⸺✧✧✧⸺
Зевая, Эмили, зашла в столовую, шаркая ногами. Здесь было пусто — ни Маркуса, ни Нэша, ни работников особняка. Присев на стул, откинула волосы назад, осматривая стол, где сиротливо стоял ее завтрак — стакан апельсинового сока и какая-то выпечка. Очень хотелось кофе, но спускаться на кухню за ним не было никаких сил. Вздохнув, Эмили потянулась за круассаном. Вчера после разговора с Вэлл Эмили сразу поехала за Маркусом, попутно звоня Уинстону. Когда крестного выпустили из-за ворот, все трое не стали терять времени зря и сразу же поехали в особняк, по дороге рассказывая о Виоле, влюбленном охраннике и помощи Николь. Оставшийся день Эмили провела вместе с Маркусом, наслаждаясь, что один из ее кошмаров закончен и больше не потревожит. С Маркуса были сняты все обвинения, больше никто не смел говорить, что он как-то причастен к смерти Одри. Вот только Эмили почти не ощущала своей роли в этом деле. Ведь, по сути, она лишь обратила внимание на уволенных сотрудников. Нэш откопал информацию о Виоле, вспомнил про Николь, кухарка рассказала про охранника. Но это все мелочи, совсем маленькие соринки по сравнению с тем, что сделал Лео. Эмили не стала скрывать заслуги Дэвиса. Кажется, после ее рассказа Маркус даже как-то уважительно хмыкнул, очевидно, меняя мнение о прокуроре в лучшую сторону. Но Эмили не смогла скрыть легкой дрожи в голосе, и крестный потребовал ответов. Жестко, грозно. В момент, когда он настаивал на правде, его глаза, кажется, сверкнули красным огнем, и Эмили не смогла противиться. Она рассказала все. Почти все. Про поведение матери; про репортеров, навалившихся на нее; про то, как ее выгнали из дома; как узнала про Бекали; про Мэтта. Лишь тему Лео обходила стороной. Крестный все равно мог догадаться обо всем по постоянно мелькающему имени прокурора в ее сбивчивом рассказе. Маркус видел, что раскрыто не все, не все эмоции вытащены из души. Он бы хотел попросить рассказать больше, но слишком много мольбы было в карих глазах, что Хельсинг просто сдался, прижимая крестницу к себе и поглаживая по волосам. Эту ночь она спала спокойно, просто в какой-то момент уснула на диване, сидя рядом с Маркусом. — Эмили, ты уже проснулась! — воскликнули рядом, вырывая девушку из воспоминаний. — Тебе сварить кофе? — Доброе утро, Николь. — Эмили улыбнулась кухарке, поворачиваясь к ней. — Да, если можно. Не знаете, куда уехал Маркус? — Господин Хельсинг рано утром уехал в офис, — начала женщина, забирая со стола пустой стакан из-под сока. — Нэш уехал вместе с ним, — опередила вопрос адвоката она. — Они ничего не говорили? — Насколько я поняла, они уехали разбираться с образовавшимися за время отсутствия господина Маркуса делами. — Николь снова улыбнулась. — Приедут, думаю, только вечером. Сейчас принесу тебе кофе. — Спасибо, — поблагодарила Эмили, провожая женщину взглядом. Да уж, Нэш и вчера сетовал на свою нелегкую судьбу: ему почти три недели пришлось самому разбираться со всеми делами, контролировать сотрудников и договариваться с партнерами. Впрочем, его жалобы были понятны. До этого постоянно в контроле нуждался он сам, а тут пришлось резко вставать на место Маркуса и руководить. Значит, оба мужчины до вечера будут заняты. А чем же заниматься ей? Эмили хотела избавиться от еще одного кошмара, хотела, чтобы душа ее сестренки была спокойна там, в другом мире. Но как ей это сделать — девушка просто не понимала. Маркус больше не в деле, у нее нет прав ознакамливаться с материалами во время следствия. А адвокатом пострадавшей стороны являлся Мэтт… Эмили вздохнула. У нее буквально связаны руки. Со всех сторон поставили баррикады, сквозь которые невозможно прорваться. Адвокатом кого ей стать? Бекали? Эмили передернуло от этой мысли. Впрочем, он уже вне подозрения: у него есть алиби. Адвокатом Мартина, воришки, что украл у Одри сумку? Тоже не вариант: ее тогда ознакомят только с частью, касающейся ограбления, но никак не убийства. Адвокатом нового подозреваемого? Станет ли она защищать того, кто убил ее сестру? Попросить Лео или Вэлл держать ее в курсе дела? Эмили скривилась. Это тоже было недопустимым. Лео она сама сторонится, словно от горящего дома сбегает как можно дальше. Да и Дэвис не будет поступать против правил, против закона. А Хофф… С одной стороны, Вэлл тогда помогла ей с незаконной экспертизой, но с другой… Вчерашний побег из кафе мог оттолкнуть комиссара недоверием. Эмили почти со стоном подняла глаза к потолку, не зная, как ей поступить. Но ответ пришел сам. Пришел со звонком ее телефона. Это был Рик. Встрепенувшись, Эмили быстро приняла вызов, понимая, что нашла решение. Ее бывший одногруппник, он же помощник Дэвиса. Рик мог бы помочь и рассказывать о продвижении дела, но голос мужчины был официален, что с первых слов адвокат сразу сникла: — Мисс Остин, прокурор вызывает вас для дачи уточняющих показаний по делу об убийстве Одри Остин. Вы сможете подъехать в прокуратуру в двенадцать часов? — Могу, — откликнулась Эмили, кидая взгляд на часы, и слушая банальные истины про паспорт и номер кабинета Лео. «Не думала же ты, что будешь избегать его вечно?» — пробурчала себе под нос Эмили, сбросив вызов.⸺✧✧✧⸺
Дописав обвинительное заключение по одному из дел, Лео взглянул на часы. Совсем скоро должна была подойти Эмили. Она будет холодной, колючей, отстраненной — Лео был уверен в этом. После ее переезда, обид, сомнений и кучи проигнорированных звонков и сообщений просто не может быть по-другому. Но мужчина был готов. Ему нужно сломать выстроенную стену безмолвия и как-то попытаться вернуть все на круги своя. Разобраться в ситуации, что беспокоит уже несколько дней. Постоянные мысли были сродни головной боли и не давали спать, выедая кусочек за кусочком. Вэлл права: он и так почти спустил ситуацию на тормоза, позволил Эмили отстраниться. Нужно исправлять все это, отстраивать мост, что соединял их такие разные островки жизни. Прокурор достал необходимую папку с делом, пристраивая ее перед собой. Им очень повезло, что так быстро нашелся конец новой ниточки, который мог привести к ответам, к развязке этой истории и к убийце. Почти ткнув пальцем в небо, Вэлл удалось найти зацепку. И Лео очень надеялся, что на этот раз они не пойдут по ложному следу. Короткий стук в дверь. Еще один взгляд на часы. Без трех минут двенадцать. Эмили пунктуальна как никогда. — Входите, — выдохнув, громко произнес Лео. — Господин прокурор, вызывали? — Остин не смотрела на него. Не хотела — мужчина это понял сразу. Она держалась строже, чем при их первой встреча, где с первых минут проявляла фамильярность. Что ж, значит сейчас придется придерживаться этого официального тона. — Да, мисс Остин, присаживайтесь. — Дэвис гостеприимно указал на стул, стоящий перед ним. В голове сразу всплыли картинки, как она врывалась в его кабинет, без приглашения садясь и начиная разговор. — По какому вопросу? — Эмили так и не посмотрела ему в глаза. Лео еле заметно втянул носом воздух: цитрус — ее парфюм. Только в этот раз запах какой-то горьковатый, будто пропитанный эмоциями девушки. Или ему это все лишь казалось? — Появились в деле новые обстоятельства, хотелось бы уточнить, — лаконично ответил прокурор и открыл папку с делом, доставая распечатанные утром снимки. — Эмили, ты видела раньше эти фотографии Одри? — Долго сдерживать официальный тон у Лео не получилось. Да и не было желания. Слишком уж сильно хотелось за пеленой холода увидеть прежний родной и ласковый взгляд. Лео протянул снимки, и адвокат осторожно, не соприкасаясь с его пальцами, забрала их. Эмили смотрела долго, внимательно изучая каждую деталь. Лео не торопил, лишь смотрел на ее лицо, следя за каждой эмоцией. Вот она быстро оглядела все снимки цепким взглядом, затем повторила действия, останавливаясь лишь на некоторых. Вот отвела глаза в сторону, пытаясь вспомнить, найти нужную информацию в голове. Руки напряжены — Эмили не могла вспомнить, не могла положительно ответить на вопрос. Лишь сильнее хмурилась, пока с горьким выдохом коротко не ответила: — Нет, не видела. — Она не выпускала фотографий из рук. — Но они сделаны недавно, мы Одри эти сережки только на последний день рождения подарили. — Эмили провела подушечкой пальца по изображению сестры. — Где это? — Это сделано в одном из дорогих ресторанов, нам удалось установить название заведения — посмотри на оборотной стороне одного из снимков. — Мы там не были, — после короткой паузы начала Остин. — Это точно. — Это хорошо. — Лео чуть приподнял уголок губ, а Эмили же как-то нехорошо встрепенулась с его слов. — Мы с Вэлл думаем, что второй молодой человек Одри водил ее в этот ресторан. — С чего вы решили? Может, это Бекали. — Девушка положила снимки обратно на стол. — Нет, — хмыкнул мужчина. — Мы с ним связались, он отрицает. Эмили лишь усмехнулась, взглядом как бы спрашивая, что им сейчас давала эта информация. Лео понимал: Остин сейчас не вредничала, строя из себя дурочку, она просто хотела выведать как можно больше информации по делу. Ведь теперь в связи со снятием обвинений с Хельсинга у нее нет доступа к материалам дела. — Свяжемся с рестораном, возможно, удастся выяснить что-то. — Где вы нашли эти фотографии? — Одри их отправляла Анке. Написала, что недавно была в ресторане. Поэтому у нас есть примерные даты. С кем ходила — непонятно. Эмили на его слова лишь яростно дернула челюстью. Опять злилась, что они подбирают лишь крошки информации. — Это все, господин прокурор? Я могу идти? — Она чуть качнулась, намереваясь встать. — Нет, не все, — слишком резко отрезал Дэвис. Эмили вздрогнула, но осталась сидеть на месте. Теперь настало время разговора. Лео вздохнул, смотря, как ладони Эмили почти врезались в ручку сумки. Она была готова в любую минуту вскочить и уйти из кабинета. Хотелось закрыть дверь на ключ, отрезав все пути к отступлению, но это было слишком нечестно по отношению к Эмили. Оставалось лишь надеяться, что она выслушает его. — Эмили, — мягко начал прокурор, — я знаю, что что-то случилось. Между нами. — Она дернулась на этих словах. — Я понимаю, что это что-то заставило тебя сомневаться во мне, не доверять. — Лео мысленно молил ее остаться сидеть на месте: видел, что каждое его слово попадало в цель. — Но я не знаю, почему это произошло. Пожалуйста, позволь мне узнать причину всего этого и дай объясниться. В висках стучало. Лео смотрел на девушку, будто бы его взгляд мог заставить ее не двигаться. Заставить говорить. Сердце колотилось в каком-то бешенном, своем собственном ритме. Это не просто удары о грудную клетку, это сигнал, азбукой Морзе выводящий кровавые буквы, что сливались в одно лишь слово: пожалуйста. Почему ему казалось, что сейчас решалась его судьба? — Ты мне сорвал, — выдала Эмили на одном дыхании. Лео замер, пытаясь вникнуть в сказанное. Ему же сейчас не послышалось? Эмили действительно упрекнула его во лжи? После всего, что… Мужчина поджал губы: какое тут может быть «после всего». На мгновение закрыв глаза и тряхнув головой, Лео посмотрел на Эмили. Нет, она была убеждена в произнесенном. Но не могла же она без оснований говорить такое? Что-то произошло. То, о чем он сам не знал. А значит, нужно выяснить это. И сделать это мирно, без экспрессии, без резких слов. Плавно, не спеша распутать узел сомнений. — Когда? — После этого короткого вопроса прокурор сцепил руки в замок, приводя разбушевавшиеся внутри эмоции в порядок. — Когда я тебя… — Эмили резко умолкла, словно ей под дых прилетел удар, и, поведя челюстью, исправилась: — Утром, когда я подарила тебе кружку. Лео молчал, продолжая буравить адвоката взглядом, он видел: еще чуть-чуть терпения, совсем капельку спокойствия — и Эмили расскажет, объяснит, что случилось тем утром. — Ты сказал, что за ночь не просыпался ни разу. — А на самом деле? — сглотнув, навел ее на мысль Лео. — На самом деле ты просыпался, выходил из комнаты, — Эмили не замечала непонимания в глазах напротив, не видела, как с каждым словом так отражалось все большее потрясение. — Как ты это поняла? — Снова короткий вопрос, на грани фола. — Я заходила к тебе. Тебя не было. И не было довольно долго. — Эмили снова замолчала, но тут же, оправдываясь, резко добавила: — И нет, мне это не приснилось. Я укололась кактусом в ту ночь, он на подоконнике стоял, и след от иголки остался следующим утром. Лео провел ладонями по лицу, растирая его. В голове ничего не укладывалось. Соврал, не было в комнате, кактус, иголка, утро. Это какая-то нелепость. Дэвис хотел подумать, как объясниться, что сказать в свою защиту, но времени на это не было. Эмили не будет ждать, пока он выстроит свои доводы, свою позицию. Нужно что-то сказать сейчас — все, что лезет в голову. Иначе его молчание будет воспринято как согласие. Согласие с тем, что он соврал ей тем утром. — Эмили. — Лео поднялся со своего кресла, подходя к девушке и садясь на второй стул. Он снова напротив нее, но сейчас их не разделял рабочий стол с делом Одри и ее фотографиями. — Я не знаю, что сказать, но я не помню, чтобы куда-то отлучался… — Хочешь сказать, что вру я, а не ты? — Эмили криво усмехнулась и стремительно встала с места. Прокурор уже думал, что она выбежит из кабинета, но девушка лишь отошла к окну, отворачиваясь от него и обнимая себя руками. — Нет. Конечно же нет. — Покачал головой Дэвис, тоже поднимаясь и подходя к ней. — Я просто объясняю ситуацию со своей стороны. — Эмили повернулась. — Я лег вечером, а когда проснулся — было уже утро. Не было ни головных болей, ни бессонницы, меня просто отключило, и вся ночь прошла за мгновение. Эмили не реагировала, но и не убегала. Она хотела его выслушать, и это вселяло надежду. — Раз меня не было, то я правда вставал. Но я не помню этого. Может быть я лунатил, как в детстве, может проснулся и вышел на улицу, а этот момент просто стерся из памяти. Но я уверяю тебя: я думал, что говорю тебе правду. — Лео замолчал. Это просто слова, их ничем не подтвердить, почему Эмили ему должна поверить? — Что случилось тогда потом? — перевела она резко тему. — Почему ты пропал, не ночевал дома, отстранился от меня? — Я не отстранялся. — Прокурор перевел дыхание. — В тот день у нас появилось новое дело. Пришлось ехать за город, много часов за рулем и… — Почему ты мне тогда не сказал про выезд и дело? — опять перебила Остин. — Был найден мертвый ребенок. — Лео умолк, прерывая зрительный контакт, но тут же поднял глаза на Эмили вместе с ответом: — На мусорной свалке, — Эмили вздрогнула. Ожидаемо. — Это было конфиденциальной информацией, у нас не было прав разглашать хоть какие-либо сведения по этому делу. Занимались расследованием, дело контролировалось Генеральным прокурором. При этом я еще готовил материалы для проверки — про это ты знала, я говорил тебе… может, недели две назад. Девушка слегка дернулась, вспоминая. — Тогда, — после долгой паузы заговорила Эмили, — почему ты сейчас мне говоришь про это дело? Конфиденциальность больше сохранять не нужно? — Она говорила едко, пытаясь уколоть чем-то маленьким, незначительным. Как та злосчастная иголка кактуса — на первый взгляд вреда нет, но последствия обретают сокрушительную силу. — Раскрыли, утром проводили пресс-конференцию, но без фамилий и уточнений. Поэтому да, больше не тайна. Эмили вздохнула. Она стала растирать наверняка снова ледяные ладони, которые у него уже не было права согревать, и напряженно думала. Лео досадно прикрыл веки: кажется, не верила. Но как ему доказать честность? Прокурор выпрямился: — Я клянусь тебе своей… — Погоди. — Эмили мотнула головой, прерывая эту клятву. — Лео, посмотри мне в глаза. — Дэвис подался вперед, не сводя немигающего взгляда с карих радужек. Эмили тоже придвинулась. — А теперь ответь: ты лгал мне? — Никогда. — Я тебе верю… В глазах Эмили блестели слезы, Лео видел, как она отчаянно поджимала губы. Сам же Дэвис не понимал, что чувствовал. Радость? Облегчение? Страх, что ему показалось сказанное? Удивление, что ему поверили, просто его словам, хотя и были доказательства обратного? Так себя ощущали подсудимые, когда им верили и оправдывали? Все слилось в такую какофонию, что сложно было понять, какая из эмоций сильнее, ярче. Эмили чуть улыбнулась ему, взгляд ее мерцал, манил, притягивал. Лео совсем не понял, как это произошло. Все было естественно, обыденно, правильно. Он просто сделал маленький шаг к ней навстречу, Эмили сделала то же самое, и вот мужчина уже сжимал ее в объятьях. Эмили уткнулась ему в шею, а Лео лишь прижал ее к себе как можно крепче, плотнее, ближе. Их доверие друг другу, их связь — все это было хлопковой нитью, которую они чуть не разорвали, натягивая до предела. Тонкая, непрочная — у нее были все шансы сегодня оборваться навсегда. Эту нить можно было связать узлом, но она бы уже никогда не стала прежней, настоящей. Ничего этого не случилось: Эмили сделала шаг к Лео, поверив сейчас в его слова. Как и прокурор его сделал, начиная разговор, спокойно объясняя. Они чуть не потеряли все, что их объединяло. Лео понимал, что хлопок не превратится в крепкий канат — это невозможно. Отношения между ними были той непрочной нитью, и оба должны постоянно идти навстречу друг другу, верить, прощать, чтобы ее не оборвать. — Прости меня, — тихо пробормотала Эмили. — Я должна была сразу поговорить с тобой, развеять эти чертовы сомнения, что лезли в голову, но я… — Она шмыгнула носом. — Просто боялась, — закончил за нее мужчина, Эмили чуть отстранилась, чтоб иметь возможность посмотреть на него, в ее глазах замерла растерянность. — Ты тоже прости меня. — Лео нежно провел пальцем по ее щеке, смахивая все же успевшую сорваться с ресниц слезу. — Тебе не за что. — Замотала головой адвокат. — Это я напридумывала себе такого… — Брови взметнулись на последнем слове, губы снова были поджаты, словно она подбирала слова. — Эмили. — Теперь пришла его очередь перебивать. — В сложившейся ситуации виноваты мы оба. Но сейчас главное то, что все разрешилось. — Лео снова привлек ее к себе, сжимая уже ставшим родным тело, снова чувствуя чуть неровное дыхание на своей шее. Лео очнулся, когда в дверь постучали. Смахнув с себя наваждение, оба отстранились друг от друга, возвращаясь на прежние места. Только теперь между ними летали огненные искры, а не холодный ветер, колющий льдом лицо. — Господин прокурор. — После разрешения в кабинет зашел Рик. — Позвонил свидетель, который должен был подойти к Вам на опрос через пятнадцать минут, сказал, что задерживается и прибудет только через полчаса. — Спасибо, Рик, — поблагодарил Лео, только сейчас вспоминая, что вызывал кого-то еще сегодня. Помощник ушел. Лео вернул внимание к Эмили и заметил, как она вновь стала рассматривать фотографии сестры. Девушка отложила несколько снимков в сторону, сосредоточившись лишь на одном. — Ты что-то вспомнила? — Нет, — тихо ответила Эмили, хмурясь. — Лео, посмотри сюда. — Она протянула ему фотографию, указывая указательным пальцем на ее край. — Это ведь похоже на телефон, да? Дэвис принял снимок из ее рук, внимательно рассматривая. Здесь Одри, счастливо улыбаясь, сидела за столиком, на котором, лишь на половину попав в кадр, действительно лежал мобильный телефон. И как они только раньше этого не заметили? — Это не Одри, у нее другой чехол, — затараторила адвокат. — Значит, это телефон того, с кем она была в ресторане. Кто ее фотографировал и… — Она замялась, сглотнув. — Убил. — Эмили, это зацепка. — Лео слегка улыбнулся. — Здесь какой-то оригинальный чехол. — Лео открыл ящик стола, доставая оттуда что-то. — Лупа? — удивленно воскликнула Остин. — Иногда и не такое пригождается, — коротко улыбнулся прокурор, внимательно изучая снимок. — Дорогой, скорее всего. Какая-то зеленая кожа. Крокодил может быть. А еще тут какая-то эмблема или рисунок. Теперь и Эмили с помощью увеличительного стекла осмотрела фотографию. — Где-то я уже видела похожее изображение, — под нос пробормотала девушка. — Только не помню где…⸺✧✧✧⸺
Эмили вышла на крыльцо прокуратуры, вдыхая воздух полной грудью. Было хорошо, спокойно, все на своих местах. Казалось, даже солнце сейчас засияло ярче, да и вокруг все будто обрело более насыщенные цвета, настоящие. Всего лишь один разговор, и она снова ощущала себя собой, чувствовала, как внутри разливается уверенность, энергия, тепло. Надо было раньше это сделать, развеять все тяжелые мысли, что терзали несколько дней. Эмили была благодарна самой себе, что взрывной характер не взял над ней верх в кабинете Лео. Наверное, девушка и сейчас не смогла бы объяснить, почему поверила Лео. Может, потому что хотела поверить? Может, поняла все по его тону, мимике, движениям? А, может, ей хватило лишь увидеть его глаза, чтобы сдаться? Эмили улыбнулась: не важно, что именно подтолкнуло ее, главное — она верила. Верила, что Лео ей не лгал. Ни тогда, ни сейчас. Он всегда был честен. А что произошло тогда ночью — Эмили, если честно, уже плевать хотела на это. Настроение мгновенно возросло, стремясь перейти за максимально доступную отметку. Единственное, что сейчас хотелось Эмили, чтобы до конца успокоить себя, — так это поговорить с Вэлл и извиниться за свое поведение. Еще раз солнечно улыбнувшись, Остин пошла в сторону отделения полиции. Благо, тут было вовсе недалеко. Эмили задержалась лишь у какой-то пекарни, что была по дороге, взяв пару пончиков с шоколадом и большой кофе. Насколько девушка помнила по их пьяным посиделкам после обыска у Бекали, комиссар была той еще сладкоежкой. Постучавшись в кабинет, Эмили на какое-то время замерла. А вдруг Хофф сейчас вообще здесь нет? Вдруг куда-то уехала, ушла? Но, кажется, сегодня ей улыбалась удача, потому что раздался задумчивый голос Вэлл, разрешающей войти. — Привет. — Эмили чуть помялась у порога. — Я, наверное, не очень вовремя. — Видя, что комиссар занята, полностью зарывшись в документах, Остин чуть виновато улыбнулась. — Нет, все хорошо. — Вэлл улыбнулась. — Мне как раз надо было сделать перерыв, проходи. — Комиссар отодвинула чуть в сторону папки с делами и с прищуром уставилась на вошедшую. — А что это у тебя такое? — Она глазами указала на бумажный пакет с выпечкой. — Ой, — опомнилась Эмили. — Это тебе. — И протянула кофе с пончиками. — Птичка, я тебя обожаю! — Хофф блаженно отхлебнула напиток. — Садись, не стой фонарным столбом. — Я ненадолго. Вэлл, прости меня за вчерашнее, я была резка и… — Бог мой, Эмили, да я не обижалась, ты чего! — Правда? — с надеждой переспросила адвокат. — Ну, конечно! — воскликнула Хофф. — А после такого подарка… — Комиссар указала на выпечку. — Я тебя, считай, вообще боготворю! — Обе улыбнулись. — Мне нужно идти. — Не скрывая распирающей радости от этого дня, Эмили продолжала счастливо светиться. — Забежала, только чтобы извиниться. — Лети, — хмыкнула Вэлл. — Спасибо, что заскочила. — И когда Эмили уже почти открыла дверь, окликнула ее: — Птичка! — Адвокат отреагировала мгновенно. — А вы с Лео…? — Помирились, да. — Снова улыбнулась Эмили. — Оно и видно, — весело пробормотала Вэлл перед тем, как закрылась дверь ее кабинета. Вот теперь точно все было хорошо. Выйдя из здания, Эмили спустилась по небольшим ступенькам, остановившись чуть сбоку, чтобы не мешать на проходе. День сегодня точно был потрясающим. Эмили прикрыла глаза, прокручивая события последних двух дней. Кажется, все начало налаживаться еще вчера, когда с Маркуса сняли все обвинения. Сегодня же продолжилось: примирение с Вэлл, разговор с Лео, их объятия. Эмили невольно провела по щеке, с которой прокурор стер остатки слез, и счастливо улыбнулась. Было спокойно, было хорошо. Все призраки прошлых обид и предательств отступили, давая спокойно дышать. — Эмилия, какая встреча! Девушка обернулась, замечая перед собой довольного Мэтта. В его руках была гора каких-то бумаг. — Как дела у крестного? Я слышал, его выпустили. — Да, выпустили, — подтвердила Эмили, не убирая улыбки с лица. — Радуешься, что убийца сестренки на свободе? — Греогери ухмыльнулся. — А как отреагировали родители на новость? Обрадовались жутко, наверное, да? В дом снова пустили? — Мэтт, можешь говорить все, что тебе хочется, ты все равно не испортишь мне настроение. — Эмили пожала плечами, еще радостнее улыбаясь. — Даже так, — удивленно хмыкнул он, с интересом смотря на адвоката. — Когда ты такая спокойная, даже как-то скучно, а ведь я… — Договорить он не успел — зазвонил телефон. Ругнувшись, Греогери полез рукой в карман брюк, пытаясь удержать все документы. Эмили планировала сразу уйти — разговаривать с Мэттом вовсе не хотелось, — но тут заметила его чехол телефона. Из крокодиловой кожи, с неким изображением вверху по центру. Точно такой же, фрагмент которого они с Лео видели на фотографии Одри. Теперь Эмили поняла, почему этот рисунок был ей знаком. Это была не эмблема вовсе, это был фамильный герб Греогери. Мэтт настолько гордился своим происхождением, своим отцом, что почти везде пихал этот герб. У него он даже на брелке был. А это значит только одно: это Мэтт встречался с Одри. Эмили чувствовала, как по телу разливалась ярость. Неконтролируемая, неуправляемая. Вот почему Мэтт так упорно лез в следствие, вот почему так активно пытался обвинить Маркуса. Он связан с этим делом. Но это еще и значило другое: он мог убить Одри. Ударить ее по голове и выбросить в мусорный контейнер. Эмили вздрогнула. Мэтта рядом не было. Девушка заозиралась по сторонам, пытаясь отыскать его фигуру. Греогери шел по парковке в сторону своей машины. Ни о чем не думая, Эмили почти побежала за ним. Перед глазами стояла пелена. Она не видела ничего и никого вокруг, кроме Мэтта. Поравнявшись с ним уже возле машины, Остин с силой толкнула Греогери к двери. Бумаги выпали из его рук, рассыпавшись по асфальту, а сама Эмили прижала Мэтта к машине. Сейчас девушка была на каблуках, и отсутствие разницы в росте давало ей возможность смотреть Греогери прямо в глаза. Подняв согнутую в локте руку, Эмили почти навалилась на мужчину всем весом, давя предплечьем правой руки ему на шею. Остин и сама не понимала, откуда в ней взялось столько силы. — Эмилия, милая, не думал, что мой упрек относительно твоего спокойствия так на тебя подействует, — приторно сладко протянул он. — Ты решила разжечь во мне огонь любви? — Ты встречался с Одри? — В глазах Мэтта мелькнуло удивление. — Ты был ее… — Эмили сомкнула губы, подбирая слова. — Ее партнером? — Партнером? — Мужчина рассмеялся. — Я трахал ее, называй вещи своими именами, милая. Зрачки адвоката были расширены, она громко задышала, пытаясь совладать с собой. Мэтт же будто наслаждался представшей перед ним картиной. А Эмили не могла прийти в себя: он сознался, так просто сознался в том, что был с Одри. — Понимаешь ли, — продолжал Греогери, — с тобой у меня вышла промашка, а вот твоя сестренка оказалась той еще любительницей… — Она приезжала к тебе в тот день, когда ее убили? — перебила его Эмили, сильнее надавливая на горло, но Мэтт будто не обращал на это никакого внимания. — Да, — шепотом ответил мужчина. — Это ты ее убил? — Эмили почти прорычала вопрос, ее взгляд скакал из стороны в сторону, а крупная дрожь уже пробирала все тело. Мэтт не отвечал, лишь продолжал улыбаться. Эмили же выходила из себя. Она даже не осознала, когда ее хватка ослабла, но вот Греогери, быстро скинув ее руки, крутанулся и уже теперь он прижимал Эмили к машине. — Ты думаешь, что я отвечу? — прошептал он на ухо, в нос снова ударил его парфюм. Было тошно от этого запаха, от прикосновений, от этого тона голоса и от слов, что отравляли все сильнее. Эмили хотела вырваться, но не могла. — Хотя, это было бы интересно. — Он отстранился на мгновение, рассматривая лицо напротив, а потом снова приблизился, тихо, будто рассказывая что-то сокровенное, говоря: — Я переспал с Одри той ночью. Но она вдруг поняла, что была лишь твоей заменой. Не самой лучшей — вы все же не родные сестры. Стала кричать, обвинять, брыкаться… Эмили дернулась в его руках, но Мэтт удержал ее. — Прямо как ты сейчас, — нежно добавил он. — И я убил ее. Ударил по голове. А потом, чтобы скрыть тело, выкинул в мусорку. Она недостойна большего. — Эмили чувствовала кожей, как Мэтт улыбнулся. — Так что, можно сказать, ты причина ее смерти. В ней было столько гнева, столько ярости и ненависти, которую она могла обрушить на мужчину, но Эмили лишь осела в его руках, ослабев. Мгновенно это поняв, Греогери расслабил хватку и оттолкнул ее, от чего Остин ударилась о соседнюю машину. Она бы упала, если не схватилась рукой за капот. — Ты сгниешь в тюрьме, — прошипела Эмили, найдя в себе силы хотя бы говорить. — Это вряд ли. — Он улыбнулся, с разочарованием смотря на валяющиеся на асфальте бумаги. — Ты убил мою сестру. — Силы все еще не появились, Эмили лишь смотрела, как Греогери поднял документы и забросил их на заднее сиденье. — А ты попробуй доказать.