о страхе, они радовались и улыбались новому будущему, насыщенно и добровольно проживая настоящее. Здесь они многое для себя осознали, многое поняли и испытали, но главное, что довелось познать, таилось в неосязаемой бесконечности, с которой они с готовностью распрощались, получив от неё важные уроки текущего бытия.