После падения

— Стоило в порыве бешенства лишить парня волос — и ты стал уважаем всеми… — философски заметила я, когда четвёртый по счёту парень хлопнул Тсуну по плечу. — Э… Ну, Мочида-семпай был очень крут, так что… — замялся Тсуна, устыдившись того, что ему нравится быть знаменитым. — Ты уделал его и стал ещё более крут, — рассмеялась я.       Тсуна расплылся в улыбке.       По канону его позвали играть в волейбол, он согласился, рассчитывая на пулю посмертной воли, Реборн обломал его, но потом Тсуна начал сожалеть и таки получил желанную пулю. Я увидела то, что так хотела увидеть (Тсуна словил мяч своим междуножьем) и перевела взгляд на выход спортзала. Мы же все помним, кто там наблюдал за Тсуной в аниме?       Гокудера стоял на улице у раскрытых дверей, дымил сигаретой и неотрывно смотрел на Тсуну. Меня он не заметил в большой толпе. Я навеяла на себя плащ Гарри Поттера и приблизилась к нему. Встав рядом, как и он, лицом к играющим на поле, я спросила, снимая невидимость: — Парень из далёкой Италии, что ты делаешь здесь?       Гокудера вздрогнул и отскочил от меня. Я повернулась к нему, оценивающе наклонив голову влево. — Прибыл поглядеть на великого Дечимо?       Весы приятно зазвенели в ушах. Гокудера уставился на них: теперь в левом поддоне был сапфир в виде полумесяца, а в правом — стеклянный шарик из моей коллекции ослепительно-жёлтого цвета, символизирующий солнце. Он посмотрел на левую серьгу явно задаваясь вопросом, почему полумесяц не лежит на поддоне, а стоит, едва касаясь одним острым концом золотого поддона. — Эй, меня не слышно? — ещё вполне дружелюбно спросила я, делая шаг вперёд.       Гокудера посмотрел мне в глаза, задержал на них взгляд секунд на пять, потом посмотрел в сторону. — Да… — Не слышно? Ох, я могу повторить для тебя… — Слышно! Я пришел посмотреть на Джудайме Вонголы! — поспешно ответил Гокудера. — В Италии прошёл слух, что любой, кто его одолеет, может занять место… — Во главе Вонголы, — кивнула я и пожала его руку обеими руками. — Тогда дерзай. Я не против, чтобы ты командовал мною. — Ч-что?!.. — опешил Гокудера. — Я говорю, что забрав у Тсуны его место, ты возьмёшь ответственность за меня, поэтому тебе лучше быть хорошим, — «пояснила» я, отступая от него.       Любопытно, кто пустил слух, что у Тсуны можно отобрать место Десятого Вонголы? В аниме никто не признался в этом. Девятый не подверг бы Тсуну такому ненужному риску, а вот Реборн мог бы, чтобы заполучить сильных людей…                               ***       Итак, когда Гокудера пнул парту Савады, его пронзила яркая вспышка головной боли. Он, наслушавшийся историй обо мне, мигом понял, кто сделал ему бо-бо. Я же весь оставшийся урок залипала в окна, потому что спонтанно причинила ему дискомфорт и чувствовала укол вины.       На перемене одна из одноклассниц предложила мне возглавить только созданный фан-клуб Гокудеры. Я вежливо заявила, что идолопоклонство — не моя стихия, и побежала искать Тсуну. По дороге мне встретилась Аюми, желавшая узнать о Гокудере немного побольше. Я пыталась отделаться от неё, но она раньше меня услышала какой-то визг и побежала вперёд. Мне пришлось бежать за ней. — Что?! Это новенький?! Откуда у него динамит и почему он швыряет его в Тсуну?!       Ох, Аюми, это начало великого идолопоклонства Гокудеры. Просто смотри. — Да он псих! Нужно позвать учителя! — А мне кажется, Тсуна сам в состоянии с ним разобраться, — деликатно возразила я.       Аюми в шоке повернула ко мне голову, я посмотрела ей в глаза и тихо прошептала: — Возвращайся в свой класс, подруга, ты ничего не видела.       Словно в трансе, Аюми развернулась и медленно побрела к входу в школу.       Чёрта с два я позволю ей хоть как-то быть втянутой в это также, как будут втянуты Киоко и Хару. Пусть будет моей Наной.       Посмотрев в сторону Гокудеры и Тсуны, я увидела, что всё шло так, как было в аниме: Гокудера кинул в Тсуну первую порцию динамита, которую отбил Реборн, сидевший на подоконнике, своими пулями. Они поприветствовали друг друга и тут я услышала, что это именно Реборн пригласил Хаято одолеть Саваду.       Хм… Это упоминалось в манге? Не помню. Тогда и в аниме надо было сказать. Минус одна загадка этого мира.       В следующий миг все мысли вылетели из головы, когда я увидела как Гокудера запихнул динамит себе в рот и подпалил.       Блин, а я много чего забыла, оказывается. — Говорят, что Гокудера — это тот человек, чьё тело полностью покрыто динамитом. Другое его имя — Дымовая бомба Хаято, — просветил Реборн Тсуну.       Загадка мира номер бла-бла-бла: где Гокудера держит столько динамита на теле? ГДЕ?       Вскоре я раскрою для вас это дело.       Савада канонно истерил и кричал, а я еле сдерживалась, чтобы не вмешаться и не дать Гокудере люлей и предложить ему дружбу со жвачкой. Вместо этого я стояла под плащом Гарри Поттера и наблюдала за тем, что уже однажды видела на экране. Также от каких-либо действий меня сдерживало то, что Девятый настоятельно ПРИКАЗАЛ мне НЕ МЕШАТЬ методам обучения Реборна. Это было личным требованием лучшего киллера в мире. — ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ!!! — орал Тсуна, туша фитили голыми руками в одном нижнем белье.       Не будем говорить, что в моём старом мире такое было бы невозможно провернуть, так как фитиль динамита состоит из бикфордова шнура… Скажем лишь, что извращенцы — это сила, без штанов, зато красиво. — Удваиваю! — проорал Гокудера, добавив динамита.       Тихо подкравшись к Реборну, не снимая плаща, я спросила: — Один гасит, другой зажигает, что это? — Знакомство двух идиотов, — хмыкнул киллер, не отрывая глаз от зрелища. — Но они ведь делают то, что хочешь ты. Жестоко звать их идиотами. — Констатация фактов никогда не бывает нежной. — Тоже верно… — ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ!!! — Утраиваю! — О нет, он уронил его себе под ноги! — взволнованно прошептала я. — Переоценил себя, — проконстатировал Реборн. — ГАСИМ! — Опа, что-то Тсуна увлёкся. — Иногда и противников нужно спасать. — ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ, ГАСИМ!!! — Противников вообще всегда лучше оставлять в живых, потому что противник и враг — разные понятия. — Звучит как пощада, но на деле — жёсткий расчёт. В духе Фемиды. — В духе Фемиды, ага. Это же я. — Фух… Еле успел… — вздохнул очнувшийся от пули Савада.       Гокудера смотрел на него так, как взрослые тёти смотрят на пошлых семиклассниц: открыв рот и выпучив глаза. Офигевая.       Вот оно, признание с десятого взгляда. ДЖУДАЙМЕ: НАЧАЛО. — Я ошибался!!! — заорал Гокудера, упав на колени и поклонившись.       Под его вдохновенные речи и клятвы, я сняла плащ Гарри Поттера, поправила форму и пригладила волосы. — Что ты такое говоришь?! — удивился Тсуна. — Я пойду за тобой куда угодно, Джудайме! Приказывай мне! — Что?       Реборн спрыгнул с подоконника и направился к ним. — Проигравший подчиняется победителю — правило нашей семьи.       Тсуна заметил меня и подбежал. — Ты видела это?! — Ты был очень эпичен. ГАСИМ, ГАСИМ, ГАС… — Прекрати, Мива! — покраснел Савада и тихими шепотом спросил: — Он хотел быть Десятым, я мог дать ему это, если бы не Реборн, да? Если бы я проиграл… — Всё не так легко, Тсуна, — возразила я, перебив его. — Этот парень прибыл сюда не для того, чтобы стать боссом, а чтобы примкнуть к Вонголе, если ты окажешься достаточно силён.       Тсуна поник.       Подойдя к Гокудере, я осмотрела его с ног до головы и протянула руку, дружелюбно улыбнувшись. Он весь преисполнился восторгом, но руку не взял, в спешке подскочив на ноги. — Я могу подняться сам, всё в порядке, Фемида! — Фемида? — удивлённо переспросил Тсуна.       Я посмотрела на него через плечо, потом развернулась всем телом, подняла руку к левому уху, щёлкнула по серёжке и поклонилась. — Судья-убийца, имеющая власть равную хранителям и собственную Палату палачей. Приятно познакомиться, кандидат в Вонголу Джудайме, моего будущего босса.       Мы с Тсуной смотрели друг другу в глаза. Я слегка улыбалась, а он желал, чтобы сказанные мною слова оказались одной из моих многочисленных шуток. Чтобы я прямо сейчас рассмеялась и воскликнула: «Прекрати так на меня смотреть, это просто шутка, Тсуна!» — Секунда искренности, — добавила я, разбив его надежды.       Затем похлопала себя по повязке дисциплинарного комитета и предупредила: — Урок скоро начнётся, стоит вернуться в класс. Или мне придётся сделать нам всем по выговору. — Даже себе? — удивился Гокудера. — Первый человек в мире, которому не стоит даровать пощаду — ты сам, — блеснула я философией и пошла вперёд.       Достав свою палку я на ходу врезала по бедру одному из трёх хулиганов, которых по канону в конце главы или серии должен был подорвать Гокудера, за то, что они попытались задеть Тсуну. — Валите на занятия, пока Хибари Кёя лично не захотел с вами побеседовать.                               ***       За ужином я смотрела на маму и задавалась вопросом: «Понимает ли она, что я убийца?» Понимает? Осознаёт? — Конечно понимает и осознаёт, — сказал спустя несколько минут моего самокопания Вино. — Но знать и понимать это, не значит, что стоит зациклиться на этом. — Ты про что? — посмотрела на него мама. — Если кто-то забывает о какой-то из сторон твоей личности — это не значит что-то плохое, — улыбнулся ей дядя. — Зачем зацикливаться на том, что, возможно, ты никогда не увидишь лично? — Ясно, — кивнула я, отхлебнув молочный улун.       Молодая мама молчала некоторое время, а потом спросила: — Разве рано или поздно Тсуна не столкнётся с тобой, как с работником Девятого? — Уже сталкивается, — ответила я и оживилась. — А как тебе новый ученик нашего класса? — Умён, но высокомерен. Впрочем, все итальянцы такие, — нейтрально сказала мама.       Вино расплылся в довольной улыбке, словно подтверждая это, но я была несогласна. Характер и личность не зависят от нации. Это всё приобретённое в среде обитания. А среда обитания может быть похожа или идентична на любой точке планеты.                               ***       События развивались не по аниме, а по манге. На следующий день к Тсуне и Гокудере пристал тот учитель с капсулой времени. Я решила, что Тсуне не обязательно переживать этот эпизод канонно, поэтому попыталась вмешаться, когда Гокудера чуть не прибил педагога и-и-и… этот фальшивый гений и меня к директору погнал. — Они все должны быть исключены! — орал Незу. — Даже Ковата? — удивлённо посмотрел на меня директор.       Я удивлённо посмотрела на него в ответ. — Нет, этой девушке нужно написать благодарность! — засиял учитель.       Я, Тсуна и Гокудера в шоке на него посмотрели. — Она не испугалась двух хулиганов и кинулась спасать учителя! Именно такими должны быть все ученики! — горячо вещал Незу.       Так-так-так, охладись, старик, я не твой Геркулес, геройства не моя история.       Мы с Тсуной переглянулись. Потом я посмотрела на директора. — Они не хотели ничего плохого. Просто Незу-сенсей оскорбил их и…       Договорить я не успела. Учитель побагровел, в дверь постучали и вошла моя мама с чьим-то личным делом в руках. Оглядев нашу компанию, она напряглась. — Что-то случилось?       Незу во всех красках начал описывать ей, как Тсуна приказал Гокудере напасть на него, а я кинулась к Гокудере, чтобы выслужиться перед учителем. Обмануть его.       Ага, теперь и я была злодейкой в комитетских погонах (в комитетской повязке, если быть точнее).       Мамочка посмотрела на Незу, как на дебила, подошла к директору и что-то прошептала. Он кивнул, соглашаясь с ней и обратился к «пострадавшему»: — Мы не можем вот так просто их исключить…       После получения задачи найти капсулу (причём эту задачу поручили только Тсуне и Гокудере, меня это обошло стороной, потому что «в конце концов я исполняла свой долго члена дисциплинарного комитета»), мы с Тсуной шли по коридору и возмущались. — Я был бы готов к отстранению, но исключение?! Я же… Я не могу! — Ага, так ты останешься без лицезрения Киоко, — хихикнула я.       Тсуна покраснел, но согласился. — Не боись, если тебя и Гокудеру всё-таки исключат, я буду каждый день фотографировать Сасагаву для тебя, — пообещала я. — Не надо! — поспешно воскликнул Савада, но задумался о моём предложении.       Мы не успели развить эту тему дальше, так как Реборн устроил нам ямимокрокодил из пожарного щитка. Следом за ним из него вылез Гокудера (надо же, какой компактный, можно с собой в чемодане в различные поездки брать). Когда Хаято начал предлагать Тсуне найти капсулу, подорвав школьное поле, я оставила их и пошла в кабинет Кёи. — Почему твоя зверушка и новый ученик оказались у директора? — сходу спросил глава скучающим тоном. — Всё-то ты знаешь, Кё-сан… Неужели директор бежит к тебе сразу, как кто-то нарушает дисциплину? Или у него в кабинете полно прослушки? — предположила я, подойдя к окнам за его спиной.       Блин, они не выходят туда, где Гокудера и Тсуна будут веселиться. — Если бы это было так, я бы тебя не спрашивал, — не переставая заполнять формальные обязанности главы комитета, ответил Хибари. — Ты обязана следить за дисциплиной, а не нарушать её.       Не успела я оправдаться, как он хмыкнул. — Хотя о чём я говорю? Ты в свой первый день в комитете повредила школьное имущество. — Вот именно, о чём ты говоришь? Я в свой первый день в комитете спасла тебя от перелома позвоночника или ног. — Не…       И тут произошёл бабах. — У нового ученика и Савады произошёл конфликт с учителем, директор приказал им найти капсулу, которую закопали пятнадцать лет назад. Однако никакой капсулы в то время не закапывали, но Незу-сенсей не напомнил об этом директору, решив добиться исключения учеников любым путём, — быстро выпалила я.       Вот же Карл! Почему я не додумалась ещё в кабинете директора сказать, что такой капусты нет?       А, тогда бы Незу не уволили, потому что его капсулу не нашли бы.       Стены сотряс ещё один взрыв. — Кусакабэ сейчас нет в школе, — на удивление спокойно сказал Хибари, возвращаясь к письму, — Пойди и заставь их прекратить.       Ну нет. Я что, зря сюда тащилась? — Будет сделано.                               *** — Как хорошо, что нас не исключили, — не мог нарадоваться Тсуна. — Будет тебе, Джудайме, — посмотрел на него Гокудера с лёгкой улыбкой. — Неужели ты всерьёз волновался? Я жизнь отдам, чтобы предотвратить что-то подобное!       Я не позволю никому помешать тебе закончить эту дурацкую школу и отобрать возможность пялиться на сестру газоноголового, Джудайме! — Гокудера-кун… — К тому же на нашей стороне была Фемида! Она бы не позволила никому обращаться с вами, как с мусором! — Естественно, — подхватила я песенку, важно кивнув. — Мне было известно, что Незу — не тот, кем себя представляет. Если бы он дальше настаивал на вашем исключении, я бы избавилась от него.       Тсуна вздрогнул. — Э… Избавилась… В смысле… — В том, в котором ты от него избавился: донесла бы директору о том, что он лжец, — снисходительно улыбнулась я. — Вообще-то, в учительском коллективе давно подозревали, что Незу не так умён, как утверждает. Ваша находка же только подтвердила их подозрения и директор решил копнуть глубже. — Тц, этот старый говнюк мог спокойно работать здесь и дальше, если бы не трогал Джудайме. Все вертятся как могут, только не стоит делать это рядом с теми, кто может их остановить, — фыркнул Гокудера.       Я улыбнулась, согласно кивнув. Мы с ним прошли на несколько шагов вперёд, когда Реборн завел разговор о том, что здорово иметь верного последователя. — Я же сказал, что мне они не нужны! — раздражённо проворчал Тсуна. — К тому, если два неудачника будут шататься вместе, разве это заинтересует Киоко-чан? — Некоторым девушкам нравится оригинальность, а не крутость, — сказала я. — Ах да… Тесты в этой школе легкотня. Как тот старик умудрился сдать их на ноль? — спросил Гокудера, доставая из кармана свой тест со ста баллами. — Ну-у-у… Всякое в жизни бывает, — размыто ответила я, потянувшись к листу. — Тебе нужно поучиться у него, Тсуна, — сказал Реборн.       Заметив как я с ленцой в движении протягиваю руку к его тесту, Гокудера протянул его мне и мы на какую-то секунду соприкоснулись пальцами. Я перехватила листик другой рукой и заметила как хранитель Тсуны вдруг начал розоветь. Удивившись, я перевела взгляд на Реборна. Он хитро-хитро ухмыльнулся. — У тебя почерк очень аккуратный и ясный для человека твоего темперамента… — уставившись на написанные Гокудерой иероглифы имени, отметила я. — Моего темперамента? — переспросил Хаято. — Взрывного, — ухмыльнулась я, протягивая лист ему обратно.       Гокудера уставился мне в глаза, медленно дотрагиваясь до теста. — Я… Иногда я могу быть спокойным. — Как сейчас? — понимающе наклонила я голову. — Д-да, — запнувшись, закивал Гокудера. — Мива! — заорала где-то рядом Аюми.       Улыбнувшись Хаято напоследок, я обернулась и поспешила к подруге, выглядывающей из-за раскрытых дверей какого-то класса.       Итак… Многие такие робкие и трепещущие перед Фемидой. Потому что они знают, как сильны её глаза, видят, что она красива, понимают, что она очень умна, обладает не только силой, но и властью. Многие трепещут перед мною в Италии и других странах. Однако не в Намимори. Гокудера — первый. Уже вижу, как сотни учениц школы завидуют мне, видя что Гокудера говорит великой Фемиде больше двух слов и не строит при этом кислые мины.