"Золотце"

Ещё две недели мне нужно было лежать в больнице. Работник соц. службы сказала, что после выписки меня направят в Новый Орлеан, штат Луизиана, в котором живёт отец. Я не верила в то, что услышала собственными же ушами. - Этого не может быть! – восклицала я после того, как я проводила социальных работников с разинутым ртом. - Столько лет его не было в моей жизни, как он мог вот так внезапно в ней появиться? Это какая-то ошибка. Этого не может быть. Не может! - К сожалению, это правда, Реми, - ответил Дженсен, немного потрясённый. – Думаю, они всё тщательно проверяли прежде, чем так огорошить нас. Посмотрев на него, меня вдруг обуяла ярость. - Почему ты вот так запросто с этим соглашаешься?! Кто вообще знает, что они там себе придумали? Может они там махинацию пытаются провернуть, чёртовы бюрократы!!! Может они меня отдадут чёрт знает кому! Я ведь не видела никогда отца. Впихнут меня первому встречному! - Реми, успокойся, прошу тебя, - спокойно говорил Дженсен, хватая меня за руки. - Не надо меня успокаивать! – крикнула я, вырвав руки. – Ты просто испугался своих слов, что хочешь меня удочерить, а теперь обрадовался сложившему выходу из положения! Выметайся из моей палаты, если хочешь! Я тебя тут не держу! - Реми, ты несёшь какую-то чушь. И чем быстрее ты успокоишься, тем быстрее поймёшь это. Джей говорил так же спокойно. Я сверлила его взглядом и тяжело дышала. С каждым выдохом, гнев потихоньку уходил. Где-то в корках головного мозга я понимала, он прав. - Ты прав, - сказала я через минуту, отворачиваясь. – Это я во всём виновата. Если бы я опять не влипла в историю, то мама бы не летела сюда тем злополучным рейсом. Если бы я, по традиции, ничего не испортила, то уже сидела бы дома в футболке с автографами солистов группы Nickelback и с живой матерью. - Нет, это всё тоже чушь собачья. Ты ни в чём не виновата. Твоя мама много летала на самолётах. У неё всегда был риск попасть в авиакатастрофу. - Но попала в неё, когда летела не на съёмки, а ко мне. Летела выпутать меня из дерьма, в которое я опять зарылась по самые уши! Я стала реветь, уткнулась в подушку. Я вцепилась в неё с таким остервенением, что продырявила отросшими ногтями наволочку. «Это всё из-за меня! Из-за меня!» - повторяла я про себя, как мантру. Дженсен оторвал меня от постели и прижал к себе, поглаживая по спине и тихо нашёптывая: - Всё будет хорошо, Реми. Всё будет хорошо. Далее наступило время депрессии. Всё это время Эклс подбадривал меня, как мог, но это было практически бесполезно. Меня отрезало от привычного уклада жизни. У меня было чувство отрешённости и бессилия. Мне не хотелось что-либо делать и вообще принимать какие-то решения, потому что у меня просто не было на это сил. Будучи актёром, Дженсен очень проницателен, поэтому всё прекрасно понимал. Как-то мы прогуливались по коридорам больницы, и он по-братски приобнял меня. - Как ты? - Ты о чём? - Обо всём. - Даже не знаю. Всё как-то разом навалилось. Я ещё не успела адаптироваться, - тихо говорила я. - Мне до сих пор не верится, что я больше не поеду к себе домой жить. Просто, я даже не успела толком понять, как и когда это всё произошло. - Всё образуется, Реми. Вот увидишь. Тем более… это ведь ты! Ты нигде и никогда не пропадёшь. - Вот именно, что это я. И у меня вечно всё не слава Богу. Всё через жопу. - Однако ты волшебным образом это всё преодолеваешь. - Штрафы и приводы в полицию говорят об обратном. И не забудь, что я всё ещё на учёте. - Стыдно, конечно, это вспоминать, но ты притащила меня домой вусмерть пьяного. Не оставила в том баре, где нас с Джаредом вполне возможно могли обворовать. А кто устроил волшебный примирительный вечер для Джареда и Женевьев? Не помнишь? - Мы с Рокси. - Ты была инициатором и режиссёром. - Ладно-ладно, я же всё-таки человек. Есть всего понемногу. Но иногда у меня накатывает и… даже не знаю… - Ты всё ещё винишь себя? - прозвучал вопрос, который был больше сказан, как утверждение. - Да, хотя ты всеми правдами и неправдами будешь это отрицать. Мы не спеша шли дальше. Каждый молчал и думал о своём. Ситуация и правда сложная. Я хотела помочь себе, не меньше Дженсена, но пока думать об этом детально не получалось. Как можно сосредоточиться, когда ты осознал насколько шаток мир? - Знаешь, Реми, я вдруг вспомнил себя в твоём возрасте. Я вопросительно на него посмотрела. - Я прокрутил некоторые события, которые прошли за это время, и кое-что понял. - Что же? - Как много времени прошло. Как сильно я изменился, и сколько в жизни есть шансов изменить жизнь в минус или плюс. Я думаю, у тебя тоже есть много шансов. У тебя много времени впереди, и ты должна определиться, что ты будешь делать с этим временем. Вечно плакать по ушедшему или заниматься интересными вещами. Я очень хочу, чтобы ты жила, а не существовала. - Я тоже, Джей, но пока мне трудно. - Понимаю, но только постарайся не просидеть в своём горе чересчур долго. Такие вещи затягивают. Уж я знаю. Для меня не секрет, что мы – творцы своих судеб, и допускаю, что могу дальше моделировать свою жизнь, но так тяжело было это делать, когда прошло так мало времени со дня тяжёлой трагедии. Ведь решать свою судьбу приходится и сердцем, и головой, но сейчас они скорбели о потерянном. Я села на скамейку, неподалёку от моей палаты. Конечно, Джей был прав. Посмотрев на него снизу вверх, я призналась: - Хотя, знаешь, я всё чаще понимаю, что больше всего меня беспокоит сейчас неизвестность. Я не знаю, что будет дальше, когда приеду к отцу, вообще, что он из себя представляет. Но тот факт, что он отказался от нас с мамой говорит о том, что он не умеет любить и, что я ему не нужна. Вполне справедливо, что судьба меня не оставляет с таким прекрасным тобой, а отдаёт отцу, чтоб тот меня добил. Морально, физически. - Этот факт говорит о том, что он - трус. Он испугался ответственности. Но ведь это было 15 лет назад, Реми. Никто не будет тебя добивать. За это время он мог измениться. - Возможно, - ответила я, опустив глаза. - Но если что мой номер у тебя есть. Он сел рядом и погладил меня по спине. - Тебе нужно успокоиться. - Какие мы все умные, когда проблемы не у нас. Он усмехнулся. - Когда я в первый день пропала и, когда я сменила пароль на твоей страничке, оставив на ней кучу «интересных» записей, у тебя мозг отшибло от паники, а тут – гуру личностного роста. Но нужно отдать долг Дженсену. После нашего диалога, мне стало легче. Да и вообще с ним спокойно и легко. «Интересного, а как он сейчас себя чувствует?» А ведь действительно. Я никогда не задумывалась, как он переживает все эти события. По крайней мере, внешне он это делает по-мужски, стоически. Сам факт того, что он стал моей опорой и поддержкой, многое говорит о человеке. Притом, что (напоминаю!) мы фактически – чужие люди. Хотя разве можно такое говорить после всего, что мы вместе пережили за такой короткий промежуток времени? Вдруг меня переполнило чувством благодарности к этому человеку. Так сильно, что от избытка чувств, я обняла его. От неожиданности он застыл, а потом обнял меня в ответ. Мы молча сидели так несколько минут. Это был разговор чувствами, когда каждый всё понял без слов. Объятие – «Спасибо большое!», ответное объятие – «Пожалуйста», сжимаю крепче – «Это важно для меня сейчас», ответное – «Я знаю. Я рядом». Мне даже на секунду показалось, будто он старался передать мне свою уверенность и забрать мой страх. Дни летели быстрее, чем хотелось бы. Наше общение всё так же лавировало между юмором и философией. Все эти разговоры об отце разбудили во мне прежнее любопытство. Ведь до сих пор я ничего не знаю об этом человеке. В общем, к встречи с неизбежным я более-менее готова. В день моей выписки я старалась настроиться, чтоб как можно спокойней перенести грядущие события. Даже на вид мне хотелось выглядеть серьёзней, чем обычно. Из привычного гардероба были только футболка с неброским принтом и джинсы. Кроссовки заменила на оксфорды, а вместо толстовки – строгий жакет. Мои отросшие волосы всё ещё слишком короткие, чтобы собрать в хвост, поэтому я их по манере Вито Карлионе зачесала назад. «Алан бы оценил», - усмехаюсь про себя, смотрясь в зеркало. Так же выглядеть и главное чувствовать себя собрано мне помогали некоторые выводы, которые удалось извлечь из многочисленных разговоров с Дженсеном: Во-первых, волноваться заранее – лишняя трата нервов. Я ещё не знаю, что за человек мой отец, поэтому волноваться заранее не стоит. Время всё покажет. Во-вторых, я действительно сильная. У меня есть силы пережить случившееся. И у меня будут силы защитить себя. В-третьих, если сил будет недостаточно, у меня есть Дженсен. Он доказал не только словом, но и делом, что не оставит меня. С тех самых пор, как он появился на пороге нашего дома и до сих пор. Когда я вышла из ванны, одетая, причёсанная и морально настроенная, он смотрел на меня с толикой гордости и восхищения. На выходе меня провожали, как доктор Хиллинг, так и медсёстры, которые смотрели за мной. А приходили в мою палату много разных медсестёр, я вам хочу сказать. Но такое «рвение к работе» я списываю на присутствие Дженсена в палате. В общем, все со мной сердечно прощались и желали удачи ну и, конечно же, здоровья. И в основном, думаю, они это желали от души, потому что, несмотря на моё состояние, я старалась со всеми шутить. Так же в холле клиники меня ждала Меридит Рут, женщина из социальной службы, чтобы сопроводить меня в социальную службу Нового Орлеана, штат Луизиана. Я очень удивилась, когда возле входа красовалась машина Джареда. Вскоре и сам он вышел из машины, галантно открывая дверь Меридит. - Привет, хулиганка, - поздоровался он, раскрывая руки для объятий. - Привет! – воскликнула я, обнимая его. Мне было очень приятно увидеть его. – Как ты тут оказался? - Приехал на машине. - Понятное дело, что не телепортировался, - отвечаю я, закатывая глаза. – Я имею ввиду, почему ты нас везёшь в аэропорт? Я думала, нам выделят какого-нибудь выкидыша на колёсах. - Мы с Джеем долго боролись с соцзащитой, но всё же добились того, чтобы проводить тебя в новую жизнь лично. - Спасибо! Это очень здорово. - Надеюсь, в твоей новой жизни найдётся местечко для меня, - спрашивал он, укладывая мой чемодан в багажник. – Ты ведь меня не забудешь? - Ты слишком большой для местечка, но добротное место в моей душе ты уже занял. Да и как можно забыть такого уютного человека, как ты? - Уютного? - Да. С тобой уютно. И ты мне напоминаешь огромного щенка: большой, лохматый и с очаровательными глазами. Думаю, во взгляде ты мог бы посоревноваться с котом в сапогах. Мы с Джем сели в машину. Джаред после нас. - Кстати, о котах, - сказал он, подавая мне переноску. - Чикатила!!! Там был мамин кот, к которому я всю свою сознательную жизнь относилась более, чем равнодушно. Но теперь я была рада его увидеть больше всего на свете! Я достала кота из переноски и крепко обняла. - Мой зайчик-котик! Ты скучал по мне? - Конечно, он по тебе скучал, - отозвался Джаред. – Сидел вечно перед окном и смотрел куда-то вдаль. Сначала мало ел, но я с ним поговорил и дело пошло на лад. - И этот человек, пытается мне доказать, что он не сумасшедший, - фыркнул Дженсен. - И о чём же ты с ним говорил? Мне прямо интересно стало. А самое главное, что он тебе ответил, и был ли ты вообще трезвый? - Эй! – возмутился водитель. - Чико не дрался с твоими собаками? - Нет. Харли и Сэди были рады увидеть нового питомца, а Чикаго смотрел на них как-то… ммм… свысока. - Как на холопов, - сказала я. – Да, это на него похоже. Он на всех смотрит с неким снисхождением. - Томас с ним вечно пытался поиграть. Он так привык к котику, что не хотел его отпускать. Джен еле уговорила его отдать Чика. - Удивляюсь, как ей это удалось, - сказал Дженсен. - Она ему объяснила, что этот кот очень скучает и хочет вернуться к своей хозяйке. - Почему она этого не сказала ему, когда он грыз мой портфель? - Ты будешь это припоминать до моей смерти. - И ещё неделю перед твоей могилой. - О, Господи, - ответила я, глядя на этих друзей. – Передай Томасу огромное спасибо за то, что присмотрел за Чикатилой. - Обязательно, Реми. Весь путь в машине чувствовалось некое ощущение напряжённости. Я и J2 от предстоящего расставания, а Меридит от присутствия Джеев. На вид она была даже младше Эклса и Падалеки, из чего я сделала вывод, что ей, как самому неопытному работнику, просто скинули черновую работу. Хотя все знали, что в сопровождающих у меня будет двое прекрасных и известных мужчин, один из которых не женат, то возможно у девушки зубы крепче, чем может показаться на первый взгляд. Из размышлений меня вывел тот самый единственный неженатый мужчина. - Как ты? – тихо спросил Дженсен, обнимая за талию. - Лучше, - улыбаюсь я, поглаживая кота. Сейчас это равнодушное ко всему животное гладилось об мои руки и муркало, как заведенная игрушка. Кажется, эта долгая разлука и общее горе объединило нас с Чикаго. Или Томас его так достал. Но я очень надеюсь, что кот скучал по мне. Приехав в сам пункт назначения, Джаред шутил и всячески старался сделать всё возможное, чтобы мы были веселее. И как всегда, ему это удалось. - Чего вы носы повесили? Будто последний раз видимся, ей Богу! - говорил он, неся мой чемодан. – Реми, если ты думаешь, что вот так просто избавишься от нас, уехав в Новый Орлеан, то так сильно ты ещё в своей жизни не ошибалась. Правда, Джей? - Конечно! – кивал Дженсен. – На первых же выходных мы приедем к тебе. Говорят там хорошее место, чтобы порыбачить. - Ловлю на слове, - улыбаюсь я. – Вас обоих, девочки. - Девочки? – переспросил Джаред. – Мне послышалось, или она назвала нас девочками? - Тебе не послышалось. Наша малышка снова набирает силы. Погоди, скоро она опять назовёт тебя моей подружкой. - Отныне никаких подружек. Джаред – огромный уютный пёсик. - Или лось. - Не бывает таких очаровательных лосей, Дженсен. - Понял? Я очаровательный, - сказал Падалеки, победно метнув взгляд на друга. - Все об этом знают, чувак. Но на площадке ты остаёшься лосем. - Ты просто завидуешь, что я очаровательный пёсик Реми, а ты нет. - Я её очаровательный друг. - Ты сам это придумал. - Подеритесь ещё, порадуйте публику. Как дети, ей Богу! – отозвалась я. Так как мы с Меридит шли впереди, они не видели, как мы то и дело хихикали. - Она меня всё равно больше любит, - прошептал Эклс. - Она такого не говорила, - прошептал в ответ Падалеки. - Не позорьте меня перед людьми. Хоть мои «очаровательные друзья» и надели на себя кепки и очки, люди узнавали их, фотографировали на телефон. Самое интересное и непривычное было то, что узнали и фоткали и меня тоже. Спасибо газете «LA News»! Объявили регистрацию на наш рейс до Нового Орлеана. - Ну, всё. Мне пора. Первый со мной прощался Джаред. - Пока, Реми. Я буду скучать по тебе, - говорил он, поднимая меня в объятьях. - Я тоже, очаровательный пёсик. Спасибо тебе за всё. После этого Джаред передал меня из рук в руки Дженсена. - Ну вот, мне всего 15, а я уже по рукам пошла. Я почувствовала, как Джей улыбнулся. - Я буду скучать по тебе, малышка. - Я тоже, Дженсен, - кладя подбородок ему на плечо. – Но я буду в интернете просматривать наши с тобой фотографии, - отвечаю я, глядя на фотографов-любителей. - Чёрт с ними, - ответил Джей, явно понимая о ком я. – Если я буду забывать звонить тебе или писать, то обязательно пиши мне ты. Я хочу быть в курсе твоей жизни. - Хорошо. Обязательно буду писать. - И напиши СМС, как прилетишь. - Хорошо. Он нехотя поставил меня на пол. - Главное помни, золотце, что мы с тобой ещё увидимся. Я обещаю. - Я обещаю найти тебя самой, если не сдержишь своего обещания, - говорю я угрожающим тоном. - Ловлю на слове, девочка. Я взяла переноску, свой чемодан и пошла, не оглядываясь, за Меридит. Как бы мне не было тяжело расставаться с Джаредом и Дженсеном, но сейчас я шла увереннее и в хорошем расположении духа. Ведь мы ещё увидимся. Когда самолёт взмыл в небо, мне казалось, будто нас унесло от реальности в другое измерение, где не существует такого понятия, как время. Воздушное судно будто дрейфовало на облаках, давая момент посидеть подумать. Кстати, очень интересная идея. Только представь: вдруг ты почувствовал, что в твоей жизни что-то идёт не так. Один день похож на другой или каждый день стресс от работы/учёбы, родственников, друзей. И в какой-то момент накатывает так, что не удержать злости или обиды! И тогда вы поднимаетесь на крышу, достаете сотовый и набираете номер. В трубке милый голос отвечает: - Добрый день! Авиакомпания «Дзен». Чем я могу Вам помочь? - Мне рейс на самолёт на два часа. Девушка записывает адрес и мило прощается. Время останавливается. Тут же рядом со зданием появляется самолёт. Открывается дверь, и от самого выхода до твоих ног вытягивается эскалатор. Ты становишься на него и заезжаешь в самолёт. Там тебя встречает стюардесса, улыбающаяся тебе, будто ждала всю свою жизнь, и провожает тебя до самого места. Ты удобно располагаешься на мягком кресле, в котором даже есть подставка для ног. Стюардесса убедившись, что тебя всё устраивает, желает приятного полёта и уходит. Тем временем самолёт уже взмыл за облака, а ты совершенно спокойно сидишь и думаешь, что же тебе делать, как поступить, абсолютно не беспокоясь о том, что могут отругать за отсутствие, ведь время на 2 часа остановлено…