Сынмин и последствия пьяных вечеринок

Честно сказать, ничего не меняется даже спустя несколько недель: Минхо просто всеми силами старается сблизиться с Сынмином. Ну, «сблизиться» в его понимании… На самом деле он цепляется, цепляется и еще раз цепляется. Даже Ликсу со временем становится жаль друга. Всем, но только не Хану. Джисон будто смотрит и не видит, что Сынмин готов лезть на стенку, когда рядом появляется фигура греческого бога. Ким всеми силами старается себя убедить не отвечать на провокации и не цапаться, но его характер… Можно спустить Хану с рук какой-то подкол, посмеяться над шуткой Феликса, мило улыбнуться на провокацию от Хенджина. Промолчать в диалоге с Минхо — нет, увольте! И Хану это, похоже, правда нравится. И вот именно поэтому Ким оказывается третьим колесом, когда Джисон зовет его в кино. Надежда на хорошее времяпрепровождение идет прахом… Потому что они не вдвоем. Важная поправочка: Хан зовет в кино не просто кого-нибудь, а Ли Минхо. Пиздец. Сынмин мог бы и сбежать: придумать тысяча и одну отговорку — тем более, он всегда владел мастерством убеждения. Даже человек, который знает его так хорошо, как Джисон, не смог бы переспорить Сынмина. Однако Ким понимал: нельзя недооценивать Минхо, который правильно примет все на свой счет, а потом еще и издеваться будет. Поэтому он выдерживает два с половиной часа в полупустом кинозале — потому что они прогуливают пары — и это оказывается не так ужасно, как ожидалось. Все-таки рядом с ним сидит Джисон, да и каждый из них оказывается довольно сильно увлечен фильмом. Однако Хан Джисон неутомимый, а еще он вечно голодный, поэтому в результате долгих уговоров Сынмин еще и перекусить с ними идет. В конце концов Ким попросту устает закатывать глаза из-за непонятных ему шуточек и перестает реагировать на Минхо хоть как-то. И это снова невероятно сложно. Ли Минхо трещит так, как будто в него вселился Джисон. Теперь Сынмин понимает, как эти двое вообще смогли подружиться и найти общий язык. Вот бы сюда привести Феликса… С другом можно было бы поболтать, а еще — рассказать о том, как его все бесит. Но Ликса не позвали вообще: их друг не любит фильмы в стиле фэнтези. Сынмин тоже не особо, он просто хотел провести время с Ханом. Ну да, конечно. Уже сидя за столиком, Сынмин выныривает из своих дум, когда неожиданно слышит знакомое слово. Голос Ли буквально бьет под дых, ведь… — …Так чего, говоришь, ты хочешь, звездочка? — Минхо заинтересованно переводит взгляд с экрана телефона на Джисона, что-то уточняя. Он быстро что-то печатает в ответ на пришедшее сообщение и откладывает телефон в сторону: теперь его внимание целиком и полностью сосредоточено на собеседнике. Сынмин почти давится своей диетической колой. Минхо не смотрит на него, но Ким уверен, что над ним издеваются. Память услужливо подкидывает Сынмину воспоминания, от которых его щеки покрываются румянцем. Он, кажется, ненавидит Ли Минхо. — Тебе хорошо, звездочка? — когда крепкие руки вцепились в его стройные бедра, Сынмин протяжно застонал и упал лицом в постель. Колени разъезжались на простынях, но Минхо услужливо поддерживал его и насаживал на член. — Ты же знаешь, что я хочу доставить тебе удовольствие? «Звездочка» Сынмин хотел только кончить. Он плохо соображал и не был уверен, что вспомнит эту ночь. В тот момент он правда ничего не хотел: ни слушать Минхо, ни соображать, ни помнить. Его тело пронзало удовольствием каждый раз, когда член Минхо входил до конца. Сынмин был уверен только в том, кто он, а вот где, кто с ним и реально ли это все… — Слышишь, звездочка? — будто издеваясь, Ли замедлил темп и наклонился прямо к уху Сынмина. — Ты слышишь, как невероятно звучишь? Я так люблю, когда милые мальчики подо мной готовы кончить… А ты такой поразительный, такой особенный. — Меня зовут Сынмин, если ты забыл, — секс сексом, но у него, вообще-то, имя есть. Последнее, что Ким помнит… То, что Минхо, услышав это, толкнулся в него так сильно, как-то особенно жестко, и Сынмин кончил. Волна блаженства накрыла его резко, неожиданно, Ким даже понять ничего не успел. Он просто получил такое удовольствие, что отключился на секунду. — Значит, я буду называть тебя Минни… — Ой, прекрати, Минхо, — оживший краснощекий Сынмин вдруг приторно улыбается, сидя за столиком. — Все мы знаем, что ты любишь доставлять удовольствие. Теперь вот Хану решил помочь, да? Их битва взглядов не прекращается теперь ни на секунду. Сынмин старается всем видом показать, что он невероятно недоволен. — Да, Минни, — не уступает ему эта ехидная задница. — Я просто люблю, когда милые особенные мальчики… рядом со мной улыбаются. Джисон загорается, как бенгальский огонек. Его веселит эта ситуация, а уж как он восхищается тайными знаками от обоих своих друзей! Сынмин же психует и думает, что Минхо не переиграть в этой игре. И вообще, на чьей Джисон стороне? Что там Ли с ним делает за закрытыми дверями? Вот Хан вчера клялся Феликсу, что ничего к греческому богу Ли Минхо не испытывает и никак его не выделяет. Врунишка. Его слабость к дурацкому остроумию Минхо видно из космоса. Скребущуюся внутри ревность Ким старается заглушить. У него тоже нет привычки врать самому себе, поэтому это факт: он ревнует. Осталось только понять, кого и к кому. Они знакомы с Джисоном уже сто лет, но всегда трудно мириться с тем, что твой лучший друг заводит себе новых лучших друзей. Еще и бесячих. Еще и тех, с которыми ты спал. — А знаете что? Я, пожалуй, пойду, — Сынмин весь как-то теряется, грустнеет. Джисон мгновенно расстраивается и хватает его за руку. — Ну ты чего, Минни? Останься! — просительно смотрит друг. Сынмин думает только о том, что все равно уйдет. — Сейчас доедим и прогуляемся, я даже куплю тебе твой любимый… Ким натыкается на любопытный взгляд Минхо и вырывается из цепкой хватки Хана, не дослушав. Мда, ведет себя, словно капризное дитя. Конечно, Ли над ним издевается. — Извини, Хан-и, уже правда пора. Напиши мне, — и он улыбается через силу, делает сердечко из пальцев и разворачивается. Взгляд Ли Минхо прожигает спину. Наверное, он все понял. Ну а Хан после ухода друга понимает, что нужно подключать тяжелую артиллерию. Кем бы Сынмин его там не считал, Джисон точно не тупой: взаимную симпатию между этими двумя не увидит только слепой. Он тяжело вздыхает и переводит взгляд на Минхо. Надо сказать, особо счастливым тот после ухода Минни не выглядит. — Что, хен, все так плохо? — интересуется он. — Что ты имеешь в виду? — Если понадобится влияние на Минни, свистни, — доброжелательно улыбается Хан и надеется, что Ли Минхо не треснет его по голове. — И вообще, не знаю, что там у вас такого произошло в постели, но выглядите вы оба довольными той ночью. — Ага, особенно Минни, — строит скорбное лицо Минхо. — Аж сожрать меня готов… за удовольствие. Он на глазах грустнеет и опускает голову. Ким убьет его вместо Минхо, но Джисон не может молчать, когда друг-соулмейт страдает: — Ой, да Сынмин просто в отрицание ушел! Не делай вид, что ты этого не понял. Вы оба туповаты, конечно, но… — Хан Джисон, — на лице Ли расползается сладенькая убийственная улыбочка. — Еще раз, и больше ни разу. Они не тупые. Ну Минхо уж точно. Конечно, он все понял. Только ему-то какая польза от этого отрицания? Из-за внутренних блоков и какой-то дурацкой стыдливости Минни не хочет с ним общаться, да еще и смотрит на Хана, как на придурка, когда они проводят время вместе. Когда Минхо загружает себя мыслями (снова!) Джисон скептически смотрит на него и достает телефон. Ну, блин, сами напросились. Он до последнего не хотел привлекать Хенджина, но тот, похоже, единственный понимает Минхо на таком же телепатическом уровне, как и сам Хан. И единственный согласится помочь. Феликс-то точно откажется, потому что ни за что не будет делать то, что не понравится Сынмину. Вот уж ангел во плоти нашелся! Его максимум — это пошутить над Кимом, а затем еще сто лет извиняться. Ладно, преувеличение, конечно, но неделю — это точно. Так что Феликс отпадает, он не будет… А Хан будет. Потому что потом Минни понравится. Еще благодарить будет! Про свою личную заинтересованность в Хван Хенджине он тоже не забывает. Отличный повод как следует сблизиться, пока их лучшие друзья постепенно превратятся из врагов в парочку. Мысленно Джисон уже даже руки потирает. «Есть парочка идиотов, которых очень срочно нужно подружить с мозгами», — быстро хватает телефон Хан. Он печатает со скоростью света, чтобы Минхо ничего не успел подглядеть, и отправляет в чат. Несколько раз закрывает и открывает какао, чтобы убедиться: беседы он не перепутал. Мда-а-а, а вот если бы перепутал, Сынмин убил бы его на месте. Как хорошо, что Джисон умный и все всегда проверяет. Хенджин как будто сидел и ждал его сообщения. Ответ приходит быстрее, чем от любого из друзей Хана, даже когда тем что-то нужно. «Я в деле, Хан-и. Мой идиот давно нуждается в этом. Да и я не против познакомиться поближе :)», — блин, Хван Хенджин. И почему ты такой? Джисон снова кидает взгляд на Минхо, переводит его на переписку с Хенджином и мысленно начинает извиняться перед Минни. Ну что ж, пришло время начать мозговой штурм!